Интуиция как распознавание

У нас с Кляйном был совершенно разный опыт формирования взглядов на интуицию. Мое отношение к ней сложилось, когда я открыл в себе подверженность когнитивной иллюзии значимости, а затем прочел работу Пола Мила о несовершенстве клинического прогноза. Взгляды Кляйна сформировались в процессе его ранних исследований (он изучал работу командиров пожарных бригад, наблюдал за тушением пожаров и интересовался ходом мыслей кома ндиров по мере принятия решений). В нашей совместной статье Кляйн отметил, что он и его коллеги исследовали, каким образом командиры составляли план действий, не сравнивая альтернативы.

«Первоначальная гипотеза о том, что командир сводит выбор лишь к двум вариантам, не подтвердилась. На самом деле командиры сразу вырабатывали одно-единственное решение, которого оказывалось достаточно. Многолетний опыт – свой и чужой – позволял им определить вероятный вариант выхода из ситуации. Его они и рассматривали, мысленно прокручивая сцену в голове: подойдет ли он в данном случае, сработает ли… Если „увиденное“ их удовлетворяло, если план казался подходящим, его претворяли в жизнь. Обнаружив изъян, командиры вносили в план необходимые изменения. Если это требовало больших усилий, они переходили к другому подходящему сценарию и повторяли процесс до тех пор, пока не получали приемлемую схему действий».

На основе этого описания Кляйн разработал тео рию и создал модель принятия решений на основе распознавания, применимую не только к действиям пожарных, но и к другим видам профессиональной деятельности, включая игру в шахматы. В процессе участвуют как Система 1, так и Система 2. На первом этапе, благодаря автоматической работе ассоциативной памяти, в уме возникает пробный план действий (Система 1). Затем, в ходе целенаправленного процесса мышления, план подвергается проверке на пригодность (действует Система 2). В модели интуитивного принятия решений (посредством распознавания образцов поведения) нашли развитие идеи Герберта Саймона – возможно, единственного ученого, признанного и прославляемого как герой-первопроходец всеми, кто соперничает, изучая процесс принятия решений. Я уже цитировал Саймоново определение интуиции во введении к этой книге, но, думаю, будет разумнее повторить его еще раз: «Ситуация дала подсказку, подсказка дала эксперту доступ к информации, хранящейся в памяти, а информация дала ответ. Интуиция – это не что иное, как узнавание».
Это заявление срывает с интуиции магический покров и превращает ее в будничный процесс работы с памятью. Мы с восторгом внимаем истории о пожарном, который, повинуясь внезапному порыву, выскочил из горящего дома за миг до обвала; пожарный интуитивно чувствует опасность, «сам не зная как». Однако мы сами не можем объяснить, каким образом узнаем в толпе старого приятеля. Мораль Саймонова афоризма состоит в том, что загадка «знания без понимания» – не исключительная черта интуиции, а норма жизни мыслящего существа.