Всех ЖИДОВ… выслать из Малой России за границу!» (Полное собрание законов. 1740. Июль 11. № 8169).

Анна Ивановна (в исторических книжках её обычно величают - Анна Иоанновна) - племянница Петра Великого, дочка его слабоумного старшего брата Ивана Пятого, который по требованию стрельцов был провозглашен царём России. (Дума объявила Ивана первым царём, а Петра вторым царём, и оба царя 25 июня 1682 торжественно венчались на царство). Царь этот ни при Софье, ни при Петре не касался дел управления и пребывал «в непрестанной молитве и твёрдом посте». Но он рано женился на невежественной девице из рода Салтыковых, Прасковье Фёдоровне и она нарожала ему быстро пять дочек. Петр Великий, конечно, и в дурном сне не видёл «Аньку» на троне Российской империи. Он попытался определить ей другую судьбу, соответствующую её умственным и духовным способностям. В 1710 он свою 17-летнюю племянницу Аньку выдал замуж за 17-летнего герцога Курляндского - Фридриха Вильгельма. Брак имел похвальную политическую цель. Пётр таким способом надеялся понемногу мирными средствами присоединить Курляндию (Латвию) к своей империи. Чувствами Аньки он не интересовался.

Молодожёны не были противны друг другу. На свадьбе во дворце Меншикова гуляли несколько дней. Свадьба всем запомнилась пирогами с карлицами. Из огромного пирога, который лежал на столе, когда царь Пётр стал его разрезать, выскочили к восторгу гостей две карлицы, «высотою с локоть», в нарядных платьях. Они по столу подбежали к молодоженам, поздравили их и потанцевали перед ними.

Но через два месяца по дороге в свою Курляндию герцог вдруг умер. Анна Ивановна вынуждена была ехать в чужую Курляндию одна. Так желал Пётр Великий. Хотя править Курляндией стала не она, а старший дядя мужа, но важно было в интересах империи, чтобы Анька укоренилась в этой стране.

Прозябала она в своём замке в Митаве (современный город Елгава) 19 лет. Жила скучно и бедновато, не имела даже достойных герцогини нарядов, в которых не стыдно было бы появиться среди местных богатых и высокомерных знатных немок. Жила оторвано от русской культуры, от России. Кругом немцы да жиды. Правда имела небольшой штат придворных. Была ленива. Не любила мыться. Чаще ходила и лежала в своём замке полуголая и нечёсанная. Любила очень, чтобы её большое тело лежало на медвежьей шкуре. Смазывала обильно своё большое голое тело растительным маслом. Ну, конечно, любила вино и секс. Сексуальную повинность сначала выполнял резидент русского императора в Митаве Пётр Михайлович Бестужев. Пётр поручил ему «приглядывать за Анькой» и ведать её делами.

Потом явился, как в сказке, граф Мориц Саксонский. Красавец, рыцарь, силач, который легко разгибал подковы и скручивал в жгут каминные щипцы. Игрок, ловелас. Курляндские дамы, естественно, были от него без ума. Он менял похотливых немок и латышек, как перчатки. Он был побочный сын польского короля Августа Второго (у этого короля была сотня сыновей), но Морица он любил больше других и всячески помогал ему подняться повыше. Польский король и послал Морица в Курляндию, чтобы он женился на герцогине Анне, стал хозяином Курляндии, а позднее планировал присоединить Курляндию к Польше. На гродненском сейме в 1726 поляки приняли, как обычно с гонором, постановление о присоединении Курляндии к Польше. Словно России и рядом не было. Депутаты курляндского парламента единодушно голосовали за Морица. Влюбилась в него сразу же, естественно, и Анька. Она писала императрице Екатерине: «А оный принц моей светлости не противен». «Не противен…» Да помешалась герцогиня Анна Ивановна на этом Морице. То, что брак с этим Морицем не в интересах России, воспалившуюся Аньку мало интересовало. Но Екатерина и Меншиков на первое место ставили всё же интересы России. А Меншиков и сам претендовал владеть Курляндией, но, конечно, «без этой уродки и дуры Аньки». Личное бабье счастье Аньки их не интересовало. Сам Мориц тоже предпочел бы поехать в Петербург и бракосочетаться с красавицей Елизаветой, дочерью Петра Великого. Но вынужден был исполнять приказ своего короля и отца. Да и синица в руке, лучше, чем журавль в небе.

Но Аньке не повезло. Меншиков расстроил все её планы и выгнал графа Морица с его охраной из Курляндии. Потом появился на небосклоне утешитель «Бирончик». В своё время он учился в Пруссии в университете, за мошенничество в картах был высечен, бежал в Курляндию. Работал управленцем у богатого помещика. Ездил в Петербург хлопотать, чтобы ему дали звание камер-юнкера при дворе, но получил отказ. С тех пор затаил ненависть к русским. Вернулся в Миттаву и стал служить при Бестужеве.

В 1727 Бестужев заболел и вместо него бумаги для ознакомления и подписи принёс его секретарь немец Бирон. Бестужеву было уже 60 лет, он уже отлынивал от выполнения сексуальной повинности, и тогда Анна Ивановна (ей уже 34 года) заявила Бестужеву: «пускай теперь с бумагами приходит ко мне Бирончик». Анна Ивановна подобрала ему супругу. Это была её фрейлина Бенигна Готтлибе, ей 20 лет, очень глупая, глупее Анны Ивановны, некрасивая «и неспособная к супружеской жизни». Анна Ивановна теперь смело вынашивала и рожала детей от Бирончика, лишь во время беременности затягивала, маскировала свой живот, а фрейлина Бенигна в эти месяцы подкладывала под платье тряпки и вату, демонстрируя всем, что она беременная.

И вот эту «нелепую» курляндскую герцогиню Анну Ивановну старорусский клан Долгоруких вместе со старорусским кланом Голицыных надумали после смерти Петра Второго пригласить на русский трон. Неимоверная глупость, политический идиотизм, но факт. И в результате и себя погубили, и России, и русскому народу весьма навредили.