Оружие, хранящееся в музеях и определяемое мною как черкесское, в большинстве не имеет ни надписей, ни музейных паспортов, сообщающих именно о черкесском его происхождении. Лишь немногие экземпляры подписаны специфически черкесским именем мастера. Поначалу только орнаментика служила признаком, позволявшим судить о черкесском происхождении вещи. Орнамент, украшающий черкесское оружие, не представляет собой чего-то специфического, он характерен и для костюма, тканей, обуви, деревянной утвари и других предметов домашнего обихода и аналогичен орнаментике женских украшений, которые очень важны для определения, так как имеют специфические национальные признаки даже в своей форме. Сопоставление орнамента на оружии с орнаментом на серебряных изделиях, тканях, деревянных и металлических изделиях позволяет говорить о черкесском происхождении большой группы оружия. Выделив эту группу первоначально по орнаменту, при дальнейшем изучении мы находим свойственные ей конструктивные признаки. Теперь можно выделить как черкесское уже и не орнаментированное оружие. Однако надо иметь в виду, что другие народы Западного и Центрального Кавказа — абхазцы, карачаевцы, балкарцы, осетины, чеченцы, ингуши — в орнаментике имели много общих черт с черкесами. Поэтому термин «черкесский» следует понимать в более широком смысле, распространяя его на весь Западный и Центральный Кавказ. (Аствацатурян Э.Г. 2004)
На территории, населенной адыгами, в VIII—XI вв. употреблялись сабли, характерные для салтовской и древней венгерской культур, то есть культуры Хазарского Каганата и древних венгров. Богато украшенные сабли дошли до нас из раскопок у села Колосовки (датируются X— XII вв.). Они слегка изогнуты, имеют небольшой скос хвостовика в сторону лезвия. Верхняя часть клинка усилена елманью, иногда имеется дол. Крестовины рукояти прямые, с уплощенными луковицами на концах. У некоторых клинков конец обоюдоострый. На крестовинах рукояти и приборе ножен расположен растительный орнамент (завитки, розетки), реже зооморфный (изображение льва, хищной птицы и т. п.). Сабли XIV—XV вв. также представлены только археологическим материалом, происходящим из адыгских погребальных курганов, территориально образующих три группы; восточно-причерноморскую (от Анапы до Сочи), белореченскую, или закубанскую, и пятигорско-кабардинскую.
Белореченская культура представляет собой западно-кубанский или адыгский вариант культуры Золотой Орды. Для большинства сабель из Белореченских курганов характерно следующее строение: узкий (3—3,5 см) и длинный (100—120 см) мало изогнутый клинок с концом в форме штыка, составляющим 1/3 об щей длины клинка; вдоль клинка проходит ребро, в широкой части оно расположено ближе к обуху, в штыковой — посередине. В широкой части от ребра к обуху клинок немного утончен; обух смягчен и от ребра к лезвию резко скошен. Хвостовик клинка слегка отогнут в сторону лезвия и имеет одно, реже два-три отверстия для заклепок. Крестовина рукояти небольшая, железная, верхний конец закруглен, боковые отогнуты вниз. На пяте клинка небольшие накладки, на двух из них — остатки инкрустации/Левашева, 177/. Сабли из пятигорско-ка- бардинских курганов очень близки к белореченским: железные, средне или мало изогнутые, довольно узкие (ширина, как и у белореченских, — 3—3,5 см), общая длина полосы — 120—130 см, средняя длина клинка — 110 см. Заканчиваются клинки длинным кинжалообразным острием. Хвостовик также слегка отогнут в сторону лезвия, имеет три отверстия для заклепок. Рукоять состоит из двух деревянных пластин, скрепленных с хвостовиком тремя железными заклепка ми. Головка рукояти отличается уплощенно-цилиндрической формой с плоским дном. Рукояти некоторых сабель инкрустированы мелкими костяными зернышками. Прямые крестовины плотно насажены на хвостовик. Деревянные ножны обтянуты берестой и кожей, имеют две железные обоймицы с железными колечками для подвешивания, одна расположена в верхней части ножен, другая — в середине. Наконечник ножен имеет уплощенно-цилиндрическую форму с плоским дном /Нзгоев, 34—35/.
Ранние сабли были не только рубящим, но и колющим оружием, пригодным для прокола кольчуги. С этой целью кривизна клинка делалась незначительной, а конец оформлялся в виде узкого штыка; хвостовик отгибался в сторону лезвия к точке наибольшего упора руки на рукоять: рука, передвигаясь к концу рукояти, оказывалась на одной линии с острием клинка и создавала непосредственное давление в момент укола.
К XVII в. относятся хранящиеся в Оружейной палате четыре черкесские полосы /ОМОП, 224-226/. Две из них (6067 и 6068) были записаны как черкесские в описи 1687 г. Представляется, что термин «черкесский» в данном случае был употреблен не для указания места производства, а для обозначения определенного типа конструкции. Так, полоса № 6068, значащаяся в описи 1687 г. как «булатная черкесская», имеет на клинке и хвостовике очень характерный иранский картуш с надписью: «Работа Кельб- Али сына Асадуллы, Исфахан». Иранское происхождение клинка и надписи сомнений не вызывают, полоса выполнена из прекрасного булата. Надо сказать, что в описи 1885 г. составители различали иранское происхождение и черкесский тип этой полосы — «полоса черкесская, XVII в., булатная, персидской работы». Из булатной стали более низких сортов выполнены полосы № 6067 и 6070. Полоса № 6067 отмечена в описи 1687 г. как «черкесский выков». Это можно понимать по-разному: скорее всего имеется в виду иранская работа по черкесскому образцу, но не исключено изготовление полосы на Кавказе из булата. Вспомним просьбу от имени царя Алексея Михайловича прислать в Москву черкас «булатного сабельного дела сварщиков самых добрых мастеров» /КРО, I, 326/. В адыгском языке есть термин для обозначения булатной стали — «чыр» /Меретуков, 52/.
Полоса № 6069 — стальная, поэтому ее кавказское производство наиболее вероятно. Характерный черкесский признак всех четырех полос — штыковой конец клинка. Как основной признак он упомянут в описи 1687 г. при сообщении о двух русских полосах —«две полосы стальные, одна на Тавризское дело с долом, другая на Черказское дело штыком» /ОМОП, 237,
№ 6036/. Вспомним, как Эвлия Челеби описывал черкесское холодное оружие: «Острия их мечей похожи на острия четырехгранных и трехгранных копий. Вначале они останавливают врага мечами, потом мечами же рубят» /Челеби, II, 59/. Полосы имеют длину от 106 до 114 см, длина клинка — 95—106 см, ширина — 3,2—3,5 см, кривизна средняя — 9/55—12/61 см. Вдоль клинка посередине расположено резко выступающее ребро; имеется небольшой обух, который в 35—39 см от острия клинка сведен на нет и, начиная с этого места, образован штыковой конец. Клинки имеют долы разной формы: один широкий и два-четыре узких. Оформление долами сохранилось у более поздних кавказских клинков. Рукоять крепилась к хвостовику при помощи заклепок, для них в хвостовике имеется по одному-два отверстия. Так как полосы попали в Оружейную палату без прибора, то нельзя ничего сказать об их рукоятях и крестовинах.
В собрании ГИМ хранится полоса подобного типа (ГИМ, 1809), которую можно датировать XVI—XVII вв. Ее клинок — стальной, длина по лосы — 106 см, клинка — 97 см, четырехгранно го штыка — 36 см; под обухом расположены уз кая полоса и два дола. С одной стороны клинка находится картуш, выполненный золотой насеч кой по процарапанному фону. В картуше выве дена арабская надпись «Работал Хусейн».
Сабель более позднего времени (XVIII и XIX вв.) среди коллекций черкесского оружия не встречается. Единственный вид сабли, который называет Хан-Гирей, — это «сабля колчанная (дяте). Она носится при колчане, имеет ручку чешуйчатую и обыкновенно бывает оправлена в желтую медь, с искусством чеканенную. Эта сабля имеет то преимущество над шашкою, что ею можно рубить и колоть, между тем как шашкою можно только рубить» /Хан-Гирей, 243/. Таких сабель не приходилось видеть в музейных собраниях.
Такое описание данного типа сабель нам даёт Аствацатурян Э.Г.
Двуреченский в своей работе «Холодное оружие Московского государства XV-XVII веков» так же выделяет несколько типов сабель, которые были распространены на территории Московского государства. Турецко-иранская традиция и центрально-европейская. «Черкесский» тип сабель мы можем отнести именно к турецко-иранской группе, так как в 17ом веке он вытесняет все остальные типы из производства и становится самым популярным в странах Передней Азии и идёт на экспорт в другие страны.
Заключение.
В этот работе я попытался проанализировать весь материал, который был накоплен за последние 200 лет изучения различных типов сабель появившихся на территории Северного Кавказа, а также выделить производственные и традиционные центры его изготовления.
Опираясь на работы известных учёных, занимающихся данной проблематикой мы можем сделать определённый набор выводов:
1. Кавказ являлся производственным и традиционным центром для изготовления оружия и доспехов с Х по ХVI века. Это традиция возобновляется уже только в XIX веке. Производство различных видов оружия и доспехов в период со второй половины XVI и по середину XVIII веков сохраняет свою статусность, но не является популярным и распространённым среди всех классов общества.
2. Данный регион, Кавказ, послужил отправной точкой создания такого типа сабли, как «черкесская», которая выделяется характерным штыко-образным концом.
3. Представленный тип сабли распространился на территорию сопредельных стран в качестве импорта, а в XVII веке вывозились из региона не только изделия, но и сами мастера.
4. Сабли такого типа повлияли на оружейное производство других стран. Так в русском производстве появились сабли «на черкесской дело». А в Иране этот тип вытесняет все остальные и на период 17го века является лидирующим по производству и экспорту.
5. Данный вопрос ещё мало изучен. Многие клинки возможно определить, как произведённые на Кавказе по характерному орнаменту отделки, но в своих описях они значатся как «турецкие», «османские», «татарские», «персидские».
В данной работе я старался привлечь максимальное количество авторов и источников по периоду, поэтому данная работа не может считаться чем-то новым в мире науки. Это всего лишь попытка понять некоторые моменты оружейного производства в конкретном, малоизученном регионе.
Библиография:
1. Курмановский В. С. «Сабельные клинки в России XVI-XVII вв.:
морфология и конструктивные особенности» 2010.
2. Двуреченский О.В. «Холодное оружие Московского государства XV-XVII веков» 2015
3. Аствацатурян Э. Г. «Оружие народов Кавказа» 2004
4. Прокопенко В.М. «Краткий очерк истории Северо-Кавказской сабли со штыковым острием // Военное дело Улуса Джучи и его наследников» 2012
5. Юсупова С.Х. «ХАРБУК – ЦЕНТР ОРУЖЕЙНОГО ДЕЛА» 2015
6. Набиев Рустам Фанисович «ГОСУДАРСТВО ДЖУЧИДОВ XIV ВЕКА:
ПРОБЛЕМЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО И ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ» 2002
7. Куёк М.Г. «Средневековый художественный металл адыгов 10-16 вв» 2004
8. Сальников А.В. «К вопросу о распространении на территории Северного Кавказа булата и иностранного вооружения в период Позднего Средневековья — Нового Времени»
9. Атаев Д.М. «Новые данные о металлообрабатывающих очагах в Средневековом Дагестане// Труды VII Международного Конгресса антропологических и этнографических наук» 1970
10. Ривкин К., Пинчо О. «Оружие и военная история Кавказа// История оружия: Альмонах № 4» 2011
11. Кулешов Ю.А. «Производство и импорт оружия как пути формирования золотоордынского комплекса вооружения// Золотоордынская цивилизация: Выпуск №3» 2010
12. Бехайм В. «Энциклопедия оружия(Руководство по оружиеведению.Оружейное дело в его историческом развитии от начала средних веков до конца XVIII в.)» 1890
