IV. Значение обеих систем. Йоги с точки зрения психологии и физиологии

Туманова О.Т.

"Тибетская йога и тайные учения "

 

ЭТУ КНИГУ, СОДЕРЖАЩУЮ СЕМЬ КНИГ О МУДРОСТИ,
ДОСТИГАЕМОЙ ПРЯМЫМ ПУТЕМ С ПОМОЩЬЮ ЙОГИ,
Я ПОСВЯЩАЮ ТЕМ, КТО В ЗЕМНОЙ ЖИЗНИ ПОСЛЕДУЕТ
ЗА МНОЙ В ЕЕ ПОИСКАХ

МУДРЫЕ ПОУЧЕНИЯ и БЛАГОПОЖЕЛАНИЯ АДИ-БУДДЫ САМАНТАБХАДРЫ

Основание всего существующего - не созданное, не составленное из частей, самосущее. Оно не может быть постигнуто умом и выражено словами. Термины "сансара" и "нирвана" к Нему не приложимы. Тот, кто познал Его, достигает Состояния Будды. Тот, кто Его не знает, странствует в сансаре...
Не зная об Основании, существа ошибались. Они были окутаны тьмой бессознательного, порождающей невежество и заблуждения. Прозябая в заблуждениях и невежестве, "познающий" пришел в смятение, и его охватил страх. Затем возникли вместе с ненавистью представления о "я" и "других". Когда они глубоко укоренились, возник непрерывающийся поток эволюции в сансаре. Затем распространились "пять ядов", которые есть затемняющие ум страсти - похоть, гнев, эгоизм, невежество и зависть, и образовалась бесконечная цепь плохой кармы.
Источником заблуждений чувствующих существ является, следовательно, неосознаваемое неведение. И пусть силой Благопожеланий, исходящих от Меня, Ади-Будды, каждый из них познает лучезарный незапятнанный ум, присутствующий в каждом живом существе.
Из "Благопожеланий Всеблагого Будды Самантабхадры"

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ

Работая над этой книгой, я имел перед собой цель опубликовать, как и в первых двух книгах этой серии - "Тибетская книга мертвых" и "Великий йог Тибета Миларепа",- не только тщательно выполненные переводы текстов, все еще почти неизвестных на Западе, но также относящиеся к ним предания и изустно передаваемые учения, с которыми меня познакомил мой тибетский гуру, ныне покойный лама Казн Дава-Сам-дуп.
В данной публикации содержится, следовательно, многое из того, что ново для западной мысли и, помимо ценности религиозно-философской, представляет также интерес для антропологии. По глубине содержания и интересу к ней читателей эта книга, вероятно, не будет уступать двум другим томам серии, уже опубликованным. Возможно, ее найдут самой значительной из этой трилогии, так как она включает тексты ряда главных учений о йоге и методах медитации, служившие руководством в достижении Правильного Знания многим тибетским и индийским философам, в том числе Тилопе, Наропе, Марпе и Миларепе.
Этот том рассчитан как на требовательного специалиста, так и на обычного читателя. Первый обнаружит, что эти происходящие из семи источников оригинальные тексты подлинные, и ничто, не санкционированное адептами учений, не было внесено ни в сами тексты, ни во введения и комментарии к ним.
Семь главных текстов, на которых основаны семь книг, или разделов, объединенных в этом томе, содержат учения и знания, которые были известны задолго до того, когда появились их рукописные и печатные издания. Подробное освещение этого вопроса дано в специальных введениях к этим семи книгам, сокращенные заглавия которых мы здесь приводим:
1. "Высший Путь", называемый "Драгоценные четки Гампопы", содержит двадцать восемь глав наставлений для изучающих йогу.
2. "Краткое изложение учения о Великом Символе" - трактат о достижении нирваны с помощью йоги.
3. "Краткое изложение Шести Учений" - о выработке психического тепла, об иллюзорном теле, состоянии
сна, ясном свете, посмертном состоянии и переносе сознания.
4. "Перенос сознания" - йогический трактат, являющийся дополнением к последнему из Шести Учений.
5. "Метод искорения низшего я" - трактат о йоге не-я.
6. "Пятиаспектная Мудрость, символизируемая удлиненным ХУМ". Трактат о йоге Пяти Мудростей.
7. "Сущность Трансцендентной Мудрости" - краткая
сутра из Праджня-парамиты тибетского Канона.
Этим текстам я предпослал в расчете на читателя-неспециалиста Общее Введение, являющееся кратким очерком о буддизме, в котором буддизм рассматривается в сопоставлении с нашим европейским религиозно-философским мировоззрением и частично с наукой. Кроме того, при изложении философии йоги, на которой эта книга в целом основана, я обращался к учениям, преподанным мне авторитетными учителями во время моих тщательных научных исследований, длившихся более 15 лет, из которых большую часть я провел на Востоке.
В этой области знаний, представляющей столько трудностей для европейца, которые я здесь пытаюсь разрешить, я не могу быть уверенным в том, что никогда не впадал в ошибку. Я лишь могу надеяться, что, несмотря на погрешности, которые, возможно, в этом томе будут обнаружены, читатели и критики воспримут его как искреннюю попытку помочь в какой-то мере людям Запада глубже понять то, чему учат лучшие умы Тибета и Индии.
Еще раз в предисловии к этой книге и, возможно, в последний раз в этом воплощении я выражаю здесь мою благодарность покойному ламе Казн Дава-Самду-пу, без терпеливого участия которого в этом труде и руководства с его стороны эта книга и две предыдущие, проложившие путь для нее, вряд ли были бы написаны. Я также признателен всем остальным моим руководителям и помощникам, живущим в Индии, Тибете и в странах Запада.
При сем я не могу не упомянуть с благодарностью имя д-ра Р. Р. Маретта, преподавателя социальной антропологии Оксфордского университета и ректора Эксетер-Колледжа, который оказывал мне, его давнишнему ученику, неизменную помощь и поддержку и давал ценные советы в течение последних двадцати семи лет, то есть со времени моего приезда в Оксфорд. А сейчас я также признателен ему за его предисловие к этому тому.
Я также весьма благодарен моему доброму другу и помощнику г-ну Стерди, переводчику "Нарада-сутры" за прочтение текста в машинописной рукописи и в корректурных оттисках и особенно за внимание, которое он уделил санскритским терминам и моей трактовке ведантийских учений.
Некоторые вопросы, касающиеся тибетских оригинальных текстов, мне удалось разрешить благодаря помощи д-ра Ф. У. Томаса, профессора санскрита Оксфордского университета.
Я также в долгу перед д-ром Ф. Спенсером, бывшим капелланом Оксфордского Брейзноз-Колледжа, автором ряда трудов, в том числе "Цивилизация, преобразованная Христом" ("Civilization Remade by Christ") и "Теория этического учения Христа" ("The Theory of Christ's Ethics"), который прочитал машинописную рукопись перед ее набором и сделал конструктивные критические замечания относительно некоторых затрагиваемых в книге проблем христианства.
Сэру Денисону Россу, директору школы востоковедения Лондонского университета, я приношу здесь благодарность за разрешение пользоваться его экземпляром перевода "Лодан-Гаваи-Ролцо", сделанного ламой Казн Дава-Самдупом.
Я также признателен находящемуся сейчас в Англии соискателю степени доктора философии Кембриджского университета Бхиккху Паравехере Ваджиранане (школа Видьёдайя, Коломбо, Цейлон), который критически рассмотрел мое изложение йогической практики с позиций южного буддизма.
Я также должен поблагодарить многих моих друзей со всех уголков, написавших мне по собственному побуждению письма с выражением признательности и полезными замечаниями относительно моих двух первых книг, воодушевляя меня на опубликование этой книги. Особую благодарность я приношу г-же М. Ля Фюант, секретарю общества "Друзья буддизма" в Париже, за ее точный перевод на французский язык "Тибетской книги мертвых", опубликованной под заглавием "Livre des Morts Tibetain" (Paris, 1933).
Итак, подготовлен к изданию этот завершающий том серии, предназначенной широкому кругу читателей - как людям высокообразованным, так и менее образованным. Это - дар, посланный человечеству от Мудрецов, далеко ушедших по Великому Пути, называемому Махаяна. Их неослабная надежда, о которой они поведали их посвященному ученику, переводчику этих трактатов, а через него и редактору, выражалась в том, что содержащиеся в этой книге учения будут восприняты с пониманием и глубоким интересом передовыми мыслителями Европы и Америки. Они верили, что наступило время для более свободного обмена знаниями между теми, кто посвящает себя исследованию и развитию психических сил человека, и теми, кто занимается изучением видимых явлений природы.
Только когда Запад поймет Восток, а Восток - Запад, родится культура, достойная называться цивилизацией. И тогда человечество придет к осознанию того, что оно в сущности одна семья, и освободится от всех затмевающих сознание предрассудков, коренящихся в нашу эпоху в национальной, расовой, кастовой и религиозной обособленности. Тогда и наступит истинно Новая Эра.
У. И. Э.-В.
Джизус-Колледж, Оксфорд
День летнего солнцестояния,
1934

ПРЕДИСЛОВИЕ ОТ РЕЛИГИИ КЕЛЬТОВ К ТИБЕТСКОЙ ЙОГЕ

Моя продолжающаяся и поныне дружба с автором этой книги началась много лет назад, а точнее в 1907 г., когда он как аспирант Стэнфордского университета в Калифорнии впервые приехал в Оксфорд. Я познакомился с ним как с коллегой-антропологом, которого влекло к исследованию религиозного опыта человечества в самых разнообразных, порой несопоставимых формах, и при этом его подход был чисто научным в том смысле, что он стремился найти и зафиксировать то, что другие чувствовали и почитали как истину, и не допускал в своем изложении фактов привнесения своего собственного мнения о том, как следовало бы думать и чувствовать. Стараясь увидеть как можно больше из окна, он заботился о том, чтобы видимое им не заслонялось его собственным отражением в стекле.
Сейчас многие из нас, какими бы беспристрастными ни были в своем научном подходе, склонны ограничить себя чертой, за которой сознательно или невольно мы отказываемся принимать другого человека всерьез, если он говорит то, что кажется нам абсурдным. Такими уничижительными терминами, как "примитивное суеверие", "смешение понятий", "алогичное мышление" и т. д., наводнены искажающие факты сообщения, исходящие от некритического ума. Ибо не дело науки говорить "это неверно" о том, что имеет лишь отличия от другого. Подобным образом, изучая верования наших крестьян, мы вряд ли осознаем, что при употреблении нами такого слова, как "пережиток", мы привносим в него значение относительной бесполезности, хотя его латинский эквивалент superstitio мог бы быть предостережением для нас. Как бы то ни было, г-н Эванс-Вентц, как его тогда называли,- до того, как ему вскоре была присуждена его первая докторская степень в Рене, в том университете, где преподавал великий бретонский ученый Анатоль Ле Браз,- указывал на необходимость исследования так называемого фольклора Европы не с точки зрения образованного человека, а в свете того мироощущения, которым проникнуты эти народные сказания. Он предложил рассматривать культ духов кельтов не как реликт иррационально мировоззрения древнего человека, но как религию, содержащую в себе важную истину,- по крайней мере с точки зрения самих кельтов. И я считаю, что заслугой Ренского и Оксфордского университетов было присуждение в скором времени ученых степеней тому, кто, руководствуясь здравым смыслом и беспристрастностью, объездил Ирландию, Шотландию, остров Мэн, Уэльс, Корнуэлл и Бретань, чтобы встретиться и побеседовать с настоящим духовидцем. Думаю, что такие люди встречаются очень редко и что никто не мог помочь Эвансу-Вентцу увидеть фею собственными глазами. Независимо от результата, его метод был, по крайней мере, правильным, и вскоре он был применен в более обширной области и принес обильные плоды в виде объективных научных знаний. На Западе Эвансу-Вентцу удалось только найти в мировоззрении ирландского и бретонского крестьянина явные следы древних языческих верований в сочетании с христианской верой, не свободной от мирских влияний, в то время как на Востоке у него было много встреч с такими верующими, религия которых представляла собой законченную философию жизни, с беззаветной преданностью реализуемую ими на практике.
С тех пор как в 1911 г. издательство Оксфордского университета опубликовало книгу д-ра Эванса-Вентца "Культ духов в кельтских странах", ее автор сделался странствующим исследователем, которого в течение последующих шести лет можно было неожиданно встретить в любом месте между Оксфордом и Ближним Востоком, где он собирал материал о человеке и его природе во всем ее многообразии и неповторимости. Затем, в 1917 г., он отправился из Египта в Индию, получив разрешение от военных властей, данное ему по рекомендации полковника Лоренса, его товарища по Оксфорду и, смею утверждать, неизменно близкого ему по духу человека. И в Индии, этом питомнике религий, он наконец смог соприкоснуться с тем глубоким мистицизмом, которым проникнута каждая сфера человеческой деятельности в этой самой многообразной из больших стран мира. Он не замедлил также установить живые контакты. Позднее в течение года он принимал участие в великом паломничестве индусов к пещере Амар-Натх, посвященной Владыке Мира Шиве, путь к которой проходил по покрытым ледниками горным тропам в Кашмирских Гималаях. Один высокопоставленный жрец, участвовавший в этом паломничестве, снабдил его рекомендательным письмом к ученому брахману, жившему в одном из храмов в Хардваре, и вскоре ему была предоставлена возможность жить как садху в хижине в джунглях, в верховье Ганга. Уже тогда он изучал йогу и получил посвящение. Но его занятия йогой не были столь плодотворными, как позднее в Сиккиме, этом тщательно охраняемом британском протекторате, где он смог побывать благодаря приглашению, полученному несколько лет назад от правителя Сидкьёнг Тулку, с которым познакомился в Оксфорде. Однако прибыв в Сикким, он узнает, что правитель умер вскоре после вступления на престол. Но он был радушно принят близким другом покойного магараджи - ученым ламой Казн Дава-Самдупом, и вот наш странствующий ученый становится, подобно Киму, челой, сидящим у ног своего гуру, чтобы воспринять от него его мудрость. Это общение длилось около трех лет - фактически до кончины ламы, последовавшей в марте 1922 г. Плодом этого общения стала эта трилогия, включающая переводы с тибетского языка важнейших трактатов, а также комментарии к ним, сделанные на основании собственного опыта автора, что в сравнении с обычными научными методами требует еще более редко встречающегося среди западных ученых подхода, а именно симпатии без предрассудков, отвращающих обычного человека от всего того, с чем он раньше не встречался. Однако я не буду здесь давать оценку труду д-ра Эванса-Вентца как вкладу в историю религии или изложению вероучений, а хочу лишь отметить его трудолюбие, его беззаветную преданность своему делу, его самоотверженность в поиске истины, чему он посвятил свои лучшие годы. Я не знаю никого, кто был более привержен принципу: искать Человека повсюду, чтобы узнать и полюбить его.
Д-р Р. Р. Маретт
Ректор Эксетер-Колледжа
и преподаватель социальной
антропологии
Оксфордского университета

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

Под добрым знаком выходит в свет второе издание книги "Тибетская йога и тайные учения", предназначенной читателям всего мира. Изучающие йогу и науку Востока узнают много нового, прочитав "Комментарий о йоге", за который редактор приносит благодарность профессору-переводчику Чень-Чи Чану. Автор "Комментария" считает, что было бы весьма полезно западным ученым, особенно психологам и физиологам, провести в своих лабораториях исследования практического применения различных систем йоги, составляющих содержание этого тома.
Если бы во всех школах изучали йогический метод выработки тепла, и таким образом он получил бы широкое распространение во всех странах мира, отпала бы необходимость в центральном отоплении даже на Аляске и в Сибири, в Арктике и Антарктике. И применяя йогу в повседневной жизни, не нужно было бы устанавливать дорогостоящие кондиционеры даже в тропических странах и в зонах умеренного климата в жаркое время года. С помощью йоги состояния сна и Бардо и переноса сознания человечество смогло бы взять под контроль все состояния сознания и переходить по желанию из одного в другое, например из состояния бодрствования в состояние сна и из состояния, называемого жизнью, в состояние, называемое смертью, и затем возвращаться в прежнее состояние, а также переходить из одного тела в другое в этом мире и в других мирах. Овладение йогой Ясного Света привело бы к овладению трансцендентной Мудростью, к всезнанию и познанию с помощью развитой интуиции. Изучив йогу иллюзорного тела, ученые Европы и Америки пришли бы к правильному познанию электронной структуры атома и пошли бы дальше Эйнштейна в решении проблем гравитации и теории относительности. Применение йоги, которую практиковал такой ее адепт, как великий йог Тибета Миларепа, развивший в себе способность, как сообщается в его жизнеописании, преодолевать гравитацию и летать по воздуху в физическом теле, делает ненужными автомобили и самолеты, мосты и корабли. Иисус Христос, подобно йогам нашего времени, ходил по воде, читаем мы в Новом Завете.
Как учит "Тибетская йога о Великом Освобождении", Высшим магом в йоге является ум. Умом был сотворен Космос. Умом Космос удерживается в пространстве. Полностью контролируя свой ум, йог, достигший высшей ступени, может управлять всем видимым мирозданием. Он может создавать или превращать из невидимого в видимое все, что создается трудом людей, но, в отличие от них, не на фабриках и не с помощью орудий труда.
На Западе сейчас только начинается эра истинно Новой Науки. Старая наука, занимающаяся скорее изучением феноменов, а не ноуменов, как и устаревший теперь материализм физиков прошлого столетия, уступит место науке, или способу познания, называемому сейчас оккультным не потому, что он тайный или недоступный, а потому что он является трансцендентным. И как склонен считать профессор-переводчик, возможно, этот том будет воспринят как один из трактатов-провозвестников грядущего Великого Века Новой Науки, с наступлением которого умолкнут барабаны, призывающие к войне, и боевые знамена будут лежать свернутыми в Парламенте Всемирной Федерации. Только тогда все народы сольются в одну неделимую нацию как одну общечеловеческую семью, имеющую одну конституцию, один закон, один флаг, одно государство. Только тогда возникнет Истинная Цивилизация, Истинное Правительство, Истинная Наука.
У. И. Э.-В.
Сан-Диего,
Калифорния Весок, 1957

ОПИСАНИЕ ИЛЛЮСТРАЦИЙ

I. СОВРЕМЕННЫЕ ГУРУ (с. 6)
1. Лама Кази Дава-Самдуп (снимок сделан в 1919 г.).
В то время он был директором школы вблизи Гангтока, Сикким, а в следующем году был назначен преподавателем тибетского языка Калькуттского университета.
2. Шримат Куладананда Брахмачари из ашрама Джатиабабаджи Матх, Пури. Он был одним из самых почитаемых гуру ордена Мадхавачарья, и у него было много учеников, один из которых сфотографирован стоящим на коленях перед ним в знак глубокого почитания. На фотографии видно, что у гуру были прекрасные черты лица и роскошные волосы. Ему редактор обязан более ясным пониманием некоторых сложных проблем йоги.
3. Джагат Гуру Шанкарачарья Мадхусудан Тиртха Свами, настоятель монастыря Шанкарачарья Матх в Пури, основанного самим Шанкарачарьей. Он сфотографирован в монастыре, сидящим в своем настоятельском кресле, под которым постлана шкура королевского бенгальского тигра. Слева на снимке виден медный камандалу (кувшин для воды), который носят с собой странствующие аскеты, совершающие Великое Отречение, а справа - бамбуковый посох, символизирующий брахма-данду (посох Брахмы, представленный в теле человека позвоночным столбом), что указывает на его принадлежность к ордену брахманов-аскетов, называемому Данда. Он был почитаем за высокий интеллект и глубокую интуицию. Ему также благодарен редактор за полученные от него наставления.
4. Вайдьяратна Пандит Магуни Брахма Мисра, преподаватель Аюрведы в государственном санскритском колледже в Пури. На новый 1921-й год вице-король и генерал-губернатор Индии, позднее лорд Челмсфорд, наградил его званием "Вайдьяратна" ("драгоценный камень медицины") в знак признания его вьщающихся достижений. Редактор, знавший его близко, часто пользовался его гостеприимством и помощью в решении научных вопросов и может поэтому свидетельствовать о святости его жизни. Это идеал гуру женатого, живущего в миру и трудящегося как карма-йог. Он происходил из древнего брахманского рода и имел четырех сыновей, которые пережили его, 5. Свами Сьямананда Брахмачари из Бенареса, автор трактата "Truth Revealed", написанного по-английски.
Редактор получал от него большую помощь во время пребывания в 1918 г. в этом Священном Городе индуистов. В личности Свами Сьямананды духовная сила и высокий интеллект слиты в гармоничное единство. Он типичный карма-йог, который, хотя и живет в миру, не женился и семьи не создал.
6. Шримат Шри Джуктесеар Гири, глава ашрама Кедар в Пури. Этот почтенный гуру сидит перед своим ашрамом в позе йоги на низком деревянном сиденье, покрытом шкурой леопарда.
II. ОКРУЖЕННЫЙ РАДУГОЙ АЛТАРЬ, СИМВОЛИЗИРУЮЩИЙ НЕБЕСНЫЕ ИЕРАРХИИ
Этот алтарь находится в центре библиотечного зала в монастыре Пемионче, Сикким. У основания радуги слева виден выступающий конец большого дордже (ламаистского скипетра). На полке перед алтарем стоят семь медных сосудов, наполненных водой, для богов-хранителей. По бокам размещены вазы с цветами. Рядом с вазой слева - кувшин с водой, из которого наполняют водой эти семь сосудов. На заднем плане находятся едва различимые на снимке рукописные и печатные священные книги, каждая из которых аккуратно обернута в ткань и занимает отдельную ячейку. Этот монастырь построен на Священной Земле Богов, на краю одиноко возвышающегося горного кряжа, обращенного к вечным снегам Гималаев.
III. БУДДА В СЛАВЕ И ГУРУ ГАМПОПА (с. 110)
Репродукции (около трех четвертей размера оригинала) икон, написанных акварелью ламой Казн Дава-Самдупом.
Окруженный радужным гало Просветленный сидит в позе Будды на троне в виде лунного диска, поддерживаемом тычинками и перикарпием лотоса. Его правая рука касается Земли, что называется "просьбой о Свидетельстве" (санскр. бхушпарша), напоминающей о том, как Он, сидя под деревом бо в Бодх-Гайе, перед самым достижением Просветления обратился к Земле, прося ее свидетельствовать о Его окончательной победе над Злом (персонифицируемым искусителем Марой). В левой руке Он держит чашу для подаяний, которая для носящих ее аскетов является символом отречения от мира.
Гуру Гампопа, известный также под именем Двагпо-Лхардже, самый духовно развитый ученик Миларепы,- составитель содержащихся в Книге I "Драгоценных четок". Он изображен в одеянии ламы ордена Каргьютпа сидящим в позе Будды в кабине для проповедей на богато вышитой подушке для медитаций. В руке у него тибетская священная книга, по которой он проповедует Учение Просветленного - конец страданий и путь к Окончательному Освобождению.
IV. ДВЕ ГЛАВНЫЕ ПОЗЫ ЙОГИ (с. 164)
На верхнем снимке запечатлен Свами Сатьянанда, сидящим в позе Будды (санскр. падмасана), а на нижнем снимке - он же в позе сиддха (санскр. сиддхаса-на). Снимки сделаны в Бирбхаддаре на берегу Ганга, вблизи Рикикеша. Гладко побритый Свами сидит на коврике, постеленном поверх шкуры индийской антилопы.
На заднем плане виднеется крытая соломой хижина, в которой жил автор этих строк во время пребывания в Бирбхаддаре, когда изучал йогу под руководством Свами.
V. БОЖЕСТВЕННАЯ ДАКИНИ, ВАДЖРАЙОГИНИ
(с. 228)
Фотографическая репродукция (совпадающая по размеру с оригиналом) иконы, написанной красками на толстой хлопковой ткани в Гангтоке (Сикким) тибетским художником Лхарипа-Пемпа-Тендуп-Ла в соответствии с указаниями редактора.
Описание Ваджрайогини приводится в нашем тексте на с. 250-252 и соответствует в целом этому изображению. На оригинале богиня ярко-рубинового цвета, являющегося эзотерическим символом.
VI. ЛИСТЫ 1, 2а, 2, За МАНУСКРИПТА О ПХО-
ВА (с. 340)
Снимок размером менее половины оригинала. Этот манускрипт (написанный шрифтом, называемым "учен", в котором буквы имеют верхнюю черту) был приобретен редактором у тибетского йога, который, встретившись с ним в Дарджилинге, снабдил его двумя манускриптами, содержание которых дано в книге V (см. с. 371, 372).
Этому манускрипту, по-видимому, не более 50 лет. Он является списком со старого манускрипта, принадлежащего гуру этого йога. Квадратики, видимые на трех листах,- это вырезки из тибетской бумаги (на которой были написаны или напечатаны все тибетские книги, составляющие содержание нашего тома), которые йог окрасил в красный цвет и наклеил на листы, чтобы они служили ему в качестве пометок, когда он практиковал Пхо-ва.
VII. ЛИСТЫ За, 36, 4а, 46, 5а МАНУСКРИПТА О ЧЁД
(с. 368)
Снимок около половины размера оригинала. Этот манускрипт (написанный тибетским шрифтом, называемым "умед",- с буквами без верхней черты, как и вышеупомянутыи, является современным списком со старого манускрипта. Практикующий обряд Чёд предпочитает пользоваться маленькими манускриптами, которые удобно носить спрятанными в складках платья или внутри головного убора.
VIII. МАНУСКРИПТ ОБ УДЛИНЕННОМ ХУМ, СОСТОЯЩИЙ ИЗ ОДНОГО ЛИСТА
Снимок около двух третей размера оригинала. В центре изображено тибетское мистическое слово ХУМ в его удлиненной форме. В оригинале круг с наверши-ем, переходящим в язык пламени, теряющегося в пространстве, окрашен в синий цвет. Полумесяц - белого цвета. Горизонтальная линия, называемая "верхней частью",- желтая. Часть буквы Ха под ней, произносимая с придыханием, напоминающая цифру 5,- красного цвета.
Остальная часть буквы, немое Ха, и знак гласного,- зеленые. Как разъясняется в Книге VI, каждые из этих символических частей и цветов в эзотерическом значении коррелируют с символами пяти Дхьяни-Будд. Этот манускрипт, также не очень старый, является списком с манускрипта гуру. Эти учения, изложенные в такой предельно сокращенной форме, наводят на мысль о существовании тайного тибетского языка символов, которыми, как утверждают, все еще пользуются посвященные.
IX. БОДХИСАТТВА, ВЕЛИКАЯ СУЩНОСТЬ, АРЬЯ АВАЛОКИТЕШВАРА
Репродукция (около половины размера оригинала) иконы, написанной красками на толстой хлопковой ткани по заказу редактора тибетским художником Лха-рипа-Пемпа-Тендуп-Ла в Гангтоке, Сикким.
Здесь Божественный Гуру Авалокитешвара, учение которого составляет содержание Книги VII, изображен в его символическом образе, с четырьмя руками, сидящим в позе Будды на троне в форме лотоса с лунным диском над ним и окруженным радужным гало. О значении имени Авалокитешвара.

КОММЕНТАРИЙ К ЙОГЕ

Комментируя эту замечательную книгу, содержащую семь книг о Мудрости, достигаемой прямым путем с помощью йоги, я ставил целью привести интересующегося этим вопросом к правильному пониманию главных учений о йоге, которые здесь впервые изложены в переводе на английский язык. Однако я могу только направлять ученика, ибо он сам должен осуществить Поиск и достичь Цели, как это сделал Будда, не полагаясь на какого-нибудь бога или гуру. Мои комментарии касаются главным образом трех наиболее важных аспектов книги: ее тантризма, ее специальных учений о йоге и сопоставления Махамудры и Дзэн. И в заключение я указываю на важность научного изучения практики йоги для психологов и физиологов.

I. ТАНТРИЗМ

Чтобы понять тибетский тантризм, к которому относится значительная часть содержащихся в этой книге трактатов, следует знать, что главнейшие положения тибетского тантризма содержатся в Высшем Разделе эзотерического учения, известном под названием Ан-нутара-тантра. Это высшее в теоретическом и практическом аспектах учение состоит из двух частей: 1) Путь, не имеющий формы, или Путь Освобождения, называемый по-тибетски Тар Лам, и 2) Путь, имеющий форму, или Осязаемый Путь, называемый Хдсин Лам. Первый описан здесь в Книге II как Нирвани-ческий Путь йоги Великого Символа - Махамудры. Путь, имеющий форму, составляет содержание более простых видов йоги и представлен здесь "Шестью видами йоги".
Нельзя понять основополагающего учения, философии и практики Осязаемого Пути без теоретического знания тождественности Энергии и Сознания. Основой этой теории является имеющая особую ценность философская интерпретация главных положений тибетского тантризма, и очень кратко ее можно изложить следующим образом.
Тантризм рассматривает Вселенную как состоящую из противоположностей: нирваны и сансары, ноумена и феномена, потенциального и проявленного, озарения и не различающей перцепции, пустоты и полноты жизни, сознания и праны1. Кроме того, тантризм провозглашает, что, с точки зрения высшей реальности, каждая из этих пар противоположностей, хотя и кажущихся таковыми, является неделимым целым. Следовательно, если ученик придет к полному пониманию одного члена этой пары и овладеет им, он автоматически также овладеет вторым членом. Так, осознав, что истинная природа Сознания есть трансцендентная Мудрость (санскр. Праджня), йог одновременно убеждается в том, что сущность праны является надмирной жизненной субстанцией, то есть жизненной сущностью Будды.
Исходя из этого принципа, тибетский тантризм предлагает два пути, или метода, йоги. Если йог осуществляет "Умственную йогу", он автоматически применяет также "Энергетическую йогу". Если ум дисциплинирован, преобразован, расширен, отточен, озарен, такой же становится жизненная энергия йога.
Цель буддизма - совершенство и просветление, приводящие к Полному Пробуждению, к Полному Насыщению Энергией, к Состоянию Будды и таким путем к совершенному познанию Тройственного Тела - Трикая1. Для достижения этой великой цели обычное человеческое сознание и жизненная энергия должны быть трансмутированы с помощью этой практики в трансцендентную Мудрость и Великую Жизненную Силу. Тибетский буддизм предлагает два способа трансмутации человеческой природы в трансцендентную. Один метод ставит во главу угла "Умственную практику" (Путь, не имеющий формы, или Махамудра), а другой -"Энергетическую практику" (Путь, имеющий форму, представленный "Шестью видами йоги"). С помощью различных приемов, или подходов, эти методы, или пути, приводят к одной трансцендентной цели.
Эту тантрийскую доктрину "Тождественности ума и праны" нельзя рассматривать просто как теорию или философию, ибо в ней содержится много ценного для практикующих йогу и для тех, кто стремится к духовному совершенству. Хотя нет необходимости излагать здесь все многочисленные аспекты этого учения, можно коснуться здесь одного из наиболее важных, а именно, взаимосвязанности ума и праны, под которой надо понимать, что определенному состоянию ума или виду умственной деятельности неизменно сопутствует прана соответствующего характера, трансцендентная или земная. Например, определенное настроение, чувство или мысль всегда сопровождается соответствующим состоянием праны, или дыханием с определенным характером и ритмом. Так, гнев вызывает не только бурю в чувствах и мыслях, но также делает дыхание жестким и напряженным. Но когда человек спокойно сосредоточится над решением какой-нибудь умственной задачи, его мысли и дыхание будут такими же спокойными. При углубленном сосредоточении, когда стремятся решить какую-нибудь сложную задачу, дыхание невольно задерживается. Когда человек находится в состоянии гнева, испытывает чувство гордости, зависти, стыда, охвачен высокомерием, чувством любви или находится во власти сексуального влечения и т. д., одновременно возникает "атмосфера", или прана, гнева, гордости, зависти, стыда, высокомерия, любви, вожделения и т. д., и эту "атмосферу" человек сразу начинает в себе ощущать. В глубоком самадхи мысли не возникают, и поэтому дыхание незаметно. На начальной стадии просветления, которая есть также полная трансформация обычного сознания, прана подвергается коренной перестройке. Следовательно, любому настроению, мысли и чувству, простому, утонченному или сложному, сопутствует определенная прана.
На более высоких ступенях медитации кровообращение замедляется почти до остановки, дыхание становится незаметным, и йог испытывает озарение той или иной степени, то есть видит свет, в то время как мысли в его уме не возникают. Тогда происходит перестройка не только сознания, но и физиологических функций организма. У полностью просветленного дыхание, импульс, циркуляторная и нервная системы совсем иные, чем у обычных людей. Много свидетельств, подтверждающих этот факт, содержится в индийских, тибетских и китайских источниках.

II. ШЕСТЬ ВИДОВ ЙОГИ

Шесть видов йоги, описанных в Книге III, учат тому, как использовать прану, чтобы трансформировать сансарическое, или физиологическое, дыхание организма, его циркуляторную систему, его жидкости и секреции. Эта трансформация физиологии сансари-ческого тела вызывает соответствующую трансформацию сансарического ума ввиду йогической тождественности сознания и праны, и конечным результатом этого является трансформация обычного тела и ума в Трикая, или Триединое Тело Будды.
В то время как экзотерические школы буддизма в более поздний период обращались в основном к теории и философии, главное внимание, как и во всем тантризме, в этих шести видах йоги уделяется практике, этими видами йоги являются: 1) йога выработки тепла, 2) йога Ясного Света, 3) йога состояния сна, 4) йога иллюзорного тела, 5) йога состояния Бардо и 6) йога переноса сознания. Йога выработки тепла и йога иллюзорного тела служат основой для других четырех видов йоги. Йоге выработки тепла ученик должен уделять особое внимание, так как она помогает достичь состояния Дхармакаи. Йога иллюзорного тела приводит к достижению Самбхогакаи, и подобным образом каждый из остальных видов йоги имеет свою определенную цель. Так, йога состояния сна позволяет управлять состояниями жизни и смерти, мирским сансарическим сознанием и достигнуть сверхсознания. Эта йога - важный "пробный камень" для йогов, желающих оценить или подтвердить свой опыт медитации. Рассказывают, что знаменитый лама Гар-ма Паоши за один раз во сне в совершенстве изучил Трипитаку.
Йога Ясного Света ведет к достижению состояния трансцендентной Мудрости, а также служит дополнением к Махамудре. Йога Бардо наделяет способностью управлять посмертным состоянием. Йога трансформации, или переноса, подчиняет энергию ума и дает возможность, при создании условий для выхода энергии ума из тела правильным путем, умереть спокойно и радостно. Эта йога очень широко практикуется йогами Тибета и Китая. В Китае она принята как особый метод последователями школы Чистой Страны. Даже если не достигнуто полное овладение этой йогой, практиковавший ее, если он занимался ею прилежно, в момент наступления смерти будет сохра-нятьясноесознание.
Мирскому человеку некоторые формы практического применения шести видов йоги могут показаться загадочными и магическими, может, даже противоестественными и отталкивающими. Такого отношения, однако, не вызывает умственная йога, для которой все эти методы служат в той или иной степени дополнением, как следует из четвертого тома тибетской серии д-ра Эванса-Вентца "Тибетская книга о Великом Освобождении". Тот, кто собирается практиковать какой-нибудь из шести видов йоги, должен в качестве необходимой подготовки и защиты от нежелательных последствий предварительно хорошо изучить буддизм и совершить "четыре приготовления", называемых по-тибетски "снон хгро бзи". Он должен также иметь некоторый опыт пребывания на высоких ступенях самадхи. Эта подготовительная, или "восходящая йога", как ее называют, наделяет большой силой и способностью сосредоточиваться и стойко удерживать в процессе визуализации образ тантрийс-кого божества, а также визуализировать какую-нибудь мандалу со всеми ее деталями на площади размером не более кончика пальца. Только после такой подготовки серьезно настроенный ученик может приступить к применению на практике шести видов йоги.
Чтобы облегчить подготовку и практику, школы Каргьютпа и Ньингмапа видоизменили "Путь, имеющий форму" и в качестве главенствующей утвердили вместо него практику Махамудры. Однако шесть видов йоги изъять было нельзя, и сейчас мы рассмотрим, что достигается с их помощью.
Прежде всего шесть видов йоги наделяют большей йогической силой, чем Махамудра и подобные ей тантрийские методы, а также сверхобычными способностями быстро преодолевать привязанности, а именно привязанность к эго и привязанность к Дхарме. С давних времен Махамудра прописывается как мягко действующее средство от Невежества, а Шесть видов йоги - как сильнодействующее средство. При этом Махамудра не одинаково эффективна для всех йогов, так как некоторые из них, пройдя начальный период развития, сталкиваются с препятствиями, затрудняющими дальнейший их рост. В таком случае гуру предписывает им обратиться к этим шести видам йоги.
Следует принять во внимание, что эти трактаты о шести видах йоги не намного превосходят учебники для йогов. Служа лишь руководством для начинающих, они не содержат в полном объеме теорию, философию и практику. Для изучающих эти трактаты д-р Эванс-Вентц дает очень важные разъяснения в своих подробных примечаниях к текстам.
Существуют тибетские комментарии к этим трактатам. Вероятно, наилучшим из них является комментарий Ран Бьюн Дордже Гармабы Ламджуна Третьего, озаглавленный "Сокровенный смысл тантризма", который несколько лет назад я перевел на китайский язык. Следует также упомянуть комментарий "О тождественности ума и праны (дыхания)". Учеными ламами школы Сакья был написан трактат, признанный одним из лучших по тибетскому тантризму. Он называется "Путь и плоды". Школа Падма-самбхавы дала ценное "Учение о трех йогах". Дзон-капа, основатель Желтой секты, играющей сейчас главенствующую роль в буддизме Тибета, составил два знаменитых комментария по тибетской тантрийской йоге: "Ступени тайного учения" и "Разъяснения скрытого значения". Дзонкапа был великим Бодхи-саттвой и великим ученым, однако среди тибетцев нет полной убежденности в том, что он был совершенным йогом. Тем не менее эти комментарии высоко ценятся и хорошо известны последователям Ма-хаяны.
Йога не-я, или ритуал Чёд, составляющий содержание Книги V, очень популярна в Тибете и Монголии. В некоторых аспектах она дополняет "Шесть видов йоги". Ее утвердила и распространила замечательная женщина-философ и преподаватель йоги, Мачик-лепдон. Именно благодаря этой йоге, основанной на "Маха-праджняпарамита-сутре", она занимает видное место среди тибетских ученых и йогов.
Обучавшись несколько лет в тибетских монастырях, я вынес впечатление, что очень немногие ученые и йоги знают в совершенстве теорию и практику "Шести видов йоги". Чтобы освоить даже одну из этих йог, требуются длительная практика и большой опыт. Одна теория недостаточна.

III. МАХАМУДРА И ДЗЭН

Как уже было сказано, йогическая система Махамудры не столь сложна и трудна, как "Шесть видов йоги", и для того, чтобы лучше понять особенности Махамудры, попытаемся сопоставить ее с Дзэн. В своих более простых формах Махамудра и Дзэн поддаются рациональному истолкованию, в то время как шесть видов йоги представляют собой только практику, приводящую к определенным уровням сознания и соответствующим физиологическим состояниям, которым может давать правильную оценку только йог, сам прошедший через эти ступени и запечатлевший достигнутые результаты в своем теле и уме. Многое из этого сложного аспекта тибетского тантризма не поддается рациональному объяснению. Также и тот, кто является только ученым, а не адептом практической йоги, не может до конца понять буддизм, который в сущности является системой практической йоги. Отсюда следует, что буддизм является основанием и средством для достижения Нирваны, то есть Истинной Реальности. Татхата (таковость) - буддийский термин, означающий эту неописуемую над-мирную реальность. Одной из причин упадка буддизма было, на мой взгляд, пренебрежение тайными практическими учениями йоги, что привело к исчезновению духовно пробужденных личностей. Среди тхеравадинов в течение столетий не было ни одного такого архата, который бы мог дать исчерпывающее объяснение таким чрезвычайно важным аспектам практического буддизма, как "Восемь главных видов дхьяны" и "Четыре вида не имеющей формы дхьяны", являющихся главными способами медитации, которыми отличаются теория и практика буддийских ученых и йогов от индуистских. В книгах содержится только неполное общее описание этих видов дхьяны. Только те, кто имеет практический опыт в этой области, могут объяснять их. Нигде не говорится, как восемь главных видов дхьяны влияют на дыхание, состояние пульса и секреции. В книгах также нет подробных объяснений различных состояний сознания, вызываемых ими. В Абхидхарме и других сутрах тхеравадинов содержится далеко не полная информация об этих важнейших видах дхьяны. В буддизме Тхеравады преобладает теория, а не практика, и буддизм Махаяны имел бы такой же теоретический уклон, если бы не его тантризм и йога. Сущность буддизма познается в области, трансцендентной мирскому сознанию. Большинство буддистов всех школ знакомы только с фрагментами буддийской философии, и дальше подготовительных высших ступеней буддийской религиозной практики они не поднимаются.
Учители тибетской йоги утверждают, что на Пути, имеющем форму, о котором говорилось выше, могут подстерегать опасности и что он более труден, чем Путь, не имеющий формы, то есть Махамудра. В наше время среди преданных религии лам предпочтение отдается более безопасному и легкому пути - Махамудре, называемому также путем Освобождения, а не шести видам йоги, являющимся Путем, имеющим форму. Изучение и применение на практике Махамудры служат необходимой ступенью подготовки для любого тантрийского йога. Хотя многие тибетцы считают, что великий йог Миларепа достиг Просветления с помощью йогического метода выработки тепла, его житие и его поэтические произведения свидетельствуют о том, что он применял не только йогу Пути, имеющего форму, но прежде всего практиковал Ма-хамудру.
Распространению буддизма в течение столетий способствовали практические учения Махаяны, относящиеся к тантрийский йоге Махамудры и Дзэн, а также к школе Чистой Страны. Но так как целью школы Чистой Страны является в основном счастливое рождение в Раю Будды, открывающее путь к дальнейшему духовному совершенствованию, основополагающее практическое учение буддизма, которое есть практическая Праджняпарамита, можно найти только в Дзэн и в такой тантрийской йоге, как Махамудра. В исторических трудах сообщается, что эти тантрийские школы дали огромное число просветленных личностей. Те, кто действительно стремится к Просветлению (Состоянию Будды), должны, следовательно, обратиться к этим учениям школ Махамудры и Дзэн.
Исходя из моего опыта изучения и практического применения Дзэн и тантризма, берусь утверждать, что учение Дзэн и высшие направления тантризма тождественны друг другу. Если есть различия - то они чисто внешние, относящиеся к способу и методам изложения в сущности одинаковых учений. Тем не менее следует знать, в чем состоят эти различия и как они возникли. Для этого мы рассмотрим здесь принципы практики и методы Махамудры и Дзэн с точки зрения их развития в лоне Махаяны. Начнем с рассмотрения трех основных положений буддизма в целом.
Первое. Ранняя Тхеравада, или Южный буддизм, учит, что Просветление достигается путем "полного отречения", преодолевания клеша1, постижения Четырех Благородных Истин, уничтожения пяти агрегатов и достижения полной нирваны. Когда исчезает сансара, наступает нирвана.
Второе. Школа Махаяны в раннем периоде отличалась от Южного буддизма тем, что придавала первостепенное значение "преобразованию", а не "отрешению". Согласно этому взгляду, нужно не преодолевать клеша, а преобразовывать их в бодхи, и мысль, пройдя через сансару, должна достичь нирваны. Восемь состояний сознания последовательно преобразуются в четыре мудрости. Пять видов чувственного восприятия становятся мудростью действий, а ум, шестое сознание, трансмутируется в мудрость бесконечного созерцания, седьмое сознание - в мудрость равенства, а восьмое, алайя, становится Великим Зерцалом Всезнания.
Третье. Махаяна позднего периода проповедовала принцип отождествления и расширения, утверждая, что клеша есть бодхи, сознание - мудрость, а сансара - нирвана. Сознание расширяется до окончательного Просветления. Согласно этому взгляду поздней Махаяны, состояние Будды достигается не путем уничтожения накопленного умом знания, а путем прямого отождествления ограниченного человеческого сознания со всеобъемлющим сознанием Будды. Будда, достигнув Просветления, сказал: "Как это ни странно, но я вижу, что все существа являются Просветленными, Буддами". Махамудра и Дзэн основываются на этой истине. В Дзэн есть аналогичный афоризм: "Я и все Будды прошлого, настоящего и будущего дышим через одну ноздрю". Шестой патриарх Дзэн Хуи-Ненг сказал:
Три тела присущи природе Ума, Сиянием которого освещаются Четыре Праджни, И можно прямо достичь состояния Будды, Не отрешаясь от внешнего мира.
Так же учит Сараха в своем трактате "До-ха Махамудра":
Между сансарой и нирваной нет различий. Все явления и чувства тождественны уму. Как нет различия между морем и волнами, Так и нет различий между Буддами и другими чувствующими существами.
Другой великий учитель Махамудры Гармапа сказал:
Хотя чувствующие существа живут в царстве Будды, Они не могут этого осознать и поэтому блуждают в сансаре.
В Тибете хорошо известна произносимая ежедневно молитва:
Я молюсь моему Гуру о том, чтобы я смог осознать, что мой ум является Дхармакаей, Что мой ум является Самбхогакаей, Что мой ум является Нирманакаей.
В Махамудре и Дзэн можно встретить много таких сходных изречений, поскольку в их основе лежит учение о тождественности сансары и нирваны. Тибетский термин "Сэмс-Сро", означающий "[исследовать] природу ума", синонимичный слову "Маха-мудра" в ее глубинном значении, указывает на то, что система Махамудры является системой тренировки ума. Также последователи Ньингмапа и Каргьютпа практикуют йогу, раскрывающую природу ума. Гуру обучает ученика воспринимать аспект "несуществования" (пустоту) ума как Дхармакаю, его лучезарный аспект - как Самбхогакаю, а мыслеобразую-щую природу ума - как Нирманакаю. Дзэн и Маха-мудра называют свое учение учением об уме - по-китайски Щин-цун, по-тибетски Сэн-Нао-Ба. Они утверждают, что все философско-религиозные и другие учения можно понять только путем познания истинной природы ума, и тот, кто ее знает, знает все.
В отличие от школы Йогачара, занимающейся чисто аналитическим теоретизированием, Дзэн и Маха-мудра, как и другие тантрийские школы, ставят на первое место практику. В этой связи надо отметить, что хотя школа Йогачара с ее возвышенной философией дала мало просветленных личностей, те, кто достиг просветления с помощью Дзэн и Махамудры описывают реальность в терминах, принятых в Йога-чаре, подтверждая результаты ее анализа. Отсюда следует, что в основе Махамудры и Дзэн лежит учение о познании истинной природы ума с помощью йоги. Различие между этими двумя школами состоит в применении этого учения, приведшем к некоторым расхождениям в "методах" или "стилях", что в основном объясняется внешними условиями и историей формирования обеих школ.
Со времен Бодхидхармы до Хуи-Ненга в китайском Дзэн в основном соблюдалась индийская традиция, и он имел много сходства с Махамудрой, которая после введения ее в Тибет из Индии сохранилась без изменений. Но когда после Хуи-Ненга произошло разделение на школы, стиль и практика китайского Дзэн подверглись большим изменениям, и только школа Цао-Тунг сохраняла в своей форме некоторое сходство с индийской. Такие новшества, введенные в китайский Дзэн впоследствии, как коан, мондо, беседа по методу Дзэн, рассказ или стихотворение и нанесение ударов ученику учителем усложнили и затруднили понимание этого учения в основном потому, что изложение теории и подробные практические указания считались ненужными. Вместо словесного ответа учитель часто награждал ученика пинком. Несмотря на эффективность и быструю результативность этого метода, Дзэн, естественно, не мог не вызывать недоумения у посторонних наблюдателей. Есть краткое меткое определение китайского Дзэн и тибетской Махамудры: "Дзэн - это эзотерическая Махамудра, а Махамудра - это экзотерический Дзэн".
В отличие от Махамудры, поздний Дзэн не дает ученикам "карты"2. Они должны начинать поиск "впотьмах", полностью полагаясь только на учителя, и затем внезапно достичь озарения. В Махамудре, однако, руководство осуществляется шаг за шагом до достижения конечной цели, и поэтому Махамудра ближе к индийской традиции, легче и безопаснее, хотя в отличие от Дзэн озарение на первых ступенях может не быть таким же ярким, сильным и внезапным, и абсолютно иррациональным.
Несомненно, Дзэн наделяет большими способностями и приносит свободу - желанное освобождение, в то время как практика Махамудры сопряжена с опасностью в том случае, если ученик привержен только чистому космическому сознанию. На пути к достижению состояния Будды слияние с этим сознанием должно быть сведено к Пустоте. В противном случае не может быть истинного Освобождения. В этом состоит коренное отличие буддизма от брахманизма. Освобождение достигается, когда сознание освобождается от дуалистического представления о множестве и единстве. Дзэн постиг это глубокое значение Пустоты (санскр. Шуньята), о чем свидетельствует следующий афоризм: "Все вещи сводятся к одному. К чему сводится это одно?"
Распространено ошибочное мнение о том, что Дзэн придает первостепенное значение только Мудрости (Праджня), а не Великому Состраданию (Каруна). Это можно утверждать только в отношении поверхностного Дзэн. Полностью просветленный учитель Дзэн является глубоко сострадающей личностью. Также цель Махамудры - просветление, имеющее природу сострадания и природу мудрости. Просветление не может быть односторонним, сводящимся только к познанию. Необходимо совершенное слияние Бесконечной Мудрости и Бесконечного Сострадания. В "Обете Махаяны" есть слова Гармабы, подтверждающие эту мысль:
Когда в момент озарения я вижу изначальный лик ума, Рождается беспредельное сострадание. Чем ярче озарение, тем глубже сострадание. Чем глубже сострадание, тем совершеннее мудрость, постигаемая мной. Этот безошибочный путь слияния двух в одно есть высшее осуществление Дхармы.
Такую же мысль выражает следующий коан Дзэн:
"До того как я постиг великое дело (то есть достиг Просветления), я чувствовал себя так, как если бы я лишился родителей. После того как я постиг великое дело, я чувствовал себя так, как если бы лишился родителей".
Еще многое можно было бы здесь сказать по этому поводу, но то, что уже сказано, дает возможность хорошо понять близость тибетского учения Махамудры и китайского учения школы Дзэн.
Наставления Падмы-Карпо (Гарбо) о Махамудре (Великом Символе), содержащиеся в Книге II этого тома, представляют собой общераспространенное изложение практики и результатов Махамудры. Более расширенное изложение учения Махамудры о йоге дается в трактате "О видении ума в его обнаженном состоянии", приписываемом основателю тибетского ламаизма Падмасамбхаве, который содержится в Книге II, составляющей часть "Тибетской книги о Великом Освобождении" ("The Tibetan Book of the Great Liberation").

IV. ЗНАЧЕНИЕ ОБЕИХ СИСТЕМ. ЙОГИ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ПСИХОЛОГИИ И ФИЗИОЛОГИИ

Западные психологи и физиологи смогут обнаружить, что опыт индусских, тибетских и даосистских йогов приводит к совершенно новому пониманию психических и физиологических процессов организма человека, происходящих при обычном и сверхнормальном состояниях сознания. Многое из теоретических разделов западной физиологии основано на изучении мертвых тканей на трупах. Научный метод изучения физиологии и психологии живого организма в изменяющихся условиях - его нервной системы, мозга и внутренних органов - обогатил бы медицинскую науку Запада многими важными открытиями, которые ей предстоит сделать. И некоторые методы йоги, в частности тибетской и индийской, несомненно, могут служить таким научным методом.
В подтверждение вышесказанного сошлюсь на опыт моего друга, который, занимаясь йогой в течение пяти дней, увидел, что его тело освещается внутри таким ярким светом, что он мог наблюдать за работой мозга, сердца и других органов, и одновременно у него так обострился слух, что он мог слышать биение сердца и пульс, циркуляцию крови и более тонкие ритмы организма, которые не могут одновременно регистрировать даже самые совершенные приборы физиолога. Адепт йоги может проецировать свое сознание в каждый орган и в каждую часть своего тела и исследовать происходящие в них глубинные процессы. Поэтому йога, несомненно, может дать много нового западной психологии и физиологии и, следовательно, заслуживает внимания ученых.
Этот метод исследования психических и физиологических процессов также поможет лучше понять состояние, достигаемое с помощью Дзэн, в частности состояние озарения, которое всегда сопровождается необычными психическими и физиологическими изменениями. С давних времен не в традиции Дзэн давать рациональное объяснение этим состояниям. Однако, как я установил, знание тантрийской йоги позволяет глубоко проникнуть во все разделы буддизма, относящиеся к состоянию просветления, в том числе понять трудные для понимания коаны Дзэн.
Прекрасный перевод и комментарии д-ра Эванса-Вентца, составляющие содержание этого тома, являются одним из самых выдающихся и в некоторых аспектах непревзойденных трудов, написанных для Запада в наше время. В отличие от более широко известных канонических книг, переведенных на тибетский язык с других языков, в основном с санскрита, "Тибетская йога и тайные учения" является исконно тибетским литературным и культурным памятником. Все, кого интересует буддизм, и особенно тот буддизм, который применяют на практике мудрецы и провидцы Страны Снежных Гор, будут рады встрече с этой книгой и почерпнут из нее много полезного.
Чень-Чи Чан Профессор-переводчик

ОБЩЕЕ ВВЕДЕНИЕ

О лучший из рода Бхаратов,- промолвил он, припав к ногам его гуру - к ногам Крипы, этого мудреца, всеми почитаемого,- прими моего принца.Парикшиту и научи его тому, чему ты научил меня
Царь Юдхиштхира "Махапрастханика Парва" ("Книга о великом путешествии") из "Махабхараты"

I. СОДЕРЖАНИЕ СБОРНИКА И ЕГО ЦЕННОСТЬ

В этот том включены семь различных по содержанию, но тесно связанных между собой трактатов, переведенных с тибетского языка. В оригинале четыре из них существуют в рукописной форме, а три отпечатаны ксилографическим способом. В большинстве из них изложены эзотерические учения Махаяны (Великого Пути1.
Первые четыре принадлежат школе Каргьютпа и являются точным изложением практической йоги, которую Миларепа, самый прославленный из тибетских йогов, успешно испытывал на практике, живя в уединении среди гималайских снегов. Для современных последователей Миларепы они, как и прежде,- свет на пути, ведущем к Освобождению. В пятом трактате, дошедшем до нас через старозаветную школу Ньин-гмапа древней нереформированной церкви, в большей степени, чем в каком-нибудь другом из них, проступают черты, по всей вероятности, имеющие источником древнюю религию бон, утвержившуюся задолго до возникновения тибетского буддизма. Шестой рукописный трактат на тибетском языке, занимающий один лист, снимок которого напечатан на с. 436, знакомит с мантра-йогой и янтра-йогой, общими для всех школ тибетской Махаяны.
Седьмой трактат является кратким изложением учений о Трансцендентной Мудрости, называемых по-тибетски S'er-p'yin (произн. швр-чин, санскр. Праджня-парамита), которые составляют главную часть третьего раздела Ганджура - тибетского Канона Северного буддизма, являясь ортодоксальной метафизикой для всех школ ламаизма.
Книги I и II представляют особый интерес в историческом плане, так как, являясь по существу нетантрий-скими, они служат свидетельством того, что школа Каргьютпа заимствовала некоторые из своих главных доктрин из других индийско-буддийских источников, не относящихся к тантризму, которые принес в Тибет знаменитый основатель школы Ньингмапа Падмасамб-хава. Об этом будет сказано подробно во Введениях к этим двум книгам. Но в остальных книгах, кроме Книги VII, главная ритуальная часть в той или иной степени тантрийская. Лежащая в основе всех этих книг философия йоги, объединяющая их в этом сборнике, имеет, как и тантризм, индийское происхождение.
Таким образом, взятые вместе эти семь трактатов, или книг, являются в той или иной мере объединяющими и всесторонним изложением самых главных учений Махаяны. Некоторые из них в той форме, как они здесь изложены, еще неизвестны на Западе, не считая нескольких опубликованных отрывков из них. Посему этот труд открывает новые возможности для сравнительного изучения религий, а также для антропологии и психологии.
Хотя за последнее время было издано немало книг о религиях Тибета, очень немногие из них представляют нечто большее, чем записки путешественников, ставящих, естественно, в качестве главной цели задачу описать свои путешествия и непременно высказать свое мнение. Научный подход к изучению религии, не менее объективный, чем при исследовании исторических и других вопросов, всегда требует привлечения оригинальных текстов. Личный опыт и мнения людей не одинаковы, как и социальные и нравственные установки у различных поколений, но то, что запечатлено письменно, неподвластно времени. И несомненно, назрела острая потребность именно в такой серии тщательно выполненных переводов тибетских текстов с подробнейшими разъяснениями ряда наиболее значительных и высоко почитаемых записанных религиозных учений тибетских гуру и их мистических посвящений.

II. КОММЕНТАРИИ

Чтобы помочь западному читателю понять сложную философию тибетских йогов и мистиков, которая все еще так мало понятна за пределами Тибета, были составлены для каждой из семи книг подробнейшие комментарии, включенные в специальные введения и в многочисленные примечания. Главным источником этих комментариев являются разъяснения, сделанные переводчиком редактору к дополненные результатами собственных исследований редактора в области индийской и тибетской йоги, проведенных им, когда уже не было в живых ученого-переводчика, и некому было ответить на вопросы, возникавшие при просмотре текстов перед их опубликованием.