От правовых иллюзий к реализму 4 страница

--------------------------------

<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 24 февраля 2004 г. N 3-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений ст. ст. 74 и 77 Федерального закона "Об акционерных обществах", регулирующих порядок консолидации размещенных акций акционерного общества и выкупа дробных акций, в связи с жалобами граждан, компании "Кадет Истеблишмент" и запросом Октябрьского районного суда г. Пензы" // СЗ РФ. 2004. N 9. Ст. 830.

 

Что же касается примеров конституционно-судебного обоснования запретительного воздействия на социальные противоречия, то здесь можно сослаться, в частности, на Определение Конституционного Суда РФ от 19 января 2010 г. N 151-О-О <1>, которым Суд констатировал, что установленный региональным законом запрет совершать публичные действия, направленные на пропаганду гомосексуализма среди несовершеннолетних, сам по себе не может рассматриваться как нарушающий конституционные права граждан. По мнению Суда, из Конституции следует, что семья, материнство и детство в их традиционном, воспринятом от предков понимании представляют собой те ценности, которые обеспечивают непрерывную смену поколений, выступают условием сохранения и развития многонационального народа Российской Федерации, а потому нуждаются в особой защите со стороны государства. В то же время Конституционным Судом было учтено, что оспоренный региональный закон, будучи направленным на достижение соответствующих правомерных конституционных целей, не закрепляет каких бы то ни было мер, направленных на запрет гомосексуализма (как явления) или его официальное порицание, не содержит признаков дискриминации, по своему смыслу не допускает избыточных действий органов публичной власти.

--------------------------------

<1> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 19 января 2010 г. N 151-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Н.А. Алексеева, Н.В. Баева и И.Б. Федотовой на нарушение их конституционных прав ст. 4 Закона Рязанской области "О защите нравственности детей в Рязанской области" и ст. 3.10 Закона Рязанской области "Об административных правонарушениях" // Архив Конституционного Суда РФ. 2010.

 

Конституция призвана определять и институционные средства разрешения социальных противоречий, среди которых можно выделить две основные разновидности: 1) всеобщие, универсальные институты, которые в каждом государстве могут быть использованы для разрешения любых социальных противоречий и конфликтов; 2) специальные институты, имеющие конкретноцелевое назначение с точки зрения разрешения социальных противоречий и конфликтов в конкретных национальных государственных и правовых системах. К специальным, предусмотренным Конституцией РФ, относятся, например, институты: роспуска Государственной Думы (ст. 109), президентского вето (ст. 107), недоверия Правительству (ст. 117), петиций (ст. 33), индивидуальных и коллективных трудовых споров, включая право на забастовку (ч. 4 ст. 37), судебного обжалования решений и действий органов государственной и муниципальной власти, общественных объединений и должностных лиц (ч. 2 ст. 46) и т.д.

К универсальным институтам разрешения социальных противоречий относятся конституционные институты: разделения властей по горизонтали (ст. 10) и вертикали (ст. ст. 11, 12), федерализма (ст. 5), политического и идеологического многообразия, многопартийности (ст. 13), экономического плюрализма, множественности форм собственности (ст. 8), равно как и комплексные по своему характеру институты социального государства (ст. 7), с одной стороны, и правового государства (ст. 1) - с другой (с их несовпадающими конкурирующими конституционными ценностями) и т.д.

Эффективное функционирование соответствующих институционно-правовых механизмов разрешения социальных противоречий, в том числе с активным использованием института конституционного правосудия, является важным условием и одновременно показателем зрелости сложившейся в обществе и государстве всей системы современного конституционализма.

 

1.2.5. Сущность конституции как отражения

основных характеристик сферы (предмета)

конституционно-правового воздействия

 

Говоря о природе конституции, необходимо учитывать, что конституция, будучи основным нормативно-правовым звеном современного конституционализма, в то же время несет на себе отпечаток всех иных его проявлений (включая доктринальный, идеологический, практический компоненты), является своего рода отражением основных характеристик предмета конституционного права (конституционно-правового воздействия) в единстве его формально-юридических и социально-правовых начал <1>.

--------------------------------

<1> См.: Лукьянова Е.А. Еще раз о предмете конституционного права с позиций нового тысячелетия // Конституционное и муниципальное право. 2010. N 1.

 

Природа конституции такова, что благодаря повышенной концентрации своей нормативности и, соответственно, способности быть общеобязательным мерилом свободы не только для отдельных индивидов, но для всех социальных субъектов, включая общество и государство, конституция и конституционное право как ведущая отрасль в целом способны выражать согласованную волю различных социальных групп общества, устанавливать, поддерживать, охранять и защищать определенный баланс интересов, разрешать возникающие при этом противоречия.

Главная сфера проявления и столкновения соответствующих интересов в любом государственно организованном обществе - экономика, социальная политика. Уже поэтому неоправданно было бы ограничивать сферу конституционно-правового воздействия и, соответственно, предмет конституционного права только так называемыми властеотношениями, т.е. теми общественными отношениями, которые возникают в процессе организации и осуществления государственной власти <1>. Будучи материальной основой политических отношений, с одной стороны, и испытывая на себе их непосредственное воздействие - с другой, экономические и социальные отношения представляют собой важную сферу конституционного влияния, что находит свое подтверждение в опыте конституционного развития современных демократических государств.

--------------------------------

<1> Вопрос о предмете конституционного права, который и сегодня остается дискуссионным, заслуживает самостоятельного анализа. См., например, Авакьян С.А. Конституционное право России: Учебный курс: В 2 т. Т. 1. М., 2010; Колюшин Е.И. Конституционное право России: Курс лекций. М., 2006. С. 15 - 19, 80 - 81; Кутафин О.Е. Предмет конституционного права. М., 2001. С. 9 - 35; Лебедев В.А., Кандалов П.М. Взаимосвязь предмета и источников конституционного права России // Проблемы права. 2005. N 3 (8). С. 9 - 16; Кокотов А.Н. Конституционное право в российском праве: понятие, назначение, структура // Правоведение. 1998. N 1; Чиркин В.Е. Об объекте конституционного регулирования // Государство и право. 2005. N 4.

 

Вместе с тем известно, что социально-экономическая сфера является предметом правового воздействия многих отраслей права - как публичного, так и частного характера. Поэтому в данном случае имеет место комплексное межотраслевое правовое регулирование социально-экономических отношений. А это, в свою очередь, естественным образом порождает проблему разделения "сфер влияния" между соответствующими отраслями и, стало быть, вопрос о пределах конституционно-правового воздействия на данную сферу отношений.

В теории и практике современного конституционализма выработаны различные концептуальные подходы и, соответственно, различные модели разрешения соответствующих вопросов. Так, в рамках философско-правовой концепции крайнего либерализма господствующим стал узко-ограничительный подход к возможностям и необходимости конституционно-правового регулирования экономических и социальных отношений. Конституция в этом случае рассматривается как акт, преследующий прежде всего политические цели и регулирующий в своей основе политические отношения. К ним относятся в этом случае, во-первых, политические властеотношения, т.е. отношения организации и функционирования политической (прежде всего государственной) власти, и, во-вторых, отношения человека и гражданина с политической властью - государством.

Такой подход был характерен для классического направления развития раннего буржуазного конституционализма с момента его зарождения вплоть до второй половины XIX в. В России его сторонниками были И. Андреевский, А.Д. Градовский, Н.М. Коркунов и некоторые другие ученые - представители дореволюционной конституционно-правовой науки. Яркий пример практической реализации данного подхода - Конституция США 1787 г. С одной стороны, уже тот факт, что эта Конституция обладает высокой степенью юридической стабильности, сохраняет свое значение по сегодняшний день и в полном объеме, во всех положениях, является актом прямого, непосредственного действия, свидетельствует об определенных позитивных моментах формально-юридического подхода. С другой стороны, такой подход оставляет за рамками конституционного регулирования многие важные вопросы социально-экономической организации общества, не позволяет выявить глубинные характеристики конституционного регулирования, коренящиеся в реальных общественных отношениях, порождением которых является конституция как юридический документ.

Возможность преодоления этих недостатков заложена в рамках второго, социологического подхода к анализу предмета конституционного права. Он получил свое теоретическое обоснование в политической философии и юриспруденции во второй половине XIX в. Согласно этому подходу конституция является по своей социальной сущности выражением действительного соотношения сил в стране, а сами общественные отношения, выражающие это соотношение сил, составляют фактическую конституцию <1>. Писаная же конституция как основной закон страны является юридической конституцией, которая призвана закреплять и отражать на правовом уровне конституцию фактическую <2>.

--------------------------------

<1> Заметное место в разработке социальной природы конституционного регулирования принадлежит французскому социалисту Ф. Лассалю в связи с его анализом сущности конституции как выражения реальных общественных отношений (см.: Лассаль Ф. О сущности конституции // Конституционное право: Учеб. пособие. Ч. II: Конституционно-правовая мысль XIX - начала XX века: Хрестоматия. М., 1994).

<2> См.: Фарбер И.Е., Ржевский В.А. Вопросы теории советского конституционного права. Саратов, 1967; Ж. де Местр. О порождении политических конституций // Полис. 1997. N 2; Ковлер А.И. Конституция "формальная" и "реальная" // Полис. 1998. N 6.

 

Соответствующие отношения, складывающиеся по поводу власти, собственности и свободы и составляющие фактическую конституцию общества, и есть в своей основе предмет конституционного права. Единство политических, экономических и социальных аспектов соответствующих отношений, отражающих важнейшие, основополагающие характеристики общества, государства и положения личности, является важной особенностью предмета конституционного права. Это так называемый широкий подход к пониманию предмета конституционного права, который, не ограничиваясь публичными отношениями политического характера, включает в сферу конституционного влияния также экономические и социальные отношения <1>.

--------------------------------

<1> Следует однако иметь в виду, что в рамках данного так называемого широкого подхода к определению предмета конституционного права также имеются различные точки зрения (см.: Конюхова И.А. Конституционное право Российской Федерации. Общая часть: Курс лекций. М., 2006. С. 37 - 49).

 

В разграничении фактической и юридической конституции изначально исторически состоял основной смысл социологического подхода к анализу предмета конституционного права. Его рациональность была заключена в возможности выявить глубинные конституционные истоки, коренящиеся в реальных общественных отношениях, показать взаимосвязь политических и экономических форм властвования и положения личности в обществе и государстве, закрепить на высшем правовом уровне значительно более широкий круг важнейших общественных отношений, чем это имело место в конституциях первой волны, например, в Конституции США 1787 г.

Следует, однако, признать, что ни во второй половине XIX в., ни на протяжении XX столетия этот подход в чистом его виде не получил практического конституционного воплощения.

Современное понимание сущности конституции и пределов конституционно-правового регулирования, сохраняя в определенной мере черты правовой социологии, имеет своей целью, с одной стороны, дальнейшее проникновение в глубь природы реальных общественных отношений как объекта конституционно-правового воздействия, с другой - выявление специфики конституционно-правовой материи как юридического воплощения экономических, социальных, политических отношений, характеризующих сами основы современной государственности. То есть речь идет о попытке преодолеть крайности формально-юридического и социологического подходов посредством, условно говоря, их соединения.

Качественно новая для российского конституционализма сущностная характеристика Конституции 1993 г. как юридического средства социального компромисса, поддержания и обеспечения гражданского мира и согласия в обществе получила также новое конституционно-правовое наполнение: всем своим содержанием Конституция РФ отражает тот факт, что при внешнем ослаблении влияния государства на развитие рыночной экономики и на политические институты плюралистической демократии конституционно-правовое воздействие на соответствующие сферы социальной жизни не только не ослабевает, но имеет очевидную тенденцию к усилению, имея в виду как расширение самого предмета конституционного регулирования, так и усложнение задач, которые должны решаться в процессе такого регулирования. Речь идет, в частности, о поиске в процессе конституционно-правового воздействия баланса интересов при разрешении социальных противоречий и конфликтов.

Об этом свидетельствует и практика Конституционного Суда РФ, который при разрешении конституционно-правовых споров активно использует выведенный им из Конституции РФ принцип обеспечения баланса интересов, включая баланс частных и публичных интересов, баланс конституционных ценностей, прав и свобод человека и гражданина <1>, что, очевидно, обусловлено диверсификацией интересов и возникающим между ними напряжением, которое в демократическом правовом государстве должно сниматься в рамках надлежащих юридических форм, гарантирующих сохранность каждой из столкнувшихся ценностей. Тем самым был подтвержден факт смены тенденций развития конституционных отношений: доминирующее значение имеет в этом плане тенденция к усложнению конституционных процессов, их наполнению внутренними противоречиями, отражающими как объемные, так и качественные характеристики сферы конституционного регулирования как системы основополагающих отношений, составляющих предмет конституционного права. Это нашло свое проявление и в содержании действующей Конституции РФ.

--------------------------------

<1> См.: Алиев Т.Т. Роль Конституционного Суда РФ в сочетании баланса частных и публичных интересов в России // Современное право. 2010. N 4. С. 63 - 67; Дихтяр А.И., Рогожин Н.А. Обеспечение баланса частных и публичных интересов в судебных решениях Конституционного Суда РФ в экономической сфере // Закон и право. 2002. N 12; Князев С.Д. Конституционно-правовой баланс свободных выборов и свободы деятельности политических партий // Журнал о выборах. 2010. N 1. С. 6 - 12; Морщакова Т.Г. О духе и букве Конституции РФ и балансе конституционных ценностей // Конституция Российской Федерации. М., 2009. С. 260 - 265; Пресняков М.В. Критерии справедливого баланса конституционных ценностей в деятельности Конституционного Суда России // Журнал конституционного правосудия. 2009. N 4. С. 15 - 17; Шевелева Н.А. Баланс частных и публичных интересов // Конституция Российской Федерации. М., 2009. С. 200 - 206.

 

Конституция РФ 1993 г. исходит из того, что прочность, незыблемость основ нового конституционного строя России определяется не его "монолитностью", недопустимостью столкновения и противоборства идей и интересов, а, напротив, наличием внутренних противоречий и конфликтов между несовпадающими конституционными ценностями институтов организации публичной власти, экономической системы, федерализма, правового положения личности и, соответственно, закреплением уже на уровне основ конституционного строя системы сдержек и противовесов как правовых механизмов разрешения противоречий. Однако стабильность в сфере конституционно-правовых отношений между государством и гражданами не должна быть меньшей по своему уровню, чем в сфере других правоотношений, складывающихся на основе норм отраслевого законодательства <1>.

--------------------------------

<1> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 3 ноября 2006 г. N 445-О "По жалобам граждан В.А. Бронникова и Н.А. Володина на нарушение их конституционных прав положениями ст. 208 ГК РФ" // СЗ РФ. 2007. N 2. Ст. 408.

 

Соответствующий подход к пониманию предмета конституционного регулирования, исходя из сущностных социокультурных характеристик конституции, позволяет исходить из того, что конституция в нормативно-правовых ее параметрах должна выражать интересы не только государства или какой бы то ни было ветви государственной власти, но прежде всего гражданского плюралистического общества, что является одновременно, и проявлением основополагающих характеристик единой системы российской государственности и в конечном счете системы конституционализма.

Пожалуй, можно согласиться, что "современное конституционное право регулирует в их различных взаимосвязях все четыре главные составляющие общественной жизни. Это человек, коллектив, государство и само общество" <1>. Сама же Конституция, оставаясь выражением сложившегося соотношения сил, призвана закреплять в этом плане экономические, социальные, политические отношения, основы духовной жизни в их единстве, что в обобщенном плане характеризует Конституцию как меру достигнутого баланса власти и свободы в обществе и государстве.

--------------------------------

<1> Чиркин В.Е. Об объекте конституционного регулирования // Государство и право. 2005. N 4. С. 6. См.: также: Кашкин С.Ю. Переосмысление сущности конституции и основные тенденции развития права Европейского Союза // Журнал российского права. 2003. N 4; Авакьян С.А. Политические отношения и конституционное регулирование в современной России: проблемы и перспективы // Журнал российского права. 2003. N 11.

 

Одновременно определение сущности конституции не ограничивается констатацией соотношения несовпадающих интересов различных социальных групп и общества в целом; оно призвано также отразить уровень ограничения публичной власти посредством закрепления степени невмешательства в свободу индивида, что является конституционным выражением реально существующей в обществе свободы личности, ее положения на высшем уровне своего бытия - во взаимоотношениях с обществом и государством. Тем самым сущность конституции и нормативно-правовые характеристики конституционного регулирования в целом приобретают не только социо-политическое, но и личностное измерение.

Определяемый конституционно-правовым статусом личности уровень невмешательства в ее свободу не имеет своим источником государственную власть, не предопределяется законодательной волей, но выражает объективно достигнутую в результате прогрессивного правового развития общества степень свободы. В противном случае следовало бы признать, что свобода есть публично-властное разрешение, дозволение действовать независимо. Но публичная власть становится государственной там, тогда и постольку, где, когда и поскольку общество отчуждает часть своей свободы, дает согласие на управление им, а публичная политическая власть признает естественные и неотчуждаемые права и свободы человека, т.е. сферу его автономии, независимости и самостоятельности. Таким образом, в гражданском обществе несвобода является результатом самоограничения власти, а власть представляет собой результат самоограничения свободы личности. В правовом государстве ограничение власти связано с установлением конституцией и законодательством пределов государственной власти, которые ею не могут быть преодолены. Ограничение неправомерного государственного вторжения в сферу индивидуальной автономии человека и гражданина осуществляется прежде всего посредством признаваемых за человеком и гражданином неотъемлемых, неотчуждаемых прав и свобод. Поэтому главная идея и фундаментальное предназначение конституции - ограничение публичной политической власти правом (как выражением свободы) посредством права (свободы) и во имя права (свободы).

В этом как раз и состоит не только социологический, но и общегуманистический подход к пониманию конституции и, соответственно, к определению предмета конституционного регулирования с позиции признания самоценности человеческой личности, других общедемократических идеалов.

Конституция - это единый политико-правовой документ, каждая структурная часть которого должна находиться в органическом единстве со всеми остальными, должна быть пронизана едиными концептуальными основами политического и экономического развития общества, государственно-правового строительства. Это нормативная модель организации жизни не только государства, но и общества, охватывающая все основные сферы и наиболее важные проявления этой жизни. Что касается российской конституционной модели жизнедеятельности общества, то она носит демократически-правовой характер и призвана придать такой же характер развивающейся российской государственности. Однако без должного уважения к конституции, всеобщего стремления к претворению ее положений в жизнь воплощение этой модели в общественной практике эффективным и всеобъемлющим быть не может <1>.

--------------------------------

<1> Рассматривая действенность Конституции США 1787 г., Л. Фридмэн отмечает, что "конституция сама по себе является только клочком бумаги. В ее словах и фразах нет ничего магического. Могущественна не сама американская конституция, а конституционная система. Эта система состоит, во-первых, из отношения общества к конституции, а во-вторых, из образцов поведения и институтов, взращенных вокруг конституции. Конституция, несмотря на то, что она важна и хорошо сделана, сама по себе не могла бы и не может объяснить конституционную систему" (Фридмэн Л. Введение в американское право. М., 1993. С. 150). Значительно более полный ответ на эти вопросы дает категория конституционализма.

 

Вместе с тем предложенный подход к пониманию предмета конституционного регулирования с позиций сущностных характеристик конституции как отражения социальных противоречий общества и государства как бы приближает нормативные начала данного юридического документа к реальным условиям политической и социально-экономической действительности, усиливает его характеристики как акта, содержание которого не превращается в отвлеченную модель (фикцию) и не расходится, по крайней мере в основных параметрах, с действительностью, реальными общественными отношениями. Подтверждением этого являются и объемные характеристики предмета конституционного регулирования, предполагающие включение в сферу конституционного воздействия не только политических властеотношений, но и всей системы основополагающих отношений гражданского общества (экономических, социальных, культурных), что является господствующим в современном конституционализме стран развитых демократий. Так, весьма детальной конституционной регламентации подвергаются экономические и социальные отношения в Конституциях Испании (гл. 3 разд. 1), ФРГ (ст. ст. 7, 12, 14, 15, разд. X) <1>, Италии (ст. 4, гл. 2 и 3) <2>, Португалии (гл. 3 разд. 2 и разд. 3 ч. I, ч. II) <3>, Греции (ч. 1 ст. 5) <4>, ст. ст. 12, 17, 18, 22 - 24, гл. 6), Швейцарии (ст. ст. 2, 12, 27, 28, 41, разд. 7 и 8) <5> и др.

--------------------------------

<1> См.: Конституции государств Европы: В 3 т. М., 2001. Т. 1. С. 581, 583, 585, 616 - 622.

<2> Там же. Т. 2. С. 104, 108 - 112.

<3> Там же. Т. 2. С. 764 - 781.

<4> Там же. Т. 1. С. 647, 649, 652 - 656, 676 - 677.

<5> Там же. Т. 3. С. 537, 539, 540, 543, 553 - 560.

 

Попадая в сферу конституционно-правового воздействия, социально-экономическое развитие общества естественным образом становится элементом государственности <1> и в этом качестве приобретает характеристики конституционной категории, трансформируется в социально-экономическое развитие российской государственности. Сама же конституция приобретает в этом случае характеристики основного закона не только государства, но и общества.

--------------------------------

<1> Как отмечает Л.А. Морозова, "элементный состав государственности определяется компонентами, необходимыми для функционирования общества как целостного государственно-правового, социально-экономического, национально-культурного и информационного образования. Эти компоненты составляют своего рода подсистемы, которые обладают относительной самостоятельностью и вместе с тем в своем взаимодействии позволяют функционировать обществу как интегративному целому" (Морозова Л.А. Проблемы современной российской государственности: Учеб. пособие. М., 1998. С. 12 - 13).

 

Именно в этом качестве - как Основной Закон не только государства, но и общества <1> - Конституция РФ выполняет свое назначение юридической основы конституционализации всех сфер государственной, социально-экономической, культурной жизни и на этой основе - их включения в систему современного российского конституционализма.

--------------------------------

<1> О том, что Конституция является Основным Законом не только государства, но и гражданского общества, см., например: Авакьян С.А. Политические отношения и конституционное регулирование в современной России: проблемы и перспективы // Журнал российского права. 2003. N 11; Он же. Конституционное право России: В 2 т. 2-е изд. М., 2007. Т. 1. С. 162 - 163; Макушин А.А. Логика и конструкция конституции // Конституционное и муниципальное право. 2005. N 7.

 

1.3. Конституционализм как комплексная

философско-правовая категория

 

Осмысление российского конституционализма имеет не только фундаментальное научно-теоретическое, но и - в частности, для конституционного правосудия - прикладное значение, имея в виду в данном случае понимание практики конституционного правосудия как сферы реализации философии современного конституционализма и как институционного средства ее развития, когда сами решения Конституционного Суда РФ приобретают значение материализованного (нормативно-доктринального) воплощения концепции современного конституционализма. В этом же генетическая основа судебного конституционализма.

 

1.3.1. Понятие и структура конституционализма

как философско-правовой категории

 

Ситуация с определением понятия "конституционализм" напоминает то, как святой Августин относился к возможности описания образа Бога: "Не могу дать Ему определения, - говорил Августин, - но я знаю, что такое безбожие". То же и с конституционализмом: можно долго дискутировать по поводу смысловых и структурных черт, принципов, свойств конституционализма, искать его универсальное и приемлемое определение, однако все мы однозначно знаем, что значит неисполнение Конституции, отсутствие конституционной законности, конституционного правопорядка и, соответственно, отсутствие в обществе и государстве конституционализма.

При всем многообразии подходов к определению понятия конституционализма <1> очевидно, что его основополагающие характеристики - как с точки зрения генезиса, происхождения и исторического развития данного явления, так и в гносеологическом плане - связаны в конечном счете с его однокоренным понятием - конституцией как основным законом общества и государства. Очевидно, что свои реальные очертания конституционализм обретает там и тогда, где и когда он как идея воплощается в системе государственности с базовым элементом ее правовой жизни - конституцией и гарантированием ее верховенства, эффективной защитой как акта прямого действия на основе баланса власти и свободы в демократическом правовом государстве. Всякие иные ситуации, как свидетельствует в том числе история становления российского конституционализма, сопряжены в лучшем случае с проявлениями зачаточных, лишь в виде доктрин и научных теорий, истоков конституционализма.

--------------------------------

<1> См.: Кутафин О.Е. Российский конституционализм. М., 2008; Кравец И.А. Российский конституционализм: проблемы становления, развития и осуществления; Баглай М.В. Конституционализм и политическая система в современной России // Журнал российского права. 2003. N 11; Добрынин Н.М. Конституционализм в новейшей истории России: потенциал и возможности // Государство и право. 2009. N 2. С. 5 - 8; Кабышев В.Г. Российский конституционализм на рубеже тысячелетий // Правоведение. 2001. N 4; Чиркин В.Е. Вызовы современности и российский конституционализм: общее, особенное, единичное // Конституционный вестник. 2008. N 1 (19). С. 34 - 47; Берман Г.Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М., 1998; Шайо А. Самоограничение власти (краткий курс конституционализма); Проблеми сучасного украiнського конституцiоналiзму: збiрка наукових праць / Заг. ред. А. Стрижак, В. Тацiй. Киiв, 2008.