Проработка интрапсихических конфликтов

 

Далеко не все личностные особенности, искажающие восприятие пациентом окружающей реальности и себя са-

 

 

 

мого, могут быть успешно скорригированы на рациональ­ном уровне. Наличие глубинных личностных проблем и интрапсихических конфликтов требуют их тщательного анализа и выяснения бессознательных мотивов сексуаль­ных затруднений. Здесь могут использоваться психодина­мические подходы и гипноанализ.

Выявление серьезных внутренних противоречий пред­полагает работу с полярными частями личности (в моде­ли эриксоновского гипноза или НЛП). Ее основной зада­чей является интеграция конфликтующих частей личности. В частности, сексуальные проблемы, порождаемые тре­вожным ожиданием очередной неудачи, могут быть пред­ставлены таким образом, что становится возможным проработать их более глубинные, личностные аспекты в технике работы с полярностями. Для этого мы условно рас­сматриваем крайне дискомфортное для мужчины противо­речие между страстным желанием близости с партнершей и сильными тревожными опасениями неудачи при коитусе с ней как внешнее проявление метафорического внутрен­него конфликта различных частей личности. При работе с полярностями в технике эриксоновского гипноза пациенту предлагают как-то обозначить эти полярные части лично­сти, дать им название. Например, он выделяет опасающую­ся часть, которая боится сексуального срыва, и желающую часть, которая стремится к половому контакту. Далее его просят представить, что эти части размещаются по разным рукам, причем надо дать возможность пациенту самому выбрать, какая рука будет представлять ту или иную часть, а фактически разнопропорциональный негативный и пози­тивный опыт интимных отношений. Пациент приподнимает перед собой согнутые в локтях и прижатые к туловищу руки, обращенные ладонями друг к другу, удерживая их на весу. Ис­пользуются техники быстрой индукции транса, чтобы руки не устали раньше, чем войдут в каталепсию. В ходе трансового погружения пациента врач неоднократно подчеркивает: «Сейчас вы передаете рукам возможность узнать и понять что-то важное о себе и о тех частях, опасающейся и жела­ющей, которые представлены на правой и на левой руке... И благодаря различиям в ощущениях или движениях рук вы можете начать осознавать, что означают эти различ­ные части, посылающие столь противоречивые сигналы...

 

 

 

 

И можно даже обратиться к одной из них или обеим с каким-то важным вопросом и понять ответ по изменению характера ощущений в той руке, которая представляет эту часть, или тем движениям, которые она совершает. А воз­можно, он будет получен в виде образов или внезапно воз­никшей мысли... Какая-то подсказка, что можно изменить в отношениях этих частей, или даже позволить им дого­вориться между собой... И когда руки двинутся навстречу друг другу, это может свидетельствовать о происходящем контакте частей, обмене информацией... И может быть бла­годаря этому вы обретаете новые знания, новое понимание имеющихся проблем... И если руки сойдутся, части скажут друг другу «да», и это может означать начало реальных изменений в вашей личной жизни». Каталептическое бессознательное схождение рук в символической форме обо­значает некий консенсус, достигнутый между конфликту­ющими частями личности (В.А. Доморацкий, 2002).

В эриксоновском гипнозе возможен и иной, еще ме­нее директивный вариант работы с полярностями, который не носит завершенного характера, а скорее является раз­новидностью техник гипноанализа (А.Ф. Радченко, 2001). В этом случае врач, отслеживая малейшие движения рук, комментирует их через вопросы, активизирующие подсо­знательные процессы: «И что означает там, на уровне бес­сознательного, когда ваша рука так осторожно движется, и то направление, которое она выбирает?.. О чем говорит ваша правая рука, которая медленно, как бы нехотя, опус­кается на бедро?..» Или «разрешите рукам говорить, ис­пользуя свой особый язык, понятный бессознательному... И потому, что руки обретают сейчас возможность говорить от имени представленных на них частей, вы можете почув­ствовать, понять истоки своих проблем, а может быть, ис­кать и находить, сейчас или потом, оптимальные пути их решения». При этом врач избегает каких-либо собственных интерпретаций движений рук пациента, лишь констатируя сам факт таковых, и серией достаточно неопределенных вопросов побуждает его к интенсивной внутренней рабо­те, направленной на поиск новых знаний и новых возмож­ностей решения своих сексуальных проблем. Этой же цели служит широко известная гештальт-терапевтическая тех­ника двух стульев, позволяющая получить доступы к тем

 

 

 

частям своего Я, которые ранее не были интегрированы в целостную индивидуальность.

При обращении к внутренним трудностям и интрапсихическим конфликтам пациентов нами также используются элементы глубинно-психологи-ческой символики. Динами­ка развития имагинативных процессов при представлении образов по технике символдрамы отражает не только глу­бинные особенности личности, но и соответствует основ­ным стадиям развития либидо, описанным Г.С. Васильченко. С.А. Мартыненко и Я.Л. Обухов (2001) показали, что метод символдрамы, позволяющий через образы-символы получить доступ к неосознаваемому или недостаточно осо­знаваемому содержанию психики, может использоваться как в целях изучения особенностей формирования либи­до у мужчин, так и для психотерапевтической коррекции имеющихся у них глубинных страхов перед проявлениями сексуальности, способствующих возникновению половых дисфункций. Особенно эффективен метод символдрамы у лиц с выраженным образным мышлением. Он также дает возможность работать с пациентами, испытывающими трудности в выражении своих эмоций и переживаний на вербальном уровне, которым сложно выразить свое внут­реннее отношение к женщинам. Чаще всего нами исполь­зуется мотив «куст розы», предложенный H. Leuner (1980). Мужчину, предварительно погруженного в легкий транс, просят представить куст розы на краю луга, а затем со­рвать с него один цветок. Примерно 5 минут пациент иссле­дует образ луга и дает его общую характеристику (размеры луга, характер растительности, погода, время года и вре­мя суток). Сценарий луга отражает более или менее осо­знанное настроение пациента и часто представляет собой плоскость проекций актуальных конфликтов. После этого ему предлагают оглядеться по сторонам и найти куст розы, который обычно представляется на краю луга, а затем дать его развернутое описание. Пациента просят выбрать наи­более понравившийся ему цветок и детально описать, как он выглядит, а также сообщить о причинах своего выбо­ра именно этого цветка. Трудности в выборе конкретного цветка могут быть вызваны недоразвитием платоническо­го компонента либидо. Цвет розы говорит о сексуальной зрелости. Красный, желтый и оранжевый цвета считаются

 

 

 

 

наиболее сексуальными. Розовые цветы могут символизи­ровать инфантильность, а желтые - ревность. Белый цвет говорит о стремлении к платоническим, духовным отноше­ниям и идеализации женщины, а оранжевый - символ силь­ной личности, склонной подавлять окружающих. Листья на стебле символизируют витальную силу мужчины, стебель без листьев - ее отсутствие. Сам стебель является симво­лом фаллического начала, опоры, а шипы на нем говорят об опасности, сопровождающей страсть. Если шипов слиш­ком много, то такой человек находится во власти страха и преувеличивает возможную опасность. Если шипов очень мало либо вообще нет, то мужчина излишне легкомысленен и пренебрегает возможными опасностями, связанными с сексуальными отношениями. Далее пациенту предлагается попытаться в воображении дотронуться пальцем до стеб­ля, провести по нему, коснуться шипов, листьев, лепестков розы, вдохнуть ее аромат, а затем рассказать о своих чувст­вах и ощущениях (таким образом, исследуется эротический компонент либидо). Потом его просят сорвать или срезать понравившуюся розу, что символизирует сексуальное ли­бидо. Нерешительность пациента, его страх уколоться от­ражают различные опасения перед половыми контактами. Пациентам, не достигшим стадии зрелой сексуальности, по Г.С. Васильченко, особенно трудно сорвать цветок. Если пациент жалеет розу, которой будет больно, это может го­ворить о фиксации на платонически-эротической стадии либидо, когда сам коитус рассматривается как нечто по­стыдное, а партнерша идеализируется. На последнем этапе пациенту предлагается отнести розу в дом и разместить ее там. Мужчина ставит розу в воду и любуется ею. Если он захочет что-то сделать с цветком (подрезать стебель, об­жечь его на огне, добавить в воду глюкозу, чтобы роза луч­ше стояла), это символически характеризует развитие зре­лой сексуальности.

Психотерапевтическое воздействие метода символдрамы обусловлено эмоциональным прорабатыванием внутренних бессознательных конфликтов и проблем. По­скольку работа ведется с наиболее глубокими и подлинны­ми переживаниями образов, даже возникающие у пациента негативные эмоции оказывают терапевтический эффект. Поэтому в ряде случаев «символдрама дает возможность

 

 

 

 

глубоко пережить, проработать и принять то, что при использовании вербально-когнитивных техник психотера­пии оставалось бы на поверхностно-понятийном уровне» (С.А. Мартыненко, Я.Л. Обухов, 2001).

Ряд экзистенциально-ориентированных авторов ука­зывают на то, что столкновение человека с экзистенциаль­ными данностями своего существования (смерть, свобода, одиночество, бессмысленность) вызывает сильную тревогу, которая может смещаться и символизироваться проблема­ми сексуальности (R. May, 1998, I. Yalom, 1999 и др.). Наш опыт также свидетельствует, что в ряде случаев осознание пациентом некоторых очевидных фактов собственного бы­тия и глубинных страхов способствует смягчению его тре­воги перед возможной сексуальной несостоятельностью, что позволяет гораздо успешнее работать с симптомами сексуальной дисфункции и непосредственно связанной с ними, более поверхностной психологической проблема­тикой. Глубинный страх смерти, актуализирующийся при столкновении индивида с фактом смерти близких людей или знакомых, нередко приводит к попыткам смягчить его путем активизации половой жизни, гипертрофированного отношения к ней. Сексуальная активность позволяет вы­строить мощный бастион отрицающей защиты неизбежной старости и угасания витальных функций (I. Yalom, 1999). Секс -символ жизнеутверждающего начала, потенциаль­но он позволяет продлить себя в своем потомстве. Одно­временно сексуальный контакт - проявление максималь­ной жизненной активности индивида. Поэтому за фасадом конкретного страха перед импотенцией у мужчин нередко можно обнаружить глубинную тревогу перед конечностью бытия.

Сексуальная поглощенность и компульсивность неко­торых людей может быть понята через призму экзистен­циальной тревоги смерти, от которой они защищаются чередой беспорядочных сексуальных контактов. Психо­терапевтическая работа над осознанием смерти может ка­тализировать процесс личностных изменений и помогает легче достичь изменений на поведенческом уровне, в том числе и в сфере сексуального функционирования. Для этой цели используются различные упражнения с последующим обсуждением. Например, пациенту предлагают начертить

 

 

отрезок, один конец которого - его рождение, а другой - смерть. Просят поставить крестик, где он находится сей­час, и поразмышлять над этим в течение пяти минут. Или проводят «шоковую терапию», по сути, десенсибилизируя пациента к факту собственной смерти. Ему предоставляет­ся возможность написать на себя некролог. Затем предста­вить свою смерть и последующие похороны с подробным описанием своих фантазий. В некоторых случаях конфрон­тация со смертью приводит к переопределению жизненных приоритетов, что сопровождается всплеском подавленного сексуального влечения и активизицией половых контактов.

Осознание ответственности (свободы) для многих людей также является источником тревоги. По словам Ж.П. Сартра, «быть ответственным означает быть автором своего жизненного замысла». Избегание ответственности происходит через создание субъективного мира, в котором нет переживания свободы, а есть лишь существование под властью некой «неодолимой силы». Индивид, охваченный непреодолимой, завораживающей силой сексуального же­лания, часто снимает с себя ответственность за возможные негативные последствия его реализации как для себя, так и для других людей. «Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо», - этой фразой конкретная личная ответствен­ность за свои поступки иногда подменяется их абстрактной биологической детерминированностью. С другой стороны, избегание ответственности в глубинном, экзистенциальном смысле может привести к ее гипертрофии на локальном, по­веденческом уровне и, в частности, чрезмерно ответствен­ному и оттого пропитанному тревогой перед возможной неудачей отношению к выполнению определенных сексу­альных действий, которые утрачивают свою спонтанность и естественность, нередко вызывая дезавтоматизацию генитальных реакций мужчины. Кроме того, принятие на себя роли «исполнителя супружеского долга» позволяет без из­лишних хлопот и тревог следовать привычным жизненным путем, избегая столкновения с проблемой личного выбора и необходимостью принимать ответственные решения по радикальному изменению отношений в браке, которые во многих аспектах совершенно не удовлетворяют, но прино­сят иллюзию устойчивой стабильности и предсказуемости. Поскольку пациенты обычно более или менее осознанно

 

 

сопротивляются принятию реальной ответственности свои жизненные затруднения (в том числе и сексуальные), пытаются переложить их на других людей, важно заставить их осознать, каким образом они сами создают проблемы в межличностных отношениях. Наиболее подходящий прием для этого - концентрация на «здесь и теперь». Пациенты склонны воспроизводить в терапевтической ситуации (осо­бенно в ходе групповой психотерапии) те же поведенческие паттерны, что и в реальной жизни. Поэтому концентрация на том, что происходит непосредственно во время психоте­рапевтической сессии, позволяет врачу прямо указать на не­адекватные способы реагирования на других людей, а также помочь пациенту найти им более конструктивную замену.

Столкновение человека с экзистенциальной изоляцией (одиночеством, обусловленным непреодолимым разрывом между субъектом и другими людьми) вызывает тревогу, ко­торую он пытается рассеять через межличностные контакты. Сексуальные отношения в браке или стабильном партнер­стве, создавая иллюзию слияния с близким человеком, в наи­большей степени позволяют избежать пугающего осознания одиночества в этом мире. При этом могут возникать невро­тические отношения созависимости, когда любое отдаление партнера вызывает сильную тревогу одиночества. В этом случае даже незначительные проблемы в интимной жизни актуализируют страхи индивида оказаться покинутым, ни­кому не нужным, абсолютно одиноким, что в свою очередь влечет за собой нарастание у него сексуальных затруднений.

Другим способом преодолеть чувство изоляции явля­ются беспорядочные половые связи, в которых люди ис­пользуют друг друга как средство борьбы со своим оди­ночеством. Бесконечная череда сексуальных контактов служит для них лучшим подтверждением, что в этой жизни они не одиноки. Психотерапевтическая работа с экзистен­циальной изоляцией заключается в развенчивании попы­ток иллюзорных решений пациентом этой до конца нераз­решимой проблемы, а также в повышении его способности к продуктивным отношениям с другими людьми.

Отсутствие самоочевидного смысла жизни - еще одна экзистенциальная проблема, с которой так или иначе стал­кивается любой человек. Для многих людей вполне удовле­творяющим объяснением их жизненной позиции является

 

 

 

стремление к удовольствию как самоцель. Такой гедонисти­ческий подход легко может быть реализован через погло­щенность сексуальными отношениями, поскольку они поз­воляют регулярно испытывать чувственное наслаждение. Некоторые мужчины заполняют все свободное время фан­тазиями на тему секса и поисками все новых сексуальных объектов. Однако в полном согласии с В. Франклом (1990), «чем больше человек намеренно ищет удовлетворение, тем больше оно ускользает от него». Так, нарушается эрекция у мужчины, который стремится возбудиться как можно быст­рее, пытаясь сознательно усиливать непроизвольные меха­низмы, обеспечивающие его генитальные реакции.

По мнению И. Ялома (1999), «человек ищет смысл и уверенность в мире, не имеющем ни того, ни другого... Эф­фективный психотерапевт должен помочь пациенту от­вернуться от вопроса: "Зачем я живу?". Ибо поиск смысла, как и поиск счастья, возможен только косвенным путем... Нужно переориентировать человека на вовлеченность в жизнь... Вовлеченность - самое эффективное терапевти­ческое средство: обрести дом, заботиться о других, искать, творить, любить - все это обогащает и является мощным противовесом дисфории бессмысленности».

Очевидно, что в рамках рассматриваемой стратегии интегративной психотерапии фокусировка на экзистенци­альных проблемах пациента осуществляется лишь по мере необходимости, а психотерапевтическая проработка огра­ничивается отдельными их аспектами. Вместе с тем даже краткое, на протяжении нескольких сессий, обращение к базисным проблемам человеческого существования может уменьшить у пациентов проявления глубинной тревоги, способствуя более адекватному отношению к собственной сексуальности и создавая предпосылки для эффективной терапии половых дисфункций.

 

 

Психотерапия нарушений