Вещественные доказательства

Вещественные доказательства в самом общем виде можно опреде­лить как материальные следы (последствия) преступления. Их роль как познавательных средств в процессе доказывания обусловлена тем, что они были «участниками» расследуемого события, подверглись в результате его какому-то видоизменению, перемещению или были созданы преступными действиями. Доказательственное значение име­ют их физические свойства (например, размер и конфигурация следа), место нахождения.(например, похищенная вещь, обнаруженная у об­виняемого) либо факт их создания (изготовления) или видоизменения (например, фальшивая монета, поддельный документ и т.п.). Таким образом, вещественные доказательства, как и все иные, являются но­сителями доказательственной информации, только эта информация содержится в них в естественной (некодированной) форме (см. гл. 6).

Уголовно-процессуальный закон (ст. 81 УПК) называет следую­щие виды вещественных доказательств:

1) предметы, служившие орудием преступления: например, ору­дия убийства (нож, пистолет и др.) или предметы, посредством кото­рых совершалось хищение (отмычка, лом, которым взламывался сейф, и т.п.);

2) предметы, которые сохранили на себе следы преступления: на­пример, одежда со следами крови или с разрывами, предметы с огне­стрельными повреждениями, взломанный сейф и т.п.;

В законе эти два вида вещественных доказательств объединены в один (п. 1ч. 1 ст. 81 УПК). Однако фактически это совершенно са-

Глава 9. Виды доказательств

мостоятельные их виды, каждый из которых обладает своими, несов­падающими признаками;

3) предметы, на которые были направлены преступные действия: например, изготовленные в результате совершения преступления (фальшивые деньги, пиратские видеоматериалы и т.п.) или повреж­денное имущество;

4) деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления. Этот вид вещественных доказательств был введен уже после принятия УПК — ч. 1 ст. 81 была дополнена п. 2¹, что породило неясности. Потом его формулировка была изме­нена, что еще более запутало ситуацию. В первоначальной формули­ровке, в редакции Федерального закона от 4 июля 2003 г. этот пункт звучал следующим образом: «имущество, деньги и иные ценности, полученные в результате преступных действий либо нажитые пре­ступным путем». (Кстати, такая же формулировка — «нажитые пре­ступным путем» — была в УПК РСФСР — ст. 83.) Сейчас эта форму­лировка изъята. К чему это правило?

Суть проблемы вот в чем. Необходимо четко разграничивать сле­дующие два вида вещественных доказательств — индивидуально-оп­ределенные предметы (в том числе деньги, если они заранее помече­ны или были переписаны их номера), деньги и ценности, не имеющие индивидуально-определенных признаков, как опосредо­ванный результат преступления, например при незаконном предпри­нимательстве или уклонении от налогов. Если первые подлежат ис­следованию — как минимум, осмотр, могут предъявляться для опознания, подвергнуться экспертизе и т.п., — то вторые в этом не нуждаются. (Кстати, могут храниться в виде различных вкладов.) До­казательственное значение имеет сам факт их наличия у определен­ного лица, а не какие-то их индивидуальные признаки, как у всех остальных видов вещественных доказательств. Поэтому они должны быть выделены в отдельный вид вещественных доказательств.

Как же обстоит дело сейчас? В связи с исключением формули­ровки «нажитые преступным путем» совершенно непонятно, куда должны быть отнесены индивидуально-определенные вещи (похи­щенное имущество, получение взятки и др.). Они в равной мере по­падают под формулировку и п. 2 ч. 1 ст. 81 УПК («на которые были направлены преступные действия»), и п. 2¹ ч. 1 ст. 81 («деньги, цен­ности и иное имущество, полученное в результате совершения пре­ступления»). Видимо, желательно восстановить в п. 2¹ прежнюю формулировку — «нажитые преступным путем» (или дать какую-то аналогичную) и выделить ее в качестве отдельного пункта, чтобы четко определить этот специфичный вид вещественных доказа­тельств;

Доказывание и доказательства в уголовном процессе

5) иные предметы и документы, которые могут служить средства­ми для обнаружения и установления обстоятельств уголовного дела.

Как видно, приведенный в законе перечень видов вещественных доказательств является открытым — последний вид охватывает все предметы, имеющие какое-то доказательственное значение и не по­падающие под предыдущие. В связи с этим вызывают возражения периодически высказываемые (чаще в устных выступлениях) пред­ложения криминалистов (особенно экспертов) дополнить этот перечень другими видами, появившимися в результате научно-тех­нического прогресса в криминалистике и судебной экспертизе — микрочастицами, микроследами и т.п. Представляется, что в этом нет никакой необходимости. Как уже сказано, имеющийся в законе перечень охватывает все мыслимые объекты. И главное — размер объекта не может служить критерием разграничения видов вещест­венных доказательств. Деление их на виды проводится совсем по другому признаку — их роли в событии преступления и производ­ным отсюда доказательственным свойствам. Размер объекта, будь он микро- или макро-, в этом отношении никакого принципиального значения не имеет.

Процессуальная форма вещественных доказательств включает в себя три момента.

Во-первых, должен быть процессуально оформлен факт обнару­жения или получения предмета следователем (судом). Обычно вещи изымаются в ходе какого-то следственного действия. Вещи могут быть также представлены обвиняемым, потерпевшим, другими уча­стниками процесса, что также должно быть оформлено соответст­вующим протоколом. И, наконец, они могут быть направлены сле­дователю или в суд предприятиями, учреждениями и органами по их запросу, о чем также должен свидетельствовать соответствующий официальный документ (сопроводительное письмо).

Во-вторых, вещественное доказательство должно быть осмотрено и подробно описано в протоколе. Осмотр вещественного доказатель­ства может быть проведен в ходе того следственного действия, при котором оно изъято (например, при осмотре места происшествия), и тогда его результаты фиксируются в протоколе, либо в ходе отдель­ного следственного действия — осмотра вещественного доказатель­ства (предмета), оформляемого самостоятельным протоколом.

И, в-третьих, вещественное доказательство должно быть приоб­щено к делу особым постановлением (определением) следователя, суда. Лишь после вынесения такого постановления (определения) на предмет может быть распространен режим вещественного доказа­тельства. Постановление (определение) о приобщении предмета к делу в качестве вещественного доказательства выражает решение

» Глава 9. Виды доказательств

следователя (суда) об относимости данного предмета к делу и озна­чает поступление его в исключительное распоряжение следователя или суда. Точная процессуальная фиксация факта приобщения пред­мета к делу в качестве вещественного доказательства необходима в связи с тем, что такие предметы нередко представляют определен­ную материальную или духовную ценность.

Возникает вопрос, в какой момент должно быть вынесено такое постановление — сразу после изъятия (получения) предмета или по­сле его хотя бы какого-то исследования? И в теории и на практике распространено мнение, что предмет должен быть приобщен к делу в качестве вещественного доказательства сразу после его получения, иначе непонятно, в каком процессуальном качестве он исследуется (например, направляется на экспертизу).

Однако с этим трудно согласиться. Как уже говорилось, предпо­лагаемые орудия преступления (ножи, отвертки и т.п.) иногда изы­маются чуть ли не десятками. Приобщение всех их в качестве веще­ственных доказательств (с последующий отменой большинства постановлений) влечет за собой лишь загромождение уголовного дела ненужными документами и пустую трату времени. Или такой пример. По делу о неосторожном убийстве на охоте изъяты и на­правлены на экспертизу ружья трех охотников. Относимым к делу является только одно из них, остальные заведомо таковыми не будут. Спрашивается, зачем их приобщать к делу до установления этого факта?

И вообще, как говорилось выше, все доказательства являются та­ковыми условно, поскольку в любой момент могут быть признаны недопустимыми, неотносимыми и проч. Окончательно они стано­вятся таковыми лишь после вступления приговора в законную силу, т.е. когда надобность в них, собственно говоря, отпадает. Такова диалектика доказывания. Поэтому и любой изъятый предмет являет­ся лишь потенциальным вещественным доказательством. Официаль­ное его оформление в этом качестве, т.е. приобщение к делу, воз­можно лишь, когда его относимость к делу установлена хотя бы с какой-то степенью вероятности, т.е. после какого-то исследования его признаков как вещественного доказательства. «Очевидно, что выносить постановление о признании вещественным доказательст­вом объекта, на котором имеется пятно, похожее на кровь, было бы преждевременно, пока не будет установлено, что это действительно следы крови, а не ржавчины или другого вещества»¹. «Поэтому ис­следование объекта, официально не приобщенного к уголовному

Теория доказательств в советском уголовном процессе. М., 1973. С. 649.

156 Доказывание и доказательства в уголовном процессе

делу в качестве вещественного доказательства, не может считаться основанием признания его недопустимым»¹.

Помимо вещественных доказательств существуют материальные объекты, которые гносеологически выполняют в доказывании такую же роль, но процессуально к делу в этом качестве не приобщаются по причинам морально-этического порядка (трупы) или ввиду физи­ческой невозможности приобщения к делу (участки местности, дру­гие немобильные объекты). Например, телеграфный столб или дере­во, с которым столкнулся автомобиль, в доказывании играют точно такую же роль, как, допустим, взломанный сейф, служат средством идентификации воздействующего объекта по имеющимся на них следам. Но процессуально ни дерево, ни столб к делу не приобщают­ся, поскольку на них реально не может быть распространен режим вещественного доказательства (поступление в исключительное рас­поряжение следователя, хранение в определенном месте и т.п.).

В связи с этим на практике нередко возникает вопрос, какие объекты можно, а какие нельзя изымать и приобщать к делу в каче­стве вещественных доказательств. Решается он довольно просто — целиком сводится к проблеме физической возможности, удобства и целесообразности. Можно изъять одну или несколько досок из забо­ра, а можно сделать с них соскобы следов крови или извлечь дроби­ны. Понятно, что нельзя изъять и приобщить к делу стену здания, но дверь — вполне возможно. Аналогично решается вопрос с микрообъ­ектами (микроследами). Если они невидимы невооруженным гла­зом, то не могут фигурировать в качестве отдельных вещественных доказательств, поскольку их невозможно хранить отдельно от объек­та-носителя (или, во всяком случае, весьма затруднительно). Поэто­му и изымать их нужно вместе с объектом-носителем, который и будет выступать в качестве вещественного доказательства. Исследо­вание же и фиксацию их соответствующими методами проведет экс­перт.

Таким образом, круг предметов материального мира, могущих быть вещественными доказательствами, определяется исключитель­но физическими возможностями их изъятия и хранения в этом каче­стве (за исключением, разумеется, трупов). Каких-либо ограничений процессуального характера в этом отношении не существует.' Как уже говорилось, закон позволяет — в принципе — приобщить в ка-

Теория доказательств в советском уголовном процессе. С. 649. К сожалению, цитируемая выше позиция автора теории доказательств не получила признания в тео­рии и на практике. Из современных авторов, разделяющих эту концепцию, следует отметить В.А. Лазареву (см.: Лазарева В.А. Проблемы доказывания в современном уго­ловном процессе России. С. 272).

Глава 9. Виды доказательств

честве вещественного доказательства любой предмет материального мира. Что же касается метода изъятия — с расчленением объекта или целиком, — то это вопрос конкретной ситуации, т.е. опять же не процессуальный, а организационно-технический. Хотя обычно реко­мендуется, чтобы такое расчленение (извлечение дробинок, снятие каких-то наложений с одежды и т.п.), как правило, проводил не сле­дователь, а эксперт, он сделает это более квалифицированно. Поэто­му там, где есть возможность, такого рода объекты лучше изымать целиком.

Вещественные доказательства могут быть первоначальными и производными. Первоначальные вещественные доказательства — предметы-подлинники, оригиналы (например, орудие убийства, оде­жда со следами крови). Однако изъять и исследовать такой предмет в натуре не всегда возможно и целесообразно (например, след на земле или снегу, отпечаток пальца на мебели). В таких случаях ис­пользуются различного рода их материальные модели — произ­водные вещественные доказательства. Они могут быть следующих видов.

1) копии вещественных доказательств (например, слепки и от­тиски различных следов);

2) предметы-аналоги. Обычно они используются взамен веще­ственного доказательства-оригинала, когда последний не обнару­жен (например, вместо необнаруженного ножа — орудия убийст­ва — на экспертизу отправляется нож такого же типа). Естественно, такого рода предметы не отражают никаких индиви­дуальных признаков оригинала и не могут использоваться для его индивидуальной идентификации, но вполне пригодны для установ­ления общей родовой или групповой принадлежности. Например, эксперт может дать заключение, что ранение причинено ножом именно такого типа;

3) образцы для сравнительного исследования. Правда, вопрос об их процессуальной природе на протяжении многих лет является спорным и по нему высказаны различные точки зрения. Одни авто­ры считают образцы разновидностью вещественных доказательств (не разграничивая их на первоначальные и производные)¹. По мне­нию других, они являются самостоятельным видом доказательств², в связи с чем иногда предлагается даже внести соответствующие до-

См.: Рахунов Р.Д. Вещественные и письменные доказательства в советском уголовном процессе // Ученые записки ВИЮН. М., 1969. Вып. 10. С. 208—209; Пет-рухин И.Л. Экспертиза как средство доказывания в советском уголовном процессе. М., 1964. С. 148.

² См.: Теория доказательств в советском уголовном процессе. С. 646.

158 Доказывание и доказательства в уголовном процессе

полнения в УПК¹. Третьи полагают, что они вообще не имеют дока­зательного значения, а выступают лишь как вспомогательные техни­ческие средства². И, наконец, часть авторов рассматривают образцы как разновидность производных вещественных доказательств³. Пред­ставляется, правы именно эти авторы.

Образцы, как и иные вещественные доказательства, используют­ся в экспертном исследовании, когда непосредственное исследова­ние свойств вещественных доказательства-оригинала невозможно или нецелесообразно. Исследование в таком случае проводится путем сравнения не с самим идентифицируемым объектом, а с полученными от него образцами. Например, при идентификации ог­нестрельного оружия по пулям и гильзам исследуются не непосред­ственно особенности канала ствола, а отстреливаются эксперимен­тальные пули и гильзы, которые и отражают эти особенности; при идентификации пишущей машинки (принтера) с исследуемым тек­стом сравниваются не непосредственно признаки шрифта машинки (принтера), а полученные на ней экспериментальные образцы. Та­ким образом, образцы тоже выступают в качестве материальной мо­дели вещественного доказательства-оригинала, отражающей какие-то его свойства. В отличие от копий вещественных доказательств об­разцы возникают в результате копирования не самого вещественного доказательства-оригинала, а процесса его формирования, механизма возникновения вещественного доказательства (экспериментальный отстрел пуль и гильз, получение экспериментальных образцов текста пишущей машинки и т.п.).

По способу (механизму) формирования образцы для сравнитель­ного исследования могут быть трех видов:

1) экспериментальные образцы — когда процесс их формирова­ния воспроизводится искусственно (например, экспериментальный отстрел пуль или гильз, отобрание образцов почерка у обвиняемого);

2) свободные образцы — возникают не в связи с расследуемым делом, обычно до его возбуждения (например, свободные образцы почерка обвиняемого — документы, написанные им до возбуждения дела, допустим, заявление о предоставлении отпуска);

См.: Винберг А.И. Производные вещественные доказательства в советском уго­ловном процессе // Социалистическая законность. 1966. № 3. С. 20—23; Жбанков В.А. Образцы для сравнительного исследования и вещественные доказательства // Сбор­ник статей адъюнктов и соискателей Высшей школы МООП СССР. М., 1966. С. 145-146.

См.: Селиванов Н.А. Вещественные доказательства. М., 1971.

См.: Карнеева Л.М., Квартес И. Источники доказательств по советскому и вен­герскому законодательству. М., 1985. С. 81; Варфоломвева Т.В. Производные вещест­венные доказательства. М., 1980. С. 5—6.

Глава 9. Виды доказательств

3) естественные образцы, образующиеся как результат физиоло­гической деятельности организма (образцы крови, волос и т.п.).

По процессуальному способу и субъекту получения образцы мо­гут быть следственными (судебно-следственными) и экспертными. Следственные получаются следователем в порядке ст. 202 УПК (в принципе могут быть получены и судом, хотя такое если и бывает, то очень редко), экспертные — экспертом в ходе экспертизы. Компе­тенция следователя и эксперта в этом отношении разграничивается следующим образом. Образцы от живых лиц может получать только следователь (в необходимых случаях — с участием специалиста или эксперта), поскольку это может быть сопряжено с принуждением и вообще тесно связано с правами личности. Что касается других объ­ектов, то если такое получение требует специальных знаний или оборудования, то оно должно проводиться экспертом (например, от­стрел пуль или гильз). В остальных случаях возможен любой вари­ант. Например, образцы текста пишущей машинка следователь мо­жет получить сам, а может направить ее на экспертизу и тогда это осуществит эксперт.

Исследование вещественных доказательств осуществляется по­средством различных следственных действий. Наиболее простой способ исследования — осмотр вещественных доказательств. При осмотре устанавливаются и фиксируются индивидуальные признаки предмета, доступные непосредственному восприятию (размеры, форма, цвет и др.) либо выявляемые с помощью простейших прибо­ров (например, лупы). Для исследования свойств вещественных до­казательств может проводиться следственный эксперимент, а для идентификации — предъявление для опознания. Наиболее сложная форма исследования вещественных доказательств — экспертиза. Экспертным путем устанавливаются свойства предметов, требующие для выявления специальных знаний и, как правило, сложного обору­дования (например, определяются природа и химический состав ве­щества).

Проверке подлежат подлинность вещественных доказательств, а также неизменность их свойств с момента получения. В этих целях могут проверяться условия хранения.

Оценка вещественных доказательств включает в себя установле­ние их допустимости, относимости и доказательного значения. До­пустимость вещественных доказательств определяется соблюдением правил их изъятия и процессуального оформления, о которых гово­рилось выше. Так, не могут быть вещественными доказательствами предметы, появление которых в деле никак не оформлено или изъя­тие которых произведено с грубыми процессуальными нарушениями (например, выемка без понятых).

Доказывание и доказательства в уголовном процессе

Относимость вещественных доказательств и их доказательственное значение зависят от устанавливаемого ими факта. Как правило, веще­ственные доказательства свидетельствуют не о самом факте преступле­ния, а о другом событии, имеющем доказательственное значение, т.е. являются косвенными доказательствами. Даже при индивидуальной идентификации предмета обычно устанавливается лишь доказательст­венный факт. Например, идентификация обуви по следу или человека по отпечатку пальца свидетельствует лишь о том, что данное лицо было на месте преступления, а не о том, что оно его совершило. Оно могло побывать там и не в связи с совершением преступления, а до этого или после. Аналогично, идентификация оружия, которым совер­шено убийство, является лишь косвенным доказательством виновно­сти его владельца, так как не исключено, что этим оружием воспользо­валось какое-то другое лицо. Еще меньше доказательственная сила предметов, в отношении которых устанавливается лишь групповая принадлежность. Например, установление группы крови лишь с ка­кой-то долей вероятности свидетельствует о том, что кровь на месте происшествия оставлена данным лицом.

Вместе с тем в определенных ситуациях предметы могут высту­пать в роли прямых вещественных доказательств, если сам факт их наличия у определенного лица образует преступное деяние, напри­мер обнаруженное у обвиняемого огнестрельное оружие или нарко­тическое вещество при обвинении в незаконном хранении таких предметов¹.

Вещественные доказательства всегда оцениваются в совокупно­сти с другими доказательствами и, прежде всего, с документами, в которых фиксируются обстоятельства их изъятия и результаты ис­следования. Например, похищенная вещь является доказательством лишь в совокупности с протоколом, в котором констатируется факт ее изъятия у обвиняемого, протоколами допроса лиц, подтвердив­ших ее прежнюю принадлежность потерпевшему, протоколом ее опознания потерпевшим и т.п. Аналогично отпечаток пальца или след обуви может иметь доказательственное значение лишь в совокупно­сти с заключением эксперта, в котором фиксируются результаты его исследования, и т.д.

В теории доказательств давно отвергнута концепция об особой роли вещественных доказательств как «немых свидетелей», которые в отличие от «говорящих свидетелей» не лгут. Вещественные доказатель­ства могут оказаться неподлинными. Они вполне могут быть сфальси­фицированы. Судебной практике известны случаи искусной подделки

См.: Теория доказательств в советском уголовном процессе. С. 641—642.

Глава 9. Виды доказательств

16]

даже пальцевых отпечатков, не говоря уже об умелой инсценировке (симуляции) самоубийств, пожаров, ограблений и других ситуаций. Поэтому вещественные доказательства не имеют никаких преиму­ществ перед другими и подлежат тщательной проверке, всестороннему исследованию и критической оценке на общих основаниях.