Сказка о Спящем Красавце и Бодрствующем Уроде

(Сказка Сурата)

Это сказка о Спящем Красавце. Он жил в Тридевятом Цар­стве и был старшим сыном тамошнего царя. Это произошло так давно, что уже никто не помнит, почему он уснул, - то ли верете­ном укололся, то ли сонного зелья выпил, то ли черт его знает, почему. И все время, пока Спящий Красавец спал, ему снилось, что он не Спящий Красавец, а Бодрствующий Урод. Он родился

в поселке городского типа Гнилово, окончил восемь классов гни­ловской средней школы, отслужил полтора года в армии, устроил­ся монтажником на завод железобетонных конструкций, женился на младшей сестре своего одноклассника и отправил своего сына в первый класс.

Но такая романтика гниловской жизни почему-то ни хрена не устраивала Бодрствующего Урода, и все чаще к нему стала при­ходить мысль о том, что что-то тут не то. Он сделал честную по­пытку все изменить - ушел с завода и предложил жене уехать из Гнилово в Большой Город, но жена поняла, с кем связалась, взяла сына и ушла от Урода жить к маме.

А Урод пошел искать Большой Город, где его ожидала счаст­ливая жизнь. Он добирался туда на попутных машинах, чьи хозя­ева так же, как и Урод, отчаялись прозябать в своих деревнях и решили попасть туда, где их проблемы исчезнут сами собой. Урод не мог долго ехать ни с кем из них, потому что у каждого была своя карта и свои представления о том, где находится Большой Город: один ехал на восток, другой - на запад, третий считал, что никуда ехать не надо и что Большой Город уже здесь, надо только научиться его видеть. Сам же Урод точно знал, что Земля круглая, и если выбрать какое-то одно направление, то в Большой Город попадешь по-любому.

Он выбрал северо-восток и пошел вслед за удаляющимся го­ризонтом. Постоянно идущий дождь превратил дорогу в вязкое месиво, и все силы Урода поначалу уходили на то, чтобы после очередного шага вытаскивать ногу из грязи. Иногда он умудрял­ся увязнуть в ней по пояс, а иногда - по уши, поэтому ничего больше не хотел: ни Большого Города, ни счастливой солнечной жизни, - а шел чисто автоматически.

И вот в один прекрасный день дождь кончился. Мало-пома­лу дорога просохла, Урод зашагал уверенней и стены Большого Города уже засверкали на горизонте. В этот момент Урод встре­тил Никуда-Не-Идущего человека, который просто уселся посре­ди дороги и смотрел на Урода своими внимательными серыми глазами.

- Подвинься - сказал Урод, но Никуда-Не-Идущий не толь­ко не сделал этого, но и спросил, зачем ему это делать.

- Затем, - ответил Урод, - что вас, кто еще никуда не идет, много, а нас, идущих, мало, мы люди редкие и мешать нам не надо, потому что мы стараемся для общего блага.

Никуда-Не-Идущий рассмеялся и сказал, что Урод перепу­тал его с теми, кто еще никуда не идет, тогда как он - тот, кто уже никуда не идет.

- Ты - тот, кто побывал в Большом Городе и вернулся, что­бы указать нам дорогу? - догадался Урод и почтительно склонил голову перед Никуда-Не-Идущим.

- Когда-то я действительно побывал там, - признался Нику­да-Не-Идущий, - но должен тебе сказать, что идти туда не стоит.

Он рассмеялся еще больше, когда Урод спросил его, куда же стоит идти на самом деле?

- На самом деле, - ответил Никуда-Не-Идущий, - все это тебе снится, и куда бы ты ни пошел, в Большой Город или назад, в Гнилово, не имеет значения, так как и то, и другое - нереально и является плодом твоего собственного воображения. И я вошел в твой сон лишь с единственной целью - помочь тебе проснуться.

- То есть,- спросил Урод, - если я, как ты говоришь, стану пробужденным, моя жизнь изменится к лучшему?

И Никуда-Не-Идущий снова засмеялся.

- Ты, - сказал он Уроду, - никогда не станешь пробужден­
ным, потому что ты не тот, кто спит, а тот, кто снится спящему, и
на самом деле тебя попросту не существует! Я пришел помочь про­
снуться Спящему Красавцу, а не какому-то эфемерному Уроду...

От этих слов Спящий Красавец вздрогнул и проснулся, а Никуда-Не-Идущий перестал трясти его за плечо.

- Вы не поверите, - удивленно протирая глаза, проговорил
наконец Красавец, - какая ерунда может присниться...

И никто ему не поверил.

Осознавание - одна из центральных позиций психотерапии. В И Цзин эта позиция называется «созерцанием», сущность кото­рого очень проста - это наблюдение за происходящим без актив­ного в него вмешательства. Основной комментарий звучит так: «Умой руки, но не приступай к жертвоприношению». Иными словами, будь чист, как чисто отражающее зеркало, но воздержись

в этой ситуации от активных действий. Осознавай; смотри на по­ток образов и событий, как смотрит сидящий на берегу реки на проплывающие мимо потоки воды со всем, что они с собой несут. Вот прекрасная ладья; вот труп дохлой собаки; вот шишки, кото­рые, вероятно, запустил Винни-Пух, играющий «в пустяки».

Дальше комментарий говорит: «Владея правдой, будь нели­цеприятен и строг». «Нелицеприятен» - то есть без приятности на лице. Нет «приятности на лице» у того, кто ничего никому не по­казывает. Никому ничего не показывает тот, кто ни в чем не уча­ствует. Таков герой сюжета «осознавания».

* * *

Осознавание не присуще человеку с младенчества, оно выра­батывается в процессе развития ума. Поэтому начальные коммен­тарии И Цзин к первым чертам гексаграммы говорят о «юношес­ком созерцании» и далее о «созерцании сквозь щель». Первые по­пытки осознавания нелегко даются человеку, который привык идентифицировать себя с происходящим, то есть с ролями в жи­тейских спектаклях. При этом «ничтожному человеку хулы не бу­дет», обещает Книга Перемен, а вот «благородному человеку - со­жаление». То есть тем, кто не способен трансцендировать свои житейские роли, - ну что ж, ничего страшного, им останутся их узкие и маленькие судьбы, пусть неосознаваемые. Тем же, кто спо­собен на осознавание - оно необходимо, и остаться на стадии «юношеского созерцания» для них совершенно неправильно.

Центральная фраза комментария И Цзин - «Наблюдай на­ступления и отступления собственной жизни». Именно привязан­ность к собственной жизни и ее иллюзорным «результатам» более всего мешает хорошей работе «созерцания». Наблюдай же и осоз­навай именно тот самый процесс, в котором ты по уши завязан, -«наступления и отступления собственной жизни» - с чистым вос­приятием и ясным сознанием.

* * *

Образ гексаграммы рисует дерево (верхняя триграмма) на земле (триграмме нижней). Дерево на земле - очень устойчивый, естественный образ. Осознавание во многом подобно этому дере­ву: своим спокойствием, внешней безучастностью, медленным и

постоянным развитием, сладкими плодами. Ибо осознавание, со­зерцание приносит плоды мудрости, сладость которых превосхо­дит сладость многих земных достижений.

Сознание является не просто одной из психических функций человека, но самым центром его истинного бытия. Воистину это дерево пронзает все три мира, вознося соки из темных глубин низа к солнечному свету.

Стиснутые зубы