Эпилог

 

Кирик Брунилио, кандидат в экзекуторы - все еще кандидат - по словам начальства, потерявший руку на первом серьезном задании, на втором точно потеряет голову, так что нет смысла спешить с посвящением - сидит в кресле, рассматривая свою новую конечность. Сгибается она даже лучше прежней, да и по заверениям Юста, выдержит, если по ней проедется грузовик, вот только пользоваться ею все еще получается из рук вон плохо. Сейчас он снова, в который раз, пытается схватить искусственной рукой лежащий на столе камушек, а тот - в который раз - ускользает из неловких пальцев, управлять которыми ему еще учиться и учиться. Нагнувшись, он пытается поднять камушек все той же рукой, но хватает лишь воздух, а камушек отлетает еще дальше.

Асколь, сидящий в дальнем темном углу, тихо смеется, в очередной раз прикладываясь к потертой фляжке.

-Кат, и когда ты только закончишь? - не дождавшись ответа, Шепот закидывается горстью таблеток, подтягивает к себе увесистый стакан.

-Я еще не начал толком, - через несколько минут отвечает Асколь, глядя куда-то в потолок. - Еще не начал...

-Помнишь ведь, что сказала тебе эта немчура? На замену органов, особенно легких с печенью, ты не наскребешь, даже если заложишь ему душу.

-У меня есть еще несколько его маленьких секретов, так что если что, заставлю его подумать и над этими проблемами.

Вот только открыть это кому-то еще значит устроить хаос даже больший, чем поднялся две недели назад и все еще продолжает набирать обороты, чтоб его.

И все эти две недели...

О да. Пей. Это ведь то, что ты обычно делаешь. В этом весь ты.

-Были свежие данные? - этот вопрос он собирался задать с самого утра, но тянул, тянул безнадежно и отчаянно. - А, Шепот?

-Пока глухо. Юлиан уже, конечно, чуть остыл, но Лете это не особо помогло, - хохотнула Шепот. - Надо же ему было кого-то отправлять перевоспитываться. Теперь тухнет в Штатах.

-Лучше бы гнила в земле. Но пока и это пойдет, - достав сигаретку, он ищет среди разбросанного по столу хлама зажигалку. - Глухо, значит...

-Да. Кризиса как такового уже нет, сам понимаешь. Так что уже солдатиков по карте ему не погонять в таких масштабах.

-Это не может не радовать, - выпуская дым, процеживает Асколь. - Чувствую, нас скоро сдернут, со дня на день. Вряд ли Юлиан позволит торчать без дела дольше.

-Вопрос только, куда...

-Ее ищут, - чуть ли не скрипя зубами, произнес Асколь. - По всей Европе, как я слышал. Начали с визита к тому, что осталось от старой сохоровской мастерской. Результат, конечно же, нулевой, но все-таки надо было откуда-то начинать. Ее ищут. На той неделе запустят щупальца в Штаты и еще куда. И как только будет хоть какой-то, пусть даже самый призрачный, невнятный и тусклый след...

Об этом узнаю я.

-Тебя послушать, так ты на ней совсем помешался. Черт, мне даже завидно.

-Тебе я не попытаюсь пустить кровь, едва увижу, - огрызнулся он. - А вот в ее случае...

-Если она выжила после всего, что ты с ней успел сделать в тот раз, это уже точно что-то большее, чем человек, чем маг...помнишь же, что она оставила от Блаха.

-От нее не останется и этого, когда мы ее найдем. Думаю, что могу это обещать.

-Эх, снова надрался, - вздохнула Шепот. - Смотри только меня с ней не перепутай по пьяни.

Асколь промолчал, хотя сказать хотелось очень многое.

Да, я опять надрался. А ты бы не надиралась до беспамятства в моем случае? Если бы на тебя вышел кто-то, кто знает все твои слабости до одной, кто почти заставил тебя предать все, что ты знал и среди чего вырос, среди чего жил? Кто тебя чуть не сделал гребаным калекой?

-Где сейчас Эрик, кстати?

-Направлен в Грац, - отмахнулся Асколь. - Нужно срочно заткнуть навсегда пару лишних магов, пока их не взяли за жабры всякие лишние люди. Про Ренье лучше не спрашивай.

-Это почему же?

-Потому что, - буркнул экзекутор. - Там опять мыльная опера, эпизод трехсотый.

-Но...это правда? Тебе удалось выжать разрешение?

-Да. Потому он и поехал куда поехал. Прощается. Всякое может случиться.

-Ты...ты его отпустишь?

-Я кто ему, нянька? - сердито бросил палач, снова откручивая пробку с фляжки. - Черти чем думает. Туда батальоном опасно соваться, а он просит пару добровольцев. А если таковых не будет, сам лезть готов.

-Одним словом, дела пошли как обычно. Как в старые добрые...

-Не сказал бы, что очень уж добрые. Вот уж не сказал бы.

Кинув фляжку на стол, Асколь сморгнул повисшую перед глазами хмарь, медленно поднялся со своего места.

-Завтра нас точно дернут работать. И одному Господу известно, по кому в этот раз.

-Воспользуемся шансом? - ухмыльнулась Шепот.

-Именно. Я все еще могу стоять на ногах и все еще могу думать. А тут... - он встряхнул фляжку, запустив ее куда-то в угол комнаты. - Тут уже ловить нечего.

-Словно каждый день последний, да?

-Как всегда, - сдернув с пустующего соседнего кресла валявшийся там бронежилет, он сплюнул окурок, быстро затушив его сапогом. - Пошли, пройдемся. Я хочу забыть, кто я такой.

Я хочу забыть ее.

Снова.

Вот только вряд ли это получится сделать, пока она жива...

Хлопнула дверь, решительно отсекая и оставляя позади работу, тяжелые воспоминания и неопределенное будущее.

Сейчас их ждал ночной город.

 

Ярко, невыносимо ярко для этого времени года светило солнце, на траве блестела утренняя роса. Остановившись перед этим небольшим одноэтажным домиком, выкрашенным в белые тона, он еще несколько минут помедлил, прежде чем поправил перевязь на правой руке и, все такими же крохотными шажками направился к входу. Протянул левую руку, все еще раздумывая, стоит ли. Но потом все же опустил палец на кнопку звонка.

Когда она открыла дверь, то с трудом устояла на ногах, настолько сильным было удивление. Да и дар речи вернулся не сразу.

-Ренье?

-Арлетт, - произнес он, силясь добавить в свой голос хоть каких-то эмоций кроме усталости от перелета и двух часов сна. - Я...я должен был позвонить.

-Да уж, не помешало бы, - все еще не в силах отойти от шока, пробормотала стоявшая на пороге молодая женщина. - Я...

-Нам нужно поговорить. Мне, наконец, удалось получить разрешение, - каждое слово он выговаривал с огромным трудом - ему самому не верилось, что впервые за все эти годы он сможет это сказать. - Если ничего не изменится, я отправлюсь туда. Я смогу вспомнить, кем я был. И понять, кто же я такой.

-Ренье!

Она очнулась. Смогла поверить в то, что видит. Кинулась к нему.

-Я пришел, чтобы попрощаться.

Он знал, что потом будет еще много слов - по большей части с ее стороны. А свои слова, самые важные, он уже сказал.

 

Двери лифта раскрылись, выпуская в коридор двенадцатого этажа двух одинаково мрачных людей. На мрачности этой всякое сходство заканчивалось: один был чахлым европейцем средних лет с волосами цвета соломы, в толстой залатанной куртке с высоким воротником и слабо, но все-таки заметным шрамом на правой щеке. Он шел, ссутулившись и опустив руки в карманы, словно старался их прорвать. Второй - куда как более молодой, с темной кожей и короткой стрижкой, в льняном пиджаке и зеркальных очках с золотой оправой - тащил новенький чемодан с кучей замочков и защелочек.

-Какой там номер он назвал?

-Шестьсот пятый. Говорить буду я, я к нему уже привык. Ничему не удивляйтесь.

-Хорошо, как скажете, - вздохнул человек с чемоданом.

Отель был самым дорогим в городе. Мало того, внизу было еще и огромное казино, в котором постояльцы расставались с последними деньгами. Впечатляло тут все - от охранных систем до деревьев в кадках.

И уж конечно, эти великолепно отделенные раздвижные двери в каждом номере, да еще и каждая со своим звоночком. Позвонив в такой вот звоночек, человек со шрамом выждал какое-то время, прежде чем повторить действие. И так еще три раза. Наконец, за дверьми послышалось какое-то шевеление.

-Открыто! - проорали из-за дверей.

И верно, створки почти сразу же разошлись, пропуская гостей внутрь.

В номере можно было вешать топор от дыма, причем курилось тут явно что-то такое, чему было сложно сходу подобрать название. Сложнее было только описать тот хаос, что был устроен здесь постояльцем. На полу валялись распотрошенные коробки и пакеты, какие-то бутылки, одежда - мужская и женская, несколько пар обуви. Все, похоже, сбрасывалось и сдиралось в страшной спешке. Откуда-то из дальних комнат слышалась музыка и пьяный смех.

-Господи, ну и бардак, - человек со шрамом скривился.

-Он всегда такой?

-Всегда.

Хлопнула дверь - кажется, владелец номера, наконец, решил к ним выбраться. Теперь помимо всего прочего было слышно и льющуюся из проигрывателя музыку:

Try to set the night on fire

Try to set the night on fire...

Еще один хлопок дверей и вот, хозяин номера, превративший его в нечто среднее между притоном и помойкой, вышел к своим гостям, на ходу заматываясь в халат. Лицо у него было взмокшее, но донельзя веселое.

-Вы не очень-то торопились выйти с нами на связь, - произнес человек со шрамом, дав знак своему товарищу - тот поставил чемодан на пол.

-А куда было дергаться, когда работа уже того? - рассмеялся владелец номера. - Правильно, некуда. Или вы мне что-то новенькое подыскали?

-А вы точно сейчас...в нужной форме для работы?

-Еще денек и точно буду.

-Мы думали, что вы погибли! - подал голос человек в очках. - Как вам...

-Рыбаки выловили, - еще один приступ не особо здорового смеха. - Дуракам везет, а я такой дурной, что дальше уже просто некуда. А судя по тому, что в вечерних новостях в тот день были трупики у берега, а я никого не мочил, честно валяясь в отключке, всплыл тогда не один я.

-Но как вы...

-Никто меня не любит, - улыбнулся хозяин номера. - А без любви не увидеть.

-Чего?

-Бронежилет, мать его, - выдохнул Косс, заходясь смехом. - Черт, как же я люблю этот мир!

 

В мастерской был потушен верхний свет - ее хозяин сейчас хотел отдыха своим усталым глазам. Глаза его, как и он сам, не знали уже которые сутки: едва проснувшись, маг тут же садился за работу. Тому позвонить, с этим договориться, этих принять лично, а с этими справится и кукла...

Как же хорошо, когда никто не мешает. Он даже в чем-то продвинулся с прошлого года - разобраться бы еще с последним серьезным заказом сегодня и можно будет даже отдохнуть чуток. Совсем чуточку. А потом снова сесть проверять отцовские наработки по интересующим его в данный момент вопросам.

От размышлений мага оторвал телефон. Телефон, надо заметить, у него был, что бы там ни говорили про техническую отсталость его семьи в некоторых бытовых вопросах. И вполне современный - такая большая черная коробка с ручкой, занимавшая добрую половину стены. Устало воздухнув, кукольник снял трубку.

-Юст? Куда ты пропал? Уже третья неделя пошла...что...

-Я занят.

-Чем же, позволь узнать?

-Вещами, важными для мага.

-Ты так называешь свое бегство, да? - на другом конце провода рассмеялись. - Не волнуйся, я им сказала, что лично улажу все возникшие из-за тебя недоразумения.

-И что это значит? - настороженно спросил маг, в душе уже догадываясь, каким будет ответ.

-Я еду к тебе, пользуясь возможностью свалить с этой проклятой скалы. Ты ведь пустишь на порог свою бедную бывшую на...

-А куда я денусь? - страдальчески простонал Юст фон Вайтль. - Разве что подключусь к очередной болванке и увезу ее куда-нибудь в Австралию.

 

Было ранее утро, еще толком не рассвело. И уж конечно, еще не прибыл на станцию ни один поезд, зато вот тех, кто собирался куда-то ехать, было уже если не много, то хотя бы порядочно. Очередь медленно двигалась, и вот к кассе подошла стоявшая последней - после нее никого также не было - высокая женщина. Иностранка - необычайно красивая и, судя по всему, еще и необычайно богатая. Такие люди иногда имеют собственные самолеты.

-Один билет до Фуюки, пожалуйста, - мягко и правильно, но все-таки не без акцента произнесла женщина, ступив вперед - налетевший ветер бросил ей в лицо ее же тяжелые темные волосы.

Раздался какой-то топот и к кассам подскочил еще один...этого иностранца даже человеком было назвать сложно, настолько он имел отталкивающий вид. Эти шрамы, эти бинты, эта несусветного цвета волосы, явно выкрашенные черт знает чем. Эта кожа, напоминавшая парафиновую свечу...

Темноволосая женщина, увидев его, однако, широко улыбнулась и вновь обратилась к кассиру.

-Прошу прощения. Два билета.