О праве в объективном и субъективном смысле. Гносеологический аспект

(Н.И. Матузов),

Ни один грамотный юрист никогда не спутает понятия права в объективном и субъективном смысле. Профессионал без труда объяс­нит, что конкретно имеется в виду под словом «право» в той или иной ситуации в том или ином контексте. Да и рядовые граждане, не вдава­ясь в теорию и не употребляя «мудреных» терминов, интуитивно раз­личают указанные понятия в своей практической жизни.

В одних случаях субъект говорит: «Право мне позволяет, разре­шает, гарантирует, оно меня охраняет, защищает, стоит на страже моих интересов» (право в объективном смысле); в других утверждает: «Я имею право, я вправе, я правомочен, могу совершать определенные действия, что-то требовать, предъявлять иск» и т.д. (право в субъек­тивном смысле). На такой утилитарно-прикладной ход рассуждений не раз указывалось в отечественной и зарубежной специальной лите­ратуре.

Трудность, однако, состоит в том, что два разных понятия обозна­чаются одним словом — «право». Этот дуализм и сбивает нередко с толку, усложняет восприятие реальности. Перед нами слово-омоним (омонимы — это термины, имеющие одинаковое звучание, но разное значение). Только в английском и грузинском языках объективное и субъективное право выражаются по-разному, в остальных — одинако­во- Поэтому, чтобы отграничить одно право от другого, приходится прибегать к уточняющим прилагательным.

Суть двух значений права заключается в следующем. Совокупность
Юридических норм, сформулированных и внешне выраженных в раз­
личных официальных актах государства (конституциях, кодексах, за-
°нах, указах, постановлениях и т.д.) представляет собой право в объ-
^ек>пивном смысле. Система прав, свобод и обязанностей граждан, за-
Репленных в действующем законодательстве или вытекающих из
Ногочисленных конкретных правоотношений, а также присущих ин-
от рожденя, составляет право в субъективном смысле. '

Монтескье Ш. Избр. произв. М., 1955. С. 233.

Тема 13. Право и личность

Если же иметь в виду единичную норму объективного (позитивно­
го) права, то это — исходящее от государства безличное, но общеобяза­
тельное правило поведения, а единичное субъективное право — Это вид
и мера возможного поведений конкретного субъекта. '

Различие между правом в объективном и субъективном смысле сложилось в науке давно, оно проводилось еще в римской юриспруден­ции, а затем в последующих правовых системах как на Европейском континенте, так и в США. Наибольшее развитие и обоснование эта концепция получила, в частности, в немецкой юриспруденции прошло­го века, а также в трудах русских дореволюционных правоведов¹. |

Однако существование понятий права в объективном и субъектив­
ном смысле всегда порождало и до сих пор вызывает у юристов поле­
мику, являясь зачастую причиной различного понимания и решения
многих других правовых проблем. Г.Ф. Шершеневич писал, что;«уже
на пороге исследования понятия о субъективном праве мы сталкиваем­
ся с решительным его отрицанием», хотя сам он считал это отрицание
«не более, как протестом против слова, а не означаемой им сущности»¹.
Отдельные попытки отвергнуть категорию субъективного права
предпринимались одно время и в нашей литературе. Эта категория
была объявлена «не соответствующей социалистическим отношени­
ям», а в сохранении ее усматривалось «влияние буржуазной юрис­
пруденции»². В некоторых учебниках по теории государства и права
50-х годов термин «субъективное право» даже не фигурировал, он
обычно заменялся на «правомочие».,?'

Однако в дальнейшем эти тенденции поддержки не получили. Уже
в 1995 г. журнал «Советское государство и право» в одной из своих
редакционных статей писал: «Следует признать глубокую ошибоч­
ность попыток «ликвидировать» даже категорию субъективного Права
под флагом якобы борьбы с влиянием буржуазной юриспруденции»³.
С.Ф. Кечекьян в противовес негативной позиции своих оппонентов
также подчеркивал: «Субъективное право, т.е. право отдельных лии,
составляет совершенно необходимое понятие правовой системы и'лра-
вовой науки»⁴. у

При этом надо оговориться, что понятия объективного и субъектив­ного права не следует путать с проблемой объективного и субъектив­ного в праве. Это разные вопросы, хотя и взаимосвязанные. В послеД" нем случае имеется в виду соотношение объективных и субъективных

¹ Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. М.Л912. С. 600.;

² См.: О состоянии юридических наук // Вопросы философии. 1953. № 1. С.' lOJ-

³ См.: Советское государство и право. 1995. № 3. С. 11.

⁴ Кечекьян С.Ф. Правоотношения в социалистическом обществе. М., 1959. С -4о.

3. О праве в объективном и субъективном смысле. Гносеологический аспект 283

факторов, причин, условий, оказывающих свое влияние на процессы формирования и действия права как социального явления. Иными сло­вами, это чисто философская, «истматовская» проблема. Она широко обсуждалась у нас (в порядке дискуссии) в начале 70-х годов на стра­ницах журнала «Правоведение».

Рассматриваемый же аспект — главным образом логико-понятий­
ный, гносеологический, касающийся происхождения указанных выше
понятий, их содержания, природы и онтологического статуса. Это —
иной угол зрения, другой ракурс проблемы..

На чем же основано деление права на объективное и субъективное? Правомерно ли оно с научно-методологической точки зрения, каковы его истоки, необходимость и связь с философскими категориями объ­ективного и субъективного?

Исследователи не раз обращали внимание на то, что термин «право» многозначен. Он не всегда и не всеми употребляется в одном и том же смысле, а принимает различные значения в зависимости от того, какое юридическое явление хотят выразить. Причем такая не­определенность существует не только в повседневной жизни, где за словом «право» подчас вообще не стоит ничего юридического, но и в теории, которая также не избежала многоликости этой основной своей категории.

Однако, несмотря на эту семантическую трудность, юристы с дав­них времен стали употреблять слово «право» в двух главных значени­ях — объективном и субъективном. Правовая действительность рас­сматривалась как бы в двух разрезах: в одной плоскости этого разреза видели устанавливаемые государством общеобязательные нормы, а в другой — все связанное с их реализацией, те конкретные возможности, полномочия, действия, которые люди могли предпринимать и факти­чески предпринимали на основе и в пределах этих норм.

Право как норма, закон, государственное установление и право как возможность или управомоченность субъектов вести себя известным образом в рамках этих установлений — вот суть разграничения права на объективное и субъективное. Право в объективном смысле — это законодательство данного периода в данной стране; право же в субъек­тивном смысле — это те конкретные возможности, права, требования, притязания, которые возникают на основе и в пределах этого законо­дательства на стороне участников юридических отношений.

Появилась потребность разграничить два разных явления путем °оразования двух самостоятельных понятий. Это можно было сделать Д^вУмя путями: либо ввести новые термины, либо найти к уже имевше­йся наиболее подходящие прилагательные, способные отразить ука-^Занное различие. Произошло последнее.

Тема 13. Право и личность

Слово «право» стало употребляться с определениями «объектив­
ное» и «субъективное». Возникли выражения: «объективное право» ц
«субъективное.право»-, которые и призваны были обозначить и¹ закре­
пить отпочковавшиеся друг от друга реальности. К этой лексической
конструкции толкала не только теория, логика познания права (метод
расчленения, изучения по частя]м), но и практика применения право­
вых норм, накопленный опыт. • •• • • ' ' ''К'

Тут слёдует,заметить, что если понятие «право» употреблялось без
всяких оговорок, то под ним всегда подразумевалось право в объектив­
ном смысле, т.е. юридические нормы. Необходимость в уточнений как
раз и возникает тогда, когда требуется обратить внимание и указать не
на норму закона, а именно на право отдельного субъекта — субъектив­
ное право. Без такого уточнения, т.е. без определения «субъективное»,
право обычно мыслится как объективное (совокупность норм), хотя бы
слово «объективное» при этом и отсутствовало. Здесь важен момент
противополагаемости. _; , •

«От объективного права, — писал М.В. Вишняк, — теоретическая юриспруденция стала отличать субъективное право, которое определя­лось как совокупность правомочий и притязаний, принадлежащих;лич-ности на основе норм объективного права, как то, что признается в интересах индивида и снабжено возможностью правовой защиты»¹.

Разумеется, явление, обозначаемое как «субъективное право», можно было бы выразить и с помощью другой грамматической формы, например, право субъекта, право лица, право гражданина и т.д*, или использовать прилагательные — личное право, индивидуальное право. Для широкой публики, массового читателя это было бы понятнее. В свое время предлагались и другие языковые символы. Р. Иеринг называл субъективное право конкретным, противополагая его аб­страктной юридической норме.

В русской дореволюционной литературе было много образных, афористичных определений субъективного права — как «защищенного законом интереса», «размера личной мощи», «индивидуальной воль­ности», «объема дозволенной самодеятельности лица», «сферы;влия-ния и власти человека в обществе», «открытой для гражданина возмож­ности совершать известного рода поступки», «хотеть и действовать», «предъявлять требования к государству и согражданам»; как «меры свободы субъекта, осуществляемой в определенных границах»' и т.Д-Все эти дефиниции отражали различные грани и стороны одного, сло^-ного феномена. На этой почве шли споры и поиски наиболее обшей (универсальной) формулы, которая бы устраивала всех. Считалось, что такая формула еще не найдена.

' ⁽ ВишнякМ'В. Личность в праве. Пг., 1917. С. 28. ^!

I

3. О праве в объективном, и субъективном смысле. Гносеологический аспект 285

р. Бабун писал: «Нечего и говорить, что названия «объективное» и «субъективное» являются неподходящими, их можно было бы заме­лить, например, терминами «общее» и «конкретное» право»¹. Р. Ие-ринг, как сказано;выше, называл объективное и субъективное право абстрактным и конкретным. В советской литературе не раз указыва­лось на термин «правомочие» как на синоним^ субъективного права.

Эти тенденции объяснялись стремлением избежать несколько не­четкого, имеющего философский оттенок, не всем понятного эпитета — «субъективное». Такое название наводило на мысль о каком-то необыч­ном и загадочном праве, а не о том, которым обладают и пользуются все люди в повседневной жизни. В массовом обиходе, в широкой практике оно вызывало недоумение, отрицание, протест. Однако протест этот, как уже отмечалось, был протестом против слова, а не выражаемой им сущности.

Правовая наука воспользовалась терминами «объективное» и «субъективное» не случайно и не для того только, чтобы разграничить два тесно соприкасающихся, но не совпадающих явления, а для того, чтобы полнее отразить их общественно-юридическую природу, функ­циональную роль и социальное назначение.

И если уж говорить о более или менее удачной и точной термино­логии, то в научном отношении, теоретически, когда право в смысле правомочия конкретного лица сопоставляется с правом в объективном смысле (норма), предпочтительнее как раз термин «субъективное право», так как он более верно и адекватно выражает суть и специфи­ческие особенности обозначаемого явления.

Любопытно, что даже Леон Дюги, последовательно отрицавший значение субъективных прав личности и подменявший их теорией «со­циальных функций», тем не менее писал, что выражения объективное право и право субъективное удобны, ясны и точны, и поэтому пользова­ние ими «вполне законно». Он сожалел, что французские правоведы не проводят здесь необходимого различия². Особенно это касается «за­конности» термина «субъективное право», правомерность которого ^ЧаЩе всего и берется под сомнение. Но это не так.

Во-первых, он оказывается на месте с чисто формальной точки зре-^НИя> а именно в силу того, что в правовой науке все носители (облада­тели) предусмотренных законом прав и обязанностей называются субъектами права». Отсюда принадлежащее им то или иное право — Уоъективное». Уже в этом заключена известная целесообразность енения данного термина. Во-вторых, и это главное, словами «лич-

Бабун Р. Общее учение о праве и государстве. Киев, 1925. С. 115. '

См.:ДюгиЛ. Конституционное право. Общая теория права. М., 1908. С. 1.

Тема 13. Право И личность

ное», «индивидуальное» право мы выражали бы по существу'дищ_ь момент принадлежности права, субъекту, но не отражали бы ^!горазд₀ более значительного, а именно философского аспекта понятия. 'А он здесь, несомненно, присутствует.

Дело в том, что «субъективное право» не только указывает на при­
надлежность права субъекту, но и отражает тот факт, что принадлежа­
щее субъекту право (как мера его возможного поведения) зависит в
известных пределах от его личного желания и усмотрения, особенно в
смысле использования. Норма же права объективна, она не зависит от
воли и желания отдельного лица, ею нельзя распоряжаться как чем-то
личным, индивидуальным. Будучи общим, безличным, отвлеченным
правилом, норма не принадлежит и не может кому-либо принадлежать.
Как известно, в философии под объективностью и субъективностью
понимается соответственно независимость или зависимость данного
явления в данное время от Человека¹. С этой точки зрения рассматри­
ваемый контекст содержит в себе и определенный философскийсмысл,
специфическим образом преломляемый в юридической материи.
В правовой науке таких контекстов много. л

Субъективное в нашем случае — это не только принадлежащее
субъекту, но и зависящее от него, а объективное — это не только не
принадлежащее субъекту, но и не зависящее от него. Субъективное
право субъективно в том смысле, что, во-первых, связано с субъектом
и, во-вторых, зависит от его воли и сознания. Объективное право объ­
ективно в том смысле, что, во-первых, не приурочено к конкретному
субъекту и, во-вторых, не связано с его волеизъявлением наличным
усмотрением., •. ' ••

Именно эти свойства данных явлений (зависимость — независи­мость, принадлежность — непринадлежность, связанность — несвязан­ность с субъектом) отражают слова «объективное» и «субъективное». Эти определения показывают разную степень самостоятельности обо­значаемых объектов по отношению к субъекту.

В нашей литературе не раз предлагалось объединить два понятия права в одно, точнее, включить систему субъективных прав граждан, наряду с правовыми отношениями и правовыми взглядами, в содер*³" ние объективного права или просто права (С.Ф. Кечекьян, Я.Ф. Мико' ленко, А.А. Пионтковский, позже Л.С. Явич¹ и др.). Речь идет о так называемой широкой трактовке права. И сейчас многие юристы'пони-мают под правом не только нормы. Эти стремления усилились с при~ знанием теории естественного права.

¹ См.: Зуев И. Объективное и субъективное в познании и практической деятель' ти. М, 1989. С. 6-7.

3. О праве в объективном и субъективном смысле. Гносеологический аспект 287

Однако и такая позиция не мешает видеть в праве два среза, два ответвления — исходящие от государства обязательные предписания и юридические возможности отдельных лиц. Не случайно в ходе веду­щейся уже много лет дискуссии по поводу сущности и определения права слияния двух его разновидностей все же не произошло — одно понятие не поглотило другое. Объективное право и субъективное право остаются пока что самостоятельными категориями, отражающими раз­ные стороны правовой действительности.

Да и трудно объединить то, что объективно не поддается объели -нению. При этом никто из оппонентов не отрицает тесной взаимосвязи между указанными образованиями, особенно в процессе реализации. И тем не менее «не могут быть оправданы попытки объединить объ­ективное и субъективное право единым понятием права, поскольку эти явления лежат в разных плоскостях правовой реальности»¹. Для обозначения этой реальности есть более широкие категории — «пра­вовая система», «правовая надстройка», «механизм правового регули­рования».

Сегодня «параллельное» существование естественного и позитив­ного права (иначе говоря, субъективного и объективного) мало у кого вызывает сомнения — эти понятия на протяжении тысячелетий разли­чались в мировом политико-правовом опыте. Именно поэтому нельзя естественное право вводить в общее определение права, ибо этим будет отождествлено право в объективном и субъективном смысле и тем самым подорвана основная идея естественной доктрины. Ведь суть этого учения как раз в том и состоит, чтобы не смешивать два разных феномена — законы государства и «прирожденные» права личности.

Признание теории естественного права не колеблет в целом указан­ной концепции, а наоборот, придает ей новое звучание, ибо во, всех современных цивилизованных обществах, где господствуют идеи есте­ственно-правовой доктрины, деление права на объективное и субъек­тивное тем не менее сохраняется. Это и понятно, так как речь, собст-^Венно, идет об одной и той же проблеме, только в разных ее аспектах, °Рганично дополняющих друг друга. Недопустимо и вредно как ото-*Дествление, так и противопоставление естественного и позитивного ^пРава.

Ведь даже и «прирожденные» права без закрепления и гарантиро-

^акия их позитивным законодательством соответствующих государств

^0гУт оказаться голыми констатациями. Рабы, например, были людьми

^^Ктаковые обладали «естественными и неотчуждаемыми» правами,

U₀ tynmep В.В. Понятие субъективного права // Философские проблемы субъектив-⁰ "Рапа: Тезисы докладов. Ярославль, 1990. С. 9.

Тема 13. Правой личность

4. Основные права личности

 

но их права не только никем не признавались, но всячески попирались а сами рабы рассматривались в качестве «говорящих орудий», T.te. он» были бесправными.

И.А. Ильин писал: «Основная задача положительного права состо­
ит в том, чтобы принять в себя содержание естественного права, раз­
вернуть его в виде ряда правил внешнего поведения, приспособленных
к условиям данной жизни и к потребностям данного.времени, придать
этим правилам смысловую форму и словесное закрепление и^:, далее,
проникнуть в сознание и к воле людей, в качестве авторитетного свя­
зующего веления... Положительное право есть целесообразная_;форма
поддержания естественного права»¹. • • ••

Итак, под правом в объективном смысле понимается системе юри­дических норм, выраженных (объективированных) в соответствующих нормативных актах (законах, указах, кодексах, конституциях)¹ и не за­висящих от каждого отдельного индивида; а под правом в субъектив­ном смысле — система наличных прав и свобод субъектов, их конкрет­ные правомочия, вытекающие из указанных выше актов или принадле­жащие им от рождения и зависящие в известных пределах от их воли и сознания, особенно в процессе использования.

Отдельное же субъективное право — это, как уже говорилось, га­
рантированная законом мера возможного (дозволенного, разрешенного)
поведения гражданина. Такое право очерчивает юридические¹' рамки
индивидуальной свободы личности. На основе объективного права
приобретаются многие субъективные права (если они не даны от при­
роды), возникают разнообразные правовые отношения. В этом и за­
ключается диалектика взаимосвязи между рассматриваемыми явле­
ниями. •.'••••

В более широком же значении под правом в субъективном смысле «может подразумеваться в качестве коррелята также и любая юриди­ческая обязанность, хотя терминологически идея обязанности не по­крывается представлением о праве в субъективном смысле»². В данном контексте И.А. Ильин подчеркивал, что полномочием зд!есь будет на­зываться всякое разрешение, содержащееся в норме, а обязанностью - долженствование, которое может быть выражено словесно в само> тексте нормы или выводиться из нее в логическом порядке. I¹

Из этого важного замечания следует, что право в субъективно, смысле охватывает собой не только систему прав (дозволений, поли мочий, притязаний), вытекающих из норм объективного права, также и систему юридических обязанностей, т.е. совокупность конкр⁶

¹ Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1993. С. 58.

² Ильин И А. Указ. соч. С. 33.

ных долженствований, необходимостей, императивов, предусмотрен­ных законами государства/Все это составляет единое целое.

Понятия права в объективном и субъективном смысле совершенно необходимы в юридической науке и практике, они призваны выпол­нять важные операционные, аналитические, познавательные, приклад­ные и социально-регулятивные функции. Объективное право не может быть реализовано без субъективного. В этом их неразрывная взаимо­связь и невозможность существования друг без друга.

Поэтому вопрос о том, сохраняет ли сегодня свое значение тради­ционное учение о делении права на объективное и субъективное (иначе говоря — на право в объективном и субъективном смысле) или оно исчерпало себя в свете современных реалий, может иметь только поло­жительный ответ. Конечно, сохраняет. Важно лишь освободить его от прежней догматики, идеологиеских наслоений, формализма.

В частности, неприемлемо в нем положение, согласно которому субъективное право всегда и во всех случаях вытекает из объективного права и полностью им определяется. Это не так, особенно когда речь идет о естественных правах человека, источник которых — не закон.

В настоящее время в основном уже преодолена концепция открои-рованных (дарованных, пожалованных) прав, как и концепция приори­тета государства над личностью. Не государство создает и предостав­ляет личности права, а она сама их имеет от рождения, и обязанность государства — признавать, уважать и защищать эти права.

4. ОСНОВНЫЕ ПРАВА ЛИЧНОСТИ |

(Н.И. Матузов),

В общей шкале гуманитарных ценностей права человека, как и сам человек, занимают центральное место и доминируют над всеми осталь­ными. Их приоритет и значимость неоспоримы, роль, назначение оче­видны. «Человеческое измерение» — оселок любых общественных пре-°оразований, точка отсчета в решении глобальных и текущих задач, в проведении всевозможных реформ, разработке государственных про-Рамм. Именно с этих позиций оцениваются сегодня все происходящие ^в стране и в мире события и процессы.

При любом демократическом устройстве права и свободы граждан,

также их обязанности, составляют важнейший социальный и полити-

°'Юрид_Ическид _ИНСТИТут, объективно выступающий мерилом дости-

нии данного общества, показателем его зрелости, цивилизованности.

средство доступа личности к духовным и материальным благам,

ханизмам власти, законным формам волеизъявления, реализации

_Во ^Их интересов. В то же время это непременное условие совершенст-

^ания самого индивида, упрочения его статуса, достоинства.

Тема 13. Право и личность

4. Основные права личности

 

Поиск оптимальных моделей взаимоотношений государства, и лич­ности всегда представлял собой сложнейшую проблему. Эти модели в решающей степени зависели от характера общества, типа собственнос­ти, демократии, развитости экономики, культуры и других¹ объектив­ных условий. Но во многом они определялись также властью, закона­ми, правящими классами, т.е. субъективными факторами. /•

Главная трудность заключалась и заключается в установлении
такой системы и такого порядка, при которых личность имела бы воз­
можность беспрепятственно развивать свой потенциал (способности,
талант, интеллект), а с другой стороны, признавались бы и почитались
общегосударственные цели — то, что объединяет всех. Подобный ба­
ланс как раз и получает свое выражение в правах, свободах И: обязан­
ностях человека.,,.

Именно поэтому высокоразвитые страны и народы, мировое сооб­щество рассматривают права человека и их защиту в качестве универ­сального идеала, основы прогрессивного развития и процветания- фак­тора устойчивости и стабильности. Весь современный мир движется по этому магистральному пути. Т. Джефферсон в свое время говорил: «Ничего не остается неизменным, кроме врожденных и неотъемлемых прав человека». Опыт более чем двух столетий вполне подтвердил эту

МЫСЛЬ. j;,, '

В 1998 г. все мировое сообщество отметило 50-летний юбилей Все­
общей декларации прав человека. К этой дате были приуроченьгмного-
численные конференции, доклады, выступления, статьи в отечествен­
ной и зарубежной периодике¹. Подводились итоги, обобщался опыт
реализации названной хартии, анализировались достижения и прова­
лы, надежды и разочарования. I:

К сожалению, эти итоги во многих странах, в том числе в России,
оказались, мягко говоря, неутешительными, о чем будет подробнее ска­
зано в следующем параграфе данной главы. Но документ остается ак­
туальным • и¹,сегодня, поскольку он по-прежнему служит важнейшим
ориентиром в развитии идей прав и свобод человека, усиления их ма­
териальных и юридических гарантий. '

Права человека внетерриториалъны и вне-национальны, их призна­ние, соблюдение и защита не являются только внутренним делом¹ того или иного государства. Они давно стали объектом международного

¹ См., например: Права человека в России: время надежд и разочаровании. Матер"' лы научно-практической межвузовской конференции. Ростов н/Д, 1998; Права ^чел(!цио. и пути их реализации. Материалы международной конференции. Саратов, '•• ' Кохии С.В. Всеобщая декларация 19-48 года: от каталога прав человека к унифик<^1Ц| ^ правового статуса личности // Правоведение. 1998. № 4; Иваненко B.C. Всеобщая '' рация прав человека и Конституция Российской Федерации // Там же; Теория и практика прав человека в России // Там же.

регулирования. Права личности не есть принадлежность отдельных классов, наций; религий, идеологий, а представляют собой общеисто­рическое и общекультурное завоевание. Это нравственный фундамент, любого общества.

По мнению С. С. Алексеева, «именно в категории прав человека
гуманитарная мысль и гуманитарное движение обрели стержень, глу­
бокий человеческий и философский смысл»¹. Вся рассматриваемая '
проблема является сложной и многоплановой, имеет множество ас­
пектов. ' ^:

В литературе справедливо отмечается, что в настоящее время, в свете новых реалий, права человека уже не могут определяться только и исключительно уровнем развития данного общества, хотя это имеет, конечно, первостепенное значение. На состояние прав человека и граж­данина все большее и большее воздействие оказывают общемировые достижения, «единая человеческая цивилизация»².

Россия, следуя курсом реформ, тоже провозгласила указанные цен­ности как приоритетные и наиболее значимые, признала необходи­мость придерживаться в данной области общепринятых международ­ных стандартов, закрепленных в таких широко известных актах, как Всеобщая декларация прав человека (1948); Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах (1966); Междуна­родный пакт о гражданских и политических правах (1966); Европей­ская конвенция о защите прав человека и основных свобод (1950) и др. Подтверждением приверженности российской демократии этим хартиям служит принятая в ноябре 1991 г. Декларация прав человека и гражданина, ставшая органичной частью новой Конституции РФ, базой всего текущего законодательства, касающегося личности.

Оба эти документа фиксируют широкий спектр основополагающих идей, принципов, прав и свобод, а также обязанностей. Исходные их положения гласят, что права и свободы человека являются естествен­ными и неотчуждаемыми, даны ему от рождения, признаются высшей Ценностью и не носят исчерпывающего характера. Признание, соблю­дение и защита прав человека — обязанность государства.

Каждый имеет право на жизнь, здоровье, личную безопасность и ' ^прикосновенность, защиту чести, достоинства, доброго имени, свобо-ДУ мысли и слова, выражение мнений и убеждений, выбор места жи-^ельства; может приобретать, владеть, пользоваться и распоряжаться °оственностью, заниматься предпринимательской деятельностью, ло-JJ^Tbi страну и возвращаться обратно.

3 Алексеев С.С. Теория права. М., 1994. С. 11. 1

См.: Иштова И. В. Механизм реализации Европейской конвенции о защите прав

. ..

века и основных свобод // Государство и право. 1997. № 1. С. 76.

19»

Тема 13. Право и личность

4. Основные права личности

 

Закрепляется право граждан на митинги, уличные шествия, Демон­
страции; право избирать и избираться в государственные органы^ полу­
чать и распространять информацию, направлять властям личныеи кол­
лективные обращения (петиции), свободно определять свою нацио­
нальность, объединяться в общественные организации. Предусматри­
ваются соответствующие права в социальной и культурной областях
(на труд, отдых, образование, социальное обеспечение^ интеллектуаль­
ное творчество). - i

Утверждается равенство всех перед законом и судом. Никто ire обя­
зан свидетельствовать против себя или близких родственников. Обви­
няемый считается невиновным, пока его вина не будет доказана в уста­
новленном порядке (презумпция невиновности). ^!

Многие из вышеперечисленных прав являются новыми в нашем
законодательстве, их не было раньше ни.в Конституции СССР,¹ ни в
Конституции РСФСР. Также впервые юридически закрепляется пря­
мая обязанность государства защищать права человека (ст. 2 Консти­
туции РФ). ^;

При этом подчеркивается, что права и свободы человека и гражда­
нина являются непосредственно действующими. Они определяют
смысл, содержание и применение законов, деятельность представи­
тельной и исполнительной власти, местного самоуправления, обеспе­
чиваются правосудием (ст. 18).:"'

Права человека представляют собой ценность, принадлежащую
всему международному сообществу. Их уважение, защита являются
обязанностью каждого государства. Там, где эти права нарушаются,
возникают серьезные конфликты, очаги напряженности, создающие
угрозу миру и требующие нередко (с санкции ООН) постороннего
вмешательства. j

Конституция предусматривает порядок, в соответствии с которым
каждый российский гражданин вправе обращаться, в международные
органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имею­
щиеся внутригосударственные средства правовой защиты (ст. 45)-
Данное положение также закреплено впервые, и оно не нарушает суве­
ренитета страны. Сегодня — это безусловная норма. •*-,.

Вопрос об интернационализации прав человека, их универсальной общегуманитарной ценности активно обсуждается в последнее: время на различных международных форумах, участники которых неизменно подчеркивают, что дальнейшее развитие столь важного института — забота всех стран и народов, а не отдельных государств¹. ' '. •

¹ См.: Топорнии И.Б. Европейская конвенция о защите'прав'человека и^;основпь'^х свобод. Воспитание поколений XXI века. Материалы международного форума // I ^ дарство и право. 1998. № 7.

Права и свободы человека в соответствии с общепринятой класси­фикацией подразделяются на социально-экономические, политические, гражданские, культурные и личные. Такое деление проводится как в мировой юридической практике, так и в национальных правовых сис­темах, в том числе российской. Между всеми видами и разновидностя­ми прав существует тесная взаимосвязь.

В историческом контексте современные исследователи выделяют три поколения прав: первое — это политические, гражданские и лич­ные права, провозглашенные в свое время первыми буржуазными ре­волюциями и закрепленные в известных Декларациях (американской, английской, французской); второе — социально-экономические права, возникшие под влиянием социалистических идей, движений и систем, в том числе СССР (право на труд, отдых, социальное обеспече­ние, медицинскую помощь и т.д.); они дополнили собой прежние права, получили отражение в соответствующих документах ООН; третье поколение — коллективные права, выдвинутые в основном развиваю­щимися странами в ходе национально-освободительных движений (право народов на мир, безопасность, независимость, самоопределение, территориальную целостность, суверенитет, избавление от колониаль­ного угнетения, право распоряжаться своими богатствами и ресурсами, быть свободными от рабства и подневольного состояния, право на до­стойную жизнь и т.д.).

Выделение трех поколений прав в значительной мере условно, но
оно наглядно показывает последовательную эволюцию в развитии дан­
ного института, историческую связь времен, общий прогресс в этой
области..

В нашей литературе подвергнута справедливой критике концепция иерархии прав по степени их значимости. В частности, отмечаются «зигзаги восприятия роли социально-экономических прав», попытки объявить их «социалистическим изобретением», неизвестным «циви­лизованным странам». Эти права якобы лишены качеств «юридичес­ких возможностей, защищаемых судом». Смягченным вариантом тако­го подхода является оттеснение социально-экономических прав на вто-план как прав иного порядка в сравнении с личными неотъемле-и правами, относимыми к «высшему разряду»¹. Однако вряд ли, думается, оправдано такое противопоставление Прав — все они для личности важны и нужны, каждая их группа по-^своему выражает ее интересы. Более того, именно сейчас 'российские

См.: Игнатенко Г.В. Конституция и права человека: международно-правовой ас-
^Кт // Правовые проблемы евроазиатского сотрудничества: глобальное и региональное
я. Екатеринбург, 1993. С. 38-39.......

Тема 13. Право и личность!

4. Основные права личности

 

граждане на себе почувствовали значимость многих социально-эконо­
мических прав, которые ранее были в большей мере гарантированы
чем сейчас, когда складываются «несоциалистические» отношения.
I Международный пакт об экономических, социальных и культурных
правах 1966 г. не рассматривает их как «второстепенные». Так что
искусственное создание некоего «антагонизма» между различными ка­
тегориями прав несостоятельно. it

Что касается различий между правами человека и правами граж­данина, о чем также полемизируют в науке, то эти различия имеют ¹ под собой определенные основания, которые заключаются в сле­дующем.

Во-первых, права человека могут существовать независимо от их государственного признания и законодательного закрепления, вне связи их носителя с тем или иным государством. Это, в частности, естественные неотчуждаемые права, принадлежащие каждому от рож­дения. Права же гражданина находятся под защитой того государства, к которому принадлежит данное лицо. Во-вторых, множество людей в мире вообще не имеют статуса гражданина (лица без граждан­ства, апатриды) и, следовательно, они формально являются обладате­лями прав человека, но не имеют прав гражданина. Иными словами, права человека не всегда выступают как юридические категории, атоль-ко как моральные или социальные.

Разграничение это возникло давно, о чем свидетельствует хотя бы
название знаменитой французской Декларации прав человека и, граж­
данина 1789 г. Сохранилось оно и в большинстве современных дек­
лараций и конституций. Однако в наше время указанное деление все
более утрачивает свой смысл, поскольку прирожденные права чело­
века давно признаны всеми развитыми демократическими государст­
вами и, таким образом, выступают одновременно и в качестве¹ прав
гражданина. ' •

Во всяком случае, внутри государства разграничение прав на; «два
сорта» лишено практического значения. Тем более что даже апатриды»
проживающие на! территории той или иной страны, находятся под
юрисдикцией ее законов и международного права. Да и вообще, как
i писал И.Е. Фарбер, «между правами человека, гражданина и.лица нет
абсолютной грани»¹.,

В лексиконе средств массовой информации, в обиходе, да и в₍ науке под правами человека обычно понимается то же, что и под правами гражданина, личности, субъекта, индивида, лица. Не случайно некото­рые ученые-правоведы либо не разделяют этой концепции, либо дела

'С.

0ap6ef> И.Е. Свобода и права человека в Советском государстве. Саратов,

_ют существенные оговорки. Здесь многое заимствовано из прошлого,
сохраняется по традиции. ^{! !}

Принятие нашей страной в 1991 г. Декларации прав человека и гражданина, ставшей основой новой российской Конституции, имело огромное общественное значение, так как этот без преувеличения ис­торический политико-правовой и нравственно-гуманистический акт определил принципиальную позицию России по вопросу, который на протяжении многих десятилетий был камнем преткновения во взаимо­отношениях СССР со всем цивилизованным миром, ареной идеологи­ческого противостояния. Путь к его решению был длительным и труд­ным. В основе принятых документов (Декларации и Конституции) лежат известные международные пакты о правах человека, принципы демократии, равенства, свободы и справедливости.

Как известно, Советский Союз воздержался при голосовании в 1948 г. Всеобщей декларации прав человека и лишь позже присоеди­нился к ней. Международный пакт о гражданских правах 1966 г. под­писал, но никогда полностью не выполнял. Только с наступлением разрядки, прекращением «холодной войны» (вторая половина 80-х гг.) эта позиция была пересмотрена.

Существенным прорывом в данной области было признание идей естественного права, которые ранее отвергались как неприемлемые для «социалистического строя» и марксистского мировоззрения. Это при­знание привело к переоценке всей гуманитарной политики государст­ва, изменению его «идеологических позиций» на международной арене. Была устранена одна из коренных причин долголетних разног­ласий между Советским Союзом и «остальным миром». Теперь страна может беспрепятственно интегрироваться во все мировые и европей- ⁱ ские структуры в целях взаимовыгодного сотрудничества с другими

народами.

Итак, важнейшие отличительные особенности закрепленных в рос­
сийской Конституции основных прав и свобод состоят в том, что они
оаны человеку от природы, носят естественный и неотчуждаемый ха­
рактер, выступают в качестве высшей социальной ценности, являются
^посредственно действующими, находятся под защитой государства}
^с°ответствуют международным стандартам. \

Следует оговориться, что положение о неотчуждаемости основных прав человека не является абсолютным, ибо оно во многих случаях! Называется на практике юридически некорректным. Например, право ^а жизнь — и предусмотренная законом смертная казнь; право на РУД — и увольнение гражданина (по разным причинам) с работы; раво на свободу и личную безопасность — и арест, заключение под право на неприкосновенность жилища — и проникновение в

Тема 13. Право и личность

4, Основные права личности

 

и лишение родительских прав

жилище; право на воспитание детей и т.д.¹

В юридической науке, как было показано выше, все правй граждан
именуются на сугубо профессиональном юридическом языке субъек­
тивными, т.е. индивидуальными, принадлежащими не только всем, но
и каждому, открывающими перед их носителями простор для разнооб­
разной деятельности, удовлетворения своих потребностей, интересов,
пользования теми или иными социальными благами,, предъявления
законных требований к другим (обязанным) лицам и организациям.
Субъективное право¹ — это гарантированная государством мера воз­
можного (дозволенного) поведения личности, важнейший элемент ее
конституционного статуса. \

При этом) субъективно-притязательный характер имеют не.только
гражданские, имущественные^ социально-экономические права, но и
политические и личные свободы: слова, печати, собраний, митингов,
уличных шествий, демонстраций, мнений, убеждений, совести и т.д.
«По своему существу, — писал Б.А. Кистяковский, — политические и
личные свободы являются субъективными публичными правами; им
по преимуществу присущи та индивидуализация и та связь о личнос­
тью, которые составляют основной признак всякого субъективного
права»². '.: ';i

В настоящее время высказываются отдельные предложения! о необ­
ходимости пересмотра сущности и определения субъективного права
как меры возможного поведения, в частности в контексте принципа «не
запрещенное законом дозволено» (В.Г. Сокуренко, В.В. Лазарев и'др.).
.Не обязательно, мол, перечислять разные общие возможности,' если
теперь можно все, что не подпадает под запрет. ^; ';

На первый i взгляд в такой позиции есть определенный 'резон. Б^А. Кистяковский также считал, что, например, политические права и свободы нйдо рассматривать более широко — «не как классические субъективные права, скажем, имущественного типа, а как следствия общего правопорядка, и прежде всего известного принципа: все, не запрещенное законом, дозволено»³, i

Подобные высказывания встречаются и в современной зарубежной

литературе: «Свободная деятельность человека есть его естественное

, право. Поэтому не возникает и надобности в перечислении дозволении.

¹ См.: Иваненко B.C. Всеобщая Декларация прав человека и Конституция России
ской Федерации//Правоведение. 1998. №4. С. 15—16...

² Кистяковский Л.А. Социальные пауки и право. М., 1916. С. 499.: •... ₅ j
,, ³ Кистяковасий Б.А. Права человека и гражданина // Вопросы жизни. 190J- №
С. 121.,..•!-.

все, что не запрещено законом, стало быть, дозволено; напротив, суще­
ствует потребность в определении запретов»¹. i

И все же такой подход уязвим. Дело в том, что сфера дозволенного в правовой системе и в обществе в целом не исчерпывается субъектив­ными правами, она гораздо шире. В'частности, многие юридические возможности опосредуются законными интересами, праводееспособ-ностью, другими правовыми категориями. «Все, на что лицо имеет право, дозволено, но не на всё дозволенное оно имеет право»².

Когда речь идет о субъективном праве, то имеется в виду не вообще абстрактная возможность, а конкретные ее разновидности и границы, иначе говоря, зафиксированные в законе «меры», «дозы», «порции».

Субъективное право всегда предполагает не только гарантию со стороны государства, но и соответствующую обязанность других лиц. Если нет этой обязанности, перед нами простое дозволение, а не субъ­ективное право. Дозволение может стать правом только тогда, когда будет запрещено нечто мешающее этой дозволенности. Но дозволить одному — не значит юридически обязать другого.

Простое дозволение свидетельствует лишь об отсутствии ограниче­ния (запрета). Для субъективного же права характерны такие черты, как точная мера поведения, признание и гарантированность государст­вом, обеспеченность противостоящими обязанностями, возможность

защиты через суд.

Поэтому формула «не запрещенное законом дозволено» нисколько не умаляет ценности и необходимости субъективных прав как офици­альных указателей (определителей) соответствующих действий субъ­ектов, не подменяет и не отменяет самого этого института. При этом интерес индивида — практическая основа всякого субъективного

права.

Сегодня суть проблемы заключается в том, чтобы наполнить реаль­ным содержанием провозглашенные российским законодательством гражданские, политические, культурные и личные права, создать на­дежные механизмы их реализации, соотнести с той системой благ и с теми процессами, которые протекают в обществе, в том числе рыноч­ного характера.

Общее учение о субъективных правах, несмотря на изменение си­туации, не поколеблено. Более того, именно в новых условиях эта ка­тегория, основанная главным образом на обязательственных, рыноч­ных отношениях, должна заработать в полную меру, как и другие юри-Дические понятия и институты.

р Люшер Ф. Конституционная защита прав и свобод личности / Пер. с фр. М., 1993. •«2.

Коркунов ИМ. Лекции по теории права. М., 1909. С. 149.

Тема 13. Право и личность

5. Теория и практика прав личности

 

Здесь важно освободиться от голых, нежизненных схем, формаль­
ных построений, умозрительности, которыми в прошлом изрядно гре­
шило наше правоведение. Необходимо ориентироваться не на принци­
пы, а на ценности. Старые теоретические постулаты должны быть пере­
осмыслены, принять современные органичные формы, которые при­
званы соответствовать приоритетам, провозглашенным новой Россией.
В этой связи представляется искусственным, например, -деление
прав (с точки зрения их юридической природы) на субъективные и
какие-то иные, несубъективные, права¹ «второго сорта»,.В частности,
довод, согласно которому конституционные права не являются субъек­
тивными, так как якобы находятся вне правоотношений, несостояте­
лен. Указанные права, как это теперь доказано, также существуют в
рамках правоотношений, только особых, общерегулятивных, возника­
ющих из норм Конституции и носящих первичный, базовый характер.
Русская прогрессивная правовая мысль настойчиво отстаийала в
свое время именно эти идеи — идеи признания за публичными, как
тогда принято было говорить, правами качества реальных субъектив­
ных прав личности. Некоторые из работ исследователей уже одними
своими названиями утверждали эти тенденции¹. ^{: 1};

В советский и постсоветский период эта традиция была продолже­
на (Н.В. Витрук, Л.Д. Воеводин, Е.А. Лукашева, Г.В. Малйдев,
Н.И. Матузов, В.А. Патюлин, Ф.М. Рудинский, М.С. Строгович,
И.Е. Фарбер и др.). Она получила отражение и в ряде коллективных
работ последнего времени²....'';' ••

В итоге можно констатировать, что в целом все современные поли­тические, социальные, экономические и юридические новации вполне укладываются в традиционное общепринятое учение; о субъективном праве, ибо главное в этом; учении — это, как уже говорилось, возмож­ность притязать на конкретный минимум социальных благ и определен­ное поведение соответствующих контрагентов (общества, государст­ва, должностных лиц, правообязанных граждан, органов, организаций), обращаться в компетентные инстанции за защитой своих интересов, опираясь на прямое действие новых конституционных законов и.декла­раций. В действующей ныне системе субъективных прав должна быть; выражена та мера правовых возможностей и та мера социальных!тре­бований, которые диктуются нынешними условиями.

¹ См.: Рождественский А.А. Теория субъективных публичных прав. М., 1.913;' Ели-
стратов А.И. Понятие о публичном субъективном праве. М., 1913; Еллинек Г. Система
субъективных публичных прав. СПб., 1905.

² См.: Права человека в истории человечества и в современном мире. М., 1989;'ПР^а"'
человека накануне ХХ1.века. М., 1994; Общая теория прав человека/ Под ред. Е.А.!Лу^ка
шевой. М., 1996.

' ^! \

Сказанное относится и к естественным правам, получающим за­
конодательное закрепление в современных конституциях и подлежа­
щим государственной защите. Естественные права человека реализу­
ются через всю совокупность конкретных субъективных прав во всех
отраслях объективного права, подобно тому, как, скажем, конститу­
ционные нормы получают свое развитие и гарантию в текущем зако­
нодательстве.. '

Сегодня в области прав ^!и свобод человека наблюдается пусть не­большой, но все же прогресс, особенно в смысле законодательного их оформления, общественного внимания, политического и философско­го осмысления научных заделов и т.д. Вместе с тем реальность такова, что эти права грубб и повсеместно нарушаются, не соблюдаются, игно­рируются, слабо защищены, не обеспечены материально. Рассмотрим этот вопрос подробнее.

5. ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА ПРАВ ЛИЧНОСТИ (Н.И. Матузов)

Известно, что мало провозгласить определенные права и свободы — главное материализовать их, претворить в жизнь. А это более сложная задача. В условиях возникшего встране глубокого экономического, по­литического и духовного кризиса сам этот институт подвергается се­рьезным испытаниям. С одной стороны, общество наконец осознало необходимость и безусловную ценность естественных и неотъемлемых прав человека, присущих ему от рождения, с другой, — оно пока не в состоянии обеспечить их полное и гарантированное осуществление.

Данное трудноразрешимое противоречие становится все более ост­рым и болезненным, выступает одним из сильнейших социальных раз­дражителей, источником недовольства и протестов людей. Это значит, что следует различать теорию и практику прав человека. Права и сво­боды человека легко постулируются на бумаге, но очень трудно реали­зуются в жизни. В президентском Послании Федеральному Собранию 1995 г. отмечается: «Нам удалось провозгласить многие права и свобо-; Ды граждан. С гарантиями этих прав дела обстоят значительно хуже».

Сегодня словам, написанным на бумаге, мало кто верит, так как ^высокие идеи и суровая действительность расходятся. «Не секрет, что Россия в настоящее время находится далеко не на первом месте по Уровню жизни, и ряд социально-экономических прав человека, входя-*Чих в международный стандарт, государство физически не может обес­печить»¹. В этом особенность сложившейся ситуации.

Дмитриев Ю.А., Зяатопольский АЛ. Гражданин и власть. М., 1994. С. 15:

Тема 13. Право и личность

5. Теория и практика прав личности

•I 301

 

Если раньше права личности нарушались тоталитарным режимом то сейчас они страдают от анархии и неразберихи, криминального бес­предела, войны законов, разрушительных конфронтационных процес­сов. «Практика показывает, — говорится в упЬмянутом президентском Послании, — что даже те права и свободы, которые не требуют непо­сильного финансового обеспечения, далеко не всегда ладежно' защище­ны». Гражданин чувствует себя беззащитным перед лицом стихии и неуправляемости. При этом слабым утешением является¹ то, что, ни в одной стране мира права человека не обеспечены на сто процентов, в каждой есть свои проблемы. Но у нас! они стоят особенно остро., i

Мешают осуществлению прав все те неурядицы и катаклизмы, ко­торые происходят в обществе — социальная напряженность, йолити-ческая нестабильность, разгул преступности, коррупция, юридический нигилизм, трудности вхождения в рыночные отношения, другие ано­малии. В частности, права и законные интересы граждан ущемляются проявлениями некоторых форм неравенства и несправедливости. Пресса пишет о том, что у нас был период обостренной борьбы с при­вилегиями; Он завершился, когда их приобрели те, кто с ними боролся.

Иными словами, для нормального функционирования института
прав и свобод граждан не создана пока надлежащая социальная^ среда.
В экстремальных же условиях даже традиционные элементарные воз­
можности, предоставленные субъектам законом, не могут быть реали­
зованы.¹ Чего стоят одни только многомесячные невыплаты зарплаты,
пенсий, пособий. Сплошь и рядом возникают ситуации, когда право
есть, а блага нет, закон действует, а цели его не достигаются. Убедитель­
ный пример — невыплата зарплаты, пенсий, пособий. Это напоминает
известный каламбур: «Я имею право? — Имеете. — А я могу? — Нет, не
можете»-.' • • • ' i •!

Не обеспечено право на жизнь, здоровье, безопасность (от;рук пре-
^ступников ежегодно погибают свыше 30 тыс. человек, число само­
убийств только в 1998 г. составило 75 тыс.; смертность превысила рож­
даемость; эколого-демографический кризис; потери в межнациональ­
ных и межэтнических конфликтах). Население России сокращается на
1,млн в год. Все это сводит на нет указанные выше фундаментальные
ценности. Под угрозой оказался генофонд нации...; ••?','

Ослаблены гарантии социальных прав. Менее доступными для зна­
чительной Части населения становятся высшее образование, медицин­
ское обслуживание, отдых, жилье, лекарства, санаторное лечение. По-
дожение усугубляется быстрым расслоением общества на «очень бога­
тых» и «очень бедных». Разница между 10% тех и других¹ стала более
чем 40-кратной. Ясно, что вторая группа не может осуществить многие
свои права.,.; i

Появились такие непривычные для нас понятия, как бедность, голод, недоедание, нищета, безработица, нездоровье,[выживание. Резко упал жизненный уровень подавляющей массы населения, за чертой бедности оказалось свыше одной трети российских граждан. В стране 4 млн беспризорников, более 5 млн наркоманов, 2,5 млд официально зарегистрированных алкоголиков, около 1 млн. психически больных.

Вообще, социальная сторона реформ в России оказалась Наименее
удачной, если не сказать провальной, с далеко идущими моральными,
материальными, духовными, психологическими и даже физическими
последствиями. Был предан забвению, как раньше говорили, «челове­
ческий фактор», i,.••:•'. ^!

Люди не понимают, почему, во имя чего, ради какой высокой цели они терпят лишения. Их угнетает чувство несправедливости, обмана, несбывшихся надежд, ожиданий. Реформаторы не смогли донести до народа свои идеи, планы, намерения; ориентиры оказались размытыми, невнятными — куда идем, чего хотим, какой путь избран? Об этом никто никогда официально не объявлял. Можно только догадываться, что строим капитализм с «человеческим лицом», однако пока что его называют «диким», «бандитским», «мафиозным», т.е. с «нечеловечес­ким лицом».,..'.:

Именно поэтому принятая Россией Декларация прав и свобод че­
ловека и гражданина, несмотря на ее огромное моральное и общест­
венное значение, воспринимается многими как некий свод мало чем
пока подкрепленных общих принципов или своего рода торжественное
заявление о намерениях и желаниях, а не как реальный документ.
Это не юридический, а скорее политический акт, знак перемен. В нем
права в основном лишь декларированы, но не гарантированы. Не слу­
чайно в печати названную Декларацию нередко расценивают как
«сладкую пилюлю». Плохо работает закрепленный в Конституции
тезис о том, что права человека являются «непосредственно действу-
.имцими» (ст. 18). i:.,. " • '

В названном выше президентском Послании не^!без тревоги отмеча­ется, что в настоящее время «зреет опасное для развития нашего обще-^ства явление: права личности, никогда в отечественной истории не Читавшиеся практическим государственным приоритетом, рискуют и ^Впредь остаться декларированными. По-прежнему власть будет упоми-^йать о них в официальных документах, а граждане — испытывать на ^Себе собственную правовую незащищенность. Опасность состоит|в дис-^Редитации понятия «права человека» в социальной и политической

ике»

Российская газета. 1995. 17февр.

Тема 13. Право и личность

5. Теория и практика прав личности

 

I • < ':.!•

: | Действительно, именно дискредитация угрожает сегодня правам
¹ человека в России, опасность «заболтать» их, «заговорить», превратить
в банальность. Как были заболтаны в свое время «перестройка»,_; «глас­
ность», «ускорение» и другие вышедшие из современного лексикона
политические фетиши. Да и некоторые нынешние понятия начинают
постепенно тускнеть и приобретать негативный смысл — «рынок»;; «де­
мократ»; «реформы», «правовое государство». Слова «ветшаюи'как
платья». Если новомодные термины не наполняются реальным содер­
жанием, они становятся пустышками, предметом иронии и насмешек
| или сугубо ритуальными, употребляемыми к месту и не к месту в^;речах
различных лидеров и вождей. Ни в коем случае нельзя допустить,
чтобы это произошло с правами человека. |:.,:'•

Поэтому неотложная задача заключается в том/чтобы в ходе:демо-
кратических преобразований наполнить перечисленные в Декларации
и Конституции права необходимым жизненным содержанием. Сделать
это чрезвычайно трудно, ибо, как указывается в том же Послании,
«государство наше не настолько богато, чтобы все без исключения
права и свободы человека и гражданина материально обеспечить на
самом высоком уровне. Минимальные стандарты жизни пока не сфор­
мулированы законодательно». Государство сегодня, по сути, само'яв­
ляется банкротом, должником, неспособным даже своевременно рас­
плачиваться со своими гражданами за их труд. •-'• <\

Да, раздел в Основном Законе РФ о правах и свободах человека
и гражданина является в известной мере украшением правовой сис­
темы современной России, самым полным нормативным выражением
I ее демократических устремлений. Однако ученые-правоведы обраща­
ют внимание¹ и на другую сторону вопроса. «Конституция¹ -¹- не⁽!ли-
тературное произведение, а строгий юридический¹ документ. Егоемысл
; не в том, чтобы до предела насытить текст¹ красивыми фразами из
международно-правовых актов о правах человека. Конституция долж­
на опираться на традиции и реалии собственной страны, ее нормы,
особенно если это касается прав человека, действительно призвана
давать человеку возможность жить по меркам цивилизованного мира.
Иначе вся правовая система будет оставаться ущербной и неполно­
ценной»¹.:" ^;

Русский дореволюционный юрист П.И. Новгородцев писал,, что среди прав, которые обыкновенно помечаются в декларациях,' нет одного, которое по всем данным должно было бы найти место в символе веры современного правосознания: это — право на достойное человечес-

i i. i • |

¹ Мартынам ОЗ. Российская Конституция 1993 года и становление новой'пЬлити
ческой системы // Государство и право. 1994. № 10. С. 36. ^;;

кое существование. Признание этого права имеет не только нравствен­
ное, но и юридическое значение¹, i

В наше время подобное право закреплено в соответствующих меж­дународных документах. В частности, во Всеобщей декларации прав человека 1948 г. говорится: «Каждый работающий имеет право на спра­ведливое и удовлетворительное^ вознаграждение, обеспечивающее до­стойное человека существование для него самого и членов его семьи» (п. 3 ст. 23); «Каждый человек имеет право на такой жизненный уро­вень, включая пищу, одежду, жилище, медицинский уход и необходи­мое социальное обслуживание, который необходим для поддержания здоровья и благосостояния его самого и членов его семьи, и право на обеспечение на случай безработицы, болезни, инвалидности... или иного случая утраты средств к существованию по не зависящим от него обстоятельствам» (ст. 25).

К сожалению, такое право в действующей Конституции РФ четко не обозначено. В ней лишь записано, что Российская Федерация — со­циальное государство, политика которого направлена на создание ус­ловий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие чело­века (ст. 7). Как видим, указанные выше международные стандарты по данной важнейшей позиции не соблюдены. Причины понятны: госу­дарство пока не в состоянии выполнить эти требования.

В России за время проведения реформ существенное развитие по­лучили главным образом политические права и свободы. Люди могут открыто выражать свои взгляды, мнения, убеждения, отстаивать те или иные позиции^ объединяться в различные общественные организации, политические партии, участвовать в свободных альтернативных выбо­рах, устраивать пикеты, забастовки, прибегать практически к любым формам протеста, с любыми лозунгами, включая антиправительствен­ные и антипрезидентские. Нет преследований диссидентов, «охоты на ведьм», «врагов народа». Это все — в прошлом.

Утвердился идеологический плюрализм. Инакомыслие не подавля-^ется, за это не сажают в тюрьму, хотя право- и леворадикальный экс­тремизм нередко выходит из берегов. Существуют свободы слова, пе­чати, собраний, митингов, уличных шествий, демонстраций. Правда, иногда у власти не выдерживают нервы, и она пытается использовать силу, как, например, в Екатеринбурге против студентов. В. целом же ^власть терпимо относится к разнообразной деятельности оппозиции — парламентской и внепарламентской. Все это можно считать несомнен-нием постсоветского периода развития нашей страны.

См.: Новгородцев П.И. Право на достойное человеческое существование // Русская собственности. XVIII-XX. СПб., 1993. С. 185.

Тема 13. Право и личность

5. Теория и практика прав личности

 

!Что же касается социально-экономических и личных прав граждан, то
тут, к сожалению, не только нет каких-либо особых успехов, но произо­
шел откат назад. Как уже говорилось, не обеспечивается прежде всею
право на жизнь, без которого все другие права лишаются смысла, ибо
покойникам никакие права не нужны. При такой ситуации утрачивают
свое значение такие ценности, как свобода, демократия, возможность
самовыражения, поскольку голодный человек в дилемме «свобода или
хлеб» выбирает последнее, т.е. шанс выжить. м ^:,д,

Вспыхнувшая в последнее время с новой силой жестокая и безнрав­ственная война компроматов грубо нарушает личные права граждан (незаконная слежка, подслушивание, подглядывание, тайное проник­новение в жилище, скрытая видеосъемка, показ по телевидению'интим-ных сцен и сюжетов из жизни неугодных лиц и т.д.). •

Не самым лучшим образом отразилась на правах человека «сплош­ная суверенизация», развернувшаяся в начале 90-х годов на всем про­странстве бывшего СССР, а затем и в границах Российской