О свадьбе в кане галилейской

Как она в неведенье могла не гордиться Сыном, если даже с первой стражи до четвертой стражи ночь в Его присутствии светла? Мудрецы тогда не для того ли превратили в слух свои уста? Он - безвестный вестник Божьей воли. Ах! Она душой была проста и, томясь, таила столько лет радость, обретаемую в Сыне; молча в дом входила, как поныне шла за Ним, ликующая, вслед. В доме был жених, была невеста, а вина в кувшинах нет как нет; одного она просила жеста у Него, но был суров ответ. А потом Он даровал сосудам то, о чем Его просила мать, не подозревавшая, что чудом жертву будут люди называть скрытую; еще не наступило то, что видел Он перед Собой, но Она Его поторопила суетной, слепой своей мольбой; видела веселие на лицах и не знала, что затаена вместо прежних слез в ее глазницах кровь, подобье этого вина.

ПЕРЕД РАСПЯТИЕМ

Когда предвидел Ты такой исход, без женского Ты мог явиться лона; спасителей, чья воля непреклонна, из горных лучше добывать пород. Скажи, зачем урон Ты мне нанес, не пожалев Своей долины милой? И всех и вся Ты превосходишь силой, а я источник молока и слез. Во мне Ты мною чудом обнаружен, и плоть моя была Твоя броня; когда Тебе был тигр свирепый нужен, зачем средь женщин выбрал Ты меня? Ты моему доверился старанью; я соткала Тебе хитон без шва; вся жизнь моя была подобной тканью. Зачем она теперь не такова?

PIETA

Я вся беззвучный безымянный крик. Я цепенею, как моя тоска, камнем застыв. Но знаю я, хоть я теперь жестка: Ты был велик -... Ты стал велик, чтобы такую боль, боль больше всей моей природы, перенести. На лоно снова Ты ко мне поник, но я теперь Тебя родить не в силах.

УТЕШЕНИЕ МАРИИ ВОСКРЕСШИМ

Их тогдашнее чувство: не это ли тайна, из всех тайн сладчайшая, но все еще земная: когда Он, еще бледный от могилы, но уже с легкостью к Ней подошел: воскресший всем телом. О, к Ней сперва! Каково им в том несказанном исцелении. Они исцелились, да. Они не нуждались в прикосновениях резких. Лишь на одно мгновенье Он Ей положил на плечо женское Свою вот уже вечную руку. И для Них началась, как весной для деревьев, бесконечная одновременность, время года их крайнего единения.

О СМЕРТИ МАРИИ

(три фрагмента)

I

Все тот же ангел, строгий и большой, Ей возвестивший Рождество Христово, привлек Ее вниманье: ты готова Ему явиться телом и душой? И содрогнулась перед Тем, Кто прав, Она, тиха, как прежде, и покорна; сияющий, чья близость чудотворна, в чертах Ее как бы исчез, призвав тех, кто разносит веру по вселенной, вернуться на знакомый горный склон, в дом вечери; походкою смиренной они вошли, спеша со всех сторон; загадочный предчувствовала сон на узком ложе, словно в колыбели, избранница, внимавшая, как пели архангелы небесный свой канон. Она узнала всех, кто теплит свечи, при ангелах не смея говорить, успела при последней этой встрече свои два платья сестрам подарить, то к тем глаза подъемля, то к другим (источник слез, бегущих с новой силой) и в слабости своей перед могилой вдруг низвела на Иерусалим все небо, и напрячься лишь чуть-чуть душе пришлось, пока Ее не встретил Тот, Кто знал всю Ее, могуч и светел, чтоб вознести в Божественную суть.

II

Кто мог бы знать, как долго уповало на завершенье в небе бытие и рядом с Воскрешенным пустовало без года четверть века для Нее оставленное место, и они привыкли к неопознанной святыне, Ее величье созерцая в Сыне, чей свет и в Ней сияет искони. Когда Она вошла в небесный свет, то потянулась вся к Нему невольно, но нестерпимый луч Ей сделал больно: казалось, рядом с Ним Ей места нет. Тогда Она приблизилась к другим и в сонм блаженных, робкая, вступила, как будто не Она их искупила, но взорвалась Она сама таким сияньем, что соседей ослепила, и ангелы спросили: Кто она? И Тот, Чья ипостась им не видна, изволил Бога-Сына Бог-Отец остановить, и трепетный венец над пустотой забрезжил нежно вдруг, заоблачный след одиноких мук, пусть временных, но и для Бога столь болезненных, что не проходит боль. - Смятения от взоров не тая, склонясь, Она сказать хотела: я есмь боль Его, но, истомясь вдали, к нему рванулась. Ангелы стремглав слетелись к Ней, запели, поддержав Ее восторг - и к Сыну вознесли.

III

А Фома-апостол опоздал, хоть спешил он к ней что было силы, но Фому проворный ангел ждал и промолвил: "Камень сдвинь с могилы, чтобы опровергнуть суесловье; знай: Она положена была чистою лавандой в изголовье человеку, чья душа цела, чтобы впредь пристанище земное Ею пахло, словно полотно. Смертное (ты слышишь) и больное Ею навсегда напоено. Видишь, здесь Она лежала в белом. Из виду не упусти холста, выбеленного пречистым телом, ибо Светоносная чиста. Содрогнулось под Ее стопой небо, но когда Она вставала, то почти не смяла покрывала; преклони колени, глянь и пой!