Исторический аспект механизма жертвования

Исторически механизм нытья и жертвенности является одним из самых древних. Начиная с местных обрядоверческих религий идоло-поклонства и иудаизма, где жертвоприношение – обычное явление в попытках «задобрить Бога[18]», несмотря на то, что «милости хочу, а не жертвы». Так всегда было проще: зарезать барана и уповать на то, что Бог уже что-то нам должен, чем научиться жить справедливо по совести и быть милосердным (как Он и заповедовал, если исключить из Библии различную отсебятину и напраслину, возводимую на Бога, явно не имеющую никакого отношения к жизни по-Человечески и по-Божески) так, чтобы не требовалось просить Бога исправить свои ошибки. Этому нужно учиться, это труднее.

В библейской культуре после массового распространения мифа о распятии Иисуса Христа[19]жертвоприношение стало нормой, но только по особым случаям. Людям, не имеющим возможности/желания найти себе настоящий крест (к которому приколотят), чтобы погибнуть и побыстрее отправиться в Рай, всегда предоставляется возможность выбрать себе другое мучение. Если мучений нет, то люди просто придумывают мучения – они начинают преувеличивать, пытаются делать из мух слонов, и просто привыкают ныть и относиться к объективным вещам так, будто они – исчадья ада. В итоге реальность реагирует на такие мысли и поступки появлением всё больших неприятностей, но людей это ничему не учит и они продолжают нести свой крест, прибавляя тяжести, вместо того, чтобы пересмотреть свою нравственность.

В иудейской субкультуре механизмом жертвоприношения зло-употребляют чаще, так как, выставляя себя извечными и изувеченными жертвами (начиная от того, что Иисус был евреем и был распят, проходя через еврейские погромы на протяжении всей истории[20], и заканчивая мифом о так называемом еврейском холокосте[21]) они действуют по следующему алгоритму: «раз уж случилось так, что мы совершили жертву – извольте нам воздать!».

Нужно отметить, что культуры так называемых гоев исторически так сложились, что часто качественно отличаются от иудейской в сторону добронравия, но при этом, явно отстают в вопросе волеизъявления. Волеизъявление иудеев трудно назвать доброй или разумной волей, так как желание стяжательства и тщеславие (слава любыми средствами, например, прославиться так, как сделал это Малевич[22]), на наш взгляд, не вхожи в понятие «доброй воли», но, тем не менее, это – проявленное желание, заявление индивида «я хочу!». Гойские культуры целенаправленно формировались заправилами библейского проекта так, что «я хочу, и буду делать всё, что в моих силах» в них отсутствует или выражено очень слабо. А желание добиваться Правды и Справедливости, желание построить справедливое общество добронравных людей притуплено[23], либо было удалено из многих культур так, что слово «утопия» укоренилось в сознании многих, и делать что-то для построения праведного общества – за пределами желаний типичных гоев. Для них пить пиво перед телевизором и мечтать «трахнуть вон ту клёвую тёлку», как в фильме «Волк с Уолл Стрит» и жить нахаляву - превыше всего. Разница в том, что для гоя идеал – жить на халяву, а для иудеев – за счёт труда гоев. В данном случае, иудеи более адекватны Реальности, потому и живут лучше, так как понимают, что с неба ничего не падает, и нужно работать над мотивацией гоев. Соответственно, иудеи для этого хотя бы что-то делают и добиваются своего. Гои, из-за отсутствия воли, чаще работают на иудеев и мечтают когда-нибудь стать Волком с Уолл-Стрит.

Естественно, оба типа культур не являются дееспособными в долгосрочной перспективе и могут претендовать лишь на существование по принципу «после нас хоть потоп!». Преображение в сторону Человечности избавит людскую цивилизацию от беЗконечного инфернального круга, или множества Кали-Юг, как цикличного топтания на месте, или, если быть более точным – топтания на одних и тех же граблях. И если не всхлипывать по былым временам о том, как очередная высшая каста избранных была очень развита и умна (как это преподносилось со стороны выжившей в глобальной катастрофе элиты), и трезво оценить настоящее, то станет ясно, что менять надо многое, и менять кардинально, однако, работа по преображению действительности остаётся за каждым и лежит в первую очередь в области преобразования алгоритмики работы своей психики через нравственность. Именно для этого преображения в русской культуре появилась Концепция Общественной Безопасности, способная объединить мир именно в праведном, осознанном направлении. Более подробно, смотри работу авторского коллектива ВП СССР «Основы социологии».

Когда мы любим, только тогда нам открывается понимание нашего предназначения в Божьём Замысле.

Наши пожелания обществу.

«Два единства»

Из переполненной господним гневом чаши

Кровь льется через край, и Запад тонет в ней.

Кровь хлынет и на вас, друзья и братья наши! —

Славянский[24] мир, сомкнись тесней...

«Единство, — возвестил оракул наших дней, —

Быть может спаяно железом лишь и кровью...»