В) Вменение соучастникам преступления признаков, лежащих на стороне отдельных соучастников

Обстоятельства, названные в законе как квалифицирующие признаки преступления, относящиеся к деятельности (объективной или субъективной стороне) или личности отдельных соучастников, не являющихся исполнителями (соисполнителями) преступления, не могут учитываться при квалификации деяний других соучастников. В то же время, нет четко выраженной официальной позиции относительно того, должны ли вменяться такие квалифицирующие признаки самим соучастникам: например, в п.24 ППВС РФ от 18.11.2004 № 23 разъяснено, что использование нотариусом своих служебных полномочий для удостоверения сделки, заведомо для него направленной на легализацию имущества, квалифицируется как пособничество по ч.5 ст.33 и соответственно по ст.ст.174 или 174-1 УК РФ, но при этом не пояснено, должен ли такому лицу вменяться квалифицирующий признак из данных норм – “использование лицом своего служебного положения”.

Квалифицирующие признаки, относящиеся к деятельности (объективной или субъективной стороне) исполнителя преступления, а также и квалифицирующие признаки специального субъекта преступления, вменяются любым соучастникам преступления, если эти обстоятельства охватывались их умыслом (сознавались ими).

Так, в п.18 ППВС РФ от 10.02.2000 № 6 указывается, что квалифицирующие признаки, характеризующие повышенную общественную опасность взяточничества или коммерческого подкупа (вымогательство, совершение преступления группой лиц по предварительному сговору или организованной группой и др.), следует учитывать при юридической оценке действий соучастников получения взятки или незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе, если эти обстоятельства охватывались их умыслом. Если при совершении разбоя оружие было применено одним лишь исполнителем, то признак п.“г” ч.2 ст.162 УК РФ вменяется всем соучастникам, умыслом которых охватывалось применение оружия (п.14 ППВС РФ от 27.12.2002 № 29); в то же время, если использование оружия не было предметом предварительного сговора соучастников и в процессе совершения оно было применено без согласия другого соучастника только одним из них – второму соучастнику данный квалифицирующий признак не вменяется (БВС. 2003. № 11. С.22 – 23). В постановлениях по конкретным делам указывалось, что признак совершения преступления из “корыстных побуждений” вменяется любым соучастникам, которые сознавали наличие таких побуждений у исполнителя, хотя бы сами их не имели (БВС. 1993. № 11); признак совершения убийства “по найму” вменяется и лицу, которое производило этот наем (БВС. 2003. № 11. С.18 – 19; ОВС от 17.07.2006 № 44-о06-64; по последнему делу, однако, данный признак почему-то не был вменен другому соисполнителю покушения на убийство, который хотя и не получал вознаграждения, но знал о найме в отношении другого соисполнителя), а также и пособнику убийства, знавшему о найме исполнителя (ОВС от 29.06.2006 № 11-о06-74) таким же образом вменяется и квалифицирующий признак должностного лица (БВС. 1989. № 3. С.25 – 27), группы лиц по предварительному сговору (БВС. 2004. № 11. С.16 – 18), организованной группы (БВС. 2003. № 7. С.13 – 14; ОВС от 26.02.2006 № 48-о05-93). Если пособник не был осведомлен об обстоятельствах хищения имущества у потерпевшего, о применении к потерпевшему насилия, то ему должно вменяться пособничество в грабеже, а не в разбое (БВС. 2001. № 10. С.19; 2004. № 10. С.28 - 29).

В то же время, ранее предусматривавшиеся УК РФ квалифицирующие признаки, связанные с прежней криминальной деятельностью исполнителя (неоднократность, судимость), могли вменяться только ему (п.18 ППВС РФ от 10.02.2000 № 6). Очевидно, такое же правило должно применяться в отношении психических особенностей лица (ограниченной вменяемости, аффекта), иных обстоятельств, тесно связанных с личностью исполнителя.