Глава 5 влияние произведений искусства

 

В произведениях искусства, независимо от вложенного в них мастерства и

передаваемых ими идей, существует некое чувство; оно как бы в них и за ними.

Когда я был в Берлине, я видел скульптуры вокруг дворца Кайзера; это были

произведения искусства, вызывающие мысли об ужасе, терроре, разрушении. Как

только я увидел это, я сказал: "Неудивительно, что все случилось так, как

случилось, поскольку эти статуи были созданы заранее". На произведение

искусства может быть приятно смотреть, в нем может быть заключено большое

мастерство, и все же ум художника действует через него, и эффект,

производимый картиной, не в том, что она внушает внешне, но в том, о чем она

говорит вслух голосом своего сердца. В каждой картине, в каждой статуе, в

каждой художественной конструкции можно это увидеть; в них есть скрытый

голос, постоянно говорящий о цели, с которой это произведение искусства было

создано.

 

Иногда художник не осознает своего творения. Он следует своему

воображению; он может действовать против собственного творения; он, может

быть, вызывает действие, которого он бы не хотел для себя или для того

человека, которому это произведение предназначается. Однажды я побывал в

одном храме. Я не мог назвать этот храм красивым; но он был замечательным,

уникальным в своем роде. Как только мой взгляд упал на его цветовое

построение и на стоящие в виде рельефов изображения, я был удивлен и

подумал, как такой храм мог просуществовать столь долгое время; он должен

был быть разрушен давным-давно. И вскоре после этого я узнал, что этот храм

и был разрушен. Идея заключается в том, что зодчий этого храма был столь

поглощен своим проектом, что забыл о гармонии духа, с которой следовало бы

создавать план; и поэтому все кончилось неудачно.

 

Однажды подруга позвала меня взглянуть на картины, созданные ее мужем.

Как только я увидел их, мне открылась вся история этого человека: как его

душа шла по жизни, мучения, через которые она прошла; все это было выражено

в картинах. А каково было состояние обладателя этих картин? Ничего, кроме

печали и депрессии.

 

Лучше бы художник боялся создавать работы, которые могут вызвать

что-либо нежелательное, потому что тогда бы он был более аккуратен; а если

бы он пытался узнать эффект, который они вызывают, то научился бы различать.

Очень легко наслаждаться красочной идеей, но человек должен понимать, что

важна не только идея, но также и ее результат: разрушительный он или

созидательный? Например, на пароходах, особенно в Ла-Манше, как только вы

заходите в каюту, - первое, что вы видите, это изображение тонущего

человека, надевающего спасательный жилет. Это первое, что оказывает на вас

впечатление, как первое знамение. Конечно, это инструкция; но эта инструкция

психологически выполнена неверно. Если нужны какие то инструкции, было бы

лучше распространять открытки с изображениями после того, как корабль

отойдет от берега, после того, как люди привыкнут к нему. Это более, чем не

yмудро -- надо бы подобрать другое слово для этого -- помещать в школьной

комнате или в часовне сцены смерти; особенно, связанные со святыми и

учителями, которые, будучи бессмертными, никогда не умирали.

 

То же самое и с поэзией. У индусов существует психология поэзии,

которой обучают поэта прежде, чем ему будет позволено писать стихи. Потому

что это не только выражение ритма или игры ума и мысли; но писать поэзию

означает конструировать что-то: создавать или разрушать. Иногда поэзия

оказывает влияние на благосостояние или упадок великих, во славу которых она

была создана. С ней связана наука. Человек может возвышенно говорить о

личности другого в стихах, но конструкция слов или мысль, стоящая за ними,

могут быть вредоносными. Они вредят не только тому человеку, для которого

были написаны; но иногда, если этот человек силен, обрушиваются и на поэта,

таким образом разрушая его навсегда.

 

Могут спросить: "Тогда разве драма и трагедия не приносят вреда?" Есть

много вещей, ранящих нас, приносящих вред, но есть множество вещей, которые

в то же время очень интересны. Кроме того, существуют умы, которые трагедией

привлекаются сильнее, чем другими вещами. Это естественно, потому что иногда

есть рана, и эта рана болит какое-то время, но это ощущение может быть

полезным. Его можно назвать болью; но в то же время это полезная боль, --

боль от раны, которая потревожена. Несомненно, слишком много трагедии

нежелательно для человека, но артистичная натура, тот, кто любит поэзию,

находит что-то в трагедии. Не читать Шекспира -- это значит лишать себя

великой радости; поэзия Шекспира всеобъемлюща. Но когда люди пишут стихи,

связанные с конкретной личностью, -- королем или каким-либо повелителем --

тогда они имеют прямое действие. Однако и пьеса может производить сильный

эффект.

 

Вышесказанное соответствует психологической точке зрения; это не

значит, что это точка зрения Суфия. Суфии очень любят поэзию, но их страсть

к ней иногда заходит очень далеко в выражении чувств стремления, желания,

разбитого сердца, разочарования. Согласно психологии, это неправильно.

 

И также с музыкой. Для музыканта может быть очень интересно создавать

некую магическую музыку, рисующую наводнение или разрушение города и всех,

живших в этом городе; на какое-то время это может казаться ему развлечением,

эксцентричным воображением; но такая музыка имеет свое влияние.

 

Самым интересным является то, как посредством искусства, поэзии, музыки

или движений, совершаемых в танце, создается мысль или чувство, эффект от

которых является результатом всего действа; искусство, можно сказать, это

покров. Любому плану требуется покров, чтобы выразить жизнь этого плана.

Музыка -- это мир; поэзия -- это мир; искусство -- это мир. Человек, живущий

в мире искусства -- это тот, кто чувствует и знает этот мир, кто любит его;

человек, который живет в мире музыки, видит музыку, он ценит музыку. Для

того, чтобы обладать видением музыки, человек должен жить в ней и наблюдать

этот мир более пристально. Другими словами, недостаточно, чтобы человек был

музыкальным и чтобы он занял свое сердце и душу музыкой; но он также должен

развить интуицию, чтобы видеть с большей проницательностью.

 

Как прекрасно замечать, что искусство во всех своих аспектах является

чем-то живым, говорящим о добре и зле. Это не только то, какой смысл человек

видит во фресках в старых итальянских домах или какое искусство создано в

скульптуре древних времен; но эти же произведения искусства как бы говорят

нам об истории прошлого; они рассказывают нам о художнике, создавшем их,

степени его эволюции, его мотивах, его душе и о духе того времени. Это учит

нас, что наша мысль и чувство несознательно воспроизводятся во всем, что мы

используем: в месте, в камне, в дереве, в кресле, во всех вещах, которые мы

готовим; но в искусстве художник совершенствует музыку своей души, своего

ума. Для него это не автоматический процесс, а разумное творческое действие,

которое приводит к другому эффекту. Это показывает, что для нас недостаточно

просто учиться искусству или заниматься им; но для того, чтобы довести его

до совершенства, сделать его полным, мы должны понимать психологию

искусства, посредством которого человек достигает цели своей жизни.