Будете ли вы проповедовать на его похоронах?

Было уже довольно поздно, когда я вернулся от доктора Блума и лег спать Но только задремал, как в мою дремоту ворвался резкий телефонный звонок. Это опять была миссис Блум. Она передала мне приглашение доктора Блума прийти к нему. "Нет, миссис Блум, - сказал я. - Если Вы помните, сегодня вечером я уже разговаривал с доктором, нам больше нечего сказать друг другу". Но она со слезами в голосе стала умолять меня приехать, причем не к ним, а в больницу, потому что после моего ухода у доктора Блума случился серьезный сердечный приступ, и его увезли в больницу. Он успел сказать, что хочет поговорить со мной. "Но не думаете ли Вы, что ему станет ещё хуже после моего визита?" - возразил я. Но женщина продолжала умолять меня приехать: "Пастор Поинтер, я никогда не была согласна с ним в его борьбе с Вами, я поддерживала Вас, несмотря на всё негодование моего мужа, не откажите мне, поговорите с ним, я уверена, он зовет Вас, чтобы сообщить, что он передумал!"

Через несколько минут я выехал в больницу. Я ехал очень быстро, приехав, выскочил из машины и побежал в палату, где лежал доктор Блум. Меня неприятно поразила та суета, которая царила у постели больного. Я уже видел, когда так суетятся...

Миссис Блум отрешенно взглянула на меня, затем, видимо, узнав, тихо сказала: "Его уже нет с нами. Когда я вернулась, позвонив Вам, он уже не дышал..." И добавила мягко, взяв меня за руку: "Спасибо, что пришли". Мы так и стояли рядом, она не выпускала моей руки, а я думал, что многое бы отдал, чтобы застать доктора Блума в живых и последний раз поговорить с ним! Я подыскивал слова для утешения миссис Блум, когда она вдруг спросила? "Пастор Поинтер, Вы будете проповедовать на его похоронах?"

Я был потрясен! "Конечно, - сказал я, - безусловно, согласен, но ведь вопрос не в моем желании. Есть и бывший пастор, руководители колледжа, близкие друзья..." Но она перебила меня: "Это не только моя просьба, но и просьба доктора Блума. Это последнее, что он успел мне сказать. Когда Вы ушли от нас, мы долго разговаривали. В первый раз я высказала свое мнение, я сказала ему, что он не прав, не соглашаясь принять Вас как пастора нашей церкви. Я говорила, что правы Вы, а не он, вспоминала все наши совместно прожитые годы, когда я считала, что он всегда прав. Но сегодня я не могла согласиться с ним. Это его очень разозлило, но через какое-то время он успокоился и согласился со мной, назвав себя старым дураком. Он хотел позвонить Вам завтра и извиниться. Но через час у него начался сердечный приступ, я вызвала "скорую помощь". По дороге в больницу он вел себя так, будто знал, что пришло его время. Он взял с меня обещание, что я позвоню Вам, передам его извинения и приглашу к нему. Затем он помолчал немного и сказал, чтобы я попросила Вас, пастор Поинтер, проповедовать на его похоронах. Остальное Вы знаете...".

Я заверил её, что обязательно выполню последнюю волю доктора Блума. А она попросила меня не беспокоиться о завтрашнем собрании. Миссис Блум пообещала переговорить со всеми, кто поддерживал ее мужа в его борьбе со мной и попросить их не делать того, что они готовы были сделать. "Я скажу им, что это было желание моего мужа", - добавила она.

И вот настала среда, день собрания. Все прошло так, как мы просили у Господа: спокойно, благочинно. Никто из наших бывших противников не настаивал больше на моем отстранении. Безусловно, все они были шокированы известием о смерти своего лидера, а тем более изменением его мнения. Мы долго молились, просили Господа о помощи и руководстве, не вспоминая ничего из тягостных событий последних недель.

Так же спокойно прошли и похороны. Я не вспоминал наших сложных отношений с доктором Блумом, но говорил о его служении Богу, о его работе в колледже. Миссис Блум была очень тронута, с того дня я приобрел себе надёжного друга в её лице, одного из первых моих друзей в Первой баптистской церкви. Единственное, что печалило меня, так это то, что я не успел стать другом доктору Блуму.

ГЛАВА 31