Вы можете только укрепить уже установленные границы.

2. Больше беседуйте с подростком. Регулярно обсуждайте с сыном различные вопросы, но помните: основная ответственность лежит на вас. Пока он несовершеннолетний, голосовать рано.

3. Будьте добрыми. Твердость и доброта не противопоставлены друг другу. Они идут рука об руку. Любому человеку легче принять проведение твердой линии, если это делается по-доброму.

4. Будьте последовательны. Обязательно делайте то, что пообещали сделать. Такой пример очень важен для мальчика. Ничего не пускайте на самотек. Если вы не будете выполнять своих собственных обязательств, то для сына это будет означать: -«Мне до тебя нет дела».

5. Выбирайте ограду, только хорошенько все обдумав. Плетень с минимальными последствиями, наверное, вполне годится, если вы просите сына запирать двери, когда он уходит. Если он забывает это сделать, то обычно достаточно напоминания, чтобы он выполнил требование. Час возвращения домой, с другой стороны, может потребовать кирпичной стены, потому что под­ ростки имеют привычку, гуляя, забывать о времени.

6. Обсуждать ограничения лучше наедине. Уважайте чувства подростка и его потребность хранить эти вещи в тайне. Здесь его нельзя дразнить или высмеивать. Разговор о нем и установленных вами оградах при друзьях мальчика может поставить его в неловкое положение и тем самым нанесет непоправимый ущерб вашим с ним взаимоотношениям. Доверие сына к вам — священный дар, и восстановить его будет очень трудно, если вы хоть однажды его обманете.

7. Последствия должны соответствовать проступку. У мальчиков в этом возрасте хорошо развито чувство времени и пространства, поэтому они способны видеть причины и следствия своего поведения. Теперь уже можно устанавливать последствия на будущее, причем не обязательно, чтобы они непосредственно отражали поступок. Однако, ввиду своего обостренно­ го чувства справедливости, мальчик будет протестовать против последствий, которые, на его взгляд, не­ соразмерны с проступком или вообще не связаны с тем, что он натворил или что не выполнил. Пример: отказать ему в машине на две недели можно, если он не пришел вовремя домой (если он не может вернуться домой в тот час, когда договорились, то пусть вообще некоторое время не выходит из дому по вечерам). Если же запереть его дома за то, что у него плохие оценки, то это приведет лишь к обиде и сопротивлению, а не к тому, что у него появится желание (на что вы, вероятно, рассчитываете) учиться лучше.

8. Прежде чем установить последствия, решите, чего вы хотите добиться. Если вернуться к предыдущему примеру, то нужно определиться, что нас волнует боль­ше: высокие баллы и активный и глубокий интерес к знаниям либо большее чувство ответственности и при­лежание? Если наша цель более высокие оценки, то мы должны найти способ, как помочь сыну запомнить: побольше фактов, научиться грамотнее писать, содержать в порядке свои тетради, вовремя выполнять до­машние задания, отвечать в классе, справляться с кон­трольными и так далее. Запереть его на две недели до­ма — далеко не самый лучший путь к этой цели. Вмес­то этого хорошо бы обсудить ситуацию вместе с ним и выяснить, в чем, на его взгляд, проблемы, где его сла­бое место, понимает ли он, насколько высокие баллы важны для его будущего, и тому подобное.

9. Иногда лучше дать возможность проявиться естест­венным последствиям. Например, во многих и многих семьях Америки, где есть мальчики-подростки, идет ежедневная, вечер за вечером битва характеров по по­воду выполнения домашних заданий и получения вы­соких баллов. Постепенно для сына борьба из-за уро­ков и отметок перерастает в сражение за сохранение оплота своей воли и прав. Пока он сам для себя не осознает важность отметок, не оценит возможности учиться или радости познания чего-то нового, никакое ворчание, никакие уговоры и наказания не заставят его измениться. Лучше всего пойти на компромисс, чтобы ослабить разрушительное напряжение, которое вносит это столкновение установок в жизнь семьи. При этом можно сказать сыну, насколько важно, как мы думаем, хорошо учиться в школе, предложить ему помощь, какую только в наших силах оказать, быть рядом, когда он попросит о поддержке, а все остальное пусть идет своим чередом. Иногда это дает удивитель­ные результаты. Более подробно об установлении оград и последствий

смотрите в главе 5.

Сексуальность

Это время пубертата, когда поток гормонов растет; глав­ным образом увеличивается секреция тестостерона, ко­торый стимулирует рост мальчика во всех отношениях.

Хотя мальчики растут постоянно, именно сейчас особен­но заметны изменения в их теле и отношении к сексу. Мальчик-подросток может гордиться тем, что у него ра­стут волосы на груди и лобке, увеличиваются гениталии, грубеет голос, но в то же время он может пугаться и даже стыдиться этого. Сыновья очень чувствительны к тому, что происходит в их теле, поэтому мы должны постарать­ся оградить их от поддразниваний и насмешек над про­исходящими с ними переменами. Мы должны помнить и о том, что мальчик в этом возрасте нуждается в уедине­нии. Мама теперь уже не «просто мама». Она женщина, а он становится взрослым мужчиной с нормальными сек­суальными влечениями. Отец уже не «просто папа», а другой мужчина, тело которого реагирует на все так же, как и собственное тело мальчика. Сыновний мир меня­ется навеки.

В современной семье сексуальность не столько собы­тие, сколько процесс. Сегодня родитель обычно в первый раз поднимает проблему секса не тогда, когда мальчик сам впервые заговорит об этом. Родители нередко быва­ют последними в этом деле. Говорить на эту тему будет легче, если с самого рождения мальчика с ним беседова­ли о потребностях тела, любви, ласках, взаимоотношени­ях, если это стало частью жизни семьи. В таком случае к тому времени, когда сын станет подростком, будет создан фундамент принятия и понимания того, на чем произра­стает сексуальность мальчика. Когда бы мы ни начали с сыном разговор о сексуальности, его обязательно нужно вести в контексте взаимоотношений вообще — как отно­ситься к людям, как хорошо быть чутким и как замеча­тельно чувствовать себя влюбленным, какая разница су­ществует между агрессивностью и уверенностью в себе, отстаиванием собственной позиции.

Пубертат — трудное время для родителей, потому что происходящие с сыном изменения, необходимость говорить с ним о проблемах секса оживляют все те страхи, тот стыд и чувство вины, от которых мы сами страдали, ког­да были подростками. Нам хочется помочь сыновьям из­бежать тех мучительных переживаний, через которые мы прошли, но часто мы просто не знаем, как это сделать.

Я никогда не знаю, что сказать сыну насчет секса. Когда мне было тринадцать лет, отец вошел ко мне в комнату, шлеп­нул меня по заднице ремнем и сказал, что, если я вставлю свой пенис в девочку, у нее будет ребенок и чтобы я этого не делал, пока не женюсь. Тема была закрыта. Я не хочу по­ступать со своим сыном так же, но я не знаю, что сказать. Мы всегда были близки с ним, но о сексуальных ощущени­ях мы никогда не беседовали.

Джон, отец четырнадцатилетнего Тима

В прежних культурах в этом возрасте осуществлялась инициация мальчиков. Их физиологическое пробужде­ние проходило под контролем социальных норм, поэтому мальчик получал прямые инструкции насчет своей сек­суальности, им руководили, его направляли. Его учили общаться с мужчинами и женщинами. Сегодня же, как считают Сол и Юдифь Гордон, чью откровенную и муд­рую книгу мы рекомендуем всем родителям подростков, «существует множество источников полового просвеще­ния, которые действуют без ведома и согласия родителей в столовых, раздевалках, туалетах, — это граффити, пор­нография, анекдоты на сексуальные темы, хвастовство и бравада некоторых молодых людей, которые осмели­ваются проявлять сексуальную активность. Молодежь, кроме того, получает обширную информацию на темы секса в кино и по телевизору, причем чаще всего эта ин­формация носит сенсационный или извращенный харак­тер». Супруги Гордон говорят, что, хотя они и не могут доказать непосредственного влияния развлекательных программ на половое развитие подрастающего поколения, их клинический опыт свидетельствует, что «изобра­жение излишнего насилия оказывает ожесточающий эф­фект, особенно на мальчиков, что проявляется в недостат­ке чуткости к другим людям и постоянной потребности властвовать».

Пришло время, когда отец или другой мужчина, пользу­ющийся у мальчика доверием, должен рассказать ему о мужских движущих силах и мужской сексуальности. Зна­комый, которого мы назовем Стефано, рассказывает, как он в возрасте пятидесяти лет впервые присутствовал на собрании мужчин в чудных лесах Калифорнии, где выс­тупал поэт Роберт Блай. «Роберт Блай вышел в центр кру­га и сказал: "Сейчас я расскажу вам, как доставить жен­щине сексуальное удовлетворение". Я подумал: "Фу! Жил же я все это время. А тут на тебе, какой-то старик соби­рается рассказывать мне о сексе. Но это было фантас­тично!»

Сегодня подростки, вынужденные познавать сексуаль­ность, так сказать, «на улице», подвергаются большому риску познакомиться со СПИДом и венерическими забо­леваниями, стать причиной нежелательной беременнос­ти, получить эмоциональную травму из-за чувства вины, сексуального принуждения или неприятного сексуаль­ного опыта. Родители должны познакомить своих сыно­вей со средствами контрацепции и «техникой безопасно­сти» в сексе, а также со способами защиты от СПИДа. Дети должны иметь возможность задать нам любые свои вопросы, а мы должны быть готовы ответить на них пря­мо, точно и честно. Очень важно уметь сказать: «Я не знаю», если у нас нет достоверного ответа, и помочь сы­ну найти нужную информацию, чтобы удовлетворить но­вые потребности его тела и пробуждающегося интереса к проблемам пола. Наша открытость — залог того, что мальчик научится брать на себя ответственность в сексуальных отношениях, станет подлинно человеческим су­ществом, умеющим дарить любовь и отвечать на нее.

Половое развитие у мальчиков начинается в разном возрасте и идет с разной скоростью, но в наши дни пубертат обычно наступает раньше, чем это было, когда роди­тели нынешних подростков были детьми. Чтобы понять сексуальные устремления своего сына, мы должны преж­де всего осознать, что новое поколение созревает в физи­ческом отношении быстрее, а женитьбу откладывает доль­ше, чем когда-либо прежде. Всего лишь семьдесят лет на­зад мужчины и женщины вступали в брак в возрасте тринадцати лет и начинали жить семейной жизнью.

Чего можно ожидать в возрасте между двенадцатью и четырнадцатью годами. Двенадцатилетние мальчики вдруг начинают ронять в классе карандаши, ибо это по­зволяет им нагнуться и заглянуть под девичьи юбки. Они сами могут и не знать, что они ищут или что надеются там найти, но таинственное побуждение сделать это очень силь­но. К тринадцати-четырнадцати годам мальчик начина­ет осознавать, почему ему хочется заглянуть девочке под юбку, почему среди журнальных картинок его привлека­ют женщины в соблазнительных позах и почему сцены танцев по MTV захватывают его внимание. «С самого дет­ства мы с Марком каждое воскресенье вместе читали ко­миксы, — рассказывает Джордж, сыну которого сейчас четырнадцать лет. — Позже я заметил, что первое, куда он смотрит по получении газеты, — реклама женского нижнего белья фирмы "Масу". Он осторожно вытаскива­ет ее и уходит к себе в комнату. То же самое я делал с ка­талогом Sears, когда был мальчишкой».

У большинства мальчиков первая эякуляция проис­ходит в возрасте между двенадцатью и тринадцатью го­дами, обычно это бывает при мастурбации или эротичес­ких сновидениях. Частота поллюций, или ночных семя­извержений, очень индивидуальна и уменьшается по мере взросления мальчика. Главное в этом — объяснить сыну, что ночные семяизвержения нормальны, что они бывают почти у всех мальчиков, что это не болезнь; нужно сказать ему, как он должен поступить утром с простыней. По-прежнему важно убедить мальчика в нормальности мастурбаций.

Первые сексуальные впечатления этих лет очень вол­нуют мальчика и порой доставляют ему немало проблем и переживаний. Он учится жить с телом, которое, кажет­ся, вышло из повиновения. Пройдет немного времени, и его уже не будет удивлять эрекция, вызванная эроти­ческими фантазиями, прямой стимуляцией или «грязны­ми картинками». Но эрекция, возникшая как раз в тот момент, когда он вышел отвечать перед классом, — это уж слишком тяжело вынести! Успокоительное замечание от­ца или другого симпатичного мальчику взрослого муж­чины поможет сыну пройти сквозь эти испытания, не по­теряв уверенности в себе и чувства юмора.

Чего ожидать к пятнадцати-шестнадцати годам. К это­му времени многие мальчики-подростки уже выработа­ли свою модель сексуальной активности. Не забывайте о том, что каждый мальчик развивается в своем собствен­ном темпе, поэтому нет нужды волноваться, если ваш сын в этом возрасте больше интересуется компьютерами, не­жели девочками. Нередко общество, в котором вращает­ся мальчик, и семейные традиции определяют проявле­ния его сексуальной активности: отрицает ли он сексу­альное влечение, ограничивается фантазиями наедине с собой и мастурбацией, активностью во сне, петтингом, ухаживаниями или вступает в настоящие половые сно­шения.

Между пятнадцатью и шестнадцатью годами у боль­шинства мальчиков гениталии достигают своего нор­мального, взрослого, размера. Вес приближается к тому, каким он будет у взрослого мужчины. Начинают расти волосы на лице, гениталиях, груди, руках и ногах. Эрек­ция теперь чаще бывает связана с эротическими или сек­суальными стимулами — она может наступить во время танцев, объятий или прогулки и разговора с кем-то, кого мальчик находит привлекательным. «Грязные журналы» и картинки, реклама женского белья уже не так привле­кают внимание. Мальчика теперь гораздо сильнее вос­пламеняет собственная фантазия и взаимоотношения в реальной жизни.

К шестнадцати-семнадцати годам сексуальный им­пульс становится характерным признаком повседнев­ной жизни мальчика. Его возбуждает контакт с женщи­ной, эротические картины и романы, ритмичная музыка. Поллюции становятся реже, и некоторые мальчики про­являют сексуальную активность в отношении девочек. Особую важность приобретает общественная жизнь, где мальчик независим от родителей; стремление проявить свои таланты и способности и желание быть рядом с де­вочкой — вот на чем теперь сосредоточены все его силы. То, как он реагирует на свои сексуальные порывы, может варьироваться от одиноких фантазий при незначитель­ности контактов с девочками или даже полном их отсут­ствии до удовольствия от ощущения ее руки в своей, пет­тинга и совокупления.

Однажды рано утром я обнаружил, что двигатель нашего «Фольксвагена» горячий. Потом наш шестнадцатилетний сын Мэтт спустился к завтраку с таким видом, как будто он не спал всю ночь. Но он заявил, что насчет машины ничего не знает. Я понял, что что-то происходит. В субботу я повез его пообедать в наше любимое местечко. И спросил там напрямую: «Где ты был вчера рано утром?» Я знал, что ис­тория должна быть интересной. Он всегда ездит на другой нашей машине, потому что не умеет пользоваться рукоят­кой, переключения передач, поэтому фольксвагеновский «жук» используется редко. Мэтт заколебался и что-то про­мямлил, а потом наконец раскололся. В три часа ночи он ездил к своей девочке, причем ехал 10 миль на первой пе­редаче. Он влез в окно ее спальни на третьем этаже, сделал свое дело, сел обратно в «жучка», но не смог дать задний ход. Тогда он стал толкать машину до самой дороги, затем на первой передаче приехал домой, выключил двигатель, закатил машину на место и пробрался в свою комнату; было 5 утра. Должно быть, все это правда, и уж очень забавно. Он взял «жучка», потому что тот был припаркован под холмом, а не возле дома. Все, что я мог сказать: «Сын, ты один из самых решительных и изобретательных людей, которых я когда-либо знал, но, пожалуйста, впредь так не делай. Я ведь могу нечаянно стрельнуть в тебя, приняв за разбойника, или это сделает отец твоей девочки, обнаружив, что это ты, а не грабитель!»

Фредерик, отец шестнадцатилетнего Мэтта

С сыном в возрасте между тринадцатью и семнадца­тью обязательно нужно поговорить о том, что такое бе­ременность, как пользоваться контрацептивами, об опас­ности заражения и профилактике венерических заболе­ваний и СПИДа, особенно если проблему сексуальных отношений в беседе с ним вы затрагиваете впервые. Луч­ше всего, если такой разговор поведет отец. Многие ро­дители совершают непростительную ошибку, полагая, что ко времени пубертата дети уже знают о сексе все, что им нужно знать. Однако их знания в лучшем случае об­рывочны и чаще всего неточны. Самое важное, чему ро­дители должны научить своих сыновей, — это быть вни­мательными к чувствам другого человека, уважительно относиться к слову «нет» и, как сказала своему сыну кол­лега супругов Гордон, «никогда не использовать свой пенис в качестве оружия против другого человека».

Необходимо дать мальчикам понять, как вы относи­тесь к его сексуальной жизни. Большинство из нас пред­почло бы, чтобы сын сначала стал совсем взрослым, а уж потом вступал в половые контакты. И нужно, чтобы он знал о наших взглядах на этот вопрос. Однако как бы ро­дители ни старались, они могут проконтролировать дале­ко не все. Но мы можем (и должны!) рассказать сыну об опасностях, которые таит в себе раннее начало половой жизни. Мы вправе сказать ему о том, что мы надеемся на его благоразумие и на то, что он начнет половую жизнь, став несколько старше. Но нас не будет рядом с ним в стоящем автомобиле, пустой квартире или на вечеринке, где он примет окончательное решение. Если же с ним случится что-либо серьезное и ему потребуется наша помощь, он должен знать, что мы его по-прежнему лю­бим, несмотря ни на что, и всегда готовы помочь ему всем, что в наших силах.

В некоторых исследованиях говорится, что мужчины достигают пика своих сексуальных возможностей к кон­цу второго — началу третьего десятилетия жизни. По по­воду того, насколько это утверждение верно, до сих пор ведутся дискуссии. И тем не менее сексуальное влечение в юности у мужчин очень сильно и всецело занимает мысли молодого человека. Сексуальность наших сыно­вей в век высоких технологий — проблема особой слож­ности. Когда период отрочества был короче и люди всту­пали в брак в довольно молодом возрасте, их сексуальные потребности находили довольно простой выход на по­прище законного брака. Теперь же, когда супружество обычно откладывается до тридцатилетия, интимная бли­зость становится составной частью ухаживания. Все шире распространяющаяся практика совместной жизни до заключения брака добавит еще не один седой волос нашим родителям. У этой проблемы нет однозначного решения, но она предъявляет серьезные требования к тому, чтобы родители оставались открыты для диалога со своими по­взрослевшими сыновьями, чтобы дети это чувствовали. Просто нам самим нужно всегда помнить о том, как мы думали и что испытывали перед лицом страсти и смяте­ния в свои отроческие годы.

Хорошо сказал об этом шестнадцатилетний Абе: «Я ду­мал, что постиг жизнь до конца, и точно знал, что буду делать в большинстве ситуаций. Я распланировал всю свою жизнь. А потом я взял у приятеля машину, чтобы поехать на свидание. В ней заднее сиденье раскладывается и ста­новится очень просторно. Я встретился с той, которая мне нравилась, и она, кажется, любила меня. Мы закон­чили на десятом этаже гаражной стоянки, использовав разложенное сиденье вместо спальни. Окна были затем­нены, и никто не мог заглянуть внутрь машины. Про­изошло то, чего я никак не собирался делать, пока стану старше. Поэтому сейчас я испытываю некоторое смяте­ние, но я знаю, что уже никогда не буду смотреть на вещи так, как раньше. В этом слишком много удовольствия. Я не говорю, что я собираюсь сходить с ума или совсем взбеситься. Я просто понял, что принял слишком много решений в отношении некоторых элементов жизни рань­ше, чем познал их. Сейчас многое приходится переоцени­вать, но я не спешу делать какие-либо опрометчивые вы­воды».

Положительный настрой

Мальчик в возрасте «господина Нахала» стремится к са­моидентификации и индивидуализации. Его постоянно бросает от сильного ощущения «Я есть!» к неуверенно­му -«Кто же есть я, черт побери?». От решения этой ди­леммы зависит вся жизнь мальчика-подростка. То, кто он есть, гораздо в большей степени влияет на выбор им направления, чем имеющиеся у него таланты и навыки. Его личная сущность спрятана глубоко в его душе.

С мальчиком, который ищет свою душу, тяжело жить рядом. На него нельзя положиться, потому что его взгля­ды и убеждения меняются каждый день. Это может раз­дражать родителей, и поэтому нужно дать сыну понять, как его поведение влияет на нас. Ключевым моментом такой обратной связи должны стать доброта и принятие, отсутствие осуждения. Мы можем не соглашаться с ним: расхождение наших мнений лишь поможет ему прояс­нить свою позицию. Если же мы начнем осуждать его убеждения либо критиковать их как неправильные или незрелые, это только задержит его продвижение к ясно­сти и усилит противостояние, которое бывает неизбеж­ным в эти годы самопознания и самоисследования. Очень часто принимают и усваивают родительские ценности и глубинные убеждения именно те сыновья, которым по­зволяли свободно исследовать мир, иметь свои собствен­ные представления об этом мире и взгляды на жизненные проблемы. Содержание споров меняется, но от того, как мы обращаемся и общаемся друг с другом, зависит сохра­нение отношений между родителями и сыном среди хао­са разногласий.

Ниже приведены примеры высказываний, характер­ных для мальчиков-подростков, и скрытого за ними положительного настроя. Мы надеемся, что они похо­жи на то, что вы не однажды слышали от своего сына-подростка. Они предложены как исходная точка, с кото­рой вы можете начать разговор с ним (о том, как слушать положительный настрой и использовать его в процес­се общения, смотрите материал главы 6), но мы не га­рантируем, что это поможет вам понять своего мальчика. Его чувства, высказывания, реакции обычно бывают нелогичны, и сейчас он, возможно, совсем не такой. Уда­чи вам!

Высказывание: Я собираюсь выкраситься в синий цвет, и мне наплевать, что ты по этому поводу думаешь!

Положительный настрой: Я хочу быть не таким, как все, и хочу чувствовать себя своим среди ребят.

Высказывание: Я ненавижу тебя!

Положительный настрой: Мне больно. Или: Я сер­дит на тебя.

Высказывание: Отец — идиот. Он никогда меня не слу­шает. А только читает нотации. Я не могу этого вынести.

Положительный настрой: Мне нужна отцовская поддержка.

Высказывание: Это не ваше дело, есть ли у меня под­ружка и кто она.

Положительный настрой: Я имею право на тайну. Я хочу сам распоряжаться своей жизнью.

Высказывание: Я не могу понять, как ты рассужда­ешь. Ты все время противоречишь сама себе. (Сказано матери.)

Положительный настрой: Я в состоянии думать и рассуждать более логично.

В пропуски, оставленные ниже, мы предлагаем вам впи­сать поступки и утверждения, характерные для вашего собственного сына, а ниже впишите наиболее вероятный положительный настрой, стоящий за ними.

Высказывание: Положительный настрой:

Высказывание: Положительный настрой:

Высказывание: Положительный настрой:

Высказывание: Положительный настрой:

Высказывание: Положительный настрой:

Высказывание: Положительный настрой:

Высказывание: Положительный настрой:

Начинаем действовать

Любым родителям, независимо от возраста их сыновей, нужна поддержка. Когда мы делимся своими проблема­ми в родительских группах или с близкими друзьями, соседями, это приносит нам облегчение, возвращает чув­ство юмора, позволяет по-новому взглянуть на самые тя­желые, критические ситуации в семейной жизни. Нам кажется, будет полезным напомнить родителям, что для многих мальчиков годы отрочества наполнены волнени­ем и победами, тесной дружбой, обретением новых на­выков и веселыми приключениями. Даже у самых счаст­ливых подростков бывают взлеты и падения. И мы хотели бы перейти к рекомендациям, которые помогут родите­лям пережить эти трудные годы. Обязательно еще раз просмотрите такой же раздел в главах 7 и 8, потому что изложенные там рекомендации сохраняют свою актуаль­ность и в отроческие годы.

Обеспечьте ребенку ощущение безопасности и под­держки. Ваше присутствие, ваша открытость для обсуж­дения вопросов и честного исследования чувств, един­ство вашей семьи как целого — все это служит подростку безопасной гаванью, где, как он знает, ему всегда рады. Если мальчик уверен, что в любой момент он может об­ратиться за помощью, не боясь осуждения и насмешек, он скорее будет доверять родителям и не потеряет связи с семьей в эти тягостные для себя годы. Мы знакомы с под­ростком, у которого было такое взаимопонимание с от­цом, что мальчик мог позвонить отцу в любое время и из любого места и попросить, чтобы отец отвез его домой, — и никаких вопросов при этом не задавалось. Подросток не должен «все рассказывать» своим родителям; он име­ет право на тайну личной жизни, и такое соглашение многим спасло жизнь.

Если это возможно, постарайтесь быть дома, когда он возвращается из школы. Конечно, это может вызвать финансовые трудности или оказаться вообще невозмож­ным, но подростку родитель нужен дома точно так же, как маленькому ребенку. Одна мать рассказывает: «Я верну­лась на работу, когда сыну исполнилось десять лет. В че­тырнадцать ему понадобилось, чтобы я была дома, когда он возвращается из школы. Никогда бы в жизни не поду­мала, что мы опять сможем жить на одну зарплату, но я рада, что решилась посидеть дома, пока он в таком возра­сте. У нас в семье спокойнее, чем у других, и Сет сам чув­ствует себя более счастливым».

Включайтесь в школьную и общественную жизнь сына, активно интересуйтесь ею. Многие мероприятия требуют родительской помощи и поддержки «за сценой». Это позволит вам быть в курсе того, как молодежь одева­ется, причесывается, говорит, какую музыку слушает. Это мир вашего сына, другая культура. И вам может по­казаться, что вы совершили посадку на другой планете, если вы не будете в курсе последних событий.

Будьте политически активны в своей общине, райо­не, штате, защищая молодежь. Ищите для нее возмож­ности конструктивно применить свои силы. Например, «тусовки» с живой музыкой, где не подают алкоголь, обес­печивают молодежи возможность деятельности и восста­новления сил. Помогайте организовать такие дела, где бы ребята могли научиться чему-нибудь новому и обрести самоуважение. Найдите для подростков такие занятия, которые позволили бы им понять людей менее счастли­вых, чем они сами, и помочь таким людям. Подростки, например, могут поработать добровольцами в детском доме, в благотворительной столовой, детском саду, в про­грамме Headstart, исправительном учреждении для ма­лолетних или больнице.

Организовывайте и тренируйте спортивные команды. Организовывайте для подростков диспуты и помо­гайте в их проведения. Особый интерес для молодежи представляют такие темы, как секс, наркотики, духовность, системы ценностей, как преуспеть в современном мире. Спросите у самих подростков, что их интересует.

Будьте настороже в отношении признаков, предве­щающих самоубийство. В плане самоубийств подрост­ки относятся к группе высокою риска. Ниже приведен список предвестников из национальной программы по сни­жению подросткового суицида «Подростки в действии».

♦ Снижение аппетита.

Ф Изменение режима сна.

♦ Отход от друзей и отказ от общественной деятельности.

♦ Взрывы гнева, испуганность, обидчивость и ранимость.

♦ Заметные личностные изменения.

♦ Частые жалобы на физическое недомогание или усталость.

♦ Саморазрушающее поведение.

♦ Мысли о смерти.

♦ Навязчивый страх ядерной войны.

♦ Иррациональное, эксцентричное поведение.

♦ Мучительное чувство вины или стыда.

♦ Ощущение безнадежности, печаль, отчаяние.

♦ Раздача своего имущества.

Драма и театр дают подросткам возможность приме­рить на себя различные роли и эмоции. Не забывайте, что это время, когда мальчик ищет, кем и каким он мог бы захотеть стать. Выступая в театре, он может испытать гнев, сострадание в различных жизненных ситуациях, абсо­лютно не похожих на его собственные. Участие в школь­ном или дворовом драмтеатре может дать мальчику как раз то, что ему нужно, для разрешения важных жизнен­ных дилемм. Если сама по себе игра на сцене не входит в круг его интересов, то просто совместное посещение те­атра или чтение великих пьес может дать ему возмож­ность выйти за пределы своего ограниченного жизненно­го опыта.

Изобразительное искусство становится важным сред­ством доступа к внутренней сущности подростка. Кра­сота и порядок зачастую действуют успокоительно на эмо­циональные бури, бушующие в душе подростка, поэтому живопись, скульптура, керамика, графика могут стать мощным средством самовыражения. В этот период пре­обладающее положение в жизни большинства мальчиков занимают организованные занятия спортом, что может быть мучением для подростка, у которого нет склоннос­ти к спорту. Такой мальчик может найти естественный выход своим переживаниям и талантам в изобразитель­ном искусстве. Родители должны найти арену для до­стойного использования его творчества: театральные декорации и реквизит, фрески в центрах социальной за­щиты, нуждающихся в декоре, флаги для парадов, укра­шения для школьных вечеров танцев и детских утренни­ков и многое другое. Художественные таланты могут быть обращены и к материальной выгоде семьи, если помочь юному художнику хорошей идеей.

При этом родители ни в коем случае не должны выс­казывать никаких суждений, подразумевающих, что маль­чик мог бы заняться чем-нибудь другим, что он неудач­ник, потому что не его назначили капитаном футбольной команды, или что он зря теряет время. Любая попытка мальчика прислушаться к самому себе и заговорить с ми­ром своим собственным голосом достойна того, чтобы на нее потратили время и силы.

Я ненавидел спортивные игры, хотя нельзя сказать, что у меня там так уж ничего не получалось: мне даже каждый год приходилось участвовать в соревнованиях. Я всегда любил рисовать, но домашние не давали мне заняться ри­сованием. Проблемы начались в ранней юности, когда я решил применить свои творческие силы на другом попри­ще. Чего я только не делал, чтобы привлечь к себе внима­ние; выходки мои были грандиозны. Мне нравилось грими­роваться и разыгрывать разные роли, поэтому я наряжался в какой-нибудь дикий наряд, например инопланетянином, и являлся в класс, как будто так и положено. Однажды я ку­пил за пятьдесят баксов старый ободранный автомобиль и разрисовал его сверху донизу сумасшедшими красками и жестокими физиономиями, разбросанными там и сям и за­жимающими себе рот руками. Перед уроками я поставил автомобиль так, чтобы его было видно из окон большинства классов, и он целый день отвлекал внимание ребят. Этой проделкой я завоевал всю школу. Тогда я в первый раз по­чувствовал себя хорошо. Теперь я занимаюсь графикой ден­но и нощно. Я бы делал еще больше, если бы мог. Столько лет я потерял в школе, делая то, чего от меня хотели дру­гие, просто потому, что у меня это получалось, а не потому, что мне это нравилось.

Чак, девятнадцатилетний художник-график