Научная жизнь. Итоговая научная сессия института психологии РАН

Автор: М. В. КОЛОМЕЕЦ, А. С. ГЕРАСИМОВА

28 и 29 января 2003 года в Институте психологии РАН состоялась итоговая научная сессия, обобщившая результаты научно-исследовательской деятельности сотрудников ИП РАН за прошедший год. Было заслушано 17 докладов в рамках заседания трех тематических секций: "Теоретические и экспериментальные проблемы общей психологии", "Психологические проблемы деятельности и поведения человека" и "Современные проблемы психологии личности".

Открывал сессию директор института АЛ. Журавлев. Он отметил, что эта научная сессия впервые за много лет пройдет без А. В. Брушлинского, но, сохраняя традиции, открывается в день рождения Б. Ф. Ломова. Присутствующие почтили память Андрея Владимировича и Бориса Федоровича. А. Л. Журавлев подвел основные итоги работы ИП РАН за 2002 год, обратив внимание на интенсивное развитие субъектно- деятельностного подхода по изучению психических явлений, на достижения в разработке критериев индивидуального и группового субъектов, соотношения феноменов субъекта и личности, формирования субъекта на ранних стадиях и др. Отмечено, что в рамках психологии личности проведен глубокий методологический анализ соотношения современной теории социальных представлений и концепции социального мышления личности. Подчеркнута важная роль личностных особенностей в функционировании и характере социальных представлений - последние рассматриваются в качестве механизма становления сознания.

Говоря о новых исследованиях в области истории психологии, обращено внимание на впервые подготовленный специальный труд, посвященный методологическим проблемам истории психологии, включающий результаты анализа принципиально новых вопросов источниковедения истории психологии, историографии исследования и др. Отмечено заметное теоретическое и экспериментальное "приращение" в области психологии речи и психолингвистики: во-первых, проведены фундаментальные исследования развития детской речи (начиная с уникального анализа семантики ранних речевых экспрессии младенца), во-вторых, завершена крупная работа, посвященная психологическим исследованиям дискурса. Большим достижением признано то, что исследователи перешли к анализу текстов в реальной коммуникации, а разговорная практика изучалась в жизненных контекстах. В сфере математической психологии положительную оценку получило продолжение разработки методов исследования психологических структур и их динамики, новых программ и методик социально-психологического исследования личности и группы, в частности при изучении отношений личности в процессе ее адаптации к социальной и природной среде, в межличностных отношениях и др. Директор ИП РАН обратил также внимание на общие показатели научно-исследовательской работы сотрудников за прошедший год: защищено три докторских и семь кандидатских диссертаций, изданы 24 книги, проведены три крупные научные конференции.

Заседание секции "Теоретические и экспериментальные проблемы общей психологии" (руководители: В. В. Знаков, В. А. Барабанщиков, Т. Н. Ушакова) открылось докладом В. В. Знакова "Психология субъекта как методология понимания человеческого бытия", в котором было показано, что А. В. Брушлинский с соратниками и учениками разработал целостный и оригинальный вариант психологии субъекта. Принципиальная новизна психологии субъекта заключается главным образом в трех основных положениях: значительном расширении представлений о содержании активности как фактора детерминации психики; переходе от микросемантического к микроаналитическому методу познания психического; целостном системном характере исследования динамического, структурного и регулятивного планов анализа психологии субъекта. По мнению докладчика, психология субъекта представляет собой сформировавшуюся область психологического знания, обладающую ясно очерченными контурами, проблемами, методами их решения и теоретико-методологическими основаниями.

В. В. Знаков отметил то, что сегодня психология субъекта уже обрела методологический статус - ее следует рассматривать в качестве методологической основы исследования проблем психологии человеческого бытия. Центральное место занимает круг проблем, связанных с пониманием субъектом мира и себя в мире. В докладе обсуждались три наиболее значимые из них. Во-первых, проблема различения парадигматического и нарративного способов понимания мира: с точки зрения психологии субъекта, в этой проблеме наиболее отчетливо воплощается взаимодополнительный характер микро- и макроанализа психического. Во-вторых, проблема направленности

стр. 112

активности субъектов общения на себя - психологического анализа роли самопонимания и самопознания в формировании взаимопонимания. Результаты самопознания и самопонимания способствуют возрастанию целостности и гармоничности психологических проявлений человека как субъекта. В-третьих, проблема субъект-субъектных и субъект-объектных типов понимания высказываний и психологических особенностей партнеров в межличностном общении: психологическая природа субъекта наиболее полно раскрывается через такую совокупность его отношений к миру, которая включает признание права других людей на автономность, уникальность, независимость - субъектность. В психологии субъекта эта проблема трансформировалась как в поиски истоков духовности людей, так и в выявление бездуховной антисубъектной сущности тоталитаризма, авторитаризма, манипуляций человека человеком.

При обсуждении доклада И. О. Александров подчеркнул, что подобное развитие субъектно-деятельностного подхода способствует выработке единого понимания предмета психологии.

Доклад А. С. Герасимовой и Е. Л. Сергиенко "Изучение становления модели психического на примере понимания обмана детьми от 5 до 11 лет" представил исследование, выполненное в контексте интенсивно развивающегося современного подхода "Theory of mind" ("Модель психического"). В основе этого направления лежит положение о том, что индивидуум имеет модель психического, если он приписывает психические процессы себе и другим. Выбирая в качестве предмета исследования понимание обмана детьми, авторы намеревались оценить дополнительную степень сложности, доступную им при реконструкции психического мира людей. Было обследовано 130 детей (равные группы 5-, 7-, 9-, 11-летних), получено четыре блока результатов, свидетельствующих о том, что:

- с возрастом увеличивается эффективность распознавания обмана;

- с возрастом растет уверенность в том, что обман может оказаться успешным;

- более старшие дети демонстрируют большее разнообразие признаков, которые используются при определении обмана;

- дети младших возрастов склонны опираться не на какие-то конкретные признаки, а выбирать целые стратегии распознавания.

Все это послужило подтверждением гипотезы о недостаточном развитии модели психического у детей младшего возраста, что определяет специфические трудности в понимании обмана.

Доклад Н. А. Алмаева и Н. И. Градовской "Субъективное шкалирование и контент-анализ в оценке эмоционально-аффективного компонента дискурса" был посвящен анализу методики исследования процессов восприятия текста. Ее суть состоит в том, что генерируется набор дескрипторов, характеризующих некоторое семейство текстов, а затем эти дескрипторы выступают в качестве шкал для субъективной оценки и предлагаются испытуемым, которые должны оценить все тексты по всем шкалам. Гипотеза считается подтвержденной, если тексты получают статистически значимо более высокие баллы по "своим" дескрипторам. Докладчики подчеркнули, что сама по себе такая схема анализа воспроизводимости качеств текста недостаточна для оценки валидности шкалы контент-анализа. Но она представляет собой необходимый этап в тех случаях, когда используются тексты художественной литературы. Основываясь на собственных данных, авторы рассказали об уровнях текста, на которых происходит индукция эмоционального состояния: особенности развития тем; формальные характеристики предложений; уровень глаголов и наречий - частей речи, передающих темпоральные особенности переживаний; уровень существительных и их денотатов как источников ассоциаций; уровень фоносемантики.

В докладе А. А. Гостева "Образная сфера личности в познании духовных смыслов" обсуждались феноменология духовных переживаний и проблема отражения человеком духовного начала. По мнению докладчика, история психологии, осуществляющая ретроспективный анализ форм психологического знания, дает возможность более глубоко исследовать сферу духовного бытия человека. "Феноменологически-герменевтический подход" оказывается необходимым дополнением к изучению образов. Выделен такой компонент внутреннего мира, как сфера вторичных образов, отражающая переживания мира идеального бытия. Введено понятие "трансляционной функции образной сферы", ответственной за отражение глубинных и латентных для осознания областей внутреннего мира. Были выделены области образной феноменологии: 1) воображение как продуктивное отражение, 2) философское осмысление духовного опыта, 3) опыт религиозно-мистических традиций, 4) данные трансперсональной психологии, 5) православная аскетическая традиция.

В. Н. Носуленко в докладе "К вопросу об изучении функциональных возможностей средств мобильной телекоммуникации" представил результаты эмпирического исследования особенностей использования трех средств мобильной телекоммуникации. Предметом исследования выступили "расширенные среды" - рабочие пространства, в которых деятельность человека опосредуется современными информационными и коммуникационными технологиями. Докладчик рассмотрел вопрос о зависимости предпочтений средств и эффективности работы испытуемых от типа решения задач. Выявлены оптимальные наборы функ-

стр. 113

ций для каждого из изученных устройств. Показаны рассогласования между планируемыми и реально выполненными операциями, которые часто приводят к ошибкам в работе. По мнению автора, проведенное исследование показало эффективность использования разработанного подхода к анализу "воспринимаемого качества". Для оценки сложности и проблематичности использования системы коммуникаций В. Н. Носуленко предложил сопоставлять три вида данных: 1) об антиципации пользователем действий, необходимых для решения поставленных задач; 2) о выполненных действиях и 3) о восприятии реализованных им действий. Необходимо отметить техническую оснащенность доклада и наглядность представления полученных данных.

Завершало заседание первой секции выступление А. Н. Харитонова -"Палеопсихология: проблема метода", в котором автор заявил о формировании новой психологической дисциплины - палеопсихологии - со своим предметом, объектом, проблематикой и развивающимися методами. Был представлен краткий обзор палеонтологических реконструкций функциональной морфологии, поведения и психики ископаемых животных, выполненных за последние годы в рамках ряда биологических и психологических дисциплин. Особый акцент был сделан на проблеме реконструкций сенсорных систем. Затронув ряд вопросов, которые возникают при рассмотрении адекватности описаний психики вымерших животных, докладчик предложил использовать для этого сопоставление данных о естественно-исторической динамике биогеоценозов, популяций и социальных групп животных с данными по морфофункциональным перестройкам организмов, их систем и органов.

На примере морфофункциональных перестроек слуховой системы в филогенезе млекопитающих, А. Н. Харитонов предложил вариант конкретной реализации психологического анализа сенсорно-перцептивных изменений за большие интервалы времени. Для анализа использовалась разрабатываемая докладчиком концепция "акусматического слуха", в которой единицами анализа выступают "акусмы" - совокупности акустических представлений о биологически значимом объекте. Большое оживление аудитории вызвала демонстрация кадров фильма "Парк юрского период а-3", в которых наглядно воспроизводилась реконструкция и последующее использование модели гортани динозавра.

Работу секции "Психологические проблемы деятельности и поведения человека" (руководители: В. А. Бодров, Л. Г. Дикая, Е. А. Сергиенко) открыл доклад Б. Н. Безденежных, М. В. Бодунова, A. A. Медынцева и Я. Б. Нескородова "Проблема межсистемных отношений в структуре деятельности: психофизиологический подход". Были рассмотрены результаты эмпирического исследования, проведенного на 70-и испытуемых, которые давали дифференцированные ответные действия на два альтернативных сигнала, предъявляемых с равной вероятностью. Предполагали, что в реализующейся деятельности, представленной последовательными ответными действиями, формирование набора функциональных систем для обеспечения очередного действия начинается с афферентного синтеза и формирования акцептора результата действия (АРД). Авторы показали, что формирование АРД проявляется в развитии позитивного компонента РЗОО в связанном с текущим действием электрическом потенциале мозга. РЗОО развивается в интервале переходных процессов от систем акта распознавания сигнала к системам исполнительного акта. Выявленная динамика характеристик РЗОО в процессе тренировки выполнения задачи выбора показала, что в начале тренировки процессы формирования АРД влияют на время и точность текущего ответного действия. Далее при совершенствовании деятельности оказалось, что характеристики РЗОО (амплитуда и латентный период пика) зависят от состава систем в акте распознавания сигнала и исполнительном акте. Полученные данные дают основание утверждать, что наборы активных систем двух последовательных действий не только перекрываются во времени, но и взаимодействуют друг с другом через синаптические связи своих нейронов в переходные процессы между актами в ответном действии, а именно в интервале развития РЗОО.

В докладе "Теоретико-экспериментальное исследование психической регуляции операторской деятельности" А. А. Обозное проанализировал ситуативные предпосылки, определяющие эффективность функционирования структурно полноценной системы психической регуляции в особых условиях. Показано, что экстремальные факторы оказывают негативное и неустранимое влияние на возможности человека-оператора по приему и преобразованию информации, вследствие чего снижается эффективность функционирования системы психической регуляции. Было сообщено о проведенных в этой связи исследованиях по обоснованию, разработке и экспериментальной проверке информационных средств внешней поддержки указанных возможностей. Полученные данные позволили выдвинуть положение о наличии единого проектировочного пространства ресурсов психической регуляции: внутренних, принадлежащих человеку-оператору, и внешних, которыми специально наделяются инструментальные средства, прежде всего, средства отображения информации. Автор считает, что к проектировочному пространству применим принцип дополнительности, согласно которому временное снижение внутренних ресурсов оператора

стр. 114

может быть компенсировано за счет применения внешних ресурсов и наоборот.

А. Н. Воронин в докладе "Интеллектуальная деятельность в условиях межличностного взаимодействия" предложил авторское понимание интеллекта, вызвавшее активное обсуждение участников секции.

В докладе В. Б. Рябова "Модели поведения в организационных системах" автор предложил собственную модель на основании данных, полученных при изучении корпоративной культуры и организационного поведения в 1995 - 2002 гг. Модель представлена набором базовых стратегий поведения, а также когнитивным и эмоциональным уровнями анализа. Среди стратегий поведения докладчик назвал такие, как максимизация: удовольствия, практической пользы, субъективно воспринимаемого качества и др. Когнитивный уровень - "это система критериев предпочтения в поведении при принятии решения", а на эмоциональном уровне осуществляются "реакции на успешную или неуспешную реализацию стратегии". По мнению автора, все три уровня образуют согласованную систему анализа, однако ведущим элементом являются стратегии поведения. С ними связаны определенные типы критериев принятия решения, типы эмоциональных реакций, а также организационных ценностей и профессиональных ролей. По уровню выраженности различных поведенческих стратегий можно построить корпоративный профиль организационных отношений, который будет отнесен к одному из трех типов: идеальному, с точки зрения представителей контактных групп, реальному и декларативному. Совместный анализ этих профилей позволяет вырабатывать адекватную стратегию и тактику управления организационными поведением и отношениями.

Заседание секции "Современные проблемы психологии личности" (руководители: В. М. Русалов, Е. Н. Резников) открылось докладом Ар.Н. Лебедева и Н. А. Скопинцевой "Электроэнцефалограмма - зеркало личностных особенностей". Были представлены результаты обобщения исследований, проведенных в лаборатории когнитивной психофизиологии ИП РАН в 2002 г. и ранее. Было сообщено о возможности с высокой точностью прогнозировать объем оперативной памяти и скорость обработки информации человеком в зависимости от размера алфавита стимулов по таким характеристикам, как индивидуально устойчивая средняя частота в диапазоне альфа-ритма, а также ступенчатая разность частот, около 10% по отношению к средней, включенные как параметры в простые алгебраические уравнения. Кроме того, было установлено, что малочисленные наборы из параметров ЭЭГ обеспечивают расчет показателей интеллектуальной и музыкальной одаренности человека, личностных особенностей, а также психоневрологических показателей здоровья. Продолжаются исследования, связанные с разработкой приемов диагностики деловых и нравственных качеств испытуемых, их социальной одаренности по индивидуальным параметрам электроэнцефалограммы. Возможные перспективы внедрения этого метода в жизнь (в частности, при оценке и выборе политических деятелей) вызвали оживленную дискуссию.

М. И. Воловикова в докладе "Микросемантический анализ в исследовании личности" затронула проблему перспектив развития методики, предложенной А. В. Брушлинским в рамках субъектно-деятельностного подхода. Термин "микросемантический анализ" впервые появился в его работах середины 70-х годов XX в. Этот вид анализа относится к качественным методам и направлен на выявление внутренних детерминант мышления. Микросемантический анализ включает в себя этапы: выделение психологической структуры мыслительной задачи; вычленение операционной схемы сравнения, которой пользуется испытуемый; выделение психологических переменных и константных образований в мыслительном процессе; анализ роли и значения пауз, семантического построения фраз, грамматической неправильности речи и т.п.; выделение всех малейших переформулировок испытуемым условий и требования задачи и поиск направленности этих изменений; определение этапов анализа задачи и их качественной специфики. По мнению автора, применение семантического микроанализа к тексту художественного произведения становится возможным при опоре на точное различение духовно-нравственной направленности не только поступков, но и мыслей героя. В докладе были приведены результаты собственных исследований, полученные при микросемантическом анализе текстов Ф. М. Достоевского и рассуждений детей о нравственности.

В докладе С. С. Бубновой, А. В. Хорошавкиной "Структура ценностных ориентации личности и методы ее исследования" приводились данные, полученные в ходе исследования ценностных ориентации 180 школьников третьих, пятых и девятых классов. Подчеркнуто, что понять процессы, происходящие в обществе, предсказать судьбу тех или иных социальных преобразований невозможно без изучения описания ценностей, характерных для данного общества и его различных социальных групп. Результаты свидетельствуют о том, что в группе школьников, субъективно оценивающих свой семейный доход и социальный статус как высокие, основными ценностями являются здоровье и общение. У учащихся третьих классов ценность здоровья даже выделяется в отдельный кластер. Отвергаемые ценности - отдых и наслаждение прекрасным. В третьих и пятых классах также отвергается ценность высокого

стр. 115

материального благосостояния, а в девятых - признание и помощь другим людям.

По мнению авторов, идеальные ценности, как правило, не находят воплощения в реальной жизни. Установлено, что в девятом классе идеальная ценность отдыха является наименьшей, а реальная - наибольшей. Обратная ситуация была получена для ценности здоровья. Являясь наиважнейшей в системе идеальных ценностей, в третьем и пятом классах в системе реальных ценностей она отвергается, и лишь к девятому классу становится безразличной. Для школьников, оценивающих свой семейный материальный доход и социальный статус как довольно низкие, основные идеальные ценности объединяют здоровье и общение. В третьем классе у них идеальная ценность любви выше, чем у более обеспеченных школьников, а в девятом - наоборот. Основными реальными ценностями низко обеспеченных школьников в третьем классе являются познание и социальный статус, а в девятом - общение. В результате теоретико-эмпирических исследований автор приходит к выводу, что система ценностных ориентации личности обладает свойствами иерархичности, многомерности и нелинейности.

Определение понятия "психологической дистанции" и факторная структура этого конструкта были предложены в докладе А. Б. Купрейченко "Восприятие психологической дистанции представителями социальных групп, различающихся видом деловой активности". Выделены две основные составляющие психологической дистанции -содержательная и формально- динамическая стороны взаимоотношения личности с другими людьми. Выявлено, что наиболее значимым фактором психологической дистанции является доверие. Кроме этого, показано, что значимость отдельных факторов изменяется на всем континууме психологической дистанции. При разделении близкого окружения на категории (1-й или 2-й круги) респонденты в наибольшей степени опираются на следующие критерии: надежность, приязнь и неформальность отношений. При категоризации психологически далеких групп (3-й или 4-й круги) наиболее значимы критерии: единство, помощь в делах, надежность и взаимный интерес. Большой интерес вызвали полученные результаты о взаимосвязи восприятия психологической дистанции представителями социальных групп, различающихся видом деловой активности. В частности, предприниматели по сравнению с менеджерами воспринимают как более близкие те группы, от которых зависит благополучие бизнеса (клиенты, потребители, поставщики). В то же время, работающие молодые люди по сравнению с неработающими студентами чувствуют себя более независимыми и менее подверженными контролю со стороны других людей, их отношения с другими менее формальны и вынуждены, а уровень принятия других выше.

Теоретико-эмпирический подход к изучению процессов жизнедеятельности личности в условиях постоянного проживания на экологически неблагоприятных территориях был представлен в докладе Н. Н. Хащенко "Актуальное экологическое сознание личности как фактор ее жизнедеятельности в экологически неблагоприятных условиях (на примере радиоактивного загрязнения)". Исследование автора было посвящено изучению социально-психологических аспектов жизнедеятельности личности на радиоактивно загрязненных территориях. Были определены такие социально- психологические факторы, опосредствующие жизнедеятельность личности в экологически неблагоприятных условиях проживания, как отношение к: экологическим условиям проживания, семье и детям, социально-экономическим условиям жизни и к себе как субъекту жизнедеятельности.

Ведущим фактором было признано отношение индивида к неблагоприятным условиям проживания. Оно определяет наиболее значимые аспекты экологического сознания личности и обозначено как "актуальное экологическое сознание". В рамках проведенного эмпирического исследования была выделена структура актуального экологического сознания личности, включающая восемь базовых компонентов: тревога за здоровье; информированность об экологической ситуации; желание смены места жительства; личная значимость экологических проблем; оценка динамики изменения экологических условий в регионе проживания; потребность в общении с природой; оценка степени радиоактивного загрязнения; "пассивность-активность" позиции личности как субъекта экологического поведения. На основе выделенных базовых компонентов (факторов) актуального экологического сознания автором была построена эмпирическая типология экологического сознания жителей изучаемого региона и соотнесена с удовлетворенностью различными аспектами жизнедеятельности и социально-демографическими характеристиками.

В докладе М. Л. Падун "Взаимосвязь характеристик базисных убеждений личности и признаков посттравматического стресса" были представлены результаты исследования, проведенного в рамках концепции психической травмы Р. Янофф-Бульман и посвященного изучению влияния психической травмы на когнитивно-личностном уровне. Согласно Янофф- Бульман, структура базисных убеждений содержит глубинные установки личности по отношению к себе и окружающему миру и включает имплицитные убеждения о доброжелательности-враждебности внешнего мира, а также о значимости собственного Я. В эмпирическом исследовании приняли

стр. 116

участие две группы испытуемых - военнослужащие, принимавшие участие в военных действиях в Чечне, и пациенты, прооперированные в связи с диагнозом "рак молочной железы". Результаты показали, что у индивидов, переживших психическую травму с источником во внешнем мире (участие в военных действиях), при возникновении посттравматических стрессовых реакций наблюдается изменение представления об окружающем мире и собственном Я в негативном направлении, а в случаях, когда источник травматизации находится внутри индивида (опасное для жизни заболевание), при развитии посттравматических стрессовых реакций происходит изменение в негативном направлении представлений о ценности и значимости своего Я. При этом базисное убеждение о доброжелательности окружающего мира не страдает. Автор пришел к выводу о том, что существуют кардинальные различия между рассматриваемыми видами травм.

Завершал итоговую сессию доклад О. Н. Маноловой "Новый подход к исследованию акцентуаций характера человека". Рассматривалось положение о том, что характер занимает середину континуума личностных свойств человека, имеющих в своей структуре как содержательные, так и формально-динамические (темпераментальные) компоненты. По мнению автора, характер не отождествляется с темпераментом, а надстраивается над ним. Для оценки характера разработана новая теоретическая модель, в основе которой лежит представление К. Леонгарда о личностных акцентуациях. В рамках этой модели в структуре характера выделено десять основных черт, крайняя выраженность которых соответствует акцентуациям по Леонгарду. Для оценки черт характера в лаборатории психологии и психофизиологии индивидуальности был разработан тест-опросник черт характера (ОЧХ-В). С помощью данной методики проведен анализ профилей черт характера на различных выборках здоровых испытуемых (всего 244 человека в возрасте 18 - 40 лет). Показано, что каждая черта характера имеет распределение, близкое к нормальному, что позволило выделить не только наличие акцентуации, но и дефицит данной черты. В докладе был описан феномен множественности акцентуаций в норме. Установлено также, что каждой черте характера соответствует определенный набор темпераментальных свойств.

На круглом столе дополнительную возможность высказаться получили руководители секций, докладчики и слушатели. Т. Н. Ушакова, обобщая работу первой тематической секции, выделила доклад В. В. Знакова, затрагивающий кардинальные аспекты психологической науки и имеющий важное значение для других направлений исследования. Экспериментальные работы, предложенные А. С. Герасимовой с Е. А. Сергиенко, а также Н. А. Алмаевым с Н. И. Градовской, получили хорошую оценку руководителя секции. В докладе А. А. Гостева Т. Н. Ушакова признала нетрадиционность материала и содержательность анализа. Смелость работы А. Н. Харитонова, по ее же мнению, вносит существенный вклад в основание новой ветви науки - палеопсихологии. В сообщении В. Н. Носуленко высокую оценку получил выбор предмета научного анализа - целостная экологически валидная ситуация интеллектуальной деятельности во взаимодействии людей.

В выступлении одного из руководителей секции "Психологические проблемы деятельности и поведения человека" Л. Г. Дикой акцент был сделан на том, что в представленных докладах психическая деятельность рассматривается с позиции системного подхода во всем многообразии ее форм и проявлений: реальные операторская деятельность (А. А. Обознов) и организационная деятельность (В. Б. Рябов), моделируемая интеллектуальная деятельность (А. Н. Воронин) и сенсорно-перцептивная деятельность (Б. Н. Безденежных, М. В. Бодунов, А. А. Медынцев и Я. Б. Нескородов). Представленные результаты анализа общих и фундаментальных закономерностей психической деятельности, по ее мнению носят, не только описательный и объяснительный характер, но и открывают возможности и перспективы управления деятельностью субъекта.

В. М. Русалов еще раз обратился к докладу Арт. Лебедева и Н. А. Скопинцевой, по которому выступал рецензентом. Главный тезис его выступления состоял в том, что методически некорректно сопоставлять биологические характеристики человека (в данном случае ЭЭГ-показатели) с содержательными свойствами психики, т.е. его нравственностью. Последняя, по его мнению, является продуктом воспитания и обучения человека.

Специальная комиссия присудила премии заслушенным докладам за новизну и обоснованность. Первую премию получил доклад М. А. Падун, вторую - доклад А. С. Герасимовой и Е. А. Сергиенко, третью - доклады Б. Н. Безденежных, М. В. Бодунова, А. А. Медынцева, Я. Б. Нескородова и О. Н. Маноловой.

Подводя итоги научной сессии ИП РАН, были отмечены значительные теоретические и эмпирические продвижения в самых разных отраслях психологического знания. Полученные сотрудниками института данные способствуют решению проблем, сформулированных ранее, и открывают новые области исследования.

М. В. Коломеец, А. С. Герасимова, ИП РАН, Москва

стр. 117

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ШКОЛА, ПОСВЯЩЕННАЯ 100-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ А. Н. ЛЕОНТЬЕВА (ЗАМЕТКИ СТУДЕНТОВ - УЧАСТНИКОВ ШКОЛЫ)

Автор: И. В. ПАСЕЧНИК, А. А. ЛЕОНТЬЕВА

Время вашего учения должно стать не только годами подготовки к жизни, но уже и самой жизнью: в науке, в профессии, в обществе.

А. Н. Леонтьев

Сегодня мы живем в уникальное время российской психологии - время юбилеев. И оно оказывает важнейшее воздействие на профессиональное развитие нашего поколения. Любой юбилей традиционно отмечается организацией мемориальной конференции или чтений. Однако юбилей А. Н. Леонтьева подарил нам еще и мемориальную студенческую научную школу. Она была организована учениками Алексея Николаевича, которые много лет назад сами участвовали в подобной форме общения, восполняющей, как он говорил, "дефицит общения между поколениями".

Первая научная студенческая психологическая школа проходила в 1967 году в спортивном лагере "Джемете" под Анапой. Там присутствовали и А. Н. Леонтьев, и П. Я. Гальперин, и Е. Н. Соколов. Наша школа, организаторами которой стало отделение общей психологии и психологии личности, а научными руководителями - А. Г. Асмолов и Б. С. Братусь, помогла восполнить "дефицит общения" не только с предыдущим поколением, но, в некоторой степени, и с поколением самого Алексея Николаевича. Ведь исторический подход к используемым понятиям и идеям, рассмотрение их "в процессе", позволяет понять многое в них и как "в образе", оживить и наполнить смыслом объяснения, которые преподносятся нам на академических занятиях. Это раскрывает те стороны теорий, которые, оказываясь скрытыми, не позволяют адекватно и плодотворно использовать их на практике.

Со времени первых школ многое изменилось в психологическом сообществе: возросла востребованность психологии, разрослась проблематика исследований, увеличилось количество ученых. На нашей школе присутствовало уже не 30, как на первой, а 127 участников: 46 студентов и более 80 преподавателей и ученых. Состав участников и представленных ими тем удивляли разнообразием географической и научной топографии. Мало того, для отбора студентов на школу был проведен конкурс работ, присланных учащимися многих городов России. В результате на школе было 25 студентов и аспирантов МГУ (факультет психологии), студентка из ГУ "Высшая школа экономики" (Москва) и 20 студентов и аспирантов из городов: Санкт- Петербург, Казань, Оренбург, Рязань, Челябинск, Самара, Томск, Белгород, Курск, Псков, Уфа, Магадан и др. Среди гостей школы были профессора из СПбГУ В. М. Аллахвердов и А. И. Худяков. Научная топография оказалась еще более сложной, чем географическая. Только в студенческих тезисах были представлены темы: воля, обнаружение сигнала, сознание, профессиональная деформация, мотивационно-смысловые сферы, творческая активность, моральное развитие, целеобразование, наркозависимость, личность, истоки теории деятельности в марксизме, феномен общения с Богом, образ мира.

Школа проходила 2 - 5 февраля в пансионате "Звенигородский" РАН, и на это время участники оказались в ситуации хронотопа. Это обусловило теплое и открытое общение студентов и преподавателей, вышедших за рамки своих обычных ролей.

Эта особенность - "эффект хронотопа" - была задана уже на открытии школы. В своих выступлениях Б. С. Братусь, А. Г. Асмолов, А. И. Донцов, Т. Ю. Базаров, Н. Ф. Талызина, В. П. Зинченко, А. А. Леонтьев, Ф. Е. Василюк, В. М. Аллахвердов, В. А. Иванников, Е. Е. Насиновская, В. И. Слободчиков говорили не столько о значении научного наследия, сколько о роли личности А. Н. Леонтьева в их профессиональной жизни. Звучали воспоминания: трогательные, значительные, смешные и очень искренние, даже те, для кого приглашение выступить было неожиданным, легко подхватывали затронутые темы. Выпускники факультета вспоминали поколение своих учителей: А. Р. Лурия, П. Я. Гальперина, Б. В. Зейгарник. Был выбран президент (Инна Пасечник, студентка 3 курса факультета психологии МГУ), которому Александр Ерофеев вручил шпагу как символ связи этой школы с первыми леонтьевскими. В

стр. 118

обращенной к участникам речи президент подчеркнул важность школы в становлении профессионализма молодого поколения психологов. В завершении заседания В. В. Умрихин представил нам наиболее доступную форму изучения теории деятельности - песенный фольклор. Таким образом, уже открытие познакомило нас с самым старшим поколением учителей наших учителей, которые присутствовали незримо.

Наше знакомство с первым поколением было продолжено на следующий день встречей, названной "У Леонтьевых в гостях". Его сын Алексей Алексеевич и внук Дмитрий Алексеевич рассказали о той части жизни Алексея Николаевича, которая была неизвестна его коллегам-ровесникам, а тем более - последующим поколениям: ранние годы его жизни, первые шаги в науке на профессиональном пути. Леонтьевы отвечали на вопросы "гостей", пытаясь представить нам его живой портрет. О своих впечатлениях о гостеприимстве Леонтьевых участник школы, студент Д. А. Подольский сказал: "Можно было, действительно, на это время забыть, что все сидели в актовом зале, казалось, что все происходило в большой уютной гостиной". Эта встреча открыла нам новые горизонты понимания не только личности, но и научного творчества Алексея Николаевича.

Третий день школы начался с обращения к поколению Алексея Николаевича: сообщением Е. Е. Соколовой "О чем говорят старые письма (Личностная история школы А. Н. Леонтьева)", в котором был дан историко- психологический анализ личной переписки ученых харьковской школы. Письма Н. Г. Морозовой, П. Я. Гальперина, Д. Б. Эльконина, Т. О. Гиневской А. Н. Леонтьеву открыли еще одну сторону совместного научного творчества: коллеги делились друг с другом не только идеями, порой не до конца оформившимися, но и жизненными проблемами и радостями, посвящали друг другу стихи. Эти письма с особой силой проиллюстрировали значимость личностного начала в науке, единство аффективного и когнитивного. И именно в таком единстве интеллекта и аффекта проходили все научные мероприятия школы.

Выступления наших учителей (второе поколение) открыли пленарное заседание второго дня. В. П. Зинченко построил свой доклад "Переживание как средство одушевления существования" в форме рассказа об ученых, предложивших принципиально новые представления о человеке, взгляды которых так или иначе перекликаются с деятельностной теорией. Важную роль в его докладе играли портреты мыслителей, на которые было обращено особое внимание слушателей. Это было важно в контексте мысли А. А. Ухтомского, ставшей центральной в выступлении: о необходимости для любого человека, а для психолога в особенности, наличия "доминанты на лицо Другого".

Современному состоянию психологии посвятил свой доклад "Неодеятельностная парадигма в психологии XXI века: деятельность как существование" А. Г. Асмолов. Он говорил о необходимости диалога с культурой своего времени, с достижениями других наук, с собственной историей. Методологические принципы школы Выготского-Леонтьева-Лурии воплощают именно этот путь, и они становятся особенно актуальными для преодоления кризиса. В этой связи Асмолов говорил и о самом понятии деятельности, о том, что оно несводимо только к предметной деятельности, а, напротив, открыто к обогащению. Так, деятельность предстает как категория бытия, существования - в диалоге с экзистенциальной философией.

На пленарном заседании третьего дня выступили гости школы С. Н. Ениколопов, В. В. Знаков и В. М. Аллахвердов. Они осветили тематику некоторых своих исследований, что вдохновило студентов на дальнейшие вопросы и дискуссии.

Третье поколение лидировало на студенческой конференции. В рамках школы было проведено две секции "История и теория школы А. Н. Леонтьева" и "Практика и эксперимент в школе А. Н. Леонтьева".

Первая секция объединила очень разные работы. Были представлены историко- биографические исследования, работы, посвященные ключевым проблемам теории деятельности (сознание, образ мира, личностные смыслы, воля), и доклады методологического характера: о месте теории деятельности в системе психологических и философских подходов. Сопредседатели секции отметили высокий уровень студенческих докладов. Обсуждение каждого из них превращалось в дискуссию, в которой на равных участвовали как студенты, так и преподаватели. А. А. Леонтьев и Е. Е. Соколова сообщили, что после школы им придется внести некоторые коррективы в преподаваемые ими курсы, имеющие отношение к творчеству А. Н. Леонтьева. В целом преподаватели были обрадованы искренней заинтересованностью студентов в том, чтобы понять научное наследие Алексея Николаевича. Е. И. Шлягина даже отметила, что у теории деятельности появляются настоящие наследники в нашем поколении, которые готовы развивать ее и использовать как руководство к действию.

На второй секции в докладах обсуждались экспериментальные исследования и возможное практическое приложение теории А. Н. Леонтьева. Надо заметить, что большинство выступлений было посвящено изложению теоретической базы исследования и его планированию, нежели уже реализованному проекту. Попытка докладчиков

стр. 119

рассмотреть и организовать свои исследования с позиций теории деятельности и дальнейшее активное обсуждение их работ на секции обнаружила одно из важных значений школы: она показала нашему поколению еще одну дорогу - рабочую парадигму. Действительно, даже московскому студенту, который, можно сказать, растет в стенах школы Леонтьева, не всегда понятны значение и смысл его теории. Поэтому, как ни печально, теория теряет актуальность. Так, Н. Б. Березанская заметила, что в постановке проблем студентами идеи А. Н. Леонтьева использовались недостаточно глубоко, не отражая в полной мере понятие деятельности. Этот же недостаток был выделен С. Н. Ениколоповым, добавившим, что на студенческих секциях были очень интересные доклады и в будущем надо всячески поощрять познавательную активность студентов при проведении ими эмпирических исследований. Работа экспериментальной секции показала, что теория А. Н. Леонтьева и в будущем может быть применена в эмпирических исследованиях и в практике. Н. Б. Березанская отметила современность рассмотренных проблем, большинство из которых самим А. Н. Леонтьевым не выделялось. Одним из вопросов о перспективах теории Леонтьева был вопрос о реализации деятельностного подхода. Существует мнение, что только в педагогической психологии теория учения была поставлена на "новые рельсы" П. Я. Гальпериным. На наш взгляд, выступления участников секции являются хорошей заявкой на подобную перестройку психологии, по крайней мере, некоторых ее областей.

Таким образом, главным для нас было то, что на "теоретической" и "практической" секциях происходило очень серьезное обсуждение докладов. Оно переносилось из зала заседаний в холл, из холла в "фитобар", где в ночи заседала гитаро-песенная секция.

С гордостью сообщаем, что по итогам голосования были выделены лучшие студенческие доклады, основные положения которых будут опубликованы в сборнике тезисов предстоящей Международной конференции, посвященной 100-летию А. Н. Леонтьева.

Заключительный семинар стал своеобразным апогеем школы, в котором особенно ярко отразились две главные черты: ситуация хронотопа и интеграция поколений. Его соведущими Б. С. Братусем и В. А. Петровским была предложена не совсем обычная форма работы: сначала участники семинара обозначили фундаментальные темы, а затем высказывались по ним, укладывая обширные теоретические рассуждения в два-три предложения. Но несмотря на очень лаконичное выражение мысли, различные поколения вполне понимали друг друга. Это могло быть достигнуто благодаря появившемуся у младшего поколения за время школы и проявившемуся у старшего не только общего поля значений, но и пересекающихся полей смыслов. Данная форма работы позволила осветить такие аспекты обсуждаемого, которые не удается до сих пор выразить профессиональным языком. Это итоговое обсуждение еще больше укрепило научное взаимопонимание между участниками школы и подарило нам множество искрометных идей.

Семинар закончился большим костром, на котором в кои-то веки ничего не сжигалось: ни Зима, ни Джордано Бруно, ни Старая Психология. И правомерно ли с чем-либо старым прощаться? Ведь история научных идей - не застывший пласт, неизменный каменный фундамент, - она сравнима с живительной почвой, являющейся условием развития современного научного творчества. Богатый потенциал истории открывается в диалоге. Мемориальная школа была задумана как диалог с "юбилейным" поколением, а диалог превратился не только в полилог разных поколений, но в полифонию научного сообщества. Ее осознание стало главным приобретением школы и открыло пути дальнейшей интеграции самого психологического сообщества и дальнейшего развития междисциплинарных связей.

И. В. Пасечник, факультет психологии МГУ, А. А. Леонтьева, факультет психологии МГУ

стр. 120