Врожденное и приобретенное

Предисловие

 

Годфруа-приверженец динамичного и, как теперь принято говорить, <коммуникационного> стиля. Он обращается не к будущим специалистам, уже решившим стать психологами. Его аудитория (особенно

учащиеся колледжей, в том смысле, какой вкладывают в это слово в Северной Америке) ожидает получить от курса психологии не только некую целостную совокупность сведений, но и представление о вкладе

психологических дисциплин в решение кардинальных проблем нашего времени. А поэтому для Жо Годфруа важно прежде всего возбудить в своих учениках любознательность, которая к тому же выходила бы за пределы его курса. С этой целью он без колебаний рассказывает о спорах, которые ведутся в наши дни и отражаются, как в зеркале, в развитии психологических дисциплин, а подчас и сами бывают резуль-

татом этого развития. Автор не боится, что читатели догадаются о его собственных затруднениях, и не пытается создавать впечатление, что психология способна ответить на все их вопросы. Он предпочитает

показать им, как психология, подобно всякой развивающейся науке, постоянно испытывает сомнения: как, для того чтобы продвигаться вперед, она пересматривает свои суждения и представляет стоящие перед

ней проблемы в ином свете; он стремится также показать, что психология больше, чем любая другая наука (кроме, быть может, социологии), рискует оказаться в зависимости от господствующей идеологии общества, в которое она <вписана>, и что изучать психологию-это означает, помимо всего прочего, учиться выявлять дефекты этого общества. Но, излагая читателю честно и реалистично все эти сомнения, он постоянно опирается на научные данные, причем объясняет, как эти данные были получены и как их следует интерпретировать. Будучи противником конформизма, автор не присоединяется ни к одной школе; а для такой позиции в современной психологии, как это ни парадоксально, надо обладать очень независимым мышлением и даже известной интеллектуальной смелостью. С конструктивным эклектизмом он черпает из разных источников и подчеркивает двоякие корни поведения человека- биологические и культурные. Знакомясь с теоретическими рассуждениями и конкретными данными, читатель встретится с рядом крупных ученых, талант которых оставил след в этой странной науке о нас самих. Это введение в психологию, в отношении дидактической ясности продолжающее традицию начальных американских руководств, заполняет пробел в публикациях по психологии на французском языке в Европе. Оно послужит путеводной нитью для многочисленных преподавателей, читающих лекции тем студентам, которые не обязательно решили посвятить себя психологии, но заслуживают тем не менее того, чтобы получить основательное и пробуждающее интерес введение в дисциплину, с которой им еще придется столкнуться. Такие студенты найдут в этой книге не какую-то сумму твердо установленных научных фактов, а скорее путь, полный увлекательных приключений, который им захочется продолжить. Я не сомневаюсь в том, что труд Жо Годфруа будет способствовать реабилитации психологии в общей системе образования, из которой ее в последние годы нередко исключали-иногда под тем предлогом, что она слишком специфична и в некоторых своих аспектах доступна только профессионалам, а иногда потому, что она несет на себе слишком явные отпечатки предвзятости той или другой школы. Эта книга заинтересует и всякого <порядочного человека> в обычном смысле слова, даже если он никогда не был студентом или уже перестал им быть. Своим успехом, уже достигнутым в ее недавнем канадском издании, книга, несомненно, обязана той убежденности, которую вложил в нее автор; с такой же убежденностью он, прежде чем передавать своим квебекским студентам собственную увлеченность психологией, обучал сначала африканских ребятишек, а затем объединял под своей эгидой однокурсников или, играя в любительском театре, который, вероятно, мог бы стать профессиональным, заставлял своих зрителей разделять переживания героев.

 

Марк Ришель

 

Предисловие автора

 

Эта книга обращена ко всем, кто желает войти в курс основных течений в западной психологии и ее подходов к изучению различных аспектов поведения человека. Автор хотел, чтобы она служила учебным

пособием в науках о человеке, которое позволило бы каждому выработать собственные методы и критерии для анализа поведения в свете данных всех этих наук. Хотелось сделать содержание книги как можно более доступным и привлекательным как по характеру изложения материала, так и по стилю, который будет далек-да простят автору великие ученые - от строгого языка научных трудов, способного сразу отпугнуть начинающих.

 

Книга отличается, однако, от американских учебников, где очень часто изложение сводится к наполнению глав фактами, из которых иногда бывает трудно извлечь основную идею. Автор пытался по возможности придерживаться в своей книге некой путеводной нити, с тем чтобы логически переходить от одной главы к другой; главы сгруппированы в четыре части, соответствующие различным уровням переработки информации головным мозгом.

 

Это, однако, не означает, что автор, стремясь сохранять объективность, остается нейтральным (возможно ли это вообще?). Он вынужден делать выбор и становиться на какую-то точку зрения, которая не всегда

совпадает с ясными представлениями торжествующей науки, обычно излагаемыми в начальных курсах. Таким образом, можно не считать книгу неприкосновенным текстом и вместилищем истины, а рассматри-

вать ее скорее лишь как одну из возможных попыток найти некий смысл в фактах, обнаруженных в результате исследований, и оценить теории, созданные на основе этих фактов и объясняющие их. Тем самым автор предоставляет лектору, преподавателю или студенту широкие возможности для обсуждения или для иного истолкования базовых данных.

 

Многочисленные приложения к главам-<документы> и <досье>- тоже помещены главным образом для того, чтобы порождать вопросы, а не для того, чтобы давать ответы. Многие из них представляют собой

синтез статей, опубликованных в специальных обзорах или же в таких журналах, как La Recherche, Quebec Science или Science et Vie. Многие другие взяты из популярных психологических журналов, таких как

Psychologie или Psychology today, на которые авторы начальных курсов, исполненные заботы о <научной строгости>, никогда не ссылаются. Однако именно такие источники, гораздо более доступные, способны

вызвать у читателя желание продолжить ознакомление с предметом начатое с этой книги, и таким образом проверить эффективность тех новых средств анализа поведения, которыми он овладел.

 

Кроме того, в одном из досье, а также в некоторых документах описаны нетрадиционные модели или поиски новых путей исследования.

Наше мнение по этому вопросу существенно отличается от взглядов популяризатора науки Мишеля де Праконталя, автора недавно вышедшей книги <Научный обман в десяти уроках>^. В этой книге Праконталь клеймит позором ученых-физиков, биологов, нейрофизиологов, этологов, которые в итоге длительных исследований и размышлений выдвинули ряд гипотез, не укладывающихся в рамки рационального научного объяснения.

 

С нашей же точки зрения, наилучший способ развития критического мышления состоит не в том, чтобы выступать в роли цензоров, а в том, чтобы как можно объективнее излагать состояние исследований, теорий и моделей, которые теснят друг друга, стремясь пробиться в узкую дверцу гуманитарных наук.

 

Важно помнить, что Декарт со своими концепциями <мыслящей души> и <животного разума> или Фрейд с его представлениями о <подсознательном> и о <либидо>, а также большая часть психологов, цитируемых в этой книге (в том числе психофизиологи, взгляды которых на нервную систему непрестанно изменяются в связи с новыми научными открытиями),-тоже в какой-то мере <обманщики> в науке или же их концепции еще ждут своего подтверждения^. Нет никаких причин отказываться от того, чтобы расширить поле зрения психологии, включив в нее, например, <голографические> гипотезы Прибрама и Бома или гипотезу <в глубь собственного я> Лилли^.

 

Психология не может ждать, когда появится некая окончательная теория о функционировании головного мозга, и только тогда переходить к попыткам понимать и действовать. Как и другим гуманитарным наукам, ей нужны свои модели, чтобы помогать людям жить, любить и умирать. Это очень своевременно сейчас, когда вновь стали заботиться о накоплении знаний, которые позволят отделить зерна от плевел

и проложить новые пути, все больше приближающиеся к реальной жизни человека. Недавний период в истории психологии показал, что стремление навязать слишком быстро редукционистское и <научное>

представление о поведении человека приводит в лучшем случае лишь к карикатуре.

 

Беда не столько в изложении представлений, на первый взгляд кажущихся <ложью>, сколько в стремлении выдать их за истину, за единственный возможный путь, или же, напротив, во имя научной

ортодоксальности высмеять их (а заодно и всех, кто хотел бы к ним приблизиться) и окончательно изъять из области возможного. Автор старался на протяжении всех последующих страниц избегать как одного,

так и другого из этих подводных камней. Если ему не везде это удалось, он смиренно примет критику.

 

Представление книги

 

Настоящая книга была задумана как попытка в максимальной степени удовлетворить любознательность студентов независимо от того, какой области знаний, связанной с человеком, они собираются себя посвятить: научным исследованиям, клинической медицине, педагогике, криминалистике или праву, административной работе или врачебной практике и вообще любой деятельности, требующей знания основ человеческого поведения.

 

Структура книги

 

Первые девять глав составляют содержание курса <Введение в психологию>. Что касается трех последних глав, то их можно использовать как дополнение к вводному курсу, представив, например, в форме резюме или приложенных к ним документов; они составлены, однако, так, что могут служить канвой для таких курсов, как <Развитие личности>, <Социальная психология> или <Введение в психопатологию>, в случае если преподаватель и его слушатели не собираются обратиться к специальным руководствам по тому или другому из этих предметов.

В этом качестве настоящая книга могла бы служить справочником по психологии в течение всего периода обучения студентов, специализирующихся в различных областях науки, непосредственно касающихся

человека.

 

Приложение <Психофизиологические основы поведения> изложено относительно углубленно, с тем чтобы дать представление о состоянии проблемы или подкрепить знания, полученные в разных главах. В отличие от этого приложение, в котором очень конкретно рассмотрены <Статистика и анализ данных>, содержит сведения, необходимые для того, чтобы облегчить изучение этой области математики, столь полезной в науках о человеке. Резюме, завершающие каждое приложение, дают достаточно широкое общее представление об основных понятиях этих двух областей науки.

 

Структура глав

 

Автор стремился избегать перегрузки глав материалом, стараясь выделить важнейшие понятия и сделать изложение как можно более доступным и логически последовательным. Что касается всякого рода

 

дополнительной информации, то они сгруппированы в <документы> и <досье>, помещенные в конце каждой главы.

 

Все главы завершаются довольно подробными резюме и вопросниками, позволяющими проверить усвоение материала.

 

Методические рекомендации

 

Возможны различные подходы.

 

Прежде всего-классический подход: преподаватель более или менее углубленно излагает содержание какого-то раздела книги, расставляя акценты в соответствии с собственными взглядами, и приводит собственные примеры или использует материалы из документов.

 

Студенты могли бы при этом заранее готовиться к каждой лекции, внимательно читая текст и проверяя степень усвоения материала по специальному приложению, помещенному в конце каждой главы. В этом

случае преподаватель может сделать лишь краткий обзор проблемы, опираясь на резюме, а главное внимание уделить разъяснению или углублению моментов, оставшихся неясными, а также чтению и об-

суждению одного или нескольких <документов>.

 

Можно также уделять в аудитории основное время обсуждению некоторых документов, рассматривая текст данной главы как синтез различных моментов, выявленных в процессе предшествующего обсуждения, а усвоение материала проверять по приложению в конце главы.

 

Вместо этого можно поручить изложение части материала группе студентов, которых особенно заинтересовали некоторые <документы> или <досье> и которые проработали этот материал более глубоко по обзорам или оригинальным работам, приведенным в библиографии; они могли бы сопроводить изложение демонстрацией видеофильмов.

 

Наконец, студенты могли бы прорабатывать книгу в одиночку или, объединившись с одним-двумя сокурсниками, контролировать успешность своих занятий по проверочным материалам в конце глав. В этом им помогут многочисленные иллюстрации и словарь терминов, помещенный в конце книги. Такие самостоятельные занятия можно было бы дополнить просмотром документальных видеофильмов. Личные встречи с преподавателем позволили бы заполнить некоторые пробелы и обменяться мнениями по вопросам, имеющим особое значение.

 

Во всех случаях для проверки приобретенных знаний могут служить многочисленные вопросы, помещенные в конце глав. Эти вопросы можно использовать в том виде, в каком они сформулированы, или видоизменять для более строгой оценки знаний.

 

 

1 том

Изучение поведения

история и методы

 

Введение

 

В 1799 году в лесах Аверона на юге Франции охотники нашли мальчика, который, по всей видимости, жил там один. Мальчик не был похож на человеческое существо ни в психическом отношении, ни даже физически. Он передвигался на всех четырех конечностях, ел как животное и кусал тех, кто к нему приближался. Обоняние и слух были у него чрезвычайно развиты, но очень своеобразны; при малейшем треске ветки или звуке разгрызаемого орешка он подскакивал, тогда как хлопанье дверью не вызывало у него ни малейшей реакции. Он был способен ходить голышом в мороз или вытаскивать пищу из очень горячей воды, не испытывая при этом, по-видимому, никакой боли. Он издавал лишь нечленораздельные звуки, не пытаясь вступать в общение со своим новым окружением, которое он рассматривал скорее как препятствие к удовлетворению своих потребностей.

 

В начале XIX века известный психиатр Пинель (Pinel) обследовал мальчика и заявил, что тот страдает неизлечимым слабоумием. Молодой врач Итар (Itard), специализировавшийся на лечении глухих детей, не

согласился с таким диагнозом. По его мнению, поведение ребенка, которого назвали Виктором,-следствие очень ранней и длительной изоляции от людей. Итар был убежден, что путем надлежащего обучения он даст возможность мальчику вступить в лоно общества и жить нормальной жизнью. Он решил взять это на себя.

 

Однако после пятилетних усилий Итар был вынужден признать, что ему никогда не удастся достичь поставленной цели. К юношескому возрасту Виктор научился узнавать различные предметы, понимал

несколько слов и умел их произносить, мог написать и прочитать некоторые из них, не очень представляя себе их значение; но вскоре мальчик перестал делать успехи.

 

Попытки приучить Виктора к общению потерпели полную неудачу: он так никогда и не смог научиться играть или вступать в какие-либо другие отношения с людьми, а его поведение в сексуальном плане было

еще менее адекватным. Вплоть до смерти в возрасте 40 лет никаких заметных улучшений в его поведении не произошло.

 

История Виктора порождает серьезные вопросы о том, что составляет основу человеческой природы.

 

Рождается ли человек с теми признаками, которые отличают его от прочих живых существ, или же приобретает их в результате общения с себе подобными? Виктор <чувствовал> иначе; он <слышал> и <видел> не так, как нормальное человеческое существо. Его эмоции и его мотивации тоже были иными. Сделала ли его таким среда, в которой он жил, или у него изначально отсутствовал умственный багаж, необходимый для того, чтобы вести себя как подобает человеку? Тем не менее он относительно быстро научился передвигаться на двух ногах, а не на четвереньках, пользоваться предметами обихода

цивилизованного человека и, что самое главное, овладел, хотя и в зачаточной степени, членораздельной речью, к чему не способна ни одна обезьяна.

 

Какова же роль врожденного и приобретенного в развитии индивидуума? Это один из вопросов, лежащих в основе понимания нашего поведения.

 

При рассмотрении истории Виктора встает еще один вопрос, вытекающий из первого: если мальчик был наделен признаками человека, то почему он не смог полностью освоиться в человеческом обществе? Был

ли он идиотом от рождения, как это считал Пинель, или аутистическим ребенком, который не смог бы адаптироваться в любом случае, даже если бы воспитывался среди себе подобных? Ведь впоследствии в разных частях земного шара находили и других таких детей. Большую часть этих <детей-волков> или <детей-газелей>, обнаруженных в Вест-Индии, а также пятилетнего <маленького Тарзана>, перелетавшего с ветки на ветку в лесах Сальвадора, удалось перевоспитать. Создается при этом впечатление, что чем они были моложе в тот момент, когда их находили и начинали с ними работать, тем легче удавалось вернуть их в общество.

По-видимому, в процессе развития имеются некие оптимальные периоды для обучения определенным вещам, которые позднее не усваиваются, как в случае Виктора, начавшего обучаться лишь в 12 лет.

 

Какое же заключение можно сделать о Викторе на основании всего, что о нем известно? Был ли он нормальным или нет?

 

Безусловно, да-до тех пор, пока он жил в лесу. Одно то, что он сумел выжить на протяжении стольких лет, говорит о его почти идеальной адаптации к этому образу жизни. Но люди, ежедневно соприкасавшиеся с Виктором после того, как тот был найден, утверждали обратное, поскольку он жил и реагировал не так, как они. Вот еще одна проблема, встающая перед тем, кто начинает изучать поведение: на какие критерии следует опираться при определении нормы". Нередко мы обращаемся к своим собственным схемам мышления, чтобы судить о том, что считать <нормальным>, а что нет. В этом случае мы легко можем посчитать сумасшедшим того, кто ведет себя в соответствии с обычаями, присущими другим культурам, как только его поведение начинает отличаться от нашего и мы перестаем его понимать. Но существуют ли абсолютные критерии?

 

Все вопросы, поднятые в связи с историей Виктора, находятся в центре внимания психологии, когда речь идет о развитии любого человека. Цель данной книги-дать ответы, пусть пока частичные, на эти вопросы.

 

В первой части книги мы намерены определить, что такое поведение человека, и показать, как его объясняют психологи, принадлежащие к различным школам; затем будут рассмотрены методы, которыми они для этого пользуются.

 

В главе 1 мы попытаемся установить, что в поведении зависит от врожденного, а что-от приобретенного, подойдя к этому вопросу со стороны теории эволюции, особенно гипотез относительно эволюции человека.

 

История возникновения психологии и изучения поведения будет рассмотрена в главе 2. Мы проследим за развитием основных концепций вплоть до XX века и увидим, как в конце этого века различные течения.

противостоявшие друг другу, становятся взаимодополняющими и приходят к более широким представлениям об индивидууме.

 

Глава 3 посвящена общему обзору разных разделов психологии, с особым упором на методические проблемы, возникающие при научном анализе поведения.

 

В трех других частях мы рассмотрим само поведение людей, особенности их восприятий и ощущений, научения, мышления, самовыражения, развития и взаимоотношений с себе подобными.

 

Так, во второй части читатель ознакомится с данными, позволяющими понять, каким образом происходит активация нашего мозга под действием сигналов, поступающих как извне, так и изнутри, интерпретация которых зависит от состояния сознания и мотивации в данный момент.

 

После сделанного в главе 4 обзора различных состояний сознания, нормальных или нарушенных сном, употреблением наркотиков или медитацией, мы перейдем в главе 5 к тому, каким образом вырабатывается наше восприятие внешнего мира, зачастую в ущерб восприятию мира внутреннего, и, наконец, в главе 6 увидим, как наши мотивации и наши эмоции влияют на расшифровку поступающих сигналов, а также управляют нашим обратным воздействием на то, что нас окружает.

 

 

В третьей части будет сделана попытка объяснить, как происходит переработка всех сигналов, активирующих мозг, и как она делает возможным приобретение навыков и хранение информации в памяти. В основном, однако, речь пойдет о развитии двух способностей, присущих только человеку: мышления и способности пользоваться языком, позволяющим выражать мысли.

 

В главе 7 дан обзор различных способов научения - от самых примитивных до наиболее развитых. Рассмотрев в главе 8 процессы мышления и необходимые для них память и язык, мы перейдем в главе 9 к изучению разума и творческих способностей, от уровня которых зависит способность индивидуума к адаптации.

 

Четвертая часть посвящена индивидууму как целостному развивающемуся существу, живущему в постоянном взаимодействии с другими.

Здесь мы увидим, как устанавливаются критерии нормальности и как проводится анализ форм поведения, считающихся патологическими.

 

В главе 10 мы постараемся объяснить, почему каждый из нас приобретает индивидуальность в процессе физического, полового, умственного и социального развития. Глава 11 посвящена изучению социальных взаимоотношений, установок и предрассудков, которыми пропитано наше восприятие других людей и которые очень часто побуждают нас <наклеивать на них ярлыки>. И наконец, в главе 12 мы займемся в основном объяснением того, как выражаются эти явления в случаях развития отклоняющегося поведения у людей, которым тревожное состояние или ранимость при столкновении с житейскими неурядицами мешают вести себя нормальным образом.

 

Психология развивается полным ходом. Продолжается накопление знаний, и нередко то, в чем мы вчера были уверены, сегодня подвергается сомнению. Эта книга не претендует на всеобъемлющую полноту – она не может дать ответы на все вопросы. Ее цель - привлечь внимание читателя к различным аспектам нашего поведения и помочь лучше понять, что мы собой представляем и что побуждает окружающих нас

людей действовать именно так, как они действуют.

 

Глава I

Что такое поведение?

 

Врожденное и приобретенное

 

Виктор был человеческим детенышем. Какое же наследие он получил от своих родителей и поколений, которые им предшествовали? Было ли это наследие минимальным, как это считал Пинель, или же оно полностью трансформировалось под влиянием той особой среды, в которой Виктору пришлось жить? Безусловно, мы этого никогда не узнаем. Виктор унес свою тайну в могилу, а записи, оставленные Итаром, не дают возможности разобраться в этом вопросе.

 

Между тем соотношение вклада наследственности и среды в развитие индивидуума-фундаментальная проблема, породившая много споров. В сущности почти во всех аспектах человеческого поведения постоянно проявляется, с одной стороны, основа, унаследованная от предшествующих поколений, а с другой -все множество непрерывных воздействий физической и социальной среды. Врожденное и приобретенное присутствуют в каждом нашем действии. Но в каком соотношении?

 

Идет ли речь об агрессивности или о развитии интеллекта, о сексе, социальном неравенстве или даже о некоторых половых извращениях,- не удастся предпринять никаких эффективных действий до тех пор, пока не будет пролит свет на этот вопрос. Принятие многих решений зависит от ответов, которые будут получены, особенно в нынешнюю эпоху быстрого прогресса и роста озабоченности общества многими проблемами.

 

В самом деле, если агрессивность -врожденная черта человека, то почти наверное конфликты между разными социальными или культурными группами будут продолжаться и усиливаться; войны неизбежны,

и мы, вероятно, движемся к уничтожению нашей планеты. Если же, напротив, агрессивные тенденции, свойственные многим людям, обусловлены главным образом привычками, приобретенными в результате

общения с другими людьми, будь то родители, учителя или друзья, либо слишком частого просмотра спектаклей и телепередач, демонстрирующих насилие, то можно пересмотреть методы воспитания и характер спортивных и культурных мероприятий, с тем чтобы они способствовали созданию гармоничных взаимоотношений между членами общества.

 

Точно так же, если будет доказано, что умственные способности обусловлены главным образом наследственностью, то бесполезно будет продолжать тратить средства на создание учебных заведений, в которых даже при самых лучших методах обучения не удастся поднять уровень умственного развития индивидуума выше пределов, установленных ему от рождения. И напротив, если можно показать, что как физическая, так и социальная среда играет важную роль в развитии с самого начала жизни - быть может, еще в чреве матери, то в таком случае следовало бы приложить все усилия для создания условий, благоприятствующих реализации потенциальных возможностей и максимальному умственному развитию каждого, причем создавать эти условия с первых минут жизни.

 

Если будет твердо установлено, что половые различия в психике

имеют биологическую основу и что мужские и женские черты детерми-

нированы от рождения, как у низших существ, то риск перемены в роли

женщин и мужчин невелик, несмотря на ведущуюся борьбу за изменение

порядка вещей. У папуасов, во Франции, в Китае и в любом другом

месте женщины будут продолжать играть главную роль в воспитании

детей и в домашнем хозяйстве, а мужчины-заботиться о материальном

обеспечении семьи. Тем не менее, если исследования психологов под-

твердят, что слова <мужская> и <женская>-всего лишь ярлыки, прик-

леенные к разным ролям, детерминированным культурой, и что профес-

сиональная ориентация и выбор специальности в основном определяются

характером полученного воспитания, то тогда следует сделать все,

чтобы с самого раннего детства каждый индивидуум мог развиваться

в соответствии со своими склонностями.

 

Если доминирование отдельных индивидуумов над множеством дру-

гих-врожденная биологическая особенность, то весьма велика вероят-

ность, что в будущем успех отдельных групп и обществ будет зависеть

от качеств их вождя и от его доброй воли. И наоборот, если изучение

среды, в которой растут дети, покажет, что именно она лежит в основе

будущих взаимоотношений индивидуума с окружающими, то очень

важно будет обеспечивать самые благоприятные условия для развития

таких взаимоотношений, которые позволили бы создать более справед-

ливое общество, где царили бы равноправие и братство.

 

Наконец, если человек - это существо, находящееся во власти инстин-

ктов и врожденных наклонностей, которые оно не в силах преодолевать,

то можно ожидать, что число изнасилований, преступлений на почве

ревности или нарушений закона о порнографии удастся уменьшить лишь

с помощью репрессивных мер-вплоть до тюрьмы и смертной казни.

Если же удастся доказать, что воспитание чувств, начатое с детства

и позволяющее индивидууму глубоко познать самого себя, дает ему

возможность понять причины, побуждающие его к действиям, и сохра-

нять власть над собой, то нет никаких оснований для пессимизма

в отношении возможности предупреждать такого рода правонарушения.

 

Как мы увидим в следующей главе, разные школы, существующие

ныне в психологии, дают на этот основной вопрос-о соотношении

биологического и социального в человеке-порой весьма противоречи-

вые ответы. Несомненно, потребуется еще немало исследований, чтобы

окончательно оценить аргументы, выдвигаемые каждой из этих школ.

К ним мы вернемся позднее.

А сейчас мы прежде всего попытаемся обрисовать эволюционные

 

Глава I

 

предпосылки формирования человеческой природы и посмотрим, чем

наш вид отличается от других животных.

 

Эволюционная теория

 

Можно ли сказать, что человек в основе своей отличен от всех других

представителей животного мира? Что он изначально предназначен быть

полновластным повелителем, стоящим над всеми остальными видами?

Долгое время люди придерживались именно такого мнения, а многие

убеждены в этом и до сих пор.

 

Согласно традиционной точке зрения, весь живой мир с его расте-

ниями, животными и человеком был создан сразу и в окончательном

виде. В Библии утверждается, что это было сделано за шесть дней,

а один ирландский богослов в XVII веке даже <вычислил> точную

дату-4004 год до рождения Христа. Креационистская теория господ-

ствовала до середины XIX века, и даже в наши дни ее все еще

придерживаются различные религиозные секты и даже некоторые поли-

тические деятели в США и других странах (см. Reeves, 1986).

 

Этой концепции происхождения всего живого была противопостав-

лена теория, выдвинутая в 1859 году английским естествоиспытателем

Чарлзом Дарвином (рис. 1.2). Согласно его гипотезе, все существующие

ныне растения и животные происходят от одной формы жизни и пред-

ставляют собой результат эволюции, продолжающейся миллиарды лет.

Что касается человека с его физическими и поведенческими признаками,

то и он в конечном счете-всего лишь один из результатов этой

эволюции (рис. 1.3).

 

Каким образом удалось Дарвину создать столь революционную

гипотезу?

 

Мысли о ней впервые возникли у него во время экспедиции, целью

которой была топографическая съемка берегов Южной Америки. При-

 

Рис. 1.2. Чарлз Дарвин-английский натуралист и

биолог (1809-1882). Теория эволюции, разработан-

ная в его труде <О происхождении видов> (1859),

разожгла страсти, особенно среди тех, кто отказы-

вался признать происхождение человека от живот-

ных.

 

Что такое поведение?

 

Рис. 1.3. Генеалогическое дерево царства животных. Это царство развивалось на

протяжении последнего миллиарда лет, образуя многочисленные ветви. В преде-

лах отдельной ветви зоологи различают классы, которые они подразделяют далее

на отряды, семейства, роды и виды (положение вида Homo sapiens в такой системе

представлено в табл. 1.1). Последовательности возникновения классов соответ-

ствует возрастающая сложность организмов: одноклеточные появились раньше

многоклеточных, беспозвоночные-раньше позвоночных, а среди последних вод-

ные животные предшествовали обитателям суши и воздушной среды.

* Стрекающие-первая группа животных с двусторонней симметрией тела.

** Иглокожие-единственная группа, которой свойственна пятилучевая сим-

метрия.

 

28 Глада I

 

глашенный в 1831 году участвовать в этой экспедиции, Дарвин, находясь

на борту корабля <Бигль>, должен был регистрировать все виды

растений и животных, встречавшиеся во время путешествия. После

привычной фауны и флоры Англии Дарвина ошеломило разнообразие

форм, подчас очень близких друг к другу, которые он увидел в обследуе-

мых местах. С тех самых пор он уже не мог верить, что мир был создан

с полным набором всех существующих видов, уникальных и неизмен-

ных'. И он пришел к выводу, что эти виды, по всей вероятности,

достигли такого разнообразия в результате изоляции, когда та или иная

группа была отделена от других пустыней, морским проливом или

горной цепью. Различные условия, в которых оказались эти группы,

привели к тому, что эволюция каждой из них протекала по-своему.

 

Выдвинув гипотезу, надо было объяснить, почему эволюция данной

группы шла именно в таком, а не ином направлении, и прежде всего

выявить механизм происходящей дифференциации.

 

Первым толчком к ответу на этот вопрос послужила для Дарвина

работа английского экономиста Томаса Мальтуса, касающаяся челове-

ческого общества. По мнению Мальтуса, рост численности населения

происходит гораздо быстрее, чем рост источников пропитания; в случае

голода или войны, когда пищи становится недостаточно, возникает

конкуренция и в <борьбе за существование> отбор благоприятствует

сохранению более сильного.

 

Почему бы не приложить этот принцип к популяциям растений

и животных?

 

Если, например, в густом лесу деревья преграждают друг другу

доступ к источнику энергии-солнечному свету, то все они рискуют

погибнуть. Но если некоторые из них достигнут большей высоты,

потому что они случайно унаследовали более высокий рост, то эти

деревья смогут уловить больше света. Эта вариация даст им возмож-

ность выживать и размножаться более эффективно, производя другие

высокие деревья, которые мало-помалу вытеснят более низкие.

 

Для других видов такой вариацией, обеспечивающей выживание,

может оказаться способность развиваться в тени, для третьих-форма

корней. Природа, таким образом, была вынуждена отбирать признаки,

наиболее приспособленные к данной среде, благоприятствуя их передаче.

Она действовала как фактор отбора, позволяющий выживать наиболее

жизнестойким за счет более слабых.

 

То же самое относится к животным. Если в какую-то эпоху, длившую-

ся много тысячелетий, климат резко холодает, то можно представить

себе, что среди рождающихся особей более устойчивые к холоду будут

выживать дольше других. Они, таким образом, смогут, оставить больше

потомков, которые унаследуют их благоприятные признаки и среди

которых будет происходить дальнейший отбор. Аналогичным образом

можно объяснить наличие у полярного медведя таких признаков, как

 

' В настоящее время насчитывают около 12 млн. различных форм бактерий,

растений и животных (включая человека), принадлежащих примерно к 1,2 млн.

видов.

 

Что тикое поведение? 29

 

.^'

^

 

А'

^ ', ^

 

Рис. 1.4. Длинные ноги и непропор-

ционально длинная шея жирафа ко-

 

яХм1 нечный результат эволюции этого жи-

UMi.' J'IJI^л^Ш' г-

"^ 'У^ДЬ^^ вотного. Ьлагодаря этим признакам

 

--^^iffS^^ жираф мог выжить, объедая листву с

?^Sl~^ffl^ \\^f* высоких веток деревьев, растущих в

^?^ft<^Г^Дtl^..4.^.,. саванне.

 

густой мех, толстый слой жира на всем теле и способность плавать под

водой,-признаков, возникших в результате отбора в длинном ряду

поколений (см. также рис. 1.4).

 

Далее мы увидим, как подобным же образом можно объяснить

вертикальное положение тела и развите руки у человека-два особых

признака, обеспечивших его эволюционный успех и позволивших ему

заселить почти всю планету.

 

Дарвин затратил около двадцати лет на создание своей теории

эволюции, основанной на принципе естественного отбора. Тем не менее

он отказывался ее опубликовать, не желая вступать в дискуссии, которые

она неизбежно должна была вызвать. Но в 1858 году другой естество-

испытатель, Альфред Генри Уоллес (Wallace), выдвинул теорию, опи-

равшуюся на ту же идею, и Дарвин, не желая, чтобы кто-то другой

единолично пожинал все лавры за исследование, которому он отдал

столько лет, опубликовал на следующий год свою работу под названием

<Происхождение видов>. Как он и ожидал, она вызвала ожесточенные

споры, которые, впрочем, все еще не вполне затихли.

 

С тех пор теория эволюции обогатилась данными генетики, раз-

вившейся на рубеже XX века; были использованы, в частности, законы

Менделя, приобретшие популярность в это же время. Все это позволило

объяснить, с одной стороны, сохраняемые отбором вариации как ре-

зультат мутаций, возникающих на уровне генов, а с другой-способ

передачи признаков из поколения в поколение.

 

Сами неодарвинисты не всегда едины во взглядах на механизм

эволюции. По мнению одних, она происходит в результате ряда после-

довательных мелких сдвигов с использованием случайных мутаций

в соответствии с сиюминутными потребностями; другие считают, что

в эволюции есть определенная внутренняя тенденция, которой следует

развитие видов, подчиняющееся неким ориентирам, уже заложенным

в генах; по мнению третьих, эволюция совершается скачками, начинаясь

с крупных переделок, возникающих в каких-то <узлах>-избранных

точках эволюционного пути, в которых происходит дифференциация

видов.

 

Тем не менее, даже если отдельные (иногда существенные) моменты

эволюционной теории подвергаются критике и переформулируются, ее

 

30 Глава I

 

основы в настоящее время принимает большинство ученых. Благодаря

этой теории можно понять, как эволюционировали физические признаки

организмов, а также как изменялось их поведение с момента возник-

новения, два или три миллиарда лет назад, жизни на Земле путем

перехода от сравнительно простых движений к сложным поведенческим

актам, присущим высшим животным, и в особенности человеку (см.

документ 1.1).

 

Эволюция поведения

 

Согласно теории эволюции, виды животных, а внутри них особи

(индивидуумы), наиболее способные к выживанию и размножению,- это,

как мы убедились, те, которые обладают признаками, обеспечивающими

наилучшую адаптацию к среде; это могут быть как физические особен-

ности (например, густота шерстного покрова зимой), так и поведенческие

признаки (миграции в более теплые края с приближением холодного

времени года, способ устройства нор у грызунов или характер песни

у птиц и т.п.)

 

С этой точки зрения даже самые простые среди живых организмов

благодаря отбору обладают поведением, адаптированным к их образу

жизни. Так, у растений можно наблюдать определенные формы поведе-

ния, называемые тропизмами', например, поворот соцветия к солнцу

у подсолнечника обусловлен гелиотропизмом, а проникновение корней

в почву в поисках влаги и необходимых минеральных солей -гео-

тропизмом.

 

Таксисы

 

Одноклеточные существа, находящиеся на нижнем конце лестницы

животных, обладают более сложным поведением.

 

Такова, например, парамеция (рис. 1.5)-крошечный организм, едва

видимый невооруженным глазом (длина его 0,25 мм), обитающий

в прудах и лужах почти по всему земному шару. Она состоит из одной

клетки, снабженной <ртом> и примитивной пищеварительной системой,

а на ее поверхности разбросаны участки, чувствительные к свету, теплу,

прикосновению и к различным химическим факторам. Парамеция по-

крыта ресничками, благодаря волнообразному биению которых, на-

правленному назад, клетка передвигается вперед. Парамеция питается

бактериями, которых она переваривает, извлекая из них питательные

вещества и выбрасывая остальное в воду.

 

С помощью очень простых автоматических движений парамеция

направляется ко всему тому, что похоже на пищу, и удаляется от любых

неприятных стимулов, в частности от слишком яркого света. Такая

общая и притом механическая ориентация организма по отношению

к источнику раздражения получила название таксиса.

Таксисы обычно свойственны одноклеточным организмам, лишен-

 

Что такое поведение?

 

-^^^

 

-' "'^к.

^..^- ^

 

"! ' &..-.-

 

^'-'^^^"' '-^

 

^"^^^^ ' ' ' ' -^й^

 

^^^<^.

 

~<J?^^<S^'

 

Рис. 1.5. Парамеция, или туфелька,-

крупное одноклеточное существо. Как

всякая клетка, она состоит из цито-

плазмы и ядра. Парамеция передви-

гается по спирали за счет биения по-

крывающих ее ресничек.

 

ным нервной системы, но наблюдаются также и у некоторых видов

с более высокой организацией. Например, насекомых летним вечером

неудержимо влечет к зажженной лампе-это тоже проявление таксиса.

 

Рефлексы

 

Как мы только что видели, таксисы представляют собой реакции

организма в целом на определенные раздражения, исходящие от среды.

Эти примитивные формы поведения исчезают по мере продвижения

вверх по эволюционной лестнице. Их место занимают более локализо-

ванные и более точные реакции -рефлексы, это уже механизмы, связанные

с развитием нервной системы.

 

За одноклеточными организмами в процессе эволюции следуют

многоклеточные, у которых разные группы клеток выполняют разные

функции. Хорошим примером служит медуза, тело которой состоит из

студенистой массы в форме зонта. Медуз можно встретить, плавая

в море (рис. 1.6). У них еще нет мозга, но уже имеется примитивная

нервная система, состоящая из нервных клеток, связанных между собой

наподобие рыболовной сети. Если прикоснуться к поверхности медузы

в каком-то месте, то раздражение быстро распространяется по всей сети,

и в результате сокращения мускулатуры животное удаляется от раздра-

жителя. Например, когда краб пытается ухватить медузу своими клеш-

нями, нервная сеть реагирует на это раздражение и животное уплывает

в сторону от источника опасности.

 

Рис. 1.6. Медуза в воде имеет вид зон-

тика со свисающими по краям щупаль-

цами. Выброшенная на песок, она вы-

глядит как студенистая масса.

 

32 Глава I

 

Такая цепь событий, когда сигналы от какого-либо органа чувств

передаются с помощью нервной системы и вызывают автоматическую

реакцию, называется рефлексом.

 

По мере специализации нервной системы у высокоорганизованных

животных эти врожденные, генетически запрограммированные рефлексы

постепенно все больше локализуются в определенных частях организма,

а для особо важных функций заменяются более сложными формами

поведения. У человека сохранилось лишь небольшое число рефлексов,

полезных для выживания (отдергивание руки или ноги при воздействии,

причиняющем боль, мигание, расширение зрачков в темноте, слюно-

отделение, чихание и т. п.).

 

Как мы увидим позже при обсуждении проблемы научения, не-

которые ситуации могут вызывать <перепрограммирование> врожденных

рефлексов, заставляя индивидуумов реагировать на привычный стимул

по-новому. В таких случаях говорят о выработке условных рефлексов.

Если, например, направить в лицо новорожденному младенцу струю

холодного воздуха, то он заморгает. Ему не нужно учиться этой

реакции: она врожденная и автоматическая. Но, если перед тем, как

подуть в лицо младенцу, мы позвоним в колокольчик, и, если это

повторится несколько раз, он начнет моргать при одном лишь звуке

колокольчика-у него выработался условный рефлекс.

 

Инстинктивное поведение

 

Таксисы и рефлексы-это простые и стереотипные реакции, особенно

характерные для самых примитивных животных.

 

Но как объяснить такие формы поведения, как постройка гнезда

у птиц, у которых все представители данного вида строят его совершенно

одинаково, или организацию общественного образа жизни в пчелином

улье, миграцию у гусей и лососевых рыб, создание геометрически

правильного узора паутины у паука? Здесь мы имеем дело со сложными

стереотипными формами поведения, присущими данному виду, причем

модели и цели такого поведения детерминированы генетически. Его

называют инстинктивным поведением^ (см. документ 1.2).

 

Этологи, изучающие поведение животных, сообщили нам много

сведений об инстинктивном поведении. В таких исследованиях под-

черкивается, что животные, способные к инстинктивному поведению,- не

просто автоматы, реагирующие на стимулы каким-то одним способом

в любое время (см. документ 1.3).

 

' Следует различать инстинктивное поведение-комплекс врожденных и при-

обретенных компонентов - и инстинкт как часть этого поведения, наименее

пластичный его компонент.- Прим. ред.

 

Что такое поведение? 33

 

Врожденные пусковые механизмы

 

Для того чтобы инстинктивное поведение могло проявиться, нужна

не только стимулирующая ситуация вовне, но и определенные внутрен-

ние факторы в форме потребностей или мотиваций. Лишь в случае

объединения внешних и внутренних факторов может произойти запуск

такого поведения. В результате создается впечатление, что животное

специфически реагирует на какую-то определенную стимуляцию в опре-

деленный момент. Такое соответствие между типом раздражения и типом

реакции навело этологов на мысль о существовании какого-то меха-

низма, способного решать, какую именно из всех свойственных данному

виду форм поведения следует запустить в том или ином случае. Этот

механизм, присущий данному виду и встроенный в его мозг с самого

рождения, получил название врожденного пускового механизма. Его

можно было бы сравнить с заложенной в вычислительную машину

программой, которая с учетом информации, поступающей извне, поз-

воляет решить, в какой момент и в каких условиях нужна та или иная

ответная реакция.

 

Подобного рода механизм управляет в большинстве случаев пове-

дением очень многих видов. Особенно это относится к брачному

поведению. Так, например, у гусей и уток с наступлением времени

брачных церемоний самец начинает проделывать ряд строго определен-

ных движений (приподнимает туловище, раскрывает крылья, виляет

хвостом и т.п.) в определенном порядке в ответ на приближение или

удаление самки. Число и интенсивность этих движений возрастает, по

мере того как все больше проявляется рецептивность самки, и достигают

кульминации при сближении и спаривании.

 

Импринтинг

 

При наблюдениях над животными этологов особенно интересует

относительная роль в их поведении врожденного и приобретенного.

 

Работы австрийского этолога Конрада Лоренца помогли понять

взаимодействие между этими двумя факторами в некоторых явлениях.

 

В частности, Лоренц занимался изучением гусят, вылупившихся

в инкубаторе. Первым движущимся объектом, с которым встречались

гусята в момент вылупления, была не их биологическая мать, а сам

Лоренц. Произошла удивительная вещь: вместо того чтобы присоеди-

ниться к стаду гусей, эти гусята повсюду следовали за Лоренцом и вели

себя так, как если бы он был их матерью (рис. 1.7). Оказавшись

в присутствии своей настоящей матери, они не обращали на нее

никакого внимания и возвращались под защиту Лоренца. Проявления

этой привязанности к человеку стали особенно необычными, когда,

достигнув половой зрелости, эти гуси принялись искать брачных парт-

неров, сходных с человеком, не проявляя ни малейшего интереса

к представителям собственного вида.

Лоренц назвал эту глубокую привязанность к первому движущемуся

 

Глав ч 1

 

Рис. 1.7. Привязанность к

Лоренцу-объекту им-

принтинга. который гуся-

та увидели после вылуп-

ления,- заставляет их от-

носиться к нему как к сво-

ей настоящей матери.

 

объекту, который увидели гусята после вылупления из яйца, имприн-

тингом (запечатлением). Другие исследователи показали, что в условиях

эксперимента импринтинг может быть вызван любым объектом: мячи-

ком для пинг-понга, футбольным мячом, подушкой, картонной коробкой

или животным, относящимся к иному виду, при условии, что этот объект

движется. Механизм импринтинга, судя по всем данным, важен для

выживания. В природных условиях первый движущийся объект, попа-

дающий в поле зрения гусят,- это обычно их мать; естественно поэтому,

что импринтинг у них направлен именно на нее и что она становится той

моделью, которая дает им возможность адекватно проявлять формы

поведения, присущие данному виду.

 

Такие явления, хотя они продемонстрированы главным образом

у выводковых птиц, у некоторых рыб и ряда млекопитающих, по-види-

мому, существуют также у птенцовых птиц. У обезьян-животных,

у которых детеныши гораздо дольше зависят от родителей, импринтинг

. происходит намного позднее и выражен сильнее. У ребенка социальные

связи устанавливаются очень рано и носят более глубокий характер.

Если индивидуум первые годы жизни находится в изоляции, то это

приводит к отклонениям, иногда очень значительным, в его поведении

(примером может служить одичавший мальчик Виктор). Изучив такие

примеры, мы, возможно, сумеем частично объяснить явления, подобные

импринтингу.

 

Научение

 

Механизм импринтинга служит как бы связующим звеном между

врожденным и приобретенным. В самом деле, у видов, которым свой-

 

Что такое поведение" 35

 

ствен эффективный импринтинг, формы сыновнего или дочернего, а

также социального и полового поведения детерминированы генетически.

но направленность их зависит от опыта, получаемого с самых первых

минут жизни, т. е. является приобретенной.

 

Чем выше мы поднимаемся по эволюционной лестнице, тем больше

стереотипное поведение замещается поведением приобретенным. Один

из самых известных примеров инстинктивных действий-материнское

поведение у некоторых животных: постройка гнезда и забота о потом-

стве, наблюдаемые у самок многих видов, часто приводят нас в вос-

хищение. И хотя эти формы поведения кажутся наследственными, они

могут также в огромной степени зависеть от научения. Хорошей ил-

люстрацией служит пример, приведенный в документе 1.4.

 

Способностью к научению обладают главным образом виды, далеко

прод гнувшиеся в эволюционном развитии. Можно спросить: в чем

состоит прогрессивность форм поведения, возникающих в результате

научения, по сравнению с врожденными стереотипными поведенческими

актами, относящимися к инстинктивному поведению? Чтобы ответить

на этот вопрос, следует рассмотреть эту проблему под углом зрения

адаптации.

 

К инстинктивному поведению (как, впрочем, в меньшей степени-к

рефлексам и таксисам) относятся те формы поведения, которые обеспе-

чивают животному максимальную приспособленность в обычной для

него среде и обычных обстоятельствах: <правила игры> записаны в нас-

ледственности данного вида, и при этом имеются врожденные пусковые

механизмы, обеспечивающие максимально возможное соответствие

между внешними стимулами и ответными поведенческими реакциями.

Но что станется с пчелой, если извлечь ее из родного улья и увезти за

тысячу километров от него, или с пауком, если он вынужден ткать

паутину, потеряв одну конечность? Шансов на то, что в таких условиях

индивидуум сможет проявить адекватное поведение, <перестроиться>

или даже просто выжить, очень мало. В сущности только особи тех

видов, у которых доминирует способность к научению и выработке

навыков, могут справляться с новыми ситуациями и формировать новые

поведенческие акты, позволяющие им адаптироваться.

 

В 1912 году Иеркс (Yerkes) пытался выяснить, на какой ступени

эволюции животного мира появляется эта способность чему-то нау-

чаться. Ее зачатки с несомненностью обнаруживались уже у дождевого

червя. Действительно, Иеркс сумел научить некоторых особей поворачи-

вать направо в Т-образном лабиринте. Чтобы достичь такого результата,

потребовалось больше 150 проб, в которых червь, если он поворачивал

налево, натыкался на сетку, находившуюся под током. Тем не менее

было доказано, что простая нервная система этих животных может

накапливать информацию, способную изменять их поведение^ (рис. 1.8).

 

' Цит. по Maier N. R. F., Schneiria Т. С., Principles of Animal Psychology, N. Y.,

McGraw-Hill, 1935.

 

Глава I

 

Рис. 1.8. Т-образный лабиринт, использованный Иерксом для изучения способ-

ности дождевого червя к научению. Если червь поворачивал направо, он попадал

в темный отсек, наполненный сырой землей (А)', если же он поворачивал налево,

то получал удар электрического тока {Б).

 

Эта способность обучаться развивается по мере продвижения вверх

по эволюционной лестнице. Так, у наиболее продвинутых форм-шим-

панзе и человека-почти нет форм поведения, которые позволяли бы им

с момента рождения и без тренировки адекватно приспосабливаться

к окружающей среде. У человека несколько форм поведения, которым он

не должен обучаться,-это врожденные рефлексы, дающие ему воз-

можность выжить после появления на свет (сосательный, глотательный,

чихательный, мигательный и т. п.). В остальном развитие у ребенка

навыков, необходимых для того, чтобы он мог включиться в группу себе

подобных и приобрести независимость от нее, целиком зависит от

взаимодейстия с физической и в еще большей степени-с социальной

средой.

 

Способность к умозаключениям

 

Навыки чаще всего формируются путем подражания или выработки

условных рефлексов, но также путем проб и ошибок, причем с увеличе-

нием числа проб ошибок становится все меньше. Именно это наблюдают

у крысы, помещенной в лабиринт, или у кошки, запертой в ящике со

сложным запором (см. гл. 7).

 

У высших млекопитающих, главным образом у обезьян и человека,

благодаря высокому уровню развития головного мозга появляются

новые способности, позволяющие решать задачи без предварительных

пробных манипуляций (см. документ 1.5).

 

Очевидно, наиболее далеко продвинувшиеся в процессе эволюции

обезьяны и, разумеется, человек смогли выработать эту способность

улавливать связь между различными элементами ситуации и выводить

из нее правильное решение путем умозаключений, не прибегая к проб-

ным действиям, производимым наудачу.

 

Умозаключения используются в самых разнообразных ситуациях

повседневной жизни, идет ли речь о выполнении какой-нибудь задачи,

о перемещении из одного места в другое или о получении и осмысли-

вании информации, исходящей от среды, в которой живет индивидуум.

 

Что такое поведение? 37

 

Эта способность дала возможность человеку достигнуть огромного

прогресса в своей эволюции.

 

Эволюция человека

 

Происхождение вида Homo sapiens частично все еще остается тайной.

Тем не менее последние ископаемые находки, особенно из восточной

Африки, позволяют считать, что предки человека появились примерно

3 млн. лет назад^. Более того, несколько сотен ископаемых остатков из

Старого Света позволили датировать важнейшие этапы в эволюции

человека (см. документ 1.6).

 

Итак, область гипотез сужается день ото дня, и история нашего

происхождения все больше уточняется.

 

Ниже будет изложена точка зрения директора Коллеж де Франс

палеоантрополога Ива Коппанса (Yves Coppens, 1983).

 

От деревьев до первых поселений

 

В настоящее время, по-видимому, можно считать установленным,

что род человеческий зародился в восточной Африке. В результате

геологического катаклизма восточная часть этой области, представ-

лявшая собой лесистое высокое плато, опустилась. Это событие, проис-

шедшее 8 млн. лет назад, разделило наших предков на две группы.

Члены группы, оставшейся на возвышенности, продолжали вести дре-

весный образ жизни, а их потомки-это наши ближайшие родичи,

шимпанзе и гориллы (рис. 1.9). Другая группа оказалась на равнине,

которая со временем утратила былую влажность и покрылась высокой

травой. В этих условиях отбор должен был благоприятствовать особям,

наиболее приспособленным к жизни в саванне, лишенной деревьев;

только существа, способные издалека обнаруживать хищников и быстро

убегать в укрытие, могли здесь выживать и оставлять потомство. Таким

образом, мутанты, способные передвигаться в вертикальном положении,

смогли адаптироваться к происшедшему изменению среды (как кениа-

питек, см. рис. 1.18).

 

Благодаря переходу к двуногому хождению передние конечности,

занятые раньше в процессе локомоции, постепенно освобождались. Рука

с ее больше и больше противопоставлявшимся большим пальцем

превращалась во все более совершенный хватательный орган, облегчая

нашему предку возможность манипулировать ветками и камнями.

 

За это время положение головы постепенно становится уравновешен-

ным при вертикальном положении тела; черепная коробка может, таким

 

' В 1982 г. на конгрессе, организованном Папской академией наук в Вати-

кане. известные всему миру антропологи, биохимики и генетики, основываясь на

современном состоянии знаний, пришли к общему мнению относительно родст-

венных связей человека с животным миром.

 

Глава I

 

Рис. 1.9. В Рифт-Валли в восточной Африке обнаружены данные, позволяющие

считать эту область колыбелью человечества. Поиски производились главным

образом в Танзании. Кении и Эфиопии.

 

образом, развиваться во всех направлениях, что создает возможность

значительного увеличения объема мозга.

 

С переходом хватательных функций к рукам облегчается эволюция

рта-возрастает подвижность его мышц, и это позволяет расширить

репертуар производимых звуков.

 

Постепенно создаются условия, обеспечивающие развитие речи и

способности к мышлению и предвидению.

 

С течением времени создаются новые виды. Несколько больше двух

миллионов лет назад появились первые признаки гоминизации: их

носителем был Homo hahilis-челоъек умелый (рис. 1.10), названный так

потому, что он впервые начал изготовлять орудия'. Охота становится

 

' Это были не просто случайно найденные камни с режущим краем,

а настоящие орудия, изготовленные с применением других камней; именно

использование одного орудия для изготовления другого и представляет собой

важнейший признак гоминизации.

 

Что такое поведение?

 

Рис. 1.10. Homo habilis.

 

Рис.

 

Homo erectus.

 

Таблица I.I. Паспорт для космоса

 

Одно из заключений, к которым приводит теория эволюции, состоит в том,

что каждый из нас в конечном счете-всего лишь пылинка, затерянная в беспре-

дельной Вселенной. В век космических исследований полезно будет определить

место человека среди видов, населяющих нашу планету, и место самой этой

планеты среди множества галактик

 

Место человека в пространстве

 

Homo sapiens

Homo

 

Hominidae (представлено лишь одним видом)

Primates (ближайшие родичи человека среди приматов-шимпан-

зе и горилла, с которыми у него. по-видимому, был общий

предок, живший 7,5 млн. лет назад)

 

Mammalia