Что мне представляется ночью

 

Не спится мне ночью… Всячески стараюсь заставить себя уснуть, но это мне не удается. Я пробую считать до ста и обратно — не помогает! Я пробую лежать неподвижно и ни о чем не думать… Однако мысли настойчиво лезут в голову, и я думаю… о многом думаю.

Вдруг мне почему-то захотелось представить вращение Земли не только вокруг своей оси, но и вокруг Солнца. Величину земного шара я, конечно, не представляю, так же как не может представить и никто из зрячих людей. Я только знаю, что планета наша велика.

Вращение Земли вокруг своей оси и вокруг Солнца я представляю так: мысленно я черчу в воздухе продолговатое замкнутое кольцо — в виде эллипса. В этот эллипс я помещаю несколько воображаемых шариков: скажем, А — «Земля», В — центр шарика А. Я вкладываю иголку так, чтобы ее противоположные концы оставались на поверхности шарика; это — земная ось и полюсы. Даю толчок, и мой шарик-«Земля» начинает вращаться вокруг своей оси. Вращается шарик очень быстро, и если с такой же быстротой движется земной шар, то мне представляются в мировом пространстве вихри огромной силы, я словно ощущаю отдаленный шум и свист этих вихрей… Но мой шарик-«Земля» должен иметь не только вращательное, но и поступательное движение. Я выбираю другой шарик Б, помещаю его в определенную точку в эллипсе, это «Солнце».

В настоящий момент моя «Земля» находится далеко от «Солнца». Но она постепенно приближается к нему… «Солнце» тоже движется своим путем, но, когда к нему приближается «Земля», оно не убегает от нее, иначе моя «Земля» никогда бы не обогнула его. А сейчас она постепенно обходит солнечную орбиту и снова удаляется от него.

Другие шарики — это различные планеты нашей солнечной системы. Они тоже в моем представлении движутся по своим орбитам, вращаясь и вокруг своей оси, и вокруг «Солнца».

Быть может, кому-нибудь это мое представление покажется слишком наивным, но я ведь не претендую на какие-либо познания в области астрономии. Я лишь немного знакома с соответствующей литературой, и вот у меня создалось такое представление о движении нашей Земли, Солнца и других планет. Мне кажется, что по таким же законам протекает движение других солнечных систем.

 

Представление о самолете

 

Прежде чем мне удалось непосредственно, т.е. при помощи осязания, ознакомиться с моделью самолета, я часто спрашивала у зрячих, как выглядит самолет, каким он кажется, когда летит бреющим полетом, каким представляется, когда летит очень высоко, и т.д.

Каждый что-нибудь рассказывал мне об устройстве самолета и о том, каким он кажется во время полета. Но это были только рассказы, а настоящий самолет — его внешний вид, корпус и прочие детали — я все-таки не представляла. Однажды кто-то заметил, что, когда самолет летит низко, он так и кажется самолетом, но лишь только поднимается высоко, то сильно уменьшается в размере и становится похожим на летящую птицу.

Сравнение самолета с летящей птицей весьма помогло мне представить его хотя бы высоко летящей птицей. А птиц я видела — не только чучела, но и живых, в частности домашнюю птицу: кур, уток, гусей. И хотя я знала, что они не могут высоко летать, все же их полет я могла себе представить хотя бы на близком расстоянии. Итак, летящую птицу-самолет я представляла довольно ясно. Не удавалось только представить ту высоту, на которой находится самолет, когда он кажется похожим на птицу.

Наконец, наступил день, в который я получила возможность ознакомиться с моделью самолета. И что же? Оказалось, что мое представление о самолете, после того как его сравнили с птицей, соответствует его действительному внешнему виду, конечно, лишь относительно.

Теперь я знаю, что самолеты бывают различной величины. Со слов зрячих мне известно, что, чем дальше находится какой-либо предмет от того места, с которого его наблюдают, тем меньшим он кажется.

Зная приблизительную величину самолета, я как будто могу представить себе, как постепенно уменьшается он, удаляясь от земли.

Представляю, как самолет оторвался от земли, как постепенно набирает скорость.

Когда самолет только поднимался, я благодаря вибрации воздуха или отражающего вибрацию предмета, если я держала на таком предмете руки, ощущала шум моторов. По мере того как самолет удалялся, вибрации становились все слабее и слабее. Мне начинало казаться, что самолет в самом деле уменьшается. Наконец, вибрации совсем прекращались. И тогда я представляла себе совсем маленькую, высоко летящую птичку вместо огромного корпуса самолета, ревущего моторами и мощно рассекающего воздух своими тяжелыми крыльями.

Как-то мне пришлось читать стихи М. Голодного, в которых есть такие строки:

 

Подсолнух высокий,

И в небе далекий

Над степью кружит самолет…

 

Мне непонятно, почему автор сравнивает самолет с подсолнухом. Я хорошо знаю подсолнухи, но даже в то время, когда я еще не имела никакого представления о самолетах, я все же не могла бы представить их в виде летящих подсолнухов. Быть может, поэт воспользовался такой образной метафорой для того, чтобы дать читателям понятие, что и подсолнух и самолет одинаково тянутся к солнцу.

 

О нефтяных вышках

 

Что такое нефть и как она добывается, об этом я знала давно, да еще в одной книге я прочитала очень хороший рассказ о добывании нефти в Баку. Автор просто и ясно описывал, как сверлят нефтяные скважины, как ставят над ними вышки, как черпают нефть из скважины. Из рассказа я узнала еще и о том, что часто нефть бьет с большой силой и, если ее не успеют собрать, она растекается по земле ручьями.

После прочтения рассказа я некоторое время в раздумье сидела за столом, стараясь представить нефтяные вышки, — они мне представлялись в форме опрокинутых вверх дном больших ведер. А чтобы представить скважину, из которой бьет нефть, я сначала представила колодец (в деревне я качала воду из колодца) и сравнила его со скважиной. Взяв несколько листов чистой бумаги, я свернула их в трубку и начала сооружать на столе «нефтяные вышки», мысленно пробуравливая под ними нефтяные скважины. Чтобы получить представление о ручейках текущей по поверхности земли нефти, я сначала представила пролитую на пол воду, а затем ручьи дождевой воды во время большого дождя.

Когда я была особенно увлечена «добыванием нефти», ко мне подошла учительница и спросила, что я делаю и о чем так сосредоточенно думаю. Я начала ей объяснять, как добывают нефть в Баку. Кажется, мое объяснение было вполне толково, потому что учительница удивленно спросила:

— Ты там была?

— Нет, вы же знаете, что я никуда не уезжала.

— Откуда же ты так хорошо знаешь о добывании нефти?

— Я прочитала один рассказ и все представила так, как сейчас рассказывала вам. Вообразите, что эти трубы — вышки, а под ними находятся нефтяные скважины. Но если много нефти, она вот так и потечет… — и я провела пальцем от трубки до края стола.

— Очень верно представляешь, можешь прочитать младшим ребятам лекцию о добывании нефти в Баку, — сказала учительница, но я не поняла, шутит она или говорит серьезно.

Что касается города Баку, то я плохо его представляю, потому что в прочитанном рассказе описывается только то место, где добывают нефть.

 

«Еду»

 

На днях один мой хороший знакомый уехал в южный город. Как только я узнала, что он уже уехал, меня охватило весьма странное ощущение — я тоже «поехала»… Началось это вот с чего: пол под моими ногами начал колебаться и вибрировать совершенно так, как это бывает при движении поезда. Я буквально воспринимала вибрацию вагона, паровозные гудки, остановки на станциях и т.д.

Конечно, железнодорожные поездки мне давно знакомы, поэтому такое ощутимое представление о движущемся поезде, в котором я как будто нахожусь, никого не должно удивлять. И днем и ночью я пребывала в этом странном состоянии. Сидела ли я, ходила ли я, разговаривала, ела, работала — все равно я неизменно «ехала», хотя на самом деле мы работали за письменным столом.

Обращаясь к М. Н., я сказала:

— Вы думаете, он один уехал? Я еду вместе с ним, я ощущаю гудки, вибрации, стук колес. Они говорят: «Еду, еду, еду, еду… тик-так, тик-так, тик-так, тик-так».

А ведь совершенно такое же ощущение я испытывала в самом деле, когда ехала в поезде.

На третий день после отъезда моего знакомого я решила, что он уже прибыл в тот южный город. Я тоже перестала «ехать»; вокруг меня и во мне все было спокойно, и поезд мне больше не представлялся… Зато теперь представлялось море: казалось, непрерывно на берегу плещут, как расплавленное стекло, волны, то подкупающе ласковые, то сердито отталкивающие… Меня обдают брызги, мне чудится запах моря. Представляется теплый песок, знакомый пляж, где лежит и загорает мой товарищ.