Предтеча

Да… Некогда я любил. А теперь - некогда

Мне повезло: в области любви я вполне душевно здоров. Никогда не накрывало, не темнело в глазах, с крыш не прыгал, а утопиться шансов не было - в море я как рыба. Слышу скептическое, с женской половины: «Да ты просто любить не способен, бревно хреново».

Отвечаю:

1. Любить и дуреть - совсем разные занятия.

2. У кого-то из-за вас крышу рвёт, а вам, пардон, приятно?.. Бросьте, может не стоит так комплексовать?..

…С трёх до пяти у меня была подружка Танька. Старше на целый год -почти как мама. С тех пор все Таньки вызывают у меня неизменно теплые чувства. Это так, для справки.

Впервые я влюбился в первом классе. Это было сильно. Я боготворил, мечтал и играл на гармошке грустные страдания. А потом набрался храбрости и предложил дружить. И был на седьмом небе от счастья, получив строгое согласие. И мы были друзьями. И была только радость. Никакой ревности, тоски и прочей пены. Потом я уехал жить в Адлер.

Адлер это 5-й класс. Там была девочка - по ней сохли все Черёмушки. Кстати, Таня. Не красавица, но обаятельная, смелая и самодостаточная. А я - толстый и неуклюжий. Я любил её безмолвно и безнадежно, ни хрена ничем не томим, с пятого по десятый класс. Никаких амбиций и эксцессов - зачем?.. Позже оказалось, что мы довольно родственные души - это меня и привлекало.

В те годы комплекс «толстяка» я компенсировал гитарой, начитанностью и добродушием.

Поступив в академию, похудев и став шибко гарным хлопцем (факт!), я не перестал быть мальчишкой, привыкшим что-то значить только в человеческом плане. Это и помогло остаться собой. Девчонки для меня были - люди в первую очередь. Если ты интересна, искренна, близка по-человечески - то начинаешь казаться и красивой. Если нет - чем круче фотомодель, тем меньше интереса.

На внешность никогда сильно не западал. Идеалы, видите ли, не те: подавай ум, добродушие и открытость. Я не влюблялся - дружил. Мог привязаться сильно, но к человеку, а не к телу. Иногда меня пытались колоть девчата, не знавшие поражений, - но я не влюблялся, хоть тресни. Так и жил, припеваючи! Пока, уже на четвёртом курсе, мне не раскрыли глаза.

Оказывается, полкурса девчонок смотрит на меня исключительно как на мужчину! Ё-ё…. Стало, типа, жаль их всех: инстинкты же, «и чувства так непрочны!..» А я, оказывается, очень даже ничего?.. Значит, могут западать. На фиг! — и я ещё крепче окопался в зоне человеческих отношений.

На пятом курсе появилась Таня - воплощение и человеческих, и самых ярких женских качеств. Мы были близки душевно, но как пара - день и ночь. Я оценил и очень привязался, а она была влюблена. Я всерьёз решил быть с ней, а она долго боялась. Я понял: ничего лучшего не найду, и мы поженились. А она долго в это не верила.

Двенадцать лет мы пытались стать по-настоящему близкими людьми. Это значит - понять друг друга так, чтобы ничто не мешало любить. Чтобы никогда не было причин для ссор. И чтобы всегда хотелось быть вместе. Нехилая цель?.. Она оказалась достижимой!

…Впервые я возбух по поводу любви в 23. Ещё студентом был уверен: своими мыслями и чувствами человек должен управлять сам! Начитавшись в «Студенческом меридиане» плаксивого нытья типа «я его полюбила, а он меня бро-о-осил!», я разразился рукописным трактатом на 22 страницах. Сейчас он умещается в две строки: «Вы чё, охренели? Разве может у вас в голове что-то происходить без вашего участия? А вы сами - где?! Хватит валить на другого! Любовь - это ты сам!» Примерно такую пару абзацев тогда и напечатали.

Моя теория была проста: любовь - это абсолютная чистота совести. Отдаёшь все, что можешь, не обделил, не подвёл, не обманул, не скрыл - будешь чувствовать любовь (как бы в награду). Обманул, обделил хоть в чём-то, скрыл хоть крошку - хана, любовь уменьшается (в наказание). Любовь - то есть к человеку, зверю, вещи, делу - чему угодно. Отсюда правило: почувствовал уменьшение любви - ищи, в чём подвёл или ошибся. Исправишь - любовь вернётся.

Эх, как я был близок к истине! Не учитывал только обратной стороны: если партнёру твоя любовь до фени, и тебя в ответ конкретно грохают - не стоит быть грушей для битья. Но это работало. Тогда, в самое трудное наше время, нас удержала вместе именно эта идея.

Второй трактат о любви - ещё через 10 лет - был уже напечатан на машинке. Момент был ещё тот: гиперинфляция, мы целый год - вдребезги, - в общем, почти разбежались. Но оба понимаем:

А) дети ни в чём не виноваты;

Б) у нас просто сорвало и унесло крыши. Так или иначе, жить надо вместе. И при любом раскладе — обязательно в кайф.

Но как?!? Тут я и нарвался на «Дианетику» - и увидел свой выход. Из Москвы приехал окрылённый: теперь смогу! И всё это - на бумагу, для Тани. Эссе оказалось не законченным, но читали его с удовольствием и говорили: «ну почему в ЗАГСах это не лежит!?»

Тогда я усвоил: главное для взаимопонимания - общая реальность. Узнать друг о друге всё - до последней нитки, до последнего чужого поцелуя; все скрытые темы, «запретные» чувства и «постыдные» желания. Увидеть это -единственный шанс принять друг друга настоящими. Или карты на стол - или так и будем чужими. Или быть семьёй - или притворяться. Решили — быть.

Мне было открываться легче - я и так открыт. Тане - труднее. Процесс выздоровления проходил бурно и с осложнениями - но больной выжил! Пришлось и пореветь белугой, и стенки пободать. Но в конце концов пробило. Я увидел, почему мы причиняем друг другу боль. Оказалось - мы не страшные! Мы сами боимся!

И началось всплытие. Дышалось с каждым днём всё легче. Мы научились говорить, договариваться и не оставлять недомолвок. Вот тут и начался наш реальный медовый месяц - и заканчивать его мы, не думаем. Пора делиться опытом, а то дети уже по парам распределяются.