Система религиозного права римско-католической церкви (канонические законы).

Римско-католическая церковь,религиозное сообщество, объединенное исповеданием единой христианской веры и участием в единых таинствах, руководимое священниками и церковной иерархией, во главе которой стоит папа римский. Слово «католический» («вселенский») указывает, во-первых, на обращенную ко всему роду человеческому миссию этой церкви и, во-вторых, на тот факт, что членами церкви являются представители всего мира. Слово «римский» говорит о единстве церкви с епископом римским и его главенстве над церковью, а также служит для отличия от других религиозных групп, использующих в своем названии понятие «католический».

Католики верят, что церковь и папство были учреждены непосредственно иисусом христом и пребудут до конца времен и что папа есть законный преемник св. Петра (а значит, наследует его примат, первенство среди апостолов) и викарий (заместитель, наместник) христа на земле. Они верят также, что христос дал своим апостолам власть: 1) проповедовать его евангелие всем людям; 2) освящать людей посредством таинств; 3) руководить и управлять всеми теми, кто принял евангелие и крестился. И наконец, они верят, что этой властью наделены католические епископы (как преемники апостолов), возглавляемые папой, который обладает верховной властью. Папа, будучи учителем и защитником богооткровенной истины церкви, непогрешим, т.е. Безошибочен в своих суждениях по вопросам веры и морали; христос гарантировал эту непогрешимость, когда обещал, что истина всегда будет с церковью.

Признаки церкви.

В соответствии с традиционным учением, эту церковь отличают четыре характеристики, или четыре существенных признака (notae ecclesiae): 1) единство, о котором св. Павел говорит: «одно тело и один дух», «один господь, одна вера, одно крещение» (еф 4:4-5); 2) святость, которую усматривают в церковном учении, богослужении и святой жизни верующих; 3) католичность (определенная выше); 4) апостоличность, или происхождение установлений и юрисдикции от апостолов.

В римско-католической церкви высшая власть и юрисдикция над духовенством и мирянами принадлежит папе, который (начиная со средних веков) избирается коллегией кардиналов на конклаве и сохраняет свои полномочия до конца жизни или законного отречения. Согласно католическому учению (зафиксированному в римско-католическом каноническом праве), вселенский собор не может состояться без участия папы, за которым закреплено право созывать собор, председательствовать на нем, определять повестку дня, переносить, временно приостанавливать работу вселенского собора и утверждать его решения. Кардиналы образуют коллегию при папе и являются его главным советниками и помощниками в управлении церковью. Папа не зависит от принятых законов и назначенных им или его предшественниками должностных лиц и обычно свою административную власть осуществляет в соответствии с кодексом канонического права через посредство конгрегаций, судов и канцелярий римской курии. На своих канонических территориях (называемых обычно диоцезами, или епархиями) и в отношении своих подчиненных патриархи, митрополиты, или архиепископы, и епископы действуют в рамках ординарной юрисдикции (т.е. Связанной по закону с должностью, в отличие от делегированной юрисдикции, связанной с конкретным лицом). Своей юрисдикцией обладают также некоторые аббаты и прелаты, а также главные иерархи привилегированных церковных орденов, но последние только по отношению к собственным подчиненным. И наконец, священники обладают ординарной юрисдикцией в пределах своего прихода и по отношению к своим прихожанам.

В римско-католической церкви папа либо назначает епископов, либо утверждает их избрание; епископы, в свою очередь, назначают приходских священников и епархиальных должностных лиц. В настоящее время, за некоторыми исключениями, миряне не участвуют в избрании церковного руководства. Учительная власть католической церкви осуществляется либо в форме торжественного догматического вероопределения (прерогатива вселенского собора и папы), либо в обычном общем поучении (катехизации и проповеди). См. Также папа; кодекс канонического права.

Членом церкви верующий становится, исповедав христианскую веру (в случае младенцев за них это делают крестные родители), приняв крещение и подчинившись авторитету церкви. Членство дает право участия в остальных церковных таинствах и литургии (мессе). После достижения разумного возраста каждый католик обязан подчиняться предписаниям церкви: участвовать в мессе по воскресным и праздничным дням; поститься и воздерживаться от мясной пищи по определенным дням; исповедоваться по крайней мере один раз в год; причащаться во время празднования пасхи; вносить пожертвования на содержание своего приходского священника; соблюдать церковные законы касательно брака.

Различные обряды.

Если римско-католическая церковь едина в вопросах веры и морали, в послушании папе, то в области литургических форм богослужения и просто дисциплинарных вопросов допускается и все больше поощряется разнообразие. На западе доминирует латинский обряд, хотя сохраняются еще лионский, амвросианский и мосарабский обряды; среди восточных членов римско-католической церкви встречаются представители всех существующих ныне восточных обрядов.

Историки отмечают важный вклад в развитие культуры и христианской культуры, сделанный орденами, конгрегациями и другими религиозными институтами. И сегодня они играют заметную роль, как в собственно религиозной сфере, так и в области образования и социальной деятельности.

Католики считают, что право на образование детей принадлежит их родителям, которые могут пользоваться помощью других организаций, и что подлинное образование включает образование религиозное. Для этой цели католическая церковь содержит школы всех уровней, прежде всего в тех странах, где в программы государственных школ не включены религиозные дисциплины. Католические школы бывают понтификальными (папскими), епархиальными, приходскими или частными; часто преподавание поручается членам религиозных орденов.

 

50. Инквизиционные законы и структура инквизиции.

 

В октябре 1484 года Торквемада назначил в Севилье общий съезд всех членов испанских инквизиционных трибуналов. Там же, в Севилье, был в конечном итоге выработан кодекс, регулировавший весь инквизиционный процесс. В его подготовке участвовали виднейшие богословы того времени, а также Торквемада и лично королева Изабелла с королем Фердинандом.

Двадцать девятого октября первый кодекс инквизиции был обнародован специальной хунтой, состоявшей из четырех инквизиторов, утвержденных Супремой, двух помощников Торквемады, а также королевских советников.

Сначала кодекс включал в себя 28 статей.

Инквизиция действовала следующим образом. Инквизитор со своей свитой приезжал в тот или иной город или селение. Там он созывал всех жителей и местное духовенство и читал им проповедь о цели своего визита. Затем он приглашал откликнуться всех, кто желал покаяться в ереси. При этом еретикам давалось «льготное время» (тридцать дней), чтобы сознаться в грехе. Если они совершали это в указанный срок, их обычно принимали обратно в лоно Церкви, не накладывая более сурового наказания, чем епитимья.

При этом «принятый обратно» обязан был назвать имена и дать подробную информацию обо всех других известных ему еретиках. Как видим, инквизиция в конечном итоге вполне готова была быть снисходительной по отношению к одному грешнику при условии, что он выдаст ей других.

По мнению противников Торквемады, основные положения кодекса инквизиции, который принято называть кодексом Торквемады (а он потом неоднократно дополнялся и корректировался), сводились к следующему: инквизиция объявлялась «тайным судилищем, первой и последней инстанцией, рассматривавшей дела еретиков».

Например, уже цитировавшийся нами Манюэль де Малиани называет этот документ «кровавым кодексом», Бо-Лапорт в своей «Популярной истории протестантизма» — «ужасным кодексом», а Хосе Амадор де лос Риос в своей книге «Исторические, политические и литературные исследования о евреях в Испании» — «кодексом террора».

Решения инквизиции считались окончательными и пересмотру не подлежали. Лица, обвиненные ею в ереси и не признавшие себя виновными, подлежали отлучению от Церкви и передаче светским властям для принятия решения о сожжении. Обвиняемый в ереси мог спасти себя от смерти только путем полного признания своей вины, выдачи всех своих сообщников, отречения от еретических воззрений и беспрекословного подчинения воле трибунала.

Принято считать, что кодекс Торквемады не устанавливал какого-либо срока для проведения следствия и суда над обвиняемым. Инквизиция была властна держать свои жертвы в предварительном заключении неограниченное время. В результате имели место случаи, когда узники томились в застенках инквизиции десятки лет до вынесения им приговора.

С другой стороны, нельзя не заметить, что кодекс серьезно ограничил произвол инквизиторов на местах и расширил права подследственных. Например, под страхом лишения должности «инквизиторам и другим лицам, причастным к трибуналу», воспрещалось принимать от обвиняемых или их родственников любые подарки. Это означает, что Торквемада самым серьезным образом боролся со взяточничеством в подконтрольной ему организации.

Постановления об аресте и пытке, а также обвинительные заключения могли выноситься только коллегиально. Инквизиторы обязаны были «старательно следить за своими подчиненными, чтобы они были точными в исполнении своих обязанностей».

Если оказывалось, что обвиняемый знаком с инквизитором и ему казалось, что арест связан с какими-то личными мотивами, дело немедленно передавалось в вышестоящую инстанцию.

Для свидетелей, давших ложные показания, предусматривалось суровое наказание, а любое решение суда могло быть обжаловано в Ватикане.

Двадцать вторая статья кодекса вообще выглядит очень гуманно, так как делает обязательным попечительство о несовершеннолетних детях осужденных (выдача им части конфискованного имущества, забота об их воспитании и христианском просвещении).

Кстати сказать, вопреки расхожему мнению, инквизиция и не старалась обязательно доводить дела еретиков до костра, не опробовав в течение долгого времени все остальные средства. Кодекс Торквемады предписывал инквизиторам побуждать родных и друзей обвиняемого, а также духовных лиц и всех граждан, известных своей образованностью и благочестием, посещать его в тюрьме для беседы. Сами епископы и инквизиторы неоднократно убеждали заключенного принести покаяние и вернуться в лоно Церкви. Хотя некоторые «идейные» узники считали себя мучениками и сами желали как можно скорее взойти на костер, инквизиторы на это обычно не соглашались. Наоборот, трибунал старался переубедить узника и уверить его в том, что, раскаявшись, он избегнет смерти, если только повторно не впадет в ересь.

Или взять, например, тринадцатую статью кодекса, в которой говорится о наказании того, кто, получив отпущение, начнет хвастаться, «что скрыл разные преступления». Гневный обличитель инквизиции Хуан Антонио Льоренте, служащий основным «источником» для многих последующих исследователей, считает, что эта статья «носит очевидный характер жестокости, потому что вполне возможно, что обвиняемый просто забыл многие из своих прегрешений». Подобный довод звучит уже просто смехотворно: всегда и везде, если преступник что-то «просто забывал», это не избавляло, не избавляет и не будет избавлять его от ответственности.

Согласно кодексу Торквемады, генеральный инквизитор руководил деятельностью всех трибуналов. В распоряжение Супремы поступали все штрафы и конфискованное имущество. Потом треть уходила в казну государства, а все остальное составляло бюджет инквизиции.

Все служители инквизиции должны были обладать «чистой кровью». Была разработана подробнейшая иерархия должностей и ответственных лиц.

 

Инквизиционный процесс.

 

Существенные черты инквизиционного процесса

I. Во-первых, отсутствие состязательности, слияние в одном лице функций судьи, обвинителя и защитника. Этот процесс распадался на: а) розыск, следствие и б) суд. Розыск, в свою очередь распадался на 2 стадии: inquisitio generalis и inqui sitio specialis В первой стадии (inquisitio generalis) выяснялось событие преступления и намечалось, кем это преступление совершено; во второй стадии (inquisitio specialis) собирались доказательства виновности определенного лица (предварительное и формальное следствие нашего дореформенного процесса). Следствие велось государственными чиновниками, ex officio, независимо от жалобы потерпевшего. Судья должен был быть и обвинителем, и принять во внимание доводы, говорящие за подсудимого, т.е., выполнить, до известной степени, функцию защиты, и быть в то же время судьей в собственном смысле слова, беспристрастно взвешивающим доводы pro и contra. В этом отношении розыскной или инквизиционный процесс и древний состязательный процесс резко друг от друга отличались. Древний процесс представлял собою состязание двух сторон перед нейтрально стоящим судом. В инквизиционном процессе картина—прямо противоположная: сторон—нет, в судящем органесовмещаются как функции собственного суда, так, до известной степени, и функции сторон. II. Следствие не было связано формами и сроками, и права личности в нем не были ограждены. Обвиняемый был бесправным объектом в руках следователя и не всегда даже знал, в чем именно и в силу каких оснований его обвиняют. III. Производство как следствия, так и суда было негласное, тайное. IV. В этом производстве господствовала письменность. Судебное решение основывалось на целом ряде бумаг, из которых судья и знакомился с различными сторонами и обстоятельствами делами. V. Розыскной процесс стремился с помощью, так сказать, улавливающих вопросов и прямого принуждения вырвать у подсудимого сознание или заставить раскрыть соучастников. Долгое время с этою целью употреблялась пытка. Современный процесс не принуждает к сознанию. Он покоится на мысли, что вполне возможно раскрыть истину в живом состязании сторон, и не прибегая к таким ненадежным доказательствам, как вынужденное сознание. VI. Розыскной процесс знал три вида приговоров: 1) обвинительные, 2) оправдательные и 3) absolutio ab instantia, «оставление в подозрении». При открытии новых доказательств оставленный в подозрении мог быть снова привлечен к суду по данному делу. Оставление в подозрении тяготело над человеком и, конечно, во многих случаях могло быть сильным толчком к преступной деятельности. VII. Указанные выше три вида приговоров имели главным своим источников то обстоятельство, что розыскной процесс не знал гуманного принципа современного уголовного права—in dubio mitius, сомнение в пользу подсудимого. Современный процесс, отводящий этому принципу широкое место, знает только два вида приговоров: обвинительные и оправдательные. VIII. Кроме пересмотра судебных решений по обжаловании их, инквизиционный процесс знал ревизионный порядок пересмотра; некоторые решения, и без обжалования, непременно пересматривались высшей инстанцией. В настоящее время ревизионного порядка пересмотра не существует. Надо добавить еще, что, хотя, так называемая, формальная система доказательств не была чужда древнему процессу с его очистительной присягой, соприсяжниками и судом Божиим, но она достигла полного расцвета вместе с инквизиционным процессом и пала вместе с его господством. Сущность этой системы доказательств заключалась в том, что сила доказательств определялась наперед законом или обычаем,—и судья был связан этой предустановленной.оценкой доказательств. Доказательства делились на совершенные и несовершенные. При наличности первых судья обязан был постановить обвинительный приговор. «Одного совершенного доказательства, говорилось в Наказе Екатерины II, — достаточно для признания обвинения несомнительным». Эта обязанность сообразовать решение с предустановленным значением доказательств делала работу судьи из жизненной и творческой мертвенной и механической. В процесс вносился мертвящий формализм, побуждавший, вместо действительной истины, довольствоваться в решении согласованием с априорными оценками закона. Несомненно, что всякое доказательство имеет резко различное, иногда прямо противоположное значение в зависимости от того, с какими другими обстоятельствами оно стоит в связи и в каких конкретных формах представляется взгляду судьи. § 18. Современный процесс существенно отличается как от древнего, так и от розыскного процесса. От древнего процесса он отличается тем, что не носит того частно-искового характера, который был присущ этому процессу. Современный процесс проникнуть публичным характером, уголовное преследование, как правило, ведется теперь органами государственной власти, хотя при участии и содействии частных лиц. Той зависимости от воли потерпевшего, которая была присуща древнему уголовному процессу, теперь не существует. Нечего и говорить, что о прежних доказательствах теперь также нет и помину; в частности, и со знание подсудимого утратило свое прежнее значение. От инквизиционного процесса современный процесс отличается, главным образом, тем, что он есть процесс состязательный, гласный и устный. Он носит название процесса (обвинительного[1]). Таким образом, в истории процесса мы наблюдаем смену трех типов: 1) древний, частно-исковой уголовный процесс, 2) инквизиционный или розыскной процесс; 3) современный обвинительный процесс. Выяснению начал, положенных в основу обвинительного процесса и составляющих его коренные устои, посвящена следующая глава.