Liber Cordis Cincti Serpente vel LXV sub figura Adonai

 

 

Книга Сердца обвитого Змеем

 

Перевод II, III, IV и V главы Fr Arcturus, редактура Soror N

 

I

 

1. Я — Сердце; и вот Змей, обвитый

Вокруг невидимой сути разума.

Возродись, О, мой змей! Пришло время

Скрытого и святого невыразимого цветка.

Возродись, О, мой змей, в великолепном цветения

На безжизненном теле Осириса, плывущего в гробнице!

О, сердце моей матери, моей сестры, мое собственное,

Ты отдано Нилу на растерзание Тифону!

Увы мне! И только великолепие алчного шторма

Обволакивает тебя и пеленает тебя в безумие формы.

Не тревожься, О, душа моя, что чары могут исчезнуть,

Когда жезлы подняты, и эоны сменяются.

Вот! как радуешься ты моей прелести,

О, Змей, ласкающий венец моего сердца!

Смотри! Мы едины, и буря лет

Снисходит в сумерки, и появляется Жук.

О, Жук! печальная мелодия в жужжании твоем

Будет вечным экстазом этого дрожащего голоса!

Я жду пробуждения! И призвания на небеса

от Господа Адоная, от Господа Адоная!

2. Адонай беседовал с V.V.V.V.V., говоря: в мире всегда должно быть деление.

3. Потому что красок много, но источник света один.

4. Вот почему ты описываешь его как изумрудный, и лазурный, и бирюзовый, и лиловый.

5. Другие называют его цветом топаза, темного аметиста, и серого сапфира, и темного сапфира с кровавым оттенком.

6. Поэтому ты так мучаешь себя.

7. Не довольствуйся отражением.

8. Это говорю я, Отражение Отражения.

9. Обсуждай не отражение, а то, что сверх него! За пределами его! К Небесному Престолу поднимаешься с черной земли мимо луны и солнца, мимо стрелы, мимо Основания, мимо темной обители звезд.

10. Ибо не сможешь ты иначе достичь Истинного Знания.

11. Негоже сапожнику обсуждать царские дела. Эй, сапожник! почини мой башмак, чтоб я мог идти дальше. О, Царь! Если я — твой сын, давай поговорим о посольстве к твоему Брату Царю.

12. Затем наступило безмолвие. Мы прекратили разговор ненадолго. Исходящий свет настолько яркий, что даже невозможно понять, что это свет.

13. Волчий клык не острее стали, однако пронзает тело гораздо сильнее.

14. Как отвратительные поцелуи портят кровь, так мои слова терзают человеческую душу.

15. Я дышу, и нескончаемые болезни проникают в дух.

16. Как кислота разъедает сталь, как рак поражает все тело, так и я поступаю с человеческой душой.

17. И я не остановлюсь, пока не уничтожу ее всю.

18. Так же воспринимают свет; когда его немного, то он кажется белым и сверкающим, когда он заполняет все, то кажется черным.

19. Поэтому, О, дорогой мой, ты — черный.

20. О, прекрасный мой! Я сделал тебя похожим на нубийского раба, юношу с печальными глазами.

21. О, развратник! кобель! Они поднимают на тебя голос. И все потому что ты — мой возлюбленный.

22. Счастливы те, которые превозносят тебя; ибо они видят тебя Моими глазами.

23. Но им следует превозносить тебя тихо; кто-то приблизится к тебе в полночный час и сожмет тебя в тайных объятиях; другой тайно водрузит на тебя венец из фиалок; а третий благородно отважится дотронуться до тебя страстными губами.

24. Да! ночь скроет все, ночь скроет все.

25. Ты искал Меня долго; ты рвался вперед так быстро, что я даже не успевал за тобой. О, блаженный глупец! Как горько закончились твои дни.

26. Теперь я с тобой; я никогда тебя не покину.

27. Ибо Я тот, кто нежно обвивает тебя, золотое сердце.

28. Моя голова украшена двенадцатью звездами; Мое тело сверкает как звездное молоко, озаренное голубым сиянием бездны невидимых звезд.

29. Я нашел то, что не могло быть найдено; Я нашел сосуд с Живым Серебром.

30. Тебе следует объяснить своему слуге его путь, тебе следует говорить с ним чаще.

31. (Писец посмотрел наверх и воскликнул) Амен! Ты говоришь со мной, О Господи!

32. Адонай продолжал говорить с V.V.V.V.V:

33. Давай передадим наш восторг человечеству! Давай превратимся в перламутровую лодку, в которой мы сможем плыть по реке Амриты!

34. Ты видишь тот лепесток амаранта, сорванный и подхваченный ветром с прелестных бровей Хатхор?

35. (Магистр видел и насладился этой красотой) Слушай!

36. (С некоего мира опустилась бесконечная завеса). Тем, кто внизу, этот падающий лепесток показался волной, которая может поглотить их континент.

37. И они будут упрекать Твоего слугу: Кто направил тебя, чтобы спасти нас?

38. Он же будет горько страдать.

39. Все они не понимают, что ты и я приняли форму перламутровой лодки. Мы поплывем вниз по реке Амриты прямо к тисовым рощам Ямы, где мы можем испытать невероятное наслаждение.

40. Человеческая радость будет нашим серебряным а, их печаль — нашим синим отблеском — все в перламутре.

41. (В этом месте писец возмутился. Он сказал: О, Адонай, мой повелитель, я носил чернильницу и перо безвозмездно, чтобы найти реку Амриты и плыть затем как один из вас. И я прошу в награду дать мне отведать эхо твоих поцелуев).

42. (И он тут же получил, что хотел).

43. (Увы, это его не удовлетворило. Он боролся с бесконечным замешательством и стыдом. Затем последовал голос:)

44. Ты отчаянно борешься; даже отступая, ты борешься за то, чтобы отступить — и смотри-ка! Ты не отступаешь.

45. Отправляйся за тридевять земель и преодолей все.

46. Преодолей страх и отвращение. И только тогда — отступай!

47. По ниве бродила девушка; и печалилась; потом вырос нарцисс, и тогда она забыла о своей печали и своем одиночестве.

48. Тотчас же на нее бросился Гадес и похитил ее.

49. (Далее писец познал нарцисс в своем сердце; но из-за того, что он не смог это произнести, писец смутился и умолк.)

50. Адонай снова обратился к V.V.V.V.V. и сказал: Земля созрела для сбора винограда; давай попробуем ее плоды и опьянеем от этого.

51. И V.V.V.V.V. ответил ему: О, мой Бог, мой голубь, великолепнейший мой, как эти слова воспримут дети человеческие?

52. И Он ответил ему: не так как тебе кажется. Вне всяких сомнений, каждая буква этого шифра имеет определенный смысл, но кто будет искать его? Ведь он всегда разный, в зависимости от тех тонкостей, которые привнес в этот шифр тот, кто его создал.

53. И Он ответил ему: А разве у меня нет к ним ключа? Я облачен в человеческую плоть, Я един с Вечным и Всемогущим Богом.

54. Затем Адонай продолжил: У Тебя Голова Сокола, и твой Фаллос — это Фаллос Асара. Ты познал белое и ты познал черное, и ты понял, что они одно. Но зачем же ты пытаешься познать им подобное?

55. И сказал он: Чтобы моя Работа оказалась правильной.

56. И Адонай сказал: Сильный загорелый жнец скосил свое поле и возрадовался. Умный человек оценил свои силы, примерился, понял, что не одолеет, и опечалился. Так жни и радуйся!

57. Тогда возрадовался Адепт и поднял свою руку. Смотри же! Землетрясения, бедствия, ужас на земле! Эти беды питают высших, а толпа голодает!

58. И сорвалась ему в рот спелая и сочная виноградина.

59. О Великолепный! Уста твои Адонай, сверкающие белым сиянием, окрасились в пурпур.

60. Виноградная пена, словно шторм на море; корабли раскачиваются и содрогаются; капитан в страхе.

61. Это ты опьянел, О, святейший, и ветра унесли душу писца в счастливую гавань.

62. Господь! Позволь гавани разрушиться от неистовой бури! Позволь виноградной пене наполнить мою душу Твоим светом!

63. Бахус состарился, и стал Сатиром; Пан всегда оставался Паном, навеки и на протяжении всех эонов.

64. Опьяняйся же изнутри, О, мой возлюбленный, а не снаружи!

65. Так было — всегда было так! Я прицелился в обнаженный жезл моего Бога, и я попал, о, да, я попал.

 

II

 

1. Я вошел в лазуритовую гору — как зеленый сокол, что восседает на троне Востока, я пролетел меж двух бирюзовых колонн.

2. Так пришел я в Дуант, звездную обитель, и услышал громкие голоса.

3. О, ты, что восседает на Земле! (так сказал мне некто, кто Скрыт от меня) Ты не более велик, чем твоя мать! Ты крошечная частица праха! Ты Господь Славы и нечистый пес.

4. Согнувшись, опустив свои крылья, я вошел в сумрачные великолепные чертоги. Там, в этой бесформенной бездне, я стал участником извращенных Таинств.

5. Я страдал от смертельных объятий Змея и Козла; я платил дань адского уважения стыду Хема.

6. И благодаря этому Одно стало всем.

7. И еще, у меня было видение реки. Там был маленький корабль; и под пурпурными парусами была золотая женщина, образ Аси из чистейшего золота. Также река была рекой крови, а корабль — из сияющей стали. Потом я любил эту женщину, и, потеряв пояс, бросился в поток.

8. [Затем] я вернулся на маленький кораблик, и много дней и ночей я любил ее, возжигая благовония перед нею.

9. Да! Я отдал ей цветок своей юности!

10. Но это не возбуждало ее. И только мои поцелуи сумели развратить ее, и она обратилась ко мне своей темной изнанкой.

11. Но я все же поклонялся ей, и отдал ей цветок своей юности.

12. Прошло время, и тогда она изменилась и рассыпалась предо мною. Я чуть не бросился в поток.

13. В конце концов, ее тело стало белее молока звезд, ее губы алели и были теплыми, словно закат, ее жизнь раскалилась, точно полуденное Солнце.

14. Затем она восстала из бездны Векового Сна и обняла меня. Я полностью растворился в ее красоте и был счастлив.

15. Река стала рекою Амриты, а маленький кораблик — колесницей плоти, а паруса — кровью сердца, что несет меня, что несет меня.

16. О, змеиная женщина Звезд! Я, именно я, создал Тебя из бледного подобия чистого золота.

17. Также Святейший снизошел на меня, и я увидел белого лебедя, парящего в синеве.

18. Я сидел меж его крыльев и летел сквозь эоны.

19. И лебедь летел, поднимался ввысь, опускался, но мы не могли достигнуть цели.

20. Маленький сумасшедший мальчик, что сидел рядом со мной, обратился к лебедю со словами:

21. Кто ты, что летит, поднимается вверх и опускается столь бесцельно? Посмотри, много эонов уже осталось позади; Откуда ты взялся? И куда ты направляешься?

22. Смеясь, я упрекнул его, говоря: Ниоткуда! Никуда!

23. Но лебедь молчал, и тогда мальчик сказал: если нет цели — для чего это бесконечное путешествие?

24. И я приник своей головой к шее лебедя, и засмеялся, говоря: "Разве нет невыразимого удовольствия в этом бесцельном парении? Разве усталость и нетерпение не одолевают того, кто стремится к какой-либо цели?

25. А лебедь продолжал молчать. Ах! Но мы плыли в бесконечной Бездне. Восторг! Восторг! О, белый лебедь, возноси меня всегда на своих крыльях!

26. О, тишина! О, восторг! О, конец вещей, видимых и невидимых! То — мое, что есть Ничто.

27. Сияющий Бог! Позволь мне создать Твой образ из золота и драгоценных камней! Чтобы люди низвергли и растоптали его в пыль! Чтобы смогли увидеть Твою славу!

28. Пусть не говорят на торговой площади о том, что я — тот, кто должен прийти. Но о твоем появлении будет сказано одно слово.

29. Ты проявишься в непроявленном, в тайных местах люди встретят тебя, и ты возьмешь верх над ними.

30. Я увидел бледного грустного мальчика, что лежал на мраморе в солнечных лучах и плакал. Рядом с ним была брошена забытая лютня. Ах! Но он плакал.

31. Потом из сияющей бездны появился орел и накрыл его своей тенью. И такой густой была эта тень, что мальчика не стало видно.

32. Но я слышал радостные звуки лютни, плывущие в застывшей синеве.

33. Ах! Посланник Возлюбленного, пусть Твоя тень скроет меня!

34. Может быть, Твое имя — Смерть, или Стыд, или Любовь. Ты принес известие от Возлюбленного, и я не спрошу твоего имени.

35. Где же сейчас Мастер? — кричат маленькие сумасшедшие мальчики. Он мертв! Он покрыт позором! Он женат! И их насмешки разнесутся по всему миру.

36. Но Мастер получит свою награду. Насмешки станут прядью в волосах Возлюбленного.

37. Смотри! Бездна Величайшей Глубины. Там — могучий дельфин, подставляющий бока ударам волн.

38. Есть там и золотой арфист, играющий бесконечные мелодии.

39. Дельфин наслаждался ими, и, оставив свое тело, стал птицей.

40. И арфист оставил арфу и играл бесконечные мелодии на свирели.

41. И тогда птица страстно возжелала этого блаженства, и, сложив крылья, стала лесным фавном.

42. А арфист оставил свирель и стал напевать бесконечные мелодии человеческим голосом.

43. И тогда фавн, зачарованный этой музыкой, шел за арфистом, пока тот не умолк, и фавн стал Паном в самом сердце Лесов Вечности.

44. Ты не сможешь очаровать дельфина тишиной, О, мой пророк!

45. Потом адепт был поглощен блаженством и больше, чем блаженством, и наслаждался избытком избытка.

46. И его тело сотрясалось и шаталось под бременем этого блаженства, и этого избытка, и этой предельной потери себя.

47. Они кричали: "Он пьян", или "Он сошел с ума", или "Он болен", или "Он при смерти", но он не слышал этих криков.

48. О, мой Господь, мой возлюбленный! Как я буду сочинять песни, если даже воспоминание о тени твоей славы превосходит любую музыку речи или молчания.

49. Смотри! Я — человек. Даже маленький ребенок не в силах выдержать Тебя. И, о, чудо!

50. Я был один в огромной долине, и на вершине одного холма была поляна сочной яркой травы, где веселились какие-то прекрасные существа, одетые в зеленые одежды.

51. Их игра привела меня в землю Чудесного сна. Все мои мысли были одеты в зеленое, и они были прекрасны!

52. Всю ночь они танцевали и пели, но Ты — утро, О, мой дорогой, мой змей, обвивающий это сердце.

53. Я — сердце, а Ты — змей. Сожми меня своими кольцами крепче, чтобы ни свет, ни блаженство не смогли проникнуть внутрь.

54. Раздави мою кровь, как виноград на языке белой провинциалки, ослабевшей в объятиях своего любовника в лунном свете.

55. И тогда пусть Конец проснется. Долго же ты спал, о, Великий Бог Исхода! Много веков ждал ты на окраине города и в конце городских дорог. Пробудись! Не жди больше!

56. Нет, Господь! Но я пришел к Тебе. Я тот, кто ждет до конца.

57. Пророк крикнул, стоя у горы: "Приди сюда, чтобы я мог говорить с тобой!".

58. Но гора не шевельнулась. Поэтому пророк взошел на гору и стал говорить с ней. Но он устал, и гора не услышала его голоса.

59. Но я взывал к Тебе, и я поднимался к Тебе, но мне это не помогало.

60. Я терпеливо ждал, и Ты был со мною с самого начала.

61. Теперь я знаю это, о, мой возлюбленный, и мы блаженно расположились в винограднике.

62. Но эти твои пророки, они должны громко кричать и бичевать себя, они должны пересечь непроходимые пустыни и безбрежные океаны; ожидать Тебя — это конец, не начало.

63. Пусть тьма покроет написанное! Пусть писец сойдет со своего пути.

64. Но ты и я блаженно расположились в винограднике, и что он нам?

65. О, мой Возлюбленный, разве это не конец? Нет, это конец. Пробудись! Восстань! Распрями свои члены, о, гонец; неси слово в могущественные города, да, в могущественные города.

 

III

 

1. Истинно и Амен! Я прошел через глубокое море, и вдоль быстрых рек, которые текли там во множестве, и я пришел на Землю, лишенную Желания.

2. Там был белый единорог в серебряном ошейнике, на котором было выгравировано: "Linea viridis gyrat universa" [лат.: "зеленая линия, окружающая вселенную"].

3. И тогда уста Магистра моего донесли до меня слова Адоная: О, сердце, обвитое кольцами древнего змея, поднимись же на вершину горы посвящения!

4. Но я вспомнил. Да, Тан! Да, Тели! Да, Лилит! Эти трое были со мною с давних пор. Ибо они — одно.

5. Ты была прекрасна, о Лилит, женщина-змея!

6. Ты была изящна и изысканна на вкус, и твой аромат был подобен аромату мускуса, смешанного с амброй.

7. Крепко обвила ты сердце кольцами своими, и это было как радость зарождения.

8. Но я заметил в тебе что-то неприятное; даже в том, чем прежде восхищался.

9. Я узрел в тебе нечто от отца твоего — Обезьяны, и от деда твоего — Слепого Слизняка.

10. Я вгляделся в Кристалл Будущего, и увидел весь ужас твоего Конца.

11. Затем я разрушил Прошлое и Будущее — не у меня ли была Власть Песочных Часов?

12. В этот самый час я узрел разложение.

13. И сказал я: О, мой возлюбленный, О, Господь Адонай, я молю тебя, чтобы ты ослабил змеиную хватку!

14. Но он крепко сжимал вокруг меня кольца свои, так что сила моя не могла проявиться.

15. Я помолился еще и Богу-Слону, [и] Господу Истоков, Разрушающему Преграды.

16. Эти боги тут же явились на помощь мне. Я увидел их; я соединился с ними, я растворился в их необъятности.

17. А потом я увидел себя окруженным Беспредельным Изумрудным Кругом, что опоясывает Вселенную.

18. О, Изумрудная Змея! У тебя нет ни Прошлого, ни Будущего; воистину, Ты — Ничто.

19. Твоя изысканность выше всякого вкуса и осязания. Ты сокрыта в сиянии своем. Твой Голос — вне всякого Молчания и Слов. Твой аромат — чистая амбра, не сравнимая с самым чистым золотом.

20. Кольца твои — беспредельны, и Сердце, которое ты опоясываешь — Сердце Вселенной.

21. Я и моя сущность, и все во мне сидели с лютнями на базаре огромного города, города фиалок и роз.

22. И настала ночь, и музыка лютни убаюкивала.

23. И поднялся ветер, и музыка лютни убаюкивала.

24. И прошло время, и музыка лютни убаюкивала.

25. Но Ты — Вечность и Пространство, Ты — Сущность и Движение, и Ты же — отрицание всего этого.

26. Ибо у тебя нет символа.

27. Если я прикажу: поднимитесь на вершины гор! — божественные воды потекут вверх по моему слову. Но Ты — вода вне всяких вод.

28. Красное треугольное сердце было положено в Твою гробницу, ибо жрецы одинаково презирают и гробницу, и бога.

29. Но все это время Ты был сокрыт в ней, как Господь Молчания — в бутоне лотоса.

30. Ты — крокодил Себек с Асаром, Ты — Мати, Убийца в Океане, Ты — Тифон, Возмущение Стихий. Ты превосходишь [все] Силы в их Сцеплении и Слиянии, в их Смерти и Разрушении. Ты — Пифон, ужасный змей Конца всех вещей!

31. Каждый раз я трижды поворачивался вокруг себя, но всегда, в конце концов, приходил к Тебе.

32. Много вещей я видел — неважных и важных, но, не замечая их больше, я увидел Тебя.

33. Приди же, о мой Возлюбленный, о Господь Бог Вселенной, о, Огромнейший, О, Мельчайший! Я — Твой любовник!

34. Весь день я пою в Твое удовольствие; всю ночь я наслаждаюсь Твоей песней.

35. И нет никаких других дней или ночей, кроме этих.

36. Ты — вне дня и ночи; я — это Ты, о, мой Творец, мой Господин, мой Супруг!

37. Я словно красный щенок, усевшийся на коленях Неведомого.

38. Ты привел меня в великий восторг. Ты дал мне отведать Твоей плоти и опьянеть от Твоей крови.

39. Ты вонзил клыки Вечности в мою душу, и яд Бесконечности полностью поглотил меня.

40. Я напоминаю приторного дьявола Италии, прекрасную сильную женщину с усталым лицом, снедаемую жаждой поцелуев. Она играла шлюху в разных дворцах, она отдала свое тело зверям.

41. Она убила своих родных сильным ядом, приготовленным из жаб; ее пороли розгами.

42. Она была разорвана на части Колесом, привязанная к нему руками висельника.

43. Тонны воды пролились на нее, [и] она сопротивлялась, ужасно мучаясь.

44. В конце концов, она лопнула под напором воды и погрузилась в ужасное Море.

45. Так и я, О, Адонай, мой Господь, в водах Твоего невыносимого Существования.

46. Так и я, О, Адонай, мой возлюбленный, был разорван тобой на части.

47. Подобно крови я был пролит на горы, Вороны Уничтожения унесли меня прочь.

48. Поэтому еще не сломана печать, что охраняет Восьмую бездну; поэтому огромное море остается завесой; поэтому все здесь разлетается на куски.

49. Верно и то, что Ты — прохладная спокойная вода колдовского источника. Я искупался в тебе и забылся в твоей неподвижности.

50. Тот, кто вошел в этот источник красивым храбрым юношей, выходит оттуда девицей, маленьким ребенком, который станет совершенством.

51. О, Ты, свет и восторг, увлеки меня в молочный океан звезд!

52. О, Ты, Сын превосходящей свет матери! Да будет благословенно имя Твое, и Имя твоего Имени, во веки веков!

53. Смотри! Я — мотылек у Источника Творения; позволь мне умереть до срока, упав замертво в твой бесконечный поток!

54. Поток звезд величественно движется к Обители; неси меня в Лоно Нуит!

55. Это мир вод Мем. Это горькая вода, что становится сладкой. Ты прекрасен и горек, О золотой мой, мой Господь Адонай, О, Бездна сапфиров!

56. Я следую за Тобой, и воды Смерти отчаянно борются со мной. Я иду сквозь воды за пределами Жизни и Смерти.

57. Что я скажу глупцу? Он никогда не поймет Твою Сущность!

58. Но я — Глупец, который не обращает внимание на игру Мага. Меня напрасно обучает Женщина Таинств. Я разорвал узы Любви, и Власти, и Поклонения.

59. Поэтому Орел становится един с Человеком, а виселицы позора пляшут вместе с плодом справедливости.

60. О, мой драгоценный! Я погрузился в черные сияющие воды и унес Тебя словно черную изысканейшую жемчужину.

61. Я спустился вниз, О, мой Бог, в бездну всего, и нашел Тебя в центре всего под маской Ничто.

62. Но раз Ты Последний, Ты также и Следующий; и в качестве Следующего я открываю Тебя для толпы.

63. Те, что желали Тебя всегда, — обретут Тебя, хотя бы и в Конце своего Желания.

64. Славен, славен, славен Ты, О мой высочайший возлюбленный, суть моего Я!

65. Ибо я нашел Тебя одинаковым и в себе, и в тебе — [то, что] во Мне и в Тебе; и нет различия, О мой прекрасный, мой желанный. В Одном и во Многом я нашел Тебя, да, я нашел Тебя!

 

IV

 

1. О, хрустальное сердце. Я — змей, что обвивает Тебя; я направляю голову прямо в Твою суть, О, Бог, мой возлюбленный!

2. Словно на открытых, обдуваемых ветрами вершинах Митилен, богоподобная женщина с пылающим ореолом волос, отбросив прочь лиру, низверглась во влажное сердце творения, так и я, О, Господь, мой Бог!

3. Есть невыразимая красота в этом сердце разложения, где цветы объяты огнем.

4. Ах! Но жажда Твоей радости иссушает мое горло, и я не могу петь.

5. Я превращусь в маленькую лодку своего языка и исследую неизвестные реки. Может быть, тогда вечная соль станет сладкой, и моя жизнь будет свободна от жажды.

6. О, Ты, что пьешь из источника своего желания! Ты почти сошел с ума! Пока ты пьешь, твои мучения становятся все сильнее. Но ты продолжаешь пить. Поднимись же по ручьям к свежей воде, и я буду ждать тебя там со своими поцелуями.

7. Мой возлюбленный среди возлюбленных, подобен камню безоару, который находят в чреве коровы.

8. О, мой сладкий! Протяни ко мне свои прохладные руки! Давай присядем ненадолго в этом фруктовом саду, пока не зашло Солнце. Давай устроим праздник на прохладной траве! Эй, рабы, несите вино, чтобы щеки моего возлюбленного заалели.

9. О, Ты, Сияющий, блистай в саду бессмертных поцелуев! Пусть Твой рот станет словно опиумный мак, один поцелуй которого — ключ к вечному и ясному сну, сну Силоама.

10. Во сне я увидел Вселенную, похожую на кристалл чистейшей воды, без единого изъяна.

11. Есть зазнавшиеся бедняки, что стоят у дверей таверны и пустословят, обсуждая свои подвиги по части питья вина.

12. Есть зазнавшиеся бедняки, что стоят у дверей таверны и поносят гостей.

13. Но гости развлекаются в саду на перламутровых ложа и не слышат гомона глупцов.

14. Единственное, чего боится хозяин гостиницы, — как бы не лишиться расположения короля.

15. Так говорил Мастер V.V.V.V.V. Адонаю, своему Богу, и они играли вместе под сиянием звезд у бездонного, черного водоема, расположенного в Святыне Святого Дома под Алтарем Святейшего.

16. Но Адонай засмеялся и стал играть неторопливо.

17. А писец заметил это и обрадовался. Но Адонай не боялся Мага и его игры. Ибо это Адонай научил Мага всем его фокусам.

18. И Мастер вступил в игру Мага. Он смеялся, когда смеялся Маг; он делал все [так], как следует делать человеку.

19. И Адонай сказал: "Ты запутался в сетях Мага". Он сказал это специально, чтобы испытать его.

20. Но Мастер сделал знак Власти, и тоже посмеялся над Адонаем: "О, Господь, О, Возлюбленный, неужели эти пальцы перестанут трогать Твои локоны, или эти глаза отвернутся от Твоих глаз?"

21. И Адонай восхитился.

22. Да, О, мой мастер, ты — возлюбленный Возлюбленного; и не напрасно птица Бенну установлена в Филе.

23. Я был жрицей Ахатор, которая наслаждалась твоей любовью. Восстань, О, Бог Нила, и пожри Святое место Небесной Коровы! Пусть звездное молоко будет выпито Себеком, обитателем Нила!

24. Восстань, О, змей Апеп! Ибо ты — Адонай, Возлюбленный! Ты мой дорогой, мой повелитель, и Твой яд слаще, чем поцелуи Исиды, матери Богов!

25. Ибо Ты — это Он! О, да! Ты поглотишь Аси и Асара, и детей Птаха. Ты должен извергнуть поток яда, чтобы расстроить работу Мага. Только Разрушитель поглотит Тебя; Его горло, обиталище его духа, почернеет из-за Тебя. Но, змей Апеп, я люблю Тебя!

26. Мой Бог! Пусть твой тайный клык вонзится в сердцевину секретной косточки, которую я хранил для дня возмездия Гора-Ра. Пусть Хеп-Ра жужжит! Пусть шакалы Дня и Ночи завывают в пустыне Времени! Пусть дрогнут Башни Вселенной, и стражи их разбегутся. Ибо мой Господь явился в виде могучего змея, и мое сердце — кровь Его тела.

27. Я — словно куртизанка Коринфа, томящаяся от любвовного желания. Я забавлялась с королями и капитанами, я сделала их своими рабами. Сегодня же — я раб маленького аспида смерти; и кто разрушит нашу любовь?

28. Сколько можно! Сколько можно! — воскликнул писец. Кто поведет меня, чтобы я смог увидеть Восторг моего господина?

29. Тело устало и душа болезненно утомлена; и сон утяжеляет веки, но еще сохраняется ясное сознание экстаза, неведомого, о котором известно лишь то, что в нем кроется определенная суть. О, Господь, будь моим помощником, и приведи меня к блаженству Возлюбленного!

30. Я подошел к дому Возлюбленного, и вино было подобно огню, что на зеленых крыльях несется сквозь мир вод.

31. Я почувствовал алые уста природы и черные уста совершенства. Словно сестры, они ласкали меня, своего маленького брата; они нарядили меня, как невесту; они возвели меня в Твой брачный чертог.

32. Они исчезли, когда Ты пришел, и я остался с Тобою наедине.

33. Я трепетал, когда Ты появился, О, мой Бог, ибо облик Твой был ужаснее Звезды Смерти.

34. В сокровищнице стояло сверкающее олицетворение Зла, Ужас пустоты, с жуткими глазницами, наполненными ядом. Фигура стояла, и чертог разлагался, и воздух испускал зловоние. Она была старой уродливой рыбиной, еще отвратительнее, чем скорлупы Абаддона.

35. Она обвила меня своими демоническими щупальцами; да, и восемь страхов охватили меня.

36. Но я был помазан самым сладким маслом Мастера; и я выскользнул из ее объятий, как камень из пращи лесного мальчишки.

37. Я был твердым и гладким, словно слоновая кость. Страх больше не сковывал меня. И тогда от шума Твоих крыльев, эта фигура распалась, и великая бездна раскрылась передо мной.

38. По неподвижному морю вечности мчался Ты со своими капитанами и воинствами; ты несся сквозь синеву со своими колесницами, всадниками и копьеносцами.

39. Прежде чем я увидел Тебя, Ты уже был со мной; и был пронзен насквозь Твоим чудесным копьем.

40. Я был подстрелен, словно птица, стрелой громовержца. Я был поражен, как вор, Господином Сада.

41. О, мой Господь, давай поплывем через море крови!

42. Есть темный налет в невыразимом блаженстве. Это налет зарождения.

43. Да! Хотя цветок колышется в ярких лучах солнечного света, его корень глубоко во тьме земли.

44. Я молюсь тебе, О, прекрасная темная земля, ибо ты — мать мириадов цветов.

45. Также я узрел своего Бога, его лик был в тысячу раз ярче молнии. Но в его сердце я увидел темного и медленного древнего пожирателя Своих Детей.

46. В небесах и в бездне, О, мой прекрасный, воистину, не существует ничего, что не было бы создано исключительно для Твоего наслаждения.

47. Свет преломляется в свет, грязь остается грязью; в гордыне одно презирает другое. Но не Ты, ибо Ты — все, и за пределами всего, ты свободен от Разделенности Теней.

48. О, день Вечности! Пусть Твоя волна разобьется в незамутненное сияние сапфира над многотрудным коралловым рифом нашей работы!

49. Мы превратились в кольцо сверкающего белого песка, предусмотрительно насыпанного в центре Океана Наслаждения.

50. Пусть сияющие пальмы цветут на нашем острове, мы будем есть их плоды и будем счастливы!

51. Но для меня — очистительные воды, великое умение, растворение души в этой резонирующей бездне.

52. У меня есть сын, похожий на резвого козленка; моя дочь — словно неоперившийся орленок. Они раздобудут плавники для себя, чтобы плыть.

53. Чтобы они могли плыть, О, мой Возлюбленный! Уплыть в теплый мед Твой сущности, О, благословенный, блаженный мальчик!

54. Мое сердце обвито змеей, пожирающей свои кольца.

55. Когда же наступит конец, О, мой дорогой, когда же Вселенная и ее Господь будут полностью поглощены?

56. Нет! Кто поглотит бесконечность? Кто уничтожит Несправедливость Начала?

57. Ты кричишь, словно белый кот на крыше Вселенной, и нет никого, кто мог бы ответить Тебе.

58. Ты похож на одинокую колонну посреди моря, и нет никого, кто бы увидел Тебя — того, кто видит все!

59. Эй, писец, ты ослабел, ты упал в обморок! Кричал одинокий Голос. Но я наполнил тебя вином, вкуса которого ты не знаешь.

60. Оно опьянит людей старого седого шара, что катится в бесконечную даль; они будут лакать вино, как собаки лакают кровь красивой куртизанки, пронзенной насквозь копьем разъяренного всадника, пронесшегося через город.

61. Я тоже — душа пустыни, ты будешь снова искать меня в безбрежности песка.

62. В твоей правой руке — величественный и приятный на вид господин, в твоей левой руке — женщина, облаченная в тончайший золотой покров, и звезды в ее волосах. Ты должен отправится в землю чумы и зла, ты должен остановится у реки в дурацком забытом городе; там ты встретишься со Мной.

63. Там я устрою Свое жилище, Я приду, украшенный и помазанный, как на свадьбу; так совершится причастие.

64. О, мой дорогой! Я так же жду сияния невыразимого часа, когда вселенная будет подобно кольцу, опоясывающему лучи нашей любви, распространившейся за дозволенные пределы Бесконечного.

65. Тогда, О, сердце, я, змея поглощу тебя целиком, да, я поглощу тебя целиком.

 

V

 

1. Ах, мой Господь Адонай, флиртующий с Мастером в Жемчужной Сокровищнице, позволь мне услышать эхо твоих поцелуев.

2. Разве звездное небо не содрогается как листок от трепещущего экстаза твоей любви? Разве я не искра света, уносимая прочь могучим ветром твоего совершенства?

3. Да, — воскликнул Наисвятейший, и от искры Твоей я, Господь, зажгу великий свет; я пройду огнем через большой город в древней и безлюдной земле; я очищу его от грязи.

4. И ты, о, пророк, узришь это, и не сможешь не заметить.

5. Теперь Колонна установлена в Пустоте, теперь Аси восполнена Асаром, теперь Гор низошел в Животную Душу вещей, словно огненная звезда, что низвергается во тьму земли.

6. Сквозь полночь ты опустился, О дитя мое, мой завоеватель, мой препоясанный мечом капитан, О Гор! И они найдут тебя — черный необработанный сверкающий камень — и будут поклоняться тебе.

7. У моего пророка есть прорицание о тебе; вокруг тебя будут танцевать девы, и от них родятся светлые дети. Ты должен вселить в души высокомерных бесконечную гордость, в души покорных — экстаз унижения. Все это превзойдет Известное и Неизвестное благодаря тому, что не имеет имени. Ибо оно — как бездна Тайны, что находится в тайном Месте Молчания.

8. Ты пришел сюда, о, мой пророк, путями смерти. Ты питался экскрементами Отвратительнейших; ты падал ниц перед Козлом и Крокодилом; злые люди сделали тебя своей игрушкой. Ты слонялся по улицам как накрашенная проститутка, соблазняя сладким ароматом и китайскими румянами. Ты покрыл свои веки тенями, ты накрасил свои губы ярко-красным, ты наложил на свои щеки пудру цвета слоновой кости. Ты ломал комедию в каждой подворотне и на каждой улице великого города. Мужчины этого города вожделели тебя, чтобы оскорбить и избить тебя. Они ловили губами золотые блестки тончайшей пыли, которой ты покрывал свои волосы, они бичевали твою размалеванную плоть своими кнутами. Твои страдания были невыразимы.

9. Но я возгорелся в тебе словно чистое пламя, горящее без масла. И в полночь я сиял ярче, чем Луна, а днем полностью затмевал Солнце; я горел на тихих путях твоего существования и рассеял иллюзию.

10. Поэтому ты совершенно чист предо мною, поэтому ты — Моя дева навеки.

11. Поэтому я люблю тебя невероятной любовью, поэтому те, кто презирают тебя, будут поклоняться тебе.

12. Ты будешь милым и исполнишься жалости по отношению к ним, ты исцелишь их от невыразимого зла.

13. Они изменятся в момент разрушения, точно две темные звезды, которые столкнулись в бездне и вспыхнули в бесконечном горении.

14. В это время Адонай пронзал мое существо своим мечом с четырьмя лезвиями — лезвием молнии, лезвием Пилона, лезвием змея и лезвием Фаллоса.

15. Он также научил меня святому невыразимому слову АРАРИТА, и я переплавил шестичастное золото в одну невидимую точку, о которой не может быть сказано ничего.

16. Ибо Искусство этого Делания — секретное искусство; и поэтому знак мастера — некое кольцо из лазурита с именем моего мастера, который есть я сам, и Глазом в Центре.

17. Он также сказал мне: Это тайный знак, и ты не должен открывать его ни профану, ни неофиту, ни ревнителю, ни практику, ни философу, ни младшему адепту, ни старшему адепту.

18. Но ты откроешься только свободному адепту, если тебе понадобится его помощь в малых операциях твоего искусства.

19. Принимай поклонение от глупых людей, которых ты ненавидишь. Пламя не оскверняется на алтаре Огнепоклонников, и Луна не загрязняется фимиамом, воскуряемым в честь Царицы Ночи.

20. Ты воцаришься среди людей как бриллиант чистейшей воды среди мутных бриллиантов, и кристаллов, и кусков стекла. Только глаз беспристрастного торговца разглядит тебя, и, достав из всего только тебя, и прославит тебя меж людей.

21. Но ты не должен обращать внимание ни на что из этого. Ты всегда будешь сердцем, а я — змеем, который будет крепко обвивать тебя своими кольцами. Они не ослабнут на протяжении эонов. Ни перемены, ни печаль, ни эфемерность не завладеют тобой, ибо ты оставил все это позади.

22. Как бриллиант бывает красным подле розы, и зеленым подле ее листьев, так и тебя не изменят никакие впечатления.

23. Я — это ты, и Колонна установлена в пустоте.

24. Также ты вне стабильности Бытия, и Сознания, и Благодати; ибо Я — это ты, и Колонна установлена в пустоте.

25. Так же ты должен рассказать обо всем этом человеку, описавшему это, и он причастится от этого, ибо Я — есть ты, который есть он, и Колонна установлена в пустоте.

26. От Короны до Бездны, возвышается она одинокая и прямая. Также здесь воссияет безграничная блистающая сфера.

27. Ты будешь наслаждаться в озерах восхитительной воды, ты украсишь своих дев жемчугом плодородия, а меж озерами ты разожжешь пламя, подобное трепещущим языкам напитка Богов.

28. А еще ты превратишь всесметающий воздух в дуновения бледной воды, ты пресуществишь землю в голубую бездну вина.

29. В нем мерцают алым рубины и золото, одной капли достаточно, чтобы опьянить Господа Богов, моего слугу.

30. Также Адонай сказал V.V.V.V.V.: О, мой малыш, мой нежный, мой возлюбленный, моя газель, мой прекрасный, мой мальчик, давай же наполним столп Бесконечности множеством поцелуев!

31. И тогда неколебимое дрогнуло, а изменчивое застыло.

32. Они, что узрели это, закричали в страхе великом: Конец всего близится!

33. И стало так.

34. Также у меня было видение, и предо мной предстала пышная толпа отцеубийственных атеистов, соединенных в пары и пары, в божественном экстазе звезд. Они смеялись и бурно наслаждались, одетые в пурпурные одежды, опьяненные пурпурным вином, и души их соединились в один пурпурный огненный цветок святости.

35. Они не видели Бога, они не видели образ Божий, поэтому они были вознесены во Дворец Великолепного Невыразимого. Острый меч сверкнул пред ними, и червь Надежды скорчился в предсмертной агонии у их ног.

36. Когда их восторг разорвал в клочья видимую Надежду, Незримый Страх исчез и больше не возвращался.

37. Вы, кто вне Ормузда и Аримана! Вы благословенны вовеки!

38. Они сделали Сомнение острым серпом, и пожинали им цветы Веры для своих венков.

39. Они сделали Экстаз копьем, и пронзили им древнего дракона, обитавшего в стоячей воде.

40. Затем стремительные потоки свежей воды успокоились, чтобы жаждущие смогли утолить жажду.

41. И снова я предстал пред моим Господом Адонаем, ради Знания и Собеседования со Святейшим, Ангелом, который хранит меня.

42. О, Святейший Возвышенный, О, Самость вне личности, о, Самосветящийся Образ Невообразимого Ничто, О, мой дорогой, мой прекрасный, выйди и следуй за мной.

43. Адонай, божественный Адонай, пусть Адонай устроит сверкающее празднество! Так я сокрыл Ее имя, имя, вдохновляющее мой восторг, аромат ее тела смущает душу, и свет этой души превращает это тело в зверя.

44. Я высосал кровь своими губами, иссушил истоки, питавшие Ее красоту, я унизил Ее пред собой, я покорил Ее, я обладал Ею — и теперь ее жизнь во мне. В Ее крови я записал тайные загадки Сфинкса Богов, которые никто не поймет, лишь чистый и чувственный, целомудренный и непристойный, андрогин и гинандр, что прошли сквозь прутья тюрьмы, которую устроил Древний Ил Кема во вратах Аменти.

45. О, мой восхитительный, мой изысканный, всю ночь я буду устраивать возлияния на Твоих алтарях, всю ночь буду я сжигать жертвенную кровь, всю ночь я буду махать кадилом своего восторга перед Тобой, и усердные молитвы опьянят твои ноздри.

46. О Ты, кто пришел из земли Слона, завернутый в тигровую шкуру, в лотосовом венке духа, ты опьянил мою жизнь Своим безумием, чтобы Ее сердце забилось учащенно, когда я буду проходить мимо.

47. Предложи своим девам, следующим за тобой, усыпать наше ложе бессмертными цветами, чтобы мы испытали наслаждение. Предложи своим сатирам спрятать шипы среди цветов, чтобы мы смогли испытать боль. Пусть удовольствие и боль смешаются в одном высочайшем приношении Господу Адонаю!

48. Также я услышал голос Адоная, Господа желанного — того, кто находится вне всего.

49. Пусть обитатели Фив и храмов не пустословят о Геркулесовых Столпах и Западном Океане. Разве воды Нила не прекрасны?

50. Пусть жрец Исиды не открывает наготу Нуит, ибо каждый шаг — рождение и смерть. Жрец Исиды поднял ее покров и был убит ее поцелуями. Так стал он жрецом Нуит, и пил молоко звезд.

51. Пусть неудача и боль не собьют с пути поклоняющихся. Основания пирамиды были высечены в живой скале до заката; рыдал ли царь на рассвете, что верх пирамиды все еще не найден в далекой стране?

52. А еще был колибри, который заговорил с рогатым змеем и попросил у него яда. И великий змей Святого Кема, царственный змей Урей ответил ему:

53. Я плыл по небу Ну в ладье, называемой Миллионы Лет, и я не видел ни одного существа на Себеке, которое было бы равно мне. Яд моего клыка — это то, что я унаследовал от своего отца, и отца своего отца; как отдам я его тебе? Ты и твои дети, живите так, как жили я и мой отец, и, возможно, через сто миллионов поколений, милосердие Всемогущих сможет наградить твоих детей, отдав им древний яд.

54. Тогда колибри опечалился и полетел к цветам, как будто они ничего не сказали друг другу. Но все же вскоре змей ужалил его, и он умер.

55. Но прекрасный бог Ибис, который медитировал на берегу, слушал и слышал. И он отбросил свой образ Ибиса и стал похож на змея, говоря: Может быть, через сотни миллионы миллионов поколений мои дети получат каплю яда с клыка Высочайшего.

56. И действительно! Когда луна взошла трижды, он стал змеем Уреем, ибо яд прижился в нем и в его семени навеки.

57. О, змей Апеп, мой Господь Адонай, это путешествие сквозь вечность — частица мельчайшего времени, и перед Твоим взором — ландмарки из чистого белого мрамора, не оскверненного инструментом каменотеса. Поэтому ты мой, ныне и присно, и вовеки веков. Амен.

58. Кроме того, я услышал голос Адоная: Запечатай Книгу Сердца и Змея, числом пять и шестьдесят запечатай эту святую книгу. Как чистейшее золото выковано в диадему для прекрасной королевы Фараона, как великие камни скреплены вместе в пирамиде церемонии смерти Асара, так и ты связываешь друг с другом слова и поступки, так, что во всем только одна Моя мысль, твоего восхитительного Адоная.

59. И я ответил: Все будет сделано по твоему слову. И так было сделано. И читавшие эту книгу и обсуждавшие ее удалились в безлюдную землю Бесплодных слов. И те, кто запечатал эту книгу своей кровью, были избраны Адонаем, и Мысль Адоная была Словом и Делом, и они обитали в земле, которую путешественники издалека называли Ничто.

60. О, земля, лишенная меда и пряностей и всякого совершенства! Я поселюсь здесь с Господом моим навеки.

61. И Господь Адонай восхищается мной, и я несу Кубок Его радости утомленным из древней седой страны.

62. Те, кто пили из этого Кубка, оказались раздавлены болезнью, ими овладело отвращение, и их мучения подобны густому черному дыму обиталища зла.

63. Но избранные пили из него, и стали подобны Господу моему, моему прекрасному, моему желанному. И нет вина такого, как это.

64. Они собрались вместе в сияющем сердце, как тучи собираются на закате вокруг Ра в расплавленное море радости, и змей, венец Ра, окружает их золотым поясом смертельных поцелуев.

65. И вот конец этой книги, и Господь Адонай окружает ее со всех сторон, словно Молния, и Столп, и Змей, и Фаллос, и в центре всего этого он подобен женщине, разбрызгивающей молоко звезд из своих грудей, да, молоко звезд из своих грудей.