Новый взгляд на проблему рецидивов заикания

Моё понимание заикания

Арутюнян Л.З. — д. пед. н., МГОПУ
(Москва)

Заикание – множество разнообразных симптомов. Это спазматические задержки, нарушение темпа и ритма речи, логофобия, навязчивые мысли, приспособительные уловки и т. д. Чтобы не растеряться в этом многообразии, мы постарались установить причинно - следственные связи между всеми проявлениями заикания и выделили главное, – «корни заикания», которые являются его фундаментом и причиной появления всех остальных симптомов:

· cпазматические задержки;

· желание скрыть признаки расстройства речи;

· волнение, связанное с актом речи.

Составляющие этой триады взаимосвязаны и переплетены между собой. Вся симптоматика заикания легко прослеживается, исходя из этой триады, и борьба с отдельными симптомами заикания обречена на неудачу, если корни не устранены.

Обратимся к первому компоненту триады – спазматическим задержкам, которые, повторяясь в течение длительного времени, ведут свою разрушительную работу. Возникает нечёткая артикуляция, согласные утяжеляются. Чаще всего голосовой максимум переносится на согласные, гласные как будто цедятся сквозь зубы, что влечёт за собой хронические голосовые зажимы ^[1]. Появляется твёрдая атака звука, характерная для заикания. Если в норме, при мягкой атаке звука, челюсть расслаблена, между зубами, как при спокойном дыхании, образуется щелинка, а сама речь представляет собой спокойный озвученный выдох, то при заикании челюсть зажата, зубы стиснуты, либо, наоборот, челюсть раскрыта ещё до начала произнесения звука, а звуки буквально проталкиваются, преодолевая гортанный спазм.

Спазматические задержки и появляющаяся в связи с этим звукофобия приводят, особенно в моменты волнения, к постоянному ощущению трудных звуков и слов. В результате заикающиеся предчувствуют начало каждого трудного для них слова и, готовясь к его произнесению, делают паузу. Фраза теряет свойственную ей слитность. Создаётся впечатление, что заикающиеся говорят не фразами, а отдельными словами. Они настолько «привязаны» к «трудным» звукам, одни к гласным, другие к согласным, что предложения типа «Урок окончен», который любой нормально говорящий человек произнесет настолько слитно, что не будет ощущения границы слов, заикающийся произнесет раздельно «Урок /окончен». Заикающиеся также стремятся тщательно произнести два согласных звука в сочетаниях типа: «вот труба», «вот трамвай». Некоторые заикающиеся представляют «бегущую строку» из трудных слов. И характерно то, что именно заикающийся ребёнок на вопрос: «Что ты представляешь, когда произносишь слово “корова”?», - ответил: «Звук “к”».

Постоянное повторение трудных звуков, слов и ситуаций приводят к появлению предвкушения опасности, когда человек иногда даже задолго до акта речи уверен в том, что в данной ситуации данное слово не может сказать. Так появляются навязчивые мысли, которые являются одним из тяжелых симптомов заикания. Навязчивые мысли заикающихся по своей природе отличаются от навязчивых мыслей тяжелых невротиков и психически больных, у которых навязчивости не имеют реальной основы, поэтому навязчивости заикающихся нельзя лечить как невроз навязчивых состояний. При возникновении заикания первыми появляются спазматические задержки, и как следствие – навязчивые мысли. В процессе лечения заикания чаще всего первыми уходят спазматические задержки, а за ними навязчивые мысли. При оценке результатов лечения необходимо учитывать эту особенность, не считая отсутствие спазматических задержек за окончательный положительный результат, так как в случае присутствия навязчивостей, результат нельзя считать устойчивым.

Спазматические задержки нарушают также синтагматическое паузирование. Если в норме паузы определяются смыслом, то у заикающихся они диктуются спазматическими задержками, которые прерывают речевой поток. А темп речи нарушается как в связи с необходимостью успеть передать нужную информацию между спазматическими задержками, так и в связи с волнением во время речи.

Одним из наиболее тяжёлых компонентов триады является желание скрыть дефект.

Фраза, которую предстоит произнести, образует в голове заикающегося нечто вроде слаломной трассы, где флажками обозначены вероятные запинки. В это время начинают срочно подыскиваться замены трудным словам, которые либо переставляются, либо убираются. Чтобы трудные сочетания звуков превратились в более «проходимые», во фразу вкрапляются лишние звуки, а иногда и слова. Зачастую все это происходит с ущербом для смысла произносимого, и часто, если фраза все-таки начала произноситься, «слаломист» оказывается в результате совсем не там, где он изначально желал оказаться.

Да, в простых ситуациях дефект будет скрыт (можно и вообще промолчать, в конце концов), в сложных – результатом будет «детский лепет», вспоминать который впоследствии без стыда бывает невозможно (при защите диплома, например, когда вместо речи специалиста, прекрасно знающего предмет, получаем речь затюканного школьника средних классов): в любом случае «терапевтический эффект» собственной речи для заикающегося очевиден. Наличие приспособительных уловок утяжеляют картину заикания, уводя заикание внутрь. Видимо, по этой причине у людей, страдающих заиканием, наблюдается аномальная активизация зоны Брока при внутренней речи ^[2].

Желание скрыть дефект влияет и на многие невербальные компоненты речи. Возникает поза неуверенности: плечи сутулые, руки и ноги не спокойные, взгляд бегающий, никогда не направленный на слушателя. Иногда заикающийся и хотел бы сыграть роль уверенного человека, но сыграть эту роль он не способен, поэтому вместо позы уверенного человека возникает поза напряжения: шея напряжена, подбородок в напряжении приподнят. Напряжённый взгляд направлен вниз, вверх или в сторону, но почти никогда на собеседника. Со временем такая манера речевого поведения становится привычной, заученной, и само появление такого взгляда и позы ассоциативно включает «программу» заикания еще до начала речи.

Э.Л. Носенко^[3], характеризуя особенности речи нормально говорящих людей в состо-янии эмоциональной напряжённости, отмечает, что при этом у них изменяются моторно-поведенческие реакции (например, появляется тремор рук), происходят изменения в характере протекания мыслительных процессов (ухудшается память, снижается пластичность мышления и работоспособность). В моменты эмоциональной напряжённости изменяется биоэлектрическая активность мозга и физиологические показатели организма (частота сердечных сокращений, частота и глубина дыхательных движений, АД и т.д.). Все эти проявления, характерные для нормально говорящих людей лишь в момент эмоциональной напряженности, типичны для заикающихся. Состояние эмоциональной напряжённости во время речи принимает у них хронический, а значит патологический характер.

Э.Л. Носенко подчёркивает также, что при эмоциональной напряжённости в наибольшей степени страдают сложные действия, проявляется неспособность к воспроизведению слабо тренированных навыков и, наоборот, появляется склонность к закреплённым в прежней практике стереотипам. Поэтому во время лечения заикания логопед и пациент должны учитывать, что если новые навыки не автоматизированы, то в момент эмоциональной напряженности произойдёт неизбежный возврат к старой заученной программе, т. е. к заиканию.

Нужно особо подчеркнуть, что именно желание скрыть дефект провоцирует один из тяжелейших симптомов заикания – страх перед речью, волнение, связанное с актом речи, которые закрепляются постоянными речевыми неудачами. Волнение, в свою очередь, утяжеляет речь. Таким образом, возникает патологический замкнутый круг, из которого заикающийся выйти не может ^[4]. Волнение во время речи настолько постоянно, что иногда заикающихся его просто не осознает. Это постоянный фон их жизни. Волнение рождает мышечное напряжение, многие мышцы хронически напряжены. A. Лоуэн ^[5] так говорит об этом: «Каждая хронически напряжённая мышца пребывает в состоянии скрытого страха, но наиболее очевидным образом скрытый страх проявляется в сильно стиснутых зубах, в поднятых плечах, а также в общей зажатости, ригидности всего тела. О таких людях можно сказать, что они оцепенели от страха». Всё сказанное А. Лоуэном можно полностью отнести ко многим случаям заикания.

Одним из показателей психо-эмоционального состояния заикающихся является ускоренный темп речи. Интересны последние исследования темпоральных характеристик людей, страдающих психогенной депрессией с ведущим тревожным аффектом ^[6]. Для таких больных характерно значительное повышение темпа речи, сокращение длительности пауз и общего их количества во фразе. Темпоральные характеристики речи заикающихся тоже имеют высокую информативность, сообщая о внутреннем состоянии пациента. В процессе лечения заикающиеся помнят о необходимости замедления речи и стремятся его использовать, но им мешает внутренняя тревога.

Необходимость замедлиться становится как бы насилием над личностью. Неумение использовать замедление травмирует пациентов; они жалуются логопеду на то, что в очередной раз «сорвались» с темпа. Если логопед не поймёт причину происходящего, он может дойти даже до прямых упрёков, обвиняя пациентов в нежелании лечиться. Это не помогает делу, а лишь снижает у них самооценку, порой до самоуничижения. Таким образом, понимая необходимость использования замедленной речи, мы должны знать, что её нельзя навязывать. Требуются специальные тренировки для снятия хронических мышечных зажимов и достижения спокойствия во время речи.

Волнение в значительной мере влияет на речевое дыхание, выдох укорачивается, а «сбитое дыхание» в свою очередь усиливает волнение. Мышечное напряжение ведёт к обездвиженности, отсутствию жестов и мимики, глаза «не говорят», резонаторные полости задействованы не в полном объеме, в связи с чем используется только верхнеключичный, зажатый, высокий, иногда дрожащий голос. Все это в свою очередь ведет к нарушению интонационной стороны речи: речь заикающихся монотонна, из речи исчезает подтекст^[6,7].

Всё выше сказанное, а это ещё далеко не полный перечень нарушений при заикании, свидетельствует об объёме предстоящей работы. Спазматические задержки при этом, хоть и являются первопричиной возникновения симтомокомплекса заикания, в его клинической картине играют довольно скромную роль.

Если взглянуть на заикание несколько шире, то это явление, которое захватывает целый ряд функциональных систем организма, существенно искажая их работу. В соответствии с концепцией Н.П. Бехтеревой^[8,9], его можно определить как устойчивое патологическое состояние (УПС). Согласно Н.П. Бехтеревой, УПС – «это приспособление индивидуума к существованию с изменившимися внутренними условиями. Причём, это приспособление происходит не путём восполнения поражённых звеньев из резерва мозга, а за счёт формирования нового гомеостаза, нового устойчивого состояния, обеспечивающего оптимально возможную в условиях болезни адаптацию к среде. Оно формируется при перестройке активности очень многих систем и структур мозга, в том числе исходно не поражённых».

Как мы думаем, в случае заикания УПС окончательно формируется в результате постоянного подключения лимбических структур к акту вербальной коммуникации, и сам акт речи, чего никогда не бывает в норме, становится эмоциогенным. Поэтому заикающиеся воспринимают свой дефект, в основном, не как судорожные проявления, а как состояние постоянной тревоги во время речи, тяжести произнесения слов, стеснения в груди, укороченного выдоха. В случае заикания можно говорить о рефлексе тревоги. Речевые судороги и обусловленные ими психологические изменения у заикающихся, сформированные в течение долгих лет жизни ведут себя как целостная система, которая стремится к самоподдержанию и самовосстановлению.

По Н.П. Бехтеревой, именно стремление системы к самоподдержанию и самовосстановлению, является основной характеристикой УПС, при этом «условно-компенсаторные реакции мобилизуются соответствующей матрицей долговременной памяти при любой попытке его изменить». Отсюда сложность его преодоления. Это непосредственно относится и к заиканию: если УПС – это адаптация организма к жизни в условиях болезни, то для заикающихся остается одна возможность приспособиться к жизни с заиканием, - скрыть дефект.

Представление о заикании, как об устойчивом патологическом состоянии, изменило наше отношение к методам лечения заикания, прогнозу результатов и к распространённому мнению о рецидивах заикания.

Мозаичная картина многочисленных симптомов заикания может дать точное представление о том, чем является заикание для самого заикающегося, но оказывается ещё недостаточной, когда речь заходит о стратегии лечения. Всегда важно помнить о том, что борьбу нужно вести с УПС, а не с отдельными фрагментами мозаики, как бы привлекательно это ни виделось иногда. Если устранение спазматических задержек в речи на определённый период - задача относительно не сложная (послоговая речь, значительное замедление, гипноз и т.д.), то бороться с УПС очень и очень не просто.

Думаем, что именно этим определяется стойкое мнение, что заикание - постоянно рецидивирующее заболевание, что оно практически неизлечимо. Здесь отметим только, что если пытаться устранять любые отдельные нарушения, характерные для заикания, то рецидивы неизбежны.

В то же время весь опыт нашей практической работы позволяет утверждать: заикание излечимо, если выбрать правильные способы лечения заикания и бороться не с отдельными его проявлениями, а поставить целью сформировать новое нормальное устойчивое состояние, которое свободно от всех элементов заикания и также способно к самоподдержанию и самовосстановлению, как любое устойчивое состояние. Причём, оно будет ещё более устойчивым, поскольку нет никакой мотивации для его изменения.

 

ЛИТЕРАТУРА

¹. Жинкин Н.И. Механизмы речи. – М., АПН РСФСР, 1958.
². L.De Nil and H.G. Bosshardt Studying stuttering from neurological and cognitive information processing perspective.
Proceedings of the Third World Congress of Fluency Disorders in Nyborg, Denmark, pp 53 – 59, 2000.
³. Носенко Э.Л. Особенности речи в состоянии эмоциональной напряженности. – Днепропетровск, 1975.
⁴. Шкловский В.М. Психотерапия в комплексной системе лечения логоневрозов (Руководство по психотерапии). Под ред. В.Е. Рожнова. – М., 1974.
⁵. Лоуэн А. Радость. - Минск, 1999.
⁶. Когновицкая Т.С. Частота основного тона голоса у детей, страдающих заиканием. – В сб. Вопросы патологии голоса и речи, НИИЛОР, М., 1983.
⁷. Арутюнян Л.З. Как лечить заикание. – М., 1993.
⁸. Бехтерева Н.П. Здоровый и больной мозг человека. – Л., Наука, 1988.
⁹. Бехтерева Н.П., Кабарова Д.К., Поздеев В.К. Устойчивое патологическое состояние при болезнях мозга. – Л., Медицина, 1978.

 

Школьный логопед. 2006.

Л.З. Андронова-Арутюнян «Формирование речевого рефлекса спокойствия в процессе нормализации речи заикающихся»

Нельзя лечить заикание заикаясь. Акт вербальной коммуникации при заикании прочно связан с состоянием эмоциональной напряженности, чего никогда не бывает в норме. Для заикания характерны укороченный выдох, сбитое дыхание, ощущение стеснения в груди, хроническая зажатость мышц и, прежде всего, мышц-артикуляторов, т.е. все признаки, указывающие на значительное волнение. Речь и волнение у лиц, страдающих заиканием, настолько связаны, что можно говорить о речевом рефлексе тревоги. /1, 2 / Возможно, поэтому сами заикающиеся воспринимают свой дефект, не только как судорожные проявления, но и как состояние постоянного волнения во время речи. Их больше тревожит не столько содержание высказывания, сколько сама необходимость говорить. В это время у них может повышаться артериальное давление, учащаться пульс и появляться другие признаки сильнейшего стресса. Чувство спокойствия не знакомо им даже во время ожидания речи. Часто в это время их преследуют навязчивые мысли. После акта речи начинается внутренний «разбор полетов», и они чувствуют себя полностью измотанными. И только тогда, когда нет ответственности за исход высказывания, нет причин для волнения, например, во время речи в одиночестве или при общении с грудным ребенком, животными, спазматические задержки у большей части заикающихся исчезают или их количество значительно уменьшается. Можно утверждать, что, несмотря на локализацию и тип судорог, тяжесть моторных проявлений заикания определяется функциональным состоянием (ФС) пациентов на данный момент. Поэтому основные усилия в разработанной нами методике «Устойчивой нормализации речи заикающихся» /3/, направлены на изменение функционального (внутреннего) состояния пациентов в процессе речи, на то, чтобы речь и спокойствие были связаны во всех ситуациях общения настолько прочно, чтобы решить, казалось бы, парадоксальную и на первый взгляд невыполнимую задачу формирования речевого рефлекса спокойствия взамен рефлекса тревоги. Для решения этой задачи нужно, прежде всего, определить причины, в связи с которыми речь становится фактором эмоциогенным. Мы думаем, что причиной изменения функционального состояния в процессе речи являются спазматические задержки, которые практически исключают возможность нормального общения, тяжелые переживания по этому поводу и огромное желание скрыть дефект. Эти составляющие взаимосвязаны и переплетены друг с другом. Они настолько разрушают сам акт вербальной коммуникации и так изменяют речевое поведение, что заикание начинает жить по своим жестким «законам», которые не имеют ничего общего с «законами» нормальной речи. А когда речь начинает жить по этим законам она сама без каких-либо внешних причин порождает волнение. При этом нужно помнить, что заикание «начинается» ещё до вступления в речь, с определённого ритуала: «взгляд заикания», внутреннее напряжение, гортанный спазм и т.д. Для того чтобы наш новый подход к этой проблеме был понятен, необходимо, хотя бы кратко, обозначить основные отличия речевого стереотипа заикания и стереотипа нормально говорящих людей /1/.: для заикания характерна твёрдая атака звука: слова буквально проталкиваются, преодолевая гортанный спазм; в норме - мягкая атака звука: речь представляет собой спокойный озвученный выдох; Для заикания характерно постоянное ощущение трудных звуков - звукофобия, следствие этого – потеря слитности: заикающиеся говорят не фразами, как в норме, а отдельными словами. Они рефлекторно «прощупывают» слова, в связи с чем их голос почти после каждого слова ведет себя как в конце фразы; это приводит к толчкообразному, сбитому, дыханию, а, следовательно, к волнению. Такое дыхание наблюдается в норме, только если человек крайне возбужден. «Хозяином» речи нормально говорящих людей является (по Ухтомскому) «его Величество ритм»/4/; заиканию свойственно нарушение темпа, ритма речи и синтагматического паузирования, в связи с чем, речь теряет свою стройность, порядок, превращаясь в нагромождение трудных звуков, что само по себе создает дополнительные условия для волнения. У заикающихся нарушаются многие невербальные компоненты речи: при коммуникации взгляд рефлекторно направлен вниз, вверх или в сторону, но практически никогда на собеседника, возникает поза неуверенности, мышечное напряжение и, прежде всего, мышц артикуляторов; со временем такая манера речевого поведения становится привычной, заученной и, безусловно, является причиной возникновения тревоги. Желание скрыть дефект приводит к тому, что заикающийся вынужден постоянно думать не только о том, что сказать, но и о том, как сказать: фраза, которую предстоит произнести, образует в голове заикающегося нечто вроде слаломной трассы, где флажками обозначены вероятные запинки. В это время начинают срочно подыскиваться замены трудным словам, которые либо переставляются, либо убираются. Чтобы трудные сочетания звуков превратились в более «проходимые», во фразу вкрапляются лишние звуки, а иногда и слова. Наличие таких приспособительных уловок утяжеляет картину заикания, уводя его внутрь; постоянный поиск «легких слов» - эта дополнительная работа, которая утомляет и волнует. Мысли о том, «как сказать», ведут к обездвиженности, отсутствию жестов и мимики, глаза «не говорят», резонаторные полости задействованы не в полном объеме, в связи с чем используется только верхнеключичный, зажатый, высокий, иногда дрожащий голос, – верный показатель их постоянной внутренней тревоги. Список нарушений при заикании, безусловно, можно продолжить. Такое представление о дефекте позволяет утверждать, что работа по приведению акта вербальной коммуникации в соответствие с нормой и усилия, направленные на то, чтобы связать речь и спокойствие, должны проходить параллельно. Если мы остановимся на одностороннем подходе, лечение заикания будет напоминать труд Сизифа. Для того чтобы объяснить, почему в работе по формированию рефлекса спокойствия мы обращаемся к клинической картине заикания, вспомним об особенностях ассоциативной памяти, которая позволяет по какому – либо малому признаку вызвать в памяти весь спектр событий, связанных с ним. Если представить себе заикание со всеми его очевидными и внешне мало заметными симптомами с одной стороны, и возможности ассоциативной памяти с другой, то не сложно понять, что именно она, встретившись хотя бы с одним из симптомов заикания, как по заказу, вызывает к жизни его целостную картину, поддерживая и постоянно восстанавливая ее. Мы считаем, что в случае заикания именно ассоциативная память играет ключевую роль в формировании устойчивого патологического состояния (УПС) /5, 6/. Напомним, что согласно Н.П. Бехтеревой, именно стремление системы к самоподдержанию и самовосстановлению, является основной характеристикой УПС. Отсюда сложность его преодоления. Если мы ставим целью достижение нового нормального устойчивого состояния, то необходимо исключить в процессе терапии все элементы заикания. Основной постулат методики: «Нельзя лечить заикание заикаясь». Следуя этому принципу, мы начинаем работу на фоне режима молчания, делая несколько последовательных шагов, по-зволяющих ощутить состояние спокойствия вне акта речи. Прежде всего, обучаем: * спокойному, доброжелательному взгляду, * уверенной осанке, * мышечному расслаблению, * успокаивающему выдоху. Добиться только мышечного расслабления для получения положительного результата недостаточно. Для нас расслабление становится как бы мостиком, пройдя по которому, мы можем достичь состояния расслабленного сознания, внутреннего спокойствия. Для того чтобы сделать шаг от мышечного расслабления к спокойствию, мы используем различные модификации гетеротренинга (ГТ) и аутогенной тренировки (АТ). В состоянии ГТ на фоне мышечного расслабления мы просим пациентов представить себе визуальные картины природы, ситуаций в которых они когда-то ранее испытывали состояние комфорта, спокойствия, картины, которые никогда не были связаны с переживанием каких-либо проблем, а, наоборот, с ощущением полного спокойствия и отдыха. После того, как логопед на занятиях многократно повторяет эту работу, пациенты способны самостоятельно проводить такие тренировки и все более глубоко ощущать состояние спокойствия. В дальнейшем наша главная задача научить вызывать состояние спокойствия пациентов произвольно, по памяти. Мы убеждены в том, что нельзя начинать лечение заикания сразу с речевых тренировок, так как речь в это время очень крепко связана с отрицательными эмоциями. Разорвать эту связь сразу невозможно. Только тогда, когда пациенты способны ощутить совершенно новое для них состояние спокойствия вне акта коммуникации, мы начинаем «вливание» отдельных элементов речи в уже созданное состояние спокойствия, стараясь не нарушать его. Так постепенно подводим к легкому, спокойному звучанию (проводятся занятия по постановке голоса). Далее обучаем озвученному, успокаивающему выдоху, произнесению полных и неполных слогов с мягкой атакой звука и легким, спокойным звучанием. Затем переходим к словам и фразам, с сохранением и даже по возможности усилением ощущения спокойствия. Выполнить эту наиболее важную и трудную часть работы позволяет модифицированный нами в настоящее время «способ лечения заикания, основанный на синхронизации речи с движениями пальцев ведущей руки» /7/. Пациенты к этому времени уже могут самостоятельно вызывать состояние спокойствия вне акта речи. Для того чтобы «пропитать» речь спокойствием, мы обучаем пациентов сохранять его во время речи, используя для этого «якорь спокойствия» (термин взят из НЛП), который помогает им произвольно вызывать это состояние. Таким «якорем» для них становятся вначале движения пальцев рук, а затем только представление об их движении – идеомоторное движение. Используя «якорение», мы стремимся «пропитать» речь спокойствием. Вначале мы расслабляемся и вызываем состояние спокойствия с каждой фразой. Произносим фразу – расслабляемся, успокаиваемся. Еще фразу – опять расслабляемся и успокаиваемся. Как будто с каждой фразой принимаем реалаксант. Запомни свое состояние в этот момент, обращаемся мы к пациентам – это и есть твое «Я больше не заикаюсь!», ты говоришь сейчас и говоришь, не заикаясь. Тренировки речевые и функциональные/5/ позволят тебе распространить это состояние спокойной и свободной речи на любые жизненные ситуации. С первых дней занятий учитесь запоминать новое внутреннее состояние: расслабленные мышцы и состояние спокойствия. Подчеркиваем, что первые слова и фразы пациенты произносят только в условиях занятий под наблюдением логопеда, чтобы избежать ошибок и сохранить состояние спокойствия. Логопед не должен радоваться отсутствию спазм, если при этом существует хотя бы одно из проявлений заикания. Таким образом, формируется новый речевой стереотип. Как метко отметил один наш десятилетний пациент, «мы как бы наново учимся говорить». Известно, что формирование любого нового навыка проходит на медленном темпе. В нашей методике также используется медленный темп речи, но, в основном, не для устранения спазматических задержек, а с целью формирования нового навыка свободного от всех симптомов заикания. При этом речь настолько пропитана спокойствием, что этот период лечения многими потом вспоминается с радостью. Со временем, по мере автоматизации его основных элементов, новый навык принимает окончательный вид. Когда темп нормализуется, спокойствие и комфорт во время речи остаются и становятся неотъемлемой частью речи. Л.З. Арутюнян профессор кафедры логопедии МГГУ, г. Москва Литература 1. Арутюнян Л. З. Мое понимание заикания. 2006. 4(12). 2. Арутюнян Л. З. Основные принципы методики устойчивой нормализации речи заикающихся. Школьный логопед. 2007. 2(17) 3.. Арутюнян (Андронова) Л. З. Как лечить заикание М. «Эребус» 1993. 4. Ухтомский А. А. Доминанта. – М., Наука, 1966. 5..Бехтерева Н.П., Кабарова Д.К., Поздеев В.К. Устойчивое патологическое состояние при болезнях мозга. – Л., Медицина, 1978. 6. L. Arutyunyan A program to normalize stutterers’ speech stability. Proceedings of the Third World Congress of Fluency Disorders in Nyborg, Denmark, pp 271-273, 2000. 7.Патент РФ № 2210395. 1991.

 

Основные принципы методики устойчивой нормализации речи заикающихся. Л. З. Арутюнян Канд. пед. наук, профессор кафедры логопедии МГОПУ, г Москва.   Основываясь на нашем понимании заикания [1], сформулируем принципиальные положения методики лечения заикания. Считаем, что следование этим принципам, позволяет устойчиво нормализовать речь заикающихся, не опасаясь рецидивов.   1. Заикание – устойчивое патологическое состояние (УПС) [2,3,4]. Всякое устойчивое состояние по определению склонно к самоподдержанию и самовосстановлению. Следовательно, определяющей целью работы становится – формирование нового нормального устойчивого состояния, которое, как и прежнее патологическое, будет стремиться к самосохранению. Именно эта особенность устойчивого состояния позволяет утверждать, что если нормальное устойчивое состояние сформировано, возникновение рецидивов невозможно. Нет никакого смысла «размениваться» на борьбу с отдельными проявлениями УПС, хотя это и выглядит очень заманчивым: устранить запинки в речи – разве это не замечательно?! Конечно, замечательно. Но, срубив сосульку с козырька крыши и не убрав с крыши снег, рискуем через пару дней лицезреть новую. В переводе на заикание это означает, что запинки вернутся практически неизбежно, поскольку корни заикания остались сохранны. Такого рода «лечение» даёт почву для доводов о неизлечимости заикания и его рецидивах.   2. Высокая устойчивость патологического состояния в значительной мере обусловлена тем, что заикающиеся, каждый раз заикаясь, эту устойчивость подкрепляют и усиливают. Чтобы сформировать новое нормальное устойчивое состояние, нужно исключить все элементы, которые «подпитывают» УПС. Нужно с первого дня лечения не заикаться. Не «заикаться», по нашему мнению значит[5]: * Полностью исключить спазматические задержки. * Связать речь со спокойствием и чувством комфорта. * Освоить новое речевое поведение и не скрывать факта лечения. Нельзя лечить заикание заикаясь! – это один из постулатов успешного лечения заикания. На первый взгляд эта мысль может показаться нелепой, если бы заикающийся мог не заикаться, он не был бы заикающимся. Тем не менее–«не заикаться» с первого дня лечения - вполне реальная задача. В первые 8-10 дней лечения речь без заикания возможна только во время речевых тренировок при полной концентрации внимания. На это время назначается режим ограничения речи, спонтанная речь полностью исключается. При этом речевые тренировки ни в коей мере не ограничиваются. Произнесение слогов и фраз, вопросы на улице, в магазине - все это дозволяется и поощряется в любом объеме. Итак, время режима молчания - оказывается временем самых интенсивных тренировок.   3. Заикание - это процесс, который определенным образом «запускается». По нашему мнению существует ритуал. «включения» заикания [1,6]. Заикающиеся, как правило, начинают «заикаться» задолго до начала речи, например, в ожидании вопроса. Участвуя в беседе, они «заикаются» даже когда молчат. Уже в это время можно заметить заученный «взгляд заикания», напряжение мышц, особенно мышц артикуляторов и т.п. Всё это автоматически по ассоциации включают программу заикания. Поэтому принципиально важной задачей становится заменить ритуал включения заикания, ритуалом включения нормальной речи, т.е. сформировать психологическую и физиологическую готовность к ней. Эта работа начинается еще до речевых тренировок с коррекции невербальных компонентов речи. Так, например, новую осанку и взгляд связываем с расслаблением, что позволяет подготовить мышцы-артикуляторы к мягкой атаке звука и обеспечить возможность правильного звучания.   4. УПС при заикании окончательно формируется, когда эмоции связываются с актом вербальной коммуникации. Именно после этого заикание становится трудно обратимым. Акт речи так значительно и постоянно связан с волнением, что в случае заикания можно говорить о рефлексе тревоги [4] Общеизвестно, что если заикающийся человек спокоен, его речь значительно облегчается. А во время речи с самим собой спазматические задержки могут полностью отсутствовать даже у лиц, страдающих неврозоподобным заиканием. Нет ответственности за речь, нет волнения - нет заикания. Следовательно, одной из центральных задач терапии, становится необходимость связать речь и спокойствие, сформировать такое внутреннее состояние, когда в процессе общения сам акт речи ни только не волнует, но как это ни парадоксально звучит, успокаивает. Принципиально важно научить тому, чтобы спокойствие вызывалось не только между актами речи, когда есть возможность уединиться и расслабиться, позаниматься аутотренингом и т.д., но, главное, во время речи, в самых различных ситуациях общения. Эта задача была нерешенной. В настоящее время удалось ее решить, и стало реальным взамен рефлекса тревоги формировать в процессе речи рефлекс спокойствия.   5. Лечение заикания должно проходить не только в логопедическом кабинете, где пациенты работают как бы на тренажере, а в живом общении, поэтому особую роль в процессе терапии мы отводим функциональным тренировкам (ФТ) [7]. По сути, весь курс лечения представляет систему интенсивных ФТ с предварительной поэтапной подготовкой к ним. Во время ФТ в естественных условиях общения, пациенты последовательно отрабатывают и доводят до автоматизма все элементы и приемы методики, с которыми знакомятся в логопедическом кабинете. В процессе всего курса лечения необходимо обеспечить постоянное движение вперед. Резкие взлеты и последующие падения отнимают много сил и рождают неуверенность. Пациенты должны чувствовать, что с каждым днем они пусть не быстро, но все ближе приближаются к цели. Чтобы обеспечить такой стабильный ход лечения необходимо, чтобы все требования, предъявляемые специалистами, были посильными, а задания так четко «разложены по полочкам», чтобы у пациентов, никогда не возникала мысль: «не могу». Только в этом случае возможны плавные, безболезненные, почти незаметные переходы от этапа к этапу.   6. Заикание неизбежно клиширует речь и личность заикающихся, диктуя свои «обряды», привычки и т.д. При лечении заикания необходимо тщательно выстроить, новое клише, которое отвечало бы новому устойчивому состоянию, свободному от заикания. Это новое клише не должно иметь «белых пятен», иначе оттиски с такого клише будут мозаикой нового и старого состояний: человек неминуемо попадет в ситуации, которые остались непроработанными, в которых старое УПС постарается взять реванш у нового. Отсюда следующий постулат: в лечении заикания, не может быть мелочей! Все этапы лечения должны быть выполнены идеально: недопустимы ситуации, когда наработка требуемых навыков отложена «на потом», никаких долгов перед самим собой оставаться не должно.   7. Лечение становится просто работой, которую необходимо добросовестно выполнить. Для того, чтобы она выполнялась правильно (заикание не прощает ошибок) необходим постоянный контроль со стороны специалиста и, конечно, самоконтроль [8,9]. С помощью устройства «hand’s free» к мобильному телефону можно слышать речь пациентов (практически в любой ситуации), и по ходу разговора указывать на ошибки. Кроме этого пациенты регулярно записывают свою речь на диктофон. Анализируя эти записи, они замечают неточности и стараются устранить их в дальнейшем. Отдельные записи мы прослушиваем и анализируем на занятиях группы. Такой двухсторонний контроль за правильным выполнением речевой работы проводится в течение всего курса лечения, что позволяет почти незаметно приблизиться к нормальной речи. Каждодневные речевые победы поддерживают высокий уровень мотивации до полного окончания работы. Именно речевые победы, которые стороннему глазу могут быть и не видны, но, повторюсь, никак не «подвиги», после которых «и в воздух чепчики бросали». Стоит подчеркнуть, что для поддержания высокого уровня мотивации несравнимо более эффективны каждодневные, пусть не так заметные стороннему глазу, речевые победы.   8. Время, за которое заикание лечится, – это время, необходимое для формирования и закрепления нового устойчивого состояния взамен старого УПС. По нашим наблюдениям, срок формирования нормального устойчивого состояния – полтора года. Из них приблизительно шесть месяцев уходит на достижение уровня нормальной речи, т.е. речи без спазматических задержек, страхов, навязчивостей и приспособительных уловок. Причем, положительный результат считается достигнутым только в том случае, если темп речи нормализован, и пальцы рук во время речи уже не используются. После шести месяцев работы начинается этап закрепления новых навыков. По-сути это «экзамены», которые принимает жизнь. Логопед только проверяет речь во время речевых экзаменов. И если такие экзамены человек выдержал, можно говорить о том, что заикание ушло навсегда. Практические наблюдения с уверенностью это подтверждают.   ЛИТЕРАТУРА 1. Арутюнян Л. З. Мое понимание заикания. Школьный логопед. 2006. 4(12). 2. Бехтерева Н. П. Здоровый и больной мозг человека. –Л., Наука, 1988. 3. Андронова Л. З., Лохов М. И. Использование методов дестабилизации УПС в клинике и лечения заикания. – Физиология человека, 1983, Т.9, №5. 4. Арутюнян (Андронова) Л. З. Как лечить заикание М. «Эребус» 1993. 5. L.Z.Arutyunian (Andronova) On the ethopathogenesis of stuttering & basic principles of the comprehensive method of normalizing stuttering speech. 6. Некрасова Ю. Б. Лечение творчеством – М. «Смысл» 2006. 7. Арутюнян Л.З., Арутюнян М. А. Система функциональных тренировок в методике устойчивой нормализации речи заикающихся. мат. конф. «Центральные механизмы речи» Санкт-Петербург, 2004. 8. Арутюнян Л. З., Арутюнян М. А. Документирование результатов в процессе лечения заикания. мат. конф. «Современные тенденции специальной педагогики и психологии», Самара, 2003. 9. Lilia Harutyunyan, Mihran Harutyunyan, Beata Troyanovska The documentation of treatment outcomes of L. Harutyunyan’s Program for steady normalization of stutterers speech. Proceedings of the Sixth Oxford Dysfluency Conference, 2002, Oxford.

Л.З. Арутюнян

Новый взгляд на проблему рецидивов заикания

(голографическая модель памяти и заикание).

 

Заикание по природе своей уникальная патология. Прежде всего, это выражается в чрезвычайной нестабильности его проявлений. Плавная, порой прекрасная речь заикающегося человека вдруг, без особых причин, может превратиться в сущий кошмар, когда трудно понять смысл сообщения и просто больно смотреть на лицо, искаженное судорогами.

Каждый специалист знает, что заикающиеся говорят плавно, когда у них нет ответственности за исход высказывания, когда они уверенны, что сказать смогут, и совсем нет причин для волнения. Во время речи в одиночестве, при общении с грудным ребенком, животными, у большей части заикающихся спазматические задержки исчезают или же их количество значительно уменьшается.

С другой стороны, есть актеры, которые заикаются в жизни, но совершенно свободно говорят на сцене (при этом они находятся как бы в ином образе), иногда речь улучшается в ситуации, полной эмоций. Знаю одного крайне тяжелого заикающегося, который не мог назвать своего имени или по просьбе родителей позвать собаку, но свободно руководил свадебными торжествами. Существует ли какая-нибудь другая патология с подобными странностями?

Иногда течение заикания и без лечения облегчается. По литературным данным /1/, в дошкольном возрасте оно исчезает спонтанно у 40-60% детей. Есть случаи самоизлечения и у взрослых.

В то же время статистика результатов лечения заикания далеко не оптимистична. Главная загадка заключается в том, что нередко, казалось бы, совершенно нормальная после лечения речь, без особых причин, начинает постепенно ухудшаться, и иногда это происходит достаточно резко.

Несмотря на то, что известно немало случаев устойчивой нормализации речи, отрицательный опыт настолько доминирует, что как среди ученых, изучающих эту проблему, так и среди большинства специали-стов–практиков, укоренилось мнение, что заикание постоянно рецидивирует и что оно не излечимо. Над специалистами как Дамоклов меч висит слово - рецидив.

Вопрос рецидивов заикания всегда волновал и нас. В свое время, мы потратили много сил, пытаясь выявить причины, ведущие к ухудшению речи /2/. Мы неоднократно отмечали, что, как правило, за рецидив специалисты принимают случаи неоконченного лечения / 3 / и что избежать этого можно только в том случае, если в логопедической практике будут использоваться общие для всех логопедов критерии оценки речевого здоровья.

Еще в 1993 году с учётом практического опыта нами был предложен один из вариантов такого критерия речевого здоровья Исходя из концепции устойчивого патологического состояния (УПС)* (см. в конце статьи), предложенного Н.П.Бехтеревой /4,/, считаем, что работу по нормализации речи заикающихся можно считать законченной, когда сформировано новое здоровое устойчивое состояние (УС), которое склонно к самосохранению и самоподдержанию, как и прежнее патологическое /5,6/. Новое УС можно считать сформированным, если пациент в течение года не испытывает речевых затруднений и страха речи, не прибегает к уловкам, если речевой процесс связан со спокойствием, а сама речь в нормальном темпе многократно опробована во всех эмоционально значимых (для данного человека) ситуациях общения; если отдельные, мелкие спазматические задержки, возникающие у него в момент эмоционального напряжения, как и у любого нормально говорящего человека, не сопровождаются навязчивыми мыслями и т.д. / 6 /.

В настоящее время мы не отказываемся от этого критерия речевого здоровья, хотя, в заключении данной работы, внесем в него некоторые дополнения.

Сейчас стало понятно, что помимо введения общепринятых критериев оценки результатов лечения, необходимо найти возможности разностороннего контроля при оценке результатов, научиться, как можно более объективно оценивать изменения в речи и речевом поведении, как в процессе занятий, так хотя бы в течение не менее года после их окончания.

Оценивая собственные результаты работы, мы называли достаточно высокий процент полностью нормализованной речи - 70% / 6 /. Нужно сказать, что в этот процент, в связи с отсутствием в то время достаточного контроля за оценкой результатов, в отдельных случаях могли войти те, кто достиг только грани практического здоровья.** (см. в конце статьи) Это происходило потому, что речь чаще всего оценивалась со слов заикающихся и их родителей. Как правило, они оценивали результат только по количеству спазматических задержек и, говоря о результате, сравнивали его не с нормой, а с прежним заиканием. Кроме того, во время речи с логопедом, ученики, как правило, говорят лучше, и порой, не желая расстраивать специалиста, не понимая, что ложь им вредит, сообщают, что все идет прекрасно, что говорят они нормально и т.д. А логопед, доверяя, радуется, принимая желаемое за действительное.

В настоящее время с целью получения как можно более достоверных данных о результатах работы мы просим пациентов записывать свою речь на диктофон. Затем они анализируют ее и пересылают нам диктофонные записи речи в различных эмоционально значимых ситуациях. Кроме того, мы достаточно часто (в первые месяцы лечения почти ежедневно) с помощью «hand free» прослушиваем речь пациентов в реальных ситуациях общения. А именно: во время выступлений в школе, институте, на работе и т. д., Анализ дневниковых записей тоже позволяет нам быть в курсе событий, и, следовательно, во время помочь в трудной ситуации или просто радоваться успехам. Помогают нам правильно оценивать результаты и характеристики речи, которые мы получаем от преподавателей.

Сейчас, когда результаты лечения достаточно строго отслеживаются, стало очевидно, что у некоторых заикающихся со временем, устойчивость новой памяти уменьшается, и совершенно свободная речь, казалось бы, без особых на то причин начинает ухудшаться. В отдельных случаях, речь ухудшается и после года от начала занятий.

С одной стороны, долгожительство заикания понятно. Оно объясняется тем, что заикание, как всякое устойчивое патологическое состояние, охватывая все жизненно важные системы организма, склонно к самоподдержанию и самовосстановлению. Но, с другой стороны, в процессе занятий мы направленно формируем нормальное устойчивое состояние. По идее, с накоплением опыта, новая речь и речевое поведение, соответственно концепции Н. П. Бехтеревой /4,5/, тоже должны стать новым устойчивым состоянием, стремящимся к самосохранению. Однако практика не всегда это подтверждает.

Изменения, которые мы вносили в методику, в связи с более глубоким пониманием проблемы, позволяли нам с каждым годом получать более устойчивые результаты. Тем не менее, оставались открытыми крайне важные вопросы. Мы не могли понять, что является действительной причиной ухудшения речи, как не допустить такого ухудшения, в течение какого времени необходимо диспансерное наблюдение, чтобы работа была успешно окончена.

На эти самые сложные вопросы можно ответить, если использовать гипотезу о том, что кора головного мозга проявляет свойства голографической памяти /7/. Основные характеристики этой памяти таковы:

– запись каждой порции информации происходит не на определённом участке запоминающей среды, размеры которого соответствовали бы ёмкости информационного пакета, а в обширной области, значительно превышающей нужные для этого пакета размеры;

– запись и чтение информации происходят не поэлементно, а сразу в виде объемных массивов, образов;

– в одной и той же области запоминающей среды хранится множество различных не смешивающихся информационных массивов, образов;

– в отличие от других способов запоминания информации, оказывается возможным практически мгновенное извлечение из памяти любого образа по его индивидуальным признакам.

Не будем вникать в подробности механизмов записи и воспроизведения голографических изображений. Для нас важно только то, что память не локализована в определенных участках мозга, а распределена по всей коре мозга, и что существует способ безошибочно извлечь из такого огромного хранилища нужную информацию в нужный момент. Кроме этого, для нас очень важно то обстоятельство, что в это хранилище всегда можно добавить новую запись, но нельзя стереть старые.

На первый взгляд ситуация безвыходная. Словно перед нами еще одно доказательство неизбежности рецидивов. Но это только на первый взгляд. Да, мозг никогда не забудет о патологическом стереотипе заикания. Но значит, он никогда не забывал и не забудет о стереотипе нормальной речи, который существовал до момента возникновения заикания, и всех моментов свободной речи в течение жизни. К. Прибрам (7), который одним из первых, выдвинул гипотезу голографической модели мозга и памяти, писал о том, что природа голограммы - «это целое, заключенное в части». Он утверждал, что, совершенно аналогично голографической пленке, каждая часть мозга может содержать информацию, восстанавливающую память как целое.

Как известно, на одном сантиметре такой пленки может храниться запись нескольких томов Библии. Если мы испортим часть этого сантиметра, все равно увидим все изображение, записанное на пленку, но только в том случае, если повернем луч лазера под нужным углом, под тем, под которым информация была когда-то записана Мозг как известно, не содержит движущихся частей, возможно, что в этом случае, природа выбрала иной вариант управления направленности волн, не требующих механический перемещений, а потому более быстрой и надежной, она вероятно использует хорошо известный в радиотехнике(особенно в радиолокации) принцип фазированной решетки Напомним, что здесь речь идет о волнах электрического возбуждения нейронов коры головного мозга /6/.

Чрезвычайно важным для нас оказалось не только то, как в своих работах А Барбараш / обосновывает голографический характер работы памяти, но и его концепции о общих характеристиках мыслительного процесса. Речь о том, в частности, что мозг «мыслит» образами (и «запоминает» образы). Что крайне важно, он постоянно проводит работу по сравнению новых, воспринимаемых в настоящее время, образов с прежними, уже находящимися в памяти. А. Барабаш показывает, что мозг реализует при этом теоретически лучшие алгоритмы сравнения образов, используя, так называемые «нейронные корреляторы».

В коре головного мозга выявлена целая сеть такого рода связанных между собой «нейронных корреляторов", которые перерабатывают информацию о первичных образах, переводя её на всё более высокие уровни, сравнивая её с запомненной прежде. При этом с помощью корреляционных функций выделяются наиболее важные (исходя из прошлого опыта) моменты и отбрасываются второстепенные. Так, по дороге обрастая дополнительными факторами, эта информация поднимается на уровень принятия решения, откуда оно уже спускается вниз для исполнения. Разумеется, это крайне упрощённая модель мышления, однако уже она позволяет нам сделать ряд важных выводов.

И прежде всего тот, что человек способен заикаться только тогда, когда он использует какие-то памятные знаки, ключевые символы, которые напоминают эталону, коррелятору, что субъект готов и хочет заикаться /9/.

Возможно предположить, что запомненный прежде, эмоционально окрашенный образ заикания, сформированный, подкреплённый и усиленный в течение многих лет болезни становится как бы аттрактором (центром притяжения), который перетягивает на себя все вновь воспринимаемые в процессе коммуникации «образы» и патологически модифицирует их, формируя присущий именно данному пациенту стереотип заикания.

Таким образом, главной задачей лечения заикания становится борьба с патологической памятью, формирующей стереотип заикания.

Сделать это возможно лишь ослабив прежнюю патологическую память речи, существенно уменьшив «приписанную» ей значимость (вес) при «принятии решений» о речевом поведении в процессе коммуникации.

На практике для достижения цели, мы одновременно движемся по нескольким направлениям:

- Формируем естественный, нормальный, идеальный речевой стереотип, позволяющий исключить спазматические задержки. Считаем новый стереотип идеальным, так как он помогает исключить даже запинки, которые могут появляться в речи нормально говорящих людей в моменты эмоциональной напряженности.

- Работаем над нормализацией речевого поведения

- Отказываемся от тех поведенческих особенностей, присущих заикающимся людям, которые могут отрицательно повлиять на ход становления нового стереотипа.

Формируя новый речевой стереотип, самое серьёзное внимание уделяем тому, чтобы устранить все ключевые символы, характеризующие заикание и способные вызвать его к жизни. Такие типичные ключевые символы были названы нами в работе: «Формирование речевого рефлекса спокойствия в процессе лечения заикания» /11/. Кратко обозначим ее основные тезисы.

Заикание, - патологический речевой и поведенческий стереотип. Оно живет по своим жестким законам, во многом проявляясь еще до вступления в речь.

Отметим основные отличия стереотипа заикания от нормального речевого стереотипа.. Для заикания характерны:

*твёрдая атака звука,

* звукофобия,

*потеря слитности речевого потока во фразе,

*нарушение темпа, ритма речи и синтагматического паузирования,

*приспособительные уловки, нарушающие грамматически правильное построение фразы,

*нарушение мелодического рисунка фразы,

*нарушение звучания (голос, как правило, верхнеключичный, зажатый, высокий, иногда дрожащий),

*Нарушение многих невербальных компонентов речи взгляд, поза, мимика и жест.

Для подавляющего большинства заикающихся (вне зависимости от особенностей личности, интеллекта и степени образования) свойственны и некоторые психологические особенности:

*желание скрыть дефект и, как правило, факт лечения,

*сосредоточение внимания на неудачах, картинах страхов и поражений,

*склонность к отрицательному самовнушению,

*снижение мотивации, направленной на исправление речевых неудач (видимо, в связи с убежденностью, что каждая неудача - это начало рецидива).

Важной отличительной чертой стереотипа заикания является существование сугубо индивидуальной иерархии сложных и легких ситуаций, трудных звуков и т. д.

Для заикающихся характерно ощущение постоянной тревоги, волнения, страха в процессе речи. По сути, в случае заикания можно говорить о речевом рефлексе тревоги, как правило проявляющемся уже при потребности в коммуникации и, безусловно, в ее процессе. Тревога, волнение –наиболее значимый ключевой символ, напрямую вызывающий к жизни целостную картину заикания. Поэтому, стремясь достичь устойчивых результатов, мы многими тропинками по сути поднимаемся к одной вершине, название которой – спокойствие во время речи, спокойствие за результат высказывания. Основной. задачей терапии становится формирование «речевого рефлекса спокойствия» в противовес рефлексу тревоги, который характерен для заикания.

В связи с вышесказанным, становится ясно, что. все попытки корригировать любые отдельные проявления заикания обречены на провал. Чтобы дать заикающемуся человеку возможность свободного вербального общения, нужно сформировать (начиная буквально с нуля) совершенно новый речевой и поведенческий стереотипы. Такое заключение можно кратко представить фразой: «Нельзя лечить заикание заикаясь» /10/. Эти слова – основной принцип методики, который мы сейчас исповедуем.

Самым важным в процессе практической работы является правильная расстановка приоритетов. Так формирование нового речевого стереотипа, мы начинаем ни от работы со словом и фразой а от коррекции невербальных компонентов речи. Мы отказываемся вначале от работы со словом и фразой, так как они слишком эмоциогенны и «заражены заиканием». Начиная работу от слова, практически невозможно познакомить с расслаблением, научить новому доброжелательному взгляду, успокаивающему выдоху, работать над позой и другими невербальными компонентами речи. Понятие-речь, вначале работы вовсе исключается, как будто мы готовим к жизни спокойного, человека, который может уверенно, спокойно общаться без слов.

После того, как лечащимся становится доступным мышечное расслабление и беззвучный успокаивающий выдох, нашей задачей становится научить их озвучиванию выдоха. Так появляются на свет новые свободные неполные и полные слоги минимальная произносительная единица речи, «кирпичик», из которого строятся слова и фразы.

Уже на этом этапе мы синхронизируем произнесение слогов со специально организованными движениями пальцев рук /12/.

Главная задача пальцев рук в это время – отследить и запомнить успокаивающий выдох, расслабление, а затем запомнить и «диктовать» спокойствие. Если рука не выполняет главной своей функции - якоря спокойствия, ее использование в течение длительного времени не имеет смысла. Нужно подчеркнуть, что в нашем случае она остается с пациентами надолго: вначале в виде движений, а затем как её ощущение (идеомоторное движение), что помогает в период стабилизации результата, удерживать спокойствие в процессе речи. Кроме того, «Рука» становится «валерианой», способной помочь накапливать общее спокойствие, таким образом, помогая устранить невротические проявления, связанные с заиканием.

Следующий шаг - овладение уверенным голосом и нормальным мелодическим рисунком фразы. Новый голос, нормальные интонационные рисунки фразы, тоже «не знакомы» с заиканием. Все первые фразы конструируются из бессмысленных слоговых сочетаний. Используя такие фразы, можно в самом начале занятий произнести «пламенную речь».Только после таких «игр» мы можем ввести самое важное словосочетание – «свободное озвучивание фразы» или «свободное общение». А это, по сути, синоним слова «речь».

Для того, чтобы смысл работы стал более близок и понятен ребятам, которые повально увлечены Интернетом, мы приводим следующий аналог происходящего процесса. Представьте, что наша задача в противовес сайту «www.zaikanie.ru» создать совершенно новый сайт «www.rech-komfort- spokoystvie.ru». Этот сайт должен по возможности не использовать ни одного ключевого слова сайта «www.zaikanie.ru». Вообразите, что мы создали такой сайт, и он обеспечивает полноценное беспроблемное вербальное общение на достаточно долгое время. Спустя некоторое время, поисковая машина вычеркнет сайт заикания из своего каталога в виду его невостребованности.. Словосочетание - «рецидив заикания» станет неактуальным.. После этого момента спокойно можно добавить заключительное ключевое слово – «обычная беглая речь». Для создания такого сайта, то есть для того, чтобы достичь уровня спокойной, защищенной от заикания речи уже на нормальном темпе и без синхронизации с движениями пальцев рук, у нас уходит четыре месяца. После чего начинается период стабилизации. Он длится полтора- два года. Работа ведется самостоятельно, но при необходимости, возможны консультации логопеда. Этого времени вполне достаточно, чтобы утвердилась непоколебимая уверенность в возможности свободного общения. Именно это становится гарантией успеха. После двух лет речи, свободной не только от спазматических задержек, но от заикания в целом, возможно снять лечащихся с диспансерного наблюдения в связи с практическим выздоровлением.

Достичь уровня спокойной, защищенной от заикания речи уже на нормальном темпе и без синхронизации с движениями пальцев рук, возможно за четыре месяца. После чего начинается период стабилизации. Он длится полтора- два года. Работа ведется самостоятельно, но при необходимости, возможны консультации логопеда. Этого времени вполне достаточно, чтобы утвердилась непоколебимая уверенность в возможности свободного общения. Именно это становится гарантией успеха. После двух лет речи, свободной не только от спазматических задержек, но от заикания в целом, возможно снять лечащихся с диспансерного наблюдения в связи с практическим выздоровлением.

Открытие принципа голограммы революционно само по себе. Нам оно помогло ответить на многие сложные вопросы и подсказало решение той головоломки, которую много лет мы безуспешно старались решить.

Все, практические находки, подсказанные практическим опытом, интуицией, все то, о чем мы думали, над чем работали в последние годы, приобрело очертания законченной системы.

 

* Устойчивое патологическое состояние (УПС) представляет адаптацию организма к существованию в условиях болезни. УПС искажает работу многих важных систем и структур человека, в том числе и незатронутых первоначально основным заболеванием.

** При грани практического здоровья возможны в течение дня отдельные спазматические задержки и навязчивые мысли..

 

ЛИТЕРАТУРА:

1. Wingate M. E. Personality needs of stuttering. Logos. 1962. v. 5 p.35 – 37.

2. Андронова Л.З., Система коррекционно-воспитательных мероприятий по предупреждению рецидивов заикания у детей школьного возраста (8 – 12 лет). Автореферат диссерт. канд. пед. наук.- М., 1975;

3. Арутюнян Л.З., Мифы о рецидивах заикания. Тезисы докладов научно-практической конференции, посвященной памяти Ю.Б. Некрасовой, М. 2004.

4. Бехтерева Н.П., Здоровый и больной мозг человека.- Л., Наука, 1988;

5. Андронова Л. З., Лохов М. И. Использование методов дестабилизации УПС в клинике и лечении заикания. – Физиология человека, 1983, Т. 9 № 5.

6. Арутюнян Л.З. (Андронова), Как лечить заикание. М., «Эребус», 1993;

7. Барбараш А. Н., Код Жизнь Вселенная (Теории и гипотезы), Одесса, 2005.

8. Прибрам К. Языки мозга. - М.: Прогресс, 1975.

9. Арутюнян Л. З. Мое понимание заикания. Школьный логопед. 2006. 4(12).

10. Арутюнян Л. З. Основные принципы методики устойчивой нормализации речи заикающихся. Школьный логопед. 2007. 2(17).

11. Арутюнян Л.З., Формирование речевого рефлекса спокойствия в процессе лечения заикания. Материалы Международной научно-практической конференции «Организация и содержание образования детей с нарушениями развития». М. 25 – 27 июня 2008.

12. Арутюнян Л.З., Патент РФ № 2210395;

 

 

Мифы о рецидивах заикания

Арутюнян Л.З. — д. пед. н., МГОПУ
(Москва)

Проблема рецидивов заикания издавна привлекала к себе внимание исследователей. По этому поводу высказывались самые различные мнения. Если E. Blume (1844) говорил, что заикающийся никогда не застрахован от опасности вновь заболеть, то И Л.Сикорский (1989), возражая ему, утверждал, что это справедливо лишь чисто теоретически, что у реально излечившегося нет никакой опасности вновь заболеть. Он ссылался на многочисленные случаи самоизлечения заикающихся, полагая, что при правильном лечении заикания результаты должны быть еще более устойчивыми. Ведь заикание — заболевание детское и не может возникнуть у взрослых. Еще в 1913 году Г.Д.Неткачев (1913) тоже писал, что страдания заикающихся не только облегчаются, но и совершенно излечиваются.

Интересно, что у современных авторов сложилось более пессимистическое отношение к проблеме рецидивов заикания. Многие из них относят заикание к постоянно рецидивирующим заболеваниям. Van Riper (1982) утверждал, что заикание один раз - заикание на всю жизнь. A.Kuhr и L.Rustin считают, что рецидивы — ахиллесова пята коррекции заикания. E.Conture (2002) на шестой Оксфордской конференции выступил с докладом: «Заикание трудная и извилистая дорога от рождения до гроба».

Мы не можем согласиться с этими представлениями и придерживаемся мнения российских ученых И.Л.Сикорского (1989) и Г.Д.Неткачева(1913).

На наш взгляд, представление о заикании как о постоянно рецидивирующем заболевании, — это заблуждение, и возникло оно в связи с тем, что нет объективных и общепризнанных критериев оценки здоровья, нет четкого понимания того, что такое полностью нормализованная речь. Об этом, в частности, писал в своих работах В.И.Селиверстов (2001)

Оценить результаты различных методов лечения заикания — непростая задача, так как многие его проявления не лежат на поверхности и их трудно измерить. Оценка затрудняется в связи с тем, что у самих заикающихся нет ясного понимания того, что такое речевое здоровье. У них нет ни эталона легкости произнесения, ни эталона спокойствия во время речи. Поэтому без наводящих вопросов, объективной информации о себе они дать не могут. К сожалению, специалисты, как правило, оценивают результаты только с их слов. Результаты сложно оценить ещё и потому, что заикание протекает крайне не-стабильно: достаточно плавная речь в одной ситуации может внезапно и резко измениться в другой. Невозможно правильно оценить состояние расстройства речи пациентов только по разговору в логопедическом кабинете, по телефонным звонкам и отдельным письмам, хотя на практике чаще всего так и поступают.

При оценке результатов крайне важно помнить о том, что заикание многосимптомное страдание, хотя логопедами, при определении речевого здоровья, учитывается чаще всего только число спазматических задержек и выраженность логофобии. При оценке результатов не берутся в учет многие невидимые проявления заикания, такие как навязчивые мысли и приспособительные уловки. Не оцениваются такие характеристики речевого здоровья, как волнение, связанное с актом речи, легкость произнесения слов даже в то время, когда нет спазматических задержек. Не оценивается также просодическая сторона речи заикающихся.

То есть, по сути, не оценивается главное, то, что мы называем внутренним состоянием заикающихся. На наш взгляд, это «внутреннее состояние» является, образно говоря, главной, скрытой подводной частью айсберга заикания. Именно так, в связи с использованием недостаточно объективных и полных критериев оценки выздоровления, возникают мифы о рецидивах заикания.

Для того чтобы пояснить эту мысль, приведу аналог. Давайте представим себе человека, страдающего воспалением легких. Врач, после того, как спала температура, прекращает лечение, не обратив внимание на оставшиеся хрипы. Через несколько дней у больного может быть значительное ухудшение. Никто в данном случае не сочтет это рецидивом. Ясно, что лечение было не закончено, а специалист принял исчезновение одного из симптомов за излечение. Так и в случае заикания — незаконченное лечение принимается за рецидив.

Следовательно, для того, чтобы говорить о существовании рецидивов заикания, нужно разработать как можно более объективные критерии оценки и определить, что такое речевое здоровье.

С этой целью в течение последних пяти лет мы проводим систематизированное и многостороннее документирование результатов на протяжении всего курса лечения. Мы пришли к выводу, что речь пациентов целесообразно оценивать по следующим параметрам.

1. Плавность речи (определяется количеством спазматических задержек).
2. Состояние внутреннего спокойствия во время речи.
3. Уверенное поведение во время речи.
4. Отсутствие навязчивых мыслей и приспособительных уловок в процессе речи.
5. Легкость произнесения.
6. Умение устанавливать зрительный контакт со слушателями, т.е. входить в общение.
7. Выразительность речи.
8. Способность выражать мысли, используя развернутые высказывания.
9. Способность открыто, спокойно, с достоинством заявить о факте лечения в процессе терапии.

Все вышеуказанные параметры оцениваются в течение всего курса лечения по письменным и устным дневн