Варварский германский мир в эпоху переселения народов и становления первых варварских королевств.

 

Хронологические рамки. I-V век нашей эры. Именно переход от Античности к раннему Средневековью наиболее сложен. Сложен прежде всего в освещении источников и наиболее сложен в едином концептуальном освещении. По нижней границе Средних веков XVI-XVII столетий – можно много дискутировать, есть массовые источники, есть много специалистов по отдельным локальным сюжетам. Что же касается Поздней Античности, здесь на первый взгляд всего очень много, процессы достаточно глобальные. Но оказывается, что любые суждения рискуют оказаться несостоятельными по причине чересчур большой зыбкости источникового материала.

Напомню концепцию Альфонса Допша, нашего с вами давно покойного австрийского коллеги. Он говорит о процессах долгих перемен, которые охватывают стык между Античностью и Ранним Средневековьем. Он полагал лучшим считать рубеж начала средневековой цивилизации именно охватывающий и обнимающий несколько столетий. 4-5 столетий представляются вполне убедительными.

Начнем с античного мира. Римская империя в последние столетия своего формального и физического существования. Мы с вами попытаемся проанализировать состояние Античного мира по исторической вертикали и по горизонтали, состояние отдельных преторий, регионов (?).

Римская империя в счастливые дни Августа и Траяна, I-II век н.э. достигает максимума своего продвижения в разных направлениях. С Августом и Траяном будут связаны последние крупные успехи римского оружия, прежде всего в борьбе с северным варварским миром. Границы в Персии, границы в Парфии, границы в Малайзии будут стабилизированы. Римские регионы будут стоять на Дунае и на Рейне. Этот Рейнско-Дунайский линос (граница) обозначил максимум пределов расширения границ и владений Римской империи. С этого момента, рубежа I-II веков, начинаются явные сбои, явный кризис, который затянется не несколько столетий и в конечном счете закончится своеобразным процессом поглощения римской цивилизации варварской.

Однако уже внутри самой Римской империи во II-III вв. н.э. мы обнаруживаем характерные моменты внутреннего разложения. Они исчерпывались двумя факторами: резко осложнившаяся демографическая ситуация, она была связана с тем, что традиционный латинский этнический элемент, составлявший базу античной римской цивилизации, будет ко II-III веку совершенно растворен в этнической толще завоеванных народов. Он фактически растворится в этой толще. Кроме того, крупные эпидемии, опустошения привели к образованию настоящих лакун (пустот) внутри этого античного римского мира. Внутренняя Италия, Испания: многие области были безлюдны. Эти демографические колебания очень хорошо отражали общий кризис римского социума во II-III в.

Характерный момент: население, как это ни парадоксально, концентрируется преимущественно на периферийных зонах, ближе к границам, подальше от столицы, от крупных городов. Римская империя переживала примерно то, что переживала Персия, Иран в конце XX века. Это явление, которое историки-социологи, историки-демографы величают «эффектом центрифуги» - в центре пусто, а основная плотность населения по периметру, по регионам.

Помимо демографии – экономическая сторона. Римская империя задыхалась в тех огромных жизненных пространствах, которые она приобрела, которые предстояло освоить именно с экономической точки зрения. В чем выразились сбои? Прежде всего в том, что Империя с точки зрения экономической модели была Империей паразитов. Она жила за счет непрерывного обогащения рабского труда. Имущество и материальная собственность завоеванных провинций поступала во внутренние области, это гарантировало функционирование главных экономических кровеносных сосудов Римской империи.

Основные артерии, это прежде всего связь между Востоком и Западом империи, связь между ближневосточными портами, городами и городами и портами Апеннинского полуострова. Сокровища Востока текут на Запад. Это приводит в состояние оживления римский государственный организм. Во II в. эти сокровища перестают поступать. Империя не в силах дальше триумфально шествовать по степям Парфии, Сирии, Малой Азии. Она не в силах дойти до Кавказского хребта, и вглубь северной Европы. Золото даков, Дакийского царства, привезенное Траяном в начале II века, станет последним подспорьем римского процветания.

С этого момента, с начала II века, можно говорить о том, что Римская экономическая система….

Возникнут новые формы, новые элементы, но самый главный важный нерв, традиционная связь фактически скончалась в начале II века.

Эпоха Марка Аврелия. 2-я пол. II века. Последняя эпоха благоденствия Рима, когда Рим ощущал себя в относительной безопасности на внешних границах и с точки зрения состояния организма внутри. После Марка Аврелия начинаются различные амплитуды колебаний, все это приводит к кризису III века н.э. как к еще большему кризису.

Это внешняя оболочка. Перейдем к политической социальной вертикали римской организации. Непрерывные войны с соседями, непрерывные плотные контакты с варварским миром, с миром неримским, приводят к проницаемости границ, к тому, что чужеродные этнические компоненты начинают все больше и больше преобладать в структурах римского общества, в том числе и в структурах римской политической организации.

Династии Северов – это уже не италийские императоры. В жилах этих династов течет уже не италийская кровь, это иберийские императоры, это императоры Балканского полуострова. Жены их сплошь сирийки, выходцы с востока. Это уже не латинский компонент.

В III в. мы видим уже настоящие варварские экспоненты, настоящих варварских представителей во главе империи. Каракалла и Максимин Фракиец – особенно ярко характеризуют эту тенденцию.

С Каракаллой связано предоставление римского гражданства всем подданным Римской империи. Это красивый жест, но он фиксировал важную тенденцию: Рим отказался от диктата одного этноса, он признал право этнических инородцев именоваться подданными римских императоров. Каракалла – большой любитель германцев. Его света состоит из германских воинов. Современники, особенно представители сенаторской аристократии, с большим скепсисом смотрели на этого выходца из северной Италии, на этого представителя фактически германского сообщества. Каракалла носил парик с белыми локонами на манер германских вождей. Щиты его воинов украшала солярная символика в подражание германской варварской традиции. Что больше всего бросалось в глаза, это то, что воины носили штаны. Явление штанов было вызвано природной необходимостью. Римские легионы, дислоцированные на Рейне, практиковали это убранство уже во II веке. Другое дело, что появление имперских телохранителей в Риме, облаченных в эти штаны, вызывало определенный диссонанс.

Максимин Фракиец – загадочная личность, но и личность во многом порочившая прежнюю традицию римских принцепсов. Он не стеснялся своего варварского происхождения. Его родители вообще не знали, что такое Рим. Максимин Фракиец во всем подражал своим германским легионам. Он был избран императором целиком и полностью в согласии с той традицией инициации германского воина, о которой будет писать Тацит, один из наших главных источников по истории античных цивилизаций.

Советую внимательно почитать сочинения Тацита, Цезаря.

Он большую часть своего правления проведет за пределами Рима. Почему? Потому что его родной дом это воинский лагерь, легионеры, большей частью германцы, которые стояли на службе у Рима, и которые сражались с другими германцами, стоявшими по ту сторону дунайских и рейнских границ.

Сравнивая портреты вождей, мы в них находим больше германского, варварского, то о чем пишут Цезарь и Тацит, нежели элементы той «золотой традиции» эпохи Цезаря, Августа, эпохи Римской республики, римской диктатуры, римского принципата.

Отдельные институты, отдельные учреждения. Город Рим. В нем находится императорский дворец. Происходят любопытные лексические модификации. Если прежде дворец именовался палациум, как и полагается именоваться местопребыванию вождя или принцепса Римской империи, то теперь этот палациум именуется кастум, т.е. лагерь, воинство. Это не случайно. Императоры постоянно в разъездах, постоянно в легионах. И не потому что им это нравится, а в силу необходимости. Постоянные тревоги, отражение целого каскада ударов, которые сыпятся на границы Римской империи.

Перебросим маленький мостик в Средние века и увидим, что формы повседневности большинства европейских монархов и Раннего и Высокого и даже Позднего Средневековья это тоже кочевая жизнь. Это тоже не случайно. Чем чаще ездишь, чем чаще попадаешься на глаза своих подданных, тем больше гарантий, что тебя не забудут. Тем больше гарантий личным присутствием и персональной связью заявить о себе и подчеркнуть свою значимость.

Самое важное – связи между людьми. Связь уже устанавливается совершенно парадоксальная и немыслимая для классической, высококультурной и правовой античной цивилизации. Эта связь уже не столько правовая, нормированная кодексами, многочисленными декретами, инструкциями, эдиктами, это связь исключительно персональная, основанная на традициях личной преданности, для которой не нужно письменного доказательства и которая не восходит к пышным письменным памятникам античности. Это еще более важное, нежели сам варварский профиль последних римских императоров в последние века существования Империи.

Для Рима неписьменная правовая традиция – это нонсенс. Это то, что привнесено другим миром и другими связями, привнесено варварством. Личная преданность, личная связь не требует эдикта, декрета. Это связь между старшим и младшим. Старший – т.е. император. Персональные личные связи очень хорошо характеризуют перемены. Общество стало другим, управление стало другим. Теперь слушаются только сильного. Сильный способен заставить слушаться себя и подчиняться. Младшие – это его фактически младшие соратники. Его генералы и его военачальники в таких условиях – это младшие слуги.

Перебросим мостик в Средние века. Представим себе свиту монарха и свиту магнатов в эпоху Раннего, Классического и Позднего Средневековья. Это прежде всего свита, связь которой с вождем, князем, герцогом, монархом, основывается на персональной преданности, на традициях личной преданности. Античная культура не знала этого. Античная культура – это прежде всего письменная культура, культура письменного права.

Сенат преображается, сенат в старом значении исчезает в Риме. II, III, IV века – это кончина старого римского сената эпохи Республики, эпохи Диктатуры, эпохи Цезаря. Сенат – это в основном представители воинской знати, это региональные лидеры, а чаще всего о сенате вообще не говорят. Иногда в латинских надписях III-IV-го веков сенат замещается другим термином юнипутис (?), буквально: юношество. Подразумевается свита императора. Эти связи персонального характера деформируют старую структуру римских учреждений, римского правления.

Возьму самое классическое учреждение для Рима, основу основ римской монархии, - армию. На примере армии мы увидим те самые характерные перемены, которые отражались в римском обществе в 1-е века. Римская армия это армия, эволюция и история которой укладывается между двумя датами. Две даты, которые символизируют тягчайшие катастрофы римской военной машины.

9 год. Легионы Квентилия Вара безнадежно застряли в чащобах Товтебургского леса, в северной Германии. Они были истреблены германскими племенами во главе с Арминием. Это первый удар по римской военной мощи.

378 год – второй и последний удар. Он отразил в себе состояние и римской военной машины и состояние римского общества в целом. Это катастрофа. Разгром римской армии императора Валента,….

Что между ними? Тщетные отчаянные усилия римских императоров, римских принцепсов приспособиться к новым условиям и попытаться дать отпор варварской цивилизации. Классический Рим, Рим эпохи Республики, Рим бесчисленных лет триумфа Пунических войн, классическая античная цивилизация сама по себе – это боевая мощь пехоты, это доминирование пехотинца над человеком верхом на лошади. Это эпоха, когда пехота главенствует над кавалерией. Это эпоха легионов, центуриев, эпоха первых крупных военных трактатов, которые с пафосом высокой учености излагали принципы военной стратегии. Их было достаточно много. Рим был плодовит на военную мысль.

9 год показал неспособность в прежних координатах справиться античной военной цивилизации с миром варваров, с миром степи, с миром германских племен. С 9 года начинается характерная перестройка. Суть ее – лошадь пытались поставить рядом с пехотинцем, конницу пытались уравнять в правах с пехотой. И более того, с каждым новым столетием конница начинала преобладать над пехотой.

Крупнейшие рубежи, которые маркируют ход и процесс этой эволюции: эпоха Северов. Впервые начинают в массовом количестве вербовать в качестве наемников парфян, сирийцев, уроженцев Малой Азии в качестве искусных наездников.

После Марка Аврелия в изобилии в составе линейных римских войск появляются выходцы с Балканского полуострова. Это фракийцы, фригийцы, готы, аланы, варвары. Меняется окружение. Прошлый прославленный короткий римский меч, с которым римский солдат не знал себе равных в рукопашном бою, заменяется саблей. Сабля длинная и острая. В чем ее преимущество? Она позволяет рубить с плеча и причем верхом с седла. Это мини-революция.

Вторая мини-революция – появление латников. Латники – это изобретение не средних веков, а изобретение Античности. Латники – это кожаные панцири, увешанные железными бляхами, бронзовые и железные навершия, шлемы. Мы именуем это общим словом: тяжелая кавалерия, тяжелая конница. Она укомплектована из тех же самых варваров, которая пытается теперь противостоять тем варварам, которые стремятся прорваться внутрь Римской империи.

Наступает и кризис военной мысли. Был римский военный теоретик Вегеций. Он автор знаменитого сочинения о военном искусстве. Ему приписывают множество сказок, совершенство военной стратегии. Это ему приписывают со времен гуманистов, потому что гуманистическая военная стратегия XV-XVI веков строилась на __________ принципах в эпоху классического средневековья. Этот Вегеций с большим скепсисом говорит о ________. Он говорит, что это все тщетно, что усилия уравнять в правах конницу и пехоту абсурдны, что гордость и надежда Рима – по-прежнему пехотные легионы. На самом деле, судя по всему, Вегеций ничего не понимал в военном искусстве. Он не понимал духа времени. В нем говорил дух старой сенаторской аристократии, которая никак не хотела распрощаться с прошлым.

Слова Вегеция – мостик в будущее. Донесение голландских офицеров из Бразилии в XVII в., которые жалуются на то, что туземцы воюют не по правилам, они прыгают с деревьев, стреляют из лука, вместо того, чтобы выйти в поле, построиться в правильную фалангу.

На Востоке будет то же самое, где цивилизованная Россия будет осваивать просторы нецивилизованной будущей Чукотской республики. Донесения казачьих есаулов с Дальнего Востока, что туземцы воюют не по правилам.

Они действительно воюют не по правилам, не так, как принято в оседлой цивилизации. В цивилизации развито чувство товарищества. Античности, оседлой цивилизации, противостояли совсем другие люди.

Август 378 года. Император Валент спешит на Фракийскую равнину. Он должен усмирить мятеж готских вождей. 9 августа 378 года разыгрывается последняя военная драма Римской империи. С самого начала все оборачивается против императора. Знаменитые римские маникулы (?) были зажаты варварской массой в железные тиски. Римляне даже не дали обнажить мечи, дело даже не дошло до рукопашной. Мятежные готы засыпали стрелами и растоптали копытами своих лошадей. Один за другим дезертируют офицеры. Что было с Валентом неизвестно. Тело императора не было найдено, считается, что он погиб.

Главный источник по этим годам Рима Марцелин (?).

Как считает французский историк, Римская цивилизация закончила свое существование. Катастрофа под Адрианополем. Это конец военного института, который до последнего времени был гордостью Рима. Тот институт, который должны был олицетворять мощь римской традиции и мощь Римской империи.

Однако, не все согласны с этим утверждением. Будут еще государственные реформы, попытка реформировать армию. Но ясно одно, что 378 год ознаменовал собой 2 характерных процесса: мир варварский явно доминирует над тем, что пыталось ему противостоять. И Рим под своими штандартами выставляет тех же самых варваров, которые сражаются теперь против своих же соплеменников. Можно привести множество примеров такого варварского военачалия в римских войсках.

Самый яркий это Вандал Стиликон (?), начало V века, который своими легионами пытается сдержать готский напор на севере Италии. Для него традиции римской сенаторской аристократии – пустой звук, как для Аларлиха, Аттилы и многих других.

Таково состояние вертикали.

 

Горизонталь. Структура территориального, регионального управления. Обычно историки любят обозначать все многообразие сложности процессов, которые протекали в рамках этих _______ одной фразой: локализация общественной жизни.

Фернан Лот (?) в начале XX века одним из первых произнесет этот термин, который потом найдет хождение на страницах ученых штудий.

Локализация общественной жизни – что это значит? Что Римская империя все больше крошилась на массу больших и малых образований. Историки это именуют термином дисперсия, или распад, раздробленность.

Император Домициан, III век. Последние усилия сцепить эту желеобразную массу, которая расползается на отдельные куски, спаять громадные части громадной империи. Император Домициан делит империю на Восточную и Западную части. Позже появляются префектуры, позже появляются геоцезы, которые знаменуют фактически полную регионализацию жизни Римской империи.

С III века можно говорить о рождении двух половин Римской империи. Это вполне логично. Домициан ничего не мог поделать с естественным ходом истории. Невозможно было больше эффективно управлять огромными просторами в условиях экономического и демографического кризиса.

Каков был процесс этой локализации общественной жизни? Центры перемещаются из общего центра, с Апеннинского полуострова. Центры общественной жизни сосредотачиваются в отдельных провинциальных факториях (?). Даже в рамках отдельных провинций, диоцезов, мы видим настоящее мозаичное полотно. Мозаику образуют крупные поместья, крупные латифундии. Они – опора и защита местных интересов, местного населения, и точка приложения усилий местных владетелей, местных магнатов.

Меняется терминология. Латынь последних столетий IV-V веков уже знает такие термины как магнат – могущественный или большой, знает специфические термины как территория или масса. Речь уже не идет о провинциях или диоцезах, речь идет об отдельных островках частных владений.

Что значит латифундия, что значит частное поместье? Это прежде всего собственная вооруженная сила, это самое главное. Не важно кто владеет землей, важно, что у этого человека есть сила. И с этой силой вынужден считаться император и провинциальное начальство. Зачем нужна эта сила? Прежде всего, для того, чтобы укрепить свою собственную власть, и чтобы отбиться в период лихолетья от соседей или от непрошенных гостей, типа варваров.

Социальный профиль латифундистов и их вооруженной свиты. Это зеркальное отражение того, что было в Риме на вершине и у подножия римского престола во II-III вв. Латифундисты – это не представители старой аристократии, наоборот, это люди, предки которых терялись в толще местного этноса, подчас это были сами варвары, которым даровали поместья, земли в рамках римских границ и провинций. Вооруженная свита – это всякого рода сброд в полном смысле этого слова, начиная от голодных мужиков, пришедших из соседних разоренных городов, которые в поисках куска хлеба были ______ на землю, заканчивая посаженными на землю рабами, заканчивая местными жителями – вилланами (?).

В исторической науке звучит громкое название колон. Кто такой колон? Колонат – это скорее всего рабочее название, это гипотеза. В любом случае, буквально транскрибировать этот институт в качестве ведущего на территории провинций совершенно бессмысленно. Можно иметь в виду только лишь самое главное в этом институте. Колонат – это люди, помещенные на землю. Происхождение этих колонов далеко не равное. Это люди с большой дороги, это обездоленные, те, которые добровольно подвизались на службе у того или иного монарха.

Источники не в силах обозначить их иным образом, кроме как буциларии (?), буквально: нахлебники. Это тот сброд, который столуется при своем господине, и господин командует этим сбродом на правах сильного.

Хозяйственно-культурная жизнь вращается вокруг таких латифундий. Рядом с усадьбой, начиная с IV века появляется ___пелла. Благо что наступает христианская эпоха. Латифундия превращается и в центр духовной и церковной жизни. Тут же представлен аграрный сектор, плоды достижения сельского хозяйства.

Вновь перспектива в Средние века. Средние века – это сельский мир. Это мир больших и малых поместий, мир больших и малых частных интересов. Истоки этого мира несомненно идут во II, III, IV веках. Средние века с военной точки зрения это господство человека в седле. Вплоть до эпохи Возрождения, до XV-XVI веков, пехота будет выступать придатком всех средневековых военных конструкций.

Дворянство, рыцарство – человек в седле. Это не просто античная профессия, это варварский рудимент, это влияние варварской традиции на античную культуру.

Римская империя в последние века своего существования. Можно ли говорить об упадке классических античных учреждений? Да. Империя насыщается совсем другим содержанием. Империя, которая потом даст дыхание жизни новому варварскому миру.

Тщетно римские императоры пытались заклясть олимпийских богов. Изуверившись в их силе, они уверовали в Бога христиан. Со времен святого Константина, с начала IV века, на щитах римских легионеров монограмма креста.

313 год. Миланский эдикт. Император Константин. Та самая знаменитая сцена противостояния Константина и Линцения на Титовском мосту. Легенда гласит, что Константину был дан знак свыше, который привел к прощению. Это золотая легенда христианского мира и империи.

Римская империя ограничена территорией, а христианство обращено ко всем. В основе христианства слово. Слово обращено ко всем. Помощь со стороны христианской церкви можно было рассматривать как помощь существенную, но она не могла спасти от исчезновения старых классических институтов античности.

Христианство объявило фигуру императора окончательно священной. Но это священство постоянно обыгрывалось в очень специфических варварских тонах. Император конечно священен, он Август, но здесь мы видим опять-таки расхождение с прежней античной традицией. Античность содействовала культу властителя. Но христианство радикально изменило тона. Власть императора священна. Император, как военный вождь, священен до тех пор, пока он поддерживает победу, он харизматичен. Проигравший – недостоин радости. Смесь варварства и классицизма. Варварство все больше начинает торжествовать и в сфере идеологии и в сфере социальной организации.

Кончина классической латыни совпадает с кончиной самих классических античных институтов. Со II века все больше в ходу латынь, от которой великий Цицерон покрылся бы дополнительными сединами. Историки-филологи называют эту латынь поросячьей. Она насыщена германизмами. Она потом сделается родоначальницей разного рода романских диалектов.

Варварский полис. Для лучшего понимания представьте себе схематично карту евразийских просторов. На крайнем западе римские границы, границы оседлой цивилизации. На крайнем востоке – Великая Китайская стена, тоже граница оседлой цивилизации. На севере – просторы векового безмолвия, тайга, Ледовитый океан. На юге – горы. Между западом и востоком ковыль, песок, степь, здесь царство лошади, царство кочевых народов. Именно этот мир будет постоянно исторгать из своей среды этносы, и в конечном счете особые цивилизационные формы, которые и придут в соприкосновение как с Великой Китайской стеной на востоке, так и с римскими _________ на западе.

Варварский мир. Цезарь и Тацит – 2 крупнейших античных авторитета, самых важных свидетеля, которые характеризуют состояние тех племен, за которыми они наблюдали и записывали. С тех пор, как был заново прочитан Тацит и Цезарь, это споры о том, что они отражали в своих записях? Отметим, что они видели не весь варварский мир, а несколько германских племен, причем племена оседлые, локализованные на дунайских и рейнских границах. Племена эти не могут дать исчерпывающий ответ о состоянии всего варварского мира.

К этому добавляется еще одна извечная проблема историков всех поколений: как переводить термины? Как трактовать термин РЕКС? – Царь. В чем разница между rex и duke (?), в чем разница между вождем и царем?

Историки-скептики отмахиваются от Цезаря. Цезарь – политик, военачальник. Его глаза – не глаза внимательного исследователя.

С Тацитом посложнее. Он обстоятелен.

Обобщая материалы писателей и привлекая археологию, прежде всего французскую и немецкую, которая сделала многое, чтобы осветить это варварское время, на сегодняшний день одна из самых убедительных и полных концепций, которая распадается на множество мелких подконцепций, является концепция немецкого историка Вальтера Шлезингера. Он попытался суммировать свидетельства античных авторов, и попытался дать общую картину жизни варварского общества. Варварское общество основывалось на скрещении двух аспектов. Вертикальный аспект – традиция вождизма, личной верности и преданности вождю, это традиция дружины, воинской свиты. В латыни эта традиция называется комитаты – воинская свита, боевое товарищество, которое сопровождает старшего во время войны.

Горизонталь – это традиция родства. Это общая мистическая, во многом материальная генетическая связь одного члена рода со множеством своих соплеменников. Это родство.

Структура и функционирование этого варварского мира основывается на этих двух институтах. Это мир иерархии, обеспеченной личной персональной преданностью, персональной верой в вождя, и горизонтальный – в виде родства.

Как это выглядит в деталях? Степной мир это мир кочевников, мир постоянных передвижений. Форма жизни кочевых народов не просто резко отличается от оседлой цивилизации по способу передвижения, но прежде всего, с точки зрения своего общественного осмысления. Мир кочевников – это мир лошади, это царство всадников. А царство всадника – это царство индивидуальной, и во многом личной доблести. Эта доблесть кардинально отличается в своих главных координатах от понятий «доблесть», «благородство» в традициях поздней античности. Доблесть античного гражданина в символическом воплощении это цезарианский жест, вскинутая вверх правая рука, жест Цезаря, 5 прижатых пальцев в знак того, что общее выше частного. Я сражаюсь во благо всех. Это символика цезарианского жеста, которая входит в употребление прежде всего в римскую войну с ________. А в варварском мире существует родственная солидарность. Но быть вождем – быть лучшим среди племени, быть воином-индивидуалом, обладать личной доблестью, личной храбростью. Это совсем иное, нежели понятие честь и доблесть в античной цивилизации. Римляне очень часть именовали это слово virtus. Но в античном и варварском мире это разные понятия.

Другая характерная черта. ____________ обладают неким общим мифологическим сознанием, это мифологическое сознание крайне мистифицировано, оно самым тесным образом связано с войной. Война, по большому счету, созидает все базовые структуры варварского мира. Это один из главных показателей. В чем проявляется гуманистическая идеология? Прежде всего в культуре. Лучшие боги варварского мира – это воинские боги, это те боги, которые помогают воинам в их повседневной жизни. Совершенно четко видим, что в варварском германском полисе верховное божество знаменует собой воинскую доблесть, это Ватан или Один. Для современников нет _________, есть подземный мир, это мир подземных сил. И там и тут есть маленькие божки, которые вмешиваются в повседневную жизнь, и тесно связаны с практикой повседневной жизни кочевых и даже оседлых варварских народов. Божки на небе это духи отважных воинов, которые вселяются в тела и сердца живых на поле битвы, помогая одержать победу. И есть Ваны божества подземного мира.

Повседневное ежечасное родство и желание продемонстрировать родство между элитой варварского общества, между племенной верхушкой, между свитой и дружиной с одной стороны и божественными силами с другой. Родство, которое на практике осуществляется прежде всего изобилием солярной (солнечной) символики на щитах, на шлемах и т.д. Эта символика украшала доспехи воинской свиты времен Каракаллы в Риме. Это воплощается в ритуалах, прежде всего в практике инициации. Молодому человеку наносят рану, ему вручают дротик, копье, он становится полноправным членом сообщества воинов. Опять-таки – мост в будущее – посвящение в рыцари. Это прежде всего вложение в руки меча или копья. Это то, что заимствовано, здесь прямая связь.

Желание уподобиться зверю. Если не война, то охота. Охота это символ доблести, победа над животным. Это символ не торжества над миром леса, а символ родства и личной доблести. Традиция охоты в Средние века по смыслу и идеологической нагрузке одно и то же, что и варварская традиция. Нас не должно смущать наличие черепов животных на головных уборах всех этих многочисленных франкских, арабских, литовских вождей в эпоху Великого переселения народов. Рога – на шлемах германских воинов. Это прежде всего знак того, что они срослись с потусторонним миром, и эта животная отвага поселилась в сердцах этих воинов. Персональная доблесть, личная отвага, и традиции боевого товарищества – это главные элементы, которые образуют костяк германской организации и всего варварского мира. Война – это не форма жизни, но это толчок к созданию всех этих институтов, в том числе и института вождя, института дружины, воинской свиты и института воинской доблести.