Корпоративная помощь в российских профессионально-групповых объединениях

Корпоративную помощь, ограниченную пределами корпорации, в рамках каких-либо образований, по праву членства, профессиональной идентичности, принадлежности к определенной структуре, сообществу, мы будем рассматривать в двух аспектах:

1) как систему социальной помощи в корпорации, то есть предприятии, где субъект помощи – завод, фабрика и т. п., объект – работник предприятия. Экономическая основа помощи – прибыль предприятия;

2) как добровольные объединения по отраслевому, профессиональному принципу, на основе общих интересов и целей. Субъект помощи формируется как совокупность равноправных элементов сообщества на основе солидарности и взаимопомощи. Он действует в соответствие с коллективно определяемыми правилами и нормами. Объект – член корпорации, участвующий в ее деятельности. Экономическая основа помощи – фондируемые взносы членов сообщества, а также их добровольческие усилия.

Рассмотрим российские особенности корпоративной социальной помощи в рамках предприятия.

Установление корпоративных отношений социальной помощи можно отметить еще во второй четверти XVIII в. Упорядочивая отношения хозяев предприятий и “фабричных людей”, в числе прочего, правительство устанавливает меры социальной помощи на предприятиях. Так, предписывается открытие заводских лечебниц для бесплатного обслуживания работников, а также обеспечение рабочих и служащих низшего звена жильем в казармах (общежития).

Горное положение в 1806 г. предписывало государственным и частным заводам, имевшим более 200 работников, обеспечить работу госпиталей для бесплатного медицинского обслуживания рабочих. Также заводовладельцы были обязаны открывать богадельни, куда помещались увечные, престарелые, нетрудоспособные люди, малолетние сироты, при условии их принадлежности к заводским селениям и округам.

На предприятиях начинают действовать системы помощи работникам. Рабочие и члены их семей, сироты и вдовы обеспечивались бесплатной медицинской помощью, “провиантским богаделенным пособием”, а иногда и денежной пенсией по старости, инвалидности. Вдовы и многодетные получали “ремонты и помощи”.

Денежные пенсии, как правило, выдавались лишь служащим, а престарелые рабочие получали “провиантское пособие”.

Гарантий социальной помощи не было. Заводовладелец, управляющий могли лишить рабочих пособия в любой момент. Форма поддержки также не всегда носила ординарный характер, например, пенсия престарелым могла быть заменена повышением жалованья их работающим детям с “вменением жребия содержать родителя”. Сроки выслуги пенсий и “богаделенных пособий” по старости государством также не регламентировались и во всех горнозаводских округах они были разными. Все зависело от воли собственников, традиций патернализма и финансово-экономического состояния предприятия.

Все же корпоративная помощь, как отмечают исследователи, была весьма распространенной. Так, в Пермской губернии в 1854 г. за счет средств частных заводовладельцев содержались 21 госпиталь, 29 больниц, 7 богаделен, 4 детских приюта. Помощь в них получили более 31 тысячи человек, что составило 17,6 % общей численности населения, подчиненного частным горнозаводским округам губернии^*96.

*96: {См.: Дашкевич Л. А. Пермский приказ общественного призрения: из опыта работы государственных институтов социальной помощи в российской провинции // Милосердие и благотворительность в Российской провинции. – Екатеринбург: Центр “XX век в судьбах интеллигенции России”, 2002, – С. 41.}

В первой половине XIX в. практика социальной помощи получила довольно широкое распространение не только на горнозаводских предприятиях. Крупные заводы и фабрики формировали собственные системы поддержки работающих и бывших работников, членов их семей в трудной жизненной ситуации.

Показателен пример Тульского оружейного завода^*97. На предприятии действовали больница, касса помощи на случай пожаров, стихийных бедствий. В начале XIX в. малоимущим, престарелым, увеченным оружейникам, вдовам оказывалась помощь из созданного на предприятии “благотворительного капитала”, включающего взносы заводовладельца и работников (2% заработка). Из этого фонда оружейникам выдавались льготные ссуды на постройку и ремонт домов. Малоимущим работникам строевой лес отпускался из казенных засек бесплатно.

*97: {См.: Гаврилина Н. А. Исторические традиции благотворительности тульского оружейного завода // Там же. – С. 80.}

При заводе действовала школа, где обучались в основном дети малоимущих работников. Книги, одежда и обувь для таких учеников предоставлялись за счет завода.

Предприятие имело особый капитал для приобретения продуктов. Если цена на муку поднималась, то малоимущие оружейники получали из заводского магазина муку и крупу по прежней цене, а убыток пополнялся за счет заводской казны.

В начале XX в. на заводе создается благотворительное общество. Из его средств оказывалась помощь престарелым работником предприятия, вдовам и сиротам, находящимся в трудной жизненной ситуации. Лицам, потерявшим кормильца, могло назначаться постоянное денежное пособие.

С последней четверти XIX в. статья расходов на благотворительность предусматривалась в бюджетах крупных предприятий и банков, согласно их уставам. Так, товарищество чайной торговли “Петр Боткин и сыновья” ежегодно отчисляло 5 % прибыли на благотворительные цели. С 1894 по 1914 г. сумма составила более 120 тысяч рублей^*98.

*98: {См.: РГАЛИ. Ф. 54. Оп. 1. Д. 20. Л. 27.}

Дореформенная практика корпоративной помощи в большей мере отражала патерналистские отношения. Работники предприятия в основном являлись собственностью заводовладельца, как и средства производства. Поэтому способы заботы о работниках, нуждающихся в помощи, как и наличие самой помощи, зависели от волеизъявления владельцев заводов.

Важнейшим фактором формирования отношений корпоративной помощи в России являлось государственное регулирование. Именно государство директивно определяло допустимый минимум социальных благ и пределы развития социальной инфраструктуры на предприятиях государственной и частной форм собственности, понуждало заводовладельцев вступать в отношения социальной помощи на предприятиях.

Отмена крепостного права изменила взаимоотношения в сфере труда. Личная зависимость от хозяина предприятия сменяется отношениями “работодатель – наемный работник”, что вносит существенные коррективы и в отношения корпоративной помощи. Получают распространение солидарные формы помощи с участием работодателей и самих работников: товарищества со вспомогательными кассами, пенсионные кассы и т. п.

Так, закон 1861 г. предписывал содержать на предприятиях горнозаводской промышленности больницы и создавать товарищества со вспомогательными кассами. Вскоре товарищества были введены на всех государственных и частных горнозаводских предприятиях. Их целью была выплата пенсий в связи с утратой трудоспособности по увечью, за многолетнюю работу по возрасту, семьям – в связи с потерей кормильца.

Пенсии и пособия были предназначены для компенсирования воздействия рисков социального положения в связи с утратой трудоспособности, предотвращения обнищания среди категории работников.

Фонды товариществ формировались за счет средств предприятия и взносов самих работников. Выдача денежных пособий по болезни законодательно не регламентировалась, поэтому такая практика существовала не везде. Все зависело от позиции руководства предприятия, но к 90-м гг. XIX в. практика пособий по болезни уже существовала в 51 губернии и охватывала до половины всех рабочих.

С 1887 г. начинают действовать правила о пенсиях и пособиях в связи с утратой трудоспособности служащими и рабочими государственных железных дорог, а с 1888 г. они распространяются и на частные железные дороги. Их владельцы обязывались государством создавать особые пенсионные кассы, формируемые за счет отчислений работодателей и работников. Эти правила положили начало формам корпоративной помощи на страховых началах.

Обязательное социальное страхование как ведущая форма социальной защиты наемных работников горнодобывающей и заводской промышленности возникает в 1903 г. в связи с принятием закона “О вознаграждении потерпевших вследствие несчастных случаев”. Закон вводил принцип ответственности предпринимателей за травматизм на производстве. Предприниматели были обязаны страховать своих работников. Причем финансовые страховые фонды формировались исключительно из взносов предпринимателей.

Пострадавшие на производстве получали пособия вплоть до восстановления трудоспособности; если работник признавался инвалидом, то ему выплачивалась пенсия, составлявшая две трети годового заработка. Семьям погибших на производстве также выплачивалась пенсия.

Страхованием от несчастных случаев на производстве охватывалось около 2,5 млн человек, или 25 % всех рабочих России.

Подводя некоторые итоги рассмотрению социальной помощи на предприятиях – корпоративной помощи, мы можем отметить следующее.

В XVIII-XIX вв. корпоративная помощь являлась объектом государственного регулирования. Государство административным путем формирует субъектно-объектные отношения помощи на промышленных предприятиях и железной дороге, регламентирует их, в то же время конкретные нормативы никогда не устанавливаются. Выделяются группы рисков социального положения, требующие вмешательства корпорации: связанные с потерей трудоспособности, в том числе по возрасту, с трудной жизненной ситуацией. Системы помощи на предприятиях не единообразны, так как зависят от корпоративных правил, патерналистских традиций, воли заводовладельца, экономического состояния предприятия. Как условие получения помощи выступает корпоративная лояльность: добросовестное выполнение производственных обязанностей и личная преданность предприятию.

Отмена крепостного права либерализирует отношения в промышленной сфере. Развитие промышленности, оформление рабочего класса как социальной категории, внедрение трудового законодательства и другие факторы обусловили модернизацию отношений корпоративной помощи.

Патерналистская забота сменяется капиталистическими подходами к рабочей силе как фактору производства. Корпоративная помощь начинает рассматриваться как стабилизирующий фактор в условиях классового антагонизма, как один из элементов трудовой мотивации в условиях конкуренции и т. п.

Усиление воздействия социальных рисков, связанных в первую очередь с потерей трудоспособности, побуждает предприятия создавать системы помощи на солидарной, профессиональной основе. Здесь ресурсы корпоративной помощи формируются совместными усилиями работодателей и самих работников.

Бюджеты помощи обеспечивались в основном нестраховым образом, из текущей прибыли предприятий. Солидарный подход к формированию фондов корпоративной помощи систематизировал ее, сделал обязательной для всех участников, что делало социальное положение работников российских промышленных предприятий и железных дорог более устойчивым, привилегированным, чем остальной массы наемных работников.

В то же время социальная помощь на предприятиях охватывала весьма незначительное количество работников наемного труда – не более 20 %. Поэтому корпоративная помощь не могла играть существенную роль и занимала в системе отношений помощи весьма скромное положение.

Рассмотрим особенности корпоративной помощи в рамках профессионально-групповых объединений.

Профессионально-групповые объединения в аспекте помощи отражают способы групповой самозащиты работников, взаимопомощь, профессиональную солидарность своих членов.

К наиболее ранним профессионально-групповым объединениям можно отнести средневековые торгово-ремесленные гильдии и цеха в Европе. Успешная практика самоорганизации в целях удовлетворения интересов и потребностей участников объединений обеспечила преемственность и развитие в эпоху капитализма таких институтов профессионально-групповой взаимопомощи, как общества взаимопомощи, профессиональные организации, страховые фонды по безработице, профессиональные союзы и т. п.

Россия не имела европейского опыта профессиональногрупповых объединений и их корпоративной помощи. Крепостное право, низкий уровень урбанизации, аграрная направленность производства, неразвитость гражданского общества и многие другие факторы долгое время делали невозможной деятельность саморегулируемых профессиональных организаций.

Первые организации взаимопомощи появляются в России в начале XIX в. Они получили название “кассы”. В 1806-1822 гг. возникают кассы: на содержание вдов и сирот пасторов саратовских протестантских колоний; убогая и училищная кассы в г. Дерпте; вдовья и сиротская кассы петербургских биржевых маклеров. Организации взаимопомощи основывались на сословно-профессиональном принципе. Фонд средств формировался из постоянных членских взносов. В случае нужды члены касс имели право на получение пособий или ссуд, а в случае потери кормильца – пенсии. Кассы взаимопомощи перераспределяли средства их участников в соответствии с установленными корпоративными правилами, в зависимости от характера трудной жизненной ситуации члена сообщества.

Широкое распространение профессиональные объединения получают в 60-е гг. XIX в., когда либерализируется законодательство в отношении общественных самоуправляемых организаций, растут самосознание и активность населения, развиваются промышленность и слой наемных работников, формируется российское гражданское общество.

В этот период возникают различные профессиональные объединения, в основном служащих, с целью обеспечения пенсий по возрасту. Так, министерства и ведомства, органы земского и городского самоуправления, профессиональные объединения служащих создают собственные пенсионные кассы. Кассы могли иметь в своей основе страховые начала.

Среди страховых пенсионных касс видное место занимали эмеритальные кассы. Такие кассы были созданы для инженеров путей сообщения (1860), горных инженеров (1860), при морском ведомстве (1871), почтово-телеграфном и других. Финансовой основой формирования их фондов были членские взносы, перечисления работодателей (ведомств), пожертвования и иные поступления. В 1883 г. учреждаются губернские эмеритальные кассы для земских служащих. Они также формировались за счет отчислений работодателя – земства и самих работников. Пенсии выдавались по достижении определенного возраста, в случае смерти работника – его семье. Пенсионное обеспечение выплачивалось и в случае увечья и тяжелой болезни. Кассы предполагали возможность получения пособий и ссуд в связи с трудной жизненной ситуацией.

В среде низших служащих широкое распространение получили общества взаимного вспомоществования. В большей мере они были ориентированы на предоставление своим членам единовременных пособий и льготных ссуд, но применялись и иные формы поддержки. Общества взаимопомощи занимались культурно-просветительской работой, трудоустройством своих членов, выплатой пенсий, помощью в связи с трудной жизненной ситуацией.

Например, в Санкт-Петербурге возникли общества взаимопомощи работающих женщин: Городская артель кассирш, продавщиц и бухгалтеров (1898), Петербургское общество взаимопомощи акушерок (1890). В 1873 г. создается Общество вспомоществования студентам Санкт-Петербургского университета, состоящее из бывших выпускников этого учебного заведения. В Казани действуют Общество взаимного вспомоществования учителям и учительницам Казанской губернии (1890), Общество взаимного вспоможения книгопечатников (1884), Вспомогательное общество приказчиков (1884) и многие другие.

В конце XIX столетия в России насчитывалось более 1,5 тысячи обществ, которые отражали сословный принцип организации общества и профессиональную идентичность субъекта и объектов помощи, действовали преимущественно в городских слоях (служащие, интеллигенция, ремесленники)^*99.

*99: {См.: Степанский А. Д. Общественные организации в России на рубеже XIX – XX вв. – М, 1972. – С. 22.}

Общества взаимопомощи стали постепенно превращаться в профессиональные организации: общество купеческих приказчиков, общество торговых служащих, общество фармацевтов, общество московских ремесленников и др. Некоторые из них, например, общества торговых служащих, выступали за нормирование рабочего дня, запрещение детского труда и т. п. Но в настоящие профессиональные союзы такие общества стали превращаться уже после 1905 г.

В пореформенную эпоху возникают организации предпринимателей, самодеятельные профессиональные объединения. Так, в 80-90-е гг. XIX в. начинают работать Русское общество книгопродавцов и издателей, Всероссийское общество сахарозаводчиков, Общество для содействия русской промышленности и торговле и др. Создаются профессиональные объединения художников, архитекторов, музыкантов, врачей и т. п.

Развиваются и профсоюзные организации – к 1906 г. их было уже более 600. Объединяясь в профессиональные союзы, работники получили возможность коллективного воздействия на работодателей, повышения оплаты и улучшения условий труда, гарантии социальной помощи. Профессиональные организации из членских взносов создавали собственные финансовые фонды и оказывали своим членам помощь в связи с трудной жизненной ситуацией. Как правило, она носила материальный, единовременный характер, была индивидуальной, адресной.

Однако профсоюзы в России были слабыми, мелкими и разрозненными, поскольку правительство запрещало не только общенациональные профсоюзные объединения, но и слияние отдельных профсоюзов в отраслевые. Царское правительство боялось развития негосударственных самоуправляемых организаций работников, устанавливало сложную процедуру их регистрации (она затягивалась порой до 3-4 лет), нейтрализуя общественную инициативу, жестко контролировало их деятельность и искало повод для закрытия.

Количество профсоюзов начинает неуклонно сокращаться, и к 1910 г. их остается лишь несколько десятков.

Итак, профессионально-групповые объединения как субъект корпоративной помощи получают в России широкое распространение с 60-х гг. XIX в. Связано это как с либерализацией общественных отношений, ростом самосознания населения, так и с усилением социальных рисков, ухудшающих социальное положение наемных работников, главным образом в связи с потерей трудоспособности.

Неэффективность, а в ряде случаев и отсутствие систем социальной помощи низшим слоям наемных работников, в том числе служащим, активизируют развитие коллективно-групповых форм взаимопомощи и самопомощи по профессиональному принципу.

Финансовые фонды профессиональных объединений формируются как за счет средств их членов (членских взносов), так и солидарно с работодателем. Способы, формы, размеры помощи определяются корпоративными правилами. Экономические возможности корпоративной помощи ограничены собственными ресурсами членов корпорации, а также степенью участия иных субъектов помощи (работодателей). В основе профессиональных организаций лежат принципы членства, профессиональной или групповой принадлежности (корпоративности), объединения усилий и ресурсов, финансового участия, приемлемости правил и норм, понятия о справедливости, солидарность, гарантии помощи в рамках объединений.

Несмотря на свою полезную деятельность, профессионально-групповые объединения не были в состоянии играть существенную роль как субъекты социальной помощи в силу целого ряда объективных и субъективных причин.

В России отсутствовали многовековые традиции корпоративных объединений, гражданское общество находилось на этапе формирования. Самоуправляемые организации, отражавшие возросшее самосознание населения, жестко контролировались властью, старавшейся больше нейтрализовать общественные инициативы, а не предоставить институциональные возможности их развития.

Создание корпоративных объединений шло, как правило, сверху. Именно государство инициировало создание ведомственных пенсионных касс, эмеритальных касс и т. п. Иные формы самоорганизации работников, отражающие их интересы, например профессиональные союзы, вызывают подозрение, их развитие всячески тормозится. Сдерживая рост самоуправляемых организаций в конце XIX в., власть предлагала как альтернативу форму социальной защиты работников на основе социального страхования.

Массовое сознание было деформировано многовековыми крепостническими отношениями. Позднее утверждение гражданских свобод, коллективистский, соборный менталитет с его установками на полное подчинение личности группе, социуму, государству обусловили низкий потенциал гражданского самоуправления. Неразвитость культуры личной ответственности и личной чести, общественной самодеятельности, неспособность к духовной автономии Н. А. Бердяев называл болезнью национального духа. Действуя в совокупности, все эти факторы обусловили низкий уровень развития корпоративной помощи в России.

14.4. Российская благотворительность: понятие, природа, основы воспроизводства Ранее была рассмотрена благотворительность в широком значении понятия – как любая добровольная, безвозмездная помощь (благодеяние) негосударственных институтов общества и частных лиц; в данном параграфе мы будем понимать ее в узком значении. А именно, как добровольную, безвозмездную помощь (благодеяние) частных лиц и благотворительных организаций: общественных, самоуправляемых, где благодеяния являются главной или одной из основных целей деятельности. Критерий негосударственности (общественности, самоуправляемости) является определяющим для понимания сущности благотворительности, ее выделения из общей системы социальной помощи – общественного призрения в России. Дело в том, что в российской теории и практике XIX в. благотворительность понимается не только как деятельность субъектов общества, но и государства. И. Т. Тарасов в “Учебнике полицейского права” (1893) дает следующее определение: “Благотворительностью называется та деятельность правительственных и общественных органов и частных лиц, которая имеет целью оказание помощи и призрение бедным и нищим”. Отсутствие четких критериев, разделяющих государственное и общественное в системе социальной помощи в этот исторический период, требует необходимым определиться в значении понятий благотворительности и государственной социальной помощи, так как воспринимать благотворительность как “деятельность правительственных органов” мы сегодня не вправе. Помощь, исходящая от власти, государства, имеет свои особенности, оценив которые, мы никогда не сможем рассматривать государственную (властную) социальную помощь как благотворительность. В классическом виде государственная помощь имеет властную нормативно-правовую базу. Поэтому она законна, обязательна, нормирована. Организационно она реализуется властью и ее структурами. Экономическая основа помощи – государственная казна, бюджеты. Способ формирования экономических основ принудительный, обязательный, в основном налоговый. Перераспределение материальных благ на социальную помощь производит единственный субъект – власть. Благотворительность является полной противоположностью государственной социальной помощи. Она не имеет ни одного из ее природных свойств, равно как и государственная помощь не имеет ни одного из природных качеств благотворительности. Поэтому при изучении источников российского общественного призрения XIX-XX вв. нужно иметь в виду несформировавшееся понятийное поле и возможно, принципиально иное понимание авторами значений таких понятий как “благотворительность”, “государственная благотворительность”, “государственное призрение” и т. п. Проблемы дифференциации понятий во многом были связаны с тем, что российская практика социальной помощи имела существенные особенности деятельности таких институтов-субъектов помощи, как государство и благотворительность. Во-первых, властные субъекты помощи не имели конкретной нормативно-правовой базы помощи. На уровне местного самоуправления она вообще не являлась обязательной – декларировалось лишь право ее оказывать. Нормы, стандарты, размеры помощи, категории нуждающихся – все это было за рамками законодательства о властной помощи. Исключение составляла нормативно-правовая база государственной помощи для государственных гражданских и военных служащих. Во-вторых, в сфере экономических основ государственной помощи присутствовали такие источники, как благотворительные пожертвования, доходы от предпринимательской деятельности, носящие внебюджетный характер. И в ряде случаев они являлись определяющими в структуре экономических ресурсов институтов государственной (властной) помощи (приказов общественного призрения, земского и городского самоуправления). Все это придало российской системе властной социальной помощи весьма далекие от классических формы, сильный элемент необязательности с точки зрения прав и обязанностей в сфере социальной помощи, внебюджетных экономических ресурсов, что характерно для благотворительности. В то же время благотворительность, именно институциональная ее часть, содержала элементы властной помощи. Неслучайно организованная благотворительность, имевшая место до 60-х гг. XIX в., часто определяется исследователями как “квазигосударственная”, “полугосударственная” и т. п. Здесь речь идет о таких благотворительных организациях, как “Учреждение императрицы Марии Федоровны”, “Императорское человеколюбивое общество”, “Попечительство о домах трудолюбия” и др., действовавших “на особых основаниях”. Они были ядром российской благотворительности и в значительной мере определяли ее лицо. Эти организации имели государственную нормативно-правовую базу устройства и деятельности, утверждаемую, как и руководящие органы, самим императором. Поэтому фактор их самоуправляемости весьма условен. Организации не являлись продуктом потребности самореализации граждан, решения проблем общества, что свойственно общественным структурам. Здесь инициатива шла сверху, от императорского двора. Вполне ли добровольно царские министры входили в попечительские советы этих организаций? Данные благотворительные организации строились по принципу структур органов власти, поэтому их управление было централизованно, бюрократизированно. Формирование экономических основ этих благотворительных организаций, помимо пожертвований, членских взносов, предполагало наличие казенных, бюджетных средств, значительное государственное финансирование. Например, “Попечительство о народной трезвости” получало ежегодные казенные субсидии, составившие, например, в 1904 г. более 4 млн руб., или 45 % доходов*100. *100: {См.: Благотворительность в России. Т. 1. – С. 79.} Но и в доходах обычных российских благотворительных организаций государственные средства составляли немалую часть. Так, в доходах 11 040 благотворительных заведений и обществ в 1902 г. казенные субсидии составили 14,5 %*101. *101: {См.: Ульянова Г. Н. Указ. соч. – С. 259.} В благотворительных организациях, помимо волонтеров, то есть лиц, занятых на общественных началах, работало немало кадровых служащих на профессиональной основе, которых с полным основанием мы можем определить как социальных работников. Так, работа в “Императорском человеколюбивом обществе” была приравнена в 1897 г. к государственной службе, со всеми государственными преференциями для чиновников Российской империи. В российских благотворительных организациях имелись должности гражданской государственной службы, чего не знала история социальной работы нигде в мире. Таким образом, можно отметить как одну из особенностей российской частной благотворительности содержание в ней априори не присущих филантропии властных элементов, деформирующих ее природу. То, что в России государственная помощь была частично благотворительной, а благотворительность была в какой-то мере властной, не так безобидно, как может показаться на первый взгляд. Главным недостатком системы государственной помощи в России было отсутствие конкретной нормативно-правовой базы, которая делала бы ее обязательной и гарантированной. Отсутствие специальных, общероссийских финансовых казенных (бюджетных) источников помощи не позволяло в полной мере обеспечить ее системность и эффективность. Для российской благотворительности главной проблемой была невозможность реализовать добровольческие инициативы индивидов в самоуправляемых общественных организациях. Действующие “на особых основаниях” благотворительные организации были бюрократизированы, а зарегистрировать какую-либо иную общественную организацию практически было невозможно, так как для этого требовалось разрешение самого императора. Узаконенная практика привлечения властными институтами-субъектами помощи благотворительных экономических источников вела к сужению ресурсной базы благотворительности, так как в данном случае властные субъекты помощи имели конкурентные преимущества. Реальные возможности самореализации в сфере филантропии появляются лишь в 60-70-е гг. XIX в., после либеральных реформ Александра II, упростивших процедуру регистрации, что обусловило резкий рост общественных благотворительных организаций. Особенностью российской благотворительности был ее сословный характер. Устав об общественном призрении 1857 г., служивший основой законодательства о благотворительности вплоть до начала XX в., провозглашал принцип сословной помощи, которая оказывалась в рамках своего же сословия. Поэтому благотворительные организации в основном находились под юрисдикцией сословных обществ – купеческого, мещанского, ремесленного, дворянского. Так, в Петербурге Купеческая корпорация содержала крупные заведения, как Николаевский дом призрения престарелых и увечных граждан, Чесменскую богадельню и другие, Мещанское общество – богадельню и детский приют, Ремесленное общество – богадельню. В Москве дворянское сословие имело шесть благотворительных заведений, которые предназначались для обедневших или одиноких в старости дворян. Купеческое общество ведало 15 богадельнями, Александровской больницей, 4 училищами. Московские Мещанское и Ремесленное общества имели два и три благотворительных заведения соответственно*102. *102: {См.: Ульянова Г. Н. Указ. соч. – С. 301-334.} Развитие в России капитализма, размывающего сословную организацию общества, положительный европейский опыт организации всесословной социальной помощи, труды русских ученых и общественных деятелей, обосновывающие эффективность всесословного общественного призрения, сигнализировали о необходимости перехода социальной помощи на принцип все- сословности. В то же время в России существовала сословно-иерархическая структура общества, самодержавие не шло на введение всесословного попечительства в качестве территориально-административной единицы призрения, боясь передать часть административных полномочий органам общественного самоуправления. Таким образом, сословные рамки социальной помощи не отвечали требованиям развивающегося общества, тормозили филантропические инициативы, снижали эффективность добровольческих усилий, но устранить их не удавалось. Ситуация начинает меняться с последней четверти XIX в., когда в крупнейших российских городах возникают новые по типу, всесословные по составу и объектам поддержки благотворительные организации. Частная благотворительность. Благотворительность частных лиц как результат реализации религиозного сознания, христианских догматов милосердия традиционно присутствовала в России и в XVIII-XIX вв. Самый простой и распространенный ее способ – милостыня – продолжает оставаться одной из основных форм негосударственной социальной помощи. В качестве самостоятельного субъекта частной благотворительности можно выделить благотворительность царской семьи, продолжающую древние традиции княжеских благодеяний – строительства храмов, богаделен и странноприимных домов, “нищепитательства” и т. п. В рассматриваемый исторический период имеется немало конкретных примеров царских благодеяний. Например, в 1767 г. Екатерина II жертвует 150 тысяч рублей на устройство училищ, сиротских домов, богаделен и других социальных учреждений. С 1796 г. Мария Федоровна ежегодно вносит пожертвования в размере 15 тысяч рублей на Воспитательное общество благородных девиц. Александр I в 1803 г. пожертвовал 10 тысяч рублей на строительство богадельни и больницы для неимущих в Саратове. Николай II в первые годы своего правления жертвует 150 тысяч рублей на постройку госпиталя обществу Красного Креста и т. п. Примеру царствующих особ следовало их ближайшее окружение, властная элита. И в этом отношении можно рассматривать императорский двор как локомотив частной благотворительности. Значительную роль в развитии частной благотворительности играло ее государственное регулирование. Власть устанавливало систему преференций благотворителям, направленную на повышение их социального престижа. Примеров можно привести множество. В конце XVIII в. за пожертвования на строительство сиротского воспитательного дома в Москве чином статского советника и медалью был награжден П. А. Демидов. Возглавлявшая в 60-е г. XIX в. Братолюбивое общество снабжения неимущих квартирами в Москве Н. Б. Трубецкая за благотворительную деятельность была удостоена ордена Св. Екатерины и пожалована в статс-дамы. Власть, создавая систему преференций для благотворителей, не только побуждала, но и в какой-то мере принуждала к благодеяниям. Благотворительность не всегда носит вполне добровольный характер. Государственная политика “пряника” в сфере мотиваций благотворительности, в немалой мере сочеталась с элементами “кнута”. В 1874 году иркутский генерал-губернатор Η. П. Синельников откровенно писал: “Надо приохотить наших золотопромышленников дружно идти на добро и пользу государственные, возбудить в них охоту к пожертвованиям”. По этому поводу современники язвительно отмечали умение Η. П. Синельникова “отлично доить” некоторых сибирских предпринимателей... Известен случай, когда “один начальник, задумав постройку театра, призвал золотопромышленника и начал читать ему уголовное дело о нем. Когда последний обливаясь потом, предложил пожертвовать 40 тыс. рублей, дело было сожжено”. В подобной ситуации оказывались и другие представители иркутских деловых кругов. Так, А. Ф. Второву в 1890-е годы пришлось пожертвовать не одну, а десять тысяч рублей на строительство нового театра, так как генерал-губернатор А. А. Горемыкин обронил следующую фразу: “Ваш писарь, видимо, ошибся и не приписал справа еще один нуль”. Один из купеческих тузов Иркутска, городской голова И. С. Хаминов, фигурировал более чем в двадцати уголовных делах. Однако эта сторона его деятельности оставалась в тени, зато дела на поприще благотворительности получали широкую огласку. Доходило порой до курьезов, когда купца даже не спрашивали, жертвует он или нет, а прямо писали, что он уже изъявил желание сделать пожертвование, или к подписанной им цифре пожертвования просто приписывали нуль или два нуля. Для И. С. Хаминова такие превращения были обычны и не особенно его смущали, более того – он даже радовался, если дело ограничивалось одним нулем. За благотворительность И. С. Хаминов был награжден орденами Св. Станислава всех трех степеней, Св. Анны 2-й и 1-й степеней, Св. Владимира 4-й и 3-й степеней, получил высокий чин тайного советника”.*103 *103: {Кузьмин К. В., Сутырин Б. А. Указ. соч. – С. 420-421.} Рассматривая аспекты мотивационной сферы благотворительности российских промышленников в своей статье “Модели благотворительности у предпринимательских династий XVIII в. и факторы, определившие их трансформацию” И. Н. Юркин отмечает следующее. В XVII-XVIII вв. формы благотворительности предпринимателей, освященные церковной традицией, были достаточно обычными: ремонт и строительство храмов, раздача милостыни и скромными по своим масштабам. Благотворительность в ее “классических” формах, ориентированная на развитие образования, науки, здравоохранения и других социальных сфер, широкая по своему размаху, начинается с конца XVIII в. Например, у династии промышленников Демидовых – только в третьем поколении. Среди причин данного феномена автор статьи отмечает: • Демидовы к тому времени накопили значительный капитал и вывели дело на уровень, когда он устойчиво прирастал; • ослабело ощущение личной причастности к накоплению; • изменившаяся сословная принадлежность определила новые социокультурные нормы (поведенческие образцы); • возникли провоцирующие и ориентирующие культурные импульсы, побуждающие к новым формам благотворительности; • появились формы государственного и общественного поощрения благотворительности. Таким образом, помимо государственного регулирования благотворительной деятельности, роли императорской семьи как поведенческого образца для элиты и высших слоев общества, причины роста филантропии в России в XIX в. находились в сфере развития промышленного производства, новых общественных отношений, социокультуры. Накопление капитала формировало устойчиво высокое, стабильное экономическое положение субъектов помощи как объективную экономическую предпосылку благодеяний. В связи с этим реально посвящали себя благотворительной деятельности, как правило, только внуки сколачивавших всеми “правдами и неправдами” свои капиталы предпринимателей. Лишь третье поколение давало в России подлинных, прославивших фамилию филантропов. А. Линденмайер отмечала, что этическими основами русской благотворительности являлись, во-первых, православные идеалы, во-вторых, увлечение европейскими гуманистическими идеями, в-третьих, идея служения народу, осознанная русской интеллигенцией в пореформенный период. Именно накопление и синтез всех этих моральных качеств и вдобавок к ним восприятие западных принципов научно организованной благотворительности привели, как справедливо утверждается в статье, к взлету русской благотворительности на рубеже XIX-XX вв.*104. *104: {См.: Ульянова Г. Н. Указ. соч. – С. 104.} Частная благотворительность реализовалась, как правило, по трем основным направлениям: 1) частные пожертвования (во всех формах, в том числе, милостыня); 2) устройство частными лицами заведений помощи, их попечительство и финансирование; 3) социальный патронаж, опека определенной категории нуждающихся. Объекты помощи могли быть самыми различными. Частная благотворительность в России являлась финансовым источником не только для негосударственных институтов: церкви, организованной благотворительности, общины, но и для государственных (властных) субъектов помощи: приказов общественного призрения, а также земского и городского самоуправления как местных органов власти. Поэтому объектами частных благодеяний были не только индивиды и домохозяйства с их трудной жизненной ситуацией, но и социальные учреждения, организации, как властные, так и негосударственные. Так, граф Η. П. Шереметьев открыл на свои деньги в Москве Странноприимный дом на 100 человек и больницу при нем на 50 мест, доктор Ф. П. Гааз внес 11 тысяч рублей для тюрем на улучшение питания осужденных. На личные средства князя Д. В. Голицына в Москве была построена бесплатная больница для неимущих на 60 человек, на нужды воспитательных домов он завещал 35 тысяч рублей. Широкой благотворительной деятельностью известны предприниматели, купцы: Бахрушины, пожертвовавшие на социальные проекты с 1892 – 1912 гг. почти 4 млн рублей, Абрикосовы, открывшие в Москве бесплатный родильный приют, женскую лечебницу и детский сад, Королевы и многие другие филантропы. Поддержкой науки, культуры и искусства прославились Щукины, Рябушинские, Третьяковы, Морозовы и др. В литературе в качестве примеров, как правило, приводятся наиболее известные фамилии благотворителей, за каждой из которых какой-то крупный социальный проект. Но отношения благотворительности имели место и в среде поместного дворянства, не столь именитых купцов и простых, совсем небогатых людей, имевших сострадание к чужой беде. Как правило, они носили прямой характер “субъект – объект”, не опосредованный каким-либо учреждением, возникали по случаю, нередко это была простая милостыня. Организованная благотворительность. Под организованной (институциональной) благотворительностью будем понимать благотворительную деятельность организаций: благотворительных заведений (учреждений), обществ, союзов, ассоциаций, имеющих своей единственной или одной из главных целей благодеяния. Эти организации являлись юридическими лицами, имели утвержденную властью нормативно-правовую базу своей деятельности, официальную регистрацию, были хозяйствующими субъектами, их ресурсы формировались в основном за счет материальных и нематериальных ресурсов членов этих организаций на основе добровольного волеизъявления. Первые благотворительные организации возникают в конце XVIII-начале XIX вв. Как правило, они изначально находились под покровительством членов царской семьи либо отдавались под покровительство, управлялись “на особых основаниях”, поэтому исследователи определяли их как “прогосударственные”. До 60-70-х гг. XIX в. они являлись главными представителями российской организованной благотворительности, в более поздний период – ее ядром. Возникновение благотворительных организаций отражало потребности элиты общества, в первую очередь царской семьи, в упорядочении благодеяний, придании им целевого характера, концентрации усилий и ресурсов на определенных проблемах, контроле и надзоре за расходованием денежных средств, что должно было привести к росту эффективности российской благотворительности, ее дальнейшему распространению. В 1796 г. императрица Мария Федоровна принимает на себя попечительство над Воспитательным обществом благородных девиц и мещанским его отделением, что положило основание Ведомству, названному ее именем. За последующие десять лет Мария Федоровна открывает на свои средства женские училища Ордена Св. Екатерины, Павловскую больницу, воспитательный дом в Гатчине, “вдовьи дома” – богадельни для неимущих вдов военных и гражданских служащих, Павловское училище для глухонемых детей, в 1817 г. под покровительство императрицы переходит Харьковский институт благородных девиц. В экономической основе деятельности Ведомства казенные субсидии составляли 15-20 %, еще столько же – данные властью в качестве привилегии сборы с игральных карт и увеселений, а остальные 60-70 % давали пожертвования, плата за призрение и другие источники*105. *105: {См.: Ульянова Г. Н. Указ. соч. – С. 136.} В 1854 г. все благотворительные учреждения, находящиеся под покровительством императрицы, объединились в Ведомство учреждений императрицы Марии Александровны. Основными направлениями деятельности Ведомства были призрение младенцев (в том числе организация яслей) и детей в детских приютах; призрение престарелых; призрение слепых и глухонемых; призрение учреждений женского воспитания и образования; призрение учреждений врачебно-медицинской помощи и т. п. В 1802 г. под покровительством императора Александра I было основано “Благодетельное общество” вскоре переименованное в “Императорское человеколюбивое общество”. Император назначил комитет по управлению Обществом, определил направления деятельности: бесплатное лечение на дому (домовое призрение); устройство бесплатных больниц; вспоможение пострадавшим от несчастных случаев; призрение “искаженных природой” (инвалидов); трудоустройство неимущих и т. п. Общество получило значительную материальную поддержку со стороны государства: на его содержание ежегодно выделялось 250 тысяч рублей ассигнациями*106. Деятельность Общества носила весьма широкий характер: оно открывало учебно-воспитательные учреждения, богадельни, дома с дешевыми квартирами, ночлежки, народные столовые, больницы. В 1838 г. Обществом создаются специальные комитеты “по разбору и призрению просящих милостыню”. Его деятельность концентрировалась в основном в Петербурге и Москве либо в их ближайших пригородах. *106: {См.: Кузьмин К. В., Сутырин Б. А. Указ. соч. – С. 402.} Общество быстро разрастается, открываются новые заведения. В 50-е гг. XIX столетия в ведение Общества переходит немало благотворительных заведений Москвы. Например, Братолюбивое общество, Общество поощрения трудолюбия, Московский попечительский комитет и т. п. Растет и его экономическая база. К 1855 г. консолидированные капиталы Общества превышали 1,2 млн рублей, а в недвижимости – приближались к 2 млн рублей. В первой половине XIX в. возникает еще одна благотворительная организация, “управляемая на особом основании”. Это Российское общество Красного Креста. Оно берет свое начало от Свято-Троицкой общины сестер милосердия, открытого в 1844 г. великой княжной Александрой Николаевной. При общине было создано несколько социальных учреждений: больница, богадельня, детский приют, отделение сестер милосердия, оказывающих помощь нуждающимся гражданам. Община сестер милосердия трансформируется в 1867 г. в Общество попечения о раненых и больных воинах и переходит под покровительство императрицы Марии Александровны. В 1876 г. на базе Общества возникает Российское общество Красного Креста, что ведет к расширению его функций: оно оказывает помощь нуждающимся во время голода, эпидемий, пожаров и т. п. Открываются филиалы и отделения во многих городах России. К началу XX в. их уже более 450 с числом членов около 100 тысяч. Помимо крупнейших благотворительных организаций, опекаемых императорской семьей, в России в первой половине XIX в. действовали и другие благотворительные общества. Например, в 1847 г. было основано “Общество посещения бедных”, занимавшееся социальной помощью бедным. В этой организации бедные, больные, инвалиды, сироты и другие нуждающиеся получали материальную помощь, лечение, бесплатные лекарства, приют в случае нужды. Общество просуществовало два года, затем растворилось в Императорском человеколюбивом обществе. Примерно в это же время в Москве было создано Дамское попечительство о бедных, которое также самостоятельно просуществовало весьма недолго и затем вошло в состав Ведомства императрицы. До второй половине XIX в. организованная благотворительность развивалась в основном в рамках находящихся под попечительством царских особ организаций. Открытие новых учреждений требовало разрешения самого императора, было связано со сложной системой регистрации, а в отдельные периоды даже запрещалось. Неудивительно, что за все время правления Николая I право на законное существование получили только 25 обществ. Создаваемые российскими филантропами благотворительные организации в абсолютистском, централизованном государстве рано или поздно теряли самостоятельность и вливались (поглощались) в мощные прогосударственные объединения: “Императорское человеколюбивое общество” или Ведомство императрицы. Весьма типичный случай описывает Г. Г. Швиттау в работе “Трудовая помощь в истории призрения бедных в России” (1915): созданный несколькими частными лицами в 1786 г. Ярославский Дом призрения ближнего с привлечением в уставной капитал более 300 тысяч рублей немедленно перешел под контроль государства. Императрица повелела новому учреждению “не платить пошлин, сборов и повинностей”. Желающие заниматься благотворительностью частные лица осознавали, что учредить филиал или отделение “прогосударственных” благотворительных объединений значительно легче, чем самостоятельные организации, работать также проще – вхождение в структуру давало “бренд” царской семьи и властные преференции. Во всяком случае до 60-х гг. XIX в. можно говорить о монополии в благотворительной сфере прогосударственных благотворительных организаций. Конкуренты не допускались изначально, “прорвавшиеся” вскоре поглощались гигантами. Сформировавшийся в первой половине XIX в. российский институт организованной благотворительности имел свои характерные особенности. Организованная благотворительность развивалась сверху, как филантропическая инициатива царской семьи, побуждающая своим примером к этой деятельности элиту общества. Она получила нормативно-правовую базу и государственное регулирование, в том числе контроль. Власть формирует под новый проект финансовую основу: личные взносы царской семьи, государственные средства, членские взносы, частные пожертвования членов организации и добровольных жертвователей. Таким образом, экономические ресурсы благотворительных организаций носят смешанный, властно-общественный характер. Организованная благотворительность, в отличие от частной, предполагала добровольческие усилия членов организации, оказывавших благодеяния своим безвозмездным трудом, творчеством, услугами. Поэтому организованная благотворительность в своей ресурсной базе содержала и нематериальные ресурсы общества. Система благотворительных обществ значительно структурирована по направлениям работы и территориально. Так, на местах работают отделения, филиалы, сохраняющие головное название, например: “Виленское отделение Императорского человеколюбивого общества”, “Казанское человеколюбивое общество” и т. п., либо организации, входящие в организационную структуру обществ, “управляемых на особых основаниях”, в своих названиях отражающие направления деятельности. Например, структуры “Императорского человеколюбивого общества”: Гродненское благотворительное общество, Брестское товарищество для пособия и т. п. Новый этап развития благотворительности начинается в 60-70-е гг. XIX столетия. Либерализация общественных отношений в ходе реформ Александра II нашла конкретное выражение в изменении нормативно-правовой базы благотворительности. Так, в 1862 г. был принят специальный акт, изменяющий порядок регистрации “обществ для взаимного вспомоществования или с другой благотворительной целью”. Вместо высочайшего соизволения для регистрации благотворительных организаций отныне стало достаточно “соглашения с подлежащими ведомствами, министром внутренних дел”. С этого времени отмечается значительный рост числа благотворительных учреждений, и к 1890 г. создается еще около 2000 организаций*107. *107: {См.: Благотворительные учреждения в Российской империи. Т. 1. – СПб, 1900. – С. 9.} Деятельность благотворительных организаций – благотворительных обществ и благотворительных заведений (учреждений) регламентировалась “Уставом об общественном призрении”. В 1897 г. вводятся нормальные (примерные) уставы организаций – Примерный устав общества пособия бедным, Устав попечительского общества о доме трудолюбия и т. п. После принятия этих нормативных актов создание благотворительных организаций стало носить явочно-нормативный (заявительный) характер. Устав определил экономические основы благотворительных организаций: взносы и пожертвования; поступления по займам, процентным бумагам, от проведения увеселений, базаров и лотерей, доходов от недвижимости; доходы от заведений (в том числе производственного и коммерческого характера), принадлежащих обществу, а также различного рода сборы и прочие поступления. Примечательно, что законодатель обращал внимание на личность благотворителя и происхождение пожертвований. Так, ст. 40 Устава требовала при пожертвованиях от частных лиц “обращать внимание на их поведение и прежний образ жизни, на отсутствие их состояния под судом и следствием”. Это положение резко критиковалось современниками-приверженцами свободы пожертвований, считалось, что оно стесняет доброхотов и тормозит развитие благотворительности. Щекотливые вопросы в отношении личности благодетеля, происхождения средств на благодеяния на практике предпочитали не рассматривать. Помимо прочих регламентаций, Устав определял правила организации сбора пожертвований; принципы “прозрачности” расходов и доступности контроля целевого использования средств для жертвователей. Важной нормой государственного регулирования благотворительности являлось установление властных преференций. Так, благотворительным обществам и заведениям предоставлялись определенные льготы в части налогов, пошлин и сборов, а также отправления повинностей. На местном уровне субъекты благотворительности, как правило, и вовсе освобождались от налогов. Неудовлетворенность общества государственной социальной политикой, социальное и экономическое расслоение в связи со становлением капиталистического способа производства, развитие гражданского общества в России, открывшиеся возможности непосредственной самореализации личности в сфере социальной помощи путем создания самоуправляемых общественных организаций и многие другие факторы обусловили быстрые темпы развития благотворительности в России во второй половине XIX в. По всей стране появляется много новых благотворительных организаций, не связанных с находящимися “под покровительством”. Известными благотворительными обществами были: Общество попечения о бедных и больных детях (“Синий Крест”), Санкт-Петербургское общество “Детская помощь”, Общество защиты детей от жестокого обращения, Союз для борьбы с детской смертностью в России, Русское женское взаимно-благотворительное общество и многие другие. В 80-е гг. XIX в. по образцу немецких благотворительных обществ, созданных в 1881 г. в г. Киле профессором Ф. Эсмархом, возникает петербургское Общество самаритян. Члены общества оказывали бесплатную первую медицинскую помощь при несчастных случаях и обучали этому делу добровольцев. Московское общество снабжения неимущих квартирами отстраивает целый поселок двухэтажных домов. Комнаты сдавались престарелым женщинам по низким ценам; существовало бесплатное медицинское обслуживание жителей. Общество поощрения трудолюбия в Москве открывает первые народные кухни – столовые для неимущих – бесплатные либо с низкими ценами, вскоре эта практика распространяется по всей стране. Благотворители повсюду открывают новые социальные учреждения: бесплатные больницы, приюты, дома трудолюбия. В 1905 году в Тифлисе было организованно Общество помощи инвалидам на Кавказе с целью призрения низших чинов, потерявших способность к труду. Оно существовало за счет членских взносов и пожертвований. Помимо выдачи инвалидам войны денежных пособий, Общество содержало свое благотворительное учреждение – “Кавказский инвалидный дом” на 24 человек и т. п. Занимались благотворительной деятельностью и масонские организации. Наряду с распространением образования в народе, попечительство о бедных являлось одним из главных направлений деятельности масонских лож. Основной формой помощи была пенсионная – постоянные пособия получали пансионеры: нуждающиеся студенты, вдовы, сироты и т. п. В благотворительную деятельность были вовлечены различные партии. Так, конституционно-демократическая общественная организация (кадеты) во время Первой мировой войны создала продовольственную комиссию, открывшую для нуждающихся 4 столовые на 300 человек, также была организована выдача нуждающимся материальной помощи. Действовали благотворительные организации по национальному признаку. Так, в Белоруссии резко выросло число еврейских благотворительных обществ. К концу XIX в. они работали практически во всех уездах Белоруссии. В их числе были общества пособия бедным; благотворительные общества общего характера; ссудные кассы; странноприимные дома; дешевые чайные и столовые; богадельни и дома призрения; больницы; общества вспомоществования больным и даже общество пособия бедным невестам. Профессор Э. Г. Иоффе отмечает, что в конце XIX в. в ряде городов и местечек Беларуси за счет благотворительности жило от 25 до 38 % евреев. В России широкую популярность получило “Общество ремесленного и земледельческого труда среди евреев России” (основано в 1880 г.), которое занималось в первую очередь вопросами трудовой помощи. Создавались также “бюро труда”, бесплатные столовые, предоставлялось доступное жилище и т. п. С 1915 г. Общество выпускает печатный орган “Вестник трудовой помощи среди евреев”, публиковавший статьи научного и прикладного характера, а также адреса, куда можно обратиться за помощью. Широкое распространение получили благотворительные организации, которые можно классифицировать как иностранные и иноверческие. В них благотворительная помощь фокусироваалась в основном на живущих в России иностранцах, в том числе имеющих неправославное вероисповедование. Так, в 1829 г. был основан Французский благотворительный комитет для оказания помощи проживающим в Москве нуждающимся членам французской и бельгийской колоний. Вскоре создаются Швейцарское благотворительное общество (1840), Общество германских подданных для оказания помощи нуждающимся соотечественникам, Австро-Венгерское, Чешское вспомогательное общество и многие другие. Лютеранская церковь св. Михаила содержала мужское училище, кассу для бедных. Римско-католическая церковь св. Петра и Павла содержала школы для мальчиков и девочек, женскую богадельню, было организовано попечительство о бедных. В 1847 г. московскими протестантами организовано Попечительство о бедных евангелического вероисповедания. Попечительство открыло богадельню, детский приют, через некоторое время – бюро по прииску работы, больницу, швейную мастерскую, библиотеку, создало фонд дешевых квартир, выплачивало материальную помощь. В пореформенный период получили дальнейшее развитие и “прогосударственные” благотворительные организации. Так, “Императорское человеколюбивое общество” к 1908 г. имело в своем составе 66 учебно-воспитательных заведений для детей с количеством призреваемых более 5, 5 тысяч человек; 76 богаделен; 36 заведений бесплатных и дешевых квартир; 33 учреждения для оказания временной медицинской помощи; 31 благотворительное общество, оказывающее материальную помощь нуждающимся; 11 бесплатных столовых; 7 заведений по трудоустройству; 3 ночлежных приюта. Сумма расходов на содержание благотворительной структуры и помощь нуждающимся составила около 2 млн рублей. В 80-е гг. XIX в. Ведомство императрицы пополняется Попечительством для слепых, а затем и Попечительством для глухонемых. Всего в этот период в Ведомстве состояло 459 учебных и благотворительных учреждений, в том числе 176 детских приютов, 36 богаделен, 40 больниц, 2 воспитательных дома. Именные комитеты царской семьи пополняются: Попечительством о трудовой помощи, Попечительством о народной трезвости, Александровским комитетом о раненых, Алексеевским главным комитетом. В 1913 г. указом Николая II образовано Всероссийское попечительство по охране материнства и младенчества. В этом же году в целях призрения сельских сирот учреждается Романовский комитет. Как свидетельствует статистика, с 1860 г. в России было основано 82 % благотворительных организаций, действовавших до 1917 г. К 1902 г. в стране функционировало 11 040 благотворительных организаций (4762 благотворительных общества и 6278 благотворительных учреждений)*108, действовавших по самым разнообразным направлениям социальной помощи. Практически в каждом российском городе действовало несколько десятков благотворительных организаций. Это был “золотой век” благотворительности в России. *108: {См.: Благотворительность в России. Т. 1. XXVI.} Классифицируя благотворительные организации, можно выделить собственно благотворительные, где социальная помощь является основной (единственной) целью их деятельности, и общественные организации, занимающиеся благотворительностью как одним из направлений своей работы. Собственно благотворительные организации можно подразделить на благотворительные общества (союзы) и благотворительные учреждения (заведения). Благотворительные общества – это самоуправляемые организации, аккумулирующие фонд средств для оказания универсальной социальной помощи нуждающимся, а также финансирующие собственные благотворительные заведения, действующие в рамках направлений деятельности общества. Благотворительные учреждения – это самостоятельные либо входящие в структуру благотворительного общества организации. Они осуществляют социальную помощь стационарно, в стенах заведения, в закрытых формах; по своему составу, как правило, профессиональные, то есть работники учреждений реализуют социальную работу как профессиональный вид деятельности. Объекты помощи группируются по социальным патологиям и получают соответствующее социальное обслуживание, проживая в учреждениях либо посещая их для получения поддержки. Основные направления деятельности благотворительных заведений – бесплатное обучение; проживание; питание; трудоустройство; лечебная помощь. Отражая субъективное восприятие социальных проблем, интересы и предпочтения учредителей и членов, благотворительные организации, как правило, специализировались по направлениям деятельности. Они могут быть классифицированы по самым разнообразным основаниям: • отраслям социальной сферы (здравоохранение, просвещение, культура, социальное обслуживание и т. п.); • категориям населения (дети, женщины, старики); • сословиям; • социальным патологиям (бедность, нищенство, бездомность, безработность, алкоголизм и т. п.); • национальной принадлежности; • видам помощи (материальная помощь, социальное обслуживание, трудовая, медицинская помощь и т. п.); • территориальности и др. Особенно это характерно для благотворительных учреждений, имеющих, как правило, одно целевое направление деятельности. Благотворительные общества в меньшей степени специализированы и могут действовать по нескольким направлениям благотворительности. Организованная благотворительность явилась новым, более совершенным этапом развития филантропической деятельности, что способствовало ее развитию и широкому распространению. В чем преимущества организованной благотворительности перед частной? Благотворительные организации имели коллективную форму правления, что снижало фактор волюнтаризма, характерный для частной благотворительности. Их деятельность но сила более организованный, планомерный и систематический характер. В организованных формах более развито личное участие благотворителей в деятельности организации. Частный благотворитель, оказывая материальную поддержку, как правило, в постоянном попечительстве не участвует. Организация снижает риски случайности помощи или даже ее вредности, когда она безадресна, достается “лукавым” или пьяницам. Организация, объединяя средства и усилия многих субъектов благотворительности, способна аккумулировать и перераспределять большее количество материальных и нематериальных ресурсов помощи. Это позволяет реализовывать крупные социальные проекты, вести систематическую деятельность, привлекать к работе или самостоятельно готовить квалифицированные кадры социальных работников и т. п. Основы деятельности благотворительных организаций, в отличие от частной благотворительности, содержат нематериальные ресурсы. Это личная инициатива, безвозмездный добровольческий труд, усилия и творчество членов организации, увеличивающие потенциальные возможности организованной благотворительности. Экономические основы организованной благотворительности содержат и властные ресурсы, перераспределяемые государством в виде дотаций, “неприкосновенного капитала”, имеющего инвестиционный характер, и т. п. Это дает организациям дополнительные возможности формирования ресурсов благотворительности. Благотворительные организации, являясь хозяйствующими субъектами, за счет разрешенной предпринимательской деятельности способны самостоятельно наращивать свои экономические основы: капиталы, недвижимость, предприятия, перераспределяя затем полученные доходы на программы социальной помощи. Благотворительность концентрировалась в основном в городах. По оценкам исследователей, не менее 75 % всех благотворительных организации действовали в городах. Особенно это было характерно для организованных форм. Итак, развитие благотворительности в России происходило в целом в русле общеевропейских тенденций. Новое заимствовалось за рубежом и успешно внедрялось на практике. Но все же российская благотворительность имела свое особое лицо. Особенности были обусловлены в первую очередь отличным от западноевропейского характером развития социально-экономических отношений. Факторы, обусловившие особенности российской благотворительности: • абсолютистский характер государственного правления. Система тотального государственного контроля, бюрократизм управления, недоверие и блокирование всех форм самоорганизации. Как результат – централизм и иерархичность организационной структуры, монополизм в благотворительной сфере “прогосударственных” организаций, действующих под покровительством царской семьи. Добровольно-принудительные (с практикой властных преференций и принуждения) элементы частной благотворительности. Наличие в экономических ресурсах благотворительных организаций казенных, властных средств. Ситуация меняется в период либерализации общественных отношений в 60-е гг. XIX в., когда принимаются новые правила регистрации благотворительных организаций, что дает их резкий рост, но и к началу XX в. “прогосударственные”, царские организации составляли ядро российской благотворительности; • аграрный характер экономического развития страны, в основном крестьянский состав населения, слабость городов и низкий уровень урбанизации населения. В сельской местности традиционными негосударственными видами помощи являются общинная, конфессиональная, семейная. Поэтому организованная благотворительность появляется в России поздно, по мере развития промышленности и городов, и носит преимущественно городской характер; • запоздалое и медленное по темпам развитие капиталистического способа производства. Данный фактор оказал влияние на относительно позднее формирование экономических условий деятельности благотворительных организаций и частных лиц; • традиционный характер росси ⇐ Предыдущая21222324252627282930Следующая ⇒ Поделиться с друзьями: Дата добавления: 2016-12-06; Мы поможем в написании ваших работ!; просмотров: 450 | Нарушение авторских прав Поиск на сайте: Лучшие изречения: Стремитесь не к успеху, а к ценностям, которые он дает © Альберт Эйнштейн ==> читать все изречения... 1465 - | 1383 - © 2015-2024 lektsii.org - Контакты - Последнее добавление

Ген: 0.028 с.