Беседа о воспитании детей

Памятна и достойна внимания беседа, которую имел старец с одним моим хорошим другом о религиозном воспитании детей. Здесь я помещаю ее главные моменты:

— Много искушений и опасностей сегодня для молодежи, батюшка. Мы обеспокоены этим, несмотря на свои старания, чтобы наши дети были внутри церковной ограды.

— За детей, с малого возраста напоенных благочестием, не бойтесь. Если они и отойдут немного от Церкви с возрастом или из-за искушений, то потом вернутся опять. Они — словно дверные косяки, которые мы смазываем маслом, и их не берет гниль.

— Как ты считаешь, батюшка, с какого возраста дети становятся восприимчивыми, и как мы, родители, должны поступать, чтобы не бояться нечаянно повредить им своими крайностями?

— Прежде всего дети копируют нас самих, и, конечно, с самого младенчества. Вот с тех пор и должны мы обращаться с ними, как с часами. Как только ослабеет их пружина, будем сразу ее заводить, но внимательно и потихоньку, чтобы она не лопнула от чрезмерного усилия.

— Часто, батюшка, дети противятся различным благочестивым обычаям.

— Когда что-то не в порядке, этому всегда есть причина. Может быть вы подаете им плохой пример? Может быть, виновны какие-то недостойные зрелища, дурные поступки, плохие слова в доме? Во всяком случае, будем давать детям благочестие в виде молока, а не сухой и твердой пищи. Никогда нельзя давить на них или приказывать им, но прежде всего быть самим примером для детей.

— В случае плохих поступков приносит ли пользу телесное наказание?

— Будем, насколько возможно, избегать этого. Если же и допускаем его, то это ни в коем случае не должно быть постоянным. Телесно наказывать нужно так, чтобы ребенок понял, за что мы его наказываем. Только тогда это принесет пользу.

— Батюшка, несмотря на то, что мы все это исполняем, дети наши становятся необузданными. Иногда они переходят все границы. Мы не знаем, что нам делать.

— Будем давать иногда отвертку в руки Христа, чтобы Он Сам навел порядок, подкрутив некоторые винтики. Не будем думать, что со всем мы можем справиться сами.

— Если, батюшка, ребенок ходит в церковь, но с какого-то возраста поведение его начинает изменяться и он убегает из храма, как мы должны действовать?

— Спокойно. Если же будет что-то серьезное, то вмешайтесь. Но будем внимательны, чтобы ребенок не ожесточился, и не случилось еще чего-нибудь худшего.

— Когда ребенок свяжется с дурными компаниями и покинет свой дом, еще не стяжав хотя бы немного Христовой благодати, есть ли надежда на его возвращение?

— А вынес ли он оттуда любовь? Когда в доме любовь и самого ребенка мы окружаем любовью, то если он и уйдет, и свяжется с дурными компаниями, то в один прекрасный момент он увидит, что там нет любви. Он увидит, что повсюду лицемерие и вернется домой. Но если он будет помнить о враждебности и ненависти в доме, то его сердце не заставит его направить свои стопы обратно.

— Если мы познали Христа поздно, когда дети наши уже выросли, что нам делать, чтобы наставить их на путь Божий?

— Здесь только молитва приносит плоды. Мы должны со многой верой просить у Бога милости для этих детей, которые невиновны в своем неверии. Признаем, что ответственность лежит только на нас, смиримся и покаемся искренно, и Бог им поможет. Он все же бросит им какой-нибудь спасательный круг, чтобы спаслись и они.”

Видение убитых детей.

На третий день после Пасхи 1984 г. Старец во время молитвы увидел ужасное видение:

Перед ним простиралось большое поле, засеянное пшеницей, которая только начала всходить. Он стоял у стены, обнесённой вокруг поля. Зажигая свечи, он прилеплял их к стенке. Это он делал в память усопших, как в действительности у него был обычай возжигать свечи за весь страдальческий мир — за живых и за усопших.

Слева от поля было дикое и пустое место, тёмное, без следов растительности, полное скал и камней. Его потрясало непрерывное землетрясение, и повсюду разносился сильный рёв. Старец прислушался повнимательнее к этому вою и различил, что он образовался от тысяч душераздирающих криков. Он не знал их происхождения, но сильно страдал при слышании их.

Там, где он находился, недоумевая о смысле видения, он услышал голос, объяснявший ему, что засеянное поле пшеницы, которая ещё не созрела, символизировало усыпальницу душ умерших, которые воскреснут. А страшное место слева, было местом, где собираются души детей, убитых при абортах. Старец настолько страдал от увиденного, что после окончания видения, несмотря на то, что очень устал, не мог прилечь, чтобы уснуть немного.