Краткое жизнеописание парам санта Баба Саван Сингха Джи Махарадж 3 страница

Как только Джаймал Сингх сел в медитацию, он потерялся в Самадхи. Ночь пришла и прошла, и начался день, но он продолжал быть неподвижным, потерявшись во внутреннем блаженстве, которое он нашел. Следующий день сменился ночью, и ночь сменилась следующим днем, однако юноша сидел, потерянный для окружающего мира. Когда таким образом прошло около 48 часов, Свами Джи спросил некоторых из учеников, куда исчез посетитель из Пенджаба. “Мы видели его два дня назад на Сатсанге,- сказали они,- но с тех пор мы не видели его”. Свами Джи улыбнулся и пошел прямо в маленькую комнату, где он оставил своего нового ученика и в которую никто не входил два дня.

Он положил свою руку на голову Джаймал Сингха, и когда душа того вернулась к обычному физическому сознанию и он открыл глаза, он увидел своего Гуру, улыбающегося ему:

- Ну, мой мальчик, ты все еще сомневаешься, истинный ли сикх твой Мастер? - спросил он его с блеском в глазах. Парню захотелось упасть к его ногам, но долгие чары Самадхи сделали его суставы онемевшими и неподвижными. Свами Джи посоветовал ему растирать свои ноги, и когда Джаймал смог двигаться, он сопроводил его наружу. Там своими руками он дал Джаймалу выпить молока, и, глядя на него с любовью, сказал:

- Ты тоже будешь делать однажды работу, которую я выполняю сейчас. Наш Путь не заботится о внешних формах и ритуалах, и каждый из нас должен жить лучшими традициями общины, в которую Господь соблаговолил поместить нас.

Затем он начал комментировать учение Нанака и сикхских Гуру и сказал, что последователям этого учения не нужно много наставлений. Он продолжал:

- Всегда придерживайся предписаний Грант Сахиб, воздерживайся от мяса и выпивки; никогда не завись от других при зарабатывании на жизнь, а живи трудом своих рук. Что бы ты ни заработал, свободно делись с нуждающимися и помни о служении святому и бедному. И превыше всего - никогда не гордись своими добрыми делами и не критикуй действия других, а знай, что сам ошибаешься; и никогда не выходи из добродетели внутреннего смирения.

Джаймал Сингх слушал с благоговейным вниманием советы своего Мастера и после этого всегда старался формировать себя таким. Он неизменно посещал ежедневный Сатсанг и помогал любым доступным ему способом. Его прошлая тренировка хорошо дисциплинировала его для его духовной садханы, и он неутомимо посвящал себя Баджану. Под руководством Свами Джи и при его феноменальном внутреннем прогрессе ему ежедневно открывались новые тайны; те тайны, о которых так экстатически пели Нанак, Кабир и Тулси.

В те времена, в середине пятидесятых, у Свами Джи не было много последователей. Он еще не начал давать беседы публично и ограничивал их маленькой частной аудиторией в своем доме в Пунни Гали, после того как прекратил свои беседы в Маи Тхан Гурдвара. Семь или восемь его учеников были особенно преданы ему и постоянно искали его общества; и была большая любовь и гармония.

Каждое утро Мастер давал вдохновляющую беседу, показывая своим слушателям духовные сокровища, скрытые в Грант Сахиб, писаниях Кабира или других великих Святых. После утреннего Сатсанга присутствующие садились за еду. Пищу готовила жена Свами Джи, госпожа Нараин Дэви, к которой впоследствии обращались “Радха Джи” в знак уважения и поклонения, а Свами Джи лично подавал еду с любящим вниманием к каждому. После полудня часто бывали непринужденные разговоры и дискуссии, а временами - регулярные беседы.

Так прошло полтора месяца. Джаймал Сингх был счастлив жить у ног своего благосклонного Мастера. Был 1856 год, и полк индийских сипаев, в котором было несколько сикхов, примерно в это время был расквартирован в Агре. По примеру Свами Джи, Джаймал Сингх записался рекрутом. Он посещал свое утреннее построение и, после выполнения обязанностей, спешил к двери своего Гуру. Там он посещал Сатсанг, слушал Свами Джи, садился в медитацию и возвращался в свою казарму в военном городке ночью. Его армейские коллеги часто спрашивали его, где он проводит столько времени. Когда он рассказал им о величии Свами Джи, некоторые из его сикхских друзей захотели встретиться с блистательным Святым, и однажды Джаймал Сингх отправился в Пунни Гали в сопровождении шести из них.

Свами Джи обсуждал какой-то гимн из Грант Сахиб, когда пришла группа из военного городка. Чача Партап Сингх с хорошим юмором заметил, что Пенджаб, кажется, преобладал на Сатсанге в этот день. Свами Джи повернулся к нему и сказал: “Люди этой страны больше всех имеют право на духовные богатства, о которых я говорю. Кто сможет когда-либо судить о славе Пенджаба, породившего такую душу, как Нанак? Он, прежде всего, учил нас, что свобода заключается не в идолопоклонстве и не в ритуалах; и в то время как мы в этих районах все еще погрязли в церемониях и идолопоклонстве, нечувствительные к посланию Кабира и Нанака, души Пенджаба свободны от таких зол и нуждаются только в искре, чтобы загореться. Отметь мои слова, так как они достойны запоминания: Дар, дарованный мне Богом, однажды расцветет на равнинах Пенджаба.” Затем, повернувшись к посетителям, он приветствовал их, принял их как можно лучше и велел их лидеру Джаймал Сингху быть дисциплинированным в своих армейских обязанностях, а когда пришло время ухода, попрощался с ними.

Легкие армейские обязанности оставляли Джаймал Сингху много времени для медитации. Если у него не было ночного дежурства, он вставал в 2 часа ночи, купался и садился в медитацию. В дневное время, как только построение и другие обычные обязанности кончались, он занимался тем же или спешил в дом Свами Джи. О нем было известно, что он не тратит ни единого мгновения на развлечения, популярные среди его собратьев-солдат. С большой регулярностью он посещал Пунни Гали, где он часто бывал Патхи (чтецом священных писаний) Свами Джи, и многие из его друзей под его влиянием стали учениками его Мастера. Жизнь была спокойной и счастливой и приносила постоянный плод. Но наступил день, когда полк получил приказ уйти из Агры. С тяжестью на сердце Джаймал Сингх встретил своего Мастера и печально рассказал ему новости. “О Господин,сказал он,- как я жажду наслаждаться благословениями Сатсанга еще немного.” Свами Джи улыбнулся и ответил: “Хорошо, подождем и увидим волю Сахиба”. На следующий день прибыли новые приказы, отменяющие уход полка.

Джаймал Сингх делал быстрый внутренний прогресс. Он часто рассказывал Свами Джи о своих различных духовных опытах, и его Гуру был доволен его прогрессом. Однажды, когда он рассказал ему о своей готовности войти в Дасван Двар, или Десятые Ворота, но о своей неспособности проникнуть за их пределы, Свами Джи воскликнул: “Ах, это вполне понятно. Мы работали в этом духовном поиске до этого вместе, и в твоей последней жизни ты овладел вплоть до третьего плана. Отсюда твоя легкость в прогрессировании до этого и твоя последующая трудность.” Однако он утешал своего юного ученика и вдохновлял его продолжать свои усилия.

Когда Джаймал Сингх однажды рассказал о еще более высоком подъеме, Свами Джи был очень доволен и с энтузиазмом провозгласил:

- Продолжай в том же духе, и вскоре ты будешь готов помогать другим душам спастись. Ты родился, чтобы помогать человечеству, и между тобой и мной нет реальной разницы.

- Я недостоин такой чести. О позвольте мне быть смиренным у ваших ног, далеким от клыков гордости.

- Не бойся, истинный Святой никогда не может быть горд.

- О господин, держите меня у ваших ног слугой слуг Святых. Это все, о чем я прошу.

- Ты действительно будешь служить как Святой, спасая человечество, приводя его к Истине и духовной свободе. Что значит отдать миллион коров, чтобы спасти одну душу?

- Вы можете делать, как считаете лучшим, но только я сам знаю слишком хорошо свою недостойность и ограничения.

Шесть месяцев, на которые был отсрочен уход полка, прошли, и Джаймал Сингх должен был уходить. Он взял отпуск на последние три дня и провел его в обществе своего Мастера. Когда, наконец, приблизилось время прощания, Джаймал Сингх не мог больше сдержаться:

- Мое сердце разрывается при мысли о разлуке. Если вы хотите, я могу выйти в отставку.

Но Свами Джи и слышать не хотел о таком:

- Строй свою любовь на Шабде внутри. Это твой настоящий Гуру, и Он всегда с тобой. Все остальное преходяще и должно быть оставлено. Ты должен зарабатывать на жизнь, так как если ты зависишь от труда других, ты должен платить за это своим умственным покоем, и твое понимание будет омрачено. Если ты должен работать, зачем тогда оставлять армию?

У Джаймал Сингха не было другого выбора, кроме как склониться перед высшей мудростью своего Мастера. При расставании Свами Джи рассказал о природе Святости и поведении Святых. Он рассказывал истории об их великом смирении, и, прощаясь, сказал:

- Твой полк сейчас уходит. Если ты когда-нибудь встретишь истинного искателя, поставь его на внутренний Путь; но всегда помни, что ты - лишь смиренный инструмент Святых.

Слезы наполнили глаза молодого солдата, когда он упал к ногам своего Гуру и сказал ему “до свидания”.

СОЛДАТ - СВЯТОЙ

Из Агры полк перешел в Дели. Джаймал Сингх, лишенный общества своего Мастера, начал искать какого-нибудь духовного искателя, с которым он мог бы общаться. Вскоре он нашел одного, Баба Карам Сингха, который был очень верующим в Господа. Он начал часто посещать его и сидел в его казарме, наслаждаясь обществом старшего. Когда однажды Баба Карам Сингх спросил, что привлекло Джаймал Сингха в его жилище, тот очень просто ответил: “Я прихожу сюда, потому что с детства я любил сидеть у ног любящих Бога”. Баба Карам Сингх был в восторге найти товарища по духу, такого молодого годами, и последовала живая дискуссия о Духовности. Оказалось, что Баба Карам Сингх, как и Баба Балак Сингх из Хазро, принимает пранический ритм за принцип Наама, о котором поется в Грант Сахиб. Молодой солдат, еще не достигший совершеннолетия, начал с большим смирением исправлять его ошибку. Он цитировал подходящие отрывки из сикхских священных писаний, чтобы показать, что Божественный Шабд является Первичной Энергией, приводящей в действие все, даже прану, но не тождественен пране. Он остановился на том факте, что все великие представители Сант Мата, или Пути Мастеров, ясно и недвусмысленно заявляли, что в наше время пранаяма и другие подобные практики не могут принести внутреннего освобождения. Затем он рассказал о своем великом Учителе из Агры и его вдохновляющем учении, и помог Баба Карам Сингху вступить на правильный путь к Богу.

После Великого Мятежа (Восстания сипаев) в 1857 году полк, в котором служил Джаймал Сингх, был расформирован. Он долгое время не встречался со своей семьей и отправился прямо домой. Радость его матери, увидевшей его снова, не знала границ. Но ему не было суждено пробыть с ней долго. Получив новости, что 24-й сикхский полк сформирован в Пешаваре, он попрощался со своей семьей и отправился присоединиться к нему. После некоторого времени дислокации в Северо-западной провинции, полк был переведен в Амбала в январе 1858 года. В сентябре следующего года он был переведен в Сагар, город на берегах большого озера в Центральной Индии. До этого солдаты-сослуживцы Джаймал Сингха привыкли к его суровой дисциплине, но в те дни, когда полк был на марше, они с удивлением обнаруживали, что он рыл маленький окоп, в котором он мог сидеть в наклонной позе со спиной, опирающейся на земляную стенку, и проводил всю ночь в медитации.

Находясь в Сагаре, однажды ночью Джаймал Сингх попросил Свами Джи в медитации, чтобы полк затем был переведен в Агру, чтобы он мог иметь благословение сидеть у его святых ног. Человек, реализовавший Бога, может творить удивительные чудеса, будучи един с Волей Бога; и любовь Гуру к истинному ученику так велика, что он не отказывает такому ни в чем.[6]

Молитва Джаймал Сингха была исполнена, и на следующее утро он между прочим заметил своему товарищу и преданному поклоннику Бхагван Сингху, что когда полк будет передислоцирован, он будет переведен в Агру. Тогда Бхагван Сингх обратил мало внимания на его слова, но когда были получены новости о его следующей дислокации, история о солдате-пророке распространилась по полку, как пожар.

Приказ о переводе в Агру еще не был получен, когда Джаймал Сингх подал заявление об ежегодном отпуске. Отпуск был предоставлен, но когда он доложил о своем отъезде, его начальник информировал его возвращаться не в Сагар, а в Агру. Сипай был так возбужден новостями, что вместо того чтобы ехать домой, поехал прямо в Агру. Свами Джи принял его с большой любовью, а Радха Джи специально приготовила халву, чтобы отметить событие. Великий Гуру считал его Пуран Гурмукхом, истинным учеником, и прочитал ему некоторые из мистических стихов, которые он сочинил во время отсутствия Джаймала в Агре; стихов, позднее собранных Раи Салиграмом Джи, другим незаурядным учеником, вместе со многими его сочинениями в одну книгу, озаглавленную “Сар Бачан” (Поэзия). Один из стихов, прочитанных им, относится прямо к его ученику:

Йех дхун хаи дхур лок адхур ки

Койи пукре Сант сипаи.

Эта музыка нисходит прямо с трансцендентального плана внутри

И подхватывается солдатом-Святым.

Сар Бачан, Шабд 9 Джаймал Сингх извлек максимум из своего времени с Мастером. Он регулярно посещал Сатсанг и часто пел стихи, которые Свами Джи потом объяснял. Тем временем 24-й сикхский полк прибыл в город, но он продолжал оставаться в Пунни Гали, так как его отпуск еще не кончился.

Однажды вечером Свами Джи попросил его нести множество покрывал и одежды и сопровождать его в бедную местность. Там он лично распределил нуждающимся согласно их нуждам принесенные подарки. Получатели их были полны благодарности, с энтузиазмом благодарили и благословляли щедрого странника. Но Свами Джи был не тем человеком, который принимает хвалы на свой счет, даже когда они действительно заслуженные. Он воскликнул толпившимся вокруг него:

- О не обременяйте меня благодарностями. Я - просто ничто, только агент моего щедрого Господина. Вся заслуга - Его.

Когда вечерняя миссия кончилась, великий Учитель повернулся к своему ученику и сказал:

- Джаймал, сын мой, всегда служи бедным таким смиренным образом, никогда не заявляя о какой-либо своей заслуге.

Когда его ежегодный отпуск кончился, Джаймал Сингх вернулся к своим обязанностям. Но он сделал правилом не упускать никакой возможности посетить своего Мастера. Однажды, забывшись в Сатсанге и Баджане, он совершенно забыл о том, что ночью он должен быть на дежурстве. Рано утром он пришел в казарму и пошел прямо к своему товарищу.

- Ты уже закончил свое дежурство? - спросил Бхагван Сингх.

- Как, разве я был на дежурстве этой ночью? - отважился спросить Джаймал Сингх.

- Ты думаешь, что это очень смешно! Как будто я не видел тебя выходящим одетым для дежурства прошлым вечером.

Джаймал Сингх больше ничего не сказал. Он размышлял о неизменной заботе своего Мастера и соображал, что же произошло на самом деле. Если у него еще были какие-то сомнения в чуде, вскоре они были рассеяны. Его хавилдар, встретивший его вскоре после этого, тоже упомянул о его ночном дежурстве и о том, что его присутствие было отмечено в ночном журнале. Как только он смог уйти, он поспешил в Пунни Гали и упал к ногам своего Мастера.

- Как мало мы, заблуждающиеся смертные, заслуживаем милости, которую вы проливаете на нас!- воскликнул он и рассказал о странных событиях прошлой ночи.

- Я надеюсь, ты не сказал об этом никому из своих армейских друзей.

- О господин, я был слишком ошарашен, чтобы произнести слово.

- Превосходно! Превосходно! Теперь держи это в себе. И запомни, если какая-то подобная вещь когда-нибудь случится в будущем, помни о том, чтобы сдерживать себя и не делать из этого публичную шумиху.

Это чудо было повторено, когда подобная ситуация возникла вскоре после этого.

Полтора года, которые 24-й сикхский полк провел в Агре, прошли, как счастливый сон. Перед тем как полк ушел, Джаймал Сингх провел три дня со Свами Джи. В последний день, когда он должен был попрощаться, он смиренно упал к ногам своего Мастера. Свами Джи поднял его с пола, любяще прижал его к себе и заметил: “Между нами нет какого бы то ни было различия, так как мы одинаково пропитаны Силой Наама”.

Из Агры полк проследовал в Пешавар, что является обычным в армейской жизни. Каждые 2-3 года 24-й сикхский полк переезжал из одного военного городка в другой. Среди различных мест, где он размещался, самыми важными были Равалпинди, Абботтабад, Мианмир около Лахора и Джханси. Во время пребывания в последнем из них Джаймал Сингх был повышен до звания наик (капрал).

В октябре, два года спустя, он снова был на пути в Агру, чтобы провести ежегодный отпуск со своим Гуру. Кто может описать блаженство, переживаемое у ног Божественного Учителя! Время пролетело, и день отъезда Джаймал Сингха настал прежде, чем он смог даже понять это. Он пришел к Свами Джи для благословений и попрощаться с ним.

- Это наша последняя встреча, - заметил Мастер. - Моя миссия на земле почти окончена. Едва ли мне нужно повторять, что я сформировал тебя по своему образу, и ты - из самой моей сущности.

Когда Чанда Сингх, тоже бывший в Пунни Гали в это время, услышал, что Свами Джи намерен оставить этот мир через короткое время, он воскликнул:

- Что станет с нами? - и попросил его оставить кого-то после себя, чтобы проводить его работу в Пенджабе. Свами Джи улыбнулся и ответил:

- Твои молитвы уже исполнены Всемогущим, и Джаймал, которому я дал полномочия для Посвящения, предназначен для этой задачи.

Затем, обратившись снова к Джаймалу, он сказал:

- Ставь всех искателей, приходящих к тебе, на Путь Наама, но смотри, держись подальше от сект и верований. Наш Путь - это Путь Нанака и Кабира. Кто бы ни горел духовным рвением, этой веры или той, имеет право на это. Продолжай во всем смирении, и что бы ты ни делал, делай это как слуга Святых.

Затем он обратился к Радха Джи и, положив свою руку на спину Джаймала, заявил:

- Он действительно наш сын - Гурмукх, - и взяв саропа, или головной платок, он любяще преподнес его как прощальный дар своему способному и верному ученику. Этой большой любви и чести было слишком много для скромного Гурмукха, и от избытка чувств его глаза наполнились слезами. На сердце у него было тяжело, когда он уходил, думая о приближающемся конце земного пребывания своего Мастера и трудном бремени, возложенном на его плечи.

Из Агры Джаймал Сингх вернулся в свой полк в Джханси. Остаток его истории как солдата рассказывается очень просто. Необязательно перечислять множество мест, в которых время от времени останавливался 24-й сикхский полк. Что бы ни случалось, куда бы он ни шел, Джаймал Сингх ничему не позволял прерывать рутину его духовных садхан. Как возлюбленный в лихорадке любви, он всегда был сосредоточен на радости внутренней жизни. Даже когда его полк был в бою на северо-западной границе во время англо-афганской войны 1879 года, он оставлял свой лагерь ночью, шел в пустыню, рыл яму и с зажатым между коленями ружьем забывался в медитации. Вражеские снайперы часто обнаруживали его, но видя его Сияющую фигуру, понимали, что он не обычный солдат, а какой-то великий Факир, и оставляли его в неприкосновенности. Временами, когда он вставал после своей садханы, они даже склонялись перед ним в почитании.

Когда Джаймал Сингх, который пошел в армию в 18 лет в Агре, вырос в зрелого человека и перешел от юности в зрелый возраст, он медленно, но верно завоевывал все сердца вокруг себя. Сначала некоторые из его сослуживцев могли не принимать его всерьез как ортодоксальное ничтожество, не знающее искусства наслаждения жизнью, а потерянное в чтении священных писаний и практике утомительных духовных садхан. Но с течением времени они поняли, что среди них находится не простой смертный. Его предсказание Бхагван Сингху в Сагаре следующего местонахождения их полка стало широко известным и завоевало ему много поклонников. Будучи в Джамруде во время афганской войны, его товарищ Бхагван Сингх, шедший с конвоем, внезапно заболел и умер. В тот самый момент, когда его дух оставлял свое физическое тело, Джаймал Сингх, за много миль оттуда, отрывисто воскликнул: “Хорошо, хорошо, это, наконец, кончилось!”

Такие странные события касательно Джаймал Сингха не были редкостью, и с течением времени он стал притчей во языцех в полку. Его уважал каждый, и даже английские офицеры очень почитали его, называя его “господин епископ”. Все склонные к духовности искали его общества, и не в меньшей степени те, кто страдал от какой-нибудь мирской беды. Так, субедар Кхарак Сингх, который был женат много лет без потомства, попросил его быть благословленным ребенком. Джаймал Сингх заметил, что ему было не суждено иметь ребенка, но когда Кхарак Сингх продолжал упрашивать его, его мольба была удовлетворена. Ребенок родился, но счастливый отец не смог раздать для благотворительности 500 рупий, что было строго приказано ему Джаймал Сингхом. Вскоре после этого субедар серьезно заболел. Позвали Джаймал Сингха, но он сказал, что теперь слишком поздно и никакого лекарства от этого зла нет. Через несколько дней Кхарак Сингх скончался.

Было ли это случайностью или именно благодаря Джаймал Сингху личный состав 24-го сикхского полка проявлял необычайный интерес к духовным делам? Это не необычное явление, что истинно святые люди, где бы они ни были, распространяют ауру мира, привлекая к себе поклоняющихся Господу и влияя на свое окружение. Этот полк стал известен своими религиозными склонностями, и где бы он ни находился, многие садху посещали его. Джаймал Сингх всегда приглашался, когда какой-нибудь садху посещал полковой центр или когда кто-нибудь из полка шел встретиться с ними. Когда однажды несколько молодых солдат-сикхов должны были пройти посвящение во взрослые согласно своей вере, он без колебаний был избран для проведения церемонии и дал просветительную беседу о внутреннем духовном значении ритуала. Его декламации из священных писаний постепенно стало посещать все больше и больше людей, и в последующие годы Джаймал Сингх, которого тогда стали всенародно называть “Бабаджи”, “Бхаи Джи”, “Сант-сипай”, часто рассказывал кратко об их истинном смысле. Его магнетическая личность, безупречный характер, духовное мастерство и растущая слава постепенно привлекли к нему небольшой круг очень преданных последователей из полка, таких людей как Индер Сингх, Багга Сингх, Бхагван Сингх и другие, ставших его первыми посвященными.

Но военная карьера Баба Джаймал Сингха бросалась в глаза не только его строгой приверженностью высокому духовному идеалу, но и в равной степени отличным исполнением служебных обязанностей. Верный завету своего Мастера, Джаймал Сингх был крайне точен в своем служебном распорядке. Ничто не могло помешать ему выполнять свою работу, кроме, как мы уже видели, случаев его поглощенности Божественным, в которых Свами Джи чудесно заполнял пробел. Он был известен своей честностью и беспристрастностью, и хотя сам был строгим вегетарианцем, не поколебался раздавать мясо своим товарищам по долгу службы, когда однажды он был вынужден делать это. Однажды офицер заявил, что его вегетарианство, по всей вероятности, подрывает его способности как солдата, и убеждал его принимать невегетарианскую пищу, чтобы развить больше силы и мышц. Это не убедило Джаймал Сингха, и он вызвал любого из “силачей-мясоедов” превзойти его в поле. Позднее его попросили объяснить основы его воздержания, и он дал беседу всему полку, раскрывающую, почему нужно избегать мяса, и развеивающую популярный миф о том, что вегетарианской пище в чем-то не хватает жизненности. Его послужной список, охватывающий 34 года действительной службы, доказал истинность его утверждения. В нем не зарегистрировано ни одного случая госпитализации.

Как и его великий Гуру, Джаймал Сингх был безупречен и в Свартха (мирском), и в Пармартха (духовном). Его примерная регулярность, трезвость и храбрость, его готовность принять на себя обязанности и добросовестное выполнение всех своих обязанностей, при его неизменных спокойствии и скромности, не остались незамеченными. В январе 1869 года в Джханси он был награжден медалью ранга Наика (капрала). В тот же день три года спустя в Мианмире он стал Хавилдаром (сержантом), а во время пребывания 24-го сикхского полка в Мултане, в течение трех лет с 1880 года, он получил вторую медаль за верную и похвальную службу. Когда он прощался со своим полком, на сердце было тяжело у всех - младших, коллег и старших, так как они теряли в нем не только уравновешенного работящего товарища, но также и друга, учителя (он преподавал письмо на Гурмукхи офицерам) и, что встречается намного реже, безошибочного и вдохновляющего морального и духовного руководителя.

Отзывы о Баба Джи, оставленные его армейскими коллегами и другими людьми, составляют единое целое со всей его жизнью и характером. Читая их, мы узнаем о человеке, который, будучи углубленным в Божественные Тайны, все же не был потерян для мира. Солдат, которому довелось быть помещенным под начало Джаймал Сингха, когда он был Хавилдаром (сержантом), удивлялся, что за все три года, которые они были вместе, он ни разу не видел, чтобы тот вышел из себя, и не слышал об этом. Он всегда говорил ласково и воздерживался от грубости и вульгарностей. Всю свою жизнь он оставался строгим вегетарианцем и столь же строгим трезвенником. И ко всему этому мы можем добавить также строгую Брахмачарию, так как он оставался безбрачным все эти годы. Преданный поклонению Богу, он никогда не ощущал потребности жениться и решительно противился любой попытке соблазнить его на супружество. Когда его самый младший брат Дживан Сингх тоже пошел в армию и выразил желание жениться, Джаймал Сингх не возражал, а только сказал: “Зачем вступать в эту паутину, когда нашей семье не суждено продолжиться?” Дживан Сингх женился, и годом позже родился сын, умерший вскоре после этого, за которым последовала его мать. Дан Сингх, второй брат, управлявший фермой, тоже не имел потомства, и предсказание Джаймала таким образом исполнилось.

Другими качествами, выделявшими Джаймал Сингха из ряда обычных людей, были его неистощимая способность к служению, благотворительность и щедрость. Как и Свами Джи, он часто раздавал одежду и другие предметы первой необходимости нуждающимся и обездоленным. Он не имел врагов и смотрел на всех как на своих друзей. Однако, особенно его любовь была направлена на бедных и еще больше на садху и поклоняющихся Богу. В то время как другие бездельничали или занимались спортом, он искал общества духовных людей, служа их нуждам или обсуждая духовные проблемы. Ни в своей армейской жизни, ни впоследствии он не делал различий между верованиями, а одинаково относился ко всем - мусульманам, христианам, сикхам и индусам. Всегда готовый помочь материально или духовно, он всегда избегал известности. Даже ребенком он был известен своей умеренностью, его застенчивость часто становилась предметом насмешек. Когда он встречал садху, он довольствовался слушание того, что они говорят, но редко спорил или критиковал. Если он встречал подлинного искателя, он всегда был готов обсуждать и объяснять, но он приписывал то, что знал, не какой-либо своей добродетели, а милости своего несравненного Мастера.

Его одежда и внешний вид были столь же просты и элегантны, как и сам человек. Среднего роста, около 5 футов и 6 дюймов (165 см), он был крепко сложен. Он имел узловатый выступ на лбу над правым глазом и лотосовую метку “Падам”, символ истинной духовности, на подошве своей правой ноги. У него были тонкие черты, светлый цвет лица и пылающее лицо, румянец которого был украшен богатой, свободно ниспадающей бородой, сохранившей свою блестящую черноту до самого конца, кроме нескольких разбросанных белых полосок. Когда он не был в армейской форме, он носил белый тюрбан в стиле Джат, белую муслиновую Курта (свободную рубашку) и обтягивающие брюки того же цвета. Находясь у себя в казарме, неформально среди своих друзей, он обычно заворачивался в полотно Кхади, затыкая его слева, покрывая свои волосы, которые в распущенном виде свисали до талии, полотенцем и ходя в Кхараон (деревянных сандалиях) или Джоти (индийских туфлях). Он был прост в своих привычках и экономен в своих нуждах. Молоко было его любимой пищей, и особенно он любил козье молоко. Он тратил на себя мало, и его заработки, в основном, тратились на благотворительность и на посылание денежной помощи своему брату.

СВЕТОЧ

Уйдя в отставку как правительственный пенсионер, Баба Джаймал Сингх решил посетить дом своего несравненного Мастера. Свами Джи скончался в 1878 году, как он сам и предсказывал, но Баба Джи был очень привязан к его семье и его ученикам. Итак, в 1890 году он сел на поезд и поехал в старую могольскую столицу, Агру, а приехав туда, пошел прямо в Пунни Гали.

Радха Джи была несказанно рада увидеть любимого ученика Свами Джи еще раз, а Чача Партап Сингх, самый младший брат Свами Джи, был в восторге и сердечно приветствовал его. Сообщили Баба Гхариб Дасу, видимо, бывшему тогда в Агре, и он поспешил встретиться с великой душой из Пенджаба. Кто может описать их великую радость, когда они приветствовали и обнимали друг друга и вспоминали великого Мастера, который, не будучи больше на физическом плане, духовно, однако, был всегда с ними? Кто может понять чувства таких душ-Мастеров? Старые духовные товарищи излучали любовь, приветствуя друг друга, и видеть их встречу само по себе означало получить урок Истины, что Бог - это Любовь.

Радха Джи принесла красный тюрбан и аасан, или молитвенный коврик, которые Свами Джи оставил ей после своей кончины в качестве дара своему ученику-Гурмукху. Затем Чача Партап Сингх принес гадди и попросил Баба Джи сесть на него. Но тот не хотел и слышать об этом и заметил: “Я - лишь собака этого дома, благословленный тем, что принят в этих стенах”, и остался стоять. Чача Партап Сингх протестовал и настаивал, но безуспешно. Наконец, Радха Джи вмешалась и положила конец спору, сказав: “Джаймал Сингх действительно Кхатау (достойный) сын Свами Джи, сделавший максимум возможного из (духовного) капитала, врученного ему. Он одарил его Владычеством над Сат Лок. Так почему он должен заботиться о земных гадди?”