И у тебя есть предложение? — спросила я именно таким подозрительным голосом, каким хотела спросить

Он засмеялся, вытер руки белой салфеткой, лежащей на коленях.

Вопроса о сексе можно избежать, ответив, что я следующий кандидат, тем более что это правда. Я просто не могу уступить свое место следующего. Их царь знает, что я — старший сын мастера города и потому ранее имею право на твою нежность.

И такой ответ приблизит тебя к ее постели, — заметил Ричард, тоже весьма подозрительным голосом.

Самсон поглядел на него очень терпеливо — с едва заметным оттенком возможного нетерпения.

Я здесь несколько месяцев и на своих претензиях не настаивал. Отчасти потому, что пока Анита не попыталась вывести меня в сирены, мать оставит моих братьев в покое. Я не так уж убежден, будто ardeur настолько подобен силам моей матери, что Анита сможет пробудить во мне эти силы. Если я пересплю с Анитой и это не поможет, моя семья встанет перед той же проблемой.

Твоя мать обещала, что если я не смогу превратить тебя в сирену, она смирится с тем, что она — последняя сирена в мире и оставит в покое тебя и твоих братьев.

Он рассмеялся и мотнул головой.

Анита, она не человек и не вампир, ее слово не значит того, что ты думаешь. Она хочет, чтобы мы стали сиренами, и я не думаю, что она так спокойно воспримет твою неудачу. Но пока я пытаюсь, она будет ждать.

И не будет трогать твоих маленьких братиков, — добавила я.

Он кивнул.

Но вечно ждать моя мать не будет, Анита. Одна из причин, по которым она уступила вам Перлиту как донора крови — чтобы Перли за мной присматривала.

Она шпионка? — спросила я.

Ей очень приятно крутить роман с Джейсоном, Анита, но она именно шпионка. Моего отца устраивает, что я во всем такой джентльмен, он это одобряет, но у матери терпение в конце концов кончится.

Мы можем отослать Перлиту, когда ты уедешь, — сказал Ричард.

А она за мной шпионит, а не за вами.

Твоя мать тебе не доверяет и думает, что ты можешь тянуть резину?

Именно так. Она знает, как я стараюсь избежать любых ее действий, которые заставили бы отца ее убить. Он ее обожает, но если она принудит к сексу меня или моих братьев, он сделает то, в чем поклялся — убьет женщину, которую любит больше всего на свете. А это уничтожит его и всю нашу семью.

Ты проявляешь исключительное терпение, — сказал Жан-Клод.

Я хотела бы поспорить, но не могла.

Это правда, — кивнула я.

И получается, что все-таки он тебя трахнет, — заключил Ричард.

Ричард, ты так сегодня хорошо себя ведешь, — вздохнула я. — Не портил бы, а?

А как бы ты отнеслась, если бы я тут себе выбрал женщину для секса, пока ты будешь трахаться с Самсоном?

Я посмотрела на него. У меня было несколько ответов, но ни одного такого, чтобы от него была польза.

Ведь не понравилось бы тебе?

Нет, — ответила я, не зная, что еще сказать.

Тогда не жди, что я буду с радостью тобой делиться.

— Я этого не жду, Ричард. И от Жан-Клода я такого не жду, и от Мики…

Я поглядела на Натэниела, одновременно и хмурясь, и улыбаясь.

А я вот делюсь с радостью, — сказал он и улыбнулся.

Молодец, — ответил ему Ричард. — А я нет.

У тебя бывает секс с человеческими женщинами, за которыми ты ухаживаешь, — сказала я.

С некоторыми.

Ты это делаешь по собственному желанию. А я — по необходимости.

И все равно тебе это в радость.

А ты был бы счастлив, если бы мне этот секс был в тягость?

Да. — Он поднялся, и стало видно, что он одет в симпатичные джинсы и красную футболку. Наверное, отказался от вычурных одежд, а какой-либо официальный костюм у него тут вряд ли есть. — Да, мне было бы лучше, если бы я знал, что тебе он не в радость.

Вот прямо не знаю, что тебе на это ответить, Ричард. Просто не знаю.

У меня ни с кем нет секса, кроме Аниты, и проблем по этому поводу тоже нет, — сказал Мика.

Откуда у тебя проблемы, когда ты — само совершенство? — окрысился Ричард.

Мика оглянулся на меня, будто спрашивая, до каких пределов можно доводить ссору.

Не ссорьтесь, — сказала я. — Давайте поедим и решим, что будем отвечать Рафаэлю.

А когда она говорит «не ссорьтесь», ты не ссоришься? — спросил Ричард.