Распределение испытуемых по характеру работы родителей

Группа	Работа матери
15,8%	0%	12,2%	8,6%	29,8%	40,5%	64,7%
52,6%	50,0%	46,3%	44,8%	34,0%	35,1%	21,6%
31,6%	50,0%	41,5%	46,6%	36,2%	24,3%	13,7%
Работа отца
22,4%	0%	0%	10,3%	39,4%	35%	56,1%
50,7%	30,8%	66,7%	30,8%	34,8%	55,0%	12,2%
26,9%	69,2%	33,3%	59,0%	25,8%	10,0%	31,7%

Фактор работа предполагал выделение следующих уровней (или подгрупп согласно данным предварительного интервью с подростком): 0 — сведений нет, 1 — ребенок не знает, кем работает мать или отец, 2 — родитель безработный, 3 — выполняет неквалифицированную работу (грузчик, дворник, скотник, прачка, няня, свинарка, доярка, пастух, почтальон, кочегар, санитар), 4 — работа требует минимального обучения (продавец, тракторист, птичница, шофер, маляр, плотник, моторист, повар, токарь, сварщик, каменщик), 5 — квалифицированный труд, не требующий высшего образования (медсестра, воспитатель, пчеловод, преподаватель музыки, оператор, товаровед, бухгалтер, механизатор, электрик), 6 — труд, предполагающий высшее образование (экономист, конструктор).

Понятно, что эта классификация выступила в определенной степени и как ранжировка социального статуса семьи, когда родители не только отличаются образовательным цензом или экономическим статусом, но в первую очередь уровнем социальных ступеней, которые ассоциируются с тем или иным видом трудовой деятельности, указывающей также на общие социокультурные условия жизни семьи.

99

Таблица 4.9 демонстрирует распределение подростков в группах по факторам работы родителей, которые свидетельствуют об очевидных сдвигах в сторону классов 2 и 3 (безработные, неквалифицированный труд) в группах риска и психиатрической. Итак, рассмотрим более подробно, как эти факторы влияют на психологические показатели, значимо отличающие группы обследованных подростков.

Показатели депрессии и злоупотребления курением, а также поведенческие расстройства (по методике K-SADS) увеличиваются с падением образовательного уровня матери; в ту же сторону изменяются сопряженные показатели делинквентности и агрессии (по методике Т. Ахенбаха). Именно увеличение двух последних индексов связано и с движением подростка по уровням фактора работа матери. Вопреки лозунгу, что «мамы всякие нужны», все же оказывается, что для того, чтобы у ребенка не наблюдались проявления расстройств поведения, а также сопутствующих им агрессии и депрессии, нужны мамы с более высоким образовательным уровнем и работа которых обеспечивает определенный социокультурный уровень, а значит, и образ жизни семьи.

Теперь о том, как выглядит вклад в образ жизни семьи со стороны факторов образование отца и работа отца (учитывая также, что именно в этом звене неблагополучие семьи обусловлено, особенно в группе риска, отсутствием родного отца; в этом случае фиксировались данные отчима, если он воспитывает ребенка).

Снижение образовательного уровня отца определяло те же нарушения поведения и эмоциональные расстройства, что и образование матери, но к ним добавился показатель СДВГ (см. табл. 4.4). Работа отца определила значимые изменения также по шкалам депрессии (I), тревожности в связи с боязнью быть покинутым (V), оппозиционного поведения (XV) и злоупотребления курением (XVIII). К ним добавился показатель психопатии (по методике П. Фрика), а также весь спектр сопутствующих делинквентности нарушений социализации, эмоциональной сферы (тревожность, агрессия), а также уже указанный в связи с эффектом образования отца показатель СДВГ по Ахенбаху.

Согласно имеющимся в научной литературе данным, у детей с синдромом гиперактивности и расстройств внимания по сравнению с контрольной выборкой (без такого диагноза) чаще устанавливаются симптомы поведенческих расстройств, а также сопутствующие аффективные расстройства (депрессия, тревожность). Это позволяет авторам

100

соответствующих исследований, в частности, считать, что СДВГ и депрессия могут иметь общие генетические корни [Biederman et al., 1992] и вместе с расстройствами поведения образуют единую психологическую реальность, передаваемую в семьях из поколения в поколение. Из наших данных следует правдоподобность этой связи, но с поправкой на тот вклад, который вносится со стороны влияния отца, причем именно в контексте нарушений социального благополучия семьи с его стороны.

Заключение

Нарушения социальной среды, в которой живет ребенок, в том числе семейной экологии, факты жестокого обращения выступают дистрессорами, усиливающими показатели психологического неблагополучия подростков. Оно проявляется в значимых изменениях показателей методик, построенных в ориентировке на критерии нарушений психического здоровья, но не проявляются столь явно в показателях методики (Т. Ахенбаха), ориентированной на вариабельность соответствующих признаков в норме.

Использование нами двух типов методик в целом подтверждает необходимость развести психологические показатели расстройств, имеющих более близкие (непосредственные) или более дальние (через ряд других переменных) связи с факторами внешних условий. Внутренние условия — на уровне базисных психологических переменных — опосредствуют влияние переменных внешних условий в проявлении и дальнейшем развитии поведенческих отклонений у подростков.

Та закономерность, что шкалы поведенческих отклонений, или делинквентности, по обеим методикам, ориентированным на норму (Т. Ахенбаха) и патологию (по методике K-SADS), демонстрируют эффекты влияний со стороны снижения образовательного и социокультурного уровня семьи (причем в первую очередь на психологические особенности, связанные с поведенческими и эмоциональными расстройствами), говорит как о конвергентной валидности методик — применительно к этим шкалам, — так и о том, что нарушения семейной экологии прежде всего выступают фактором риска делинквентного поведения и отражают также возможность попадания подростков в группу психиатрических пациентов (с установленным синдромом «расстройства поведения»).

101

Глава 5

Результаты обследования
подростков с установленным
психиатрическим диагнозом¹

Особенности выборки подростков
с психиатрическим диагнозом

В диагностическом интервью, т. е. на первом этапе беседы с подростками, психологами фиксировались как данные о настоящем диагнозе, с которым подросток находится на лечении (психиатрический диагноз), так и о первичном, если он ранее ставился. Ниже, в табл. 5.1, мы приводим два ряда данных о частотном распределении пациентов — отдельно для «настоящего» и «первичного» диагнозов. Из 86 человек 8 были девушки, остальные — юноши (эти 8 девушек были из подгруппы не совершавших ООД). Распределение по возрасту было следующим: 14 лет — 7 человек, 15 лет — 18, 16 лет — 23, 17 лет — 38 человек.

Таблица 5.1

Частотное распределение пациентов с разными диагнозами в выборке
психиатрически больных подростков

Диагноз	Настоящий	Первичный
Частота	% случаев	Частота	% случаев
Шизофрения (простая и параноидная формы)		5,8		3,5
Шизофрения с психопатоподобным синдромом		2,3		1,2
Психопатия (возбудимая, неустойчивая, мозаичного круга)		11,6

102

Окончание табл. 5.1

Диагноз	Настоящий	Первичный
Частота	% случаев	Частота	% случаев
Умственная отсталость (с преобладанием интеллектуального дефекта)		8,1		8,1
Психоорганический синдром		32,6		26,7
Неврозоподобный синдром		9,3		12,8
Эпилепсия		2,3		7,0
Психофизический инфантилизм		9,3		8,1
Патологически протекающий пубертатный криз		5,8		4,7
Умственная отсталость с преобладанием психопатоподобного синдрома		12,8

Выборка психиатрических пациентов включила примерно равное количество подростков с такими заболеваниями, как психопатии возбудимого и неустойчивого типов, шизофрения, ранние церебральные резидуально-органические состояния, психофизический инфантилизм, патологически протекающий пубертатный криз. Наибольшее число подростков имели (на момент обследования) диагнозы психоорганический синдром, психопатия и умственная отсталость с преобладанием психопатоподобного синдрома.

Отметим психологические особенности подростков этих групп (в первую очередь с установленной психопатией), которыми они характеризовались по заключению наблюдавших их врачей и результатам психологического обследования традиционными патопсихологическими методиками.

Подростки, которым был поставлен диагноз психопатия возбудимого круга, отличались вспыльчивостью, крайней раздражительностью,

103

эгоистичностью, склонностью к беспричинным периодам злобного настроения, к бурному реагированию по механизму «короткого замыкания», нетерпимостью к мнению окружающих, требовательностью, обидчивостью, неуживчивостью, плохой переносимостью алкоголя.

Подростки, которым был установлен диагноз психопатия неустойчивого круга, характеризовались слабостью волевых функций, повышенной внушаемостью, подчиняемостью, крайней неустойчивостью интересов, неспособностью к длительному волевому усилию, неустойчивостью, поверхностностью эмоций, преобладанием в мышлении аффективного компонента, принятием импульсивных немотивированных решений, легкостью возникновения и закрепления патологических влечений.

При задержке психического развития (диагнозы умственная отсталость и психоорганический синдром) с парциальной интеллектуальной недостаточностью и психопатоподобными расстройствами на первый план выступала интеллектуальная недостаточность с сугубой конкретностью и малой продуктивностью мышления, резким ухудшением интеллектуальных способностей при утомлении, эмоциональном напряжении; со снижением мнестических способностей; трудности сосредоточения и переключения внимания. Эмоционально-волевая сфера характеризовалась аффективной возбудимостью, склонностью к дисфорическим расстройствам настроения, слабой коррегируемостью аффективно-поведенческих реакций, обедненностью высших эмоций, склонностью к брутальным, аффективным, импульсивным реакциям, расстройствам настроения по типу дисфорий и нарушений влечений.

При неврозоподобных расстройствах на первый план выступали церебрастенические проявления, повышенная утомляемость, истощаемость с последующими колебаниями настроения, нарушения сна, страхи, ночные кошмары, часто энурез, снохождение, сноговорение.

У подростков, которым был поставлен диагноз патологически протекающий пубертатный криз, основное место в клинической картине занимали пубертатные психопатологические личностные особенности и утрированные проявления психологического криза пубертатного созревания.

У подростков с диагнозом паранойяльная форма шизофрении в качестве ведущего синдрома отмечалось сверхценное стремление к самоутверждению, положительно или отрицательно социально ориентированное. Эти подростки были охвачены своими переживаниями, идеями, стремились к их реализации; дефицитарная симптоматика

104

проявлялась в снижении психической продуктивности, эмоциональной холодности, асоциальных нарушениях поведения.

При вялотекущей шизофрении подростки отличались такими личностными изменениями, как замкнутость, сужение круга интересов, неконтактность, вялость, апатичность, утрата эмоциональной гибкости, эмоциональная неадекватность. Часто на фоне снижения энергетического потенциала отмечалась так называемая «философская интоксикация».

При психопатоподобном синдроме у больных шизофренией клиническая картина была полиморфной, преимущественно складывалась из комплекса аффективных расстройств, невротических проявлений, сверхценных идей и разнообразных изменений личности (снижение эмоциональности и нравственных установок в сочетании с оппозиционностью, холодностью, отчужденностью по отношению к близким).

Подростки психиатрической выборки обследовались медицинскими психологами. При этом часть из них (20 человек), как указывалось при общей характеристике выборок в главе 2, не совершали правонарушений; остальные 66 — это лица, совершившие ООД. Данное разделение на подгруппы учитывалось нами и далее при обработке результатов в качестве уровней фактора психиатрической выборки.

Рассмотрим, какие правонарушения совершили подростки из этой выборки. Общее их число не равно числу испытуемых, так как в 46 случаях наблюдались сочетания приводимых нами ниже показателей:

• кражи — 32 человека;

• бродяжничество — 23;

• токсикомания — 9;

• убийства — 2;

• драки — 1;

• хулиганство — 2.

По показателю «привод в милицию» группы риска и психиатрических пациентов значимо различались с группой нормы, но не между собой. Поскольку количественным показателем здесь выступало число случаев привода в милицию в связи с тем или иным правонарушением, мы использовали для сравнения эмпирических частот критерий Смирнова — Колмогорова. Установленные различия продемонстрировали относительную независимость переменных «факт совершения» того или иного действия и «привлечение к ответственности» за совершенное ООД (в большей степени отвечать пришлось именно подросткам

105

с установленным диагнозом). Обсуждение сложившейся практики установления наказания за совершенные правонарушения применительно к здоровым подросткам и психически больным выходит за рамки психологического исследования, но ставит вопрос о разнице социальных установок в обществе по отношению к лицам с установленным и не установленным психиатрическим диагнозом.

Также значимым при аналогичном сравнении частот в трех выборках выступило различие по показателю «лишение родительских прав»; здесь вновь группы риска и психиатрическая не различались между собой, но отличались от группы нормы, хотя общее число случаев было невелико (3 в обсуждаемой выборке).

Влияние факторов начало заболевания и диагноз

По данным диагностического интервью нами выделялся фактор начало поведенческих расстройств. Хотя в 61% случаев соответствующие данные отсутствовали, мы все же ввели классификационные уровни «раннего» и «позднего» проявления этих нарушений, чтобы прояснить влияние фактора времени на проявление психологических свойств и психопатологической симптоматики. Были выделены два уровня — с проявлением нарушений поведения до 10 лет (раннее) и после 10 (позднее); число случаев оказалось примерно равным.

Много пропусков отмечалось по переменной наличие родственников с психиатрической историей (53%). Согласно полученным данным, таковых не было у 35% пациентов, у 8% родственники были также по прямой линии, у 4% — не по прямой. Далее нами этот фактор не анализировался.

Психиатрической госпитализации до этого подвергались: 72% испытуемых — 2 раза и более, 18,6% — 1 раз, т. е. 90% обследованных лиц этой выборки; остальные 10% — ни разу или сведений об этом нет. Госпитализация в 19 случаях происходила по соматическому заболеванию и в 19 случаях — в связи с травмой головы. 5 человек имели и травмы головы, и госпитализации по соматическому и психиатрическому заболеваниям.

Именно в данной выборке подростков было использовано максимальное число дополнений в полуструктурированном интервью, что отражает максимальную выраженность у них следующих подтипов расстройств (по названиям соответствующих дополнений):

106

• 1 — эмоциональные расстройства — 10 человек;

• 2 — психотические расстройства — 5;

• 3 — «тревожные» расстройства — 14;

• 4 — поведенческие расстройства — 61;

• 5 — употребление наркотических веществ и другие болезни — 25.

Наблюдались следующие сочетания расстройств:

• 4 и 5 — у 17 человек;

• 2 и 4 — у 2;

• 1 и 2 — у 1;

• 1 и 3 — у 1;

• 3 и 4 — у 1;

• 2 и 3 — у 1;

• 1, 3, 4 — у 4;

• 3, 4, 5 — у 3;

• 1, 4, 5 — у 1;

• 1, 3, 4, 5 — у 3;

• 1, 2, 3, 4 — у 1.

Далее мы обработали полученные количественные индексы (в основной части методики K-SADS) по схеме многофакторного дисперсионного анализа, что позволило выявить эффекты влияния факторов принадлежность к группе (психиатрической выборки и других групп подростков) и начало проявлений поведенческих отклонений (как симптома заболевания).

Итак, MANOVA использовался для проверки модели, в которой факторами выступили принадлежность к группе и начало заболевания. Соответствующие эффекты демонстрирует табл. 5.2.

Таблица 5.2

Значимые эффекты влияний более раннего начала проявления поведенческих
и психологических проблем у подростков на зависимые переменные

Фактор	F	p	Зависимые переменные
Начало проявлений	6,890	0,009	Энурез
Начало проявлений	7,707	0,006	Нарушения социализации (по Ахенбаху)
Начало проявлений	4,515	0,035	СДВГ (по Ахенбаху)

107

Фактор	F	p	Зависимые переменные
Принадлежность к выборке пациентов	6,139	0,002	Психопатия (по Фрику)
Взаимодействие двух факторов	4,818	0,029	Энурез
5,230	0,023	Нарушения социализации (по Ахенбаху)

Нарушения социализации, энурез (как проявление невротических расстройств), синдром дефицита внимания и гиперактивности — вот та симптоматика, которая имела наибольшую выраженность у пациентов с ранним началом заболевания. Таким образом, можно говорить о большей прогностической роли этих переменных для предположений о развитии поведенческих расстройств. В качестве связанных с психиатрической симптоматикой здесь выступили также показатели энуреза и психопатии. Начнем с анализа индекса психопатии (по «листу наблюдений» Фрика).

Отметим значимость влияния факта принадлежности к группе на высоту показателя психопатии и аналогичного влияния на его вариабельность установленного диагноза:

• диагноз первичный: F =2,878 при p =0,006;

• диагноз настоящий: F =2,126 при p =0,037.

Приведенные данные свидетельствуют если и не прямо в пользу предположения о каузальной связи психопатологической сиптоматики и генеза отклонений в поведении, названных этим автором «психопатическими», то, несомненно, о значимой коморбидности установления психиатрической симптоматики и ожидаемых проявлений психопатического поведения. Это позволяет рассматривать опросник Фрика в качестве хорошего средства экспресс-диагностики (он включает лишь 20 утверждений, наблюдатель может выразить согласие или несогласие с ними), по результатам которого можно принимать решение о привлечении других, более трудоемких психодиагностических процедур.

Принадлежность к группе в соответствии с примененной схемой обработки данных значимо определяла также выраженность по 9 переменным, диагностируемым с помощью полустандартизованного интервью. Поскольку во многом эти данные пересекаются с отраженными выше в табл. 3.3 (результаты дисперсионного анализа влияния фактора принадлежность к группе), вычисленные значения F-критерия для них нами не приводится. Однако следует указать эти 9 переменных:

108

• мании;

• сверхтревожность;

• энурез;

• СДВГ;

• расстройства поведения;

• курение;

• злоупотребление алкоголем;

• злоупотребление запрещенными веществами;

• посттравматические стрессовые заболевания.

Именно по таким показателям группа подростков с психиатрическим диагнозом значимо отличалась от двух других — нормы и риска.

Таким образом, принадлежность к группам нормы, риска и психиатрической выборке отразилась на общих (для двух методик) сферах нарушения социализации, СДВГ и более дифференцированно предстала в изменениях шкал K-SADS, свидетельствующих о психиатрической симптоматике. Это вполне соответствует общности психологических реалий, охватываемых указанными методиками, а также демонстрирует лучшую дифференциальную диагностику патологической симптоматики с помощью полуструктурированного интервью, разработанного в ориентировке на психиатрические критерии поведенческих и эмоциональных расстройств.

В этих результатах можно увидеть схожесть нашей психиатрической выборки с теми, которые специально рассматривал П. Фрик и для которых психопатией было обозначено нарастание поведенческих проблем у ребенка с развитием эмоциональных нарушений. Причем более раннее начало поведенческих нарушений сопутствует СДВГ.

Далее представим более дифференцированную картину влияний нозологической принадлежности испытуемых (в обследованной нами психиатрической выборке) на выраженность синдрома гиперактивности и дефицита внимания.

Мы не рассматривали связей нозологической принадлежности подростков и выраженности у них тех или иных психологических симптомов, что потребовало бы перейти к методу «анализ единичного случая», хотя собранные нами данные позволяют это осуществить. Не будучи медицинскими психологами, авторы книги принимают соответствующее ограничение в рассмотрении результатов. И далее мы придерживаемся принципа межгрупповых сравнений, выбранного исходя из общей постановки проблемы нашего исследования.

109

Согласно результатам применения дисперсионного анализа для психодиагностических данных, полученных при обследовании подростков с психиатрическим диагнозом, были выявлены значимые эффекты влияний ряда переменных на проявление СДВГ (табл. 5.3).

Таблица 5.3

Факторы, влияющие на СДВГ, у подростков с психиатрическим
диагнозом

Фактор	Показатель СДВГ	F	p
Диагноз	По K-SADS	2,891	0,005
Диагноз	По Ахенбаху	2,940	0,005
Криминализация	По Ахенбаху	2,446	0,041
Количество детей	По Ахенбаху	3,447	0,005

Как следует из табл. 5.3, фактор нозологической принадлежности пациентов в психиатрической выборке (фактор диагноза) значимо определяет выраженность показателя синдрома дефицита внимания и гиперактивности, причем при использовании и полуструктурированного интервью K-SADS, и методики Ахенбаха.

В специально посвященной синдрому гиперактивности и дефицита внимания главе 6 мы продолжим рассматривать связи этого показателя с установленными искажениями внешних условий жизни подростков и коморбидными проявлениями психотической симптоматики, учитывая фактор принадлежности подростков к той или иной группе.

Подведем итоги для выборки пациентов, 3/4 которых совершали ООД.

В данных для группы подростков с установленным психиатрическим диагнозом были выявлены значимые эффекты влияния переменных «внешних» условий их жизни и «внутренних» условий — наличия эмоциональных и поведенческих проблем. Отметим, что мы различали факторы первичного диагноза и последующего настоящего диагноза, т. е. установленного в момент обследования нами подростка в клинике и не всегда совпадающего с начальным.

Соответствующая табл. 5.1, приведенная выше, показывает частотные изменения в диагностическом результате психиатрического обследования. Таблица 5.4 включает результаты психологического обследования и количественной обработки данных (однофакторный

110

дисперсионный анализ); это позволяет установить, насколько нозологическая принадлежность определяла показатели по шкалам использованных методик. Отличие такой формы обработки данных — учет переменных, выступивших при межгрупповых сравнениях ковариатами переменной диагноз, в качестве зависимых переменных и рассмотрение принадлежности к нозологическим подгруппам как источника влияний на психологические показатели.

Сразу отметим, что три основные сферы нарушений в показателях полуструктурированного интервью (эффекты тревожности, СДВГ и отклоняющегося поведения) дублировались аналогичными нарушениями по «листам наблюдений». Кроме того, использование опросников Фрика и Ахенбаха позволило дифференцировать ряд непсихопатологических факторов психологического неблагополучия подростков. Так, при первичном диагнозе в качестве значимых зависимостей выступили эффекты влияния нозологической принадлежности больных на показатели возникновения соматических проблем и нарушений мышления у подростков. Переменные проблемы с общением, тревожность и агрессия показали большую чувствительность к типу установленного диагноза в последующем (диагноз настоящий); это же касается и нарастания общего симптома психологического неблагополучия (общий показатель проблем по Ахенбаху), в том числе внутренних и внешне выражаемых симптомов (интернализации и экстернализации).

Таблица 5.4

Влияние фактора диагноз на показатели по шкалам K-SADS и листов
наблюдений П. Фрика и Т. Ахенбаха

Фактор	F	p	Зависимые переменные
Диагноз настоящий	2,567	0,012	Тревожность на почве избегания (VI)
4,299	0,0001	Специфические страхи (VII)
2,891	0,005	СДВГ (по K-SADS)
4,694	0,0001	Оппозиционное поведение (XV)
3,865	0,0001	Поведенческие расстройства (XVI)
2,126	0,037	Психопатия (по Фрику)
2,545	0,013	Проблемы общения
3,312	0,002	Тревожность
2,940	0,005	СДВГ (по Ахенбаху)
5,820	0,0001	Делинквентность
2,964	0,004	Агрессия
2,314	0,023	Внутренние проблемы

111

Фактор	F	p	Зависимые переменные
	4,133	0,0001	Внешние проблемы
3,381	0,002	Общий показатель проблем (по Ахенбаху)
Диагноз первичный	2,745	0,008	Тревожность на почве избегания (VI)
4,064	0,0001	Специфические страхи (VII)
2,604	0,011	Сверхтревожность (VIII)
2,172	0,033	Булимия (XIII)
1,940	0,059	Оппозиционное поведение (XV)
2,835	0,006	Поведенческие расстройства (XVI)
2,098	0,040	Курение (XVIII)
2,878	0,006	Психопатия
2,122	0,038	Соматические жалобы
3,881	0,0001	Проблемы мышления
1,979	0,053	Делинквентность
Возраст	3,194	0,028	Сверхтревожность
3,888	0,012	Энурез

Показатели булемии и энуреза встречались именно в группе подростков с психиатрическим диагнозом, в двух других группах — значимо реже. Случаи энуреза отмечались там реже в связи с повзрослением. Генерализованная тревога, или сверхтревожность, с возрастом уменьшалась.

Напомним, что общая тревожность и тревожность на почве избегания в группах обследованных нами подростков была наименьшей именно в психиатрической выборке. Для специфических страхов (и агорафобии), напротив, именно в группе психиатрических пациентов были установлены наиболее высокие показатели. Таким образом, отличаясь страхами на патологической основе, обследованные подростки в психиатрической выборке имели существенно меньшую тревожность по иным показателям, что вновь возвращает к мысли о связи наличия психиатрического диагноза с установлением снижения эмоциональности («неэмоциональности») как важного при поведенческих расстройствах симптома.

Этот вопрос, касающийся шкал опросника Ахенбаха, рассматривается в следующем параграфе.

Синдром оппозиционного поведения и поведенческие расстройства как шкалы K-SADS последовательно продемонстрировали увеличение показателей от групп нормы к группе риска и максимальными были именно в психиатрической выборке. Как следует из табл. 5.4, эти формы

112

отклоняющегося поведения испытывали значимые эффекты влияний со стороны факта установления диагноза (первичный и настоящий) и проявлялись одновременно в показателе делинквентности, согласно ориентированной на норму методике Ахенбаха.

Итак, в целом можно говорить о значимом влиянии фактора психиатрического заболевания на эмоционально-личностное и поведенческое неблагополучие подростка.

У пациентов психиатрической выборки значимые эффекты на психологические показатели проявил также факт госпитализации, включая случаи принудительного лечения (напомним, что 20 подростков обследовались амбулаторно; важно также, что это были случаи наиболее благополучной семейной экологии). Данный фактор обусловливал возрастание индексов по переменным тревога в связи с боязнью разлуки, общая тревожность, злоупотребление курением, злоупотребление наркотиками (шкалы V, VIII, XVIII, XX по K-SADS) и ни одной переменной при использовании методики, ориентированной на эмпирический разброс показателей психологического неблагополучия в норме (Т. Ахенбаха).

Рассмотрим подробнее, каким предстало влияние факторов социального неблагополучия — внешних переменных, устанавливаемых по результатам анамнеза (в предварительной беседе с подростком) — на психологические переменные в группе подростков с психиатрическим диагнозом.

Влияние факторов социальной экологии
в рамках группы психиатрических пациентов