Глава 12 психическое влияние музыки

 

В области музыки существует огромное поле для исследования, а ее

психическое влияние представляется очень мало известным современной науке.

Нас учили, что влияние музыки, или звука и вибрации, приходит к нам и

затрагивает наши чувства снаружи; но остается еще один вопрос: что является

источником влияния, приходящего изнутри? Настоящий секрет психического

влияния музыки спрятан в этом источнике, -- источнике, откуда исходит звук.

 

Просто и легко понять, что голос имеет определенную психическую

ценность, что один голос отличается от другого и что каждый голос имеет свою

психическую силу. Очень часто кто-то чувствует личность говорящего на

расстоянии, по телефону. Чувствительный человек может ощущать эффект самого

голоса, не видя говорящего. И многие не так сильно зависят от слов, как от

голоса, произносящего слова. Это показывает, что уровень психического

развития выражается и в разговоре, и особенно в пении.

 

На санскрите дыхание называется "прана", -- сама жизнь. А что есть

голос? Голос есть дыхание. Если есть что-нибудь в человеке, в человеческой

конституции, что может быть названо жизнью, -- то это дыхание. А звук голоса

является дыханием, проявленным внешне. Поэтому человек может лучше всего

выразить себя в песне или в том, что он говорит. Если в мире есть что-то,

что может дать выражение уму и чувствам, -- то это голос. Очень часто

случается так, что человек говорит тысячи слов на какую-то тему, и это не

имеет влияния; хотя другой человек, выражающий мысль в нескольких словах,

может произвести глубокое впечатление. Это говорит о том, что сила заключена

не в словах, но в том, что за словами, то есть, в психической силе голоса,

исходящей из праны. В соответствии с этой силой голос оказывает впечатление

на слушателя.

 

Ту же самую вещь можно найти в кончиках пальцев скрипача и в губах

флейтиста. В соответствии с влиянием, приходящим из его мысли, музыкант

производит воздействие посредством своего инструмента. Он может быть очень

умелым, но если кончики его пальцев не производят чувство жизни, он не будет

иметь успеха. Помимо музыки, которую он играет, есть влияние праны, или

психической силы, которое он придает тому, что играет.

 

В Индии существуют исполнители на вине, которым не надо играть

симфонию, чтобы оказывать влияние, чтобы произвести духовный феномен. Им

всего лишь нужно взять вину в руки и извлечь одну ноту. Как только они

извлекают эту ноту, она проникает все глубже и глубже; извлекая одну или две

ноты, они настраивают аудиторию. Звук действует на все нервы; это как игра

на лютне, которая есть в каждом сердце. Их инструмент становится просто

источником, на который откликается сердце каждого человека, равно как друга,

так и врага. Позвольте самому враждебному человеку предстать перед настоящим

исполнителем на вине, и он не сможет сохранить свою враждебность. Как только

ноты коснутся этого человека, он не сможет противостоять вибрациям, которые

создаются в нем, он не сможет не стать другом. Поэтому в Индии таких

исполнителей часто называют не музыкантами, а "магами вины". Их музыка

является магией. Действительно "музыкальной душой" является та душа, что

забыла себя в музыке; также как настоящий поэт тот, кто забывает себя в

поэзии, а "мирская душа" -- это те, кто потерял себя в мире. А божественной

является душа, которая забыла себя в Боге. Все великие музыканты --

Бетховен, Вагнер и многие другие, кто оставил миру работу, которая будет

всегда цениться как сокровище, -- не были бы способны сделать этого, если бы

не забывали себя в своей работе. Они все потеряли идею своего собственного

бытия и таким образом погрузились и стали одним с той вещью, которую они

пришли дать миру. Ключ к совершенству может быть найден в забывании себя.

 

Есть различные способы слушать музыку. Существует некое техническое

состояние, когда человек, обладающий развитой техникой и наученный ценить

лучшую музыку, чувствует беспокойство от музыки более низкого качества. Но

существует и духовный способ, который никак не связан с техникой. Он

заключается в том, чтобы просто настроить себя на музыку; поэтому духовный

человек не волнуется об уровне музыки. Без сомнения, чем лучше музыка, тем

более он полезна для духовного человека; но в то же время не надо забывать,

что в Тибете существуют ламы, которые проводят свои концентрации и медитации

под что-то вроде трещотки, звук которой не особенно мелодичен. Так они

развивают чувство, которое поднимает человека с помощью вибраций к высшим

планам.

 

Нет лучшего средства для возвышения души, чем музыка. Без сомнения,

сила музыки зависит от степени духовной эволюции, к которой прикоснулся

человек. Существует история о Тансене, великом музыканте при дворе

императора Акбара. Однажды император спросил его: "Скажи мне, о великий

музыкант, кто был твоим учителем?" Тансен ответил: "Ваше Величество, мой

учитель -- великий музыкант; более того, я не могу назвать его "музыкантом",

я должен назвать его \<музыкой\>". Император спросил: "Могу я услышать, как

он поет?" Тансен сказал: "Может быть; я попытаюсь. Но вы не можете даже

подумать, чтобы призвать его сюда ко двору". Император спросил: "Могу ли

тогда я пойти к нему?" На это музыкант ответил: "Его гордость может восстать

даже, думая, что он должен петь перед королем". Тогда Акбар предложил: "Могу

ли я пойти как твой слуга?" Тансен согласился: "Да, тогда есть надежда". Так

они вдвоем пошли в Гималаи, на высокие горы, где у мудреца был храм музыки в

пещере, -- он жил с природой, настроенный на Бесконечное. Когда они прибыли,

музыкант был на лошади, а Акбар шел пешком. Мудрец увидел, что император

смирил себя для того, чтобы прийти и услышать его музыку, и захотел спеть

для него, и когда он почувствовал настроение для пения, то запел. И его

пение было замечательно, это был психический феномен и ничто иное. Казалось,

что все деревья и травы в лесу вибрировали; это была песнь вселенной.

Глубокое впечатление, произведенное на Акбара и Тансена, было больше, чем

они могли вынести; они вошли в состояние транса, покоя, мира. И пока они

были в этом состоянии, Мастер покинул пещеру. Когда они открыли глаза, его

там не было. Император сказал: "О, какой странный феномен! Но куда ушел

Мастер?" Тансен же ответил ему: "Вы никогда не увидите его в этой пещере

снова, потому что если однажды человек получил вкус этого, он будет всюду

следовать за ним, даже ценой своей жизни. Это больше, чем что либо в жизни".

Когда они снова были дома, император спросил однажды музыканта: "Скажи мне,

какую рагу, в какой тональности пел твой Учитель?" Тансен сказал ему

название раги и спел ее ддя него, но император не был удовлетворен: "Да, это

такая же музыка, но не такой же дух. Почему так?" Музыкант ответил: "Причина

в том, что тогда как я пою перед вами, императором этой страны, мой Мастер

поет перед Богом; в этом различие".

 

Если мы изучаем современную жизнь, то, несмотря на огромный прогресс в

науке -- радио, телефон, граммофон и все чудеса этого века -- все же мы

обнаружим, что психический аспект музыки, поэзии и искусства не кажется

столь развитым, как следовало бы. Наоборот, он движется назад. И если мы

спросим, в чем же причина, то на первом месте будет ответ, что весь прогресс

современного человечества есть прогресс механический; и это мешает

индивидуальному прогрессу. Музыкант сейчас должен подчиняться закону

гармонизации и контрапункта, если он один делает шаг, отличный от других, то

его музыка подвергается сомнению. Будучи в России, я спросил Танеева,

великого музыканта, который был учителем Скрябина, что он думает о музыке

Дебюсси. Он сказал: "Я не могу понять ее". Мы словно ограничены, скованы

единообразием, так что нет никакого размаха; и то же самое вы увидите в мире

медицины и науки.

 

Но особенно в искусстве, где необходима величайшая свобода, человек

скован единообразием. Художники и музыканты не могут добиться признания

своих работ. Они должны следовать толпе, вместо того, чтобы следовать за

великими душами. А все общее банально, потому что большие массы людей не

обладают высокой культурой. Красивые вещи и хороший вкус понимают,

наслаждаются и ценят лишь немногие, и для художников непросто добраться до

этих немногих. Таким образом, то, что называется единообразием, стало

помехой для индивидуального развития. Сегодня необходимо, давая детям

образование, преподавать психическое значение музыки. Это единственная

надежда, единственный путь, на котором мы можем ожидать лучших результатов с

течением времени. Дети, изучая музыку, должны не только знать ее, но они

должны знать то, что стоит за ней и как это должно преподноситься.

 

Конечно, существуют две стороны этого вопроса: внешние условия и

преподношение, представление искусства. Внешние условия могут быть более или

менее полезны. Музыка или песня, исполненные перед двумя или тремя людьми,

которые близки по духу, сочувственны, гармоничны, понимающи и отзывчивы,

вызывают совершенно иную вибрацию, создают иной эффект, отличный от той же

самой музыки или песни, сыгранными перед пятью сотнями людей. Что это

означает? Это означает, что некоторые люди подобны инструментам; когда

хорошая музыка предстает перед ними, они откликаются, они становятся

настроенными на нее, они являются целиком музыкой. Они становятся частью

этой музыки, и так создается феномен. И этот феномен может достигнуть

высочайшего идеала, ожидаемого от музыки, который является осознанием или

реализацией свободы души, того, что на Востоке называется Нирваной или

Мукти, а в христианском мире -- Спасением. Поскольку в мире нет ничего, что

могло бы помочь в духовном развитии лучше, чем музыка. Медитация

подготавливает, но музыка является наивысшим состоянием для прикосновения к

совершенству.

 

Я видел чудеса, сотворенные посредством психической силы музыки, но они

происходили только тогда, когда было благоприятное окружение: пять или шесть

человек, лунная ночь, восход или закат солнца. Кажется, что сама природа

помогает исполнить музыку, и они работают вместе, потому что они есть одно.

Если великому оперному певцу или скрипачу-солисту придется играть перед

десятью тысячами человек, при всех своих способностях он не сможет затронуть

каждую присутствующую душу. Конечно, это зависит от величия артиста. Чем

более велик артист, тем большего он достигнет. Но ему надо учитывать и то,

что порадует аудиторию, а не что будет приятно Богу. Когда музыка становится

коммерческой, уходит ее красота и большая часть ее значения.

 

На Востоке было время, когда аристократия прилагала все усилия, чтобы

предохранить искусство музыки от коммерциализации, и некоторое время это

имело успех. Музыкантам не платили фиксированные суммы денег. Их нужды

удовлетворялись, даже если они были экстравагантны. Музыканты чувствовали,

что их окружение должно быть гармоничным и красивым; они были великодушны, и

их двери всегда были открыты для других. Они всегда были в долгу, но их

долги оплачивал король. Кроме того, музыкант не был ограничен программой;

ему оставалось лишь интуитивно чувствовать, чего хотят люди. Он мог решать в

тот момент, когда уже видел их, и как только он начинал играть или петь, он

узнавал больше. Химическое действие их умов сообщало ему, чего они хотят, и

результатом было духовное пиршество.

 

Секретом всего магнетизма, выраженного либо через личность, либо через

музыку, является жизнь. Именно жизнь очаровывает, привлекает. То, к чему мы

всегда стремимся, есть жизнь, и именно отсутствие жизни может быть названо

отсутствием магнетизма. И если музыкальное обучение преподается на основе

этого принципа, то оно будет более успешным по своим психическим

результатам. Именно от здоровья физического тела, мысли, воображения и от

сердца, которое очень часто холодно и заморожено, зависит психическое

состояние человека; и именно жизнь выражает человек кончиками своих пальцев

с помощью скрипки или своим голосом во время пения. Что ищет мир, к чему

стремятся человеческие души, -- это есть жизнь, приходит ли она через

музыку, цвет, линии или слова. Чего желает каждый, -- это жизнь. Именно

жизнь является настоящим источником исцеления; музыка может исцелять, если в

нее вложена жизнь.

 

В этом нет никакого секрета, если человек в состоянии понять истину в

ее простоте. Когда человек играет механически, пальцы бегают по пианино или

скрипке почти автоматически, что может создать временный эффект, но он скоро

проходит. Музыка, исцеляющая душу, есть музыка со смягчающим действием.

Можно создать смягчающий, а можно жесткий эффект; и это зависит не только от

музыканта, но и от композитора, от настроения, вдохновившего его. Для

человека, осознающего психологическое действие музыки, будет просто понять,

в каком настроении был композитор, когда писал. Если он вложил в музыку

жизнь и красоту, она остается красивой и дающей жизнь и через тысячу лет.

Без сомнения, учеба и квалификация помогают ему выразить себя лучше; но то,

что по-настоящему требуется, -- это жизнь, исходящая из расширенного

сознания, из осознания божественного Света, который является секретом всего

истинного искусства, душой всего мистицизма.