О собственности и экономике

В коллегиальном общественном устройстве, чтобы не допускать маргинальной сверхцентрализации капитала и проникновения через него нечеловечного центра, исключается спекулятивный сектор экономики (в частности, система ссудного процента), а также не разрешается свободный рыночный оборот базовых активов. Благодаря этому у собственников возникают естественные обязанности перед обществом и меняется отношение к собственности: она становится семейной. Когда нанимают постоянного работника, с ним строят отношения, не отворачиваясь от него в духе «получил свои деньги — до свидания; твоя жизнь меня не касается». Из-за присутствия демоничного центра в советской автократии были уничтожены «кулаки». Что происходит, когда у человека забирают землю и вообще долю в экономическом пространстве? Проявляется коллективное бессознательное: «Раз общее – значит не моё». Коллегиальная же культура предполагает, что у каждого мужчины должна быть доля, выделенная ему Богом (через общину) для творческого служения, где он – хозяин, который учится сотрудничать с другими и заботиться не только о себе и своей семье, но и обо всём обществе. Именно переход от собственнического отношения к материальным ценностям, основанного на примате права, к иному отношению, когда материя рассматривается как энергия служения жизни, духу, определит качественный скачок в развитии человеческой цивилизации. Нам здесь ничего не принадлежит: мы приходим в этот мир без ничего и так же уходим. Цель нашего рождения на земле в том, чтобы правильно распорядиться теми ценностями (возможностями), которые мы получаем для служения.

Государство, принимающее коллегиальную идеологию, должно бесплатно выделять каждой семье (в соответствии с определёнными критериями) в бессрочное пользование и без права продажи (но с правом передачи по наследству) участок земли и объём леса, достаточный для строительства дома по размеру семьи с учётом планируемого её расширения. Т акже оно должно обеспечить развитие инфраструктуры для реализации социально-культурных потребностей и сбыта продукции таких семейно-родовых усадеб. Именно для решения подобного рода системных государственных задач в обществе и существует централизованное управление. Их реализация коренным образом повлияет на положение в стране, устранив большинство экономических и демографических проблем России с её необъятными просторами. Однако реанимация биологического кода нации – это только первый шаг для пробуждения её сверхсоциального кода. Далее необходимо создавать благоприятные условия для появления межродовых, кооперативных форм собственности, являющихся экономической основой общества самоуправления. После того как люди научаются рачительно относиться к родовой собственности, возможность вступать во взаимообогащающие отношения с иными родами и обществами позволяет обрести чувство ответственности за всё общество Бога.

Каждый, кто искушён в вопросах экономики, знает, что без соблюдения нравственного кодекса экономика не работает. В демократическом строе эту роль исполняет закон-договор, в котором прописывается баланс интересов. Индивидуалист подчиняется закону, потому что в противном случае пострадают его интересы. На этом законе взаимной выгоды и строится западный мир, его экономика. В автократическом обществе движущей силой экономики является невозможность отказаться от предписанных и навязанных извне обязанностей (отказ воспринимается как свидетельство нелояльности к системе и влечёт за собой коллективное порицание). Поскольку страх – более сильная эмоциональная энергия, чем жадность, то автократия способна побеждать демократию в экономическом состязании, что и доказал в своё время Советский Союз. Но тут есть нюанс. Когда человек сам верит в то, что делает, то его страх не делать то, что он обязан, – это страх потерять самого себя, свою Совесть. В Советском Союзе было немало и таких людей, и, на наш взгляд, именно они определили прорывное развитие экономики страны. Именно здоровые проявления коллективизма – лучшее, что было в Союзе, да и в культуре, истории мировой цивилизации вообще. Обычный страх сковывает человека, не позволяя проявлять творчество и инициативу, а значит и эффективность. В Союзе, например, было много также и других людей – инертных, исполняющих «обязанности» под нажимом комсомола и партии субъектов, на самом деле не верящих в идею. Эти люди с завистью посматривали на Запад с его «тряпками» и не понимали, что уже предали свою общность и скоро потеряют её.

В родовой экономике всё держится на уважении к старшим, а также на их заботе и мудрости. Именно старшие вовлекают всех в созидательный труд, и они же справедливо распределяют результаты труда в соответствии с тем, кому что нужно для жизни. Это хорошая экономика, но её возможности ограничены размерами небольшой родственной общности.

Что же определяет экономическую эффективность духовно-коллегиального строя, какой моральный кодекс? В отличие от автократии, в которой подразумевается принятие всеми идейного авторитета, в коллегиальной культуре ценится проявление Истины в сердце самого человека. Сила этой культуры в том, что людям не позволяется сидеть в бессознательном болоте, но наоборот – их «заставляют» смотреть внутрь себя, отмечать, что они там видят, и решать, что с этим делать. Через открытые обсуждения, собственные размышления и молитвы каждый обязан прояснять для себя и своих коллег следующее: а) во что он действительно верит, какова его внутренняя динамика; б) что собирается делать в связи с этим в плане исполнения своих обязанностей (чего следует ждать коллективу от него, а чего – нет); в) согласны ли окружающие с предложенным им уровнем обязательств (то есть не маловато ли будет или, наоборот, нет ли обусловленного желанием угодить коллективу перебора в обязательствах); г) какие последствия для себя готов принять, если не сделает обещанного; и д) на какую поддержку и помощь со стороны коллег рассчитывает. Все эти пять факторов очень важны для реального воплощения созидательной мощи самоуправления. На основании такого сознательного, творческого сотрудничества и должна строиться социально-экономическая жизнь. В этом случае экономическое развитие способствует пробуждению и становлению Человека.

Как видим, в коллегиальной духовной культуре присутствует синтез «свободы человека», которую декларирует демократия, а также «жизни ради идеалов общества», на коей настаивает автократия. Сверхобщественная идеология позволяет не просто объединить всех вокруг высокой идеи (даже если это идея Всевышнего), а «впустить Живого Бога» внутрь общества, во все взаимоотношения в нём. Сверхобщественный центр опирается на теизм, но не религиозный теизм, а этический.

Во всех пяти типах общественного устройства присутствуют свои сильные и слабые стороны. Слабой стороной общества самоуправления является то, что оно не может опереться на три бессознательные энергии, на которые опираются автократия, демократия и родовое общество: на слепую веру, эгоизм и привязанность. Также оно не может опереться на подсознательное желание людей быть объектами властного манипулирования. Большинству людей, к сожалению, не понравится, если им предложить самостоятельно нести ответственность за свою жизнь, сотрудничая с друг с другом в Истине. Поэтому эффективная коллегиальность возникает только в том случае, когда в обществе ищут и обучают искренних лидеров, желающих действовать в сотворчестве со Всевышним для возвышения сознания людей.

Все понимают, что «экономика есть экономика» и на сантиментах её не построишь. В материалистической экономике человек работает за плату. В духовной экономике труд человека тоже оплачивается. Так что внешне разницы никакой нет. Разница только в мотивах: во втором случае плата присутствует только по форме, но отсутствует по сути, ибо в действительности происходит обмен служением. Здесь и возникают другие отношения, а также иной, творческий труд, гораздо более качественный. И это – реальный экономический фактор. Например, любой мастер может подтвердить, что самые большие деньги он получал за те творения, которые делал просто «для души», не рассчитывая, что за них кто-то заплатит. Но он получал деньги от покупателей скорее как их ответное служение, чем как плату: покупателям хотелось, принимая в своё распоряжение творение мастера, отблагодарить его как можно более щедро — и потому им было совсем не жаль расставаться с большой суммой денег (что всегда происходит, когда мы платим: хотим заплатить меньше, а получить больше).

В русском языке есть точная поговорка: «Не ставь телегу впереди лошади!». Лошадь – живая, она символизирует отношения и человеческий фактор; а материальный прогресс и вещи – это телега, которая сама за ней следует (в конечном счёте здоровые отношения включают в себя и обмен ценностями, то есть экономику). Но если поставить лошадь позади телеги, то мы далеко не уедем: телега свалится на первом же повороте в канаву, а лошадь сломает хребет. Это видно на примере современного человечества: мы уже разрушаем своё близкое будущее, уже балансируем на грани различных гуманитарных и экологических катастроф. Устранив экономический приоритет в оценочных критериях развития общества, можно более точно оценивать работу госорганов. Сделать это помогут статистические данныео количестве браков и разводов, абортов и брошенных детей, бездомных и безработных, уровне и структуре преступности, в том числе бытового насилия, коррупции и её структуре, социальных конфликтов, психических заболеваний, самоубийств, актов вандализма в отношении среды обитания. Только по этим, а не каким-то другим цифрам, можно судить о реальном положении дел на уровне базового, семейно-социального, кода.

 

10. Родина для всех или только для «своих»?

Три типа общественного устройства из пяти - семейность, автократия и коллегиальность - являются человеческими, то есть предназначены для того, чтобы мы жили не сами по себе, а для других. Именно в них формируется человек, или даже Человек. Демократия внешне тоже является общностью, но по сути её там нет: вместе людей держит лишь выгода, каждый в душе остаётся сам по себе. Что касается технократии, то там люди вместе составляют могущественную структуру, и это для них важнее, чем получение личной выгоды из взаимодействия друг с другом: возможность «слиться» в такой структуре позволяет им «ощутить себя Богом». Несмотря на человечность семейного-родового уклада и автократии, в них ещё присутствует разделение на «своих» и «чужих» (в первом случае это разделение по кровному признаку, а во втором – по идейному). Для нечеловечной семьи демонов общество подразделяется на класс «посвящённых» и «быдло». А в духовно-коллегиальной культуре пространство отношений распространяется уже на всех, как на неотъемлемых членов семьи Бога, хотя и без наивной неспособности различать и учитывать коды влияния.

Для формирования общинного уклада самоуправления нужно обучать людей духовному знанию, с помощью которого они становятся способными взращивать в себе личную осознанность и, как следствие, способность к разумному диалогу. А для установления в обществе власти, отчуждённой от людей, тех учат слепо верить определённым представлениям, что делает их уязвимыми и зависимыми, а значит неспособными к такому диалогу. Именно по этому критерию можно понять, какой из двух идеологических центров действует в данном общественном институте, в частности, в религии.

В религиозных писаниях есть такие заповеди: «Не лги», «Не укради», «Не убий», «Не возжелай жены другого», «Возлюби ближнего своего» и т.д. Все они даны Творцом для защиты сотворённой им природы, то есть пространства отношений: ложь разрушает отношения, воровство делает то же самое, супружеские измены – разумеется, тоже. Ну и, конечно, убийство – что это, если не акт полного уничтожения самой возможности стоить отношения? Однако религиозный код ограничивает данные Богом заповеди, лишает их универсального Смысла. И «Не убий» начинает, например, означать «не убивать только людей» (или даже только «своих» людей, единоверцев). При этом забывается, что животные также являются частью мира отношений (это может подтвердить любой, у кого они живут): мы без зазрения совести жестоко убиваем их сотнями тысяч на бойнях, спокойно оплачивая эту работу, покупая их трупы в магазинах. Человек, покушающийся на семью Бога и не чувствующий боли других живых существ, обычно использует для своего оправдания границы религиозного понимания, но если он не идёт дальше, к Человеческому, духовному мышлению, позволяющему воспринимать присутствие искры духа во всех живых существах, это значит, что в его разуме сидит вирус нечеловечности. Лев Толстой объяснял постоянную склонность человека к войнам именно поеданием животных. Мать-природа мстит за своих детей, а ведь животные подобны детям, так как полностью зависят от человека и бессознательно служат ему как могут (особенно бесценное служение мы получаем от коров[6]). Таким образом, одним из признаков перехода к Человеческому типу психики является переход на естественное питание – употребление в пищу того, что природа даёт сама, без насилия. А даёт она многое: чудесные фрукты, овощи, орехи и злаки. Корова даёт гораздо больше молока, чем нужно её телёнку: это молоко предназначено именно человеку, чтобы он мог изготавливать из него творог, сметану, масло и т.п. Соединяя вместе дары природы, можно получать сотни прекрасных блюд. Вегетарианство само по себе – не духовность, однако духовность естественным образом подразумевает вегетарианство.

Все метафизические учения так или иначе убеждают нас в том, что мы не от мира сего, что наша изначальная Родина – Духовный Мир, обитель Всевышнего. И цель жизни – в том, чтобы вернуться Домой, исполнив своё предназначение здесь, то есть сделав нашу земную родину хотя бы немного похожей на Изначальную, дабы таким образом помочь множеству людей встать на духовный путь. Почему люди пробуждаются духовно в служении Родине? Потому что она на уровне подсознания напоминает тот Изначальный Дом, откуда мы все родом. Но, к сожалению, так дело обстоит не всегда: для того, чтобы это напоминание действительно имело место, в обществе должны присутствовать духовные ценности и справедливость. Если же в нём правят бессовестные маргиналы и демоны, то чувство Родины угасает и патриотические лозунги уже не могут ничего исправить. В тех же сообществах, где люди (в первую очередь лидеры) утверждаются в духовной идеологии, сразу пробуждается дух патриотизма и самопожертвования, такой естественный для любящей души.

Доказательством того, что мы не от мира сего и что настоящие ценности жизни выше тела, является смерть. Ведь она – нечто неприемлемое для жизни и для отношений. Через неё Господь веско намекает всем, что мы не отсюда и что уже при жизни нужно строить отношения на уровне выше телесного. С настоящим Человеком отношения продолжаются и после его ухода, потому что нас продолжает связывать с ним нечто очень и очень важное, а потому вечное. Тот, кто стал Человеком, больше не боится смерти и поэтому его невозможно сбить с верного пути: он знает, что настоящая жизнь непрерывна. Впрочем, дураки тоже не боятся смерти, но по другой причине: им просто тошно жить.

 

11. Возможно ли «помирить» веру со знанием?

 

При переходе к коллегиальному жизнеустройству религия сохранит свою роль, но перестанет ограничивать человека условием слепой веры. Верующий сможет уже более осознанно задавать себе и другим вопросы, устранять в разуме те или иные логические противоречия в догматах и с интересом заходить на территорию иных учений, не теряя связи со своим. Так устранится брешь между верой и знанием, между религией и наукой. Современный институт религии довольно чётко выводит вопрос истинности веры за пределы разумной обоснованности. Вопросы по сути со стороны тех немногих развитых людей, кто ищет духовноезнание, часто не приветствуются священнослужителями. Такая позиция религии говорит о влиянии нечеловечного кода – только слепая вера делает людей боязливыми и разделяет общество. Конечно, эту позицию всегда можно объяснить заботой о неокрепшей вере неофитов, которую нужно защищать от внутренних и внешних врагов-сомнений. Как временная наставническая тактика это действительно бывает оправдано, но сейчас мы говорим о другом, а именно — об идеологической парадигме института религии.

Наука никогда не сможет заменить религию, ведь в последней содержатся элементы откровения. Всевышний сообщает нам о Творении и о Себе то, что мы — из-за ограничений в природе человека[7] — не способны узнать самостоятельно ни на каком уровне своего научного развития ни через эксперимент, ни посредством умозаключений. Однако чтобы перевести откровение в практическую сферу, мы должны обосновать его с помощью нашего разума и опыта, которые тоже даны нам Творцом для познания. Такой подход вполне соответствует научному методу, в котором присутствуют три составляющие: аксиома – теория – эксперимент. Если в качестве ключевых аксиом брать не только произвольные предположения ума, но и откровение, тогда синтез науки и религии откроет новые перспективы в познании. Небольшой пример: не так давно японский учёный Масару Эмото решил проверить, как сила молитв и благостных пожеланий влияет на материю. Он решил замораживать воду во время этих действий и обнаружил, что лёд приобретает принципиально разную структуру под воздействием грубых слов и молитв: в первом случае появлялись безобразные хаотические структуры, а во втором – изумительные по красоте кристаллы. Подобные исследования могут влиять на материалистичных людей даже более действенно, чем усилия религиозных проповедников.

Наука как явление, строго отделённое от религии, была создана в структуре второго кода. Именно поэтому акцент на этот тип науки возник в эпоху Возрождения одновременно с распространением демократии, подхода «всё для человека, его удобств и прихотей». Так был начат глобальный проект технократизации общества. Отделение же веры от знания, то есть лишение религии универсальности, а значит и способности к духовному диалогу, — это отсечение через четвёртый центр влияния пятого центра, способного предложить иной, альтернативный техногенному, проект духовного объединения общества.

 

О детях и образовании

Реальное благополучие в обществе наступает тогда, когда проводится целенаправленная работа по улучшению взаимоотношений между людьми, имеющая на выходе главный «продукт» - Человека. Именно это, а не что-то другое должно быть целью системы образования, воспитания в школах и в вузах. Сейчас те выпускают в жизнь людей, не способных нести ответственность за свои слова и поступки. Они готовят человека к тому, чтобы тот мог просто устроиться на работу и стать частью материалистичной системы, потребителем материальных благ. В процессе обучения отношения школьников друг с другом не только не развиваются, но часто ухудшаются: с каждым годом учащаются насильственные действия и даже убийства подростками сверстников и членов своих семей. Дети не знают того, что должны знать, а именно: как строить здоровые отношения в обществе, как уважать старших, как найти своё призвание и исполнять свои обязанности, как строить отношения с противоположным полом и выбрать спутника жизни, как, оставаясь непредвзятым, прояснять личные отношения. «Цивилизация» учит их совсем другому: фильмы, которые они смотрят, ориентируют исключительно на потребление, а подавляющее большинство компьютерных игр сегодня – это «разрушалки», «зарабатывалки» и «убивалки». Всё это и превращается в жизненные ценности, ведь игры – это форма образовательной программы техногенного будущего, в которое нас всех ведут. В этом будущем человек – просто функция, которую можно «убрать» за ненадобностью, просто нажав на клавишу. Людей нужно любить, а вещи – использовать. Сейчас же всё перевёрнуто с ног на голову: вещи «любят», а людей используют. Это произошло вследствие концептуальной подмены критериев прогресса с отношений на деньги (экономику). Вот чему мы учим своих детей. Так на что же мы рассчитываем в будущем?

В соответствии со знанием о кодах человек в духовном раскрытии своей личности проходит пять этапов. Сначала – этап вовлечённости, когда его поощряют к деятельности без материальной награды, в духе хобби и игры, дружеского участия в общих затеях. В игровом обучении человек избавляется от психологических зажимов индивидуалиста, расслабляется и начинает проявлять интерес к людям и миру. Это состояние Ребёнка, которое всегда должно оставаться в нашем внутреннем мире, позволяя нам самим вне зависимости от возраста иметь свежее, незашоренное восприятие, а также понимать детей и их потребности в обучении.

Затем начинается этап актуализации, где происходит разделение: мальчики учатся дисциплинированно решать поставленные перед ними задачи, а девочки – заботиться об окружающих и проявлять иные женские качества. На данном этапе происходит обучение ремёслам, профессии в соответствии с индивидуальными склонностями, которые проявляются на первом, игровом этапе. Когда мы духовно растём, то движущей силой деятельности становится уже не просто наша эмоциональная вовлечённость в неё, а стремление быть полезными окружающим. Точнее, мы мотивируемся ожиданиями и поощрением со стороны старших, признанием ими нашей полезности и успешности. Здесь формируется здоровый семейный код.

Однако далее человек должен быть приглашён на стадию призвания, когда он учится жить, руководствуясь убеждениями и принципами,а не бытовыми ожиданиями и потребностями окружающих. Когда человек оказывается на третей ступени познания, то перестаёт сравнивать себя с другими, то есть завидовать. А значит, он уже не гордится своими достижениями и способен испытывать удовлетворение просто от исполнения обязанностей.

Но всё же на этой стадии человек ещё опирается на убеждения, полученные извне (от авторитетов), поэтому Бог зовёт искреннего ученика к следующей стадии — стадии самоактуализации, когда приходит пора учитьсязадавать себе и другим вопросы по сути: «Зачем я это делаю? Почему в это верю? Что нами движет сейчас?». Ученик здесь не столько усваивает готовые представления, сколько обучается творчески-критическому мышлению (духовной методологии и логике). Открывая вместе с другими учениками живой и прекрасный мир Смыслов, он обретает связь с откровением и становится самостоятельной единицей духовной энергии Бога, то есть Человеком. Именно самоактуализация делает нас неподверженными коллективному бессознательному и поэтому недоступными для нечеловечного влияния. Только те из нас, кто достиг самоактуализации, способны хранить коллегиальную культуру в обществе.

У демонов также имеется свой тип познания: они обучают детей властвовать над собой и окружающими с помощью различных техник. Демоны – большие знатоки по части удовольствий, но, в отличие от обычных людей, легко попадающих в сети материальных зависимостей, никогда не позволяют своим чувствам отвлекать их от поставленных целей, делать себя слабыми. На ступени самоактуализации познание «фокусов контроля» тоже осуществляется, но с иной целью: стать недоступными внешнему влиянию через любую, даже самую привлекательную форму материи. В качестве примера можно вспомнить Христа. Обретя свое призвание, он пришел в пустыню, где сатана (нечеловечный центр) предложил ему все соблазны, начиная от простых маргинальных и заканчивая властью над миром. Но дух Иисуса превзошел все и таким образом полностью самоактуализировался.

В списке центров влияния демонический центр находится ниже маргинального, поскольку именно он целенаправленно стягивает людей вниз. Однако энергетически нечеловечный центр находится рядом со сверхобщественным (духовным) центром, даже выше религиозно-идейного, поскольку он тесно связан с Богом и культивирует ложнонаправленную силу духа. Поэтому любому религиозному человеку, чтобы стать духовной личностью (святым) приходится пройти по стопам Христа, то есть пройти через демонические соблазны.

Итак, именно в описанной выше последовательности происходит реальный процесс образования и воспитания. Лишь немногие из взрослых полноценно прошли даже первую стадию формирования личности – слишком уж мы напряжённые и закрытые: озабоченные собой всезнайки-индивидуалисты! Жизнь сразу забрасывает нас на вторую стадию – семейной и социальной ответственности, но мы её «не тянем», так как не позволяем старшим ставить перед нами ясные задачи и радоваться нашим успехам. Нет старших – нет рода, а если нет рода, то нет в итоге и семьи.

На второй, а особенно на третьей стадии личностного роста исключительно важно участие наставников-мужчин, поскольку для женского подхода к обучению и воспитанию характерны инструктирование и потакание, то есть формирование зависимого типа психики, больше присущего женщинам. Женщины мягкосердечны по натуре, и им трудно быть тренерами, когда порой требуется поступать жёстко, не церемонясь, ставя человека перед трудными решениями, с целью формирования характера и способности оставаться верным своим принципам. Но женщины хороши на первом этапе обучения, а также могут быть воспитательницами для девочек на втором этапе. Мужчины сейчас, к сожалению, устранились от воспитания подрастающего поколения, даже своих собственных детей, позволив убедить себя в том, что их основной функцией является зарабатывание денег. В школах приходится преподавать в основном женщинам, а это не способствует сбалансированному воспитанию детей, особенно мальчиков. Мужчины должны срочно «возвращаться» к детям – для общества это вопрос даже не прогресса, а элементарного выживания.

На сверхсоциальном уровне познания социально-религиозные авторитеты уже не играют прежней мотивирующей роли: ученик теперь сам должен учиться повсюду видеть учителей, через которых с ним говорит Бог. Обычно самое сильное руководство и присутствие Всевышнего такая личность получает в коллективе таких же духовно зрелых личностей, где проявляется настоящая духовная дружба. Именно там человеку открываются вдохновляющие творческие планы в служении, что становится для него источником растущего духовного блаженства. На ступени самоактуализации начинается безграничный рост сознания личности, выводящий её за пределы материального существования.

Когда женщина даёт жизнь одному ребёнку, то это – «для себя», «чтобы был». Когда ребёнок один, из него с огромной долей вероятности вырастает эгоист-потребитель. Когда детей двое, между ними часто возникает конкуренция (в первую очередь за внимание родителей), что тоже может сильно усложнить воспитание, но три ребёнка – это уже кое-что. Поэтому, создавая семью, людям нужно осознать важность для своих отношений, а также для всего общества рождения как минимум троих детей. Эта цивилизационная установка не создаст перенаселения на Земле (особенно в России), но точно повлияет в лучшую сторону на качества людей. Когда женщина рожает троих детей и более, то она это делает уже «для мужа», будучи уверенной в том, что он отвечает за пространство отношений. Женщина по своей природе нуждается в таком пространстве, и лишь мужчина – тот, кто способен за него отвечать. Современные пары, которые думают, что несколько детей – это чересчур, не понимают простой вещи: одного-двух детей, тянущих всё внимание родителей на себя, воспитывать сложнее, чем нескольких, поскольку в детском коллективе возникает эффект взаимообучения и заботы друг о друге, что развивает в самих же детях лучшие качества. Роль отца здесь первостепенна, поскольку он должен установить принципы этих взаимоотношений и регулярно проверять, чтобы дети, особенно старшие, понимали и применяли их правильно.Отец должен обучать детей тому, как, не избегая конфликтов, правильно, чтобы это способствовало укреплению отношений, их разрешать. «Правильный конфликт» – это важная составляющая пробуждения личной осознанности.

Мужчина – существо идейное, в отличие от женщины, живущей эмоциональным аспектом отношений. Та уже интуитивно понимает, зачем ей большая семья, мужчине же нужна чётко поставленная задача. Разве не является воспитание большой семьи реальным делом и достижением для настоящего мужчины? Здесь-то и сыграет свою роль столь значимое для мужского характера наличие ясных принципов, здесь-то и даст плоды развитие в нём высоких человеческих качеств! Большая семья — своего рода маленькое государство. И нужно будет не только защищать его от окружающего мира, но и учиться строить отношения с ним. Или, как говорится, «слабо»? Факт, требующий признания, состоит в том, что большинство нормальных мужчин сразу же обретут здоровый семейный код, как только заказ на семейную ответственность будет сформирован на идейном уровне. Немногие, конечно, достигнут третьего и четвёртого уровней познания жизни – призвания и самоактуализации. Но уже тогда, когда государство просто примет за основу духовную идеологию, а на высоком уровне управления будет честно поставлена задача возрождения общества, мужское население оторвётся, наконец, от пристрастия к одурманивающим веществам (алкоголю, табаку, наркотикам и т. п.), которое идёт от внутреннего безверия (безыдейности). «Убеждённый мужчина – сильное общество» - это утверждение самоочевидно, поэтому сейчас вся мощь нечеловечных масс-медиа и нарко-секс-индустрии направлена на создание пустого мужского образа: либо в виде гламурного бесполого «оно», способного «осилить» только клавиатуру компьютера, либо брутального туповатого мужлана, который «пьёт, но не пьянеет». Средства массовой информации являются самым мощным инструментом «образования» (создания образов-идеалов). Позволили бы вы бесчеловечной индустрии, производящей маргиналов, финансировать школы в обмен на возможность рекламировать там сигареты, алкоголь и контрацептивы? Конечно же, нет. А масс-медиа это делают, потому что они не принадлежат нашему общественно-биологическому центру.

Создать большую родовую семью в мегаполисе намного сложнее, чем в деревне, но дело совсем не в материальных факторах. Главной проблемой является потребительство, которым заражено в первую очередь городское общество. В 60-х годах двадцатого столетия американский этолог Джон Кэлхун провёл серию интереснейших опытов с мышами.Конечно, мыши – это не люди, но влияние семейно-социального кода на тех и на других сходно. Поэтому, забегая вперёд, скажем, что аналогичные процессы мы наблюдаем сейчас и в человеческом обществе. Кэлхун создавал для мышей идеальные условия урбанизации: неограниченный доступ к еде и питью, отсутствие хищников и даже болезней. Словом, идеальные условия для размножения. И что же? В результате колонии мышей вымирали, переставая плодиться. Как видим, в природе потребительский код индивидуалиста вообще не предусмотрен. В человеческом же социуме, с учётом того, что сам код остаётся так же губителен для развития семейно-социальных отношений, неизбежный демографический коллапс просто растягивается во времени либо нейтрализуется влиянием идейно-религиозного кода (если тот ещё активен). Когда живое существо не создаёт условия своего обитания самостоятельно, попадая в зависимость от кого-то неродного (с кем у него нет доверительных отношений), в его сердце поселяется тревога, а желание плодиться пропадает. Наши предки жили простой, природной жизнью со всеми её трудностями, но при этом развивали друг с другом глубокие отношения, основанные на взаимопомощи. Физический труд до пота давал им спокойное здравомыслие и здоровье. Теперь мы думаем, что на лестнице прогресса стоим ступенью выше ушедших поколений, но это полная иллюзия.

Дети по своей природе – идеальные «тестеры отношений». Они всегда настроены на качество отношений отца с матерью, родителей с педагогами и т.п. Поэтому когда взрослые сами учатся правильно поступать и быть честными друг с другом, а не только говорят правильные вещи, детям гораздо легче расти прекрасными людьми, на радость всем. Школа не должна позволять родителям «сплавлять» своих детей туда. Напротив, ей следует вовлекать родителей в развитие отношений с педагогами и школьную жизнь. Школа, не основанная на общинных началах, - это просто рассадник маргинального кода.

Некоторые люди думают, что дети по своей природе — потребители (индивидуалисты). Но это не так. Детство является атрибутом не маргинального, но семейно-социального кода. У животных ведь тоже есть детёныши: беспомощность и зависимость последних только пробуждает в родичах желание заботиться и обучать их. Маргинальность же – чисто человеческое явление. Маргинал не просто слаб или нуждается в заботе, но сознательно настроен на то, что окружающие чем-то ему обязаны. Сама его мотивация нечиста. Таким образом, маргинально мотивированные люди отнюдь не вызывают желания помогать им, поэтому у них обычно не бывает искренних друзей и благожелателей.

Когда личная выгода становится «идеей фикс», мы попадаем в иллюзию выдуманного будущего, не замечая чувств людей, находящихся рядом с нами. Вместе с тем совершенствование взаимоотношений – это жизнь в реальности, здесь и сейчас. Именно в стремлении к «будущему» (якобы ради близких, конечно) человек совершает поступки, лишающие его в реальном будущем друзей и семьи. Когда же мы сосредоточены на том, что мы можем и должны сделать для окружающих прямо здесь и сейчас, это «автоматически» обеспечивает хорошее будущее. Тот же пример с детьми: разве могут дети оставить в одиночестве и без средств к существованию престарелого родителя, который по-человечески относился к ним, уделял время развивающему их общению, старался разглядеть своеобразие их личностей? Проблемы с детьми в будущем возникают у двух типов родителей – «демократов» и «автократов». Первые предоставляют детям «свободу», не занимаясь их воспитанием, а вторые, наоборот, хотят «вылепить» из ребёнка что-то своё, «правильное».