Как встретились белый и бурый медведи.

В феврале 1990 года в одной из точек противолодочного дозора на входе в Кольский залив произошла встреча бурого и белого медведей. Стояла полярная ночь, малый противолодочный корабль (МПК) проекта 1124М, именуемый на флоте «одноглазый Альбатрос» из-за своих конструктивных особенностей, бросало из стороны в сторону и сверху вниз. Шли третьи сутки стояния в точке, все были готовы к встрече…

Возможно, это была последняя встреча двух собратьев. Советский Военно-морской Флот медленно уходил в историю. Умирали корабли, а вместе с ними и традиции. Романтика становилась некондиционным товаром. Наверное, хорошо, что тогда мы этого ещё не знали…

До выпуска из училища оставалось полгода. Обучение было окончено, впереди была стажировка, написание диплома и госэкзамены. Поезд вёз меня в ставшем уже родным и привычным направлении на север. В командировочном предписании значился славный город Палермо, именно так местные «аборигены» называли Полярный, 77 гвардейская бригада противолодочных кораблей.

Всё началось очень динамично, накануне моего прибытия на одном из кораблей командир БЧ-3 попал в госпиталь для удаления аппендицита и вопрос о том, на какой корабль меня назначать, разрешился сам собой. Больше мне доводилось служить на малых кораблях. На больших, где проходила моя офицерская служба, совершенно другая психология и отношения, вряд ли там возможна встреча медведей…….

Через неделю стажировки, после осуществлённой учебной минной постановки, бомбовых стрельб и проставы в «Пале», был своим среди офицерского состава. Калининградца – артиллериста звали «студентом», а я был полноценным румыном. Наверное, поэтому и стал участником «исторической встречи»….

В двадцать два ноль-ноль в кают–компании собрались участники. Командир БЧ-2 остался на ходовом, фортуна ему не улыбнулась, и он вытянул короткую спичку. За стол уселись участники встречи: помощник командира, старший лейтенант, к сожалению, забыл его имя, помню, что по национальности он был башкир (огромного роста, балагур и весельчак), и инженер РТС, лейтенант Игорь Втулкин, типичный интеллигент, худенький и в очках. Вестовые были оставлены и готовили закуску. Помощник принёс мёд. На соседнем столе стояло восемь бутылок французского коньяка, купленного в мурманском порту, в складчину офицерами корабля, где купить можно было всё. Говорят, что на крейсер «Киров» пытались даже пронести маленького каймана. Проигравший должен был оплатить его полную стоимость, ну а выпить его предстояло всем, тем более, что «на носу» было 23 февраля.

Перед соперниками были поставлены «бурые медведи», представляющие из себя гранёные стаканы с нанесёнными краской рисками: одна на половине, а вторая на двух третях. По верхнюю риску было налито пиво. Это и был «бурый медведь». Условия были достаточны просты. Временных регламентов не существует. Каждый пьёт из стакана, пока жидкость не сравняется с риской, делящей его пополам. После этого, исполняющий роль рефери штурман, доливает стакан до верхней риски разбавленным шилом (так на флоте именуют спирт). Цвет «бурого медведя» начинает меняться, «шкура» светлеет и, в идеале, становится белой. Это и есть приход «белого медведя». Так они и встречаются. Вроде всё просто, но видели бы вы, как это бывает на самом деле……..

Через три часа уверенно лидировал помощник. Его лицо побагровело и пылало на фоне приглушенного освещения кают – компании. «Белый медведь» быстро приближался. Втулкин наоборот, бледнел и, в отличии от некурящего соперника, часто выходил курить. Речь теряла связность, руки дрожали… Никто не хотел уступать. Дело было совсем не в деньгах, поставленных на кон, а в принципе. Это нельзя было назвать обычной пьянкой, в этом было что-то завораживающее и гармонирующее с тем, что творилось за бортом. Казалось, что мир куда-то пропал. Не было ни неба, ни моря, ничего. Только сплошной снежный заряд и ветер, режущий на части тысячами ножей….Скрип корабля и удары волн о борт. В этом было что-то сюрреалистическое. А в маленькой кают-компании навстречу друг другу шли медведи…..

Сломался помощник. Неожиданно для окружающих он начал заваливаться на палубу…. После этого сидел в кресле и просто смотрел на стакан, в котором на фоне белого медведя ехидно скалилась морда бурого. Его белый медведь не дошёл совсем немного. А бледный, как смерть, Втулкин дождался полной замены и после того, как штурман объявил его победу, рухнул с кресла, чтобы прийти в себя только к вечеру…..

Жизнь продолжалась, утром корабль перешёл в другую точку, до возвращения в Палермо оставалось ещё десять дней………

 

Кончик

В последний день июня одна тысяча девятьсот девяностого года, распахнутые настежь ворота военно-морского училища имени Фрунзе выпустили на свет Божий несколько сот лейтенантов. Впереди у них было по тридцать дней отпуска и начало новой страницы в личных делах, куда кадровыми органами заботливо были вклеены очередные фотографии и вставлены ксерокопии предписаний…

Два приятеля, выпускники минно-торпедного факультета - киевлянин Александр Кузнецов и москвич Андрей Сытин уже давно решили, как проведут первую неделю «взрослой» жизни. Они дружили пять лет, впервые повстречавшись в карельских лесах, при поступлении в училище, и с тех пор шли по жизни вместе. Но теперь им предстояла расставание: Сашка уезжал в Севастополь, а Андрей во Владивосток. Когда ещё, да и вообще, суждено ли было свидеться? И друзья решили оторваться по полной. У Сашки тётка уехала на всё лето на дачу, поэтому, с жильём проблем не было. Да и по выпуску, каждый получил на руки по полтысячи рублей. Чтоб представить порядок цен, существовавших в то время, скажу, что из Мурманска в Ленинград я летал за двадцать семь. Наши герои честно отложили по двести рублей на недельный кутёж, купили билеты домой, а остальное, от греха, отправили переводами опять же домой, на своё имя. Но просто так, пропивать четыреста рублей было не совсем интересно, хотя и заманчиво. Нужен был креатив…

Решение было найдено в тот момент, когда утром, после выпускного банкета, нетвердо стоящие на ногах, или, что там у них, мозги, пробирались по развороченным развалинам разума в поисках укромного места, где можно было бы упасть и забыться, а ещё лучше – умереть. Идея была гениальной и заслуживающей если не нобелевской, то ленинской премии, как минимум. Собрав все силы в кулак, друзья пошли в Сбербанк и разменяли четыреста рублей по рублю. Бумажному. В аптеке были куплены маникюрные ножницы. Подготовка к финальному загулу вступила в решающую стадию…

Начало было положено в знакомом до боли «Фрегате». Всё как всегда, в неиспорченное инновациями время. Обычный кабак, со всеми сопутствующими удовольствиями. Сейчас в Питере такого уже нет и вряд ли где – нибудь ещё осталось. Нет той атмосферы, той ауры, того волшебства. Всё чересчур рационально и прагматично… А тогда…

- Девушка, посчитайте нас.

- Да, конечно, с вас тридцать восемь рублей.

- Да ладно, но чёрт с ним.

С этими словами, Сашка залез в карман пиджака, и перед глазами ошарашенной официантки оказалась кокетливо сделанная пластмассовая вертушка. Такие тогда делали кооператоры и продавали у станций метро. Пластмассовый ролик с рукояткой был предназначен для рулона туалетной бумаги, но в этот раз, на него были намотаны однорублёвые купюры, слегка схваченные по краям тонким скотчем.

- За кончик подержите, пожалуйста.

Зал замер, такого, за всю историю пития в России, наверное, ещё никто не видел. Дрожащими руками девушка взяла крайнюю рублёвку, а Сашка, разматывая ленту, начал считать:

- Один, два….тридцать восемь, ну и два тебе, милая.

После этого, движением факира он извлёк из кармана ножницы и аккуратно перерезал скотч сразу после сороковой бумажки. Девушка, бледная как мел и ошарашенная, продолжала держать в руках кончик ленты, которая уже вилась вдоль её ног.

- Ну, мы пошли?

- До свидания…

Начало было положено. Четыреста рублей растаяли как дым, но таял этот дым так весело, что его совсем было не жалко. А потом – друзья расстались и им, вплоть до настоящего времени, к сожалению, не довелось встретиться. Они часто общаются в скайпе и строят планы на встречу. И я даже не сомневаюсь, что они обязательно встретятся и придумают что-то новое, но такое, о котором ещё долго будут вспоминать. Ведь они фрунзаки, они румыны, они друзья!