Великий князь Дмитрий Иванович

И КНЯЗЬ ВЛАДИМИР АНДРЕЕВИЧ

В ПОХОДЕ

А уже соколы, и кречеты,

И белозерские ястребы —

Отрывались они

От насестов златых,

Обрывали они

Опутины шелковые;

Под синие небеса

Возвиваючись,

Возгремели они

Колокольцами своими

Позолоченными —

На быстром Дону;

И хотят ударить они

На многие стада гусиные —

На стада лебединые;

А богатыри хотят русские

На великие силы

Мамая-царя,

Мамая поганого —

Ударить хотят.

 

И тогда князь великий

Дмитрий Иванович

В стремя свое

Вступил золотое,

И меч свой взял

В правую руку,

И помолился он богу

И пресвятой его матери,

А солнце ему на востоке

Ясно сияет,

Путь указует,

И ветерок ему кротко

Веет попутный,

А Борис и Глеб

За сродников за своих

Молитву творят.

 

Что шумит,

Что гремит

Пред зорями рано?

То Владимир Андреевич —

Князь

Перебирает полки

И ведет их к великому

Быстрому Дону;

И молвит он брату своему,

Великому князю

Дмитрию Ивановичу;

«Не ослабляй себя, брат,

Перед татарами —

Перед погаными,

Ибо поганая степь

Уже наступает;

Отчизну нашу

Отнять хотят!»

 

И сказал ему

Великий князь

Дмитрий Иванович:

 

«Брат мой, князь

Владимир Андреевич!

Сами между собою —

Два брата мы,

А великому князю

Владимиру Киевскому

Оба мы правнуки.

 

А и воеводы у нас —

Закаленные,

А и дружина

Бывалая;

А и кони под нами —

Борзые кони,

А и доспехи на них —

Золоченые,

А и шеломы на них —

Черкасские;

А и щиты —

Московские,

А немецкие копья —

Короткие,

А латынские копья —

Длинные,

А и меч у всех —

Всё булатный меч!

И пути-дороги им —

Знаемы-ведомы,

И перевозы у них —

Налажены-ставлены.

А и апричь того,

Еще сильно хотят они

Главы свои положить

За землю Русскую,

За веру христианскую;

Так и рвутся на битву,

Будто хоругви живые

По ветру:

Чести ищут себе,

Славного имени ищут!»

 

И взял князь великий

Дмитрий Иванович

Брата своего — князя

Владимира Андреевича,

И литовских князей позвал,

И всех воевод и князей;

И выехал он

На место высокое,

И увидел оттуда

На христианских знаменах

Изображенья святые,

И блистали они —

Будто светильницы некие

Солнечные,

Лучи испускающие,

Повсюду светящиеся,

И всё христолюбивое воинство

Озаряющие —

В ясный ведренный день;

А стяги их золоченые

К битве зовут:

Будто облаки стелются,

Тихо трепещут —

Промолвить хотят;

Доспехи же русских сынов —

Словно сильные воды

Под ветром колышутся;

А шеломы золоченые

На их главах

Как заря горят

Утренняя,

Да и в погожий час;

А перья иль кисти

На верхушках шеломов

Пышут-горят —

Как пламя-огонь.

И жалостно слышать

О том,

И мысленно видеть —

Таковое русских князей

Собрание,

Таковое русских витязей

Единение, —

Так из них каждый

Единой душою

Дышал:

Во единое время

И во един час

Ударить на супротивных,

И каждый за каждого

Хотел умереть.

 

БИТВА НА ПОЛЕ КУЛИКОВЕ;

ТАТАРЫ ОДОЛЕВАЮТ РУССКИХ

И вот уже наши

И соколы,

И кречеты,

И белозерские ястребы

Быстро и бойко за Дон

Перелетели;

Перелетели-ударили

На множество стад —

Гусиных и лебединых.

То наскакали-наехали

Русские воины

На великие силы

Татарские

И ударили копьями

О доспехи татарские;

И возгремели мечи

Булатные

О шеломы поганые,

Басурманские —

На поле Куликове,

На речке Непрядве.

 

И сгрудились — одна на другую —

Сильные тучи,

И часто блистали из них —

Синие молнии,

И гремели из них —

Великие громы:

То столкнулись-сошлись

Удальцы наши русские

С татарами с погаными —

За обиду свою;

А сияли на них

Доспехи золоченые,

А гремели мечи их

Булатные.

 

И привели чернеца Пересвета,

Боярина брянского,

На место самое то,

Что судьбой ему суждено.

 

И сказал Пересвет-чернец:

«Лучше нам пасть в бою,

Нежели полоненным быть —

От поганых татар!»

Так и поскакивает

Храбрый чернец Пересвет

На вещей на сивке своей,

Свистом поля —

Перегораживая,

Золотым доспехом —

Посвечивая,

Таково слово —

Приговаривая:

 

«А и добро бы, брат,

Старому да помолодеть,

А молодому —

Чести добыть,

Плечи свои испытать!»

 

И молвил Ослябя-чернец

Брату своему Пересвоту:

 

«О брат Пересвет!

Провижу на теле твоем

Тяжкие раны,

И уж как лететь

Голове твоей—

На траву-ковыль,

А и чаду моему —

Якову —

Лежать на траве-ковыле,

На зеленой,

На поле на Куликове,

На речке Непрядве —

За землю Русскую,

За веру христианскую

Да за обиду

Великого князя

Дмитрия Ивановича».

 

То не туры взревели

На поле на Куликове:

То взревели

Русские князи,

Бояре

И воеводы

Великого князя

Дмитрия Ивановича —

Побитые

И посеченные

Татарами погаными.

И в то самое время

Около Дона

Ни пахари —

Не перекликнутся,

Ни трубы пастушьи

Не протрубят,

Только кукушки

Кукуют,

Да вороны

Каркают,

Трупной пищи себе

Поджидая.

 

И было в то время

Грозно и жалостно

Вокруг оглядеться,

Ибо была и трава

Кровию полита,

А и дерева к земле

С тоской приклонились.

 

ПЛАЧ РУССКИХ ЖЕНЩИН

И птицы воспели тогда

Песнями жалостными,

И восплакались горько

Княгини, и боярыни,

И воеводские жены —

Об избиенных.

И Марья —

Микулы жена,

Микулы Васильевича, —

Рано плакала

У града Москвы

На городской стене,

Так приговаривая:

«Дон мой, Дон!

Быстрая Дон-река!

Каменные горы

Прорыл ты,

И в землю течешь

Половецкую;

Прилелей ко мне

Моего господина

Микулу Васильевича!»

 

И Федосья,

Жена Тимофея,

Тимофея Волуевича, —

Так же плакала,

Так же она

Приговаривала:

 

«Вот и сникло веселье мое

В славном граде Москве,

Ибо больше не вижу я

Своего господина

Тимофея Волуевича

В дому у себя».

А и Марья,

Жена Андреева,

Да Аксинья,

Жена Михайлова, —

И себе рано всплакали:

 

«Вот уже и обеим нам

Солнце померкло

В славном граде

Москве;

А и жаркие вести

Пахнули к нам

С быстрого Дону;

А и великую беду

Те вести несут:

Как свалились-сошли

Удальцы наши русские

С борзых коней своих

Да на место им суженое,

Судьбой обреченное —

На поле на Куликове!»

 

А там уже, братия,

Под татарскими саблями

Кличет Див —

Зазывает, —

И русские воины там

Под ранами —

Стонут.

 

То не щуры

Порану

Песни жалостные

Воспели:

То восплакались

И жены коломенские

У града Коломны

На городской стене —

Об избиенных

Восплакались,

Глядя на быструю реку,

На славную реку Москву,

Да и так еще

Приговаривая:

 

«Ты Москва, Москва,

Река быстрая!

Ты зачем унесла-укачала

Наших мужей от нас —

В Половецкую землю!

А ты можешь ли,

Господин князь великий,

Веслами Днепр

Запрудить,

Дон шеломами —

Вычерпать?

Замкни, государь,

Ворота Оке-реке,

Чтобы впредь те татаре

Поганые

К нам не ходили,

А и нас не вводили бы

В слезы

По своим государям!

Уже мужей ваших

На тех ратных полях —

Много мужей наших

Убито!»

 

БИТВА НА ПОЛЕ КУЛИКОВЕ;

РУССКИЕ ПОЛКИ В ЗАСАДЕ

Понукая коня,

Взбодрив коня,

С правой руки-стороны

Наезжал князь

Владимир Андреевич

С воеводою — волынским

Князем Дмитрием —

Наезжал

На Мамая поганого;

И скакал он

По рати поганых татар —

Искусно,

Умеючи,

На своем борзом коне —

Поезжая,

Золотым шеломом —

Посвечивая;

И гремят мечи булатные

О шеломы поганые

Басурманские.

 

И восхвалит князь

Дмитрия-князя:

 

«Брат мой, Дмитрий

Волынский князь!

Ты как забрало

Железное —

В злое,

В тошное наше,

В смутное время!

Так будь же, князь,

Крепок

Со своими полками великими,

Не потакай

Лихим, корамольникам:

 

Ибо татаре поганые

Уже на паши поля

Наступают,

А храбрую дружину мы

Порастеряли уже,

А и в трупах уже человечьих

Борзые кони

Не могут скакать,

И в крови по колено

Бродят они.

И жалостно, брат,

Видеть-глядеть

На кровь христианскую...

Так не стой же более тут,

Брат мой Дмитрий-князь,

С воеводами своими,

С боярами сильными!»

 

И сказал князь Дмитрий

Воеводам своим

И сильным боярам своим:

 

«Братья,

Бояре и воеводы!

То вам не ваши —

Московские сладкие меды,

И то вам не ваши —

Великие места за столом;

Тут —

Вы добудете эти места;

Тут —

И женам своим, и себе.

Тут-то, братия,

Старому да помолодеть,

А молодому себе —

Чести добыть!»

 

И тогда, будто соколы,

Борзо

Все полетели.

 

И поскакивает

Князь Дмитрий тогда

Со своими полками,

Со всей своей силою;

И говорит:

 

«Брат-князь

Владимир Андреевич!

Тут ли чара идет

От старшого к младшему:

Тут-то и есть черед

Ту поведеную чашу

Испить!

Так ударим же, брат,

Полками своими —

Сильными

На поганых татар —

На всю их рать!»

 

БИТВА НА ПОЛЕ КУЛИКОВЕ;

РУССКИЕ РАЗБИЛИ ТАТАР

И тогда князь

Владимир Андреевич

Почал наступать.

И гремят опять

Мечи ли булатные

О шеломы поганые

Басурманские.

И покрыли неверные

Главы свои

Руками своими.

И отступили тогда

Поганые,

С великой поспешностью

Вспять отступали.

 

И боевые знамена

По ветру свистят,

Татары бегут;

Дети Русской земли

Кликом своим

Те степи широкие —

Огородили,

Золотыми доспехами —

Осветили:

Ибо встал уже тур —

На оборону.

 

И черная земля

Под копытами

Костями была позасеяна

Татарскими,

А и кровью их полита;

И сильные полки

Сдвинулись вместе,

И притоптали

Холмы и луга,

Возмутили

Озера и реки.

 

И кликнул Див

В Русской земле,

Разным он землям —

Послушать велит.

И быстрая, шибкая

Понеслась слава —

Да к морю,

К Железным вратам,

К Риму, и к Кафе,

И к Царю-граду —

Понеслася слава-хвала,

Что татарскую рать

Русь одолела

На поле на Куликове.

 

И вот князь

Дмитрий Волынский

И князь Владимир Андреевич —

Поганых полки

Поворотили назад

И сильно, умеючи,

Почали их бить и сечь,

Вгоняя в тоску их,

В отчаяние;

И князи их —

С коней валились,

И татарскими трупами

Поля засевались,

И кровью татарской

Реки текли.

 

ПЛАЧ ТАТАР

И ВЕСЕЛЬЕ В РУССКОЙ ЗЕМЛЕ

И поганые рассыпались тут,

Разлучились,

И побежали дорогами

Ненаезженными —

В Лукоморье бегут;

И зубами скрежещут они,

Лица ногтями дерут,

Да и так приговаривают:

«Уж как нам, братия,

Да в земле своей —

Не бывать;

А и детей своих —

Не видать;

А и жен своих —

Но обнять;

А обнять нам —

Сырую землю одну,

Да зелену мураву одну —

Целовать;

А на Русь войной —

Не ходить;

А и дани нам

С русских князей —

Не спрашивать...

 

Как уже восстонала земля

Татарская,

Бедами покрылась,

Кручиною;

Уже и веселие наше —

Поникло;

Уже сыны русские

Узорочье наше —

Разграбили;

Коней, верблюдов

К землю свою —

Увели;

И наши доспехи,

И вина,

И сахар,

И драгоценные ткани —

Дорогое узорочье всё —

С собой увезли;

И русские жены

Уже и золотом нашим —

Позванивают!»

 

А уж по Русской земле

Простерлось веселие —

Буйное.

И вторгся уже,

Вступил Див на землю,

И грозы великого князя

Текут уже

По всей земле...

Стреляй, князь великий,

С храброю дружиной своею

Поганого Мамая,

Басурмана Мамая —

Стреляй:

За землю Русскую,

За веру христианскую!

 

И уже поганые сами

Оружье свое

Побросали на землю,

А головы свои

Под русские мечи

Подклонили;

А и трубы их

Победно не трубят;

Глас их уныл.

 

БЕГСТВО МАМАЯ В КАФУ

 

И поганый Мамай

От дружины своей —

Отскочил

Серым волком

И к городу Кафе —

Примчался;

И горожане —

Фряжские люди —

Ему говорили:

«И зачем ты,

Поганый Мамай,

На Русскую землю зачем

Посягаешь?

То орда тебя била

Залесская, —

И не бывать тебе

Таким,

Как Батый был, —

Царем!

И пришел ты

На Русскую землю,

Царь ты Мамай,

Со многими силами:

С девятью, знать,

Ордами,

С семидесятью

Князьями —

На Русскую землю

Вступил...

А ныне бежишь,

Сам-девят —

В Лукоморье!

 

И на ратном

На поле том

Неужели ж тебя

Князи русские —

Не довольно попотчевали?

Ведь с тобою нет —

Ни князей твоих,

Ни воевод!

Да и разве не вдосталь

Упилися вы —

У быстрого Дона

На поле на Куликове,

На траве-ковыле?

 

Так беги и ты,

Поганый Мамай,

Убегай от нас,

А не то ведь и нам

За тебя

От Русской земли —

Попадет!»