Процессуальные условия производства очной ставки

По УПК большинства союзных республик условия производства очной ставки регламентируются в специальной статье ⁴. Этим законодатель обращает внимание практических работников на необходимость строгого их соблюдения. В частности, в ст. 162 УПК РСФСР говорится,

 

что «следователь вправе произвести очную ставку между двумя ранее допрошенными лицами, в показани­ях которых имеются существенные противоречия». Со­держание этой статьи показывает, что очная ставка мо­жет быть проведена: 1) одновременно только с двумя лицами; 2) если эти лица были ранее допрошены по де­лу по одним и тем же обстоятельствам; 3) если в их по­казаниях имеются существенные противоречия; 4) если они дают показания в присутствии друг друга.

Несоблюдение хотя бы одного из условий является процессуальным нарушением и влечет за собой утрату доказательственного значения фактических данных, установленных в ходе очной ставки.

Вопрос о количестве лиц, сводимых на очную став­ку, по УПК союзных республик решен не одинаково. Так, по УПК Эстонской (ст. 136) и Узбекской (ст. 139) ССР не определено число лиц, между которыми может быть проведена очная ставка.

В отличие от УПК Эстонской и Узбекской ССР, в УПК РСФСР (ст. 162), Белорусской (ст. 162) и Укра­инской (ст. 172) ССР сказано, что следователь вправе провести очную ставку между двумя лицами. Эта же мысль, но в более категоричной форме выражена в соот­ветствующих статьях УПК Грузинской, Армянской, Азербайджанской, Литовской, Латвийской, Молдавской, Казахской, Киргизской, Таджикской, Туркменской союз­ных республик. В них специально оговаривается, что оч­ная ставка может быть проведена только между двумя лицами.

Две точки зрения по этому вопросу высказаны и в литературе. Одни авторы допускают возможность проведения очной ставки одновременно между несколькими лицами⁵. До принятия действующих УПК эту точку зре­ния наиболее аргументирование отстаивал И. П. Лановенко. Он отмечал, что проведение очной ставки одновременно между несколькими лицами в отдельных слу­чаях может иметь важное значение для расследования. Им была предпринята попытка разработать порядок и тактику проведения групповой очной ставки. И. П. Лановенко рекомендовал такие очные ставки производить лишь с лицами, проходящими по конкретному эпизоду дела, при подготовке к очной ставке учитывать психологические и другие особенности будущих её участников,

 

число участников очной ставки в каждом конкретном случае должен определять следователь, в зависимости от количества участников проводить ее двумя или тремя прокурорско-следственными работниками и т. д.⁶

Г. П. Саркисянц, ссылаясь на то, что практике из­вестны успешные случаи производства очных ставок ме­жду несколькими лицами, число которых определяется характером конкретного дела, считает, что данный воп­рос удачно решен в ст. 139 УПК Узбекской ССР и пред­лагает её формулировку распространить на УПК других союзных республик⁷.

Возможность проведения групповых очных ставок с участием несовершеннолетних отстаивает также болгар­ский криминалист Н. Антов. В обоснование своей точки зрения он приводит следующие аргументы: 1) посколь­ку до проведения очной ставки следователь практически не может помешать уже допрошенным лицам по делу иметь встречи и обмениваться мнениями между собой по данным на следствии показаниям, то лучше органи­зовать коллективное обсуждение спорных вопросов на очной ставке под контролем следователя; 2) УПК НРБ не ограничивает число участвующих в очной ставке лиц; 3) Верховный Суд НРБ никогда еще проведение таких очных ставок не расценивал как процессуальное нару­шение ⁸.

Авторы второй точки зрения допускают возможность проведения очной ставки только между двумя лицами ⁹.

Проведенный нами анкетный опрос следователей прокуратуры и МВД Татарской АССР показал, что производство очных ставок одновременно с несколькими ли­цами встречается редко. Всего лишь несколько следователей считают возможным проведение очной ставки с тремя и более лицами. Выяснилось, что после проведе­ния групповой очной ставки некоторые следователи, ис­пытывая затруднения в оформлении её результатов, вы­нуждены возвратиться к обычной форме составления протоколов очной ставки между двумя лицами. Напри­мер, проведение очной ставки между обвиняемым, с одной стороны, свидетелем и потерпевшим — с другой, оформляется двумя протоколами: 1) обвиняемым и сви­детелем; 2) обвиняемым и потерпевшим. Такая практи­ка оформления хода и результатов групповой очной ставки существенно нарушает уголовно-процессуальный

 

закон, ибо не отражает объективно хода проведенного следственного действия.

Практикой установлено, что наибольший эффект мо­жет принести только очная ставка, проводимая между двумя лицами. Если имеются существенные противоре­чия в показаниях многих лиц по поводу одного и того же факта, то с целью их устранения и установления ис­тины по делу следует между ними попарно провести серию очных ставок. С каким бы большим количеством участников одновременно ни проводилась очная ставка, в конечном счете она сводится к очной ставке между двумя лицами. Ибо и постановка вопросов, и получение ответов в такой очной ставке могут быть осуществлены одновременно только в отношении двух лиц. Другие же лица присутствуют, становятся невольными слушателя­ми (наблюдателями), ожидающими своей очереди. Оказываемое допрашиваемыми лицами друг на друга воздействие сказывается на процессах их памяти, мышления, внимания и т. д. Непроизвольно они стремятся сог­ласовать свою точку зрения с мнением большинства ¹⁰. Проведение групповой очной ставки мешает правильно­сти формирования показаний участвующих в ней лиц. Кроме того, при наличии большого числа участников те­ряются такие тактические преимущества, как внезап­ность задаваемых вопросов следователем, неосведомлен­ность участвующих в очной ставке лиц о показаниях друг друга ¹¹. С участвующими в очной ставке многими лицами трудно установить контакт и осуществить конт­роль за поведением каждого. Это может привести к не­желательным последствиям. Вероятность их наступле­ния возрастает с увеличением количества участников оч­ной ставки. Путем жестов, мимики, передачи записок и т. п. недобросовестные участники могут согласовать свои показания. Опытный преступник может оказать не­желательное влияние сразу на нескольких изобличаю­щих его лиц. Особенно это опасно, если очная ставка проводится между взрослым обвиняемым и несовершен­нолетними свидетелями. К чему может привести прове­дение таких очных ставок — хорошо показано в приме­ре, приведенном прокурором-криминалистом Ф. Хоменко.

«В деле по обвинению Д. в убийстве М. Следователь решил провести очную ставку одновременно между обвиняемым

и тремя малолетними очевидцами преступле­ния. Когда в кабинет следователя, где было трое мало­летних свидетелей-очевидцев преступления, ввели аресто­ванного Д., он начал плакать и доказывать ребятам, что они посадили его в тюрьму и теперь он будет расстре­лян, а его дети останутся сиротами. Пока следователь успокаивал обвиняемого, дети стали кричать и плакать. Очную ставку пришлось прервать. В дальнейшем все трое малолетних свидетелей отказались от своих пока­заний и на последующих допросах заявили, что они ни­чего не говорили и ничего не знают» ¹².

В связи с приведенными доводами производство оч­ной ставки на предварительном следствии с тремя и бо­лее лицами является нежелательным, а поэтому целесо­образно в УПК союзных республик прямо указать, что очная ставка проводится только между двумя лицами.

По УПК всех союзных республик очная ставка мо­жет производиться только между ранее допрошенными лицами, чьи показания в установленном законом поряд­ке зафиксированы в протоколах допросов. Следователь­но, недопустимо проводить очную ставку, если хотя бы один из предполагаемых участников названного следст­венного действия до его производства был: а) лишь оп­рошен (например, следователь имел с ним беседу во время обыска); б) опрошен и сообщенные им сведения о фактах закреплены в виде объяснения; в) допрошен, а протокол допроса еще не оформлен.

В практике встречаются отдельные случаи проведе­ния очных ставок с ранее не допрошенными по делу лицами. Из изученных нами протоколов очных ста­вок такие процессуальные нарушения составили 1,6%. Проиллюстрируем сказанное на примере из следственной практики.

При попытке совершить хищение 20 плиток шокола­да работником охраны Е. были задержаны С. и И. В проходной фабрики ими были написаны объяснения. В своем объяснении С. написал следующее. «29 января 1971 г. в 19 часов 30 минут вышел с фабрики, в мага­зине выпил, дома переоделся, а когда шел обратно, ме­ня задержал охранник».

Материалы о случившемся передали в следственные органы, было возбуждено уголовное дело. Следователь, допросив в качестве свидетеля охранника Е., который

 

утверждал, что С. и И. были задержаны с 20 плитками шоколада, принял решение провести между ним и С. оч­ную ставку, ограничившись наличием в деле объясне­ний С. На очной ставке, выслушав показания Е., С. за­явил, что никаких свертков он не видел и ничего через забор не перебрасывал. ¹³

Проведение очной ставки с лицом, чье процессуаль­ное положение еще не определено, является грубым нарушением закона.

Такие очные ставки неоправданны и с тактической стороны. Следователи проводят их без должной подготовки, конкретно не зная, какие противоречия надо устра­нить. Они приводят к преждевременному разглашению данных следствия. Показания недобросовестного лица после очной ставки в дальнейшем бывает трудно прове­рить и опровергнуть.

Не основана на законе и практика проведения очных ставок с участием лиц, которые хотя ранее допрашива­лись по делу, но не по обстоятельствам, вынесенным на разрешение очной ставки. Производство таких следственных действий есть не что иное, как допрос по одним и тем же обстоятельствам дела в присутствии друг дру­га двух лиц, что запрещено законом (ст. ст. 123, 158, 161, 150 УПК РСФСР). Достоверность показаний участников такой очной ставки может быть поставлена под сомнение.

Иногда следователи, располагая фактическими дан­ными о совершении преступления определенным лицом, не спешат ставить его в процессуальное положение подозреваемого либо обвиняемого. Такого «свидетеля» сводят на очные ставки, на которых он изобличается потерпевшим (свидетелями) в совершении преступления. Указанное процессуальное нарушение составляет 4,1% случаев к числу изученных очных ставок. На такие нарушения закона суды правильно реагируют частными определениями. Например, в частном определении Воен­ной коллегии Верховного Суда СССР от 25 октября 1973 г. по делу Садыкова Н. говорится, что при наличии в уголовном деле данных о совершении им преступления на протяжении всего предварительного следствия (до дня его окончания) он восемь раз допрашивался в ка­честве свидетеля, в том числе на четырех очных ставках изобличался в совершении преступления ¹⁴.

 

Несвоевременное привлечение лица в качестве подозреваемого и обвиняемого является нарушением гарантированных законом прав этих участников процесса. Следователь, располагая фактическими данными, указывающими на совершение преступления определенным лицом, должен поставить его в процессуальное положе­ние подозреваемого или обвиняемого, допросить и толь­ко затем проводить с ним очную ставку, направленную на изобличение в преступлении.

Согласно УПК Украинской (ст. 172), Казахской (ст. 152), Киргизской (ст. 171) ССР следователь впра­ве проводить очную ставку при наличии противоречий в показаниях ранее допрошенных лиц ¹⁵.

В ст. 162 УПК РСФСР и соответствующих статьях УПК других союзных республик предусматривается про­ведение очной ставки только при наличии существенных противоречий в показаниях ранее допрошенных лиц. Это уточнение является важным. Оно призвано исклю­чить проведение очных ставок при отсутствии существен­ных противоречий в показаниях ранее допрошенных лиц, с целью так называемого их «закрепления». Если учесть наличие в каждом уголовном деле многих проти­воречий в показаниях допрошенных лиц и особую слож­ность подготовки и проведения очной ставки, то следу­ет признать, что редакция ст. 162 УПК РСФСР являет­ся наиболее удачной и, следовательно, наиболее эффек­тивной.

Закон не дает ответа на вопрос, что следует понимать под «существенными противоречиями» Это и понятно. Трудно в законе дать исчерпывающий перечень обстоятельств, противоречия по поводу которых могли бы быть отнесены к существенным. Но в теоретическом исследо­вании следует дать общие признаки (критерии) таких обстоятельств. Это обеспечит единообразное понимание уголовно-процессуального закона, будет способствовать повышению качества производства очных ставок на предварительном следствии.

В литературе по рассматриваемому вопросу выска­зано ряд рекомендаций.

По мнению С. Я. Розенблита, «..устранять необходи­мо те противоречия, которые имеют значение для установления состава преступления и виновности данного лица в совершении преступления» ¹⁶.

 

А. К. Давлетов предлагает считать существенными такие противоречия в показаниях допрошенных лиц, ко­торые могут повлиять на правильное разрешение уголов­ного дела ¹⁷.

А. Б. Соловьев полагает, что «... о существенности противоречий можно говорить в тех случаях, когда сам факт или событие, о котором идет речь в показаниях, имеет важное значение для решения вопроса об уголов­ной ответственности» ¹⁸.

Итак, названные авторы существенными для дела считают прежде всего противоречия, которые относятся к обстоятельствам, подлежащим доказыванию по уголов­ному делу. Однако вызывает возражение то, что пред­мет доказывания по уголовному делу этими авторами ограничивается лишь обстоятельствами, указанными в ст. 15 Основ уголовного судопроизводства СССР и со­юзных республик (ст. 68 УПК РСФСР). На самом деле в предмет доказывания входит более широкий круг об­стоятельств, чем указанный в ст. 15 Основ. Следова­тельно, и круг обстоятельств, по поводу которых воз­никшие противоречия следует отнести к существенным, будет несколько шире. Мы присоединяемся к мнению Ф. Н. Фаткуллина, что «...предметом процессуального доказывания должны признаваться все — происшедшие и наличные, юридические и доказательственные — фак­ты и обстоятельства, имеющие значение для правильно­го разрешения дела» ¹⁹. В УПК РСФСР эти обстоятель­ства и факты перечисляются не только в ст. 68, но и в ст. ст. 392, 20, 21, 30 в п. 2 ст. 213, ст. ст. 222, 303, 309, в ст. ст. 5—9, 208, 305, 314, 402, 403, 404, 406, 409, в ст. ст. 74, 75, 131, 69, 276 и в некоторых других.

Обстоятельства и факты, образующие предмет доказывания, с учетом их объективных различий могут быть сведены в три основные группы.

В первую группу включаются факты и обстоятель­ства, характеризующие признаки конкретного состава преступления. Общим для них является то, что все они имеют непосредственное уголовно-правовое значение.

Во вторую группу включаются обстоятельства, имею­щие иное юридическое значение по делу. Эти обстоя­тельства хотя и находятся за рамками состава преступ­ления, но обладают юридически значимыми свойствами,

 

которые непосредственно влияют на решение вопро­са об уголовной ответственности и наказании виновно­го, о взыскании с него причиненного материального ущерба и т. д.

В третью группу включаются обстоятельства, установление которых имеет доказательственное значение по делу²⁰. Эти обстоятельства разнообразны. Например, доказательственное значение может иметь характерис­тика личности свидетелей, потерпевших, факт неприяз­ненных отношений подозреваемого (обвиняемого) с по­терпевшим, поведение потерпевших в период, предше­ствовавший расследуемому событию или во время со­вершения преступления, и т. д. Таким образом, доказы­ванию подлежат все факты, имеющие доказательствен­ное значение для дела²¹.

Приведенная выше классификация обстоятельств и фактов образует стройную, законченную взаимосвязан­ную систему — предмет процессуального доказывания.

В связи с изложенным под существенными противоречиями следует понимать выявленные следователем в показаниях ранее допрошенных лиц взаимно исключаю­щие сведения об одних и тех же обстоятельствах (фак­тах), составляющих предмет доказывания по уголовному делу.

Результативность очных ставок к общему количеству изученных такова: а) существенные противоречия в показаниях преодолены полностью в 31,5% случаев; б) устранены, частично в 14,4% случаев; в) противоречия не устранены, но очная ставка сыграла положитель­ную роль на последующих допросах в 4% случаев; г) существенные противоречия в показаниях не преодо­лены в 41,4%; д) очные ставки проведены при отсут­ствии существенных противоречий в показаниях—8,7% случаев.

Из приведенных данных видно, что почти каждая вторая очная ставка заканчивается полным либо частич­ным устранением существенных противоречий в показа­ниях допрошенных по делу лиц. Вместе с тем следова­тели проводят очные ставки при отсутствии существен­ных противоречий в показаниях допрошенных лиц (8,7%).

Значительное распространение в следственной прак­тике получил следующий тактический прием. Если подозреваемый

 

(обвиняемый) на допросе признал себя ви­новным в совершении преступления, но у следователя имеются основания предполагать, что в дальнейшем он от своих показаний может отказаться, между подозре­ваемым (обвиняемым), с одной стороны, и потерпевши­ми (свидетелями) — с другой, производятся очные став­ки в целях закрепления показаний подозреваемого (обвиняемого), хотя противоречий в показаниях названных лиц нет. Указанный прием применяется нередко по инициативе прокуроров, надзирающих за расследованием преступлений. Так, по делу М., обвинявшегося в квартирной краже, несмотря на то, что показания обвиняемого не противоречили показаниям иных лиц, прокурор, изучив дело, дал письменное указание следователю: «За­крепить доказательства путем проведения очной ставки между обвиняемым М. и потерпевшей С.». На очной ставке участники повторили показания, ранее данные на допросах²².

Уголовно-процессуальный закон не предусматрива­ет проведения очных ставок с целью так называемого закрепления показаний. Следовательно, производство очной ставки при подобных обстоятельствах никакого доказательственного значения не имеет, а является пу­стой тратой времени²³.

При расследовании преступлений подозреваемые (обвиняемые), а также свидетели (потерпевшие) иногда заявляют, что в силу сильного алкогольного опьянения не помнят обстоятельств, связанных с совершенным преступлением. Нужно ли с участием таких лиц производить очные ставки?

В литературе различают легкую, среднюю и тяже­лую степени острой алкогольной интоксикации. Замече­но, что при употреблении значительных доз алкоголя воспоминания, касающиеся последних этапов деятель­ности лица, могут отсутствовать, наблюдается частич­ная потеря памяти или даже полная амнезия ²⁴. При та­ких обстоятельствах очные ставки не могут восполнить пробелов памяти, безрезультатность их вполне очевид­на. Несмотря на это, отдельные следователи, полагая, что находившееся в момент совершения преступления в состоянии сильного алкогольного опьянения лицо, мо­жет быть, все-таки вспомнит интересующие следствие обстоятельства, привлекают его к участию в очных ставках.

 

Б. в нетрезвом состоянии пришел в баню и уснул на скамье. Воспользовавшись этим, К. из кармана пид­жака Б. похитил деньги, но был замечен и задержан. При допросе Б. заявил, что он по поводу кражи ничего сообщить не может, так как был в сильной степени опьянения. Следователь все же провел очную ставку ме­жду Б. и К., на которой Б. показал: «К. не знаю, показаниям его верю. По поводу кражи у меня денег ничего пояснить не могу. В бане я был в нетрезвом состоянии и ничего не помню. Как я очутился в медвытрезвителе, также не помню»²⁵.

В данном случае следователь не имел законных оснований для проведения очной ставки, поскольку между показаниями Б. и К. существенных противоречий не было. В ходе такой очной ставки показания одного уча­стника могут оказать на второго внушающее воздей­ствие, по своему значению и не менее опасное, чем по­становка наводящих вопросов.

Таким образом, очные ставки, проводимые при отсутствии существенных противоречий в показаниях допрошенных лиц, неэффективны и от организации их следует отказаться.

В литературе высказана рекомендация о том, что очная ставка может производиться, когда «одно лицо дало показания о важных обстоятельствах, а другое за­явило, что о них ему ничего не известно» ²⁶.

Например, А. В. Дулов и П. Д. Нестеренко полага­ют, что «очная ставка может производиться и в тех слу­чаях, когда противоречий как таковых нет, когда одно лицо ссылается на то, что не помнит или не знает об­стоятельств, сообщаемых другим» ²⁷.

Вряд ли эти рекомендации приемлемы. Между допрашиваемыми, один из которых сообщил следователю о каких-то важных обстоятельствах совершенного преступления, а другой заявил, что о них ему ничего не известно и у следователя нет данных сомневаться в этом, проводить очную ставку не следует, так как в по­казаниях этих лиц нет существенных противоречий.

Заявления допрашиваемого «не помню», «не знаю» подлежат тщательной проверке. Если выяснится, что допрашиваемый действительно не знает обстоятельств, интересующих следствие, то привлекать его к участию в очной ставке бессмысленно. Когда же допрашиваемый

 

умышленно не желает давать правдивые показания, уси­лия следователя должны быть направлены на преодо­ление лжи и получение правдивых показаний. И, нако­нец, если допрашиваемый действительно запамятовал воспринятые им однажды события и не в силах их вос­произвести, в ходе допроса целесообразно ему оказать помощь в воспоминании забытого.

Грубым нарушением закона является искусствен­ное соединение показаний допрошенных отдельно друг от друга лиц в одном протоколе «очной ставки».

В практике имеют место случаи, когда следователь, выявив существенные противоречия в показаниях двух ранее допрошенных лиц изолированно друг от друга допрашивает их по имеющимся противоречиям, а затем оформляет протокол, дает подписать его допрошенным лицам, подписывает сам и именует это действие «оч­ной ставкой». Внешне такой протокол выглядит вполне благополучно. И только при рассмотрении дела в суде вскрывается допущенное следователем нарушение закона.

Подобное соединение показаний извращает суть оч­ной ставки, поскольку её проведение предполагает доп­рос двух лиц в присутствии друг друга. Результаты та­кой очной ставки являются фальсифицированными и их нельзя положить в обоснование выводов по делу.