1. архитектура и революция –
судьба русского конструктивизма
Москва покорила Париж в 1925 году. Париж был потрясен выставочным павильоном русских. Впервые не из Франции, а из России прилетело новое слово искусства – «конструктивизм»... С этого времени Запад напряженно следил за деятельностью советского авангарда. «Здесь художникам-французам приходится учиться у нас. Здесь не возьмешь головной выдумкой. Для стройки новой культуры необходимо чистое место. Нужна октябрьская метла», – писал Маяковский.
Всего за несколько лет в советском авангарде возник ряд целостных концепций – функционализм, рационализм и конструктивизм отстаивали свое место на стройплощадках и в учебных аудиториях. Имена Леонидова, Голосова, Мельникова, братьев Весненых стали известны не только в России. Творческие группировки 20-х годов боролись с эклектикой, стилизацией, неоклассицизмом и беспринципностью в советской архитектуре, а заодно и друг с другом.
Тем временем, в надежде получить в качестве стройплощадки такой лакомый кусок, как Москва, в Россию приехал заморский гастролер. Шарль-Эдуард Жаннере, более известный как Ле Корбюзье, за несколько лет до приезда опасливо интересовался проектной деятельностью своего главного конкурента – Ивана Леонидова. Приехав в Москву, Ле Корбюзье был поражен тем, что ни один из проектов гениального русского архитектора не воплощен в жизнь. Сам же он был полон надежд и творческих планов.
В 1928 году Ле Корбюзье начал строительство дома Центросоюза на Мясницкой. Затем участвовал в конкурсе на постройку Дворца Советов: проект метафорически изображал общественные массы, подчиненные супермашине технократии и индустриализации. Апогеем творчества архитектора стал проект перестройки Москвы, предусматривавший тотальный снос исторической части города (кроме Кремля и Большого Театра) и уничтожение радиально-кольцевой транспортной структуры. В соответствии с замыслом, серия крестообразных небоскребов должна была вместить в себя всех жителей многомиллионного города. К разочарованию Ле Корбюзье, даже коммунистическая власть содрогнулась от такого проекта «обустройства» столицы. В 1931 году архитектор покинул Москву. В Европу он увозил обширный багаж, основой которого служили конструктивистские идеи московских архитекторов, которые и в теоретических спорах, и на практике оттачивали новые методы архитектуры двадцатого века.
Споры архитекторов, впрочем, не были чисто теоретическими. В 30-е годы они привели к поочередной травле лидеров всех архитектурных школ. «Октябрьская метла» продолжала свое неумолимое движение, сметая все, что удалось признать идеологически чуждым. Конструктивизм был объявлен «идеологией империалистического этапа капитализма» и «несостоятельным творческим методом буржуазной интеллигенции». Творческие судьбы ведущих архитекторов эпохи были сломаны. В Стране Советов на смену конструктивизму пришел «сталинский ампир».
Объявив конструктивизм «творческим методом буржуазной интеллигенции», обвинители авангардизма в Москве были отчасти правы. Ошиблись они с эпитетом несостоятельный». Европа, задыхающаяся в эклектизме, приняла русский конструктивизм. За несколько десятилетий он был развит, обогащен новыми формами и занял основное место в искусстве.
Тектонические формы конструктивизма вдохновляли архитекторов всего мира на рождение индустриального стиля. В результате сложился новый тип архитектуры. Русские авангардисты ставили перед собой задачу архитектурно породнить много-национальную Страну Советов. Попав на западную почву, конструктивизм объединил весь мир, став самым востребованным интернациональным стилем.
СССР же продолжал идти своим, особым путем. Вслед за разгулом «лоска, блеска и шика» сталинских высоток настало время «третьей утопии» советской архитектуры – обезличенной хрущевской застройки. Социальный заказ основывался на задаче обеспечить каждому члену общества минимальный уровень благ – только необходимое. При разработке стандартных зданий, которыми заполнялись целые городские районы, вспомнили о придуманной Ле Корбюзье модульной системе мер для проектирования жилья. Приняли ее с восторгом, только использовали жилищные эталоны великого архитектора в усеченном виде, подвергнув стандартизации на наш, советский, манер. Ле Корбюзье считал, что в большой и комфортной квартире некоторые помещения (например, спальня) могут иметь высоту потолков чуть более двух метров, а кухня при наличии столовой не должна превышать по площади 4-5 квадратных метров, дабы хозяйке, готовящейся к приему гостей, было сподручнее, не отходя от плиты, дотягиваться до шкафчика с мукой. Для граждан страны Советов столовые и гостиные оказались излишними. От квартир Ле Корбюзье в варианте хрущебы остались только распространившийся на всю площадь квартиры стандарт потолков 2.50 да кухни, где уж точно не возникает никаких проблем лишних движений.
Заодно от «излишеств» очистились и фасады. Жилищное строительство было переведено на крупноэлементные конструкции промышленного изготовления. Архитектор был подчинен строителю и технологу производства. Административные и зрелищные здания проектировались в советском варианте рационалистического метода. Сплошное остекление фасадов и ряды серых бетонных коробок стали визитной карточкой времени. Ветераны авангарда сокрушались: «наступает тупик творчеству... куда ни посмотришь, вместо архитектуры стоят теперь одни ее скелеты».
А в суперсовременных постройках европейских столиц звучала мощная симфония русского конструктивизма...
Только с изменением политической ситуации в 1990-х модернизированные формы конструктивизма вернулись в Россию. Функционализм стал неотъемлемым методом в проектировании. Конструктивизм, эмигрировавший из Советской России и завоевавший весь мир, вернулся, чтобы победить на родине.
Архитектура – самое утилитарное из искусств. Она оказывает на человека постоянное эстетическое влияние. Для того чтобы в новом поколении люди не стали ущербными революционерами, они должны родиться и жить в красивых и удобных домах с высокими потолками. Перефразируя Ле Корбюзье, «или Архитектура – или революция!».
Немецкие, французские, английские архитекторы, приехав в Москву, неизменно просят показать им постройки русского авангарда: Голосова, братьев Весненых, Мельникова – лучших учителей современной архитектуры.
2. Народження терміна
Термін «конструктивізм» використовувався радянськими художниками та архітекторами ще в 1920 році, проте вперше він був офіційно позначений у 1922 році в книзі Олексія Михайловича Гана, яка так і називалася – «Конструктивізм».
А. М. Ганом проголошувалося, що «… група конструктивістів ставить своїм завданням комуністичне вираження матеріальних цінностей … Тектоніка, конструкція і фактура – мобілізують матеріальні елементи індустріальної культури».
Тобто явно підкреслювалося, що культура нової Росії є індустріальною.
Брати Весніни і розквіт конструктивізму
. Вони прийшли до усвідомлення лаконічною «пролетарської» естетики, уже маючи солідний досвід у проектуванні будинків, у живопису і в оформленні книг. (Вони почали свою кар’єру ще в епоху Модерн).
Вперше архітектори – конструктивісти голосно заявили про себе на конкурсі проектів будівлі Палацу Праці в Москві. Проект Весніних виділявся не тільки раціональністю плану і відповідністю зовнішнього вигляду естетичним ідеалам сучасності, але і мав на увазі використання новітніх будівельних матеріалів і конструкцій.
Наступним етапом був конкурсний проект будівлі газети «Ленінградська правда» (московського відділення). Завдання було надзвичайно складним – для будівництва призначався крихітний ділянку землі – 6 × 6 м на Страсний площі.
Весніни створили мініатюрний, струнке шестиповерхова будівля, яке включало не тільки офіс і редакційні приміщення, але і газетний кіоск, вестибюль, читальний зал (одне із завдань конструктивістів полягала в тому, щоб на малій площі згрупувати максимальну кількість життєво необхідних приміщень).
Найбільш відомі представники радянського конструктивізму: Володимир Татлін, Ель Лісицкий, Костянтин Мельников, брати Весніни., Іван Леонідов.
Контакти Ель Лісицкого в Германії і Швейцарії, а також враження від павільйону Мельникова на Паризькій виставці образотворчих мистецтв 1925 року привело до того, що багато архітекторів Європи почали успадковувати стиль конструктивізму в своїх роботах. Самий відомий приклад західного конструктивізму — фабрика Ван Нелль в Роттердаме архітектора Лєєндерта ван дер Влагта і Марта Штамма (1931 р.).
В даний час вплив стилю «Конструктивізм» на творчість архітекторів Європи і Америки безперечний. Один з прикладів — новий проект архітектора Жана Нувеля (Jean Nouve ATELIERSl) — це 75-и поверхова будівля, запроектована в центрі Манхеттена. Хмарочос «Tower Verre» стане прибудовою до будівлі галереї MoMa (The Museum of Modern Art) і віллється в загальну містобудівну ідею цього району Манхеттена.
Хмарочос «Tower Verre» в центрі Манхеттена. США.
Проект. (Жан Нувель 2007р.)
Пам'ятник III Комуністичному Інтернаціоналу в Москві,
або «Башта Татліна».
Проект. (Володимир Татлін 1920р.)
Фабрика Ван Нелль в Роттердаме.
Голландія. (Лєєндерт ван дер Влагт і Березень Штам 1931 р.)
Радянський павільйон в Парижі. Франція. Фото з макету
(Костянтин Мельников. 1925 р.)
3.
СУПРЕМАТИЗМ - условное наименование направления в авангардизме, созданного в середине 1910-х гг. в России Малевичем.
Основная задача течения - выражение высшей, абсолютной реальности в простых формах.
Картину Малевича "Черный квадрат" считают изобразительным манифестом супрематизма.
Как разновидность абстрактного искусства супрематизм воплощался в сочетаниях простейших разноцветных и разновеликих геометрических фигур, образующих пронизанные внутренним движением и гармонически уравновешенные композиции.
Супрематизм - это одно из направлений абстракционизма и авангардизма. В переводе с латинскогоsupremus означает наивысший, первейший. Образовался супрематизм в начале 1910-х годов в России. Отцом-основателем направления считается К.Малевич. В стиле супрематизма изображались простые плоскостные образы, преимущественно геометрические фигуры, линии. Пространство было безграничным, не существовало понятий "верх" и "низ", они определялись исходя из личного видения художника. Большая роль отдавалась цвету: это были яркие, насыщенные, четко разделенные цвета. Иногда это называли "чистым творчеством". Одна из самых известных работ Малевича в стиле супрематизма - "Черный квадрат". Затем художник модернизировал стиль, экспериментировал с формой, цветом и образами. Но ядром супрематизма остаются геометрические формы. У Малевича была целая серия супрематических работ, а так же три периода в творчестве: черный, белый и красный супрематизм.
В 1919 году Малевичем была создана группа УНОВИС (Утвердители нового искусства), сторонников супрематизма. Последователи Малевича потом организовали группу "Супремус", посредством которой пытались распространить супрематизм не только на изобразительное искусство, но и на другие направления.
Из последователей супрематизма можно выделить художников Ивана Клюна, Николя Суетина, Александра Родченко, Нину Генке, Ивана Пуни, Любовь Попову, Александра Экстера, Ольгу Розанову и др.
Можно сказать, что какие-то идеи супрематизма взяло направление конструктивизма. Скорее оно заимствовало технику, но тот особый дух, идейность, которыми обладали работы Малевича, не удалось распознать.
Малевич и первобытное орнаментальное искусство считал супрематическим (или "супремовидным").
К. С. Малевич. Супрематизм. 1915, Холст, масло, 35.5x44.5 см. Стеделик музеум (Городской музей), Амстердам
К. С. Малевич. Черный крест. Около 1923, Холст, масло, 106.5x106 см. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург.
С. Малевич. Супрематизм (Supremus №56). 1916, Холст, масло, 71x80.5 см. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург.
К. С. Малевич. Супрематизм (Supremus №57). 1916, Холст, масло, 80.3x80.2 см. Галерея Тейт, Лондон.
К. С. Малевич. Супрематическая живопись: летящий аэроплан. 1915 г. Музей современного искусства, Нью-Йорк
К. С. Малевич. Три женские фигуры. Начало 1930-х гг. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
К. С. Малевич. Супрематизм (Черный крест на красном овале). 1921-1927 гг. Стеделик музеум (Городской музей), Амстердам.
