ДЕЗОРГАНИЗОВАННЫЙ» РЕБЕНОК

Но каково же бьпъ ребенком такого родителя? Ему очень трудно согласовать свои развивающиеся системы с матерью, которая так непредсказуема. Он не может разработать связной стратегии или плана игры с такими родителями. Он не знает, может ли он обратиться к матери сейчас или лучше держаться от нее подальше. Он так нуждается в ней, но она часто делает еще хуже там, где должна помочь. Это особенности дезорганизованной привязанности, которую я описала в предыдущей главе.

Дезорганизованная привязанность находится на самой границе шкалы эмоциональных нарушений с соответствующими воздействиями на развивающийся мозг. Ребенок просто не получает никакого последовательного обучения тому, как обращаться со своими чувствами. У него могут не сложиться структуры мозга, позволяющие ему успокоиться и справиться с расстройством и душевной болью. Небольшой стресс может легко перерасти в мало управляемый дистресс, так как лобно-глазничная зона префронтальной коры не может контролировать возбуждение миндалины и гипоталамуса. Он может испытывать сложности с тем, чтобы сдерживать свои чувства и отвлечься, когда это необходимо для достижения его целей. Этот тип взаимоотношений фактически оставляет ребенка в зависимом и беспомощном состоянии, в котором он не может доверять своим собственным реакциям и постоянно нуждается в других людях как источниках информации о том, что чувствовать и как действовать. Даже если со временем он будет казаться более взрослым, внутренне он всегда будет оставаться младенцем и жить в ожидании того жизненно важного участия, которое обеспечило бы его инструментами, позволяющими иметь дело с миром.

Пренебрежение, которое является результатом родительской занятости своими собственными эмоциональными состояниями, может быть довольно пугающим. Крайне сложно стараться понять мир, который нужно осваивать без надежного гида. Но и родитель может быть очень пугающим, потому что он или она оказывается непредсказуемо вспыльчивым или словесно жестоким в моменты, когда его или ее собственные чувства выходят из-под контроля.

По мнению Марши Лайнан, американского психотерапевта, инициировавшей очень эффективную лечебную программу, специально разработанную для помощи людям с пограничными расстройствами личности, такие люди испытали в детстве то, что она называет «аннулирующей средой» (Лайнан, 1993). Суть этого явления в том, что родители не в состоянии признать и уважать собственные чувства и переживания ребенка. Они могут принижаться родителями, так как неудобны для них. «Нет у тебя никакой жажды, ты пил только 20 минут назад», — можно услышать от таких родителей. Из-за собственной неспособности успокоиться родитель не может выносить расстройство ребенка. Вместо того чтобы расспросить ребенка о том, что произошло, родитель раздраженно говорит: «Хватит быть плаксой». Такой стиль родительства, по сути, требует от ребенка управления своими чувствами, а если у него не хватает душевных сил, чтобы справиться с этой задачей, то ребенок получает от родителя наказание. Но это не учит ребенка тому, как управлять собственными чувствами.

Требование не испытывать чувств, которые родители находят слишком неудобными, может привести к образованию «ложной личности», которая внешне действует как личность, но не переживается как личность изнутри. Вот как об этом пишет Мари Кардинал, которая описала свое медленное выздоровление после душевной болезни:

Из меня пытались вылепить настолько точно, насколько это было возможно, человеческую модель, которую я сама не выбирала и которая мне совершенно не подходила. День за днем с моего рождения меня собирали по фрагментам: мои жесты, состояния моей души, мой словарь. Мои потребности были под запретом, мои желания, мои порывы — все это было наглухо закрыто, закрашено, искажено и спрятано. После того как они лишили меня моего мозга, выпотрошили мой череп, они набили его приемлемыми мыслями, которые подходили мне как корове седло». (Кардинал, 1984:21)