Единствотребует согласования структуры целого и его функций или, другими словами, цели и средства.

Эта интегральная характеристика гармоничного целого соотносима, вероятно, с функцией мировых денег. Индикаторами гармоничности являются связность и ограниченность, устойчивость и развитие системы, в данном случае - системы национальной валюты, а также общемировой платежной единицы.

Гармоничным может быть только нечто идеальное, но можно говорить о более и менее гармоничных системах. Более гармоничные обладают повышенной устойчивостью во времени (длительностью существования) и способностью к большему распространению, а также к эффективному функционированию. В то же время, устойчивые системы обладают хорошей изменчивостью, легче адаптируются к изменившимся условиям [4]. Финансовая стабильность может рассматриваться как признак и условие гармоничности экономической политики.

Деньги страны пока нельзя назвать системой, близкой к гармоничной. Более того, результаты корреляционного и факторного анализа данных СД показали, что "рубль", образно говоря, - все еще "не деньги". Суммарные оценки шкалирования для понятия "рубль" объединились в отдельный и самый весомый фактор (вес 12.5) и не дали корреляций ни с суммарными оценками "доллара", ни с таковыми для понятия "деньги". Этот факт свидетельствовал об отражении оторванности отечественной денежной единицы от мировых денег в смысле ее престижа, состоятельности, конкурентоспособности. По сравнению с "долларом" "рубль" скорее воспринимается как "плохие" деньги.

"Доллар", естественно, оказался более гармоничным, чем "рубль". Тем не менее, проявилось неоднозначное отношение к нему. Показатели по шкалам силы, активности и выгоды для "доллара" сравнительно высоки, а показатель по шкале оценки ниже единицы (рис. 2). Именно эта шкала содержит дескрипторы, ассоциируемые с морально-нравственной стороной явления. Поэтому она продемонстрировала результаты, свидетельствующие об определенной доле обиды и защитной агрессии по отношению к "доллару", очень велики сомнения по поводу его "безопасности", "справедливости" и "гуманности".

Судя по наибольшей разнице между показателями по шкале выгоды и по шкале оценки, отношение к "доллару" неоднозначное. Шкала оценки, видимо, в большей степени затрагивает макроэкономический уровень отражения денег, а шкала выгоды в большей степени касается отражения денег на уровне своего кармана. Такая двухуровневость проявилась не только в отношении к "доллару", но и в отношении к "рублю". Несмотря на низкий статус "рубля" в обыденном сознании, наибольшее согласие (наименьший разброс) испытуемых обнаружилось в связи с его "полезностью" и "спасительностью".

Итак, "денежный менталитет" населения в целом непатриотичен, и это закрепилось в лексике (есть твердые валюты и "деревянный" рубль), но в нем обнаружены ростки патриотизма. Прежде всего, это проявилось в показателях по шкале оценки, по которой "рубль" дал более высокую (по сравнению с другими шкалами), а "доллар", наоборот, относительно низкую среднюю. Именно эта шкала содержит дескрипторы, ассоциируемые с морально-нравственной стороной явления. Предпочитая иметь в кармане доллар как более весомую и надежную денежную единицу, испытуемые тем не менее осознают его небезопасность на макроэкономическом уровне. Согласно результатам корреляционного анализа, хороший "доллар" должен быть "безопасным", "созидательным", "справедливым" и "перспективным".

Экономико-психологический подтекст мировых денег состоит в сравнении труда в своем отечестве с чужим трудом. Но поскольку соотносимость с мировыми деньгами реализуется не через товары, а через мировые деньги, она корректируется и деформируется интересами бизнеса и политики. Деньги - вид товара, их стоимость создается производством, но цена денег устанавливается на рынке, причем на рынке денег, а не товаров.

стр. 41

Рынок товаров в настоящее время оторван от рынка денег. На рынке денег их стоимость устанавливается теми, кто ими распоряжается, а не оплатой за выполненную работу. На валютных торгах продаются деньги на какую-то сумму, и после этих сделок цена денег становится и произвольной, и производной от мировых денег. (Адекватное сравнение денег страны с мировыми деньгами затруднено еще и потому, что из страны вывозится, по данным ЦБ, сумма в 2.5 млрд. долл. в месяц.)

Мировая валюта опирается на американский доллар. Но одна точка опоры не может обеспечить абсолютную надежность системе "мировые деньги" (с учетом фиксируемой многими специалистами тенденции падения уровня реальной обеспеченности доллара), поэтому была введена евро. Основываясь на средневзвешенные курсы валют нескольких развитых европейских стран со сбалансированной экономикой, новая единая платежная единица призвана повысить стабильность и, значит, гармоничность системы мировых денег.

Образ денег и экономическое сознание. Обобщая результаты первого исследования, отметим, что экономико- политический статус государства в значительной степени отражается в его денежной единице. Она - некий конкретный (и соотносительный) показатель благополучия экономики и доходности страны. В выполненном нами исследовании проявилось недоверие к денежной единице своей страны и нашло отражение отсутствие ее авторитета в контексте мировых денег.

Оторванность денег от производства, т.е. от их стабилизационной базы, вызывает характерные деформации в экономическом сознании населения. Когда в деньгах минимизирована и/или вовсе потеряна доля реального (производящего) труда, тогда доминирует представление о них, как о явлении, которое порождает самое себя.

Рис. 3. Суммарные показатели в семантическом пространстве координат шкал а - "оценка-выгода" и б - "активность-сила" в 1999 и в 2001 гг.

Психологическими последствиями этого феномена становятся: во-первых, гипертрофированная вера в финансовые игры, случай, финансовую удачу, мгновенное обогащение; во-вторых, избыточная потребительская активность (деньги нужно сейчас же потратить), сниженный финансовый самоконтроль хозяйствующего субъекта на всех уровнях (от семьи до правительства), спровоцированный минимизацией стабилизационной составляющей денег; в- третьих, усиление ощущения непредсказуемости, неподвластности человеку (его контролю) экономических процессов и вызванная этим перманентная тревога, переходящая в безысходность.

На уровне правящей элиты, в соответствии с закономерностями теории обмена, соотношением вклад/отдача, "легкие деньги" (полученные посредством неоправданной приватизации, путем займов, слабо контролируемого бюджета) породили такое отношение к деньгам, которое опасно психологической ориентацией на сиюминутный экономический интерес, а не на будущее, на неоправданные траты и разворовывание, а не на сбережение и накопление, на личные и локальные выгоды, а не доходность экономики страны в целом. Стихия первичного накопления капитала в основном при торговых операциях и махинациях с бюджетными деньгами притупила чувство ответственности и экономической безопасности. Все это тормозило и продолжает тормозить вложения в производственно-технологическую базу экономики страны.

Отсутствие стабилизационной базы в деньгах трансформируется через инфляцию в психологию расточительной бесхозяйственности. Даже такие компоненты изменившегося экономического сознания, как возросшая значимость денег и усиление мотива сбережения [7, 9], не играют пока существенной роли на макроэкономическом уровне. Их благотворное влияние на оздоровление экономики весьма ограничено из-за того, что рубль не воспринимается как средство сбережения и накопления.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ 2001 г. И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

Результаты повторного эксперимента, проведенного в 2001 г. на сходной выборке, сохранили общую картину репрезентации в обыденном сознании образа денег. По-прежнему присутствует "дискриминация" рубля по сравнению с долларом. Это наглядно представлено в уровневых показателях (рис. 3) и подтверждено корреляционным и факторным анализом. "Рубль" создал отдельный и наиболее весомый фактор в факторной структуре исследуемых понятий и оказался мало связан с "деньгами", в то время как образ "доллара" по всем шкалам обнаружил высокие корреляцион-

стр. 42

ные связи с образом "денег" (по шкале оценки R = 0.63 при р < 0.01; по шкале активности R = 0.55, р < 0.01; по шкале силы R = 0.37, р < 0.1 и выгоды/риска R = 0.42, р < 0.01).

В то же время выявлены некоторые позитивные сдвиги в образе отечественной денежной единицы, представленной в обыденном сознании. Как видно на рис. 3, средний показатель по шкале оценки укрепил свои позиции в положительной зоне семантического пространства, а показатели остальных шкал расположились вокруг нуля. Эти сдвиги можно рассматривать только как позитивную тенденцию, ибо статистически значимых различий между средними суммарными показателями для понятия "рубль" в 1999 и 2001 гг. не обнаружено ни по одной из четырех шкал СД. А вот меры разброса ( ) сравниваемых данных показали для шкал оценки, силы и выгоды статистически значимые различия, т.е. по отношению к "рублю" в 2001 г. проявилось меньше единодушия, его образ стал менее унифицированным или более индивидуализированным. Действительно, перемены в экономико-политической жизни на уровне обыденного сознания все сложнее классифицировать на плохие и хорошие, правильные и неправильные, полезные и вредные.

И еще одно существенное изменение: если данные 1999 г. однозначно показывали, что "рубль - это не деньги", то теперь в структуре образов исследуемых понятий появилась высоко значимая корреляционная связь "рубля" с "деньгами" по шкале оценки (R = 0.35 при p < 0.1). Ростки патриотизма в денежном менталитете, обнаруженные нами в предыдущем исследовании лишь в тенденции, приобрели спустя два года более конкретные формы, подкрепляясь изменениями в обществе.

Как можно объяснить выявленную тенденцию улучшения статуса "рубля"?

Деньги вообще играют все большую роль в нашей жизни, значит, это касается и конкретно российских рублей, обслуживающих текущие обыденные финансовые операции. В настоящее время имеется достаточно материалов о продолжающемся возрастании значимости денег для россиян, их влиянии на все сферы жизни. В данном исследовании представлено еще одно экспериментальное подтверждение этой тенденции, выявленное с помощью метода СД. Для "денег" и "доллара" получены статистически значимые различия в сторону увеличения по шкале активности.

Попробуем дополнить эти результаты качественно- смысловым анализом семантического профиля исследуемых понятий.

В данных таблиц 1 и 2 просматривается тенденция меньшей критичности к "рублю" и большей терпимости к "доллару" в политическом контексте. Как видно из табл. 3, существенно увеличилась "предпочитаемость" (р > 0.1) "денег", "доллар" стал более "передовым" (р > 0.1), а "рубль" - несколько более "тяжелым" (р < 0.5).

По мере оживления отечественного производственного сектора рубль в восприятии экономических агентов немного потяжелел, несмотря на продолжающееся постепенное падение его официального курса (который в значительной степени представляет собой искусственную, управляемую величину). Наши сомнения в том, что дескриптор "тяжелый" ("легкий") в большей степени мог вызывать личностно- ситуативные ассоциации (допустим, можно представить добываемый тяжелым трудом рубль), были опровергнуты данными корреляционного анализа, согласно которому "тяжелый" ассоциируется с "прибыльным", "практичным", "энергичным", "упрямым", "решительным". Таким образом, применительно к деньгам психосемантика дескриптора "тяжелый" в большей степени соответствовала их весомости. Выявлена также слабая, но все же значимая связь "рубля" и "денег" по шкале силы (R = 0.25 при р < 0.5).

Несмотря на сложный часто неоднозначный характер социально-экономических трансформаций, происходит адаптация населения к ним. Ей способствует то, что их вектор остается стабильным, анализируются экономические ошибки, декларируется стремление к общественному согласию, реанимируется чувство национального достоинства и укрепляются позиции во внешней политике. Мы полагаем, что выявленная позитивная тенденция в отношении к деньгам своей

Таблица 3. Первичные статистики данных шкалирования, обнаружившие статистически значимые различия в результатах исследований 1999 и 2001 гг.

стр. 43

страны даже в большей степени связана с политическими изменениями, чем с экономическими.

Подводя итоги второго исследования, коротко охарактеризуем макроэкономические компоненты образа "рубля".

Социальная память 1999 года еще хранила свежие воспоминания о событиях августовского кризиса. В течение последних двух лет не было резких скачков инфляции, денежных реформ и де-фолтов. Безусловно, это позитивно отразилось на принципе повторяемости (временной компонент) российских денег и соответственно преломилось в их образе. Проявил себя основной стабилизационный фактор - оживление производственного сектора, - и субъективно "рубль" стал более весомым, что нашло отражение в его индексировании по признакам шкалы силы.

Шкала активности, воплощающая в исследовании динамику, энергию, волю, "характер" денег, практически не дала позитивного сдвига (см. табл. 1). Слишком высокая разница в доходах населения, сложившаяся в период рыночных трансформаций, способствует гиперкапитализации. Платежеспособность населения утрированно асимметрична в сторону предпочтения дорогих импортных товаров и дискриминации дешевых отечественных. Рост благосостояния нации (доля среднего класса в составе взрослого населения страны - менее 10%) остается важной задачей экономической политики, и здесь может быть ценен опыт современного Китая. Для усиления энергетических компонентов денег, соблюдения принципа соподчиненности в их образе необходимо повышение уровня благосостояния нации.

Наметились сдвиги в сторону уравновешенности (пространственный компонент) денежной системы и это отразилось прежде всего на шкале оценки. Меры, связанные с совершенствованием налоговой и кредитно-финансовой систем, с политикой заработной платы и пенсионного обслуживания, а также устранение сильных диспропорций в бюджетах центра и регионов, находятся пока на стадии выработки и принятия законов, но они уже нашли отражение в образе "рубля", хотя элементы недоверия к нему тоже сохранились.

Соразмерность, информационные компоненты образа денег в большей степени отражаются в шкале выгоды. Семантический профиль этой шкалы не представляет пока значимо улучшенного образа "рубля". Он остается "зависимым", пока основной экспорт страны носит сырьевой характер, а также не очень "выгодным", "прибыльным" и "практичным".

Все функции денег в сбалансированной экономике тесно взаимосвязаны. Мы разводим их, преследуя научно- аналитические цели. Психосемантические конструкты исследуемых понятий подчиняются своей логике структурирования.

Так, факторная структура "доллара" представлена шестью факторами. Самый весомый (вес 10.7) содержит дескрипторы шкалы выгоды, а также шкал силы и активности, которые олицетворяют волевые качества, а именно: "практичный" (0.676), "прибыльный" (0.624), "выгодный" (0.597), "современный" (0.609), "уверенный" (0.561), "сильный" (0.584), "самостоятельный" (0.548), "передовой" (0.581), "решительный" (0.557), "перспективный" (0.541). Его можно назвать "Фактор рациональной воли" или "Уверенной выгоды". Кроме "Фактора оценки" (вес 7.5), дескрипторами шкалы оценки создан еще и "Фактор моральности денег" (вес 5.5), в который с наибольшими нагрузками вошли признаки "гуманный" (0.725), "справедливый" (0.701) и "созидательный" (0.657). Отдельно представлены "Фактор самодостаточной агрессивности" доллара (вес 9.1) и "Фактор риска" или "безопасности" (вес 3.6). Шестой фактор (вес 1.8) содержит всего два признака с противоположным знаком "тяжелый" и "быстрый".

Факторная матрица "рубля", описывающая 50.7% дисперсии, представлена восьмью факторами. В полученной структуре отражаются проблемы и противоречия "рубля", сочетаются макро- и микроэкономические компоненты его образа. Первый самый весомый фактор (вес 19.8) объединил признаки шкал активности и силы, а именно: "активный" (0.811), "уверенный" (0.766), "сильный" (0.725), "самостоятельный" (0.766), "решительный" (0.663) и еще семь признаков, но его ядром можно назвать признак шкалы выгоды "практичный" (0.687), т.к. он коррелирует (при р < 0.01) со всеми остальными признаками. Фактор отвечает на вопрос, каким должен быть "практичный" и "предпочитаемый" рубль. "Фактор оценки" (вес 7.2) свидетельствует, что на уровне личного кармана рубль "приятный", "положительный", если он "полезный". Моральная сторона денежной системы отражена в двух факторах. Один из них (вес 6.5) создан дескрипторами "глубокий" (0.765), "справедливый" (0.552) и "быстрый" (0.593). Действительно, когда деньги за труд задерживаются или любые другие долги не возвращаются, это воспринимается как несправедливость и поверхностность обменных отношений. В другом факторе (вес 2.8) моральная сторона денег связана с их подкрепленностью реальными материальными благами (в него вошли признаки "тяжелый" и "гуманный"). Впрочем, и в других факторах присутствует нравственная компонента. "Фактор риска" (вес 5.5) банально интерпретирует как "безопасные" и "безмятежные" только "настоящие" деньги. А самый скромный фактор (вес 2.2), которым вполне можно пренебречь, допускает, что "прибыльный" рубль может быть "пагубным", если он "уступчивый".

Образы денег и конкретных валют в обыденном сознании обладают внутренней связностью, своей эмоциональной целостностью, они адекватны макроэкономической ситуации. Характеризуя стихийно-рациональный тип социально- политических представлений Г.Г. Дилигенский в развитие заключений американских авторов П.М. Снайдермена и Ф.Э. Татлока отмечает, что даже при отсутствии когнитивной согласованности, т.е. логической системы знаний, политические представления обладают аффективной согласованностью [10]. Эта характеристика, безусловно, применима и к представлениям о деньгах на макроэкономическом уровне.

ВЫВОДЫ

1. Образ денег в обыденном сознании содержит макроэкономические компоненты. Их мож-

стр. 44

но связать с основными функциями денег и с тем, насколько адекватно они осуществляются.

В образе "рубля", полученном в 1999 г., так или иначе проявились деформации всех функций денег, а именно: "рубль" не выполнял функцию сбережения и накопления; выявлял денежные расстройства, связанные с гиперкапитализацией; нес на себе отпечаток болезни денежной системы, вызванной долговыми обязательствами; функционировал в системе обремененной разрывами в цепях кругооборота национального дохода и обилием посредников; был крайне далек от гармоничного целого.

2. Обыденное экономическое сознание оказалось довольно чувствительным к экономико-политическим изменениям в обществе. Образ "рубля" незначительно, но все же облагородился за два последних года. Несмотря на плавное перманентное падение официального курса рубля, согласно эмпирическим данным 2001 г. он стал субъективно более весомым. На его образ позитивное влияние оказало прежде всего оживление реально действующего производственного сектора экономики страны. Кроме того, сказались некоторые стабилизационные меры, принятые в социально- экономической сфере жизни: резко сократились количество невыплат и задержек заработной платы в бюджетном секторе. Определенную роль, по-видимому, сыграли такие политические факторы, как выравнивание статуса страны во внешней политике, внимание к проблемам национальной безопасности.

В то же время образ денег страны показал, что далеко не все проблемы денежной политики сняты в течении последних лет, а оздоровление денежной системы - одна из важнейших государственных задач. В этой связи важно учитывать, что оторванность денег от производства, т.е. от их стабилизационной базы, вызывает характерные деформации в экономическом сознании населения, представление о них, как о явлении, которое порождает самое себя. Психологическими последствиями этого феномена становятся: во-первых, гипертрофированная вера в финансовые игры, случай, финансовую удачу, мгновенное обогащение; во-вторых, избыточная потребительская активность (деньги нужно сейчас же потратить), сниженный финансовый самоконтроль хозяйствующего субъекта на всех уровнях (от семьи до правительства); в-третьих, усиление ощущения непредсказуемости и неподвластности контролю человека экономических процессов и вызванная этим перманентная тревога, переходящая в безысходность.

В настоящее время в отечественных социально- экономических и политических науках переживается период подведения итогов и переосмысления позиций и принципов экономического развития страны. Основная тенденция обобщений научной мысли может быть сведена к двум актуальным выводам. Во-первых, отечественная экономика нуждается в демократическом, но волевом, ответственном и компетентно управляющем государстве, которое будет пользоваться авторитетом и уважением населения. Во- вторых, экономике России необходима адекватная хозяйственная идеология, которая бы учитывала, что лишенное смысла, идеалов, духовности, хозяйствование нарушает временную перспективу. Бездуховная экономика - краткосрочная. Необходимость придания гуманистического смысла экономическому развитию страны с опорой "на сконцентрированную волю ее духовной целостности" [24, 29] все чаще отстаивается отечественными учеными и публицистами и осознается некоторыми зарубежными авторами [14, 27].

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Брушлинский А.В., Шихирев П.Н. О пользе вечных истин // Предисловие к кн.: Московичи С. Машина, творящая богов. М., 1998.

2. Бункина М.К., Семенов В.А. Макроэкономика. Основы экономической политики. М., 1997.

3. Бункина М.К., Семенов В.А. Экономика и психология. На перекрестке наук. М., 1998.

4. Ганзен В.А. Восприятие целостных объектов. Л., 1974.

5. Ганзен В.А. Системные описания в психологии. Л., 1984.

6. Дейнека О.С. Психологические проблемы адаптации личности к рыночным условиям // Вест. Санкт-Петербургского университета. 1997. Сер. 6. Вып. 4. N 27.

7. Дейнека О.С. Экономическая психология: социально- политические проблемы. СПб., 1999.

8. Дейнека О.С. Экономическая психология. СПб., 1999.

9. Дейнека О.С. Экономико-психологические последствия политики переходного периода // Общество и политика: Современные исследования, поиск концепций / Под ред. Большакова В.Ю. СПб., 2000.

10. Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология. М.,1996.

11. Долан Э.Дж., Кэмпбелл К.Д., Кэмбелл Р.Дж. Деньги, банковское дело и денежно-кредитная политика. М.-СПб., 1993.

12. Жанузаков Б.Б. Социальная экономика как будущее человеческой цивилизации. Алматы, 1993.

13. Журавлев АЛ. Взаимодействие социально- психологических и социально-экономических феноменов в изменяющемся обществе / Под ред. Журавлева А.Л., Шороховой Е.В. М., 1999.

14. Козловски П. Принципы этической экономии. СПб., 1999.

15. Коноплицкий В., Филина А. Это - бизнес: Толковый словарь экономических терминов. Киев, 1996.

стр. 45

16. Малахов С.В. Основы экономической психологии. М.,1992.

17. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 42. С. 131.

18. Московичи С. Машина, творящая богов. М., 1998.

19. Пасс К., Лоуз Б., Дэвис Л. Словарь по экономике. Collins. СПб., 1998.

20. Петренко В.Ф. Введение в экспериментальную психосемантику: исследование форм репрезентации в обыденном сознании. М., 1983.

21. Петренко В.Ф., Митина О.В. Семантическое пространство политических партий // Психол. журн. 1991. Т. 12. N 6.

22. Попов В.Д., Хвесюк Н.Г. Экономическая психология (корпоративное управление отношениями собственности). М.,1999.

23. Психология и экономика. Труды 1-N Всероссийской конференции РПО по экономической психологии / Под ред. Посыпанова О.Г., Спасенникова В.В. Калуга, 2000.

24. Рубанов В. О национальной идее и будущем России // Международная жизнь. 1999. N 3.

25. Рязанов В.Т. Рыночная трансформация в России и Китае // Исслед. проект "Россия и мы". Санкт-Петербургский институт стратегических исследований (www.iss.spb.ru)/

26. Соколинский В.М. Психологические основы экономики. М.,1999.

27. Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. М., 1999.

28. Фенько А.Б. Проблема денег в зарубежных психологических исследованиях // Психол. журн. 2000. Т. 21. N 1.С. 50-62.

29. Христианские начала экономической этики // Сб. материалов международной Интернет-конференции. М., 2001.

30. Шопенгауэр А. Афоризмы житейской мудрости. СПб., 1997.

31. Юрьев А.И. Историческая психология России - политическая трагедия-98 // Теоретические и методические вопросы исторической психологии. СПб., 1999.

32. Deineka O.S. Attitudes to money and entrepreneurship // Psychology in a changing Europe. The first East-West Conf. in General Psychology / Ed. by Foreman N. Leicester, 1996.

33. Fumham A. Many sides of the coin: the psychology of money usage // Personality and Individual Differences. 1984. V. 5.

34. Lewis A., Webley P., Fumham A. The new economic mind: the social psychology of economic behavior. New York,1995.

35. Fumham A., Kirkcaldy B.D., Lynn R. National Attitudes to Competitiveness, Money and Work Among Young People: First, Second and Third World Differences // Human Relations. 1994. V. 47. N 1.

36. Hitchcock J., Munroe R. Coins and countries: the value- sized hypothesis // J. of Social Psychology. 1976. V.100.

37. Katona G. Psyshological Analysis of Economic Behaviour. New York, 1963.

38. Lynn R. The Secret of Miracle Economy: Different national attitudes to competitiveness and money. London, 1991.

39. Maital Sh. Mind, market and money: psychological fondation of economic behavior. New York, 1982.

40. Simmel G. The Philosophy of Money. London, 1990.