Часть 1. Необычная рыбалка 6 страница

А вот квантомеханическая теория строения атома, которая рассматривает атом как систему микрочастиц, не подчиняющихся законам классической механики, абсолютно не актуальна. На первый взгляд доводы немецкого физика Гейзенберга и австрийского физика Шрёдингера кажутся людям убедительными, но если всё это рассмотреть с другой точки зрения, то их выводы верны лишь отчасти, а в целом, так и вовсе оба не правы. Дело в том, что первый описал электрон, как частицу, а другой как волну. Кстати и принцип корпускулярно-волнового дуализма также неактуален, поскольку не раскрывает перехода частицы в волну и наоборот. То есть куцый какой-то получается у учёных господ. На самом деле всё очень просто. Вообще хочу сказать, что физика будущего очень проста и понятна. Главное дожить до этого будущего. А что касательно электрона, то он становится волной только в двух случаях. Первый — это когда утрачивается внешний заряд, то есть когда электрон не взаимодействует с другими материальными объектами, скажем с тем же атомом. Второй, в предосмическом состоянии, то есть когда снижается его внутренний потенциал.

— Кстати, о внутреннем потенциале, Сэнсэй, ты говорил, что его имеет любой материальный объект. А человек? — поинтересовался Николай Андреевич.

— А как же! Для человека это не просто энергия жизни, а определяющий фактор. Кто он, Человек или думающее животное?! Дело в том, что человек, в отличие от других материальных объектов, может менять свой внутренний потенциал с отрицательного (разрушительного) на положительный (созидательный)...

— …А также управлять другими материальными объектами, — появился второй Сэнсэй. — К примеру, положительно заряженными частицами с отрицательным внутренним потенциалом мы довольно ловко и весьма охотно пользуемся. Кстати, может пора рассказать им, что это такое на самом деле, и как можно этим более эффективно пользоваться?

— Это ты за электричество что ли? — спросил третий Сэнсэй и, глянув на глуповато-удивлённые лица слушающих, с юмором изрёк: — Не думаю, что это их сильно заинтересует. Тем более что это ерунда по сравнению с тем, что они сейчас имеют возможность видеть меня в трёх экземплярах. Хотя на самом деле…

Оба фантома Сэнсэя так же неожиданно исчезли, как и появились.

— …Хотя на самом деле, — продолжил, как ни в чём не бывало, Сэнсэй рассказ третьего исчезнувшего Сэнсэя, — всё это очень просто и доступно каждому человеку, как и электричество, и совсем не нарушает законов физики.

Наступила длительная пауза. Если бы кто-нибудь глянул на эту компанию, сидящую у костра, со стороны, то подумал бы, что попал в какое-то застывшее время. Очевидно, народ тщательно пытался собраться с мыслями после такой ударной дозы свалившихся впечатлений, не говоря уже о не совсем доходчивой для большинства информации, а для некоторых и вовсе непонятной. Даже Николай Андреевич, незаменимый «здравый смысл» этой компании, после долгого молчания спросил у Сэнсэя:

– Это сейчас что было? Это ты поведал о том, как создать компьютер на примере электричества?

Сэнсэй улыбнулся и также шутливо ответил:

– Да нет, это всего лишь предтеча к созданию лампочки.

– Ну, блин, ты даешь! – не выдержал и отец Иоанн, восхищенный не то двойниками, не то всем услышанным. – Сколько лет свои таланты скрывал! Я, конечно, тоже умный, но чтобы до такой степени?!

Вано посмотрел на остатки своего чая и растерянно пожал плечами.

– Сэнсэй, я чего-то не понял, – промолвил Витя, точно прислушиваясь к собственному голосу. – А как объяснить это множественное раздвоение?

– Да всё это элементарно, если владеешь чистотой мысли агатодемона, – как-то печально произнёс Сэнсэй, словно его труд так и не был оценён по достоинству. Но это было лишь мимолетное проявление его скрытых чувств, поскольку дальше он вполне бодрым голосом продолжил: – Ведь именно благодаря этому энергия Аллата преобразует частицу По. А По, как вы знаете, является составляющей всей материи… Но, ребята, этой чистоты мысли надо сначала достичь. На разности потенциалов вашего какодемона и агатодемона, как на сухопутной черепахе, далеко не уедешь. То есть, мы опять возвращаемся к нашему первоначальному…

Но, судя по дальнейшим расспросам, компанию больше всего интересовал вопрос именно техники перемещения. На что Сэнсэй, с грустью созерцая этот ажиотаж, и, видимо уже сожалея, что устроил такую наглядную демонстрацию, ответил:

– Да все эти «чудеса в решете» – ерунда! Я вам неоднократно говорил и повторяю: для индивида гораздо важнее стать Человеком, взрастить внутреннюю веру и любовь к Богу. Вот это да! Это заслуживает внимания… Человек, по сути, – это духовная сущность, за гранью всей этой материи...

– Нет, ну, Сэнсэй, просто хочется логически понять… – начал было оправдываться Андрей и запнулся на полуслове.

– В этом-то и вся проблема, и не только ваша, но и всего человечества, – вздохнул Сэнсэй. – Почему существует масса религий, почему идут постоянные споры, все эти склоки, взаимные обвинения? Из-за того, что человек предпочитает интуиции души логику мышления… Всё, что он воспринимает, он воспринимает через объяснения, через логику. «Это я вижу. Этого я не вижу. Я вижу, едет автомобиль. Если выйду ему навстречу, он меня собьёт. В лучшем случае – травматология». Это он понимает. Розетка под напряжением. Электричества он не видит. Но он знает, что если засунет туда палец, его шарахнет током, несмотря на то, что ток не видит. Это логическое объяснение… А Бога он логически объяснить не может. Это не укладывается в человеческом сознании, поскольку сознание ограниченно…

Почему без внутренней Любви и абсолютной Веры человеку невозможно прийти к Богу? Потому что, пока он не отделит в своём сознании духовную жизнь от материальной и не возведёт духовное во главу, человек даже не сможет осознать, что Бог существует. Он может много читать, красиво рассказывать, может играть, примеряя на себя маску высоко духовного индивида, но в тайне желать лишь материальной жизни. Парадокс заключается в чём? Человек видит проявление Бога в каком-то необъяснимом явлении или обстоятельстве. А объяснить логически не может. И человек восклицает: «Вот чудо Божье!» Чуть ли не бьётся головой о землю, испытывая религиозный экстаз. Но как только экстаз прошёл, человек забывает о Боге. Он опять Его не воспринимает. Поэтому все эти проблемы человечества относительно Бога связаны с тем, что человек не хочет искренне воспринять и понять Его. Почему в разных уголках Земли те немногие, кто смог достичь духовного совершенства, говорят своим последователям «верь и иди»? Потому что без чистой веры прийти к Богу невозможно. Малейшее сомнение убивает всё.

Мозг не способен осознать всю полноту Бога. Здесь должна быть вера без сомнений. Когда зарождается вера без сомнения, человек сажает своё животное начало на цепь и становится совершеннее в духовном. Почему-то люди считают, что это очень сложно. Хотя по сути сложного ничего нет. Вся сложность в простоте. Просто послать эту материю, с её подленькими мыслишками, куда подальше. Не допускать плохие мысли на территорию своего сознания, как на таможне. А материя, она по природе своей должна долбить тебя постоянно, дергать и кричать, что всё это ерунда, посмотрите, какая она конфетка в красивой обёртке! И неважно, что иногда вкус ощущаешь дерьмовый. Главное видимость, создание иллюзии, «объективной» для тебя «реальности» относительно того, какая прекрасная жизнь ждёт тебя, если ты ей поверишь. Это нормально. Это есть, я бы сказал, профессиональная работа Люцифера. Он, образно говоря, как хороший программист создал для человека игру со множеством материальных лабиринтов-соблазнов на пути к духовной цели. Кто выиграет у него эту игру, тот сможет зрело прийти к Богу. И Люцифер не виноват в том, что люди больше Бога возлюбили его виртуальную реальность материи. Ибо человеку дано в этой игре главное орудие победы – сила мысли и право выбора. И вся ответственность за выбор в своей жизни лежит на человеке. И если он выбрал себе жизнь раба материи, так и будет кувыркаться в своих реинкарнациях, пока для него не наступит полный «game over». А если захочет стать свободным и жить настоящей жизнью в Любви – он сможет достойно выйти из лабиринта материи.

Смысл заключается в чём? Чем выше человек сможет подняться духовно, тем больше и положительнее сумеет влиять на неорганизованные материальные субстанции. Ведь истинное покаяние – это когда человек прекратит игру в иллюзию и начнет жить по-настоящему, по законам духовного мира. Если же ты не можешь жить по-настоящему из-за слабости духа, то выбери хотя бы игру, достойную Человека.

Сэнсэй замолчал. В это время из темноты послышались шаги. Все посмотрели в сторону берега. Одинокий луч фонарика скользил по береговой тропинке, освещая дорогу ночному путнику… К костру подошёл Валера. Женя даже выдохнул с облегчением. Несмотря на довольно прохладный вечер, Валера вытер пот со лба.

– Что-то не видать Володи. Я вдоль берега прошёл… Куда они делись?

Сэнсэй глянул на часы и покачал головой:

– Ну Володя даёт! Ребята отдохнуть приехали, а он, наверное, устроил им кросс по пересеченной местности.

– Может, они заблудились? – высказал предположение Руслан и, глянув на усмешки старших ребят, осёкся.

– Угу, спецназ заблудился. Это прямо анекдот, – хмыкнул Стас.

– А почему бы и нет? – подхватил Женька. – Я, значит, могу быть Сусаниным. А Володя чем хуже? Да он уже «пересусанил» меня по всем статьям. Я хоть два часа водил, а он битых пять с половиной.

– Не беспокойся, Жека, тебя вряд ли кто «пересусанит». Ты у нас эксклюзив! – засмеялся Виктор.

– Точно, – поддержал его Стас, подтрунивая над Женькой. – Редкий природный экземпляр полупроводника.

– Да уж, не в пример Моисею, – отец Иоанн растянул губы в своей щербатой улыбке. – Знаете народную «мудрость»? Моисей сорок лет водил евреев по пустыне, да всё без толку. А наш Сусанин управился со своими за пару дней.

Волна смеха вновь прокатилась по компании.

– Ладно, ладно. Я вам ещё припомню эти шуточки в следующем походе. Дайте только срок! – не без юмора пригрозил Женька.

С этими словами он поднялся с бревна и стал ходить вокруг костра. Вано исподтишка следил за ним. В это время Николай Андреевич стал о чём-то тихо переговариваться с Сэнсэем. Женька походил, походил, потом остановился, напустив на себя маску великого мыслителя-комбинатора. Наконец его уста озвучили терзающую парня мысль:

– Нет, ну не сидеть же, сложа руки?! Надо помочь брату Сусанину! Вдруг он, правда, со своей гвардией перестарался…

Ни с кем не советуясь, Женька принялся с энтузиазмом сооружать суперкостёр, кинув в огонь три больших охапки сухих веток. Пламя вспыхнуло гораздо быстрее, чем он предполагал. От такого сильного жара и близости огненного столба все моментально повскакивали со своих мест и разбежались в разные стороны на безопасное расстояние.

– Ну, блин, детский сад! – еле успев отскочить от упавшей горящей ветки, произнёс Сэнсэй. – Жека! Вот вредитель! На кой ты его развёл?

Женька сам растерялся от такой неожиданности, но старался сохранить спокойствие, как всегда находя оправдания своему содеянному.

– А чего добру сухому пропадать? Завтра с утра всё равно уезжаем. Спалить такую гору не успеем. А так польза для леса, вроде золы для удобрения, да и сигнальный костёрчик неплохой.

– «Костёрчик»! – комично передразнил его Вано. – Тоже мне … нашёлся. Ты кому сигнализировать этим пионерским костром собрался? Летающим тарелкам, что ли?

– Ага! – Женька сотворил восхищенное лицо и «с надеждой» посмотрел в космос. – Братьям по разуму.

Ребята заулыбались, а Сэнсэй махнул рукой в его сторону. Вано же, кивнув, с ним согласился:

– Точно, не исправим.

После этого они оба повернулись и отошли подальше от костра, продолжив беседу с Николаем Андреевичем. Женькина выходка невольно разбила компанию на отдельные кучки. Все с нетерпением ожидали, когда прогорит основная масса подброшенных веток.

Огонь полыхал ярким пламенем, жадно поглощая гору хвороста. Казалось, его сила нарастала с каждой секундой, порождая захватывающее зрелище своей могучей стихией. Огромный огненный столб, словно живое существо, извивался ввысь в неистовой пляске тысячами ярких язычков пламени. Они контрастно выделялись на фоне темного леса, создавая громадное зарево.

Всё бы ничего… Но именно в этот момент произошло невероятное событие, которое буквально захлестнуло единой волной все острые впечатления от недавно увиденного… Валера подошёл к Сэнсэю. В это время Николай Андреевич о чём-то увлеченно рассказывал, а Вано и Сэнсэй внимательно его слушали. Но как только Валера остановился возле Сэнсэя, очевидно, намереваясь что-то сказать и, судя по его виду, очень важное, тот повернулся к нему сам. Их взгляды встретились.

– Валера, ты что-то хотел спросить?

– Да, – твёрдо ответил тот.

Стоящие рядом замерли, затаив дыхание. Валера открыто смотрел Сэнсэю в глаза. Может, оттого, что его взгляд стал именно таким открытым, а не обычным исподлобья, может быть, костёр слишком ярко освещал его, или по какой-то другой причине, но лицо Валеры изменилось. Оно приобрело какие-то идеально правильные неуловимые черты. То, что Валера произнёс дальше, точно вкладывая в каждое слово частицу своей души, пожалуй, поняли далеко не все.

– Я осознаю, что я всего лишь человек. Но я хочу познать Его.

– Путь к нему и прост, и сложен. Готов ли ты?

– Я не знаю дороги, но я пойду, куда ты укажешь.

Отец Иоанн, стоявший рядом, не удержался от комментария и с сарказмом проговорил:

– Что значит «я пойду, куда ты укажешь»? А если он тебе укажет, к примеру, пойти в воду? Ты что, пойдешь?

– Пойду в воду, – уверенно ответил Валера, не сводя глаз с Сэнсэя.

– Ну, в воду, ладно, – не унимался отец Иоанн. – А если в огонь?

– Пойду в огонь, – так же убежденно отозвался Валера.

И тут Сэнсэй неожиданно для всех присутствующих протянул руку вперёд и сказал, указывая на огонь:

– Иди.

Валера молча повернулся и, как человек, начисто лишенный страха, двинулся к огромному костру. Вано сначала наблюдал за парнем с улыбкой, но, по мере приближения того к огню, губы его дрогнули, и улыбка вмиг исчезла с лица. Валера разгреб ногой горящие ветки и… спокойно вошёл в огонь, как будто это была не огненная стихия, а всё тот же прохладный ночной воздух. Сказать, что окружающие были в шоке, значит, ничего не сказать. Они испытали самый настоящий животный страх и ужас, вызванный ощущением нереальности происходящего. Вано, Николай Андреевич и Стас первые всполошились, пытаясь предпринять попытки к спасению Валеры. Но Сэнсэй жестом остановил их, не сводя глаз с Валеры.

Пламя тем временем вспыхнуло необыкновенно ярким огнем, охватив Валеру в плотное кольцо. Невероятно, но его одежда и он сам оставались целыми. Время как будто остановилось. Валера медленно развернулся в сторону Сэнсэя. Взгляд его по-прежнему был уверенным и открытым. Он сохранял абсолютное спокойствие, граничащее с каким-то безразличием ко всему, происходящему вокруг него. Казалось, в этот момент он видел и чувствовал совершенно другое «нечто», которое не дано было видеть наблюдавшим за этой сценой. Те имели несчастье лишь созерцать его бренное тело, объятое пламенем. Наверное, прошло всего лишь каких-то пять-десять секунд перед тем, как Сэнсэй поднял руку и молча поманил парня обратно из огненного столба. Но для всех присутствующих это время растянулось в целую вечность. Реальность и нереальность происходящего перемешалась в их головах, безжалостно стирая свои границы при созерцании невероятного зрелища.

Валера стал выходить из костра. Пламя трепетно потянулось за ним, полыхая необычно живо, словно не желая отпускать своего добровольного пленника. Парень вышёл совершенно невредимым. Он молча подошёл к Сэнсэю. И тут произошло то, что называют «великой тайной». Случайными свидетелями этого стали четыре человека, стоявшие возле Сэнсэя: Николай Андреевич, Вано, Анастасия и Стас. Когда Валера приблизился к Сэнсэю, тот разжал ладонь и протянул парню изумительно чистого цвета белый камень, на котором были прочерчены какие-то иероглифы. Рассмотреть их более внимательно оказалось практически невозможно из-за необычного света, которым они отсвечивали. И это мерцание света, сливаясь в один поток, порождало странное ощущение, как будто свет исходил не от надписи, а изнутри, из глаз самого смотрящего. Валера молча взял белый камень и скрыл его от любопытных глаз в своей ладони. Все снова стало на свои привычные места, точно ничего и не было. Только лишь разворошенный костёр да шоковое состояние компании напоминали о невероятном недавнем инциденте.

 

* * *

 

В темноте послышался топот. На поляну выбежали запыхавшиеся спецназовцы.

– Тьфу ты! – Володя вытер пот со лба. – А мы думали, здесь палатки горят, летели, в полном смысле, как на пожар. Вы чего такой костёр развели?

Отец Иоанн, как всегда, не теряя самообладание, повернулся к Володе и ответил:

– Все претензии к этому оболтусу, – кивнул он на Женьку. – Глючит парня. У него сегодня явно передозировка адреналина.

– Вот олух царя небесного! – насмешливо возмутился Володя. – Бензина в огонь, что ли, ливанул? Так и лес спалить недолго.

Но Женька, пораженный всем увиденным, не произнёс даже и пары слов в своё оправдание, как делал обычно, чем несказанно удивил Володю. Тот глянул на выражение лиц остальных присутствующих и недоуменно спросил:

– Что здесь произошло?

– Да как обычно, – автоматически ответил Николай Андреевич.

Ну, «как обычно», значит, «как обычно», Володя расспрашивать не стал. Если надо, сами расскажут. И поспешил к Сэнсэю сообщить радостную новость.

– Мы тут такое рыбное место нашли! Вон, видишь, какого леща и даже щуку поймали! – Володя хвастливо продемонстрировал улов. – Здесь недалеко, километров пять вниз по реке. Давай завтра зорьку там возьмем, а потом уж домой.

– Давай, – согласился Сэнсэй, рассматривая, как ни в чём не бывало, трофей спецназовцев. – Только пораньше надо лечь, чтобы зорьку не проспать.

Последние слова Сэнсэя вывели Женьку из продолжительного ступора, словно разряд электрического тока. Он глянул в сторону улыбающегося Вано и громогласно заявил:

– Нет уж, я завтра будильником не буду! Я вообще сегодня не буду ложиться спать…

Своим непомерным возмущением он вновь рассмешил всю компанию и невольно переключил всех на бурное эмоциональное излияние по этому поводу. Во время всей этой шумихи Валера незаметно удалился в сторону берега. Очевидно, именно сейчас ему хотелось побыть одному. Тем временем свидетели происшедшего принялись обсуждать недавно увиденное, найдя в лице вернувшихся преданных слушателей.

Сэнсэй тем временем покуривал сигарету, стоя в компании Николая Андреевича и Вано. На все просьбы ребят о разъяснении произошедшего феномена он лишь улыбался и упорно отмалчивался. Это ещё больше распалило их страсти. Оттащив бревна подальше от костра, компания уселась на них и принялась выдвигать свои версии, пытаясь объяснить необъяснимое.

– Как такое может быть? – размахивал руками Руслан.

– Ну, по углям же люди ходят, – убеждал его Андрей.

– То по углям, а это…

– Нет, подождите, – перебил их Женя. – По углям понятно, там зола служит изолятором. А здесь как?

– Это ведь невозможно! – настаивал Руслан.

– Почему невозможно? – Костик, как обычно, в таких вопросах пытался привлечь общее внимание к своей персоне. – Я, к примеру, читал, что аборигены с островов Фиджи… Это острова, находящиеся в юго-западной части Тихого океана, – с гордостью пояснил он, хвастаясь своими познаниями в области географии. – Короче, эти аборигены вообще исполняют ритуальный танец на кусках лавы, раскаленной до нескольких сот градусов. И, между прочим, несмотря на такой сильный жар, у них даже кожа на подошве не повреждается. Так то ж куски лавы! А это обычный костёр.

– Ну, зайди в него, если это так просто, – ехидненько посоветовал Руслан.

– Я что, дурак, что ли? – огрызнулся Костик. – Мне и на свежем воздухе живётся неплохо.

– Может, он в состоянии медитации был? – предположил Виктор.

– А он хоть знает, что это такое? – хмыкнул Андрей.

Все посмотрели на Володю, который пытался вникнуть в суть произошедшего тут события.

– Нет, ну я ему писал про «Цветок лотоса», – сказал тот. – Но так, чтобы ещё что-то серьёзное…

В это время Сэнсэй, стоявший недалеко от компании и слушавший ребят, глянул на Николая Андреевича. Тот, поняв его без слов, поспешил присоединиться к спорившим. Усевшись на бревно, он дал возможность высказаться ещё паре человек, а потом непринужденно вступил в дискуссию.

– Да всё это ерунда, ребята, – начал он привычными словами Сэнсэя. – Всё это вполне объяснимо с научной точки зрения. Весь фокус кроется в возможностях психики и реальности физики. У парня, несомненно, были и раньше проблемы с психикой, сопровождающиеся неадекватностью поведения. И хотя перед его выходом из костра мы наблюдали в нём некую отрешенность от внешнего мира, отсутствие эмоциональных проявлений, я всё же более чем уверен, что перед входом в костёр он неизбежно испытал шоковое состояние, что сопровождается интенсивным выбросом адреналина в кровь. А действие адреналина в ряде случаев вызывает обильное и длительное потоотделение. Возможно, ещё от пережитого стресса у него произошло возбуждение определённых участков коры головного мозга при одновременном торможении других. А это, в свою очередь, повлияло на терморегуляционные центры гипоталамуса, что и привело к изменениям в их работе. Вследствие этого возник гипергидроз, короче, повышенное потоотделение. Ну, помните этот рефлекторный путь? – Николай Андреевич обвёл взглядом присутствующих. – От гипоталамуса к продолговатому мозгу, потом к нейронам спинного мозга грудных и поясничных позвонков, через узлы пограничной симпатической цепочки к потовым железам. Причём произошло не обычное потоотделение, а обусловленное, как я уже говорил, гипергидролизом с повышенным преобладанием компонентов воды. Впоследствии, при вхождении в высокотемпературную среду началось интенсивное испарение и образование своеобразной защитной прослойки. И, обратите внимание, пробыл он там всего лишь несколько секунд. Как раз этого хватило до полного испарения этой прослойки. А если бы он пробыл чуть дольше, с ним было бы то же, что бывает со всеми…

– Да, вполне логично, – поддакнул Вано, разыгрывая роль активного слушателя.

– …А теперь разложите на составляющие само пламя и его послойный температурный режим. И сразу всё станет на свои места…

По мере того, как Николай Андреевич убедительно разъяснял происшедшее «с научной точки зрения», Женька встал и начал усиленно разминаться, даже пытался бегать на месте. Со стороны можно было подумать, что он отсидел ноги и решил просто сделать зарядку, поэтому никто на него особого внимания не обращал, увлеченно слушая Николая Андреевича.

– …Процесс горения протекает только при наличии и определенном соотношении трех составляющих: свободного кислорода, горючего материала и источника тепла. Как вы знаете, горение – это сложное, быстро протекающее химическое превращение, сопровождающееся выделением значительного количества тепла. Горение тесно связано с физическими процессами. В частности, переносом массы в энергию, а конкретнее в тепло, и характеризуется соответственно гидро- и газодинамическими закономерностями. Понятно, что основу горения составляет именно химическое превращение, то есть, разложение одних молекул вещества и образование других. В нашем случае давайте учтем законы, при которых происходят химические реакции, их механизм, скорость… В общем, давайте немного разберемся в химической физике, в частности, в одном из её разделов химической кинетики…

Пока Николай Андреевич утруждался в пояснениях взаимодействия атомов и молекул при горении перед уже туго что-либо соображающей публикой, Женька тем временем закончил свою разминку. От физической нагрузки тело его покрылось потом. Оглядев себя, парень самодовольно улыбнулся и сказал сам себе: «Ну, адреналина и так хватает». И смело подошёл к костру. Деловито закатил одну штанину до колена, снял кроссовок, носок и, не раздумывая, сунул ногу в костёр. Не прошло и полсекунды, как Женька резко выдернул ногу, сопровождая своё движение специфическими выкриками по поводу «кузькиной матери». Вокруг стал распространяться противный запах паленых волос. Своими непредсказуемыми действиями парень сначала напугал, а потом рассмешил всех. Особенно над его поступком хохотал Вано.

– Андреич! Вся твоя теория – фуфло! – пытался перекричать смех толпы Женька. – Я вспотел, адреналину хоть отбавляй, а только шерсть себе на ноге опалил! Теперь и на пляж не выйдешь с разными ногами. Называется, почувствуйте разницу! А зимой как? У меня же теперь эта нога мерзнуть будет! А всё ты, Андреич, виноват!

– Чего это он виноват? – вступился за Николая Андреевича отец Иоанн. – Он всё правильно глаголет. Ты, перед тем как свои конечности в костёр совать, хоть бы с умными людьми посоветовался. У тебя же при перегреве изменилось соотношение СО₂ и О₂ в крови, вместе с кислотно-щелочным равновесием. Кроме того, у тебя сегодня совсем другой состав пота. Там же, помимо воды и хлорида натрия, в больших дозах присутствует горючее, кислородосодержащее органическое соединение НСООН.

– Чего, чего?!А это что такое? – удивился Женька.

– Как что? Насыщенная монокарбоновая кислота.

– Не понял.

Отец Иоанн склонил голову набок, словно замучившись объяснять, и с улыбочкой произнёс, с наслаждением растягивая слова:

– Муравьиная кислота-а-а…

Компания взорвалась таким хохотом, от которого, казалось, сотряслись деревья.

– Ну…ты…ты! – мучительно выдавил из себя Женька, еле сдерживаясь от более острых слов. – Ты раньше не мог предупредить?!

– Да откуда мне знать, какой ветер гуляет в твоей пустой башке? Сам костёр распалил, сам поджарился, а я виноват, – смеясь, ответил ему Вано, а потом успокаивающе запричитал: – Ничего, ничего, будешь теперь у нас ходить, как смоленый поросенок, – и лукаво добавил: – начиненный муравьями.

– Я же говорил – Инквизитор! Ну и достал ты меня со своими муравьями!

– Разве достал?! – сделал удивленное лицо Вано. – Подожди, дорогой, вся ночь ещё впереди.

Этими словами он окончательно развеселил публику и полностью переключил её на обдумывание его «муравьиной стратегии» по отношению к Женьке и, соответственно, всевозможных ночных приключений. В конце концов, вдоволь насмеявшись, компания разбрелась на ночлег, дабы хорошенько выспаться к утренней рыбалке. Один Женька остался сидеть у костра, пригрозив Вано, что не сомкнет глаз. На что Вано с улыбкой ответил:

— Ну-ну, давай, давай. Поохраняй мой сладкий, безмятежный сон.

 

 

Из дневников Анастасии:

«Невозможно выразить в словах всё то великолепие, которое я дважды пережила за столь короткий промежуток времени. Я боюсь утратить то необыкновенное чувство, которое ещё живо во мне, поэтому спешу описать его в дневнике. Потрясающая внутренняя свобода, безграничная Любовь, невероятное реальное ощущение Его присутствия … Валера понял, он открылся. Это действительно Настоящая Жизнь, от которой трепещет душа, пропадает иллюзия. В Его реальности нет препятствий. Безграничное чувство свободы, яркий свет и поразительное внутреннее ощущение единения с Ним! Как жаль, что так скуден человеческий язык и нет возможности описать Его реальность! Но как же это потрясающе здорово — быть в ней хоть несколько мгновений! Это ни с чем не сравнимо! Это действительно есть великое счастье Человека, Человека, возвращающегося в свой истинный Дом!!!»