Дискуссия в тренинге общения

СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ТРЕНИНГ

Марасанов Г.И.

Выходные данные:

Марасанов Г. И. Социально-психологический тренинг. – М.: Изд-во «Совершенство», 1998. – 208 с. 3-е издание, исправленное и дополненное.

Аннотация

Данная книга написана для практикующих психологов и социальных работников. В ней обстоятельно раскрыты методы и практические приемы социально-психологической работы в группе в форме тренинга. Приводятся как известные, так и авторские разработки начала тренинга, игры и упражнения, варианты обсуждения происходящего на тренинге.

Примечания:

· Электронная версия снабжена интерактивным оглавлением. Если вы подведете курсор к нужному разделу и нажмете Ctrl, то попадете в соответствующее место в тексте книги

· Чтобы вернуться к оглавлению, нажмите на ссылку перейти к оглавлению, расположенную в начале каждой главы

· Если большое количество красных и зеленых подчеркиваний мешает вам читать, вы можете отключить функцию проверки правописания. Для этого в верхнем меню выберите «Сервис» → «Правописание» → «Параметры» и в пункте «Орфография» и «Грамматика» поставьте галочки рядом со словами «не выделять слова с ошибками». Текст очистится от всех выделений.

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ

ВСТУПЛЕНИЕ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ДИСКУССИЯ В ТРЕНИНГЕ ОБЩЕНИЯ

§ 1. Как начинать тренинг

§ 2. Как проводить дискуссию

§ 3. Как можно использовать дискуссию

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ТРЕНИНГ ВЗАИМОВОСПРИЯТИЯ И ПОНИМАНИЯ

§ 1. Поведение ведущего при выполнении упражнений с группой

§ 2. Если группа отказывается от упражнения

§ 3. Упражнения, связанные с наблюдением и вниманием

§ 4. Упражнения, связанные с умением сосредоточиться

§ 5. Упражнения на взаимное понимание

§ 6. Игры, проясняющие взаимные представления друг о друге (на взаимовосприятие)

§ 7. Упражнения-шутки

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ТРЕНИНГ УБЕЖДАЮЩЕГО ВОЗДЕЙСТВИЯ

§ 1. Сюжетно-ролевые игры

§ 2. Упражнения по выработке навыков

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. САМОДИАГНОСТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕДУРЫ ТРЕНИНГА

ЛИТЕРАТУРА

ПРЕДИСЛОВИЕ

перейти к оглавлению

Странно, но не многие знают, что известный басенный сюжет про лисицу и виноград И. А. Крылова остался незавершенным. В русском варианте лисица убеждает себя и окружающих в том, что виноград зелен, поэтому нет нужды тянуться за ним. Успокоившись, освободив себя от вожделения, лисица уходит. До винограда никому больше нет никакого дела. Всё. Однако у Эзопа, кажется, или у Лафонтена есть продолжение... И виноград обиделся на лисицу и действительно позеленел от обиды...

– Нет, изверг несчастный, ты не уходи, ты дослушай, за что я тебя ненавижу, – кричит жена своему мужу. Она, кажется, так люто ненавидит его, что просто жить без него не может. Ведь если уйдет он, то кому она будет это кричать. Если она уже выбрала себе его, а другой никакой для этого, как и для всей остальной жизни, ей не нужен...

– Оставьте свои эмоции дома. На работе они ни к чему, – говорит начальник. Как, спрашивается, их оставить, и почему не делает этого он сам? Да и вообще, зачем у человека образовались эмоции? Чтобы было что подавлять и прятать?

Запутанными, как оказывается, бывают не только басни. Любая ситуация, в которую попадает группа на тренинге, просится быть, если не распутанной, то хотя бы понятой участниками.

Целью этой книги стало не только обобщение более чем пятнадцатилетнего опыта психологической практики автора. Моделировать ситуации, чем-то напоминающие жизнь, успешно позволяют множество игр и упражнений, сборники которых постоянно издаются. Кроме десятка новых оригинальных авторских разработок, остальные игры и упражнения, представленные здесь, уже известны психологам-практикам. Однако варианты анализа ситуаций, возникающих в группе во время и после упражнения или игры, заслуживают, на наш взгляд, отдельного обсуждения. Такого рода обсуждениям уделяется, по нашим наблюдениям, чрезвычайно мало внимания в соответствующей литературе. Данная книга имеет целью заполнить этот пробел.

Мы предлагаем читателю, занимающемуся психологической практикой, конечно же свои, авторские варианты ведения тренинга и отдельных его фрагментов. Если наши варианты моделирования и анализа ситуаций не только окажутся полезными, но дадут импульс к появлению иных приемов и способов ведения тренинга, мы будем считать цель, ради которой написана эта книга, достигнутой.

Автор глубоко признателен профессору Л. А. Петровской за глубокий анализ рукописи, тонкие, порой неожиданные идеи, преобразовавшие первоначальный вид книги.

Творческое сотрудничество с Н. С. Пряжниковым позволило автору создать несколько оригинальных игр и упражнений, а также обнаружить новые возможности в психологической работе с группой.

Хочется особо поблагодарить интересного и необычно работающего психолога Н. Н. Ершову, ставшую инициатором создания этой книги; психолога Н. А. Игнатову за проведение практической проверки нескольких приемов тренинга, а также за поддержку и помощь в работе.

ВСТУПЛЕНИЕ

перейти к оглавлению

Нынешняя практическая психология все более обогащается всевозможными тренингами, деловыми играми, различными видами групповой работы с клиентами. Существуют тренинги для застенчивых женщин, помогающие последним овладевать тайнами женского обаяния (Е. Собчик); популярны тренинги делового общения для руководителей, способствующие эффективности каждодневного руководства и управления людьми (Ю. Жуков, Л. Петровская); распространение получают тренинги для детей и подростков, направленные на коррекцию неврозов и других трудностей, проявляющихся в общении (А. Спиваковская). Означенная иллюстрация далеко не полна. Однако иллюстрация эта, как, впрочем, и сам факт успеха деятельности еще Дейла Карнеги, а еще раньше и мало с чем сравнимый успех "Писем к сыну" графа Честерфилда свидетельствует о потребности людей быть, чувствовать себя компетентными в общении. И вряд ли сомнительна догадка о том, что эта потребность не зависит ни от эпохи, ни от общественной формации, ни от степени удовлетворения иных потребностей, ни даже, вероятно, от индивидуально-психологических особенностей человека.

Понимая компетентность в общении как развитие знаний, социальных установок, умений и опыта в области межличностного общения1, Л. А. Петровская предлагает обозначить практику психологического воздействия, основанную на активных методах групповой работы, единым термином – социально-психологический тренинг2. Хотя, на наш взгляд, и нет оснований для дискуссии на тему о том, что здесь является более широким, а что более узким понятием, все же предложим свое обозначение совокупности приемов, форм и способов психологической практики, обнимаемых понятием "социально-психологический тренинг", – активные методы практической психологии.

Такое обозначение представляется полезным хотя бы потому, что, на наш взгляд, в стихийном сознании слово "тренинг" все более связывается с пусть и достаточно широкой, но вместе с тем, как это ни парадоксально, уже весьма конкретной совокупностью процедур и условий их проведения. А не считаться со стихийно складывающимися представлениями практикующий психолог не может. К тому же Л. А. Петровская признаёт, что термин "социально-психологический тренинг" является не безусловно адекватным3. Она пишет, что "социально-психологический тренинг включает в себя ныне широкий спектр методических форм: видеотренинг, ролевое обучение, групповой анализ оценок и самооценок, невербальные "методики".

Ю. Н. Емельянов предлагает различать понятия "обучение социальной психологии" и "социально-психологическое обучение". "Если первое подразумевает сообщение сведений о данной науке в целом, т. е. исходит из общетеоретических положений, предоставляя обучаемому свободу практического приложения усвоенных данных, то второе предполагает учет особенностей деятельности специалиста..: в рамках конкретной профессии"4. По мнению Емельянова, социально-психологический тренинг– это только "наименование (выделено мной. – Г. М.) набора тех или иных активных групповых методов, которое не содержит указания на целевое применение и теоретико-методическую ориентацию"5. Емельянов предлагает обозначение "активные групповые методы", считая психологическую работу с коммуникативной стороной деятельности своих клиентов выходящей за рамки понятия "социально-психологический тренинг". В этой связи обозначение, предложенное нами, если и не снимает существующие в этом вопросе противоречия, то хотя бы не плодит новые.

В настоящее время в распоряжении психологов-практиков уже оказалось весьма обширное количество разнообразной литературы, отражающей так или иначе практические, теоретические, прикладные аспекты групповой психологической работы. Здесь – отечественные работы (Е. М. Дубровская, 1991; Ю. Н. Емельянов, 1985; Ю. М. Жуков, 1990; Я. Л. Коломинский, 1984; Л. А. Петровская, 1989; А. С. Спиваковская, 1988; Э. Г. Эйдемиллер, 1990, причем приведенный перечень фрагментарен и, очевидно, не полон), впрямую помогающие начать вести психологическую практику. Здесь и зарубежные разработки, как переведенные на русский язык, так и ожидающие этого (Э. Берн, 1988; Т. Гордон, 1979; С. Кратохвилл, 1985; К. Роджерс, 1973; К. Рудестам, 1990; В. Сатир, 1977). Несомненное воздействие на представления практических психологов о том, как следует организовывать, проводить занятия в стиле активных методов практической психологии, что здесь воспринимать как "хорошее", "правильное", а что как "не вполне", оказали произведения, написанные не в строго научном стиле, для добросовестного изучения которых, однако, требуется серьезная психологическая подготовка и немалые творческие усилия (Аникеева Н. П., 1987; Аттватер И., 1985; Гиппенрейтер Ю. Б., 1995; Гиппиус С. В., 1967; Добрович А. Б., 1982, 1987; Ершов П. М., 1972; Карнеги Д., 1989; Мелибруда Е., 1986; Кнебель М. О., 1977; Мицич П., 1984; Мудрик А. В., 1986; Станиславский К. С, 1948; Цзен Н. В., Пахомов Ю. В., 1988).

Кроме того, несмотря на то, что проблема "взаимности" между научной, академической психологией и психологической практикой существует и далека от разрешения, любой практикующий психолог, если он претендует на то, чтобы воспринимать себя как профессионала, не может не быть компетентным в современных научных представлениях о личности, формах личностного развития в общении. Такие научные представления разрабатываются в психологических исследованиях А. Г. Асмолова, 1980, 1996; А. А. Бодалева, 1985; Б. С. Братуся, 1988; А.Я.Варги, 1987; Ф. Е. Василюка, 1984; Л. Я. Гозмана, 1987; А. Ф. Копьева, 1990; Л.А.Петровской, 1988; Е.Т.Соколовой, 1989; А. С. Спиваковской, 1988; В. В. Столина, 1989; В. А. Смехова, 1981; Е. В. Субботского, 1981; А. У. Хараша, 1981 и др.

И все же, несмотря ни на что, любой практикующий психолог вынужден "шить костюм своей практической работы" на себя сам. При этом, несомненно, что в той или иной форме, в том или ином виде "костюм" этот будет нести на себе отпечаток и добытых наукой новых психологических представлений, и существующих направлений в практической работе. Но поскольку неповторимую индивидуальность каждого, кто берется за психологическую практику, не учитывать невозможно (как невозможно и измерить), то представляется важным признать, что, перефразируя И. С. Кона, ни один практикующий психолог не может охватить всех существующих подходов, методов, приемов, техник и школ. Но каждый практикующий психолог связывает свою работу с неким ансамблем теоретических оснований и технологических средств. Критерием же слаженности такого ансамбля является индивидуальная практика.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ДИСКУССИЯ В ТРЕНИНГЕ ОБЩЕНИЯ

перейти к оглавлению

КАК НАЧИНАТЬ ТРЕНИНГ

Обычно группы для активных психологических занятий составляются по принципу единого осознаваемого каждым участником запроса. Проводятся тренинги руководителей, стремящихся научиться лучше управлять подчиненными, групповые занятия для застенчивых людей, желающих освоить секреты свободного, раскованного поведения, тренировочные группы для спортсменов, учителей, чувствующих необходимость научиться владеть собой. Изначально запрос любого участника тренинга можно свести к следующему: "Научите меня секретам, приемам, приспособлениям, используя которые, я буду неуязвимой личностью в общении с другими". Блестящей попыткой ответа на этот вопрос стали книги легендарного Дейла Карнеги. Обнаруживается, однако, что, несмотря на свою практическую направленность, литературные и психологические достоинства, книги Карнеги не всегда помогают. Дело в том, что даже самый добросовестный читатель скрупулезно и вдумчиво выполняющий все многочисленные упражнения, содержащиеся там, все-таки не всегда избавляется от ощущения, что он обладает теперь, по прочтении, лишь множеством знаний. Его, читателя, переполняют всяческие правила, очень тонко и метко выведенные из простых житейских наблюдений. Ему, читателю, очень хочется делиться своими открытиями с друзьями. Оказавшись очарованным обаянием лекций Карнеги, читатель чувствует себя весьма компетентным... не столько в общении с разными людьми, сколько в умении исполнять популярные лекции, посвященные общению, в стиле Карнеги. Не избежали этой участи и я, и многие психологи1.

Грубо говоря, если я буду вам читать лекции о том, как запрягать, например, лошадь, то вы именно этому и научитесь. Я имею в виду – научитесь читать об этом лекции. Быть может, даже и неплохо читать. Однако с практикой запрягания у вас, вероятно, могут возникнуть некоторые трудности. Одним из первых, не стесняясь писать об этом понятным не только специалистам языком, рассказал о социально-психологическом тренинге Анатолий Добрович2. "Для того чтобы научиться общаться, людям надо... общаться" – так просто сформулировал он одну из главнейших идей любого тренинга. Вспоминаю остроумные лекции Адольфа Ульяновича Хараша в Московском университете. "Когда рождается на свет котенок и попадает сразу к новым хозяевам, лишаясь почти в самом начале кошачьей жизни и общения с сородичами, он все равно твердо знает, что он котенок, – неожиданно начинал размышлять вслух А. Хараш, перебивая собственную лекцию и самого себя. – В его генах заложено об этом достаточно информации. Когда же рождается ребенок, он еще не знает, кто он. Ведь история Маугли – это только мечта Киплинга, а настоящие описания "волчьих детей" совсем иные, и нет нужды их напоминать. Человек рождается без зеркала в руках. Поэтому, чтобы открыть себя себе самому, чтобы увидеть и понять себя как человека и, наконец, убедиться в самом факте своего существования, человек сначала смотрится, как в зеркало, в другого человека"3. Таким объемным зеркалом и становится группа тренинга для каждого из его участников. Поэтому главный нерв активной групповой работы – это обратная связь от группы к каждому участнику тренинга. Может показаться, что дело осталось за немногим, за обратной этой связью, да еще за тем, на что, собственно, ее давать. Как нередко случается, в простом и, на первый взгляд, немногом оказывается заключено море научных, прикладных и практических проблем, казусов, вопросов, не все из которых имеют однозначные ответы.

Любой тренинг, какие бы задачи он ни преследовал, почти всегда начинается с выработки правил существования группы и со знакомства. Правила существования могут определяться по-разному. Можно их просто вывесить на плакате перед участниками. Можно, предлагая варианты, начать совместный выбор наиболее приемлемых. Можно начинать сочинять самим. Все зависит от того, чего хотят участники от занятий. Если это групповые занятия, например, связанные с проблемами межличностных отношений, то в этом случае полезно начать с процедуры знакомства, объявив лишь правила для этой первой процедуры. Затем же, по окончании ее, можно заняться выработкой правил жизни внутри группы, превратив эту выработку в самостоятельную групповую процедуру. Если же участники собрались, озабоченные тем, чтобы решить какую-то общую для них проблему, не связанную, как они думают (пока думают), с личностью каждого, либо участники определенно настроены и ожидают какого-либо тренинга поведения, отработки навыков и умений, то здесь довольно опасно начинать превращать выработку правил в особую групповую процедуру. Уже на этом этапе психологу, ведущему групповую работу, полезно не забывать задавать себе вопросы, связанные с тем, что же, по их словам, хотят клиенты и что же они на самом деле хотят. И не вообще от жизни (многие от жизни хотят, например, смысла, однако, не все участники группы склонны заниматься этим здесь и сейчас), а от жизни, потраченной на работу в этой именно группе. Итак, правила. Попробуем перечислить все известные либо встречавшиеся в практике автора пособия:

1. Не опаздывать (последовательность перечисления случайна).

2. Заботиться о конфиденциальности жизни группы.

3. Стремиться быть активным участником того, что происходит.

4. Не отказываться от права сказать "нет", а также от права самому (самой) решать, как себя вести, как поступить в той или иной групповой ситуации.

5. По возможности, быть искренним, сообщать (если уж сообщать) достоверные сведения.

6. Иметь право получать поддержку, помощь со стороны группы.

7. Стремиться слушать говорящего, стараясь не перебивать.

8. Ориентировать себя на то, чтобы проявлять активность, участвуя во всех событиях, процедурах, ситуациях, возникающих в ходе работы группы.

9. Иметь право высказывать свое мнение по любому вопросу.

10. Использовать обращение на "ты" во время работы группы.

11. Сообщать о своих трудностях, мешающих участию в работе группы "от" и "до". (Необходимость пропустить занятия, уйти или прийти раньше либо позже назначенного часа). Причем каждый участник имеет право делать это заранее. В этом случае вопрос о дальнейшем его участии в работе будет решать группа.

12. Высказываться только от своего имени и о том, что воспринято, прочувствовано, переживается, происходит здесь и сейчас.

13. Не говорить о присутствующих в третьем лице. В конспективном виде, как правило, после пусть

даже небольшого обсуждения (а высказаться по поводу этих правил полезно предложить каждому участнику хотя бы кратко, двумя-тремя словами) этот "свод законов" может принять следующий вид (на доске, ватмане):

1. Точность начала и конца финала.

2. Конфиденциальность.

3. Активность.

4. Право говорить "нет".

5. Не обманывать.

6. Право на поддержку.

7. Обязанность слушать – не перебивать.

8. Участвовать во всем.

9. Право на личное мнение.

10. Ко всем обращаться на "ты".

11. Работать "от" и "до".

12. Говорить от себя лично о происходящем здесь и сейчас.

Знакомство

Знакомство представляет собой центральную процедуру первого занятия любого тренинга, какие бы задачи этот тренинг ни преследовал, в каком бы ключе ни проводился. Знакомство непременно проводится даже и в том случае, если тренинг происходит в уже действующем коллективе, где, казалось бы, все уже друг друга знают. Целей у этой процедуры можно обнаружить несколько. Как правило, реально достигнутые цели после проведенного знакомства не всегда совпадают с теми, которые ставил или думает, что достиг, ведущий. Обычно считается, что процедура знакомства позволяет "раскачать" группу, вовлечь ее участников в несколько новые, чуть необычные размышления о себе и о своих личностных ресурсах, о том, как воспринимают участники друг друга. Знакомство направлено также и на выплескивание тревожности, если в ходе процедуры каждому участнику предлагается сообщить о своих опасениях, связанных с предстоящей работой, и т. д. Я перечислю все известные мне варианты этой процедуры, что не означает, конечно же, их исчерпанность. Это дело творческое.

Каждому участнику по очереди либо передавая слово любому другому участнику на выбор как эстафету, предлагается сообщить группе:

– имя; либо то имя, которым он хочет называться здесь; либо то имя, которое он носил в детстве; либо просто то имя, которое ему нравится больше всего;

– все по кругу называют свои имена. Причем каждый следующий, прежде чем назвать свое имя, называет все предыдущие;

– каждый участник называет свое имя, одну свою положительную и одну свою отрицательную черту, но перед тем, как рассказать о себе, повторяет все, что сказал о себе его сосед.

Два последних варианта знакомства позволяют уже обратить внимание участников на то, как мы слушаем друг друга, а также на действительную величину разрыва между знаемыми, широко распространенными представлениями о том, как важно быть внимательными друг к другу, и реальной сконцентрированностью каждого человека на самом себе, особенно в новой, неопределенной, а значит, тревожной ситуации. Если по окончании подобного знакомства ведущий позволит себе немножечко расслабиться, остановиться, выпустить "пар" своего собственного запала, прислушаться, причувствоваться к себе самому, если он найдет возможность поймать в себе внутреннюю улыбку и поделиться этой улыбкой с группой, то можно попробовать вызвать участников группы на маленькое обсуждение своих впечатлений от знакомства. При этом полезно мягко побудить к высказываниям каждого участника. Неважно, насколько объемными будут эти высказывания. Существен сам факт. Отказывающихся наотрез говорить что-либо тормошить не стоит, но не надо забывать про них.

Как правило, участники сходятся на том, что эстафета знакомства, передаваемая друг другу, сопровождается невидимой волной напряжения. Это напряжение нарастает по мере приближения очереди говорить и довольно резко падает после того, как дело сделано. Ведущий (который, естественно, стремится не объявлять первым о своих впечатлениях), может обратить внимание участников на то, что многие с трудом могли повторить то, что говорил о себе их сосед. Выполнившие задание участники нередко начинают шепотом переговариваться между собой, тогда как те, до которых очередь еще не дошла, замыкаются в себе, напрягаются, сосредоточиваются, собираются с мыслями, хмурятся. Облегченные улыбки появляются позже. Обычно предлагается кроме имени сообщить какой-то минимум информации о себе. Этот минимум может ограничиваться как временем (например, каждому дается по пятьдесят четыре секунды на любое сообщение о себе), так и конкретными темами. Нежелательно формулировать более трех ограничений-требований к этому заданию. Участники волнуются и, как правило, забывают большинство параметров, которым должны соответствовать их высказывания. А постоянные одергивания ведущего разрушают и без того только-только складывающуюся атмосферу в группе, повышают тревожность. Кроме имени каждому участнику можно предложить назвать, сообщить, высказать:

– свои ожидания по отношению к предстоящему тренингу;

– свои опасения, связанные с начинающимися занятиями;

– какую-либо свою личную характерную черту;

– какие-либо свои личностные ценности;

– хобби.

Иногда практикуются вопросы к каждому участнику после его выступления. Это вопросы, часто строго регламентируемые либо по количеству, либо по темам, задаются группой. Обязательно следует оговорить право каждого не отвечать или отвечать так, как ему хочется.

Подспорьем, включающим каждого участника в предстоящую работу, является вариант знакомства под условным названием "Кто Я"1. Этот вариант полезен в группах, где участники, незнакомые друг с другом и уверенные, что жизненные обстоятельства не столкнут их впоследствии, собрались, имея общий запрос: преодолеть трудности в общении. Суть процедуры в следующем. Каждый участник на листке бумаги ярким фломастером делает в свободной форме десять кратких сообщений о себе, каждое из которых, отличающееся от предыдущих, начинается одинаково: "Я –...". Далее следует все, что угодно, соответствующее истине. Это могут быть черты характера, особенности личности, интересы, биографические данные, разнообразные сравнения себя с кем и с чем угодно в аллегорической форме и проч. Затем участники прикрепляют эти листы у себя на груди и, медленно прохаживаясь по комнате, читают написанное. Можно при этом вводить запрет на разговоры, чтобы повысить накал обсуждения своих впечатлений после того, как группа вернется на свои места.

Центральным моментом в этом варианте знакомства (как, впрочем, и во всех процедурах, выполняемых группой, будь то игры2, "номера"3, другие структурные единицы групповой работы) является обсуждение. Обсуждение может быть нацелено практически на что угодно (но оно не должно превращаться в монолог "умного" ведущего, разъясняющего, оценивающего, подмечающего острым глазом огрехи и промахи непутевых подопечных). Эффект от любой процедуры возникнет лишь тогда, когда ведущий, испытывая искренний интерес к реакциям участников на только что происшедшее, постарается быть "озвучивателем", "усилителем" каждого высказанного мнения, высказывания, удивления, недовольства и даже нежелания говорить. Максимум, на что может отважиться ведущий, – это попробовать обобщить мнения и предложить возможные резюме. И только в абсолютно бесспорных, беспроигрышных ситуациях ведущий может обратить внимание участников на то, на что не обращать внимания уже стало невозможно, но по каким-то причинам это "что-то" осталось незамеченным. И опять интерпретации, которые так соблазнительно "подсунуть" участникам группы, ведущий не должен спешить предлагать.

Любопытным вариантом знакомства может быть "знакомство с интонацией", вовлекающее участников в нередко новый для многих мир чувств, эмоций, ощущений, с которыми и приходится в основном "работать" участникам практически любого тренинга. В этом варианте каждый участник, представляясь, называет свое имя дважды. Первый раз он произносит его так, как он не хотел бы, чтобы его называли в группе, а второй раз – наоборот, так, как ему хотелось бы, чтобы к нему обращались.

Организация знакомства участников любого тренинга – дело ответственное и творческое. Недаром сказано, что "начало – это лихая беда". Знакомство многое определяет во всем дальнейшем течении тренинга, а ошибки, совершённые вначале, особенно трудно исправимы. Главным критерием здесь является суровая необходимость точно и без опережения (но и без отставания) отвечать на запрос коллективного клиента, каким является группа. Причем отвечать следует не на глобальный запрос типа "научите меня ладить с людьми", а на запрос сиюминутный. Этот запрос наиболее жестоко "аукается" ведущему, если последний пренебрегает им. К примеру, вся группа вообще-то очень хочет дальнейших занятий и именно с этим ведущим, но в данный конкретный момент большинство ее участников зверски хотят курить. Участники группы, чей сиюминутный запрос игнорируется ведущим (если только это не специальный ход ведущего), готовы возненавидеть его за это. Когда обнаруживается такой сюрприз, он оказывается для ведущего не самым приятным испытанием.

Да, кстати, мы и не заметили с вами, что все занятие общаемся, сидя на стульях, расставленных в ровный кружок так, что каждый видит каждого. И перед нами нет никаких столов. Преимущество такого расположения стало для нас с вами очевидным,

не правда ли? Эта организация группового рабочего пространства является традиционной для любого вида тренинга.

Знакомство необходимо, конечно же, не только для того, чтобы перезнакомить, дать освоиться в новой ситуации. Цель процедуры "знакомство" может считаться достигнутой, если участники почувствовали заинтересованность, заинтригованность, любопытство по отношению к дальнейшему процессу. Или если возникла заинтересованность в том, что за люди собрались на тренинг, как они поведут себя в предстоящих, неизвестных пока ситуациях общения. Хуже, если возникает интерес к ведущему как к неординарному, выдающемуся, диковинному человеку. Тогда занятия превращаются во "встречи с интересными людьми", где в роли "интересных людей" обречен выступать ведущий. Начинающие (и, к сожалению, не только начинающие) ведущие нередко впадают в такую роль. Эта роль весьма прилипчива. Группа легко, с готовностью навязывает ее ведущему. А ведущий сопротивляется, но доигрывает. Чаще всего дело заканчивается тем, что постепенно развивается некоторая агрессия группы по отношению к ведущему. Существуют психологи, практикующие использование такой агрессии в целях, работающих на созидательные для группы в целом процессы. Однако будет опрометчивым начинать свою практику групповой работы именно с такого "рискованного" для ведущего и для самого факта существования данной конкретной группы стиля. Выделяют три основные стратегии ведущего в группах тренинга коммуникативной компетентности, через фазу которого так или иначе проходят группы любой направленности, ориентации, стиля и "идеологии". Ведь без наживания, обретения хотя бы некоторого приращения в коммуникативном плане любое дальнейшее движение будет либо мнимым, либо попросту отсутствовать. Поэтому возможным начальным этапом в виде активных методов практической психологии будет тренинг коммуникативной компетентности. Ю.М.Жуков, Л.А.Петровская, П. В. Растяников, обозначая различные стили ведущего на этапе коммуникативного тренинга, говорят о трех формах: свободное ведение, программированное ведение и компромиссная, промежуточная форма1. Первый стиль, сопровождающийся нередко эпитетом "клиентоцентрированный", характеризуется как внешне пассивный до чрезвычайности. Пассивность ведущего может вызвать раздражение участников. Ведущий СЛУШАЕТ. Более того, он старается следить за тем, чтобы и на невербальном уровне не быть более экзальтированным, ярким, выразительным, чем участники группы. Ведущий ни в чем никого не убеждает, ничего не объясняет. Он мягко уходит от вопросов-нападений, требований, домогательств участников. Здесь неопределенность, в которой находится группа, порождает довольно скоро весьма высокую напряженность существования для каждого участника группового процесса. Из неопределенности группа выбирается самостоятельно. Но, чтобы это произошло, чтобы участники попросту не разошлись восвояси, так и не поняв, зачем, собственно, их тут собрали, ведущий должен в совершенстве владеть не только техникой эмпатического слушания, не только быть в состоянии воспринимать в течение довольно длительного времени максимально возможное количество проявлений, исходящих от каждого участника группы, но уметь чувствовать группу в целом, что называется "быть с группой". Известен перечень (конечно далеко не полный и не претендующий на полноту, а призванный генерировать фантазию ведущих) возможных "начал" для ведущего. Итак, группа собралась. Все уселись. Вы как ведущий – вместе со всеми в одном кругу. Знакомство каким-то образом произошло. Всё. В группе повисло ожидание. Что делать вам как ведущему? Вот варианты. Выбирайте, что вам ближе в складывающейся ситуации1:

1. Я ничего не сделаю.

2. Скажу, что группа – это они сами и от них зависит развитие и полезность группы.

3. Уверю участников, что определенное напряжение типично для начала групповой работы.

4. Прерву молчание несущественным вопросом, разговором, "трепотней".

5. Опишу цели и методы группы.

6. Скажу, что каждый из участников выглядит напряженно и мне любопытно, сдвинется ли группа с места.

7. Спрошу, как они чувствуют себя на первом занятии (какие у них чувства по отношению к группе или каковы, на их взгляд, взаимоотношения, уже возникающие между ними).

8. Скажу, как я себя чувствую (например, что я напряжен и полон ожидания).

9. Расскажу о каком-либо опыте из собственной жизни.

10. Спрошу, почему все молчат.

11. Спрошу группу, что надо бы сегодня сделать.

12. Скажу, что, как мне кажется, они ожидают от меня начала беседы.

13. Скажу, что они хотят, чтобы я стал побуждающим и защищающим их руководителем.

14. Скажу, что считаю молчание выражением страха в группе.

15. Попрошу всех сказать, зачем они пришли в группу.

16. Начну разговор об их прошлом опыте (например, о семейных отношениях).

17. Поощрю участников к дискуссии об их целях с точки зрения научения и поведения.

18. Использую невербальный метод (например, начну ходить по кругу, сосредоточившись на физическом напряжении).

Как нетрудно догадаться, программированное ведение группового занятия означает наличие у ведущего детального плана работы с группой. Однако никогда нельзя предугадать заранее настроения, ожидания, поведение отдельных участников и "движение группы" в целом. Наиболее удобным для ведущего становится положение, при котором он сосредоточивается в основном на стремлении понять, прочувствовать, ощутить и осознать цели, которые заставили собравшихся стать участниками группы. И не просто прояснить это для себя единожды и "успокоиться", а постоянно не отпускать от себя озабоченность именно этим. А "номера", "фокусы", упражнения, процедуры, которые следует (или не следует) предлагать проделывать участникам, полезно иметь на каждое занятие в избытке и такие, которые бы приближали участников группы к осознанию, переосмыслению и достижению целей, жизненно важных для каждого из них и для группы в целом. В любом случае нельзя забывать, что запрограммированность занятия гасит активность участников, выхолащивает саму идею активных методов практической психологии. Программируя предстоящее занятие, ведущий должен быть всегда готов к тому, что какой-то "номер", какое-то упражнение не сработают, не удивят участников, не увлекут их на путь анализа и обсуждения, не позволят увидеть предмет, ради которого это упражнение предлагалось. Более того, в живом групповом процессе известное и неоднократно используемое ведущим упражнение может вызвать совершенно неожиданные для психолога реакции участников. Здесь сообразно ситуации ведущий может либо "угаснуть", дав возможность участникам обсудить то, что обнаружилось именно для них и именно сейчас, не упуская для себя как для ведущего возможности дополнительно вникнуть, войти, вчувствоваться в то, что происходит, либо предложить участникам двигаться дальше, разыгрывая следующую заготовку ведущего или обсуждая свои конкретные проблемы. В любом случае, начало, даже организованное ведущим, если оно к тому же игровое, включает азарт участников, позволяет им легче отойти, хотя бы на время, от своих привычных ролевых позиций, которых они придерживаются в жизни, и начать анализ своих (на первом этапе) коммуникативных проблем особым образом через разыгрывание типовых, значимых для них ситуаций с последующим обсуждением.

Таким образом, в реальной групповой работе ведущий обычно применяет компромиссную форму ведения, предполагающую умение отслеживать цели и планомерно двигаться к этим целям, и кроме того, умение импровизировать по ходу дела, отзываться на спонтанно возникающие запросы группы, отваживаться на продвижение в ранее не запланированном направлении. Вообще говоря, если ведущий чувствует себя абсолютно спокойно, комфортно, уютно во время работы с группой, – это возможный признак его плохой работы. Элементы внутренней неопределенности, а значит, и взволнованности – необходимая и неизбежная часть переживания любого ведущего.

КАК ПРОВОДИТЬ ДИСКУССИЮ

перейти к оглавлению

Одним из вариантов начала собственно групповой работы (после того как все уже познакомились) может быть следующий.

Каждому участнику предлагается выступить с кратким сообщением на актуальную для группы тему. Остальные участники выступают в роли слушателей, которым предстоит оценить каждое выступление на предмет его убедительности и увлекательности. Для студентов-психологов такое задание прозвучало в виде предложения рассказать, зачем им нужно изучать психологию и для чего, с какой целью они поступили учиться в этот институт. Для группы директоров заводов то же упражнение выглядело несколько иначе. Поскольку перед началом тренинга в течение полутора часов выступал экономист по актуальным вопросам приватизации предприятий, ведущие предложили, учитывая то, что директора находятся еще под впечатлением от предыдущей встречи, каждому участнику, кратко сообщить публично о том, что его больше всего взволновало, задело, удивило – одним словом, что произвело на него наибольшее впечатление во время предыдущей встречи и что, соответственно, оставило его равнодушным. Для выступления давалось якобы фиксированное время. Достаточно короткое. Например, минута. Иногда участники начинают отказываться, сомневаясь, что можно так долго – целую минуту – о чем-то говорить. Как правило, в большинстве случаев перед началом упражнения многие участники убеждены, что говорить-то, собственно, не о чем, что все скажут примерно одно и то же. Однако это убеждение, как правило, не подтверждается. Так, упомянутых выше директоров удивило то, что их впечатления от встречи с экономистом оказались очень разными. Второй реальностью, часто вызывающей удивление участников, является то, что многие говорят явно больше минуты и не только не умолкают, когда кто-либо напоминает о времени (а ведущий нередко "забывает" напоминать об этом, поскольку понимает необходимость дозировать свои регламентирующие указания, чтобы не превращаться в "цербера" и не гасить активности участников), но просит еще чуточку внимания всех, чтобы договорить что-то важное, по его мнению, для группы, а на самом деле лишь для самого выступающего. Третий момент, который не всегда бывает очевидным для группы, в этой процедуре связан с тем, что практически никто из участников не может повторить хотя бы кого-нибудь из собеседников-выступающих. И даже если кто-то вызывается сделать это, будучи уверенным в том, что он может точно и правильно воспроизвести чье-то выступление, то элементарная проверка показывает, что пересказ получился ошибочным с точки зрения автора. Обратить внимание участников на три этих момента представляется важным для дальнейшего продвижения в коммуникативном тренинге. Ведь в дальнейшем группе предстоит учиться слушать, учиться быть убедительными и привлекательными в своих как публичных выступлениях, так и в любых других ситуациях общения. Результатами подобного типа упражнений может стать некоторое не просто понимание, но прочувствование участниками уникальности и неповторимости каждого человека, поскольку выступления у всех все-таки неожиданно разные; прочувствование реальной личной сконцентрированности каждого на самом себе по тому хотя бы факту, что никто особенно друг друга не слушал, а думал о своем выступлении, а выступив, расслаблялся и даже тихонько пытался болтать с соседом о разных разностях; осознание-обнаружение того, что собственная убежденность в правильности понимания сказанного кем-то часто оказывается ошибочной. Безусловно, какой-то из этих результатов-озарений и не состоится в какой-то конкретной группе. Может статься, что проявятся совершенно неожиданные для ведущего результаты. Надо лишь не пропустить их, не "заговорить", а отследить, услышать и зафиксировать на них внимание, сделав достоянием группы.

Другой способ создания проблем для участников группы, а точнее говоря, открывания их собственных проблем, предполагает несколько иную, более традиционную и прямую активность ведущего. Этот вариант иногда проходит успешно не только вместо предыдущего, но и вместе с ним. Здесь, как бы резюмируя, ведущий исполняет что-то похожее на лекцию-экспромт. Психолог, принимая на себя ответственность, несколько разряжает напряженность в группе, если ситуация того требует. Необходимо только следить, чтобы "экспромт" не растянулся больше чем на полчаса. Рассуждения психолога, обязательно эмоционально окрашенные, провоцирующие участников вступить с ним в диалог, могут сводиться примерно к следующему. (При этом психолог должен быть в постоянной готовности передать эстафету активности любому "встрявшему" в его речь участнику группы, как бы ни хотелось ему самому завершить ценную, на его взгляд, мысль. Здесь поддаваться соблазну неуместно. Цель не та.)

– Наши занятия могут вызвать вполне справедливые сомнения. Вроде бы мы собрались, чтобы развить в себе навыки общения, сделать какой-то дополнительный прирост в умении, в способности общаться. Психологи для солидности назвали это научным термином "коммуникативная компетентность". Но, во-первых, у каждого из нас с вами есть свой, уникальный, личный, не пройденный никем больше опыт общения с разными людьми. Когда я говорю "уникальный", я не имею в виду комплимент, я называю вещи своими именами. Может ли опыт каждого из нас пригодиться, быть использованным другими? Надо ли делиться этим опытом? И первое, и второе – это ВОПРОС.

Во-вторых, а что, собственно, здесь мудрить, мучиться и тратить время попусту, когда давно все ясно? Аксиома общения проста. Делайте людям добро, и они ответят вам тем же. Аристотель, создавая свое правило нравственности, ставшее впоследствии "золотым", думал и писал, кажется, именно так или почти так. Относись к людям так, как тебе хотелось бы, чтобы они к тебе относились. Так, кажется, это звучит. По-моему, я не запутался. Одним словом, спешите делать добро. Мне хочется сейчас услышать возражения, если они есть конечно. Правда, у меня самого есть вопрос к этой "золотой" формуле. Всегда ли люди понимают, что им делают добро? А если понимают, всегда ли считают добром то, что сделали для них из лучших побуждений? Больше того. Всегда ли люди хотят, чтобы им помогали, если добро это и помощь тоже? Например, я с сегодняшнего момента выбираю вас (здесь ведущий действительно выбирает одного из, на его взгляд, самых сумрачных, неприступных с виду участников и подходит к нему, вызывая на диалог) в качестве постоянного объекта моих добрых дел. Я окружаю вас своей заботой и вниманием, я стремлюсь делать вам добро, всячески помогаю вам, как могу и по моему разумению. У меня же есть какое-то свое представление о том, что такое добро, вот я и действую в соответствии со своими представлениями об этом. Я даже никакой благодарности за это не прошу. Просто с некоторых пор вы, хотите вы этого или нет, постоянно чувствуете себя окруженным моей добротой. Ну, как вам такая перспектива? Прельщает? (Участник диалога, как правило, не очень рад, делает кислую мину, отказывается от моего "добра". Кто-то, а иногда и сам собеседник заявляет, что это "демьянова уха", что необходимо сначала понять, нужно ли это все конкретному человеку, а потом уж и лезть со своей добротой. Здесь может возникнуть подобие обмена мнениями на тему "Почему мне не нужна ваша доброта".)

– Таким образом, нам с вами стали ясны некоторые ограничения "золотого правила нравственности". Прежде чем применять его, полезно разобраться в человеке, понять его. Можно ли сформулировать более мягкую, чем предыдущая, но тоже весьма простую аксиому, связанную с общением? Например, так: "Счастье – это когда тебя понимают". Давайте примем теперь эту аксиому, если нет у нас с вами протеста по отношению к ней. (Ведущий при этом выбирает другого участника и подходит к нему, вступая в похожий диалог.)

– Вы знаете, я хочу признаться вам, что я вас прекрасно понимаю. Я просто вас очень чувствую. Я чувствую, когда вы сердитесь, когда вам скучно, когда – весело. У меня такое ощущение, что я по всему вашему виду просто как бы читаю вас. Я понимаю вас, что называется, на все сто. Даже когда вы пытаетесь скрыть какие-то свои мысли, чувства, желания, я тем не менее понимаю вас окончательно и бесповоротно. Вы для меня являетесь кем угодно, но только не загадкой. Ну, как вам от такой перспективы? От такой перспективы быть понятым, расшифрованным до самого конца?

(Участник, испытавший такое нападение, как правило, так же, как и первый, не испытывает большого восторга. Он сообщает, что ему это все мало приятно. Кто-то заявляет, что другого человека до конца понять невозможно, и если некто убежден, что понял хотя бы одного человека до самого что ни на есть основания, до самой подноготной, то этот некто – человек самонадеянный и в подавляющем большинстве случаев заблуждается. Во всех вариантах группа приходит к выводу, что когда тебя понимают до самого конца и без твоего разрешения, – это далеко не такое уж и счастье, как казалось поначалу.)

– Наверное, нам действительно хочется быть сложными, непонятными, нерасшифрованными. Человеку, скорее всего, приятно прислушиваться к чувству собственной сложности, многоплановости, неоднозначности. Ну кому, спрашивается, хочется быть незатейливым, простым и всем понятным? Да, действительно, нередко можно услышать присловие "Будь проще, и к тебе потянутся люди". Но ведь существует и более древняя, полярно противоположная народная поговорка "Простота хуже воровства". И как же в связи с этим обстоит теперь дело с проблемой общения? И добра от нас нужно не каждому, не говоря уже о том, что каждый, как выясняется, под добром понимает что-то свое, и с пониманием не так все просто. Что же нужно? А что вообще человеку нужно?

Здесь "экспромт" ведущего как таковой закончен. Далее возможен выход на групповое обсуждение потребностей человека. Для практических занятий подобного типа с психологами некоторое значение имеет конечно же и содержание развертывающейся дискуссии, однако главным в контексте настоящего курса является все же сам факт дискуссии, которая возникла в группе. Не надо забывать, что дискуссия может возникнуть (и в нашей практике неоднократно возникала) на каком-то более раннем этапе "экспромта". От того, как ведущий организует возникшую дискуссию, зависит результат, к которому придет группа к концу занятий. Что же касается предложенного варианта темы дискуссии для слушателей-психологов, то этот вариант представляется выигрышным хотя бы потому, что проблема потребностей человека – это "целина", к освоению которой, в сущности, современная психология даже и не приступала. Такого категоричного мнения придерживается, например, академик П. В. Симонов. Он пишет, что "для существующих классификаций характерны произвольность и отсутствие четко сформулированного принципа их построения"1. Каждый автор предлагает свой выбор потребностей и, стало быть, их число: американский психолог Абрахам Маслоу– 15, его соотечественник Мак-Даугол – 18, а польский психолог Обуховский – свыше 120. Ни одна из предлагаемых классификаций не стала общепринятой2. Более того, даже попытки разделить все существующие теории потребностей на две большие супергруппы – теории непрерывного поля мотивации и теории дискретного поля мотивации – и те уязвимы, поскольку существуют теории, которые трудно отнести к какой-то одной из этих супергрупп. Пример тому – хотя бы теория деятельности А. Н. Леонтьева.

Почувствовав, что "проблематизация" удалась, группа эмоционально вовлечена в спорную и не очевидную с точки зрения поиска решения проблему (либо это спор о потребностях, либо – проблемы "аксиом эффективного общения", либо что-то еще), ведущий просит группу постараться найти общее, приемлемое для всех участников решение. "Постарайтесь прийти к общему МНЕНИЮ, – просит ведущий, – нам с вами это важно для дальнейшего движения вперед". Больше никаких комментариев и объяснений, за исключением регламента времени на дискуссию ведущий давать не должен. Полезно, если на занятиях используется видеотехника. Тогда возможен более интересный, эффектный анализ. Участники здесь уже "не отвертятся", когда им будут указывать на любопытные и симптоматичные для типичных ситуаций экспрессивного общения моменты. Но "видео" – это еще и враг, довольно коварный враг для ведущего, поскольку ведущий, включая "видео", получает всегда избыточный для конкретного анализа, яркий и соблазнительный материал. Нередко приходится наблюдать, как "лихие" групповоды, гастролируя по городам и весям с видеокамерой наперевес, организуют дискуссию самым, на их взгляд, надежным и нехитрым способом с помощью упражнения "Цыган и лошадь"1. Затем, вместо того чтобы показать участникам на наглядном материале динамику группового спора, традиционные ошибки, совершенные людьми в ходе полемики, и используя эмоциональную вовлеченность участников, совершить вместе с ними "открытие", как более эффективно вести себя в споре, вместо этого психолог начинает выступать в роли судьи, и просветителя, рассказывая каждому из участников и всей группе о том, что означает тот или иной жест, мимическое движение, поза, выхваченные телеобъективом. Такое спекулятивное использование далеко на самом деле неоднозначных результатов из области психологии проявлений помогает иной раз "выплыть" ведущему, которому нечего сказать группе. Участники с неизбежным интересом смотрят на свое изображение. Эмоциональный всплеск, неизбежный опять же при этом смотрении, делает их более доверчивыми к человеку, который показывает им их самих. Но кроме впечатления, которое произвело на них такое необычное занятие, участники тренинга, как правило, ничего другого не получают. Живая жизнь намного богаче всех интерпретаций того или иного жеста и позы. Человек, занятый делом, обсуждая это дело со своими коллегами, сотрудниками на совещании, на переговорах, не в состоянии быть сосредоточенным на существе разговора и на "ужимках и прыжках" как своего визави, так и своих собственных. В более спокойной обстановке подавляющее большинство участников подобных "разборов невербального проявления человека" склонны сомневаться в их достоверности.

Итак, дискуссия либо закончена, либо прервана вами. Вы интересуетесь впечатлениями, появившимися у участников дискуссии. Весьма желательно, чтобы каждый участник хоть как-то высказался о том, что происходило с ним и вокруг него во время дискуссии, как он это воспринимал. Не следует нажимать на упорно отказывающихся высказаться. Достаточно и того, что они публично отказались. Здесь от ведущего требуется умение отреагировать "никак". Ведь отсутствие словесного комментария отнюдь не означает молчания. Возможны невольные, неосознаваемые сопровождения своего молчания. Это могут быть удивленно и неприязненно поднятые брови, поджимания губ, какие-то жесты. Чтобы избежать всего этого, ведущий не должен забывать о своей безоценочной установке на групповой процесс. Все, что происходит в группе, – хорошо, ибо работает на группу, на ее участников, поскольку все происходящее здесь – это уникальный и личный для каждого опыт жизни. Только в отличие от реальной жизни этот опыт спрессовывается во времени. Не надо забывать, что на отказ участвовать в обсуждении прежде всего отреагирует сама группа через кого-то из участников.

Но вот мнения всех прозвучали. Тут уж не следует соблазняться на то, чтобы "запускать" новую дискуссию, производную от первой, хотя такая реальная возможность часто обнаруживается. Ничего кроме раздражения у участников эта вторая дискуссия уже не вызывает. Надеюсь, вы чрезвычайно внимательно слушали, впитывали, запоминали все то существенное, что прозвучало из уст каждого, кто делился своими впечатлениями. Теперь ваша задача состоит в том, чтобы воспроизвести суть каждого выступления, не забывая упоминать авторов цитируемых вами мыслей, соображений и впечатлений. Только после этого можно пытаться делать обобщения всех высказываний и сообщать собственные идеи. Но лучше всего собственные идеи в открытом виде вообще не сообщать. Не будем забывать о том, что если у вас есть идея, но вы не имеете возможности ее реализовать, дать ей жизнь, то неплохо сделать два дела. Эти два дела в ваших силах. Во-первых, надо найти человека, от которого зависит претворение вашей идеи в жизнь. Во-вторых, нужно сделать так, чтобы ваша идея пришла ему, именно этому человеку в голову. Да, и не забудьте прийти в восхищение, когда услышите свою идею из его уст. Примерно так писал два века тому назад лорд Честерфилд своему сыну. Поэтому постарайтесь сообщить необходимые сведения о том, как эффективно проводить процедуру дискуссии, опираясь на высказывания самих участников дискуссии. Опираясь на высказывания участников и на материалы самой дискуссии, легко выделить следующие основные фазы – ориентировки, оценки, завершающую фазу1. Им соответствуют такие шаги, как:

1. Определение целей и темы дискуссии (ориентировка).

2. Сбор информации (знаний, суждений, мнений, новых идей, предложений всех участников дискуссии) по обсуждаемой проблеме – сбор альтернатив (вариантов решения проблемы).

3. Упорядочение, обоснование и совместная оценка полученной в ходе обсуждения информации – уяснение, анализ и выбор решения из набора имеющихся, появившихся в ходе обсуждения альтернатив.

4. Подведение итогов дискуссии: сопоставление целей дискуссии с полученными результатами (завершающая фаза, фаза собственно решения проблемы).

Однако приведенные выше четыре позиции представляют собой всего лишь "сухой остаток", формулу, к которой необходимо еще проложить дорогу и пройти ее вместе с конкретной группой. Поскольку названные фазы – это объективная реальность практически любой дискуссии, логично "подсмотреть" их в только что состоявшемся диспуте и обозначить событийные границы их существования. Первые две фазы – ориентировка и выработка (сбор) альтернатив – созревают в ходе любой дискуссии даже тогда, когда участники наотрез отказываются искать общее мнение по заявленной проблеме. На этапе ориентировки участники дискуссии, как правило, не очень активны. Каждый из них сконцентрирован на себе, на собственных размышлениях о проблеме. На этой начальной фазе уже закладывается первая и нередко роковая "бомба-ошибка", которая, взорвавшись на завершающей фазе, моментально разрушит, казалось бы, созданное единство мнений. Дело все в том, что нет и не может быть никакой гарантии одинакового понимания всеми участниками дискуссии ни заявленной темы, ни того, что принято в качестве Цели. В реальных жизненных ситуациях, будь то производственное совещание, научный диспут, семейный совет, почти никогда специально не выясняется, что понимает каждый из спорящих под целями и темой Диспута. Спорность этого заявления исчезает после

простенького задания участникам. Каждому из них предлагается самостоятельно придумать двенадцать ассоциаций к одному из ключевых слов, входящих в наименование цели предстоящей (или только что прошедшей и анализируемой) дискуссии. Быстро обнаруживается, что ассоциативный ряд на это слово почти у каждого участника свой, неповторимый, непохожий на другие. А ответ на вопрос типа "Какое значение для вас лично имеет участие в этой дискуссии?" дает еще больший разброс в позициях спорящих. Ведь для одного настоять на своем в возникшем споре – это дело принципа, поскольку он не может позволить себе согласиться с мнением несимпатичного ему человека. А правота несимпатичного человека вызывает еще большую агрессию в его адрес. Для другого участника доказать свою правоту – означает правильность выбранного образа действий в деле, которое, быть может, окажется ведущим, основным, главным на значительном отрезке жизни этого человека. А третий вообще присутствует здесь потому, что ему скучно. Участие в обсуждении для него лишь способ убить время. Именно поэтому тщательное определение целей и темы предстоящей дискуссии, которое снимает противоречия в их понимании отдельными участниками, действительно необходимо. Уже здесь, на фазе ориентировки, важно, чтобы высказался каждый участник обсуждения.

В стихийно проходящей дискуссии фаза ориентировки может преодолеваться стихийным образом именно через ситуацию одновременного говорения, если, конечно, эта ситуация не приведет к добавленной конфронтации между участниками. Ведь большего оскорбления, чем потеря интереса к вам, когда вы в искреннем порыве что-то рассказываете собеседнику, для многих людей трудно придумать. Однако в большинстве случаев ситуация одновременного говорения не вечна и сменяется некоторым затишьем, в котором один из участников, вместо того чтобы вновь сообщать свой вариант решения, предложит перебрать уже имеющиеся и так или иначе, но предложенные членами группы. Это объективный показатель перелома, наступившего в обсуждении. Теперь будут слушать некоторое время именно этого участника. И нередко, особенно если трудно определить критерии, по которым следует выбирать лучшее из имеющихся решение, в качестве самого приемлемого группа принимает то решение, что выдвигал участник дискуссии, взявший на себя роль координатора.

При прочих равных достоинствах всех других предложений в этой ситуации перевесит симпатия всех к координатору, поскольку он становится первым, кто поинтересовался идеями каждого и предложил обсудить достоинства предложений.

Таким образом, если в стихийно складывающейся дискуссии спор о разном на фазе ориентировки переходит в собирание возможных альтернативных решений, и эти решения. в общем-то представляются участникам равноценными, то выигрывает спор тот, кому удалось взять на себя функции координатора. При этом взять на себя функции координатора – это не означает просто начать предлагать обсудить каждое решение. Это прежде всего умение почувствовать момент, в который только и возможно такое предложение. Оптимальным здесь будет тот момент спора, который знаменуется некоторой паузой, затишьем, означающим, что почти все участники наконец-то разобрались в существе дела или почувствовали, что разобрались. Освоение проблемы на первой фазе проходило единственно возможным здесь путем – через рассказывание всеми для всех всего, что думает каждый о предмете спора. Быть может, известная реплика Монтеня, заявившего, что если все будут знать всё, что все говорят обо всех, то никто ни с кем не станет разговаривать, подразумевала и ситуацию стихийного диспута тоже.

Иначе говоря, в ситуации стихийно проходящей дискуссии манера поведения, максимально приближающая к выигрышу, сводится к тому, чтобы почувствовать момент перелома, рефлексии, который позволяет быть услышанным предложению перебрать, перечислить, просмотреть имеющиеся альтернативы. Автор этого предложения имеет наибольшие шансы убедить коллег в преимуществах своего видения выхода из затруднения, а значит, и своего решения проблемы. Необходимо только отметить, что моменты перелома, рефлексии возникают в живой, реально проходящей дискуссии не единожды. Какой из них окажется решающим, зависит от многих иных, дополнительных воздействий, влияний, сопровождающих каждое конкретное обсуждение и несводимых в унифицированный набор.

Если же обстоятельства позволяют перевести дискуссию в организованное русло, то позиция ведущего больше поддается формализации. Достаточно будет обеспечить возможность высказаться каждому на каждой из четырех фаз обсуждения, стараясь находить общее, приемлемое для всех и в ориентировке, и в сборе вариантов решений (альтернатив), и в анализе достоинств и недостатков каждой из них, и в проверке выбранного решения на соответствие заявленной в начале дискуссии цели.

Мы обсудили один из возможных способов освоения участниками тренинга навыка проведения дискуссии, умения продуктивно вести себя в ситуации коллективного диспута. Однако дискуссия – это эффективный способ активизации группы для решения многих других задач, достижения несколько иных эффектов и результатов.