Базовые концепты и типы политических процессов

Исследование политического процесса позволяет рассмотреть политическую систему общества, ранее проанализированную в статическом состоянии, уже в аспекте функционально-динамическом, выявляющем прежде всего механизмы функционирования макросистемы, динамику ее взаимодействия с гражданским обществом.

 

Понятие политического процесса

Понятие «политический процесс» в современной литературе используется в основном в двух аспектах, которые можно было бы условно обозначить как его «макро-» и «микро-» значения. В макроаспекте политический процесс определяется как динамическая характеристика всей политической системы в целом, последовательная смена ее состояний, стадий развития¹. Что же касается микроаспекта, то под политическим процессом в данном случае понимается некая равнодействующая суммы акций различных социально-политических субъектов, то есть совокупность субпроцессов или микропроцессов. Именно в последнем измерении это понятие определяется в авторитетной «Международной энциклопедии социальных наук», где «политический процесс сводится к деятельности людей в различных группах по поводу борьбы за власть и ее использования для достижения своих индивидуальных и групповых интересов»². Таким образом, определение понятия политического процесса осуществляется через составляющие его компоненты, субпроцессы, а политическая деятельность его отдельных участников выступает в качестве исходного субстрата. Очевидно, что если определение политического процесса на макроуровне имеет в основном дедуктивный характер, то второе — на микроуровне — является в большей мере индуктивным.

 

Возможен и другой способ интерпретации приведенных выше определений, отражающий два различающихся в современной политологии методологических подхода: системно-функциональный (образ «системы») и процессуально-динамический (образ «динамического поля»). С позиций первого подхода категория «политический процесс» выглядит лишь как некая производная функция базового концепта политической системы, хотя во второй части приведенного определения и присутствует попытка ввести характеристику «смены состояний». Но все же функциональный стереотип доминирует в этой дефиниции, выражая прежде всего моменты статической устойчивости и консервативной адаптации системной модели в условиях циклического воспроизводства ее неизменной матрицы. Этот подход, подробно описанный в главе VIII, не только долго преобладал в англо-американской и советской литературе, но и по сей день продолжает еще доминировать в отечественной учебной литературе. Многие ведущие политологи подвергли его сомнению, описывая политическую жизнь не в качестве неизменной «константы» и статично-рутинного объекта, а наоборот, как постоянно длящийся и бесконечно меняющийся поток событий.

Второй подход, набирающий все большую популярность в современной политической теории, исходит не из существования незыблемых систем, а из противоположной идеи приоритета динамического движения, текучего социально-политического поля (П. Бурдье) и постоянно распадающихся инвариантов политических структур (А. Гидденс). «Было признано,— отмечает сторонник подобного подхода П. Штомпка,— что общество (группа, общность, организация) может быть определено как существующее лишь постольку и до тех пор, пока внутри него что-то происходит (случается), предпринимаются какие-то действия, протекают какие-то процессы, что-то меняется, т. е. онтологически общество не существует и не может существовать в неизменном состоянии»³. Данный подход в ряде аспектов выглядит более заманчиво, поскольку в философском плане более адекватно выражает известное соотношение между относительностью покоя и абсолютностью движения, расставляя акценты в пользу анализа смены состояний, а не только их воспроизводства. Именно в таком духе интерпретирует социальный процесс П. Сорокин в своем классическом труде «Социальная и культурная мобильность» (1937), понимая под последним вид движения изучаемого объекта в течение определенного времени, связанный с изменением его места в пространстве или модификацией его характеристик⁴.

Для того чтобы подвести некий итог предшествующим рассуждениям, можно предложить следующее рабочее определение кате

гории «политический процесс», которое включило бы в себя ряд отмеченных выше параметров. Итак, политический процесс — это социальный макропроцесс, во-первых, характеризующий временную последовательность целостных состояний общения людей по поводу власти в пространстве ее легитимного поддержания; во-вторых, выражающий равнодействующий результат индивидуальных и групповых микроакций, то ость совокупной политической активности данного сообщества; в-третьих, включающий способы взаимодействия государства и общества, институтов и групп, политической системы и социальной среды, правительства и гражданина; и в-четвертых, одновременно воспроизводящий и изменяющий структурно-функциональную и институциональную матрицу (иерархию правил и форм) политического порядка (системы).

 

Концептуальные подходы к интерпритации политического процесса

Корни традиции анализа политического процесса и динамики политической жизни уходят в отдаленное прошлое. Важной вехой в разработке концепции политического процесса, с которой западная политическая мысль вплотную подошла к рубежу XX века, были, например, классические работы К. Маркса и Ф. Энгельса «Классовая борьба во Франции», «Революция и контрреволюция в Германии», «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» и «Гражданская война во Франции». Но, пожалуй, лишь в XX веке возникли первые попытки построения развернутой и специализированной теории политического процесса.

Направление развития концептуальных взглядов на политический процесс можно связать с разработкой двух основных парадигмальных оппозиций: микро- и макроуровневой, то есть группового плюрализма и системного холизма.

Если оценивать приоритет этих подходов с позиции их исторического появления, то дедуктивный способ макроанализа возник, вероятно, несколько раньше индуктивного микроподхода. Еще в своей «Всемирной истории» в 40 книгах Полибий (II в. до н. э.) формулирует концепцию целостного круговорота политической жизни, предполагающего закономерный переход государства от становления к расцвету, а затем и упадку и определяющего шесть фаз единого цикла развития государства: монархию, тиранию, аристократию, олигархию, демократию и охлократию. Современный же этап развития концепций политического процесса открывается в XX веке микротеориями, связанными с именами А. Бентли и В. Парето. Именно концепция циркуляции и круговорота элит, разработанная в «Трактате по общей социологии» В. Парето, дала основание Й. Шумпетеру назвать последнего основоположником современной «социологии политического процесса». В. Парето

берет в качестве базового конструкта для своей теории понятие «элиты» как субъекта и движущей силы политического процесса, которой противодействуют контрэлиты, и, наконец, народ, играющий здесь роль скорее пассивную, чем активную.

Но настоящую революцию в развитии теории политического процесса произвела книга А. Бентли «Процесс управления» (1908 год), в которой впервые была подробно разработана концепция «групп интересов» (или «заинтересованных групп»). Именно ему, одному из первых принадлежала немарксистская трактовка динамики социального процесса и интерпретация политического процесса как взаимного давления социальных групп в борьбе за государственную власть.

Начиная с А. Бентли, категория «политический процесс» охватывает два типа отношений: во-первых, неформальные, реальные и групповые, поскольку «группа интересов» является его первичным субъектом, и во-вторых, производные, официально-институциональные, представляющие собой лишь проекцию групповых интересов, в силу чего государственные институты выступают лишь как один из многих видов «групп интересов». Правительство представляется А. Бентли в роли специфической официальной группы-арбитра, регулирующей конфликты. Им вводится в процессуальную теорию понятия артикуляции и идентификации групповых интересов как исходный пункт анализа любого политического процесса. Сообразно основным субъектам государственной власти, А. Бентли выделяет три основных субпроцесса в структуре процесса государственного управления: законодательный, исполнительный и судебный.

Преемником А. Бентли в разработке групповой концепции политического процесса стал Д. Трумэн, выпустивший в 1951 году работу «Управленческий процесс», которая выводит теорию групповых интересов на новые рубежи. Так же, как и его предшественник, под политическим процессом Д. Трумэн понимает борьбу социальных групп за власть и контроль над распределением ресурсов. Однако им более обстоятельно разрабатывается идея смены равновесия и неустойчивости, а в качестве основного понятия предлагается категория «стабильность», определяемая им как устойчивый тип группового взаимодействия. Таким образом, политический процесс приобретает, по Трумэну, пространственно-временное очертание, поскольку групповая динамика предстает как волнообразный цикл перехода от нестабильных взаимодействий к установлению относительного равновесия между группами, к восстановлению старой модели стабильности или созданию новой. Такой подход позволял в известной мере оценить уровень групповой динамики политического процесса, однако, это далеко не всегда

 

давало возможность обеспечить равновесие между отдельными социальными группами и равновесие государственной системы в целом. В послевоенный период в США было накоплено большое количество эмпирических исследований индивидуального и группового политического поведения, но после кризиса нормативно-институциональной концепции практически отсутствовала какая-либо общая теория, которая могла бы претендовать на универсальное значение.

Как ответ на эту потребность в начале 50-х годов возникает процессуальная теория воспроизводства политических систем Д. Истона, разработанная им на базе общей теории систем, анализ которой уже был сделан в главе VIII. В соответствии с этим подходом политический процесс выступает одновременно и как воспроизводство целостной структуры, и как цикличное функционирование политической системы во взаимодействии с социальной и внесоциальной средой, включающее влияние на процессы политики экономических, экологических, культурных и прочих факторов, Процессы функционирования отдельных государственных, партийных и других институтов включаются в качестве элементов в политический процесс на уровне макросистемы. В ходе политического процесса институциональная система адаптируется и приспосабливается в целом и в отдельных ее элементах, обеспечивая воспроизводство и сохранение как ее системных качеств, так и составляющих ее компонентов.

Если в модели политического процесса Бентли — Трумэна объектом давления низовых «групп интересов» выступает правительство и его официальные институты, то в концепции Д. Истона макророль государства заменяется интегрирующими функциями политической системы. Политические системы разграничиваются Д. Истоном на два блока: внутренних, национальных систем и международной, наднациональной мегасистемы, в результате чего им выводятся особые международные факторы внутриполитических процессов.

Чтобы избежать излишней абстрактности, которой страдала его концепция, Д. Истон обратил внимание на внутренние содержательные компоненты политического процесса, интерпретируя их как взаимодействие формальных и неформальных структур власти с так называемым «политическим сообществом» («political community») стратифицированных групп и индивидов. Однако, несмотря на эту попытку, практически за скобками концепции Д. Истона осталась проблема включения отдельных субъектов и субпроцессов в целостный макропроцесс.

Таким образом, если суммировать различные концептуальные подходы, то можно понимать политический процесс как, во-первых, динамическое, интегральное измерение макрополитической

жизни, заключающее в себе функциональное воспроизводство и изменение компонентов политической системы; во-вторых, как совокупную политическую активность социальных субъектов и, в-третьих, как борьбу за контроль над рычагами властвования и управления обществом, характеризующуюся определенной расстановкой и соотношением социально-политических сил.

Типы политических процессов

 

Различные страны мира имеют совершенно разные характер и уровень динамичности, а также направленность политических процессов. Более того, возникают ситуации, когда в одном макрополитическом процессе действуют два и более разнонаправленных и неоднородных субпроцесса. Например, на территории одной из самых стабильных стран мира, Великобритании, долгие годы происходил бурный этноконфессиональный конфликт между англичанами и ирландцами, протестантами и католиками, отголоски которого время от времени отзывались взрывами в тихом Лондоне, организованными террористами Ирландской республиканской армии (ИРА). Тем не менее при помощи определенных критериев можно выделить основные разновидности политических процессов: локально-региональные и глобальные; стабильные и кризисные и, наконец, легальные и «теневые». Рассмотрим их более подробно.

Локально-региональные и глобальные процессы. Подразделение политических процессов по их масштабу во многом связано с уже разобранным вопросом о пространственно-временном континууме политики. Нередко результат того или иного локального или регионального процесса может воздействовать и на общий ход мировой политики. Например, этнополитический конфликт между боснийскими сербами, мусульманами и хорватами, который вначале был внутренним делом бывшей Югославии, перерос в политический процесс, масштабы которого влияют на дестабилизацию общеевропейской политики. В то же время типичным локальным процессом, затрагивающим интересы лишь местного сообщества, являются выборы в муниципальные органы власти и управления.

Стабильные и кризисные процессы. В политике нередко острые кризисные ситуации переходили в революционные взрывы, а серии реформ тех или иных правительств обеспечивали стабильную эволюцию, как это было, скажем, в эпоху «нового курса» Ф. Рузвельта в США в 30-е годы. Но тем не менее и реформа, и революция могут быть способами разрешения политического кризиса. Эта типологизация вытекает из глубинного механизма политического процесса, связанного с равновесием, балансом и консенсусом основных социальных сил, выступающих субъектами процесса, или же их отсутствием. Так было в Германии, когда после

кризиса Веймарской республики, господства фашистов и поражения во Второй мировой войне в стране в период правления К. Аденауэра была нащупана модель стабильного политического процесса в ФРГ.

Легальные и «теневые» процессы. Всякий политический процесс включает в состав своих основных компонентов ценности и нормы доминирующей политической культуры, а также отдельных субкультур. Эти ценности определяют правила политической игры, границы дозволенного и недозволенного, официального и неофициального, легального и нелегального. К примеру, восстание и переворот, террор и путч во всех странах выносятся за рамки дозволенных конституцией и другими законами форм политической жизни. Тем не менее, политический процесс в реальности оказывается шире рамок правового (хотя в идеальном пределе может с ним совпадать), а правила политической целесообразности порой выше, чем нормы конституционной законности. Это связано также и с дефицитом информации, законспирированностью некоторых фрагментов политического поля, любовью профессиональных политиков к закрытой для масс «подковерной» политике. Даже в таком относительно развитом правовом государстве, как США, время от времени выходят на поверхность незаконные «теневые» акции, как Уотергейтское дело, повлекшее за собой отставку Президента США Р. Никсона