D. Логика теории групп

Существует некоторое несоответствие в логике рассуждений Коммонса, Бентли, Трумэна, Латэма и некоторых ученых плюралистов и корнорагивистов, которые делали особый акцент на влиянии различных экономических групп. Многие из этих влиятельных ученых, особенно Бентли, Трумэн и Латэм считали не требующим доказательства тот факт, что большие экономические группы, работающие на свой экономический интерес, являются безусловной основой политического процесса. Время от времени они подтверждали существование групп, организованных на какой-либо другой основе, чем собственные экономические цели, однако, тем не менее, эгоистические экономические группы всегда играли наибольшую роль в их трудах". Профессор Латэм наиболее ясно выразил эту точку зрения; для него эгоизм, собственный интерес - важный, если не доминирующий фактор даже в группах духовной и филантропической направленности.

Группы организуются для самовыражения и обеспечения гарантий дня членов, составляющих их. Даже там, где группа росит характер благотворительной ассоциации, и ее деятельность посвящена улучшению материального и духовного благосостояния людей, не являющихся ее членами, - миссионерские организации, например, - работа по достижению э(ой цели, деятельность организации - средство, благодаря которому ее членр осуществляют самовыражение. Филантропические организации, занимающиеся благотворительной немощью, часто со злобой относятся к агентствам, работающим в этом же направлении. Советы обществ социальной номощи в больших городах часто известны злобной враждой между собой за престиж и общественное признание (являющихся способом самовыражения и обеспечения гарантий своим членам)**.

Если группы, или но крайней мере экономические группы, часто заинтересованы в первую очередь в их собственном благосостоянии, то это исключительно из-за того, что индивиды в этих группах в первую очередь озабочены собственным благосостоянием. 'Итак, "теоретики групп", как мы увидели в результате приведенных здесь рассуждений, связали себя, обычно неявно, а иногда и открыто, идеей, что по крайней мере в экономических группах эгоистическое поведение вполне

профессор Трумэн прав, подчеркивая данный факт. Однако остается вопрос, прав ли он, заявляя, что при любой институциональной структуре нужды всех групп общества будут выливаться в эффективное политическое давление и соответственную правительственную политику. Подобный же комментарий можно отнести и к справедливости политик», проводимой благодаря положению равновесия, достигнутого влиятельными группами; благодаря чему Трумэн относился негативно к регулированию системы лоббирования, конституционным реформам и т.д. (См. Truman, pp. 524-535.)

57 Truman, pp. 58-61; Bentley, pp. 210, 226-227, 462; Latham, p. 17.

58 Latham, pp. 28-29.

распространено. Вряд ли можно с большой долей уверенности утверждать, что плюралисты-аналитики видели положительные результаты деятельности влиятельных групп и вовсе не из-за предположения, что индивиды всегда альтруистически относятся друг к другу, а скорее потому, что они думали, что различные группы стремятся поддержать друг друга в случае какой-либо проблемы для сохранения баланса власти между ними.

Здесь тогда появляются логические ошибки в трактовке экономических групп плюралистами-аналитиками. Обычно они считали не требует доказательства тот факт, что такие группы будут действовать для защиты или продвижения своих групповых интересов, как не требующий доказательства факт, что индивиды в этих группах также должны быть озабочены своими индивидуальными экономическими интересами. Но если индивиды в любой большой группе заинтересованы в своем собственном благосостоянии, они не будут добровольно идти на какие- либо жертвы для содействия группе в достижении ее политических (общественных или коллективных) целей. Часто группы, которые должны быть организованны с точки зрения плюралистов-аналит иков не зависимо от того, имеют ли эти группы какие-либо причины или стимулы для объединения, являются латентными группами.

Хотя в относительно небольших группах ("привилегированных" или "промежуточных") индивиды могут добровольно организоваться для достижения своих общих целей, это не соответствует действительности в больших или латентных группах. Отсюда следует, что аналитические плюралисты, "теоретики групп", строили свою теорию вокруг логического несоответствия. Они предполагали, что, если у группы имеются какие-то причины или стимулы для организации с целью продвижения общих интересов, рациональные индивиды в этой группе также имеют причину или стимул для поддержания этой организации, работающей в их общих интересах. Но это логически неверно, но крайней мере для больших, латентных ipynn с экономическими интересами.

Однако его социологическая теория добровольных ассоциаций неудовлетворительна. Она базируется на ошибочном предположении, что большие группы могут организоваться и получать поддержку так же легко, как и малые группы, преобладавшие в примитивном обществе. В предыдущих главах было показано, что это предположение не верно логически и, более того, не соответствует действительности. Благодаря разнице между малыми (привилегированными и средними) и большими (латентными) группами нет причин полагать (как это сделал Трумэн), что с возникновением проблем, которые не в состоянии решить первичные малые группы, будут возникать большие добровольные ассоциации, чтобы заниматься этими проблемами.

Различие между привилегированными и промежуточными группами, с одной стороны, и латентными группами, с другой, также опровергает утверждение плюралистов, что чрезмерные требования одной влиятельной группы столкнутся с требованиями другой, в результате чего установится справедливое равновесие. Так как малые группы могут часто организовываться И действовать добровольно для поддержки своих общественных интересов, а большие обычно нет, итог политической борьбы для различных групп будет неодинаков. Политиками и журналистами уже давно было обнаружено, что малые группы "особых интересов" обладают непропорциональной властью. В некотором роде слишком эмоционально окрашенный и тенденциозный язык, которым подобные люди делают этот вывод, не должен затмевать для ученых факт, что это утверждение содержит очень важный элемент. Небольшая олигополистическая отрасль, добивающаяся тарифных или налоговых лазеек, иногда достигает своей цели, даже если при этом страдает все остальное население. Меньшие группы, привилегированные и промежуточные, часто подавляют большие латентные группы, которые считаются доминирующими в демократическом обществе. Привилегированные и средние группы часто побеждают численно превосходящие их силы больших или латентных групп, так как первые обычно организованы и активны, а последние - неорганизованы и неактивны. Более высокую степень организованности и активности малых групп нетрудно проиллюстрировать; В.О. Кей в своем стандартном учебнике пишет: "работа лобби электроэнергетиков постоянно на виду; однако бросается в глаза бездействие лоббистов потребителей этой монополистической услуги"^[207].

Противоречие теории аналитического плюрализма фактам политической жизни общества несколько скрашивается тем, что они уделяют особое внимание потенциальным группам (которые неорганизованны и неактивны). Обычно аналитические плюралисты (особенно профессор Трумэн) подчеркивают влияние группы, которая, даже будучи неорганизованной и неактивной, может и обязательно организуется и будет действовать, если возникнет серьезная угроза ее интересам. Дело в том, что политики знают, что если интересы какой- либо группы ущемляются, то она начинает действовать против своих врагов. Поэтому полигаки будут принимать во внимание потенциальные группы почти в той же мере, что и уже действующие. Это утверждение с трудом поддается эмпирической проверке, так как в случае, если потенциальная группа не начинает действовать, аналитические плюралисты могут сказать, что на самом деле ущерб ее интересам незначителен или вообще не существовало никакого общего интереса.

Соответственно, аналитические плюралисты имеют тенденцию Преуменьшать важность формальной организации и других очевидных атрибутов группового действия. "Организация - это только индикатор уровня или степени взаимодействия"^[208]. Бентли не отводит организации даже такую роль^[209]; он сравнивал формальную организацию с пением, которым в прошлом сопровождалось вступление солдат в бой: это всего лишь "механизм", придуманный в целях поднятия духа группы, который оказывает незначительный эффект на общий результат^[210]. Однако не дает ли сравнение дисциплинированной, координируемой армии и никем не руководимой толпы лучший пример различия между организованной и неорганизованной группой? Реальные политики часто подчеркивают важность "организации" и власть "машины". Они вряд ли будут думать о "лоббировании" без "лобби". Авторы учебников по политологии обсуждают достижения организованных влиятельных групп, однако они находят лишь немного специфических примеров влияния неорганизованных групп^[211].

Однако даже если аналитические плюралисты были бы правы, подчеркивая влияние "потенциальных" групп и преуменьшая значение организации, их теория оставалась бы неадекватной действительности до тех пор, пока они не показали бы, как ущемление интересов большой группы может обеспечить достаточные стимулы для того, чтобы индивиды данной группы стали жертвовать своими личными интересами ради достижения групповых целей. Они должны показать, почему индивид большой латентной группы будет добровольно поддерживать цели всей группы, если его поддержка не является решающей, и он получит выгоду не зависимо от того, принимает участие в деятельности группы или нет. Теоретики группы не дают логичных ответов на этот вопрос. Их ссылка на "потенциальные" фуппы и недостаточное внимание к организации смягчжот контраст между их теоретическими выводами и фактами, однако они не могут скрыть то, что их теория, но крайней мере но отошению к большим группам, логически противоречива.

Это утверждение, направленное против аналитических плюралистов, также относится и к интересному мнению Дж. Р. Коммонса, что лобби влиятельных групп в Вашингтоне являются более "представительными", чем Конгресс, избранный но территориальному признаку^[212]. Этот аргумент также наносит удар, хотя и не разрушает, некоторые положения "философских" плюралистов и защитников корпоративной организации общества. Упоминавшиеся в начале этой главы философские плюралисты и корпоративисты сильно отличаются друг от друга, и никакая критика не может в равной степени относиться к тем и к другим. Их разнообразные теории настолько всеобъемлющи, что данная работа может разъяснить только некоторые их части. Однако в моей работе указывается на слабость аргументации утверждений философских плюралистов и корпоративистов, что частные организации, представляющие различные профессиональные и отраслевые группы, будут опираться на устойчивую базу "естественного единства интересов и функции" этих групп и смогут "спонтанно и добровольно" организоваться без какого-либо принуждения, свойственного государству. Естественно, идея плюралистов о том, что частная группа может быть гармоничной и добровольной, даже если она достаточно велика (и обеспечивает коллективную услугу), и, таким образом, противопоставляет себя принудительному государству, ошибочна, как бы не были ценны другие аспекты их теории.

Предложенное плюралистами мнение, что частные организации возникают спонтанно и добровольно в ответ на нужды, веру и интересы различных групп, в определенном смысле сходно с аспектами теории анархизма. Многие анархисты верили, что после свержения существующего репрессивного, эксплуататорского государства его заменит новое, добровольное и естественное единство. По словам Бакунина, "политическое единство государства - фикция... оно искусственно производит разногласия там, где без вмешательства государства, возникло бы жизнеспособное единство"^[213]. Он продолжает: "когда исчезнут государства, жизненное, плодотворное, полезное единство регионов, также как и наций,...посредством свободных федераций снизу проявит себя во всем своем величии, не божественном, но человеческом"^[214]. По словам князя Кропоткина, ведущего мыслителя- анархиста, естественное чувство кооперации людей друг с другом для "взаимной помощи" обеспечит развитие спонтанного и естественного порядка после замены государства анархизмом. "Софизмы мышления, - говорит Кропоткин, - не могут сопротивляться чувству взаимопомощи"^[215].

Мысль анархистов, что в отсутствии угнетающего государства его место займет естественное и спонтанное единство, теперь рассматривается как очевидная и безнадежная крайность. Однако последовательная критика анархизма должна обрушиваться и на всех тех, кто заявляет, что большие группы при необходимости добровольно организуют влиятельную группу для давления на государство или профсоюз для давления на работодателя. Бентли, Трумэн, Коммонс, Латэм и множество плюралистов и корпоративистов могут обвиняться в "анархическом заблуждении" точно так же, как и сами анархисты. Анархисты полагали, что сразу после свержения государства возникнет необходимость (или мотив) для организованного или координируемого взаимодействия, что является свидетельством скорого появления такой организации и действия группы. Почему же тогда добровольная поддержка рабочими профсоюзов и организация большой группой влиятельного лобби для защиты своих интересов в правительстве более вероятны?

Плюралистическая теория влиятельных групп из-за ее непоследовательности и анархического заблуждения неудовлетворительна. "Теория групп", в основном изучающая влиятельные группы, неверна, по крайней мере, по отношению к большим группам. Поэтому, видимо, существует необходимость в создании новой теории. Именно этому и будет посвящена следующая глава.

ТЕОРИИ «ПОБОЧНОГО ПРОДУКТА" И "ОСОБОГО ИНТЕРЕСА"