В Западной Европе начала формироваться так называемая упреждающая стратегия, позволившая избежать наиболее острых и опасных для экономического роста социальных коллизий.

В рамках этой стратегии проводилась политика удовлетворения многих требований профсоюзов, которые превратились в массовое влиятельное движение. В большинстве стран Европы были проведены социальные реформы – восьмичасовой рабочий день, социальное страхование, оплачиваемые отпуска и т.п.

Оказавшись под влиянием этих факторов, западноевропейские правящие круги стали испытывать острую потребность в урегулировании проблем социального развития. Очевидной стала потребность сократить все увеличивающийся разрыв между возможностями капиталистического производства в удовлетворении потребностей масс и реальными условиями жизни трудящихся. Теоретической основой этого стремления стало экономическое учение Дж. М. Кейнса.

Экономическая теория Кейнса, как известно, предполагала сознательное, регулирующее вмешательство государства в функционирование экономики с целью гармонизации и собственно экономических отношений, и их социальных последствий.

Анализ самой экономической концепции Кейнса находится за пределами целей и задач данной работы, здесь уместно ограничиться указанием только на некоторые этические предпосылки его взглядов. Эти взгляды Кейнса и Дж. Мура, которого он считал своим учителем в вопросах этики, были нацелены на господствующую в Англии философию утилитаризма.

Утилитаризм был своего рода протестантской этикой, приспособленной для нужд сглаживания ситуаций социального кризиса. Добро с точки зрения утилитаристов это наибольшее счастье для наибольшего числа людей, т.е. ключевыми ее понятиями и отправными точками являются по-прежнему индивид и его благополучие, в первую очередь материальное.

Мур протестует против такого понимания должного– не каждый добрый поступок приводит к увеличению счастья. Мы вообще не знаем, какой поступок приведет к этому наверняка, не возможно и дать четкое определение счастью. Поэтому следовать надо общепринятым принципам: очень вероятно, что и это не способно сделать всех счастливыми, но еще менее вероятно, чтобы произвольное их нарушение имело желаемый этический результат. Иными словами, индивид, взятый безотносительно к обществу, перестает быть в концепции Мура безусловной мерой добра и зла.

Мур и Кейнс обращают внимание и на еще одно обстоятельство – требование добра для большего количества индивидов означает признание, что благо суммы частей не равно благу целого. По мнению мыслителей – эти два момента несводимы друг к другу. В экономической политике с этой точки зрения необходимо исходить не только из признания безусловных прав индивидов, но и из интересов общества как целого, т.е. из такой совокупности людей, которая состоит не только из экономически успешных индивидов, но из тех, кому повезло меньше, не только из фабрикантов и финансистов, но и из рабочих и безработных.

Принципы государства всеобщего благоденствия получили свое признание чуть ли не во всех европейских странах. В некоторых из них они были даже закреплены в конституциях (например, в Германии).

На их основе происходит сближение партийных платформ самых разных политических сил современного ЕС. Так, платформы христианских буржуазно-консервативных партий ХДС и ХСС и либеральной СвДП опираются на модель «социального рыночного хозяйства». Ее использовал один из родоначальников теории «народного капитализма» Л. Эрхард для обоснования концепции «сформированного общества», целью которого было преодоления общественных интересов путем приведения их к общему знаменателю всеобщего благополучия.

Социал-рефрмизм нашел своих выразителей в лице Гильфердинга и О. Нафтали с их концепцией промышленной демократии, Дж. К. Гелбрайта с его институционально-социальной теорией, монетариста Ж. Рюэффа, экономиста стокгольмской школы Г. Мюрдаля, либерала Ф. Хайека, Ж. Маршаля с его выводом о распределении национального дохода как отражении силы и власти социальных групп общества. Эффективной оказалась политика «соучастия», проводимая Ш. де Голлем и В. Жискар д Эстеном для введения в организационно-договорные рамки проявлений социального недовольства.

«В 70-е годы произошло принципиальное сближение доктрин буржуазного реформизма и социал-демократии. Правительства и держатели капитала как бы перехватывают социал-демократическую направленность как расширение социальных гарантий и улучшение «качества жизни»".

Значимость идеи государства благосостояния вышла за пределы принципа организации социальной работы. В послевоенной Германии в канцлерство Эрхарда она сделалась важным фактором участия ФРГ в противостоянии НАТО и ОВД: благодаря этой политике ФРГ явно выигрывала в глазах немцев в сравнении с ГДР.

В настоящий момент согласование социальных программ и выработка их общей доктрины – один из важнейших вопросов, обсуждаемых правительствами ЕС.

В тоже время, современная ситуация в социальной работе за рубежом далеко не безоблачная, а по оценке некоторых западных авторов – стоящая на грани кризиса. Об этом сюжете и следует сказать несколько слов в завершении нашей работы.

Кризисные явления, упомянутые только что происходят в первую очередь не из-за технических несовершенств системы. Источник затруднений – в неопределенности ценностных ориентиров как социальной работы, так и социальной политики в целом.

Сегодня парадигма страхования, составляющая основу государства всеобщего благосостояния, по мнению некоторых авторов фактически исчерпала себя. Источником первоначальной силы идеи социального страхования, как она сформулирована и реализована во Франции, является ее синтетический характер: она позволяла подходить с единых позиций к широкому кругу социальных проблем, сводя их к общей категории риска. Болезнь и безработицу можно было одинаково расценивать как несчастный случай. Даже старость попадала в эту категорию – с точки зрения потери трудового дохода. Это унифицированное понятие риска начинает между тем терять свою убедительность. Упрощенные различия между больными и инвалидами и здоровыми людьми, работающими и безработными, ведущими активную трудовую деятельность или пенсионерами предполагали по существу, что все эти люди сталкивались с рисками одинакового происхождения. Лежащий в основе государства всеобщего благосостояния принцип справедливости и солидарности опирался на идею, что различного рода риски распространяются на все население и по своей природе являются следствием случайного стечения обстоятельств. Однако в наше время все обстоит иначе. Социальные проблемы теперь едва ли можно воспринимать на уровне риска. Строго говоря, из всех видов пенсий лишь пенсии по инвалидности соответствуют сегодня логике страхования.

В известном смысле, дает о себе знать та особенность капиталистического строя, о которой говорил Маркс, а именно взаимоотчуждение человека и его труда. Современная экономическая и социальная система стран Запада предполагает необходимость существования в обществе, например, безработицы. И система социального страхования нацелена не на ее ликвидацию, а на смягчение ее последствий до приемлемого уровня. Тоже самое можно было бы сказать и о ряде других социальных проблем, таких, как незаконная миграция, переход некоторой части общества в маргинальное состояние и порожденные этим процессом социальные девиации.

Чтобы полнее представить себе всю сложность современных проблем социального обеспечения, следует также обратить внимание еще на одно обстоятельство – изменение самой природы социальной незащищенности. В период «славного тридцатилетия» (40-70-е гг. ХХ века, время когда формирование государства благосостояния вступило в завершающую стадию) людей больше всего беспокоили проблемы дохода. Сегодня, хотя экономическая нестабильность, связанная с неустойчивостью занятости, остается весьма серьезной проблемой, ситуация изменилась в виду других причин незащищенности: роста преступности в городах, распада семей, международных конфликтов и т.п. И здесь требуется прежде всего вмешательство государства как такового, а не государства всеобщего благосостояния: между социальной защитой и личной безопасностью возникает новый тип связей, устанавливающий и новый тип отношений между отдельными гражданами и государством. Система социального обеспечения не представляется больше двигателем социального прогресса. В наше время она покрывает лишь часть того пространства, которое мы называем социальной сферой.

Термин «социальный вопрос», появившийся в конце XIX века, отсылает нас к становлению индустриального общества, когда создававшиеся в процессе экономического роста прибыли и социальные завоевания положили начало пролетарской эпохе общественных преобразований. Со временем развитие государства всеобщего благосостояния привело к почти полному преодолению прежней неустойчивости и утрате обществом страха перед будущим. На исходе «славного тридцатилетия», то есть в конце 1970-х годов, казалось, что вот-вот в общественной жизни восторжествует утопия, когда люди будут защищены от нужды и основных жизненных рисков. Однако начиная с 80-х рост безработицы и появление новых форм бедности, похоже, вновь отбросили ситуацию назад. Хотя в тоже время очевидно, что речь сегодня не идет о простом возвращении к прошлому. Современные проблемы маргинализации не соотносятся напрямую с былыми категориями эксплуатации. На повестку дня встает новый социальный вопрос.

Все это вовсе не новость. В 60-х гг. еще господствовал безграничный оптимизм по поводу решения социальных проблем государством всеобщего благосостояния. Ярко проявился он в позиции одного из его теоретиков – Л. Эрхарда: единственный потенциальный изъян такого государства он видел в возможности превратиться в «государство всеобщего обеспечения», т.е. главная опасность исходит, условно говоря, от изобилия ресурсов общества, которое может увлечься их растрачиванием и спровоцирует массовое иждевенчество. Эту мысль он отстаивал и в своей фундаментальной работе «Благосостояние для всех», и в многочисленных статьях для печати и парламентских выступлениях. Впрочем, в это же время формулировалась и довольно критичная по отношению к этим надеждам концепция постиндустриального общества. У ее автора (Д. Белла) было твердое убеждение в том, что современное общество неизбежно должно перейти но качественно новую ступень развития, на которой неизбежно столкновение и с неизвестными ранее социальными проблемами, против которых прежние стратегии могут и не сработать. Белл, как и спустя почти 20 лет П. Розанваллон, считал, что дело будет вовсе не в нехватке материальных средств, а, вероятно, в сдвигах в социальной структуре, непохожим на те, с которыми приходилось встречаться прежде.

Государство всеобщего благосостояниЯ оказывается в наше время под угрозой в трех аспектах. Финансовая сторона дела состоит в том, что доходы государства возрастают в среднем на 1-3 % в год, а расходы на социальную сферу – на 7-8 %. Обеспечивается рост расходов за счет роста налогов; рост налогов, в свою очередь означает снижение уровня доходов граждан и имеет целый ряд опосредованных последствий. Другой аспект – идеологический. У многих жителей развитых стран возникают оправданные сомнения в эффективности механизмов государственного регулирования. Возникновение этих сомнений особенно объяснимо, если учесть появление на свет новых типов социальной незащищенности. Третий момент – кризис концепции государства вообще, устаревание его функций обеспечения солидарности общества в новых условиях. По оценке Розанвалона, в государстве всеобщего благосостояния экономика и социальная сфера оказались разъединенными: экономика заинтересована, чтобы маргиналы не возмущали общее спокойствие и готова их подкармливать, но брать на себя задачу борьбы с самой маргинализацией желания, очевидно, нет. Само включение их в нормальную жизнь вовсе не необходимо. Государство имеет тенденцию к превращению в «страховую компанию», которая готова честно оплачивать риски пайщиков, но не имеет ни малейшего желания (да и возможности) вникать в то, какой статус в обществе они занимают и какой желали бы иметь.

Преодоление этих кризисных явлений и есть на сегодняшний день главная задача, стоящая перед социальной политикой, и от ее решения и зависит то, каким образом будет функционировать в будущем система социальной работы за рубежом.

Заключение

Становление системы социальной работы было обусловлено теми трансформациями, которые претерпевали европейские государства в начале Нового времени в связи с началом капиталистических отношений. Докапиталистические общества не нуждались в системе социальной работы в собственном смысле этого слова: заботу о недееспособных членах общества брали на себя в это время сами корпоративные социальные структуры (родовые и общинные объединения, сословные корпорации, территориальные союзы и т.п.)

В Англии – стране раньше всего вступившей на капиталистический путь развития – социальная работа возникала первоначально как система, отчасти выполнявшая карательные функции (работные дома). В чистом виде эта стадия отсутствует в истории прочих европейских стран, хотя определенные мотивы в развитии социальной работы в других странах повторяют эти аспекты английского опыта. Главная предпосылка возникновения этой системы – разрушение социальных структур феодального общества, вызванное переходом к капиталистической форме собственности на землю и к промышленному (мануфактурному) производству.

Следующая ступень развития системы социальной работы превращает ее в предмет особых забот государства: в Европе и США правительства начинают систематически реализовывать программы, призванные бороться с последствиями общественных катаклизмов (войны, экономические кризисы и т.п.).

Эффективность этих программ была весьма относительна: как показала практика, борьба с такого рода катастрофами приводила лишь к некоторому смягчению их последствий.

Преодоление этого изъяна стало возможным благодаря интенсивному регулированию государством экономической жизни, теоретической основой которой стали концепции Кейнса и практика государства всеобщего благосостояния (социального государства).

Дополнительным стимулом к развитию системы социальной работы и общества в целом в этом направлении в ряде случаев было глобальное внешнеполитическое противостояние второй половины ХХ века. Так, одна из наиболее эффективных систем социальной защиты была создана в ФРГ в том числе и с целью демонстрации ее превосходства по отношению к социальной политике ГДР. В целом же, смягчение рисков жизни в капиталистическом обществе было эффективным орудием в противостоянии капиталистической и социалистической систем.

Осмысление технологии организации социальной работы и приемов, которые в своей деятельности используют социальные работники началось достаточно поздно: в самом конце XIX – начале ХХ в. Это, с одной стороны, было обусловлено переходом государства к практике интенсивного регулирования социальных процессов. С другой стороны, к этому моменту был выработан и соответствующий теоретический аппарат медицинской, психологической, социологической и юридической наук.

Теоретическое осмысление проблем социальной работы в аспекте определения ее базовых ценностных ориентиров начинается гораздо раньше.

Идейной предпосылкой становления капиталистического общества стали соответствующие сдвиги в этических ориентирах людей – становление протестантской этики. С позиций этих этических представлений на содержание социальной работы смотрели, например, правящие круги Англии начала капиталистической эпохи. Кроме того, в общем виде соответствующий круг проблем осмысливался в работах утопистов. Наиболее яркие примеры двух парадигм – технократической и социально-революционной – были созданы так же в Англии начала нововременной эпохи в утопиях Ф. Бэкона и Т. Мора.

Выделение проблемы социальной политики и социальной защиты в качестве особого предмета теоретического осмысления началось позже – в эпоху Великой Французской революции. Магистральным течением этой теории стала разработка концепции государства всеобщего благосостояния, основанная на системе всеобъемлющего социального страхования.

Свою роль в становлении системы социальной работы за рубежом сыграло то, что осмысление ее механизмов и парадигм развития не было только лишь теоретизированием. Теоретические разработки в этой области и их реализация опирались на опыт практической благотворительной деятельности.

Современные системы социальной работы в Западных странах технически исключительно совершенны. В большинстве случаев они состоят из скомбинированных общегосударственных и муниципальных программ, финансируемых за счет бюджетов разных уровней и системы социального страхования.

По сути дела, затруднения в функционировании социальной работы в современных зарубежных странах возникает не из-за ее непродуманности или нехватки материальных ресурсов, а по причине неясности ее ценностных ориентиров. В этом смысле ситуация напоминает то, состояние, в котором мир находился в начале Нового времени, в момент становления буржуазного общества. Трансформация индустриального мира в постиндустриальный потребует, очевидно, и новых подходов к проблемам социальной работы.

Дальнейшие перспективы развития системы социального обеспечения связаны с преодолением кризиса видения целей социальной работы и социальной политики в целом и поиском новой интерпретации для самого понятия социальной незащищенности.

 

Библиографический список

1. Андреева И.Н. Основные тенденции развития социальной работы в России (вторая половина XVIII – начало ХХ века). Авт. дис. на соиск. уч. степ. д пед. наук. М.: МПГУ. – 1999 – 33 С.

2. Антология Социальной работы. 5 Т.Т. М.: Сварог – НВФ СПТ. – 1994.

3. Бабич А.М., Егоров Е.В., Жильцов Е.Н. Социальное страхование в России и за рубежом: Учебное пособие. – М.: Издательство РАГС, - 1998. – 234 С.

4. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Пер. с англ. М.: Academia, 1999 – 956 С.

5. Благотворительность // Энциклопедия Брокгауза – Ефрона СПб. 1898 Т. 7.

6. Вильямс Э. Капитализм и рабство. М.: Издательство иностранной литературы. 1950. 217 с. С. 30.

7. Животовская О.В. Социальная защита молодежи: компаративный аализ на примере России и Германии. Авт. дис. на соиск. уч. степ. к. соц. наук. М.: МГУС. – 2000. - 24 С.

8. Зарицкий Б.Е. Людвиг Эрхард: секреты экономического чуда. М.: Издательство Бек, 1997. – 298 С.

9. Иванова Е.В. Внедрение в российскую систему благотворительности зарубежного опыта социальной работы в конце XIX – начале ХХ века. Авт. дис. на соиск. уч. степ. к. ист. наук. М.: МГСУ. – 1998. – 24 С.

10. Исторический опыт социальной работы в России. М.: РАО. – 1994. – 256 С.

11. Койнова Ю.В. Формирование профессиональной компетентности социальных работников в процессе вузовского обучения (на материале Германии). Авт. дис. на соиск. уч. степ. к. пед. н. М.: МГПУ. – 1996 – 24 С.

12. Кремнева Т.Л. Подготовка Социальных работников в Великобритании. Авт. дис. на соиск. уч. степ. к. пед. наук. М.: МПГУ. – 1999 - 24 С.

13. Лексикон социальной работы. Вологда.: Русь. – 2001 – 2001 – 296. С.

14. Макаревич В.Н. Роль концепции «улучшения качества жизни» в социальной политике французского буржуазного государства. Авт. дис. на соиск. уч. степ. к ист. наук.М.: МГУ. 1984 – 24 С.

15. Макашева Н.А. Этические основы экономической теории. М.: ИНИОН. 1993 – 178.

15. Мошняга В.П. Социальное развитие и социальная работа: международный опыт. М.: Социум. 2000. – 266 С.

 

16. Основы социальной работы: Учебник / Ответственный редактор П.Д.Павленок. – М.: ИНФРА-М, 1999

17. Пичушкина Т.П. Становление и развитие социальной работы в Израиле. Авт. дис. на соиск. уч. степ. к пед. наук. Казань.: КГПУ. 2002. – 24 С

18. Призрение общественное // Энциклопедический словарь Брокгауза – Ефрона. СПб 1898 Т. 25.

19. Работные дома // Советская историческая энциклопедия. Т.11. М. 1968.

20. Рассел Б. История западной философии. Новосибирск.: Изд-во НГУ, 1999. – 815 С.

21. Розанваллон П. Новый социальный вопрос. Переосмысливая государство всеобщего благосостояния. М.: Ad Marginem. – 1997 – 192 С.

22. Ромм Т.А., Ромм М.В. Скалабан А.И. Исторические очерки российской социальной работы. Новосибирск.: НГПУ 1999. – 134 С.

23. Свен-Эрик Юнгхолм. Гуманистические ценности социальной работы. Авт дис на соиск уч степ к филос наук. М.: МГСУ. – 1996. - С. 24

24. Социальные реформы в странах с переходной экономикой. / Под ред. С.В.Кадомцевой. – М.: ИКЦ “ДИС”, 1997

25. Социальная работа. История и современность. Тезисы выступлений на пленарном заседании 19 апреля 1997 г. М.: МГСУ. – 1998 – 148 С.

26. Социальная работа. Российский энциклопедический словарь. М.: МГСУ «Союз». – 1997 – 360. С.

27. Спенсер Г. Опыты научные, политические и философские / пер. с англ. под ред. Н.А. Рубакина. Мн.: Современный литератор, - 1998. – 1408 С.

28. Теория социальной работы. Под ред. Холстовой Е.И. М.: Юрист. – 1999 – С. 332

29. Теория и методика социальной работы. Учебное пособие. М.: Издательство «Союз». 1994 – 199. С.

30. Теория и практика социальной работы. Отечественный и зарубежный опыт. 2 ТТ. М., Тула.: Ассоциация социальных педагогов и социальных работников РФ., РАО. – 1993 – Т.1. 390 С., Т.2. 460 С.

31. Успенская Т.Н. Становление отечественной модели социальной защиты населения. Авт дис на соиск уч степ к ист наук. М.: МГСУ. – 1998 – 24 С.

32. Фирсов М.В., Студенова Е.Г. Теория социальной работы: Учебное пособие. – М..: Гуманит. изд. цент ВЛАДОС, 2000 – 432 С.

33. Цыбулевская Е.А. Феномен социальной заботы: опыт философского анализа. Авт. дис. на соиск. уч. степ. к. филос. наук. Тюмень.: Тюменский гос. университет. – 1999 – 24 С.

34. Энциклопедия социальной работы в 3 Т. Т.1. М.: Центр общечеловеческих ценностей., 1993. – 480 С.

35. Эрхард Л. Как страховаться – пусть каждый решает сам. // Полвека размышлений. Речи и статьи. – М.: «Наука», ТОО «Ордынка» 1996. – 606 С.

36. Эрхард. Л. Благосостояние для всех: репринтное воспроизведение: Пер. с нем. М.: Начала-Пресс, 1991. - … С.