Psychology of religion: American experience

V. A. Sosnin

Cand. sci. (psychology), sen. res. ass., IP RAS, Moscow

Short review of state of psychology of religion in American social psychology was made. There were considered conceptual- methodological, theoretical-methodological and applied problems including principle of methodological atheism in research organization, problems of definition of terms "religion" and "well- being", functions of religion for person and society, and questions of operationalization and measurement. The main spheres of applied researches were noted. Some presumptions concerning possibility of foreign experience of research organization in Russian social psychology were made.

Key words: religion, persuasions, well-being, moral orientations, social functions of religion.

стр. 127

БЕСЕДЫ С ЖАНОМ ПИАЖЕ

Автор: Жан-Клод Брангье

C) 2002 г.

БЕСЕДЫ С ЖАНОМ ПИАЖЕ*

Беседа двенадцатая (Май-июнь, 1969)

ОБСУЖДАЯ ТВОРЧЕСТВО: ТРИ МЕТОДА

(Он снова раскуривает свою трубку. Я наблюдаю за ним.)

Брангье: Существует ли какая-либо разница между научным творчеством, таким как Ваше, и другими типами творчества - писательством, художественным творчеством? Сопоставимы ли они?

Пиаже: Мне трудно ответить на этот вопрос, поскольку я незнаком с другими видами творчества.

Брангье: Но вы когда-либо задумывались об этом?

Пиаже: Нет. Никогда. Несколько лет назад студенты из Университета Джона Хопкинса в Балтиморе организовали цикл лекций о творчестве и пригласили меня быть одним из преподавателей. Я говорил о детском творчестве, разумеется. Но их интересовало, каким образом я порождаю собственные идеи. Мне поначалу было нечего ответить им, потому что я никогда не задавался таким вопросом, но, подумав, я сказал, что использую три метода.

Брангье: Три?

Пиаже: (смеясь) Три! Первый метод состоит в том, что, приступая к работе над проблемой, вы ничего не читаете о проблемной области, а читаете лишь после. Второй метод заключается в том, чтобы прочитать как можно больше по смежным с вашей проблемой областям: что касается изучения интеллекта, это будут работы по биологии, с одной стороны, а с других - математика, логика и т.д., включая социологию. На самом деле абсолютно все связано с этим предметом. Третий метод заключается в том, чтобы завести себе мальчика для битья. Моим мальчиком для битья является логический позитивизм. Мне было приятно, когда американские студенты встретили это аплодисментами, что доказывает: школа логического позитивизма находится в упадке. Логический позитивизм представляет собой радикальный эмпиризм, утверждающий, что все знание приходит из восприятия, и, более того, из языка, опирающегося на логику и математику.

Брангье: Мальчик для битья используется в качестве мотива к действию?

Пиаже: Да.

Брангье: Я хотел бы поговорить подробнее о первых двух методах: ничего не читать по предметной области, но при этом читать как можно больше из смежных областей.

Пиаже: На самом деле я не говорил, что не надо ничего читать из вашей собственной области. Но если ваш подход заключается главным образом в том, чтобы прочесть все, что было написано по этому поводу, то найти нечто новое станет гораздо сложнее. Если же вы двигаетесь самостоятельно и сопоставляете результаты после того, как их получили, вы либо обнаруживаете, что повторяете все уже сделанное в данной области до вас, либо, что есть определенные различия. И это может оказаться очень плодотворным.

Брангье: Кроме того, я полагаю, что когда вы читаете написанное другими людьми в вашей области знания, вы не читаете, а просто воспринимаете это.

Пиаже: Точнее будет сказать - "ассимилирую". Да.

Брангье: Но себя самого вы не ассимилируете, а отвергаете!

Пиаже: Да, это так.

Брангье: Вы узнаете свой путь среди путей, по которым прошли в других областях.

Пиаже: Да, если вам угодно.

Брангье: Способ мышления другого ученого в действительности не слишком вас волнует.

Пиаже: Да, это так. О, да...

Брангье: Не его подход.

Пиаже: Напротив, если есть различие во мнениях, это очень плодотворно. Если вы хотите знать кто прав, вы должны понять для начала, можете ли вы предложить лучшее решение.

Брангье: Но почему же вы рекомендуете как можно больше читать о смежных областях?

Пиаже: В связанных областях? Потому что я полагаю: любое объяснение в каждой области знания по своей природе должно быть междис-

* Bringuier Jean-Claude. Conversations with Jean Piaget. The University of Chicago Press. 1980. Перевод Ильиной С.В., Сатина Д.К. Продолжение, начало в N 2-6, 2000 и N 1-6, 2001.

стр. 128

циплинарным. Невозможно разделить реальные шаги вперед в области интеллекта, которые совершают математики и логики по аксиоматизации и формализации и т.д. Невозможно изолировать индивидуальность из социального окружения.

Брангье: Но университеты выделяют отдельные направления в обучении: социология, биология, одно, другое. Красивые ярлыки.

Пиаже: Вопрос заключается в том, хорошо это, либо - катастрофа.

Брангье: Это катастрофа?

Пиаже: Разумеется.

Брангье: Мы вернулись к идее, однажды высказанной вами, что когда бы вы ни учили ребенка чему-либо, вы ограждаете его от изобретения этого им самим. То же самое вы говорите и сейчас. Потому что изобретать - означает двигаться свободно среди различных дисциплин.

Пиаже: Да, разумеется.

Брангье: Так что если мы продвинемся на шаг вперед и взглянем на это с политической точки зрения, в самом широком смысле слова, мы можем спросить себя: каким система позволяет, или может позволить, стать образованию? Какой тип правительства, государства, или общества может сделать это наилучшим образом?

Пиаже: Вы задаете вопросы, отвечать на которые - вне сферы моей компетенции.

Брангье: И да, и нет. Вы чересчур скромничаете. А в 1952 г. Вы вместе с Лихнеровичем и некоторыми другими - Дьедонном...

Пиаже: Да, Дьедонном.

Брангье: Вы формулировали принципы реструктуризации преподавания математики.

Пиаже: Нет, нет.

Брангье: Тогда чему была посвящена эта встреча?

Пиаже: Нет, нет. Та встреча была посвящена сравнению мыслительных и математических структур.

Брангье: И это не вылилось в методику преподавания?

Пиаже: Нет.

Брангье: Я все же думаю иначе. Потому что она появилась позже, не так ли? Возможно не напрямую, но на все преподавание математики она оказала сильнейшее влияние, и изменения в ней произошли в те же годы, не так ли?

Пиаже: Да, если Вам угодно.

Брангье: И возможно в связи с той встречей?

Пиаже: Отчасти. У меня была возможность продемонстрировать, что структуры, которые ребенок создает спонтанно, гораздо ближе к современной или так называемой современной математике, чем той, которую преподавали традиционно, так что, само собой, психология может поддержать учителей современной математики. Но будем осторожны! Современная математика должна преподаваться современными же методами, а не старыми. Сейчас огромной ошибкой...

Брангье: Иначе получается лоскутное одеяло.

Пиаже: Конечно. Так что огромной ошибкой некоторых людей является попытка начать слишком быструю формализацию у обучающихся, когда они еще не полностью готовы ассимилировать это. Современная математика должна начинать с детского сознания, и это мы уже имеем в истоках топологии, теории групп - для операций в структурах, в основном. Но если кто-то слишком торопится и пропускает это, пытается преподавать современную математику с помощью современных математических методов, т.е. формализации и аксиоматизации, то тогда все пропало.

Брангье: И однажды они навязывают...

Пиаже: Верно. Они навязывают. Конечно.

Брангье: Однажды вы сказали: "Истоки - вот то, что мы находим уже в детстве". Откуда берутся истоки, каков необходимый минимум?

Пиаже: Ну, они начинаются даже до языка. Я полагаю, что наиболее творческим является период человеческой жизни, начиная с рождения и до восемнадцати месяцев. Это кажется из ряда вон выходящим, как...

Брангье: От первого рефлекса...

Пиаже: Да. К конструированию пространства, причинности, времени, константности объектов и т.д.

Брангье: В этот период вы узнаете больше, чем во все остальное время, вместе взятое?

Пиаже: Что касается скорости и продуктивности, я всегда считал это время периодом наиболее творческим. Речь идет о когнитивном творчестве. И не забывайте - даже до появления языка - на уровне действия! Затем, на уровне мышления и репрезентации все это будет переконструировано на концептуальной почве, в концептуальном плане.

Брангье: Можно ли ускорить смену этих стадий?

Пиаже: Это совершенно бесполезно.

Брангье: Но почему?

Пиаже: Потому что у каждого свой собственный ритм, и не так-то просто выяснить какой именно. Оптимальный ритм еще никогда не становился объектом тщательного исследования.

Брангье: Скорость.

Пиаже: Ну да, скорость. Мы упоминали о котенке, который продвигается быстрее ребенка в освоении постоянства объектов. Уже в четыре месяца он умеет то, чему ребенок научится только в девять или десять месяцев, но на этом котенок останавливается. Так что совершенно неважно, что

стр. 129

ребенок тратит больше времени, он делает больше ассимиляции, и они у него более глубокие. Слишком быстрое развитие уменьшает плодотворность последующих ассимиляции. (Молчание. Он размышляет.) Возможно, есть некий общий ритм, оптимальная скорость, я не знаю. У каждого свой собственный ритм. Когда вы пишете книгу, если вы делаете это слишком быстро, это плохо. Если вы делаете это слишком медленно, тоже плохо. Есть некий оптимальный ритм написания, также как и создания творческих идей.

Брангье: Так что здесь и там, в Америке, мы лишь фантазируем об акселерации.

Пиаже: Всегда.

Брангье: Почему?

(Он пожимает плечами и не дает ответа).

Брангье: Позвольте заметить, что вы становитесь чрезвычайно сдержанным, когда бы я ни заводил речь о следствиях или практических приложениях теории. Несколько минут назад я почувствовал это, когда мы говорили о встрече в Мелуне, и сейчас тоже. Педагогические проблемы...

Пиаже: Послушайте! Я весьма дурного мнения о педагогике. Меня чрезвычайно интересуют проблемы образования, хотя у меня сложилось впечатление, что невероятно многое нуждается в реформации и трансформации, но я полагаю, что роль психолога, тем не менее, заключается в том, чтобы предоставлять педагогу факты, которые тот может использовать, вместо того, чтобы занимать его место и давать ему советы. Задача педагога - разобраться в том, как он может использовать то, что ему предлагают. Педагогика не просто прикладная наука, это целая сеть техник, которые специалист должен приспособить к совместному использованию.

Брангье: У вас есть ощущение, что ваша теоретическая работа оказывает влияние на педагогику? Мы говорили о математике в этой связи.

Пиаже: Да, некоторым образом.

Брангье: Но не основным образом?

Пиаже: Нет. Что касается современной математики, преподаваемой детям, в этом случае мы имеем удивительное расхождение с тем, что мы узнали из курса психологии. И в этом случае может быть прямое практическое приложение. Но мы только что упомянули о трудностях! И кроме того, примечательно, что совершенно ничего не делается, чтобы привить детям дух экспериментирования. Ребенок сидит на уроках, ему демонстрируют эксперимент, но смотреть - не то же самое, что делать самому. Я убежден, что кто-нибудь мог бы изобрести потрясающий метод включенного обучения, вручив ребенку прибор, с помощью которого он бы экспериментировал и открывал самостоятельно массу нового. Под руководством, разумеется. Но в действительности только профессионал сможет разобраться, как это будет работать на практике.

Брангье: Как я понял - не говоря о педагогике! - вы предлагаете определенную концепцию обучения, которую не назовешь общепринятой.

Пиаже: Нет, это не так. Для большинства людей образование - это процесс подведения ребенка к тому, чтобы он стал похож на типичного взрослого нашего общества.

Брангье: Чтобы стать таким человеком, как должно.

Пиаже: Совершенно верно. Но для меня образование означает создание созидателей, даже если их окажется не так уж и много, даже если чье-то творчество ограничится лишь сравнением того и этого. Нужно создавать новаторов, изобретателей, а не конформистов.

Брангье: Вы полагаете, любой индивид может быть творцом?

Пиаже: В разной степени, конечно, но всегда можно найти область, в которой человек будет таковым.

Брангье: Вы говорите о творчестве. Минуту назад вы говорили о собственных хитростях в этой области. Трех хитростях.

Пиаже: Не о хитростях. О методах.

Брангье: Методах, верно. Но талант - это не метод, талант представляет собой что-то еще. Так что же такое талант?

(Очень долгое молчание)

Пиаже: Это тайна. Самая загадочная из всех.

Брангье: Забавный ответ для ученого.

Пиаже: Нет, это по крайне мере самая известная проблема в психологии интеллекта. Каждый ученый, который пытается идентифицировать факторы и условия гениальности, оказывается перед каменной стеной, потому что толком там еще ничего не выяснено.

Брангье: Но в один прекрасный день мы узнаем?

Пиаже: Я надеюсь на это. Почему бы и нет?

Брангье: Эта проблема затрагивает вас лично?

Пиаже: О да, конечно. Один из моих недавних сотрудников, коллега из Соединенных Штатов Америки, Грубер, все свое время проводит, изучая генезис идей у ученых и гениев, используя Дарвина. Проблема настолько сложна, что в это трудно поверить. Дарвин бился вокруг единственного куста три или четыре года, чтобы подтвердить то, что логически подразумевалось, и что он сформулировал четырьмя годами ранее. Так что это невероятно сложная проблема.

Окончание следует

стр. 130

ВАЛЕНТИНУ ЕВГЕНЬЕВИЧУ СЕМЕНОВУ - 60 ЛЕТ

Автор:

В.Е. Семенов - директор НИИ комплексных социальных исследований СПбГУ, доктор психологических наук, профессор. С 1971 г. В.Е. Семенов работает в НИИ комплексных социальных исследований сначала научным сотрудником, с 1977 г. зав. лабораторией социальной психологии и с февраля 1999 г. - директором. В.Е. Семенов - представитель ленинградской научной школы социальной психологии, основанной проф. Е.С. Кузьминым в 1960-1970-х гг. Именно Семенов совместно с Кузьминым стал в 70-х научным редактором и соавтором двух знаковых для отечественной социальной психологии коллективных монографий: "Методы социальной психологии" (1977) и "Социальная психология: история, теория, эмпирические исследования" (1979). Позднее В.Е. Семенов стал научным соредактором и соавтором совместной с московскими коллегами из Института психологии РАН коллективной монографии "Социально-психологические проблемы производственного коллектива" (1983), что было неординарным явлением в сотрудничестве московской и ленинградской научных школ. Наконец, и первый в стране словарь социально-психологических понятий "Коллектив. Личность. Общение" (1987) вышел под редакцией В.Е. Семенова (совместно с Е.С. Кузьминым).

В 1977 г. В.Е. Семенов разработал широко применяемую классификацию методов социальной психологии, а также методологию, процедуру и оригинальные методики контент- анализа в социальной психологии, позднее - процедуру наблюдения за массовым поведением. В сфере промышленной социальной психологии В.Е. Семенов предложил прикладную концепцию деятельности средств социально-производственной информации, руководил и принимал участие во многих прикладных исследованиях на промышленных предприятиях Ленинграда (Петербурга), Витебска, Ташкента.

В 1988-96 гг. В.Е. Семенов обосновал и концептуализировал социальную психологию искусства как новую отрасль социально-психологической науки. С 1994 г. он развивает концепцию российской полиментальности и базовых российских менталитетов. В.Е. Семенов - автор около 200 научных публикаций, в том числе, в Германии, Италии, Финляндии, Чехии, Словакии, США, Китае; много раз участвовал во всесоюзных, всероссийских и международных конференциях. С 1988 гг. он - профессор факультета социологии, а с 1999 г. - декан факультета психологии Академии гуманитарного образования.

Коллеги и ученики желают юбиляру дальнейших творческих успехов и свершения всего задуманного.

стр. 131

I МЕЖДУНАРОДНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ ПО КЛИНИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ ПАМЯТИ Б. В. ЗЕЙГАРНИК

Автор: Е. Т. Соколова, А. Ш. Тхостов

В ноябре 2001 г. прошла Первая международная конференция по клинической психологии, в которой приняло участие свыше 400 человек - ученые из России, Украины и Кипра (с докладами выступили 44 участника).

Современная клиническая психология переживает сегодня кризис роста и нуждается в научной рефлексии своего предмета, метода, определении границ профессиональной компетентности и междисциплинарного взаимодействия. Термин "клиническая психология" возник в нашей стране относительно недавно и не является общепринятым; до последнего времени привычнее было использовать термин "медицинская психология", а в предмете последней выделять нейро- и патопсихологию в качестве доминирующих направлений. Между тем, социальные, природные и технотронные потрясения последних двух десятилетий с очевидностью продемонстрировали нестабильность современного мира и востребованность практической психологии в тех сферах жизни, которые традиционно еще совсем недавно считались далекими от "патологии", "клиники" в буквальном понимании этих слов. На первый план выступили проблемы психологической помощи - психологического консультирования и психотерапии, дифференциальной психологической диагностики и коррекции. Наряду с нейро- и патопсихологией ясно обозначились контуры новых проблемных областей и направлений исследования и все это потребовало профессионального обсуждения. Поэтому празднование 100- летнего юбилея со дня рождения Блюмы Вульфовны Зейгарник, ученого с мировым именем, главы Московской школы патопсихологии, женщины, чьи мужество и мудрость продолжают поражать и восхищать, стало высокой точкой отсчета, серьезным поводом для подведения итогов. Сочетание традиции и инновации - сквозные темы прочитанных докладов и прошедших обсуждений на пленарном заседании и за время работы пяти секций.

Пленарное заседание, на котором председательствовали зав. кафедрой нейро-патопсихологии факультета психологии МГУ, проф. А.Ш. Тхостов, проф. кафедры В.В. Николаева, директор Московского института психиатрии МЗ РФ, проф. В.Н. Краснов, заведующая отделением аффективной патологии, проф. О.П. Вертоградова, открылось краткой вступительной речью В.В. Николаевой. В.Н. Краснов отметил в своем выступлении "Клиническая психология и психиатрия: опыт и перспективы взаимодействия" давние плодотворные научные и практические связи между двумя дисциплинами, существовавшие, в частности, благодаря трудам и незаурядной личности Б.В. Зейгарник, ее самоотверженному вкладу в создание лаборатории патопсихологии на базе института психиатрии. Традиция плодотворного сотрудничества, подчеркнул докладчик, развивается, и в настоящее время накоплен опыт совместной научно- практической работы в нейропсихологическом исследовании посттравматических расстройств, изучении личностных расстройств, а также в различных формах психологической реабилитации и психологической помощи в клинике пограничных заболеваний.

Проф. О.П. Вертоградова в докладе "О сотрудничестве психиатров и клинических психологов" поделилась воспоминаниями о совместной работе с Б.В. Зейгарник и С.Я. Рубинштейн над темой о природе псевдогаллюцинаций. В настоящее время хорошие перспективы, по мнению докладчика, имеет совместная разработка проблемы так называемой депрессивной личности, т.е. вклада личностного преморбида в аффективные расстройства.

Доклад проф. А.Ш. Тхостова "Отечественная патопсихология в контексте мировой клинической психологии" был посвящен анализу актуальных проблем современной клинической психологии, главные из которых - критическое осознание достижений и пробелов отечественной науки, достижение баланса между следованием традиции и инновациями, необходимыми для интеграции отечественной клинической психологии в контекст мировой науки и успешной конкуренции на "рынке" психологических знаний и услуг.

Проф. В.В. Николаева в докладе "О вкладе Б.В. Зейгарник в разработку проблем патопсихологии" выделила ряд положений, разработанных в трудах Б.В. Зейгарник на основе традиции Выготского-Леонтьева и сыгравших существенную роль в становлении патопсихологии как самостоятельной научной дисциплины. Особый акцент был сделан на принципе культурно-исторического опосредования нарушений психики, синдромного и целостного их анализа.

Проф. Е.Т. Соколова подчеркнула двойственность метода клинической психологии, корни ко-

стр. 132

торого уходят в гуманитарную традицию понимающей психологии с ее интересом к изучению единичного случая и связаны с естественнонаучной парадигмой, идеями К. Левина и Б.В. Зейгарник о возможности создания в патопсихологии личности особого рода эксперимента, открывающего общепсихологическую природу патологических явлений.

Проф. Б. С. Братусь, избравший острополемическую форму доклада "О вероятностном характере патопсихологических явлений", отстаивал самостоятельный и самодостаточный характер предмета и метода патопсихологии, особенно проявляющийся в понимании "вероятностной", а не жестко причинной природы патологических явлений; последнее, по мнению докладчика, скорее свойственно психиатрическому подходу, но противоречит пониманию патопсихологии как самостоятельной отрасли именно психологического знания о человеке.

С волнением было встречено выступление старшего внука Б.В. Зейгарник Андрея Альбертовича, ученого-химика, рассказавшего слушателям о некоторых трагических страницах жизни Блюмы Вульфовны.

На секции "Патопсихология: проблемы и перспективы", проходившей под председательством В.В. Николаевой и А.Ш. Тхостова, было заслушано 6 докладов. Разнообразие их тематики только оттеняло методологическое и теоретическое единство авторских подходов к изучению различных аспектов патологии психики, продуктивность научных идей Б.В. Зейгарник.

В докладе А.Ш. Тхостова была предпринята попытка рассмотреть конверсионные и диссоциативные расстройства в теоретическом контексте идей школы Л.С. Выготского. Данные виды патологии психики, по мнению автора, объединяет нарушение произвольной регуляции психической деятельности. Для понимания природы этих нарушений он предложил обратиться к анализу их "историй", т.е. социализации телесных функций на ранних этапах онтогенеза. Докладчик убедительно доказал (со ссылкой на эмпирические данные), что конверсионные и диссоциативные расстройства психики следует рассматривать как "патологию культурного тела".

Вызвавший живой интерес слушателей доклад М.А. Каревой был посвящен обсуждению ставшей традиционной в последние десятилетия для патопсихологии темы - нарушению пищевой потребности у больных нервной анорексией. Докладчица привела ряд новых данных, полученных с использованием экспериментальных процедур, построенных в духе школы К. Левина, благодаря которым нарушения пищевой потребности получили новую интерпретацию как продукты процессов замещения и завершения незавершенных действий. Особый интерес аудитории вызвали воспоминания М.А. Каревой о Б.В. Зейгарник, под руководством и при участии которой начиналось данное исследование.

Академической строгостью, логической стройностью и глубиной отличался доклад Т.К. Мелешко и В. П. Критской "Экспериментально-психологическое исследование в дифференциальной диагностике эндогенных психозов". Приведены убедительные эмпирические доказательства близости патопсихологического синдрома при шизоаффек-тивных психозах к маниакально-депрессивному психозу и его отличие от шизофрении. В докладе зав. кафедрой медицинской психологии РУДН М.А. Цивилъко "Об экспериментально-психологическом исследовании больных в поздних стадиях хронической почечной недостаточности" обсуждался важный для современной патопсихологии вопрос о возможностях и перспективах патопсихологического исследования в практике хронических соматических заболеваний.

Л.С. Назарова и С.А. Александрова (Украина) поделились опытом создания специализированного отделения для детей с дефектами развития. Важным условием для практической эффективности работы подобных отделений, по мнению докладчиков, является тесное сотрудничество патопсихологов и врачей как на этапе диагностики нарушении психики, так и в ходе коррекционно-реабилитационной работы.

Доклад Е.И. Первичко, О.Д. Остроумовой и З.М. Барышниковой содержал интересные данные, полученные авторами при исследовании больных с артериальной гипертензией; обсуждались некоторые дискуссионные вопросы психосоматических заболеваний.

В заключительном слове председатель секции В.В. Николаева подчеркнула, что патопсихология содержит сегодня богатый научный потенциал; важнейшие направления в изучении различных форм патологии в настоящее время состоят в: а) расширении предметной области патопсихологии; б) совершенствовании методических подходов к исследованию; в) теоретико-методологическом обосновании патопсихологического синдромного анализа как нарушений психики, так и соматических расстройств.

На заседании секции "Девиантное поведение: психологическая диагностика, экспертиза, профилактика" (председатели: докт. психол. наук В.В. Гульдан, канд. психол. наук С.Н. Ениколопов, канд. психол. наук Ф.С. Сафуанов) во вступительном слове В.В. Гульдан охарактеризовал современное состояние клинико-психологических исследований девиантного поведения, охватывающее широкий круг теоретических и практических областей медицинской психологии: наркологию, суицидологию, виктимологию, сексопатологию,

стр. 133

комплексную судебную психолого-психиатрическую экспертизу. В выступлении была прослежена преемственность данных исследований, развитие в них идей Б.В. Зейгарник, прилагавшей много усилий для становления прикладных отраслей медицинской психологии, связанных с диагностикой, экспертизой и профилактикой различных форм отклоняющегося поведения лиц с психическими расстройствами.

В докладе А.А. Абрамовой, Н.В. Дворянчикова, С.Н. Ениколопова и др. " Психометрические показатели агрессии в норме и у больных эндогенной и реактивной депрессией" были приведены данные опросника Басса-Дарки, теста Розенцвейга, теста Вагнера, отражающие различные аспекты агрессивности (личностные, эмоциональные, реактивные и т.п.) у обследованных групп испытуемых. Агрессивное поведение по результатам проведенного исследования является следствием не только собственно агрессивности как базовой личностной характеристики, но и структур, осуществляющих опосредование и контроль агрессивных побуждений.

Доклад канд. психол. наук Н.В. Дворянчикова "Психологические исследования в судебной сексологии" был посвящен преимущественно организационно-правовым и методологическим вопросам комплексной судебной психолого-сексолого-психиатрической экспертизы. В сообщении были охарактеризованы психологические методы, направленные на исследование полоролевой идентичности у лиц с парафилиями, раскрыты особенности взаимодействия эксперта-психолога с сексологами, психиатрами и судебно- следственными органами.

В докладе канд. психол. наук Л. С. Печниковой "Личностные особенности подростков с девиантным поведением, воспитывающихся в приемных семьях" были показаны психологические особенности приемных детей с пограничной психической патологией. Интерес вызвали данные об особенностях внутреннего принятия приемных детей взявшими их на воспитание родителями.

Доклад Ф.С. Сафуанова "Психологическая типология криминальной агрессии" содержал обоснование многомерной классификации агрессии, учитывающей системное взаимодействие личностных особенностей с ситуативными факторами; раскрыта роль психических расстройств в генезе и динамике агрессивного поведения.

В докладе Е.Ю. Храмова "Психологические особенности наркоманов с героиновой зависимостью" был обобщен многолетний опыт психодиагностической деятельности автора в условиях наркологического диспансера.

В прениях выступили докт. психол. наук Е.Г. Дозорцева, член- корр. РАН В.Ф. Петренко и С.Н. Ениколопов.

В заключительном слове Ф.С. Сафуанов отметил, что современные исследования девиантного поведения продолжают традиции отечественной патопсихологии, реализуют теоретико-методологические воззрения Б.В. Зейгарник, отражают переход от изучения феноменологии психической патологии к исследованию ее личностных механизмов, в частности, внутренней картины мира, от тестирования - к экспериментально-психологическим исследованиям; в прениях была отмечена назревшая необходимость разработки и использования герменевтических процедур.

Заседание секции "Патопсихология детского возраста" (под председательством проф. Т.В. Ахутиной и доц. В.В. Лебединского) было посвящено обсуждению вопросов диагностики и коррекции отклонений в развитии детей.

Во вступительном слове В.В. Лебединский поделился воспоминаниями о личности и творческом пути Б.В. Зейгарник.

В двух первых докладах рассматривались вопросы копинг- поведения у детей. Значительный интерес вызвал доклад И.М. Никольской "Технология выявления психологической защиты и копинг-поведения у детей", который содержал обобщение богатого теоретического и практического материала при работе с младшими школьниками. Доклад Н.А. Сироты, И.Л. Баушевой "Возрастная динамика копинг-стратегий у детей и подростков" был более ориентирован на рассмотрение теоретических и методических вопросов развития копинг-стратегий.

Предметом обсуждения следующих двух докладов стала проблема детского аутизма, который рассматривался с разных теоретических позиций. В докладе М.А. Бароышевской "Аутисти-ческое развитие проблемы диагноза и прогноза" внимание было сконцентрировано на эмоциональной природе аутизма. Н.Г. Манелис "Нейропсихологический подход к проблеме детского аутизма" представила точку зрения о когнитивной природе эмоциональных нарушений у детей-аутистов. Результатом клинических исследований были посвящены доклады Е.А. Трайниной и И.Н. Татаровой - о клинико- психологическом анализе агрессивного поведения у детей и подростков при пограничных психических расстройствах и Н.В. Зверевой, Е.Г. Каримулиной, П.Ю. Гавердовской - об особенностях тактильной сферы у детей, больных шизофренией. Доклад Г.А. Ариной убедительно показал необходимость развертывания исследований психосоматического развития ребенка. Работа секции завершилась развернутой дискуссией по проблемам генезиса детского аутизма.

На заседании секции "Нейропсихологические исследования в психиатрии" присутствовали сотрудники и студенты факультета психологии

стр. 134

МГУ им. М.В. Ломоносова, научного центра психического здоровья РАМЫ, психоневрологического института им. Бехтерева, института психиатрии РФ, Центра патологии детского возраста, психиатрической больницы им. П. Алексеева, что свидетельствовало о возрастании интереса клинических психологов к возможностям нейропсихологической диагностики за пределами клиник неврологического и нейрохирургического профилей.

В докладах Е.Ю. Балашова и И.Ф. Русина были представлены результаты исследований в клинике психопатологии позднего возраста. Показана эффективность применения методологии синдромного анализа к изучению различных составляющих пространственных функций и их нарушений при сосудистых и атрофических деменциях. Поставлена проблема временной организации индивидуального опыта при деменциях и депрессиях. Подчеркивалось значение работ Б.В. Зейгарник по проблеме распада и развития психики для реализации комплексного подхода к пониманию патогенетических механизмов изменении психической деятельности при старении в норме и патологии. Обсуждались варианты нейропсихологических синдромов и их динамики в случаях катамнестического наблюдения при начальных проявлениях психоорганического синдрома, их значение для оценки прогноза патологического развития возрастных изменений.

Близкие по содержанию и значению для решения клинических задач аспекты применения нейропсихологического подхода нашли отражение в докладах П.С. Гориной и Э.Ю. Костериной, посвященных анализу нарушений психических функций у участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Установлено влияние радиации на состояние ряда структур мозга (в том числе, его гипоталамических отделов), что приводит к возникновению когнитивных и эмоциональных расстройств. Убедительно показана эффективность применения нейропсихологической диагностики к оценке эффективности психофармакологической терапии с учетом (что особенно важно для коррекции лечения и его индивидуализации) разнонаправленного влияния лекарств на различные аспекты когнитивного функционирования.

Подробное изложение свидетельств наличия органических слагаемых в возникновении когнитивных нарушений (зрительно-пространственного гнозиса, праксиса, памяти, речи, мышления) было дано в докладе М.Е. Баулиной. Подчеркнуто значение выявленной нейрокогнитивной патологии для психотерапевтической работы с пациентами, требующей достаточно сохранного когнитивного ресурса больного.

В докладе Ж.М. Глозман была представлена концепция структурно-функционального нейропсихологического подхода к патологии общения и личности. Выявлены три составляющие общения: коммуникативная, операциональная и мотивационная; показана их дифференцированная связь с изменениями личности у больных шизофренией. Сделан вывод о " кольцевом" характере взаимовлияния изменений, составляющих общения и личности.

В заключение была подчеркнута преемственная историческая взаимосвязь патопсихологии и нейропсихологии. В качестве иллюстрации приводились данные о сотрудничестве Б.В. Зейгарник и А.Р. Лурии при клинико-психологическом обследовании больных с локальной патологией лобных долей мозга и при подготовке диссертаций на междисциплинарном уровне.

На заседании секции "Психотерапия: теория, исследования, практика" (председатели - проф. Е.Т. Соколова, проф. А.С. Спиваковская, зав. лабораторией клинической психологии и психотерапии института психиатрии МЗ РФ А.Б. Холмогорова) присутствовали практикующие психологи московских городских и областных психиатрических больниц, исследователи и преподаватели вузов из Казани, Симферополя, Самары и Санкт-Петербурга.

Тематика докладов продемонстрировала многообразие исследовательских поводов и проблемность психотерапии как относительно новой для психологии области теории и практики.

Во вступительном слове Е.Т. Соколова поделилась воспоминаниями о личности Б.В. Зейгарник и той толерантности, с которой в 70-80-х гг. она неизменно относилась к начинаниям московских психологов в области психотерапии. В выступлении А.С. Спиваковской на тему "Патопсихология и психотерапия" отстаивался тезис об общности некоторых важнейших методологических аспектов патопсихологического и психотерапевтического эксперимента, в частности, касающихся стратегии взаимодействия психолога и пациента (клиента), практическое использование которых становится весьма продуктивным при опоре на ряд методологических принципов, выработанных в школе Левина- Зейгарник.

Г.Л. Исурина (Санкт-Петербург) свой доклад "Психологические воздействия в медицине", посвятила обсуждению общетеоретических проблем психологии воздействия. Как подчеркивалось, психологическое воздействие - достаточно широкий термин, охватывающий самые разные формы психологического вмешательства, которые необходимо рассматривать дифференцирование в связи с выполняемыми ими функциями, сферами приложения, фазами развития психического расстройства. Только теоретическая обос-

стр. 135

нованность как стержневая характеристика кли-нико- психологического психотерапевтического вмешательства определяет, по мнению автора, профессиональное и эффективное применение психотерапевтических методов в широкой сфере психопрофилактики, реабилитации и развития личности.

В докладе "Психотерапия расстройств самоидентичности: культурно-исторический подход" Е.Т. Соколова подчеркнула дискуссионный характер проблемы, кратко обрисовав теоретический контекст ее обсуждения в современном психоанализе, изложила теоретические основания и эмпирические данные в поддержку культурно- исторического подхода к пониманию генеза и структурной организации диффузной самоидентичности при расстройствах личности. Были рассмотрены некоторые возможности и ограничения применения развиваемого подхода к пониманию специфических особенностей психотерапии при пограничных и нарциссических расстройствах.

А. Б. Холмогорова привлекла внимание слушателей к определенной перекличке ряда методологических позиций московской патопсихологической школы с постулатами современной когнитивной психотерапии А. Бека и А. Эллиса. Последовательно и развернуто анализируя выдвигаемые тезисы, докладчик утверждала, что по существу стратегия и практика когнитивной терапии реализует провозглашенный Л.С. Выготским тезис о ведущей роли познавательных процессов в развитии личности, в ходе приобретения ею все более реалистического и конструктивного мышления и овладения собственными эмоциями.

Остро полемически прозвучало выступление Ю.С. Савенко "К основаниям типологии психотерапевтов", своеобразным ответом на которое явилось сообщение В.Д. Менделевича "Психотерапевтическая и психологическая деятельность: синонимы или антонимы?". Докладчики привлекли внимание слушателей к острой актуальности научной рефлексии как теоретическо-методологических, так и организационных аспектов многогранной профессиональной деятельности практического психолога.

В содержательном докладе И.М. Кадырова (Москва) "Психоанализ в социальном контексте" поднимались вопросы культурной и социальной обусловленности возникновения и развития психопатологических феноменов и интерпретирующих последние психоаналитических воззрений. Были выделены некоторые специфические особенности российской истории и современной социо-культурной ситуации, привносящие новые грани в психоанализ "российского образца".

Е.С. Мазур представила интересный доклад "Эффект Зейгарник и концепция незавершенных действий", в котором обратилась к теоретическим истокам гештальт-терапии. По мнению докладчика, идеи Б.В. Зейгарник в "левиновский" период находят широкое применение в современной телесно- ориентированной терапии психической травмы и гештальт- терапии, где принцип завершения (или избегания завершения) распространяется на реальные жизненные события личности, ее эмоции и переживания.

Патопсихологические аспекты изучения зависимого поведения стали предметом выступления Р.Ф. Теперик, сфокусировавшей внимание на роли механизмов опосредования в возникновении и психотерапии различных форм зависимого поведения, куда относятся и такие новые его формы, как компьютерная зависимость и склонность к азартным играм.

Доклад Н.С. Бурлаковой был посвящен изложению результатов исследования возрастной динамики самосознания у детей дошкольного возраста, а также обоснованию внутридиалогического подхода к анализу проективных материалов методики CAT. Указывалось на необходимость специального учета и выстраивания взаимодействия психолога с обследуемым ребенком, поскольку только в этих условиях создается реальная возможность проекции структуры самосознания последнего. В заключительном выступлении председатели секции обобщили основные темы докладов, показав, что для дальнейшего оформления контуров и границ профессиональной психотерапевтической деятельности психолога необходима интенсификация специальных исследований в области психотерапии. Подчеркивалось, что отечественная клиническая психология в своем исследовательском отношении к психотерапии стремится интегрировать идеи Выготского-Левина-Зейгарник; ее отличает междисциплинарный ракурс рассмотрения фундаментальных проблем психотерапии как теоретической и прикладной области знания, в которой сегодня необходим диалог естественно-научной и гуманитарной парадигм.

На конференции был организован круглый стол "Подготовка клинических психологов", на котором присутствовали сотрудники и студенты факультета психологии МГУ, а также многочисленные гости, участники конференции, председатель - зав. кафедрой педагогики и медицинской психологии ММА им. И.М. Сеченова, проф. Н.Д. Творогова.

Ст. науч. сотр. факультета Е.Ю. Балашова рассказала о том, как разрабатывался Государственный образовательный стандарт высшего профессионального образования по клинической психологии (специальность 022700), который 17.03.2000 был утвержден в МО РФ; изложила основные блоки его структуры. Зав. кафедрой кли-

стр. 136

нической психологии МГУ А.Ш. Тхостов сообщил об открытии за последние полтора года большого числа учебных центров по подготовке клинических психологов, уровень подготовки которых вызывает сомнение. Было предложено создать Ассоциацию клинических психологов России, в задачи которой будет входить и создание общественного мнения, препятствующего девальвации государственных дипломов высшего образования по специальности "Клиническая психология".

Подготовке клинических психологов в медицинских учебных заведениях было посвящено выступление Н.Д. Твороговой. Сообщив о разных формах такой подготовки (многоуровневой психологической подготовке медиков на до- и постдипломных этапах, открытии новых факультетов в структуре медицинских вузов, дополнительном образовании по медицинской психологии, втором высшем психологическом образовании медиков), она подчеркнула необходимость тесной совместной работы психологов, работающих в медицинских учебных вузах и на факультетах психологии университетов для обеспечения должного уровня психологической подготовки медиков.

Доцент института судебной медицины им. Сербского Ф.С. Сафуанов поделился опытом постдипломного повышения квалификации медицинских психологов. Зав. кафедрой клинической психологии МГППИ доц. А.Б. Холмогорова высказала свои опасения по поводу готовящегося в нашей стране проекта закона о психотерапии; она настаивала на необходимости более активного участия психологов в его подготовке.

Доцент факультета психологии МГУ С.Н. Ениколопов поддержал идею создания ассоциации клинических психологов, обратил внимание присутствующих на то, что требование более активного участия психологов в лечебном процессе предполагает и соответствующий этому участию уровень ответственности, к которому в настоящее время, по его мнению, не все медицинские психологи готовы.

О положении медицинского психолога в Крыму рассказала Л.С. Назарова.

Участники круглого стола поблагодарили организаторов конференции за возможность обсудить актуальные проблемы профессионального образования, высказались за необходимость систематических рабочих совещаний по конкретным вопросам подготовки клинических психологов в нашей стране.

Конференция закончилась обсуждением организационных и правовых проблем подготовки специалистов по клинической психологии. Участники конференции в выступлениях и докладах единодушно отмечали значительную меру эффективности работы в рамках пленарного и секционных заседаний, которая стала возможной благодаря особой атмосфере, пронизанной теплотой и благодарностью к памяти Б.В. Зейгарник, к чьим ученикам столь почетно относить себя и сегодня.

Е. Т. Соколова, доктор психол. наук, проф., МГУ,

А. Ш. Тхостов, доктор психол. наук, проф., МГУ

стр. 137

МЕЖДУНАРОДНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ "ИСТОРИЯ ПСИХОЛОГИИ И ИСТОРИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ: СОСТОЯНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ"

Автор: В. А. Кольцова, Ю. Н. Олейник, О. Е. Серова

(III Московские встречи по истории психологии)

Московские встречи по истории психологии являются периодическим форумом отечественных и зарубежных психологов, занимающихся изучением проблем истории психологической науки в ее разных аспектах. Конференции 1992 и 1995 гг. показали важность и необходимость коллегиального обсуждения вопросов методологических оснований и методов историко-психологического исследования, истории разработки психологических проблем, становления научных школ и направлений, развития психологии в разные исторические периоды в различных регионах и странах, изучения научного наследия психологов и психологического наследия ученых - представителей смежных областей человекознания.

В условиях современного общества все более повышается актуальность и значимость разработки историко- психологической проблематики. Со времени проведения II Московских встреч по истории психологии во всех сферах российского общества были осуществлены коренные преобразования: смена социально-экономических оснований, изменение государственной структуры, формирование новых мировоззренческих и ценностных ориентиров. Серьезные перемены произошли и в самой психологической науке: смена монометодологической парадигмы на плюралистическую; расширение проблемного поля исследований за счет существенного роста прикладных, ориентированных на практику разработок;

стр. 137

снижение интенсивности научных связей между бывшими республиками Советского Союза, а ныне самостоятельными государствами; активная компьютеризация и широкое использование в психологии современных информационных технологий; изменение приоритетов и системы финансирования психологических исследований.

В большей мере стало возможным обращение к новым и ранее недоступным источникам научного знания; появился шанс, исходя из современных жизненных и мировоззренческих реалий, по-новому оценить уже известные страницы истории психологии, переосмыслить творчество многих выдающихся психологов и обратиться к научному наследию недостаточно изученных персона-лий, сопоставить достижения российской психологии на предшествующих этапах развития с ее современным состоянием. В этой связи нельзя не вспомнить слова В.И. Вернадского, выдающегося отечественного ученого-естествоиспытателя, в творчестве которого история мировой и отечественной науки занимала большое место: "История науки и ее прошлого должна критически составляться каждым научным поколением и не только потому, что меняются запасы наших знаний о прошлом, открываются новые документы или находятся новые приемы восстановления былого... Необходимо вновь научно перерабатывать историю науки, вновь исторически уходить в прошлое, потому что благодаря развитию современного знания в прошлом получает значение одно и теряет другое. Каждое поколение научных исследователей ищет и находит в истории науки отражение научных течений своего времени. Двигаясь вперед, наука не только создает новое, но и неизбежно переоценивает старое, пережитое" ¹.

Человечество вступило в третье тысячелетие своего существования. Перспективы нового временного горизонта заставляют психологов вернуться к анализу открытий и неудач прошлого, конструктивных и тупиковых линий в научном исследовании для того, чтобы найти новые точки опоры в теоретико-методологических и концептуально-методических построениях и более точно и строго планировать вектор дальнейшего развития психологии как ключевой науки в системе человекознания. История психологии, являясь отражением современного состояния научного знания, дает возможность серьезному исследователю оценить во всей полноте в "былом" человечества долгую, незаметную, порой неосознанную подготовительную работу многих поколений по формированию новых знаний и увидеть проблески понимания отдельными личностями тех явлений, к которым современная наука только подступает. Именно поэтому, формулируя новые идеи и описывая новые явления, мы всегда с удивлением находим в прошлом предшественников.

С 18 по 22 июня 2001 г. в Московской гуманитарно-социальной академии (МГСА) проводилась международная конференция "История психологии и историческая психология: состояние и перспективы развития" (III Московские встречи по истории психологии). Конференция была организована МГСА (факультет психологии, кафедра общей психологии и истории психологии) и Институтом психологии РАН (лаборатория истории психологии и исторической психологии) и проходила при финансовой поддержке РГНФ и МГСА.

Основными целями конференции 2001 г., обеспечивающими преемственность научно-методологических оснований в рамках общего концептуального подхода к проведению научных мероприятий подобного типа, являлись: анализ состояния историко-психологических исследований в нашей стране и за рубежом, обсуждение результатов конкретных разработок, определение перспективных линий и тенденций развития современной психологии. На конференции были обсуждены методологические проблемы истории психологии, проанализировано творческое наследие российских и зарубежных психологов, рассмотрена история разработки отдельных психологических проблем, развития научных отраслей, направлений и школ в психологии, состоялась дискуссия по актуальным вопросам исторической психологии.

В работе конференции приняли участие более 60 человек, представляющих 16 научных центров Москвы и России, а также ученые из США (University Clemson), Швейцарии (архив Ж. Пиаже), Литвы, Украины, Белоруссии, Вьетнама.

До начала конференции был опубликован сборник тезисов участников конференции на русском и английском языках - "История психологии и историческая психология: состояние и перспективы развития" (III Московские встречи по истории психологии): Тезисы международной научной конференции, 18-22 июня 2001 г., г. Москва [М.: Социум, 2001, 216 с.].

Научная программа конференции включала проведение пленарных заседаний, тематических секций, круглых столов и мемориальных заседаний.

На пленарном заседании, открытом ректором МГСА, Президентом Союза негосударственных вузов Москвы и Московской области, академиком, доктором философских наук, профессором И.М. Ильинским, был заслушан ряд докладов.

Председатель оргкомитета И.М. Ильинский, открывая конференцию, отметил все возрастающую роль психологии в решении широкого круга проблем современного общества, подчеркнул идею о том, что успешное и поступательное раз-

¹ Вернадский В.И. Труды по всеобщей истории науки. М., 1988,с. 203.

стр. 138

витие научного знания возможно лишь при постоянном обращении к прошлому науки, анализе обозначенных, но в силу различных причин, нереализованных идей и концептуальных построений. Он зачитал приветственные письма участникам конференции от Психологической службы Министерства Обороны РФ, Комитета по обороне Федерального собрания РФ и других организаций.

В докладе А.В. Брушлинского - директора ИП РАН, член-корра. РАН "Психология субъекта на пороге XXI века" были рассмотрены новые методологические подходы, отражающие современный уровень осмысления психической реальности, призванные преодолеть односторонность и редукционизм разного толка в ее понимании. С этой точки зрения предметом обсуждения выступил принцип субъектно- деятельностного подхода в психологии, являющийся одним из наиболее перспективных методологических оснований современной психологии. В соответствии с ним по-новому трактуется система и соотношение основных психологических понятий, интегрирующихся в рамках целостного субъекта как базовой психологической категории. Психология субъекта, отражая активную позицию человека, вмещает в себя в предельной полноте и целостности все богатство психологической феноменологии и тем самым открывает возможности для ее всестороннего, системного описания и изучения. В докладе были изложены основы континуально- генетического (недизьюнктивного) метода в изучении человека и психики. Подвергнуты критике те подходы в отечественной психологической науке, которые характеризуются упрощенной, линейной детерминацией психических явлений, рассматривая их по сути как зеркальное отражение предметного и социального мира, механически переносящегося во внутрь в процессе их интериоризации, и игнорирующие активную природу субъекта и богатство субъективного мира человека как главной опосредующей среды, через которую преломляется и которой в конечном счете определяется любое воздействие на него.

Доклад академика РАО А. В. Петровского "Политическая история российской психологии XX века" был посвящен анализу развития психологической науки в СССР в контексте истории нашего общества и государства. Внимание акцентировалось на социально-политических детерминантах развития психологии. Автор осветил социально-политическую историю постреволюционного периода российской психологии. Выделив три основных этапа развития психологической науки в СССР, он проанализировал достижения и трудности каждого из них, обозначил тактические и стратегические последствия разной степени сближения психологии как одной из идеологических дисциплин и политики. Тем самым в докладе была остро поставлена проблема соотношения науки и власти, раскрыта драматическая история отдельных направлений отечественной психологии, сложные судьбы ее творцов, выявлены причины интереса государства к психологии как науке о человеке, его развитии и духовном потенциале, проанализированы механизмы и формы социального контроля над развитием психологического знания. Особое внимание было обращено на историю российской педологии и вклад ученых-педологов в понимание психологических проблем развития и воспитания личности. Отмечены те продуктивные тенденции, которые возникли в педологии в русле попытки целостного изучения ребенка и требуют дальнейшего осмысления и развертывания в современной психологии.

В докладе зав. лабораторией истории психологии и исторической психологии РАН, канд. психол. наук, проф. МГСА В.А. Кольцовой "Уроки развития российской психологии в XX веке и тенденции современной психологии" была представлена оценка современного состояния российской психологической науки в контексте анализа истории ее развития. Выявлен ряд принципиально важных моментов, характеризующих особенности развития отечественной психологии в СССР, сложившейся как монометодологическая целостная система знания, опирающаяся на совокупность единых базовых методолого-теоретических оснований, принципов и подходов, чем, в свою очередь, определялись целостность ее научной структуры и возможность формирования единой системы психологического знания. Именно методологическая целостность советской психологии являлись основой формирования единой научной школы, в рамках которой происходило глубокое комплексное рассмотрение разных аспектов психического мира человека, складывались продуктивные традиции его изучения. Единство методологии не исключало разнообразия теоретико- эмпирических подходов в исследовании конкретных проблем психологии и, более того, обусловливая реальные возможности их сопоставления, служило причиной особой остроты научных дискуссий, разворачивающихся в рамках советской психологии между представителями различных научных школ. Выявлены основные традиции, характерные для советской психологии: целостный подход к исследованию психических явлений; естественнонаучная ориентация; приоритетность объективных методов и номотетических стратегий исследования и пр. Далее были рассмотрены основные направления развития психологической науки в России в последние десятилетия (80-90-е гг.) и проанализированы их особенности. Приведены данные количественного наукометрического анализа, позволившего проследить динамику развития различных направлений и проблем психологии в контексте тех глубинных социально- политических изменений,

стр. 139

которые происходили в нашем обществе на рубеже 80-90-х гг. С позиций принципа социокультурной обусловленности развития психологического знания эмпирически обосновано положение о том, что в динамике психологии отражаются и проявляются как собственно логика развития самого знания, его глубинные имплицитные, внутринаучные потребности и тенденции, так и внешняя, социально-политическая детерминация, обусловленная социальной природой науки как подструктуры общества. Продемонстрированы возможности количественных методов в историко-психологических исследованиях.

Секция "Теоретические и методологические основания истории психологии и психологической науки" (руководитель - академик РАО К.А. Абульханова-Славская) была посвящена рассмотрению широкого круга методологотеоретических проблем психологии в целом и истории психологии, в частности.

В сообщении К.А. Абульхановой-Славской (ИПРАН) рассмотрены методологические подходы, которые должны быть положены в основу развития современной психологии как источник ее дальнейшего продуктивного развития и преодоления методологических трудностей, характеризующих, по мысли автора, ее актуальное состояние. В этом контексте оценивается роль субъектно- деятельностного подхода и его эвристические возможности. Отмечается значительный познавательный потенциал методологической стратегии целостного системного анализа психических явлений. Подчеркивается необходимость дальнейшего углубления разработки методологических проблем в связи с переживаемым современной российской психологией состоянием кризиса ее базовых оснований, долгие годы определявших развитие науки. В качестве продуктивного момента выделяется интенсификация исследований в области ключевых направлений психологии - изучения целостного жизненного пути личности, онтопсихологии, психологии зрелого человека.

В докладе А.Н. Ждан, доктора психол. наук, проф. МГУ поставлен вопрос о предмете психологии и рассмотрены разные подходы к его определению. Особый интерес представляет критика его решения в рамках педологии, определявшей свой предмет как учение о целостном ребенке. Столь неспецифичное, чрезмерно широкое, по мнению автора, толкование предмета, не выделяющее особенности собственно содержания психологического анализа, - одна из причин научного кризиса педологии. С этой точки зрения обосновывается важность глубокой проработки проблем методологии психологии и истории психологии.

Доклад И.А. Мироненко, канд. психол. наук, доцента, Санкт-Петербург, был посвящен анализу разных вариантов решения биосоциальной проблемы в ряде направлений зарубежной психологии. Подчеркнута перспективность исследований данной проблематики в отечественной психологии, показана объективная значимость формирующихся в российской психологии (в рамках целостного понимания личности как биосоциального существа) линий развития, представленных ранее работами Б.Г. Ананьева, С.Л. Рубинштейна, В.М. Мясищева и др., для соотносимых по своей научной проблематике зарубежных исследований.

В докладе А.А. Гостева, канд. психол. наук (ИПРАН) были приведены результаты историко-психологического анализа изучения проблемы вторичных образов (представлений) в рамках отечественной психологии, ведущей свою традицию от школы Б.Г. Ананьева, авторская разработка структуры вторичных образов и охарактеризована их регулятивная роль в поведении субъекта. Докладчик обосновал необходимость использования, наряду с объективными методами анализа, также феноменологических процедур описания психического мира человека. Особое внимание обращено на значимость использования в качестве эмпирического материала для научного осмысления проблемы вторичных образов той богатейшей феноменологии, которая была накоплена в описании рассматриваемых явлений в сферах религии, искусства и других областях культуры. Тем самым поставлен принципиально важный вопрос о возможностях и конкретных путях сопряжения, соотнесения данных, накопленных в разных сферах общественного сознания, в интересах более глубокого и всестороннего научного анализа психологических явлений.

В ходе активной дискуссии, развернувшейся на секции, были высказаны разные точки зрения относительно состояния современной психологии, перспектив и направлений ее развития, тенденций и особенностей становления и развития российской психологии в XX столетии. Подчеркивался переходный статус современной психологии, расстающейся с прежними формами своего бытия как монометодологической системы, внутренне единого знания, и преобразующейся в иную систему, характеризующуюся большой динамичностью и многообразием своих теоретико-методологических основ, открытостью к взаимодействию с мировой психологией. Отмечена актуальность и значимость разработки теоретико- методологической проблематики, определяемые особенностями современного состояния российской психологии. В числе наиболее значимых теоретико- методологических проблем выделены: проблема принципов психологии; методов психолого-исторической реконструкции прошлого; вопросы роли и представленности в структуре психо-

стр. 140

логического знания методологического, теоретического и эмпирического уровней исследований; анализ соотношения гуманитарной и естественнонаучной парадигм в психологии; проблема тенденций развития российской психологии как своеобразной научной школы, взаимосвязи традиций и новаций в развитии психологического знания, сопоставимости и форм взаимодействия научной и духовной психологии в познании психического мира человека и т.д.

Оценивая важность обсуждения теоретико-методологических вопросов, участники секции высказали предложение о вынесении данного блока проблем на секцию по истории психологии на предстоящем съезде РПО.

Большой интерес вызвала работа секции "Научное наследие и жизненный путь творцов психологической мысли" (руководители - В.В. Большакова, доктор психол. наук, проф. и С. Пасс, проф., США).

В рамках данной секции предметом обсуждения стало творчество многих отечественных ученых, как дореволюционных (B.C. Соловьев, В.М. Флоринский, П.Д. Успенский, Л.М. Лопатин и др.), так и советских (П.Я. Гальперин, Л.С. Выготский, В.М. Бехтерев, Т.А. Флоренская и др.), а также творчество целого ряда зарубежных исследователей (Ж. Пиаже, П. Жане, Э. Мейман и др.).

На заседании секции были заслушаны следующие доклады: В.В. Большакова (Нижний Новгород) "B.C. Соловьев о развитии человечества по христианским идеалам"; А.Л. Мелик-Пашаев, доктор психол. наук (Москва) "Личность и творческое наследие Т.А. Флоренской"; М.И. Воловикова, канд. психол. наук (Москва) "Т.А. Флоренская: разработка принципов духовно-ориентированного диалога в психологии"; Е.С. Минькова, доктор пед. наук (Нижний Новгород) "В.М. Флоринский о проблеме духовного здоровья человека"; Би Бейли, доктор наук (США, Клемсон) "Влияние Л.С. Выготского на теорию письма в американских школах"; С. Пасс, доктор наук (США, Клемсон) "Сравнительный анализ жизни и творчества Ж. Пиаже и Л. Выготского"; О. Гевко, канд. психол. наук (Украина, Тернополь) "Степан Ба