§ 173. Притяжательные прилагательные на -ов и -ин с краткими окончаниями (отцов, мамин) обозначают только принадлежность, при этом одному определенному лицу или животному. Из них в общем употреблении находится небольшое число слов, выражающих семейные отношения: отцов, материн, сестрин, бабушкин, дедушкин и т. д., а также от уменьшительных имен: Петин, Машин, Ванин, Валин и т. д. Так, без особого стилистического оттенка звучит: Хороши глаза у него; не отцовы, а материны, должно быть (Горький, Дело Артамоновых). Впрочем, здесь эти прилагательные получают качественный оттенок: глаза не такие, как у отца, а такие, как у матери.
Вообще же такие прилагательные вытесняются родительным падежом существительного, который с полной отчетливостью выражает принадлежность определенному лицу (ружье отца). Они продолжают употребляться в просторечии и встречаются в художественной литературе, особенно в речи действующих лиц: Путешествуют обыкновенно: садятся на пароход, остальное — дело капитаново, — говорит он (Горький, Пожары); А он, — точно сторожевой пес на исходе дней собакиной жизни (Горький, Отработанный пар); Теперь, браток, все само собой делается, как в старухиной сказке (Горький, Дело Артамоновых); У нас кучерова жена своего мужа хозяином зовет (Островский, Сердце не камень). В баснях Крылова: Закралась грусть в красавицыну грудь; И на приветливы Лисицыны слова ворона каркнула во все воронье горло. У Маршака: Зонтиком тычут в шоферову спину ("Мистер Твистер").
Иронический оттенок получает прилагательное книжкин в следующей фразе Горького: Книжка, из которой режиссер почерпнул эту мудрость, только что вышла в свет; он купил ее, прочитал и, спрятав от глаз приятелей, расточал среди них книжкины идеи как свои личные домыслы ("Репетиция").
Совершенно архаичны и вышли из употребления притяжательные от собственных имен писателей, исторических деятелей и т. д. Например, у Ломоносова: сильное красноречие Цицероново, великолепная Виргилиева важность, Овидиево приятное витийство. Также необычно звучит у Горького: Гегелева "Феноменология духа" воспринималась им как нечто юмористическое ("О вреде философии").
§ 174. Особо стоят притяжательные на -овый, -иный. Они прежде всего обозначают принадлежность не одному лицу или животному, а всему классу таких лиц и животных; затем в них нередко на первый план выступает качественный оттенок, особенно тогда, когда они употребляются в переносном значении; так, утиные яйца — это яйца не одной определенной утки, а уток в отличие от кур, гусей и т. д., а утиный нос — это не всегда нос утки, а часто такой, как у утки. Эти прилагательные, в противоположность таким, как отцов, являются общеупотребительными. Чаще всего они образуются от названий животных, например: бобровый, китовый, осетровый, слоновый, гусиный, звериный, куриный, лебединый, лошадиный, пчелиный, соколиный.
§ 175. С прилагательными типа утиный сходны по значению прилагательные на -ий, -ья, -ье, образованные от названий животных: волчий, бараний, верблюжий, коровий, кошачий, медвежий, олений, рыбий, щучий — или от названий лиц: рыбачий, охотничий, помещичий. Они также обозначают принадлежность целому виду животных (или лиц), а не отдельному животному (или лицу), что видно при сравнении этих прилагательных с родительным падежом существительного в единственном числе: заячьи следы (следы зайцев), следы зайца — одного; щучья чешуя (от щук), чешуя щуки — от одной щуки, также: оленьи рога — рога оленя, помещичья земля — земля помещика.
С качественным оттенком эти прилагательные выступают в таких примерах: И даже старый будочник Никифорыч всегда приветствовал Гурия лисьей улыбкой (Горький, Мои университеты); Эка повадка у тебя, сватья! Княжья повадка, убей меня бог! (Горький, Дело Артамоновых).
§ 176. К этой же группе притяжательных прилагательных в их качественном использовании примыкают прилагательные на -овский (отцовский, жениховский), -инский (материнский), -еский (человеческий, вражеский). С тем же значением принадлежности и качественной характеристики прилагательные на -ский образуются от фамилий и географических названий (чеховский театр, горьковский реализм, пушкинский стих): Пушкинский период был самым цветущим временем нашей словесности (Белинский). Эти прилагательные со значением простой принадлежности приобретают разговорный характер: Мы читали чеховские рассказы. Так говорится запросто, обычно же: рассказы Чехова.
Разговорны и такие обозначения, как Некрасовская улица, Гоголевская улица вместо улица Некрасова, Гоголя.
Отличие всех этих типов прилагательных от притяжательных на -ов и -ин с их обозначением принадлежности одной особи видно из такого сопоставления:
петухов — петушиный
отцов — отцовский
женихов — жениховский
пастухов — пастуший
материн — материнский
старухин — старушечий
кошкин — кошачий
уткин — утиный
