Невидимая рука и зоркий глаз” государства

 

Сущность и социальный смысл рыночных отношений. Рынок — это удивительно сильный социально-экономический феномен, благодаря которому во многом держится весь социально-экономический порядок общества и совершается исторический прогресс. Истоки рынка уходят в глубь седой старины, когда люди вступали в отношения купли-продажи путем простого обмена товарами, когда они взаимно приобретали то, чего у них не было, но что им было жизненно необходимо.

Рынок, исторически формируясь как объективная экономическая и социальная реальность, развивается и цивилизуется вместе с обществом. Это естественный, в основном саморегулирующийся механизм выявления существующих потребностей и их удовлетворения, единственная, сообразная с разумом форма отношения между производителем и потребителем, форма, освященная практикой многих веков истории человечества. Рынок выступает мощным регулятивом; это своего рода водоворот, захватывающий в своем неумолимом потоке буквально все стороны жизни общества, даже и межличностные отношения. Рынок прежде всего регулирует и контролирует соотношение спроса и предложения, выявляет жизнестойкость тех или иных предприятий, учреждений, фирм, коллективов и даже отдельных лиц, постоянно удерживая интенсивность их деятельности на максимально высоком уровне, стимулируя стремление к конкурентоспособности. Рыночное хозяйство приводится в движение экономической мотивацией, т.е. внутренними побуждениями, устремленными к достижению прибыли. Прибыль, если не вдаваться в финансово-экономические подробности, можно определить как разницу между суммой денег, полученныхза проданные товары и услуги, и общими затратами предприятия на их производство и продажу на рынке. Прибыль извлекается при продаже товара по его стоимости.

Экономическая выгода составляет основу всей ткани экономической жизни, которая проходит через горнило рынка: продающий во что бы то ни стало хочет продать подороже, а покупатель — купить подешевле. Рынок — это арена сделок, руководимая экономическими интересами. Но истинно мудрый и опытный предприниматель не может быть легко обманут ложными признаками выгоды. Естественно, что производитель товара и покупатель всегда согласны в том смысле или в том отношении, что один хочет купить то, что другой хочет продать, хотя, правда, не всегда по одной и той же цене. Но всегда есть цена, которая обоих в конечном счете удовлетворяет и примиряет: купля-продажа состоялась. То, что человек покупает, он потребляет, зная, что он будет опять и опять покупать. А тот, кто продает, знает, что он снова и снова будет продавать. Так ткется нескончаемая нить паутины рынка. В желаниях производителей нет антагонистических противоречий, пока у каждого есть покупатели и места сбыта, пока наличествуют спрос и сбыт. Но по мере того, как объемы производства увеличиваются, каждый из производителей желает производить все больше и больше товара с целью захватить весь рынок сбыта. Желания производителей в таком случае входят в противоречие и борьба между ними становится неизбежной. Рынок жесток и беспристрастен: на его лике нет ни стыда, ни совести. Он подчиняется только принципу спроса и предложения. Чем больше спрос, тем выше цена и наоборот: вот его немой императив. Что касается потребителей, то чем меньше будет желающих, например, купить товар именно данного вида, тем ниже его цена. Желания потребителей сталкиваются в том случае, когда количество данных вещей, как предметов первой необходимости, так и предметов роскоши, на рынке меньше, чем число желающих их купить. Прежде чем стать предметом рыночного спроса, та или иная вещь через рекламу заявила о себе (“как она хороша и нужна”) потенциальному покупателю, вызвав тем самым “предупредительный запрос о себе”.

Потребитель через рынок влияет на предпринимателя, производящего товары, и, наоборот, то или иное. предприятие, фирма при помощи созданной ею организации властно действует на потребителя, скажем, через рекламу, тем самым оказывая сильное влияние на рынок, проталкивая новые товары, влияя на психологию потребителя, меняя его вкусы и потребности.

Рынок — это сама процедура купли-продажи, т.е. сами социальные человеческие действия, которые происходят в каждом конкретном случае как индивидуальное действие или, говоря строже, взаимодействие покупающего и продающего. И каждое такое действие и взаимодействие бывает полно тончайших проявлений человеческой души.

Рынок являет собой совокупность отношений товарного обмена, социально-экономический механизм взаимодействия продавца и покупателя, сферу обмена как внутри страны, так и между странами.

О сущности денег. В глубокой древности, когда начинали складываться операции обмена, люди не ломали себе голову над тем, что такое стоимость вещей. Они просто меняли предметы, которыми располагали в избытке, на то, в чем нуждались. Со временем обмен приобретал все более регулярный характер. Возникла потребность в нахождении посредника-эквивалента, т.е. потребность в таком товаре, который мог бы выполнять роль мерила стоимости того, что продается и что покупается. У разных народов эту роль выполняли разные предметы, в том числе скот[464].

Деньги, по А. Смиту, — это предмет, отчуждение которого есть средство и в то же время мерило труда и через которое люди и народы производят взаимный обмен[465]. Деньги — это общепринятое средство торговли, которое само по себе не имеет ценности в противоположность вещи как товару, т.е. тому, что имеет ценность и удовлетворяет определенную потребность человека.

Деньги — это вещь, пользование которой возможно лишь потому, что ее отчуждают, т.е. отдают. Но, по мысли И. Канта, такое отчуждение при обращении задумано не как дарение, а как средство взаимного приобретения[466]. Можно сказать, что деньги есть мера стоимости товаров и средство обращения: в первом случае деньги есть знак (и не более того), а во втором — материальный предмет — будь то слиток золота, серебра или особая бумажка: в, них действенна стоимость всех товаров и услуг. Покупая или продавая что-либо, мы интересуемся ценой товара. Цена — это денежное выражение стоимости. Деньги можно определить как. особый знак, закрепленный государством в виде правовой нормы, которая придает этому знаку законную власть общепринятого средства обмена товарами.

В мире издавна имеет место подделка денег, что жестко карается государством как тяжкое преступление, посягающее на прерогативы государства.

Поскольку деньги — это знак, выражающий ценность товаров необходимо, чтобы этот знак был прочным, мало изнашивался обращении и мог, не разрушаясь, делиться на большое количеств частей. Для его изготовления используют какой-нибудь металл, например ценный (золото, серебро). Металл вообще весьма пригоден для того, чтобы служить общей мерой, потому что его легко можно привести к определенному виду.

Когда в Древней Греции еще не знали употребления металлов греки пользовались вместо денег быками. Но один бык не тождествен другим, тогда как кусок металла может быть вполне тождествен другим таким же кускам металла.

Подобно тому, как деньги служат знаком ценности товаров, бумага служит знаком ценности денег. Если этот знак доброкачествен, то он вполне может их заменить. Следовательно, есть монета реальная и условно-идеальная, знаковая. Процесс превращения реальных монет в условно-идеальную имеет свою историю. Так, от серебряной монеты весом в один фунт отняли половину ее реального веса, тогда она становилась номинальным фунтом (фунтом лишь в сознании людей, т.е. идеально). Затем эта монета уменьшалась в весе еще и еще, становясь, наконец, чисто идеально-знаковой — в виде бумажной банкноты, которая физически и по своей бумажной ценности не сравнима с ценностью соответствующего товара. Каждой монете чисто условно придается (властью государства) любая ценность: деньги суть знаки товаров. Следовательно, деньги имеют лишь косвенную ценность: ведь сами их нельзя потреблять или как таковые использовать для чего-либо. И в то же время деньги — это самое употребительное средство среди всех вещей. Г. Гегель даже полагал, что деньги у нас в кармане — это “самое осмысленное владение, достойное идеи человека”[467]. Сторона потребления здесь совсем иная, чем в случае, например, питания, пользования одеждой и т.п. Потребление денег осуществляется в использовании средств купли или продажи. Суть потребности в деньгах состоит в том, чтобы обладать средством обмена. В конечном счете деньги суть всеобщее средство взаимного обмена результатами труда людей. (Нужно иметь в виду, что наряду с трудом стоимость таится и в иных измерениях, например в эстетической ценности предмета.) Богатство, поскольку оно приобретено посредством денег, есть по существу лишь сумма результатов труда, который люди уплачивают друг другу и который представлен общающимися деньгами. Всякого рода заменители денег (векселя, депозиты и т.п.) имеют условную ценность денег, основанную исключительно на мнении, что и впредь так же, как это удавалось до сих пор, их можно будет обменять на наличные деньги.

Экономисты определяют деньги как особый товар, выполняющий функции меры стоимости, средства обращения, средства образования сокровищ, накоплений и сбережений, средства платежа[468]. Деньги — это общий масштаб для различных по своей специфике вещей.

Г. Гегель говорит: “Я имею деньги только потому, что этого хочу, эту волю я могу из них изъять”[469]. Конечно вопреки желанию нам никто не навяжет деньги: хотение тут необходимо, но этого мало для того, чтобы их иметь. Изъятие воли к приобретению денег — дело, видимо, из ряда вон выходящее, и оно зависит не только от воли человека, но и от обстоятельств. Желая подчеркнуть прихоть, капризы рынка, Гегель пишет: “Я затратил на мою рукопись совсем другие усилия — время, старание и т.д., чем те, которые затратит тот, кто ее купит; я продаю рукопись и хочу получить ее ценность в другой форме, а именно в деньгах. Это неопределенно — ценность может упасть... Самый плохой роман может поэтому иметь большую ценность, чем наиболее основательная работа. Ценность зависит прежде всего от продажи, от вкуса публики”[470].

Деньги, сами по себе ничего не знача, обладают чудовищной силой. Они таят в себе не только чисто экономическую, но глубокую нравственно-психологическую, а в какой-то степени магически-мифологическую силу: обладание ими (имеется в виду мера этого обладания) порой преобразует человека. Деньги, по словам К. Маркса, превращают верность в измену, любовь в ненависть, ненависть в любовь, добродетель в порок, раба в господина, господина в раба, глупость в ум, а ум в глупость.

О стоимости. Слово “стоимость”, по утверждению А. Смита, имеет два разных значения: иногда она означает полезность какого-нибудь предмета, а иногда — покупательную силу по отношению к другим благам, которую дает обладание им. Первую можно назвать потребительной стоимостью, а вторую — меновой. Вещи, имеющие огромную потребительную стоимость, часто обладают малой или не обладают вовсе меновой стоимостью, имеют малую потребительную стоимость или вовсе лишены ее. Так, вода и воздух полезны — без них невозможна сама жизнь, однако при обычных условиях за них нельзя ничего получить в обмен. А золото не обладает такой же силой полезности, как вода и воздух (это не предмет первой необходимости), но оно может обмениваться на большое количество других благ первой необходимости.

Смит считал, что единственным создателем стоимости в простом товарном производстве является труд: именно он определяет меру стоимости товара. Но с развитием товарно-денежных отношений процесс создания стоимости усложняется: в образование стоимости втягиваются и иные факторы. Согласно идее французского экономиста Ж.Б. Сэя, стоимость образуется в результате соединения и взаимодействия трех факторов: труда, земли и капитала. Современные экономисты учитывают и другие существенные факторы: предпринимательский талант и достижения науки. Кстати, уже И. Кант, анализируя природу денег, цены и стоимости, учитывал такой фактор, как умение, а это относится и к труду, и к предпринимательской смекалке, и собственно к интеллектуальному труду. В целом Кант был сторонником трудовой теории стоимости, считая, что труд различного качества должен вознаграждаться различно.

По словам К. Маркса, чтобы произвести товар, необходимо затратить на него или вложить в него известное количество труда. И речь идет не просто о труде, а об общественном труде. Человек, который производит предмет непосредственно для своих собственных надобностей, для того чтобы, самому его потребить, создает продукт, но не товар. Чтобы произвести именно товар, человек не только должен произвести предмет, удовлетворяющий ту или иную общественную потребность, т.е. потребность любого члена общества, но и самый его труд должен составлять неотъемлемую часть общей суммы труда, затрачиваемой обществом. Его труд должен быть подчинен разделению труда внутри общества: он — ничто без других подразделений труда и в свою очередь он необходим, чтобы их дополнять[471].

Что такое капитал. Капитал можно определить как, хозяйственный ресурс в его совокупности, как богатство общества, которое характеризуется всем массивом материальных, денежных и интеллектуальных средств и личностных сил, которые используются (или могут быть использованы) в предпринимательской деятельности, в социально-экономна ческой и иных сферах жизни общества. Сумма денег, которой располагает народ, составляет его богатство — финансовый капитал.

Чем значительнее капитал, тем больше возможности расширения предприятия и тем меньшей прибылью может удовлетвориться, владелец капитала, а это в свою очередь увеличивает капитал. Так развертывается спираль роста капитала.

Капитал обладает свойством перетекать туда, где ему лучше работается. Субъекта большого капитала можно уподобить азартному игроку в карты — он рискует. Но без большого риска нет дороги к большому успеху. Сама способность к риску есть уже определенный духовный капитал, и не каждый владеет этим капиталом. Недаром же в народе говорят: риск — благородное дело. Экономист П. Самуэльсон утверждает, что “те лица, которые взваливают риск на свои плечи, должны получать за это в сумме положительную величину премии за риск, или прибыли”[472]. Способ бытия предпринимателя, коммерсанта требует храбрости, терпения, умения сохранять хладнокровие в минуту опасности и потрясений: на постели большого богатства плохо спится.

Но, как говорил Ж.Ж. Руссо, из чрезмерного богатства возникают праздность и роскошь. В Священном Писании сказано: “Богатство от суетности истощается, а собирающий трудами умножает его” (Притчи, 13:11). Для Аристотеля быть богатым означает скорее пользоваться, чем владеть: богатство — это действительное осуществление владения или пользования тем, что составляет имущество. Однако для богатой жизни имущество не беспредельно., Этически ценно только то, что необходимо для цели, которой подчинено богатство, и благо есть то, что оказывается не в избытке; то же, чего оказывается больше, чем нужно, дурно. Согласно Аристотелю, между крайностями расточительности, т.е. недостаточной заботы о хозяйственных благах, и скупости или излишнего старания о них, лежит средняя мера в распоряжении имуществом. Это “щедрость”, а она есть доблесть свободного и благородного человека. Щедрый наилучшим образом использует богатство: он помогает бедным, раздает блага ради прекрасного, осуществляет, как мы бы теперь сказали, меценатскую деятельность.

Придерживаясь принципа меры, лежащей посередине между крайностями, Аристотель среди различных форм скупости особенно сурово осуждал тот ее вид, который состоит в чрезмерном приобретении, в жажде накопительства, которое превращается в самоцель. Отношение Аристотеля к нему определяется установленным им различением двух противоположных видов, или типов хозяйства — это “экономики” и “хрематистики”. Экономика — это правильный тип хозяйственной деятельности, ее цель — разумное удовлетворение хозяйственных потребностей “дома” или семьи — первичной единицы общества и государства. Экономика доставляет семье все, что необходимо для того, чтобы ее члены могли достигать высшей цели — блаженства. Приобретение, осуществляемое экономикой,. — “приобретение согласно с природой”[473].

Напротив, хрематистика — отрицательный и осуждаемый Аристотелем тип хозяйственной деятельности. Цель хрематистики — служение не высшим задачам человеческой жизни, а неограниченной наживе, беспредельному приобретению и накоплению. Здесь стяжание — самоцель. Оно осуществляется ради самих же хозяйственных благ[474].

Государственная политика управления экономикой. Хозяйственная жизнь общества чрезвычайно сложна, и государство не может предоставить все своему ходу, т.е. пустить “на авось”, де, мол, как только возникнут потребности, найдутся и средства для их удовлетворения: это произойдет как бы само собой. Отношение производителя и потребителя в гражданском обществе по существу обоюдно.

Экономическая сфера жизни общества подчинена экономическим законам: они выражают отношения, которые складываются между людьми в процессе производства материальных благ. Экономическая теория призвана выявлять и формулировать эти законы и предсказывать, как и почему будут и должны изменяться определенные отношения в экономической сфере. Мнение о месте и значении экономических законов в нашей стране менялось со временем. Так, в 20-е гг. экономические законы вообще отрицались. Более того, отрицалась и политическая экономия социализма как наука, призванная изучать эти законы. Особенно активно против них выступал Н.И. Бухарин. С его точки зрения, объективные экономические законы могут действовать только в стихийно-анархическом государстве. Такой же позиции придерживался экономист П.Е. Кон, утверждавший, что при плановом хозяйстве экономические законы совсем устраняются, поскольку производство носит организованный характер. Известный советский экономист Л.А. Леонтьев в тот период отмечал, что говорить об объективных экономических законах социализма — значит говорить о “горячем льде”. Против такого рода взглядов выступил Н.А. Вознесенский. По его ироничному замечанию, у нас есть “мудрецы”, которые утверждают, что социализм не знает экономических законов. (Этого умнейшего человека постигла трагическая участь: он был репрессирован.)

В то время под экономическими законами имелись в виду планирование, индустриализация, социалистическая реконструкция сельского хозяйства, социалистическая организация труда и распределение общественного продукта, социалистическое соревнование... Ясно, что мысль возводить в ранг экономических законов: первоочередные экономические задачи советской власти и методы хозяйствования абсурдна. Упомянутый выше Л.А. Леонтьев впоследствии пришел к мнению, что объективный характер экономических законов является бесспорной истиной: они действуют независимо от воли и сознания людей. Период превращения “горячего льда” в “бесспорную истину” длился многие годы, что отрицательно сказалось на уровне теоретических разработок отечественными учеными проблем хозяйственного управления жизни общества.

Некоторые экономисты (и здесь первым был А. Смит) Являются | сторонниками идеи отказа от методов активного государственного вмешательства в экономику, считая, что рыночный механизм способен к саморегулированию и выравниванию возникающих диспропорций между спросом и предложением. Наибольшее влияние на внедрение этой идеи получили воззрения М. Фридмана, который придерживался принципа монетаризма (науки о деньгах), суть которого заключается в специфическом подходе к регулированию экономики с помощью денежно-кредитных инструментов. Английский экономист Дж.М. Кейнс и его последователи обосновывали необходимость государственного вмешательства в экономику. Сейчас любой масштабно мыслящий экономист, как бы он ни был предан идеям частной собственности и свободного предпринимательства, понимает, что государство призвано выполнять множество весьма важных функций экономического регулирования.

Рынок и государственное регулирование экономики. Сегодня экономисты, обычно определяют государственное регулирование экономики в рыночных условиях как систему типовых мер законодательного, исполнительного и контрольного характера, осуществляемых правомочными государственными органами, а также общественными, организациями в целях улучшения, стабилизации и приспособления действующей рыночной системы к наличным условиям. В конечном счете, такое регулирование имеет своей целью не только улучшение функционирования самого рынка, но и защиту интересов населения.

Наиболее высоким уровнем государственного регулирования является стратегически продуманное экономическое программирование. Его суть состоит в комплексном использовании в глобальных целях всех существенных составляющих рыночной системы функционирования экономики.

Как известно, споры относительно экономической политики государства велись издавна, они продолжаются и поныне. Этих споров не избежали и страны с развитой рыночной экономикой. Здесь по меньшей мере четвертая часть всего дохода, а зачастую и значительно больше расходуется на социальные нужды[475]. Государство регулирует, корректирует рынок, в первую очередь контролируя правовые институты, обеспечивающие нормальную работу рыночного механизма. Оно ведает судебной системой (карающей экономических преступников), гарантирует выполнение законов, управляет денежно-кредитной системой, на которой строятся, по существу, все рыночные операции. Кроме того, государство обеспечивает соблюдение законодательства в рыночной конкуренции, способствуя предотвращению недобросовестных способов ведения бизнеса, скажем, мошенничества, взяточничества и т.п., а также препятствует возникновению монополий или по крайней мере регламентирует их деятельность. Иначе говоря, государство призвано исправлять “недостатки” рыночной системы. Ясно, что в число проблем рыночной системы не входит обеспечение общественного благосостояния, особенно там, где права собственности нечетко определены или где у частных собственников отсутствует экономическая мотивация для использования своего капитала в интересах всего общества. Ведь сам по себе рынок не в состоянии должным образом обеспечить нужды государственной обороны, сохранять окружающую среду, гарантировать каждому гражданину нормальное питание, добротное медицинское обслуживание, жилье. Немалое число граждан в силу физической или умственной недееспособности лишено возможности вносить эффективный вклад в рыночную экономику. Поэтому государство, исходя из этических и социальных соображений, обязано помогать таким людям.

Таким образом, глубоко заблуждаются те, кто придерживается точки зрения, согласно которой следует отстранить государство от вмешательства в экономику, особенно в условиях ее реформирования. В переходный период функции государства должны быть более многообразными и более сильными, чем в спокойные времена стабильного действия законов рыночной экономики и частного предпринимательства. Государственную экономическую политику следует нацелить на смягчение и предотвращение спада и тем более разорения предприятий или, как говорят экономисты, предотвращение “перегрева” экономики. Оно призвано держать под контролем кредитно-финансовую систему, следить за количеством денежной массы, которая в данное время находится в обращении, и за, тем, как эти деньги расходуются, осуществлять наиболее разумное взимание налогов. Государственное регулирование (в кризисные периоды) должно выступать как часть управления, но не заменять рыночного механизма.

В заключение подчеркнем, что экономические процессы современного производства модифицированы в результате усиления влияния государства. Это позволяет государству добиваться смягчения противоречий между рабочими и предпринимателями в рамках демократических форм правления. Благодаря этому различного рода кризисные явления смещаются из политической и даже экономической области в административно-управленческую сферу, что сказалось и на изменении характера кризисов. Управление, которое базируется на принципах производственно-трудовой рациональности, входит в конфликт с реально господствующей в обществе поведенческой мотивацией. Такого рода конфликты улаживаются с помощью профессиональных союзов, призванных защищать правовые интересы трудящихся.