Судебно-психиатрическая оценка эпилепсии.

 

Судебно-психиатрическая оценка эпилепсии определяется значительной распространённостью этого заболевания среди населения (например, в России 1-5 случаев на 1000 населения), а главное – особой тяжестью правонарушений (преимущественно против личности), совершаемых больными в различных патологических состояниях, а также трудностью клинической и экспертной оценки ряда эпилептических расстройств.

Установление диагноза эпилепсии не предопределяет однозначного экспертного решения (один и тот же больной в межприступном периоде может быть признан вменяемым применительно к ООД и невменяемым при приступе заболевания). Наиболее трудны для практики СПЭ случаи скоропреходящих эпилептических расстройств, нередко обуславливающих ООД. Трудность состоит в необходимости ретроспективного воспроизведения клинической картины состояния при совершении противоправного события. Основную роль здесь играют показания свидетелей и первоначальные показания обвиняемого, данные им вскоре после содеянного. Эксперту важно оценить материалы дела (поведение больного, его внешний вид, речевая продукция).

Криминальные действия, совершённые в сумеречном состоянии, имеют ряд особенностей:

· внезапность;

· безмотивность;

· отсутствие умысла;

· отсутствие мер предосторожности и стремления к сокрытию следов преступления;

· часто невероятная и бессмысленная жестокость;

· нанесение жертве множественных тяжелейших ранений;

· бесцельное изуродование и расчленение трупа.

Представляются важными дополнительные данные о возникновении припадка на отрезке времени, близком к правонарушению, резком изменении состояния, «странном» внешнем виде больного (рассеянный взгляд, замедленность движений, немотивированное возбуждение), глубоком сне после правонарушения (больной иногда засыпает рядом с жертвой).

Важно помнить, что сумеречное расстройство сознания может протекать в разных вариантах. Например, при небольшой глубине изменения сознания они способны к грубой ориентировке и поверхностному контакту с окружающими, их болезненные переживания имеют «эмоциональную окраску». Иногда такие больные в сумеречном сознании проявляют агрессию против лиц, с которыми ранее были в конфликте. Или, сознание может становиться сумеречным периодами, а периодами «просветляться», поэтому одни свидетели могут видеть странности поведения, а другие – нет.

Амнезия при СПЭ больных эпилепсией является лишь дополнительным критерием оценки подэкспертных, в сопоставлении с остальными данными. Почему? Часто ссылка на забывчивость ими используется в защитных целях. Вместе с тем, надо знать, что существует запаздывающая (ретардированная) амнезия (на первых допросах подэкспертный говорит о бывших у него болезненных расстройствах, на последующих – не помнит не только о них, но и о самих допросах!). Или наоборот, вначале он ничего не помнит о содеянном, потом при прояснении сознания, начинает что-то припоминать (такое возможно, но эти воспоминания не могут быть основанием, мешающим признать его невменяемым в период совершения ООД). В отношении деяний, совершённых в сумеречном помрачении сознания, больные невменяемы. Поясним сказанное на примере:

 

Обследуемый Ш., 35 лет, разнорабочий, обвиняется в убийстве тёщи и тестя и нанесении телесных повреждений жене.

Из анамнеза: С 11 лет Ш. страдает большими судорожными припадками, возникающими ежемесячно, иногда по нескольку раз в день. За 4 года до совершения правонарушения Ш. помещали в психиатрическую больницу в связи с неправильным поведением после припадков: бесцельно бегал, пытался совершить половой акт с коровой, говорил, что пища отравлена, что правление колхоза собралось, чтобы его отравить, залезал на крышу и кричал: «Спасайте!».

Указанные состояния врачи оценивали как сумеречные. Последние 2 года Ш. злоупотреблял алкоголем; стал более раздражительным, возбудимым. В состоянии опьянения бывал особенно придирчивым и назойливым, в связи с чем родственники его часто связывали. Впоследствии о своём поведении не помнил.

В день правонарушения в 9.00 утра выпил 200,0 г. вина, работал по хозяйству. В 14.00 за обедом выпил ещё 100,0 г. вина, некоторое время спокойно разговаривал, затем вдруг помрачнел, начал придираться к жене. После замечания тёщи о его пьянстве бросил в неё тарелку, начал браниться, разорвал платье на жене. Родственники его связали и уложили в летней кухне. Он успокоился и уснул. Около 17.00 Ш. самостоятельно развязал опутывавшие его верёвки, порезал ножом перину и подушку. Вскоре в кухню вошла жена. Неожиданно Ш. молча нанёс её 2 удара ножом в спину и шею и выбежал вслед за ней из кухни. На улице подбежал к тёще, несколько раз ударил её ножом, та упала. На подбежавшего к нему соседа Ш. тоже замахнулся ножом.

На обращение к нему и попытку успокоить Ш. не реагировал; «вид у него был страшный». Соседу удалось отобрать у него нож. Тогда Ш. побежал домой, схватил в летней кухне другой нож и быстрыми шагами направился в соседний дом. Здесь спросил, где его жена, и опять побежал на улицу. Там подбежал к лежавшей на земле раненой тёще и, несмотря на её мольбы не убивать её, нанёс ещё несколько ударов ножом. Оказавшегося рядом тестя тоже ударил несколько раз ножом в грудь и живот, а когда тот упал, перевернул его вверх лицом и перерезал ему шею. Затем, сидя на трупе, продолжал наносить ему удары. Ш. едва оторвали от убитого и отобрали нож. Ш. вернулся к себе во двор, лёг вниз лицом на кучу мусора и уснул. Через 50 минут после приезда участкового инспектора Ш. разбудили и назвали по имени. Он вскочил и бросился на инспектора. Взгляд у Ш. был блуждающий, его связали. По пути в отделение милиции Ш. молчал. В отделении милиции «как-то дико и удивлённо смотрел», не понимал, где находится. На расспросы отвечал: «Я ничего не знаю». О случившемся не помнил.

Заключение: Ш. страдает эпилепсией. Противоправные действия им были совершены в состоянии сумеречного помрачения сознания. Невменяем.

Правонарушения, совершаемые в состоянии дисфории (злобно-гневливом настроении) больными эпилепсией менее часты. Эксперту важны сведения о безмотивном, внезапном изменении настроения больного и наличии подобных состояний ранее. Иногда сами подэкспертные вносят путаницу, связывая внезапное изменение настроения с внешним фактором. Судебно-психиатрическая оценка дисфории при эпилепсии зависит от её глубины. Включение в признаки болезни бредовых переживаний, нарушение сознания на высоте дисфории ведут к признанию таких больных невменяемыми.

ООД, хотя и реже, возможны во время малых припадков, а также других кратковременных эпилептических расстройств (абсанс, амбулаторные автоматизмы и другие). В судебно-психиатрической практике это обычно транспортные аварии (наезды), поджоги, акты эксгибиционизма (обнажение половых органов в присутствии других лиц или в общественных местах) и др. В этих случаях больных признают невменяемыми. Приведём следующий пример:

 

Обследуемый И., 30 лет, шофёр такси, обвиняется в совершении наезда на двух пешеходов.

Из анамнеза: За 2 года до этого во время ночного сна эпизодически начали возникать большие судорожные припадки, по поводу которых не лечился. В ночь перед правонарушением был развёрнутый припадок, сопровождавшийся прикусом языка. Утром И. приступил к работе. Через 15 минут после выезда на знакомую трассу в неосложнённой обстановке без помех на дороге заехал на середину улицы и, следуя по осевой линии с неизменной скоростью 50-60 км/час, не тормозя, сбил гражданку, которую, по показаниям свидетелей, легко можно было объехать. Проехав также по прямой ещё 400 метров и продолжая движение при красном свете светофора, И. совершил на пешеходном переходе наезд на вторую женщину, после чего продолжал двигаться с прежней скоростью вблизи осевой линии И. чуть не столкнулся на перекрёстке с троллейбусом, водитель которого был вынужден резко затормозить.

Вскоре И. остановил машину по знаку инспектора ГАИ. Выйдя из машины, он, по показаниям свидетелей, был каким-то странным и растерянным, не мог объяснить причину повреждений на своей машине, был бледен. Спустя 2 часа при медицинском совидетельствовании у И. на языке были обнаружены следы недавнего прикуса. И. был заторможен, вял, жаловался на головную боль, говорил тихо, замедленно, без модуляций. Проба на алкоголь отрицательная. При осмотре врачом и на последующих повторных допросах в тот же день не помнил о содеянном.

При обследовании не помнил не только о совершённых наездах, но и о последующих событиях в день правонарушения: сомотре врачом, повторном допросе следователем. О состоянии изменённого сознания в моменты наездов свидетельствовала и оглушённость, наблюдавшаяся в течение нескольких часов после правонарушения. Это подтверждается фрагментарностью воспоминаний о событиях, последовавших за правонарушением.

Заключение: И. страдает эпилепсией. Противоправные действия им были совершены в состоянии амбулаторного автоматизма с нарушением сознания (отсутствие реакции на дорожную обстановку) при сохранности автоматизированных действий (удерживал руль в одном положении). Невменяем.

 

Лица с острыми, затяжными и хроническими эпилептическими психозами должны признаваться невменяемыми, но нередко возникают трудности в распознавании этих состояний. Например, когда к моменту СПЭ бред может поблекнуть, потерять свою актуальность…

Если ООД совершено в межприступный период эпилепсии, то вменяемость зависит от глубины имеющихся изменений личности больного. При выраженной эпилептической деградации, слабоумии больных признают невменяемыми. Также решается вопрос о дееспособности и способности давать свидетельские показания. Если существуют трудности с принятием решения СПЭ в отношении больного эпилепсией, имеющего дефект личности и совершившего ООД, то решающее значение играют интеллектуальные расстройства и нарушение критических способностей.

 

Обследуемый Б., 38 лет, обвиняется в совершении хулиганских действий.

Из анамнеза: С ранних лет у Б. по нескольку раз в год наблюдались состояния изменённого сознания: во время беседы иногда «начинал произносить не те слова», несколько раз оказывался в неожиданном для себя месте. Большие судорожные припадки появились в возрасте 32 лет, возникали обычно по ночам, 1 раз в несколько месяцев. Амбулаторно лечился противосудорожными средствами. Из-за болезни не женился, проживал вдвоём с матерью. Работал преподавателем математики в вечерней школе. За последние 6 лет сменил несколько мест работы, так как всюду замечал недружелюбное, по его мнению, отношение к себе.

По показаниям свидетелей, отличался замкнутостью, редко разговаривал с сослуживцами, праздничных вечеров не посещал, постоянно чего-то боялся. В класс Б. входил нерешительно; если получал зарплату в вечернее время, то оставлял её у завхоза. Несколько раз на работе вёл себя странно: начинал невнятно бормотать, смеяться без причины, пританцовывал, размахивал руками, взгляд был блуждающим.

Последний раз подобное состояние наблюдалось за 3 дня до правонарушения. В день правонарушения после незначительного проступка ученика внезапно сильно разволновался, начал кричать, браниться, обвинять учеников и администрацию в предвзятом к себе отношении, допустил бестактные, оскорбительные высказывания, в связи с чем был привлечён к уголовной ответственности. Дома рассказал матери, что на работе против него «опять организовали козни», хотят избавиться, специально придираются, восстанавливают против него учеников. Был направлен на стационарную СПЭ.

Заключение: Б. страдает эпилепсией с редкими судорожными припадками, эпизодами нарушенного сознания и нерезко выраженными изменениями личности. Противоправные действия совершены во вменяемом состоянии.

 

Часто истинный дефект личности больного эпилепсией «маскируется» усилением эпилептической симптоматики, редко – симулятивным поведением. Всегда следует применять длительное наблюдение и лечение (антисудорожные, нейролептические средства), обязательно в стационаре. Они, как правило, улучшают состояние больного и позволяют установить его истинный психический дефект. Решение СПЭ также должно учитывать данные материалов дела, медицинской документации, сведения о социально-трудовой адаптации, способности ориентироваться в сложных ситуациях и защищать свои интересы.

Прогрессирующее течение эпилепсии, устойчивость её к лечению служат дополнительными факторами для признания больного невменяемым или направления его на принудительное лечение.

В психиатрических больницах специального типа с усиленным наблюдением лечат больных с частыми сумеречными состояниями, тяжёлыми дисфориями с агрессивными тенденциями, выраженной эпилептической деградацией личности в сочетании со значительными аффективными нарушениями.

В психиатрических больницах с обычным содержанием лечат больных при совершении нетяжёлого противоправного действия в кратковременном пароксизме, при редких припадках и незначительных изменениях личности.

Больные без выраженных изменений психики признаются вменяемыми в отношении правонарушений, совершённых вне приступов. Им обычно назначается амбулаторное противоэпилептическое лечение, в том числе, и в ИУ МВД Республики Беларусь.

Таким образом, судебно-психиатрическая оценка больных эпилепсией неоднозначна и, как правило, определяется глубиной поражения психики и имеющихся изменений личности. Если в период совершения правонарушения (например, ДТП) у больного отмечался любой вариант судорожного припадка, такие лица в отношении содеянного признаются невменяемыми.

 

 

Лекция №5: «Биполярное расстройство и олигофрения в аспекте судебной психиатрии».

 

Вопросы:

1. Биполярное расстройство (МДП), основные клинические варианаты течения.

2. Судебно-психиатрическая оценка биполярного расстройства.

3. Олигофрения как психическое расстройство, причины возникновения и клинические проявления.

4. Судебно-психиатрическая оценка олигофрении.