И перспектива

К началу XX века леопард обитал на терри­тории Приморского и Хабаровского краев, причем в Хабаровском крае он отмечался и на левобережье Амура, преимущественно в райо­не Малого Хингана (Гептнер, Слудский, 1972). Однако область постоянного обитания была значительно меньше и охватывала только южную часть Приморья примерно до услов­ной линии, протягивающейся от озера Ханка до залива Ольги (Арсеньев, 1914). Севернее этой линии отмечали лишь заходы отдельных зверей из Маньчжурии по хребтам Малый Хинган, Ваньдашань, Лаоелин, а также из

1.2. Dynamics of the Habitat and Population in the Russian Far East: A Retrospective and Prospects for the Future

At the beginning of the 20th century the leopard inhabited Primorski Krai and the Khabarovsk Krai.In Khabarovsk the leopard was found on the left bank of the Amur River, mainly in the area of the Lesser Hingan mountains(Heptner and Sludskii, 1972). But the area of constant occupation was signifi­cantly smaller, and comprised only the south­ern portion of Primorski Krai, approximately up to a line stretching from the Khanka lake to Olga Bay (Arsenyev, 1914). North of this line only occasional forays by individual ani­mals were observed, from Manchuria up to

Стратегия сохранения дальневосточного леопарда

южных районов Уссурийского края. Заходы леопарда из Маньчжурии достигали Забай­калья.

С конца XIX в. целостный ареал леопарда стал распадаться в связи с хозяйственным ос­воением лесостепных пространств Прихан-кайской равнины. Эти открытые пространства разделяют два крупных горнолесных района, где обитал леопард — южный Сихотэ-Алинь и отроги Восточно-Маньчжурских гор на западе Приморья. Связи между двумя группировка­ми, несомненно, существовали, но по мере ос­воения человеком территории разрыв между ними увеличивался, и контакты прекратились. В дальнейшем произошло разделение запад­ной части ареала на два участка: северо-запад­ный (верховья реки Комиссаровы! на террито­рии Пограничного и Ханкайского районов) и юго-западный (Борисовское плато и Черные горы на территории Уссурийского, Надеждин-ского и Хасанского районов). Обмен особями между этими группировками практически прекратился, что отрицательно сказалось на судьбе Сихотэ-Алиньской популяции, которая оказалась полностью изолированной от ос­новного ареала.

Учет леопарда зимой 1972—1973 гг. под­твердил наличие трех изолированных группи­ровок:

- в южном Сихотэ-Алине, где звери чаще
встречались у побережья Японского моря, но
их численность не превышала 8—10 особей;

- в западном Приморье в верховьях реки
Комиссаровым, где было учтено 5—6 особей,
регулярно мигрировавших через российско-
китайскую границу;

- в юго-западном Приморье (Хасанский и
западные части Надеждинского и Уссурийско­
го районов), где обитало 25—30 леопардов.

В целом в Приморье в середине 70-х гг. на­считывалось 38—46 леопардов (Абрамов, Пи-кунов, 1974). Максимальная численность была зафиксирована в бассейнах рек Барабашевка, Нарва и Пойма, что и послужило основанием для организации первого на Дальнем Востоке заказника республиканского значения, специ­ально предназначенного для охраны леопарда. Заказник «Барсовый», учрежденный в 1979 г. на площади 106 тыс. га, широким защитным кольцом окружил территорию заповедника «Кедровая Падь», создав вместе с ним обшир­ный природный резерват, где запрещены все виды промысловой и спортивной охоты.

the Lesser Hingan range, Vandashan, Laol-ing, and also in the southern regions of the Ussuriisk Raion (Region). These forays by le­opards from Manchuria readied the Trans-baikal area.

At the end of the 19th century the overall habitat of the leopard began to contract due to economic exploitation of the forest and steppe areas of the Prikhankaiskaya plain. These open areas are divided by two large mountainous-forest regions, where the leopard could be found — the southern part of Sikhote-Alin and the Eastern Manchurian mountain spur in the western portion of the Primorski Krai. There were undoubtedly links between the two groups, but as humans began to exploit the ter­ritory the break between them grew and con­tacts ceased. As time went on, the western part of the habitat was further divided into two sec­tions: the north-western (the upper reaches of the Kommissarovka River in the Pogranichny and Khankaisky Raions and the south-western (Borisovskoye plateau and the Black Moun­tains in the Ussuriisky, Nadezhdinsky and Kha-sansky Raions). There was almost no exchange of individuals among these groups. This had a veiy negative effect on the fate of the Sikhote-Alin population, which was totally cut off from the major habitat.

A census of the leopard in the winter of 1972-73 confirmed the presence of three iso­lated groups:

- in the southern portion of Sikhote-Alin,
where the animals were most often observed
at the shore of the Sea of Japan, but their
numbers were no more than 8-Ю individuals;

- in the western portion of the Primorski
Krai in the upper reaches of the Kommissa­
rovka River, where 5-6 individuals were
counted, regularly migrating across the
Russo-Chinese border;

- in the south-western portion of the Pri­
morski Krai (Khasansky, western Nadezhdin­
sky and Ussuriisk Raions) where 25-30 leo­
pards lived.

On the whole, 38-46 leopards were counted in the Primorski Krai in the mid-1970s (Ab-ramov, Pikunov, 1974). The maximum number was registered in the river basins of the Baraba-shevka, Narva, and Poima rivers, wliich formed the basis for the organization of the first na­tional reserve in the Far East dedicated to the preservation of the leopard. The Barsovy Za-kaznik, formed in 1979 with an area of 106,000

10

Стратегия сохранения дальневосточного леопарда

 

Следующий учет в 1983—1984 гг. показал от­сутствие леопардов в западном Приморье и в южном Сихотэ-Алине. Популяция юго-западно­го Приморья мало изменилась и состояла из 25— 30 особей, около 10 из которых обитали на при­граничных с Китаем территориях.

Результаты трех последующих учетов под­твердили, что численность леопарда в юго-за­падном Приморье поддерживается примерно на прежнем уровне: зимой 1990—1991 гг. там обитало 33—36 зверей, в феврале 1997 г. на 60—70% площади лучших местообитаний дальневосточного леопарда было учтено 20— 24 особей, с учетом не обследованной террито­рии общая численность популяции составляла 29—31 особей (Пикунов и др., в печати). В феврале 1998 г. на всем ареале, включая при­граничные территории (380—400 тыс. га), с ис­пользованием другого, нежели в предыдущие годы, метода было учтено 40 зверей (Арами-лев, Фоменко, в печати).

Продолжают поступать сообщения о следах леопардов в южном Сихотэ-Алине, однако на­дежного подтверждения этих сведений нет. Специальные исследования зимой 1988—1989 гг. не подтвердили присутствия леопарда в южном Сихотэ-Адине.

В XX в. ареал дальневосточного леопарда в России катастрофически сократился. Звери перестали встречаться в Хабаровском крае, а единый ареал подвида в Приморье разделился на три изолированных участка, из которых затем два перестали существовать. В настоящее время в России сохранился лишь один район, где достоверно обитает дальневосточный леопард, — это крайний юго-запад Приморского края, окон­туренный на севере и востоке рекой Раздольной, на востоке и юге — побережьем Японского моря, на западе государственной границей с Китаем (Пикунов, Коркишко, 1992). Популяция юго-западного участка оказалась оттесненной в узкую полосу, максимальная ширина которой не превышает 45—50 км, зажатую между заня­тыми хозяйственной деятельностью террито­риями и непреодолимыми или труднопреодо­лимыми для зверей естественными или искус­ственными преградами.

Существование леопардов в западном При­морье и на юге Сихотэ-Алиня нуждается в подтверждении, но эти территории могут пред­ставлять первоочередной интерес в случае осу­ществления программы реинтродукции лео­парда и требуют резервирования.

hectares, surrounded the Kedrovaya Pad Za-povednik (Reserve) in a wide defensive ring, creating, together with it, an extended natural preserve, where any kind of industry or sport was prohibited,

The next census, in 1983-84, showed a complete absence of the leopard in the western Primorski Krai and in southern Sikhote-Alin. The population of south-west Primorski Krai has not changed much, and now comprises 25-30 individuals, approximately 10 of which live near the border with China.

The results of the next three censuses con­firmed that the number of leopards in south­western Primorski Krai remained constant: In the winter of 1990-91, 33-36 individuals were counted; in February 1997, ki 60-70 percent of the territory of the best habitats of the Far East-em leopard, 20-24 individuals were counted, and thus, counting the unstudied areas, the overall population of the was 29-31 individuals (Pikunov, Abramov, Aramilev, Korkisliko, Fomenko). In February, 1998 over the entire territory, including the border areas (370-400 thousand hectares) and using a different method than in earlier years, 40 animals were counted (Aramilev, Fomenko, in print).

There are reports of leopard tracks in the southern portion of Sikhote-Alin, but there is no reliable confirmation of this information, Special research in the winter of 1988-89 failed to establish the presence of leopards in southern Sikhote-Alin.

In the 20th century the natural habitat of the Far Eastern leopard in Russia has been reduced to a catastrophic degree. The animals have disappeared from the Khabarovsk Krai, and the only habitat for the subspecies in the Primorski Krai was divided into three isolated sections, of which two have now ceased to exist. At the present time there is just one re­gion left in Russia where the Far Eastern leo­pard has been proven to live — the extreme south-western portion of the Primorski Krai, bordered on the north and on the east by the Razdolnaya River, on the east and on the south by the Sea of Japan, and on the west by the border with China (Pikunov, Korkishko, 1992). The population of the south-western district has been crowded into a thin strip no wider than 45-50 kilometers, caught between territory that has been subject to human devel-opement and natural or artificial barriers that are all but insurmountable for the animals.

Стратегия сохранения дальневосточного леопарда

П

 

Общая площадь ареала подвида на террито­рии России составляет сейчас 370—400 тыс. га, численность удерживается на уровне 30—40 осо­бей, из которых около 10 обитают на пригранич­ной с Китаем территории и их участки обитания выходят за пределы нашей страны.

Наблюдаемая на протяжении века тенден­ция изменения ареала и численности леопар­да в России выглядит угрожающей. Не имеет надежной защиты и последнее убежище лео­парда в Приморье. Продолжаются вырубки лесов, систематическое выжигание расти­тельности, реконструкция и прокладка до­рог. На значительной части заселенной лео­пардами территории ведутся охота на копыт­ных и капканный промысел, осуществляется неконтролируемый сбор лекарственных рас­тений, что создает мощный фактор беспо­койства. Сокращается площадь оптимальных местообитаний — дубовых, дуб обо-шир око-лиственных,чернопихтово-кедрово-широко лиственных лесов, на смену им приходят низкопродуктивные пирогенные лещинно-леспедециевые дубняки, посещаемые хищ­никами гораздо реже.

Тем не менее само существование юго-за­падной популяции и относительная стабиль­ность ее численности на протяжении последне­го времени обнадеживают. При надлежащих мерах охраны самих зверей, благоприятном состоянии их местообитаний и кормовых ре­сурсов эта группировка, по-видимому, смо­жет существовать достаточно долго, хотя полной уверенности в длительной жизнеспо­собности этой малочисленной популяции все же нег. Для уточнения перспектив суще­ствования леопарда в России необходима ин­формация о состоянии его популяции на прилегающих территориях Кигая и КНДР. На длительную перспективу важнейшим усло­вием выживания данного подвида становится консолидация небольших группировок живот­ных, сохранившихся по разные стороны госу­дарственных границ.

В сложившейся ситуации необходимо предусмотреть и развертывание работ по вос­становлению ранее исчезнувших популяций, причем это направление в долговременной стратегии сохранения леопарда может стать ведущим.

The existence of the leopard in the western part of Primorski Krai and in the south of Sik-hote-Alin is doubtful at the present time, but these territories could become the most viable alternative for a program of reintroducing the leopard to the area, and are in need of preser­vation.

The total area of the natural habitat of the subspecies in Russia is now 370-400 thousand hectares, and the population is holding steady at 30-40 individuals, of which approximately 10 inhabit the border area with China, beyond our country's boundaries.

The dynamic in the change of habitat and population of the leopard in Russia is highly negative. Even the final refuge of the leopard in Primorski Krai is not being adequately pro­tected. Forests are being cut down, foliage is being systematically burned, roads are being laid or repaired. In a significant portion of the area inhabited by the leopard there is hunting and trapping, and uncontrolled harvesting of medicinal herbs, which is also a great cause for concern. The optimal habitats are being curtailed — oak, broad-leafed, black-fir, pine-broad-leafed forests — and in their place are scrub forests, inflammable hazel-bush, clover and degraded oak woods, which the predators visit much more rarely.

Nevertheless, the very existence of the south­western population and the recent relative sta­bility of its numbers are hopeful signs. Given the necessary measures for the protection of the animals themselves, favorable condition of their habitat and their food resources, this group could apparently exist for a fairly long time, al­though there is no certainty that such a small population can survive for a long period. In order to form a more exact picture of the chances for survival of the leopard in Russia, information is needed on the state of leopard populations in the border areas with China and North Korea. In the long term, the prospects for survival of the subspecies depends on the consoli­dation of small groups of animals on different sides of national borders.

In the existing situation it is necessary to provide for the development of projects to re­store the vanished populations, and this could become the major focus of a long-term strategy for saving the leopard.

12

Стратегия сохранения дальневосточного леопарда

 

1.3. Угрозы сохранению дальневосточного леопарда в природе