Дрогнет воля и исчезнет радость

Мир привычный будет битвой стерт...

Я один на рубеже останусь -

Правды воин против грязных орд!

Звон мечей качнется над округой,

Но неправым в битве счастья нет,

И врагов укроет белой вьюгой

Переставший плакать белый свет.

Вот утих над степью неба трепет...

Крик бойцов отрывистый умолк...

Надо мною снова кружит белый лебедь

И к ногам прижался брат мой - волк.

1. Стихи М. Кузнецова.

8.

Без десяти десять Игорь увидел с холма колонну орангов. Их было и правда около сотни - численность он оценил верно. Они пе­реваливались неутомимо двумя колоннами по опушке примерно в километре от него. Впереди и чуть слева рысили верхами двое иррузайских офицеров - в пасмурном свете дня нет-нет, да и поблескивал металл.

Еще за две минуты до этого Игорь ощутил сумятицу мыслей орангов. Но проводить ментальную разведку не осмелился, чтобы не выдать себя - те дв­ое стервецов наверняка были настороже. Удостоверившись в том, что враги в самом деле здесь, Игорь насколько секунд наблюдал за орангами, потом - по­бежал, параллельно их колоннам, одновременно сближаясь с ними.

Они все - трупы.

...Офицеры-пограничники, конечно, были хорошо подготовлены - во вся­ком случае, фланговый дозор выставили. Игорь "услышал" троих орангов до то­го, как углядел впереди и чуть сбоку плавно и быстро перемещающиеся бес­шумные силуэты. Согнувшись пополам, он скользнул в тень у деревьев и ус­корил бег, двигаясь с неестественной для обычного человека скоростью.

Оранги увидели его слишком поздно. Тот, который шел последним, обер­нулся - Игорь ударом ноги свернул ему шею. Оранг еще падал, а Игорь ударом "волчьей лапы" проломил висок другому и ребром ладони перебил позвоноч­ник последнему. Сейчас он не был зол - только сосредоточен, потому что это было лишь начало. Самое простое.

Чутье не подвело - он вышел к речушке метров за триста от брода. Вышел раньше орангов и присел, найдя самое удобное положение для стрель­бы. Переставил предохранитель. Откинул крышку кобуры РАПа.

Оранги появились почти тут же. Да, он успел вовремя... Иррузайцы чуть постегали и ехали теперь в середине строя.

Но как раз в них Игорь НЕ СОБИРАЛСЯ стрелять.

Нет.

Это для них слишком легко.

Он повел стволом в конец строя, выжидая, пока на брод втянутся все...

...Первый магазин Игорь расстрелял за семь секунд, ни разу не про­махнувшись. На переправе поднялся страшный рев и вой. Не отнимая руки от спуска, Игорь сменил магазин, спустил задержку, вновь начал посылать заряд за зарядом, видя, что не мажет. Оранги частью побежали обратно, частью рва­нулись вперед. Иррузайцы скакали именно туда.

- Нет, куда это вы? - пробормотал Игорь, вскакивая и спрыгивая в ледяную зимнюю воду.

Тут оказалось два его роста, но мальчишка, опустившись на дно, мощным толчком вышвырнул себя - в ореоле брызг - на поверхность, на отмель, где ему было по колено, и побежал вперед.

Наверное, бегущий русский буквально источал агрессию, потому что спе­рва оранги, замерев на месте, непонимающе таращась и оцепенев. Среди них, наверное, еще оставались те, кто убивал мальчиков. Но не они были настоя­щими убийцами - нет. Поэтому Игорь не тронул бы их... но оранги, повинуясь, очевидно, приказам своих скачущих по берегу господ, бросились ему навстречу.

Он выпустил все пять зарядов картечи, скосив целиком переднюю час­ть бегущих. Но стрелять из ИПП начать он уже не успел - оранги оказались вокруг, везде.

ИПП был брошен на ремень. В правой руке Игоря возник тесак, в левой - полевка. Удары посыпались на него со всех сторон, но Игорь не чувствовал их - он шел сквозь рыжую, пахнущую мокрой шерстью массу. У орангов - как, впрочем, у иррузайцев тоже - не было даже представления о фехтовании веерного боя, при котором оказавшийся в пределах досягаемости любого из клинков враг неизбежно превращается в кусок мяса, угодившего в мясоруб­ку: от винта, тянущего к вращающимся ножам, ему никуда не деться. Игорь сам был и подающим винтом, и ножами.

Оранги - только мясом.

Иррузайцы остановились на берегу, развернув гуххов и обмениваясь ко­роткими замечаниями. А потом...

Потом из визжащего клубка, извергавшего то фонтан крови, то тело, пу­скавшееся плыть по течению, из этого месива - вырвался залитый чужой кро­вью мальчишка с клинками в руках. Он шел к берегу, оставив позади только трупы и воющих раненых с выпущенными в воду внутренностями и отрублен­ными конечностями - бурая вода обтекала его колени.

Потом он улыбнулся и молча выкинул вперед правую руку с клинком, увенчанным пилой по обуху. Указывая на верховых.

Иррузайцы выстрелили из пистолетов одновременно. Парень ушел от одного выстрела и отмахнул вторую пулю невидимым движением клинка. Он уже шел по песку, печатая на нем глубокие следы сапог и отталкивая локтем висевшее сбоку оружие.

Офицеры начали разворачивать гуххов. Они не собирались погибать в глупой схватке с мальчишкой, только что врукопашную перебившим больше двух десятков орангов.

Гуххи не сдвинулись с места. Послушные и верные своим хозяевам, они лишь дрожали всей кожей и, мотая узкими головами, хрипели - хотели бежать, но не могли. Каналы ментальной связи были перехвачены такой же тренирова­нной и сильной, как у офицеров, но еще и невероятно свирепой волей. Такой, что и сами всадники осели в седлах, оглушенные. А страшный белоли­цый подошел к ним вплотную и, протянув левую руку, выдернул одного из вса­дников из седла - коротким и сильным рывком на груди; вабиска описал в воздухе дугу и тяжело грохнулся на песок.

Второй преодолел оцепенение, с воплем соскочил с седла, обнажив ята­ган. Мальчишка не сделал ни одного лишнего движения: его левая - безоруж­ная рука - метнулась вперед и вырвала офицеру горло. Захлебнувшись кровью, тот мёртво осел, заливая все вокруг.

Игорь повернулся к первому иррузайцу, который уже успел подняться на колено. Заблокировался - можно было ожидать ментальной атаки.

И понял вдруг, что никакой атаки не будет. Там, где должна была ощуща­ться ментальная мощь врага - холодный огонь - осталась лишь пустота, в которой слабенько трепыхался ужас. Игорь раздавил иррузайца, даже не прикасаясь к нему.

Только ужас остался и в поднятых на Игоря - почти молитвенно - обы­чно таких невыразительных глазах, вабиска. Он даже не пытался сопротивля­ться, когда. Игорь сгреб его за ворот и вздернул вверх, как щенка - прямо к своему лицу.

- Я убью тебя, - сказал Игорь по-русски и не обратил внимания на то, что офицер его понял, хотя и отвечал на родном языке.

- Да, - слабо шевельнулись сероватые губы.

- Я тебе отрежу голову, сволочь.

- Хорошо, - покорно согласился ируузаец. И остался стоять на коленях, ру­хнув на них, когда Игорь отпустил его - глядя в песок между широко расставленных ног мальчишки.

- Что произошло? - спросил Игорь.- Они сумели освободиться и напали на охрану?

- Да.

- Вот так, - с горьким удовольствием сказал Игорь. - Двое мальчиков. И даже с ними вы ничего не смогли сделать.

- Да, - обронил вабиска.

- Они умерли, как мужчины и воины, - подвел итог Игорь. - А ты за них по­дохнешь, как скот на бойне, - и размахнулся тесаком, чтобы раскроить голо­ву посредине "хохла"... но неожиданно появившаяся мысль заставила его уде­ржать руку. Он пнул иррузайца в грудь, заставив поднять лицо. - Вы сами додумались их захватить или выполняли приказ?

- Уигши-Уого, - выдохнул тот. - Нам приказал доставить живых белолицых Уигши-Уого.

~ Я тебя не убью, - лицо офицера стало непонимающим и почти обиженным. - Я тебя отпущу. Ты возьмешь гухха и уедешь. Чтобы рассказать своему Уигши-Уого обо всем, что ты видел. И ты скажешь ему еще это... - Игорь положил окровавленный тесак не левую ладонь. - Запоминай. Я, Игорь Вячеславович Муромцев, дворянин Империи, от имени русского народа приговариваю его к смерти. Он умрет, как бы ни пытался уцелеть. Так ему и скажи. Понял?

- Да, - иррузаец сглотнул.

- Убирайся, - брезгливо приказал Игорь.

9.

Дождь продолжал идти. Даже стал сильнее - гудел по крыше фургона, перекрывая посвистывание генератора и смешиваясь с голосом офицера Алых Драгун, диктовавшего какие-то цифры.

Романцев слушал рассказ Игоря, жуя бутерброды. Игорь тоже ел, но вяло. За стенкой урчали двигатели лесоходов, по временам ржали кони - колонны продолжали двигаться через мокрый лес.

- Вот так, - заключил Игорь. - Ладно. Я посплю часок и полечу на север. Ты мне ранец новый достань.

- Достану... С рукой-то у тебя что? Нормально, или посмотреть?

- Нормально, - Игорь уже стаскивал сапоги, откинув полку. - Так не заб­удь, достань.

Он откинулся на надувную подушку, забросил ноги на полку, надвинул на лицо капюшон и уснул. Капитан вышел, через какое-то время принес вертолет и, поставив его возле полки, очень осторожно перевел будильник в комбрасе Игоря на два часа позже...

...И все-таки Игорь проспал не три, а два часа - его разбудил лич­но генерал-губернатор, ничего, конечно, не знавший о проявленной Романцевым заботе.

- Одиннадцать человек погибли? - хмуро поинтересовался Довженко-Змай.

- Моя вина, - ответил Игорь, не вставая. - Я должен был остаться с ними. Тех, кто напал, я уничтожил.

Генерал-губернатор кивал с прежним хмурым видом. Потом сказал:

- Ничего. Это бывает, к сожалению... Ты где сейчас?

- У Пограничной. Триста пятьдесят километров от границы.

- Далековато... - генерал-губернатор что-то соображал. - Ладно. Выспал­ся? - Игорь кивнул и сел. - Бери ближайшую реактивку с пилотом и давай к этому вашему замку в Зубастых Горах, где у фоморов база была. Там вабиска дерутся с шахтерами.

- Во! - вырвалось у Игоря. - Наши уже туда добрались?!

- Долго ли умеючи... Отправляйся.

- Лечу, - Игорь вызвал метеослужбу, чтобы посмотреть погоду в тех мес­тах. - Послушай, после того, как я сделаю дело там, я могу взять отпуск на недельку?

- А, застонал?! - злорадно спросил Довженко-Змай.

- У меня личные дела, - пояснил Игорь хладнокровно.

- Бери, и не на недельку. Дальше уже сами колонисты справятся.

- Значит, я опять не у дел? - огорчился Игорь.

- У тебя день рожденья скоро, - напомнил генерал-губернатор.

- А, да... Кстати, - Игорь обувался, рукой показав офицеру на экране комбраса, что ему нужен не самолет, а ранец - ты почему тут ни разу не побывал?

- Да как сказать... - Довженко-Змай усмехнулся. - У меня были дела се­вернее.

- Намереваешься возобновить боевые действия? - насторожился Игорь.

- Наоборот - прилагаю все усилия к тому, чтобы их не было, - серьезно от­ветили ему.

* * *

Над Многоструйной было чистое небо. Игорь заходил на посадку по ши­рокой дуге, огибая разрушенную дорогу. Отсюда он хорошо видел у нижних пе­щер суетливую возню лесовиков-вабиска, а у лестницы, ведущей в замок - со­ставленные в шахматном порядке лесоходы и людей на них, как на стенах им­провизированной крепости. В сторону относило какой-то дым, Игорь видел вспышки выстрелов и разрывы плазмы. Черт, только бы там не оказались яшгайаны - остановят движок в полете, и дело с концом. Подумав об этом, Иг­орь резко положил себя на бок, делая еще один вираж перед посадкой.

Он сел прямо на ступени и, отстегнув ранец, с грохотом сбросил его. Сверху бегом спускались несколько мужчин - тот, что впереди, был выше остальных, с внешностью и ухватками отставного военного. Он держал наперевес укороченный "тулу-дроботов" с подствльником, на голове сидела фураж­ка цветов геокорпуса, погоны украшали знаки различия, соответствующие ар­мейскому подполковнику.

- Клементьев, - представился он. - Ты... вы капитан?

- ИО, - подтвердил Игорь, перехватывая ИПП. - Мне знакомы эти места... Сколько у вас людей? Всех, кто может сражаться?

- Тридцать два с женщинами и подростками, - подтянулся Клементьев.

- Оружие и приборы ночного видения есть?

- Этого достаточно. И взрывчатка с гранатами.

- Мы выгоним их из пещер под удар лесоходов и уничтожим, - распорядился Игорь, снимая ИПП с предохранителя. - Отберите мне десять человек - ко­торые лучше остальных подготовлены, вы ведь знаете своих людей - и пой­дем внутрь.

В той самом зале, где летом Игорь, Борька, и Зигфрид приняли первый бой, было полно народу. Группа Клементьева была больше рабочей партией, чем поселенцами, поэтому детей и женщин, к счастью, оказалось мало. Отоб­рав с помощью подполковника десятерых, Игорь поставил, нескольких из ос­тавшихся охранять вход во внутренние помещения ~ от удара с тыла - а остальных - на лестинице, у лесоходов и возле бойниц.

- Полный боекомплект, подготовьте взрывчатку, - Игорь осмотрел свой отряд и поблагодарил историческое развитие за то, что никому не надо объя­снять, с какой стороны браться за оружие... - Приборы ночного видения...

- Послушайте, - Игорь повернулся и увидел парня одних с собой лет, смот­ревшего странными глазами. - Возьмите меня с собой, пожалуйста, ради все­го святого. Они ранили мою мать, я...

- Мне не нужны мстители, - отрезал Игорь.

- Но... - Игорь коротко взглянул на него, и парень отошел, больше ничего не сказав. А тот, кстати, заметил, что вдоль стены лежат несколько раненых и убитый... или убитая? - Иди сюда! - окликнул Игорь, и парень подбежал обратно. - Какая у тебя пушка? - мальчишка показал, перебросив из-за спины, охотничий полуавтомат. - Ладно, давай в строй... Попрыгали все. Вперед. Движемся двумя колоннами. Своих там, внизу, нет. Держите под рукой холодное оружие.

- Эй, на Запад! - сказал молодой мужчина с ГАПом на плече.

- Что? - не понял Игорь.

- Эй, на Запад, - повторил тот. - Это же наш неофициальный клич, неужели не слышали?

- Нет,- признался Игорь. И добавил: - Но мне нравится. Хорошо: эй, на За­пад!

* * *

- Мы очень вам благодарны, - Клементьев пожал Игорю руку. - Мы поселимся на плоскогорье к югу отсюда.

- Как собираетесь назвать поселок? - полюбопытствовал Игорь, застегивая фиксатор ранца.

- Энергия, - улыбнулся геолог. Игорь улыбнулся в ответ:

- Хорошее название, - и махнул рукой вышедшим его провожать: - Эй, на Запад!..

...Прежде чем отправиться на встречу с вертолетом, который должен был его забрать, Игорь поднялся на ранце на максимальную высоту. И увидел вдали - там, где кончались горы, в ущельях между ними - серо-зеленые пере­ливы хвойных лесов за Третьим Меридианом.

Там еще не был никто из землян.

10.

В номере, в его комнатах, где Игорь не был почти семь недель, ничего не изменилось. Но сков предложил, искренне обрадовавшись возвращению посто­яльца, обед прямо в номер, но Игорь, улыбнувшись, отказался, только взял из газетного принтера свежий номер "Отклика", который просмотрел, пока разде­вался. В станице все было нормально, Игорь не стал ни с кем связываться. Он принял ванну и улегся в постель, подумав, что некоторые мечты все-таки сбываются.

Он давно забыл, как это - выспаться и почти удивился, проснувшись по­здним вечером. Полежал в постели, зевая, потягиваясь, щурясь и по временам опять задремывая. Сходил в туалет и снова лег, но уже не спать, а подумать как следует.

Нужен был человек. Игорь хорошо осознавал, что ему не по силам добраться до Крылатого Совета и конкретно до Уигши-Уого. Можно, конечно, пробраться на север, даже в Сааск проникнуть можно... но Игорь трезво оце­нивал ситуацию: на то, чтобы убить Уигши-Уого, его навыков не хватит.

Он стал вспоминать... Не напрягаясь, методично и спокойно прокручивать в памяти пленку своего почти восьмимесячного по земным меркам пребывания на Сумерле. Как компьютер, запущенный в поиск по слову "месть" в Центральный Информаторий, он перебирал скопившуюся информацию.

Не то. Не то. Не то.

Тимка.

Игорь открыл глаза и улыбнулся в темноту спальни. Он не совсем пони­мал, почему подумал об этом парне, но какое-то изощренное чутье подсказывало ему: невозмутимо-странный порученец-рассыльный Дергачева может оказаться тем, кто ему нужен...

...Найти в базе данных номера штабс-капитана оказалось не сложнее, чем номера обычного человека. Придерживая ладонью трубку аппарата, Игорь в раздумье смотрел в пустоту экрана.

Наконец Игорь послал вызов в Комитет Ксенологии. На экране почти сразу появилось лицо молодой женщины.

- Озерный, Комитет Ксенологии РИАН. Слушаю вас, сударь.

- Игорь Муромцев, - представился Игорь. - Я бы хотел, если это возможно, поговорить с... э... Тимофеем.

- С рассыльным господина референта? - ничем не выказав удивления, уточ­нила женщина.

- Да, если можно, - мысленно поставив себе плюс, кивнул Игорь. - Он на ме­сте?

- Думаю, что да, сударь... - с некоторой долей сомнения подтвердила жен­щина. - Секунду, я его сейчас вызову.

В Озерном был день, и несколько - не одну - секунд пришлось подож­дать. Потом Игорь увидел на экране покачивающееся лицо Тимки - бесстраст­ное и внимательное, он куда-то шел и связался, через комбрас.

- Добрый день, - поздоровался он. - Ищешь меня? Или господина штабс-ка­питана?

- Добрый день,- кивнул Игорь. Помолчал и сказал, не сводя глаз с лица Тимки. - Я хочу с тобой встретиться. Чем скорей, тем лучше... и это очень важно, можешь мне поверить. Ты можешь?..

Тимка несколько секунд изучал лицо Игоря. Потом ответил:

- Я не могу прилететь.

- Я сам прилечу, только скажи - когда и куда, - нетерпеливо ответил Иг­орь, ощущая, что находится на правильном пути. И добавил: - Поверь, это очень важно и очень нужно.

На этот раз Тимка ответил без задержки:

- Хорошо. Через четыре часа в кафе-автомате на Дубовом Проезде - я буду ждать час. Не против?

- Буду через четыре часа, - подтвердил Игорь.

* * *

В Озерном шел снег. Настоящий снег, какой Игорь очень любил. Уже сов­сем стемнело, город был полон огнями и людьми, но снег придавал ему сказочный, загадочный и пустынный вид, несмотря на большое количество пешехо­дов и транспорта на улицах. Вокруг каждого огня - фонаря, раз делительной тумбы, витрины, вывески, рекламы, окна - медленно и плавно опускались большие, пушистые хлопья, менявшие цвет на грани света и синей темноты на черный с белого.

Наверное, людям вокруг тоже нравился этот снег, потому что почти ни­кто на улице не спешил. И почти никого не было на немногочисленных движу­щихся тротуарах. Сквозь снег очень красиво переливался всеми своими огня­ми дворец генерал-губернатора - как общий план из фильма, большой и заво­раживающий. Игорь подумал, спит ли Сергей? Ой, вряд ли...

За огромной стеклянной стеной молодежного центра, среди пальм, над золотистым пляжем, меж невероятно завихрявшихся высоких волн парили маль­чишки и девчонки. Снег штриховал и их. А выше висела в ночном небе площа­дка крытого кафе - полностью прозрачная, дух захватывало при виде людей, спокойно ходивших и сидевших в воздухе среди разлитого света. Дальше - над всеми зданиями столицы - огненным шаром на колонне пламени застыла башня космической связи и планетарного вещания. Насколько Игорь помнил, Дубовый Проезд начинался именно от нее.

Навстречу прошли мальчишка и девчонка - с непокрытыми головами, на высоких меховых воротниках лежал снег, в волосах разноцветными искрами в свете огней мерцали капли талой воды. Мальчишка держал одну ладонь де­вчонки в своих руках возле губ и дышал на нее, весело поглядывая в лицо подружке, изображавшей смертельно замерзшую, из-под пушистых ресниц.

Под ногами снега не было - подогрев убирал его в сточные трубы. А Игорю подумалось, что здорово было бы идти именно по снежку, который хру­стит под ногами, оставляя позади следы подошв...

Он пересек небольшой парк, где меж деревьев таинственно мерцали ого­ньки рекламы, в несколько человек неспешно, явно ради удовольствия, ката­лись на лыжах. Обогнул по кольцевому бульвару подножие башни - возле нее стражи порядка пили кофе и играли в крестики-нолики на снегу концами шашек в ножнах. Потом - свернул наконец на Дубовый Проезд, в самом деле обсаженный дубами: судя по их виду, они росли тут давно и их просто ос­тавили, когда расчищали место для города.

Дубовый Проезд оказался жилой улицей - тихой и темноватой. В таких местах обычно не бывает кафе - трактирчики, в которых по вечерам собираются завсегдатаи, но никто не назначает встреч. Возле одного из домов то­рчал снеговик с игрушечным плазмометом наперевес.

И все-таки кафе тут было. Оно оказалось совсем небольшим кафе-автоматом возле остановки городского струнника - очевидно, сюда забегали пе­ред тем, как разойтись по домам, школьники. Но сейчас в помещении - прозра­чном параллелепипеде - было пусто, только прямо возле стойки сидел чело­век. Со света в темноту не видно... однако... Игорь был уверен, что Тимка видит его. Он ощущал это.

Тимка пил какао из большого и непритязательного стакана. На малень­ком столике под правым локтем лежали упаковки из-под бутербродов. Корот­кая рыжая куртка мехом внутрь, с широким воротом была расстегнута, лежа­ли на столике высокие меховые краги и пушистая ушанка. Под столик Тимка вытянул ноги в теплых джинсах и унтах.

.Игорь не стал задерживаться на улице - вошел, снимая свою немецкую егерку. Странно было оказаться в пустом зальчике, словно висящем в темно­те. Снаружи по стеклу бесшумно скользил снег.

- Привет, - сказал Игорь, подходя к окошку с меню. Он взял себе кофе со сливками и два бутерброда с рыбой. Тимка кивнул и не смотрел больше, что там делает назначивший ему встречу человек - задумчиво уставился сквозь стекло, будто еще кого-то ждал. Когда же Игорь сел, он вдруг сказал:

- Люблю снег. Я тут часто сижу, когда снег. Прошлой зимой это кафе открыл... - он перевел свои взрослые глаза на Игоря и произнес: - Я слушаю. Ты хо­тел меня видеть.

- Ты ведь не рассыльный референта? - даже не спросил скорее, а уточнил Игорь. - Ты телохранитель штабс-капитана и курсант "черной сотни".

Это прозвучало почти как обвинение...

"Черная сотня" была самой малочисленной и единственной полностью засекреченной спецслужбой Империи. О ней слышали все и никто толком ни­чего не знал. В давние-давние времена так назывались люди, несшие военную службу при первых русских царях. Но потом, в начале XX века - организации ультрарусских националистов, активно участвовавших в политических собы­тиях того непростого времени. Но те организации были известны уже толь­ко историкам. Современная "черная сотня" - или Оперативный Отдел Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, ООСЕИВК - происходила от СОНа, Специального Отдела Ноль, созданного в период Безвременья при воз­рождавшейся системе русской монархии для выполнения особо щекотливых, сложных и безжалостных операций не только на территории бывшей Российс­кой Федерации, но и по всему охваченному безумием земному шару. Первые агенты СОНа отличались не столько профессионализмом, сколько фанатичной ненавистью и полным презрением к смерти. Но постепенно система подготов­ки стала улучшаться. СОН широко использовал сирот-подростков - не только для обучения, но и для реальных операций. В те годы, когда проехать сто-сто пятьдесят километров небольшой группой было уже смертельно опасно, СОНовцы ухитрялись добираться до Африки, Южной Америки и Австралии, выполнять задания, а некоторые - даже возвращаться назад. Сколько из них поги­бло - подсчитать так же сложно, как оценить общую цифру потерь русского народа в те годы. И не менее сложно определить тот вклад, который СОН внес в окончательную победу и возрождение России. Позже СОН был преобразован в ООСЕИВК, функции которого состояли в проведении спецопераций там, где что-то провести было заведомо невозможно, и эта невозможность под­тверждалась всеми расчетами. Тогда людям "черной сотни" ставили невыпол­нимое задание - и они выполняли его в девяти случаях из десяти. Ни о численности этой организации, ни о системе подготовки, ни о чем-либо еще никто ничего толком не знал. Само ее название было окружено жутковатым ореолом, лишенным - в отличие от остальных спецслужб или военных вообще - восхищения.

"Черная сотня" просто БЫЛА. И этого было вполне достаточно, чтобы ни один на самом деле опасный и могущественный враг России не мог чувствовать себя в безопасности где бы то ни было.

В лице Тимки не дрогнула ни единая жилка. Он отпил какао. Игорь при­губил кофе и откусил от бутерброда. Тимка молчал, Игорь не выдержал:

- И что же?

- А что ты хочешь услышать? - невозмутимо ответил Тимка.

- Правду, - с излишней агрессией уточнил Игорь. Тимка пожал плечами:

- Я рассыльный господина референта. Это правда.

Игорь протянул руку - и стаканчик с кофе, взлетев в воздух, выплеснул горячую жидкость в лицо Тимке. Ответного движения не было - точнее, Тимка схватился за обожженное лицо и вскрикнул. Зашарил по столу за салфеткой, шипя от боли. Игорь вскочил, едва не споткнувшись о вылетевшего из-под стола робота-уборщика, выдохнул:

- Прости...

- Придурок, больно! - простонал Тимка, отрывая кусок салфетки.

- Прости... - упавшим голосом повторил Игорь. - Я не хотел... я думал... прости.

- Пошел ты... - Тимка отмахнулся. Игорь со вздохом поплелся к дверям, чу­вствуя себя идиотом. Он рассчитывал выявить реакцию Тимки... а она была обычной, как у всякого мальчишки, которому не тягаться в умениях с лицейским выпускником.

Дверь не открылась. Игорь качнул ее. Отпустил ручку. И оглянулся. Тимка смотрел на него - через весь зал. Не глядя, бросил комок сал­фетки уборщику. На лице у него даже красных, пятен не было.

- Зачем нам ломать дверь? - спросил он. - Кофе ты пролил, но еще есть бу­терброды. Может быть, доешь? А заодно и поговорим.

В голосе его появилась хорошо распознаваемая властность, свойствен­ная тем, кого учат повелевать с раннего детства.

Игорь вернулся к столу и сел, улыбаясь. Тимка улыбнулся тоже, и это была настоящая улыбка. Потом он протянул через стол руку, и мальчишки об­менялись крепким рукопожатием, меряясь силой. Когда они расцепились, ладо­ни у обоих покалывало, и оба уже не улыбнулись, а засмеялись, не сводя друг с друга глаз.

- Мне не зачтут эту работу, если узнают, что меня раскололи, - откровенно сообщил Тимка и добавил, нахмурившись: - Но я не понимаю совершенно, как это у тебя вышло.

- А никак, - признался Игорь. - Я шел вслепую. И, не останови ты меня у двери, так и ушел бы в уверенности, что ошибся.

- Мгхм... - издал неопределенный, но расстроенный звук Тимка и потер лоб. - Не понимаю. Я был уверен, что ты уходишь, потому что обиделся. Так ты НЕ ЗНАЛ?! Проклятье...

- Ты хорошо работал, - успокоил Игорь. - Я что-то заподозрил еще в пер­вую встречу - помнишь, когда ты с птицей стоял... Даже не ощущение, а так. Краешек подозрения. Но мне всегда казалось, что вас как бы придают разным там премьер-операторам, а не просто шефам спецслужб колоний... Тимка неопределенно поморщился:

- Все равно мало приятного... Первые мои штрафные баллы, мдас... и круп­ные. Плюс к тому - получается, что я раскрыл себя сам. Это еще чище.

Игорь не стал обещать никому не рассказывать - ясно же было, что Тимка расскажет сам. Как рассказал бы Игорь, случись с ним что-то подобное. Нельзя сказать, что Тимка выглядел смертельно убитым, но Игорь все-таки заявил:

- Будем считать, что я сам догадался.

- Ни фига ты не догадался, - упрямо ответил Тимка. - Ладно. Ты хотел го­ворить со мной именно как с человеком "черной сотни". Но тебе не повезло. Я не смогу выполнить ни одной твоей просьбы. Мы делаем только свою рабо­ту и выполняем только приказы... - и он молча показал глазами наверх, потом добавил: - ЕГО.

Он так это сказал, что Игорь понял с удручающей ясностью - все бес­полезно. Как сказал бы Степка - пролет. Эти немногие слова, сказанные впол­не дружелюбным тоном, были куда более категоричны, чем многословный от­каз. Говорил взрослый деловитый человек за маской подростка. Такой же, как сам Игорь. Нет, еще более деловитый и собранный.

- Жаль, - сказал Игорь и поднялся. - Налью себе еще кофе...

Он вернулся со стаканом к столику через полминуты. Ребята сидели друг против друга, словно двое обыкновенных друзей-мальчишек, зашедших в кафе поболтать и погреться.

- Если не секрет - о чем ты хотел меня просить? - поинтересовался Тимка, взглядом попросив разрешения взять один из бутербродов с рыбой.

- Зачем тебе это? - удивился Игорь.

- Предположим - просто любопытно. Так о чем?

- Убить Уигши-Уого, ну да что теперь, - пожал плечами Игорь.

- Да ничего, - согласился Тимка. Засмеялся и повторил: - Ничего, просто странно, какие подарки нам иногда делает жизнь. Ты мне понравился, - ска­зал он откровенно, - было неприятно отказывать. И такой подарок!

- О каком подарке ты говоришь? - нетерпеливо спросил Игорь.

- Что я, по-твоему, тут делаю? - вопросом ответил Тимка.

- Охраняешь Дергачева, - удивился Игорь.

- Ты же сам сказал, что его незачем охранять, - напомнил Тимка, - и это правда. Во всяком случае - это не моя работа.

И тут Игорь догадался. Догадка была такой, что он просто не мог по­верить своему счастью.

- Ты получаешь приказы... - начал он, но Тимка перебил его:

- Я не получаю приказОВ. Я получил один приказ, когда отправлялся сюда. И интерпретирую его, как мне удобнее. А ты - второй человек после штабс-капитана, который обо мне знает. Даже генерал-губернатор не в курсе... - его лицо вновь отразило явственное неудовольствие. - Твоему Уигши-Уого осталось жить около месяца. И он будет не первым, кого я тут устраню.

Сказанное слегка пугало - уж слишком откровенными и спокойными бы­ли слова. Игорь помолчал, двигая по столу стаканчик с остатками кофе, по­том спросил:

- А меня ты бы мог убить?

- Не сходя с места, - спокойно ответил Тимка. Игорь прищурился:

- Ну уж?.. Это не так легко...

В следующую секунду он почувствовал, как сразу отнялись руки и но­ги - и это было ужасно. Хорошо, что ощущение почти тут же отхлынуло - Игорь сел прямо, нервно моргая. Тимка смотрел на него серьезно и печально-понимающе.

- Как ты это сделал? - тихо спросил Игорь. Тимка выставил из-под стола унт со словами:

- Просто пнул тебя... а ты и не заметил. Чуть сильнее - и ты уже был бы мертв. И все бы удивлялись, что у здорового, тренированного парня остановилось сердце.

- Почему ты меня не убил? - в упор спросил Игорь. Он ожидал ответа, что русский русского... и так далее, но Тимка ответил:

- Я думал об этом. Такое действие не соответствует уровню угрозы.

- А иначе?.. - Игорь не договорил. Тимка повел плечом и спросил вдруг:

- У тебя есть, где ночевать?

- Я обратно полечу, - вздохнул Игорь, вставая и нахлобучивая егерку. Ти­мка тоже поднялся, стол немедленно ушел в пол. Мальчишки вышли наружу. Снег шел по-прежнему.

Игорь наклонился, собрал в горсть и поплотнее скатал снег. Запустил снежок в прозрачную стану - он красиво разлетелся в воздухе, наткнувшись на невидимую преграду. Оглянулся - Тимка, заткнув краги за отворот куртки, тоже мял в руках снежок. Бросил в стенку и улыбнулся - не Игорю, а про­сто так. Проходивший мимо пожилой человек в полушубке заметил:

- Мальчики, не балуйтесь.

- Мы больше не будем, - извинился Игорь. Мужнина, кивнув, удалился, а пар­ни, посмотрев друг на друга, захихикали. - Ладно, пойду я, если ты передумал меня убивать, - попрощался Игорь и зашагал прочь... но не успел он прой­ти двух десятков шагов, как его остановил резкий свисток.

Игорь обернулся. Тимка нагонял его.

- Подожди! - Игорь поднял подбородок. - Подожди... - Тимка наклонил го­лову вбок и предложил: - Зачем тебе лететь? Хочешь, заночуешь у меня?

- А ты во сне меня не задушишь подушкой? - полушутя спросил Игорь. Тимка серьезно ответил:

- Ты запрешься, - и, задумавшись, добавил: - Хотя это меня не остановит. Но я обещаю, что если мне придет в голову такая мысль, я сделаю все сов­сем не больно.

- Ну а сейчас-то что делать? - осведомился Игорь. - Спать рано...

- Можно сходить, куда захочешь, - ответил Тимка. - И даже девчонок найти

Игорь на секунду задумался. И понял, что ему очень не хочется идти на аэродром, садиться в "джет", долго лететь... А хочется остаться здесь до утра.

- Знаешь, - ответил он, - давай лучше сыграем в снежки. Я сто лет в них не играл.

* * *

У Тимки была маленькая квартирка - жилая комната с кухонным и бы­товым закутками, разделенными пластиковыми шторами - в пристройке дома Дергачева, но с отдельным входом из переулка.

- Сейчас поедим поосновательней, - пообещал Тимка, набирая коды достав­ки. - Один-шестнадцать, свет... Раздевайся и сушись, - мальчишки в самом деле вымокли, пока швырялись снежками. - У меня второй кровати нет, я те­бе надувной матрас дам, подушку и одеяло.

- Отлично, - Игорь развешивал одежду в шкафу для сушки. - У тебя тут по­лное подключение, я по нему уже соскучился.

- Да, весь Озерный подключен... Ты есть что будешь?

- Что себе заказываешь, то и мне, - Игорь уселся за откинутый стол, с лю­бопытством осматриваясь. Комната не имела никакого лица. Конечно, понятно - это временное жилище, хоть и ДОЛГОвременное. Но все равно: человеку свойственно обрастать какими-то дорогими сердцу вещами даже в гостинич­ном номере. - Слушай, тебя ведь не Тимка зовут?

- Да меня никак не зовут, - отмахнулся тот. - Для Сумерлы я Тимка Рас­катов, значит, я Тимка Раскатов. Это все.

В этих словах была окончательность, и Игорь заткнулся, молча глядя, как Тимка достает из окошка упаковки саморазогреваюшихся блюд. Сочувст­вующе спросил:

- Сублиматами питаешься?

- Не всегда, - вздохнул Тимаа. - Часто. Садись.

В упаковках оказалась баранина с клецками, и каперсами, морской са­лат, сдобы и вишневый сок. Игорь ощутил, что в самом деле хочет есть.

Поглядывая друг на друга поверх тарелок, мальчишки в молчании смо­лотили ужин. Игорь понимал, что сидящий напротив парень намного сильнее его во всех отношениях, но это не подавляло и не беспокоило, скорей уж забавляло. Немного обидно было, что с Тимкой, конечно, не удастся подружи­ться. С такими не дружат. О них даже не говорят громко... "Рассыльный гос­подина референта"...Сейчас Игорь был уверен, что многочисленные случаи гибели вабиска высокого ранга, о которых он слышал - дело рук Тимки.

- Ты пишешь работу по Сумерле? - неожиданно спросил Тимка. - Как идут дела?

- Да так, - признался Игорь. - Я постоянно занимаюсь чем-то другим. Более важным... - он засмеялся и добавил:- Кажется, я стараюсь произвести на тебя впечатление.

- Зачем? - пожал плечами Тимка. - Я знаю о том, что ты сделал. А сделал ты очень много.

- Но сейчас, - Игорь отложил вилку и потянулся, - сейчас я напрямую за­ймусь работой. Как раз создалось настроение... Да, кстати. У меня скоро день рождения...

- Нет; - Тимка покачал головой. - Я понял - нет, приглашать меня не на­до. У тебя и так хватит гостей... Давай-ка спать. У меня с утра работа.

- Да, конечно. - Игорь поднялся. - Знаешь... спасибо тебе. И за вабиска, и за... ну, за обед и за ночлег.

Тимка несколько секунд рассматривал стол. Потом он поднял голову и от­ветил:

- Тебе тоже. За снежки.

 

 

 

Верещагин Олег Николаевич: другие произведения.