О детях, которые не хотят есть

[в начало]

Если вы работаете с родителями дошкольников, то есть фраза, которую вам приходится слышать довольно часто: "Этот ребенок ест так мало, что такого количества пищи не хватило бы и птичке".

Я не особенно разбираюсь в том, как питаются птицы, но я хорошо знаю, что те дети, родители которых боятся, что они умрут от голода, ухитряются каким-то образом из заморышей превратиться в самых длинных, самых сильных и, к сожалению, самых толстых школьников.

В доме у Эллен ситуация считалась столь драматичной, что ее мать позвонила в детский сад и спросила, не смогу ли я встретиться с ней и с ее мужем, чтобы поговорить об их дочери. Эллен в неполные четыре года выглядела как стручок фасоли. И по словам ее родителей, ни одна уважающая себя птаха не могла бы просуществовать и двадцать четыре часа, съедая столько, сколько Эллен умудрялась растянуть на неделю. Каждое кормление превращалось в битву, и девочка выходила из нее победителем. "Когда мне все-таки удалось накормить дочь и ее стошнило, я поняла, что проиграла",- сетовала ее мать.

Обратятся ли родители за советом к книгам доктора Спока или посоветуются со своим домашним педиатром, не столь важно. Одно им наверняка поведают и книги Спока и врач: дети в возрасте от двух с половиной до пяти лет нуждаются в небольшом количестве пищи. Это необходимо им не только для поддержания сил, но и для нормального развития. Так почему же этот вопрос так волнует родителей? Вспоминаю, как я сама относилась к этой проблеме, когда моей дочери было четыре года. К тому времени я уже несколько лет работала воспитателем в детском саду и детским психологом. Наш педиатр, спокойный и умеющий ободрить любого, посоветовал мне хорошенько присмотреться к дочери - живому моторчику, сгустку бодрости и энергии, которую я едва могла выносить, гоняясь за ней следом с утра до вечера. Мне казалось, она слишком часто простуживается. "Она заражается от других детей в детском саду",- говорили мне, но это меня мало утешало, к тому же я страдала от того, что у дочери плохой аппетит. Я не когда отрицать, что она была довольно высокой для своего возраста, поэтому вопрос доктора застал меня врасплох: "Могла бы она вырасти такой высокой, если бы страдала от недоедания?" Перед тем как мы расстались, он блестяще предсказал, как будут развиваться события в будущем. "Когда Венди будет семь лет,- сказал он,- у нее разовьется волчий аппетит, и все оставшиеся годы, пока она будет расти, вы будете жалеть о том, что раньше так беспокоились, что она ест мало, и будете мечтать о том, чтобы она прекратила объедать вас". Чем старше становилась Венди, тем чаще я вспоминала предсказание доктора. Аппетиту ее могли позавидовать даже два голодных волка.

Много лет назад, когда мы были детьми, бытовало мнение, что толстый ребенок - это здоровый ребенок. Несколько лет назад я слышала в поезде разговор группы солдат, которые говорили о том, как готовят их матери. Все они были убеждены, что самой большой радостью, которую они могут доставить своим матерям, это, приехав домой, сказать: "Ма, я изголодался по приличной пище!" - и потом провести весь отпуск за обеденным столом. Среди этих солдат были американцы итальянского происхождения. греки, поляки, негры и евреи.

История цивилизации - это история человечества, пытающегося преодолеть непрекращающийся ужас голода. Обеспечить ребенка достаточным количеством пищи, чтобы он рос большим и толстым, всегда было основным выражением материнской любви. Конечно, в каком-то смысле борьба между родителями и детьми по поводу еды возникает оттого, что пища сейчас достается гораздо легче, чем в дни нашего детства, но мы еще не способны привести наши эмоции и установки в соответствие с окружающим изобилием.

Но у проблем, возникающих по этому поводу, есть и много других причин. Одна из них состоит в том, что снижение аппетита у ребенка часто происходит как раз тогда, когда он дает нам знать, что мы уже не всегда "командуем парадом". Этот очаровательный, послушный, привязчивый малыш превратился в личность. Это драма, которая потрясает многих, в иных случаях уравновешенных и спокойных родителей. Безусловно, все мы хотим, чтобы наши дети становились все более независимыми; мы хотим, чтобы они были любознательными, предприимчивыми и сообразительными. И хотя мы понимаем в глубине души, что возникающее непослушание, сильная воля, желание быть услышанным - это необходимая ступень в развитии человека, но нам не нравится, какой ценой это достигается. Мы начинаем повышать голос, как эта пигалица двух с половиной футов роста смеет говорить нам, что не хочет есть!

Интересно наблюдать за различными семьями в тот момент, когда начинается настоящее самоутверждение младшего члена семьи. У некоторых матерей и отцов в прошлом не было проблем с едой; они не сердятся и не волнуются, когда ребенок говорит, что он не голоден. Они не обращают внимания на протест и говорят: "Хорошо, дай мне знать, когда ты проголодаешься. Я не буду специально для тебя снова готовить обед, но я оставлю тебе бутерброд с маслом и стакан молока". Подавляющее большинство дошкольников дома не испытывают никаких проблем с едой. Но не завидуйте счастью этих родителей, будьте уверены, что у них есть своя больная мозоль. Мать не может выносить беспорядка, и она решила, что к тому времени, когда ее дети пойдут в детский сад, каждый из них должен быть "приучен к порядку": складывать пижаму, заправлять постель и убирать игрушки. Вполне вероятно, что то время, которое она сэкономила на кормлении, она тратит на то, чтобы уговаривать, задабривать, ругать и наказывать своих детей, стремясь воспитать у них аккуратность! У большинства из нас есть своя ахиллесова пята, а маленькие дети со своей замечательной и чувствительной радарной установкой, которая у них, видимо, с наибольшей силой действует в три-четыре года, способны повернуть ее во все стороны и нацелить именно на тот пункт, который нас больше всего беспокоит, превращая его в поле брани, на котором они будут бороться до победного конца.

Очень плохо, что мы допускаем, чтобы еда, которая должна приносить удовольствие человеку, служила причиной к ссоре. Мы должны прежде всего понять две вещи: во-первых, наша тревога и волнение по поводу того, как ребенок ест, почти всегда чрезмерны; и во-вторых, нет такой причины на свете, по которой мы и наши дети должны были бы продолжать превращать эту область жизни в противостояние двух вооруженных лагерей. Зная, что детям больше всего нужно, чтобы мы поняли, что они выросли и готовы сами принимать решения, мы можем и должны найти разумные и выполнимые способы для того, чтобы дать им понять, что да, мы действительно видим, как они выросли, и мы действительно рады этому и будем чаще позволять им принимать самостоятельные решения. Так же мы должны относиться к тому, как едят наши дети.

Вряд ли среди нас найдется тот, кто не был бы абсолютно уверен, что необходимо есть три раза в день. Нет ли у вас смутного ощущения, что завтрак, обед и ужин были каким-то образом переданы нам как фундаментальные законы мироздания?

Рождаясь, дети не понимают и не разбираются в том, как принято есть. Некоторые из них предпочитают есть всю ночь и спать весь день! Хотя они и приспосабливаются к нашему ежедневному режиму к трем или четырем годам, все же они еще очень маленькие, и не стоит думать, что запихивать в них массу еды три раза в день полезнее, чем если они перекусят шесть или даже восемь раз на бегу (поскольку бегать в четыре года гораздо более естественно, чем сидеть).

"Но вы толкаете нас на то, чтобы наши дети росли маленькими дикарями!" - слышу я возмущенные восклицания одних родителей. Другие бормочут в ответ: "Эта женщина хочет, чтобы мы ждали наших детей по двенадцать часов в день, не выходя из кухни". А третьи добавляют: "Умение вести себя за столом существенно для установления хороших отношений в обществе и должно быть привито детям как можно раньше".

Большинство из нас не любят делать то, что у нас плохо получается, точно так же не может увлечь то, что нас не интересует ни в малейшей степени. Сидеть вместе за столом действительно имеет некоторый социальный смысл для взрослых и для тех детей, которые достаточно большие, чтобы овладеть искусством беседы и получить удовольствие, выражая собственные мысли, высказывать свое мнение и выслушивать реакцию других. Но ни один ребенок до семи-восьми лет не может даже отдаленно приблизиться к этому искусству общения.

Когда ребенок достаточно созревает для нового занятия, он стремится овладеть им и окунается в него, как утка в воду, без предварительного обучения. Когда моей дочери был год и она предпочитала исследовать мир на четвереньках, никто не говорил мне: "Эда, ради бога, поставь этого ребенка на ноги. Как она сможет когда-нибудь научиться ходить, если ты позволяешь ей до сих пор еще считать себя орангутангом?" Мы знаем, как происходит физическое развитие, знаем, что здоровый ребенок научится ходить в свое время, и мы не стараемся научить его этому раньше времени. Но, когда я позволила моей маленькой дочке в пять лет есть, сидя перед телевизором, как возопили все вокруг1 Моя мать, свекровь, соседи и даже мастер по ремонту телевизоров. "Как вы учите ребенка есть? - кричали они.- Это вредно для ее желудка, Для ее глаз, вредно для психики". Но мне хватило смелости не отступить. Просто еда в этом возрасте совсем неинтересна, а есть с другими, делать из еды социальное событие, во время которого можно поделиться своими мыслями, побеседовать о происходящих событиях, интересно взрослым, а детям просто непонятно и в высшей степени безразлично. Став старше, дочь с удовольствием участвовала в совместных семейных трапезах. С этого времени и до того момента, как она стала жить собственным домом, мы G мужем за обедом едва могли вставить слово. У нее проснулся вкус к деликатесам, ее способность к общению развивалась семимильными шагами, она стала интересоваться тем, о чем мы говорим, и она сгорала от желания сказать нам, что она думает по тому или иному поводу.

Семья, которая пришла ко мне в детский сад, как и сотни других семей, поняла, что их волнение, что ребенок недоедает, и стремление любым путем накормить его превратили принятие пищи в борьбу. Прежде, чем кто-либо понял, что произошло, пища стала связываться с борьбой за независимость и принятие пищи превратилось в средcтвo выражения гнева, столкновение интересов. Я предложила родителям следующий режим. Не обязательно стараться сразу же накормить девочку, когда она возвращается из детского сада, возможно, она устала, так как много играла, и поэтому лучше дать ей возможность сначала отдохнуть. Если же она скажет, что хочет есть, она сама может помочь в приготовлении ужина: запеченного бутерброда с сыром, вареных сосисок - или съесть у телевизора коробку кукурузных хлопьев. Существует множество вполне подходящих питательных продуктов, которыми можно заморить червячка днем,- орехи, изюм, морковь, бутерброды с маслом, сыр, кусочек рыбы. Играя днем во дворе, можно забежать домой и поесть несколько раз. Я помню, как в детстве ненавидела яйца, за исключением тех случаев, когда могла взять бутерброд с омлетом во двор, где я съедала его в тайном "домике" за рустами. В течение дня эти "перекусы" могут обеспечить питательную, хорошо сбалансированную калорийную диету без бурь и слез, с подлинным наслаждением от того, что ты ешь. На самом деле, как только родители проявляют некоторую гибкость и напряжение спадает, дети очень часто понимают, что они с удовольствием будут есть то же самое, что ecт вся семья.

Я знала одного маленького мальчика, который испытывал подлинную страсть к вареным макаронам и тефтелям. Его мать хотела, чтобы он получал сытный завтрак. И каждое утро превращалось в пытку для всей семьи, пока она не поняла, что макароны и тефтели столь же питательны, как и большинство продуктов "для завтрака". В течение трех лет мальчик ел на завтрак макароны. Нет таких причин, по которым ребенку запрещается есть на завтрак суп, гамбургеры, или сосиски, если он ест их с удовольствием. В жаркие летние дни большая тарелка мороженого может стать вполне нормальным завтраком. Мы стремимся, чтобы в ежедневный рацион наших детей входили мясо, фрукты, овощи и другие углеводы, и не надо втискивать все это в режимные моменты, они съедят все необходимое для организма во время неформальных "перекусов", без напряжения и страданий. Орехи, изюм, яблоки и другую легкую пищу можно предложить им в любое время дня. Важно лишь одно - не позволять ребенку объедаться сладостями. Лимонад и конфеты никогда не могут заменить питательные продукты.

Несмотря на нашу изобретательность, мы можем оказаться в столь серьезных ситуациях, что нам потребуется консультация педиатра. Иногда взаимоотношения между родителями и ребенком настолько портятся из-за кормления, что обоим требуется помощь профессионала, чтобы исправить положение дел, снять напряжение. В отдельных случаях у детей проявляется пристрастие к определенным продуктам. Помню случай, когда мать постоянно сражалась со своим четырехлетним сыном, который хотел сначала съесть десерт, а потом уже все остальное. Удивительно, когда она шла на уступку, малыш съедал больше, чем обычно. Иногда, съев плитку шоколада перед обедом, он вслед за этим съедал большую порцию мяса и картошки. Похоже, что странности свойственны многим детям. Съедая что-нибудь сладкое, когда они устали, они вызывают подъем сахара в крови, после которого следует спад, а затем наступает равновесие. Снижение содержания сахара в крови приводит к повышению аппетита, что заставляет детей чувствовать себя голодными, и они с удовольствием съедают другие, более калорийные продукты. Это полезно не каждому ребенку, и такой подход можно критиковать, но это свидетельство мудрости нашего организма, к сигналам которого следует прислушиваться. Это оправдано в тех случаях, когда ребенок устал или начинает заболевать.

Другой важный момент, на который следует обратить внимание,- это то, что диета не должна быть хорошо сбалансирована каждый день. Дети склонны "делать зигзаги". Опытным путем установлено, что они будут стремиться к естественному равновесию на интервале нескольких недель или месяцев, если процесс, связанный с едой, не вызывает у них неприятных эмоций. Ребенок может хотеть есть рыбу на обед и бананы на ужин пять дней подряд; затем он не может даже смотреть на них и переходит на изюм и апельсиновый сок, а затем самыми любимыми блюдами его становятся яблоки и сыр. Доверьте ребенку самому обеспечивать разнообразие пищи.

Семилетней Салли за два года запломбировали четырнадцать зубов, и зимой она больше болела, чем была здорова. Она жертва вседозволенности, выходящей за пределы разумного. Мать позволяла ей есть все, что ей нравилось, а Салли нравились лимонад и конфеты. Будет неумным и неоправданным шагом, если мы откажемся от ответственности родителей за поступки детей, кроме тех случаев, когда под видом ответственности властью взрослого подавляется сопротивление ребенка. Родители, конечно, отвечают за здоровье моих детей, но эта ответственность может проявляться ригидно и негибко, а может мудро и с воображением. Мы слишком большие и умные, чтобы сражаться с нашими детьми по таким незначительным поводам! Конечно, мы достаточно талантливы, чтобы найти интересные, новые и разумные пути, чтобы проявлять гибкость и экспериментировать в кормлении наших детей. Ярким свидетельством того, что такой подход срабатывает, является то, как наши дети едят в гостях или в детском саду. В обстановке, свободной от напряжения и излишних требований, большинство детей едят с удовольствием.

Несколько недель назад пришла мама Эллен, чтобы сообщить нам об успехах. Она все еще беспокоится и не уверена, действительно ли ее Эллен (кожа да кости!) здорова; еще остались тревожащие ее моменты, когда Эллен проверяет, правду ли говорит ее мама, произнося: "Есть надо тогда, когда голоден, а не когда-либо еще". Однако был один славный момент, доставивший всем удовлетворение, когда Эллен прибежала днем домой, вывозившись в снегу, и неодобрительно проворчала: "Плохо, что в этом доме никогда не найдешь что-нибудь поесть".