Кратко результаты изложенного выше материала можно обозначить так.

1. Разнонаправленность и широкий спектр различных школ и направлений в языкознании привели к тому, что до настоящего времени отсутствовал единый доказательный взгляд на проблему праязыка и праписьменности, в особенности индоевропейской.

2. Почти все выдающиеся лингвисты: Мейе, Нейгебауэр, В. Степанов, Л. Толстой, В. Откупщиков, А. Кондратов чувствовали и выражали озабоченность незавершенностью картины и состоянием цельности взгляда на праязыковую историю. Соответствующие высказывания здесь приведены.

3. Вместе с тем, в результате деятельности тех же лингвистов и благодаря титаническому труду палеоисторика В. А. Сафронова вопрос индоевропейской прародины и праязыка оказался разрешенным, — прародиной индоевропейцев оказалась зона практически постоянного обитания славян в Европе, начиная с энеолита — от Рейна до Дона с фиксированными центрами археологических культур земледелия в нынешней Сербии, Польше, Украине (Триполье), Германии, Венгрии. Именно отсюда начинались переселения будущих индоиранцев, и именно сюда возвращались они на рубеже новой эры, гонимые ударами кочевых племен из зон земледельческого расселения в Азии.

4. Опорная веха прародины оказывается решающим фактором в вопросе рассмотрения языковых субстратов и позднейших наслоений. Это позволяет определить праязыковые элементы как островки первичной славянской лексики и обнаружить эти островки практически во всех европейских и азиатских индоевропейских языках.

5. Опорная веха прародины позволяет разобраться с прежними зонными ориентирами переселений, прародины и праязыка. Троя и Хеттская земля (Анатолия) оказываются раноразрушенными зонами обитания первично расселенного праславянского этноса, а время появления хеттских памятников на чужой письменности однозначно указывает на время разрушения этой общности и выявленную причину появления семитского субстрата в индоевропейской лексике этого района. Курды — по наличию праславянских слов в их языке, определяются как остатки первичного индоевропейского этноса и прямыми наследниками древнейшей анатолийской цивилизации.

6. Живые славянские языки являются по тем же причинам основным языковым субстратом древнейшего праязыка великой семьи индоевропейских народов.

Последняя мелочь

Начало есть более, чем половина всего.

Аристотель

Стамбул, Стамбул!
Последний мертвый стан
Последнего великого ковчега

И. Я. Бунин

"Корм, палка и груз — для осла; хлеб, битие и работа — для раба.
Заставляй раба работать, и ты обретешь покой; оставь ему руки свободными
— и он будет добиваться свободы.
Ярмо и упряжь согнут шею осла, а злокозненному рабу согнут шею пытки и
мучения. Займи его работой, чтобы он не бездельничал...
Приставь его к работе, как подобает ему, а если он не будет повиноваться —
наложи на его ноги оковы."

Бен Сира. "Поучения". Из альманаха еврейской мудрости.

Никакие армии не смогут остановить идею, время которой пришло.

А. Мейе

Есть еще один срез затронутой проблемы, которого не касалось намеренно всё вышеприведенное изложение.

Допустим, что удалось доказать, что прародина индоевропейцев — это традиционная земледельческая зона расселения славян между Рейном и Волгой с центром в Сербо-Приднестровской зоне.

Допустим, что удалось доказать правоту В. А. Сафронова, и все индоевропейские миграции протекали из этой зоны на Восток и Юго-восток — до Ирана, Индии, Хакассии и Кореи. Допустим, что найдены убедительные языковые подтверждения этому.

Допустим также, что обратные переселения в Европу на заре христианизации германцев, датчан и иранцев из прикаспийской зоны, — это вторичная волна вышедших из Европы племен, испытавших на Востоке смешения и несущих в языке слой заимствованной соседской осемиченной лексики. Сейчас всё это прочно обосновывается «комплексной археологией» академика Б. Рыбакова, В. Сафронова, серба А. Пешича [Д-33] и других исследователей.

Сейчас, — это в отличие от «раньше», когда в науке господствовала точка зрения, кратко выраженная В. Буниным:

«Молчат гробницы, мумии и кости, —
Лишь слову жизнь дана:
Из древней тьмы, на мировом погосте,
Звучат лишь Письмена».

«Раньше», — это когда почти каждый труд, посвященный анализу языковых древностей начинался с этого бунинского эпиграфа и при встрече с наидревнейшими письменами царствовала «дешифровка».

Однако «доегипетских» и «дошумерских» письмен накопилось много. А дешифровка застопорилась из-за краткости отдельных текстов. Не расшифрованы ни Фестский диск, ни тэртэрские таблички, ни надписи на подвесках, явно слоговые из Рюрикова городища. Без знания законов их построения языкознание оказалось бессильно.

Для правильного подхода к ним нужны представления о праязыке, точнее о системе правил, по которым нужно разворачивать исследования многоплановых языковых наслоений, составляющих каждый современный индоевропейский язык. Выше даны некоторые правила, законы, по которым можно начать эту работу. Правила, сохранившиеся в русском языке и во всех славянских языках как их отличительные особенности. Учитывая, что по А. Потебне славянские языки «понесли наименьшие потери», а по В. П. Мельникову они испытали пока наименьшую примитивизацию, напрашивается предположение, что эти правила могут быть общими и для всех индоевропейских языков, особенно для их древнейших слоев.

Первые же попытки применения этих правил к древним и современным индоевропейским языкам приводят к мысли о том, что живые славянские языки — это практически и есть некоторая форма первичного индоевропейского праязыка, уцелевшего, как ему и полагается в зоне первичного расселения славян, индоевропейских племен и сохранившегося во всем великолепии первичной слоговой лексики, имевшей базовые трехбуквенные знаковые корни.

Подтверждения этому обнаруживаются при соприкосновениях практически с каждым индоевропейским языком, с древнейшим слоем его лексики.

Примеры, приведенные выше, показывают, что этот подход в значительной степени приводит к положительным результатам, несмотря на пробный характер сопоставлений. Однако для убедительности не хватает одной детали. Эта деталь — примеры, показывающие первичный характер переселений Европа-Индия и доказательство древности славянской лексики путем обнаружения чисто славянских слов (а не просто индоевропейского слоя) в заимствованном лексиконе древнесемитских языков. Можно было бы воспользоваться указанием ведической литературы, что источником Вед является Северо-Запад, что Веды пришли в Индию с Севера, а для анализа семитско--славянских контактов воспользоваться русско-арабскими сопоставлениями Н. Вашкевича [ЯГ-5, ЯГ-8]. Но семитизированная «прародина» индоевропейцев Иванова-Гамкрелидзе тоже находится от Индии на Северо-Западе, а сопоставления Н. Вашкевича носят в своей массе настолько произвольный характер, что невзирая на обратный характер цели его сопоставлений (доказать исходность арабской лексики по отношению к русской), сами примеры малоубедительны, чтобы воспользоваться ими для получения и доказательства иного характера заимствований.

Рис. 27. Образ титана Пуруши из индийского космогонического мифа в его первичном выражении в археологических памятниках Трипольской культуры.

Пример, необходимый для обоснования переселения Европа-Индия из первичной Европейской прародины, можно обнаружить в трудах академика Б. А. Рыбакова, в разделе «Золотой век энеолита» [Д-6, Д-25]. Это археологические памятники Триполья с космогоническими мотивами. Отраженными впоследствии в Ведах. В частности образ титана Пуруши, сопровождаемый знаками раннего земледельческого солнечного культа.

Вот что об этом осторожно пишет сам Б. А. Рыбаков (см. Рис. 27):

«Петренский рисунок с двумя титанами и двумя солнцами драгоценен для нас тем, что позволяет датировать истоки ведического мифа временем значительно более ранним, чем первоначальная фиксация индийской мифологии.»

Таким образом, первый штрих — об обосновании доведического характера индоевропейских археологических памятников славянского Триполья — можно считать в первом приближении зафиксированным.

Второй штрих связан с поиском заимствований в семитских языках из славянской лексики как обоснования древности и первичности праязыка индоевропейцев. Таких примеров много, но они имеют неяркий, сложноэтимологизируемый характер ввиду неопределенности с гласными в семитских письменах, существующей до сих пор.

Нужно хотя бы одно слово, последний штрих, но чтобы его славянское происхождение не вызывало никаких сомнений, желательно из лексикона первой необходимости и из источника несомненно древнего, а не позднего искусственного происхождения, т. к. современные семитские языки имеют обширные европейские заимствования лексики [Т-14].

И такое слово есть. В древнейшей караимской грамматике [Д-20], написанной на библейской лексической основе, встречается слово , которое как силлабарий читается как ДРГ, что при прочтении этого слова по-индоевропейски, а точнее, по-славянски (и по И. Гельбу!), получается ДоРоГа. Как же это слово звучит на иврите? Что оно означает?

При огласовке, придуманной в VII веке новой эры, это слово звучит как «дэрэг» и означает «дорога», в переносном значении «путь». Круг замкнулся. Последний штрих на картину нанесен. Есть в древнееврейской лексике слова, заимствованные из древнего слоя славянской лексики, т. к. «дорога» — общеславянское слово, получающее теперь новую жизнь как слово праязыка [Д-20]. Но и это еще далеко не всё. Например, в целом параграфе той же грамматики описан определенный артикль «ТЕ», который протоптал уже дорожку к славянскому праслою лексики от английского языка из артикля «THE». Но ограничимся пока этими примерами, поскольку пора переходить к выводам.